| Скачать .docx |
Реферат: Этика милосердия в произведениях русских философов
Содержание:
1.2. Религиозная этика русской философии. 7
2. Милосердие как этическая категория. 11
2.1. Понятие милосердия в философии. 11
2.2. Практическая задача милосердия. 13
3. Этика милосердия русской философии. 16
3.1. Особенности русской философской мысли. 16
3.2. Концепции «живой этики» в произведениях русских философов 18
Философские представления на Руси как выражение общего взгляда на природу, человека и общество зарождаются еще в глубокой древности. Первые достоверные свидетельства об этом относятся примерно к X – XI векам, т.е. к тому времени, когда на территории нашей страны сложились достаточно развитые общественные отношения, и возникло государство, а культура и образованность достигли относительного высокого уровня. Но русская философия, как особая сфера духовной жизни общества, складывается сравнительно поздно. Русская философия превратилась в самостоятельную науку и утвердила свой собственный предмет и проблематику лишь в начале XVII века, когда философия окончательно обособилась от религии. Православная догматика, определила основные грани в пути размышлений, богатая философская литература Западной Европы создавала возможность выбора между тем или иным философским направлениями при построении христианской философии. Религиозный опыт дает нам наиболее важные данные для решения этой задачи. В русской философии влияние православия оказывает решающую роль. Русская философия глубинным образом связана с ним как корневым основанием русской культуры. Философия, принимающая во внимание этот опыт, неизбежно становится религиозной.
В XIX веке начинает формироваться оригинальная философская мысль. Приобщаясь к философской культуре запада, Россия как бы сократила для себя путь собственного восхождения на высоты философской мысли и быстро входила в сложную философскую проблематику своего времени. Нужны были огромные усилия, для того, чтобы совместить в себе необходимые ученичество и свободное собственное творчество. Не чуждаясь Запада, учась у него прилежно и постоянно, русская философия жила своими вдохновениями и проблемами. Она является стороной общемирового философского процесса, универсальных и всеобщих проблем, законов мировой философии, а также выражением национального склада, духовных стремлений русской славянской культуры.[1]
Русская впитала в себя лучшие философские традиции европейской и мировой философии. В своем содержании она обращается и ко всему миру, и к отдельному человеку и направлена как на изменение и совершенствование мира, так и самого человека. Вместе с тем это очень самобытная философия, возникшая, прежде всего, на основе религиозной этики и этики милосердия.
Чтобы понять особенности этической концепции в русской философии, нужно заглянуть в историю развития философской мысли в России. На основании изучения философских взглядов, известных русских мыслителей XIX – XX веков, автором будут выявлены, прежде всего, отличительные черты русской философской мысли. На основе научной литературы, будут даны определения таких понятий как «этика» и «милосердие». Так же будет предпринята попытка осмысления концепции этики милосердия в произведениях русских философов и сделаны заключительные выводы по теории данного вопроса.
Работа содержит в себе введение, 3 главы, 6 параграфов, заключение и список литературы.
Этика (греч. ethika, от ethos – обычай) – философская наука, объектом изучения которой является мораль, ее развитие, нормы и роль в обществе. Этика является одной из наиболее древних теоретических дисциплин, возникших как часть философии. Для обозначения философского учения о морали и нравственности Аристотелем был предложен термин «этика».[2]
Следовательно, мораль, нравственность – явления социальной жизни, а этика – их теоретический анализ. Она призвана, теоретически решать проблемы, которые возникали перед человеком в жизни (справедливое и несправедливое, дурное и благое, честное и бесчестное и др.), но главные категории этического анализа – добро и зло, их происхождение, их взаимодействие, их борьба. Этика сосредотачивает свое внимание на двух группах проблем: идее должного (анализ нравственных идеалов, желание и возможность творить добро) и анализ конкретных норм поведения – поступков и нравов (нормативная этика). Этика как теоретическая философская дисциплина имеет сложную, многоступенчатую структуру. В нее входят: этические учения в рамках отдельных философских направлений – экзистенциализма, феноменологии, персонализма и др.; теории, изучающие логику морального языка; природу моральных ценностей (аксиологический аспект); дескриптивная этика, изучающая мораль в разных типах общества; мораль и социальное управление; этика науки, бизнеса, биоэтика и другие структуры.[3]
Содержательные и формальные особенности этики заданы тремя константами: сущностью морали как объекта исследования; способами ее теоретического осмысления и описания в социокультурном контексте, основными парадигмами философствования (восточной, западной, русской).
В процессе развития этических теорий философы встретились со значительными трудностями в унификации терминологии, так как в разных теориях объявлялись базовыми разные понятия, часто неопределенные, субъективные или противоречивые (добро и зло, смысл жизни и т.д.).[4]
Более того, в силу того факта, что этика рассматривает индивидуальную мораль, относящуюся к защищенным подсознательным механизмам, глубокий анализ затрудняется срабатыванием психологической защиты, блокирующей критический анализ подсознательных установок. Особенности религиозных этических систем состоят в том, что в религиях, содержащих персонифицированного бога, бог является объектом морали, и базовыми становятся нормы, императивно объявленные религией как божественные. Этика общественных отношений как система моральных обязательств по отношению к обществу дополняется (или подменяется) божественной этикой – системой моральных обязательств по отношению к богу, вплоть до того, что может вступать в конфликт (иногда социальный или даже массовый) с общественной моралью.
В философском знании этика выполняет роль смыслообразующего принципа, а аксиология морали возвышается до уровня общечеловеческих ценностей, обогащая понимание истины, красоты, веры. И, подобно тому, как мораль имеет всепроникающий характер, различают этические аспекты всех наук в современном интегральном знании.[5]
В истории этики обнаруживают себя этически ориентированные эпохи и философские школы. Проблемы теории морали представлены в творчестве едва ли не каждого выдающегося мыслителя. Нравственные воззрения отображены в различных стилях исследования: дескриптивном и проблемном, морализаторском и метафизическом, эмпирическом и теоретическом, эссеистском и модельном, художественном и научном, исповедальном и программном. Этика кануна второго тысячелетия хранит абсолютное содержание традиционного понимания морали, и, вместе с тем, открывает новые гуманистические горизонты. Следует иметь в виду, что исследования этики проводятся, главным образом, умозрительно, исследователем на собственном примере, и потому часто изобилуют генерализацией личных принципов и ограничений на этику в целом. Одним из основных недостатков современного положения этики как науки является практически полное отсутствие методологически корректных объективных исследований этического мировоззрения.
1.2. Религиозная этика русской философии
Религиозная философия в России, с самого начала была в основном, православной. Из лиц, не принадлежавших к числу преподавателей духовных учебных заведений, к ней обращались лишь единицы. Так продолжалось почти до конца XIX века, пока религиозные веяния не охватили часть русской интеллигенции. На этой волне возникла новая, иная, чем раньше, русская религиозная философия.
В России в конце XIX – начале XX века назревала великая народная революция, которой предстояло смести старый отживший общественный строй. То, что старая Россия обречена на гибель, в той или иной степени осознавали многие, и не только политики. Та часть русской интеллигенции, которая жила общими нуждами с народом, приветствовала грядущую революцию. Но тот ее слой, который был тесно связан с русской буржуазией, революции панически боялся. Ощущая, что никакая естественная социальная сила не способна предотвратить надвигающуюся бурю, эти люди вынуждены были обратиться к поиску иных сил, возложить свою надежду на иной мир. Так они пришли к религии. Но, понимая, что православие в его традиционной форме мало, чем может помочь, они занялись созданием религиозно-философских систем.
Среди них были русские религиозные философы, такие как В. Розанов, Д. Мережковский, С. Булгаков, Н. Бердяев, П. Флоренский и другие.
В. В. Розанов огромное значение он придавал вопросам пола и критике христианского аскетизма, ему было свойственно своеобразное мистическое чувство натуралистической жизни. Несмотря на частую смену философских пристрастий, он оставался последовательным в своей увлеченности стихийным началом жизни.[6]
Основными темами художественных и творческих изысканий Д.С. Мережковского – была мировая история как вечное борение «религии духа» и «религии плоти», устроения справедливого христианского общества. Мережковский как и Розанов интересовался органическим мироощущением, обожествляя природную жизнь. Он превозносил попытки раскрыть органические силы в самом человеке, позволяющие взаимодействовать с природой «изнутри», даже если эти опыты нередко были близки к магии.[7]
П.А. Флоренский верил во благо научно-технического прогресса, увеличивающего возможности человека. Он стремился прокладывать путь в будущее цельному мировоззрению, стремясь рассматривать проблемы во всей их полноте. Для этого исследовал параллельно несколько тем, подробно отрабатывая отдельные специальные проблемы. Он отрицал всеобщую культуру как единый прогресс, развертывающийся во времени и пространстве по пути прогресса. Основным законом мироздания Флоренский считал второй принцип термодинамики.[8] Природа, по мнению Флоренского, решает свои органические задачи по принципу наименьшей затраты сил, и техника должна ей подражать.
С.Н. Булгаков, как и Флоренский, отличался особой восприимчивостью к природе и черпал в ней религиозное вдохновение. На протяжении всего своего творчества он подчеркивал важность непосредственного религиозного опыта как кристаллизации философского мировоззрения. Булгаков полагал, что в вере есть свобода, но нет произвола. Он неизменно повторял, что вера есть дело творческое и подвижническое, поскольку требует духовного сосредоточения и стремления личности к целостному самораскрытию. В теории познания Булгаков развивал идею соподчиненности «личной мистики» и церковной догматики.[9]
Общим фактом в истории культуры является рождение философии как самостоятельной и свободной формы духовного творчества из религии. Но специфика русской философии состоит в том, что она навсегда осталась, связана со своей религиозной почвой. Н. Бердяев пишет по этому поводу: Истина не может быть национальной, истина всегда универсальна, но разные национальности могут быть призваны к раскрытию отдельных сторон истины.[10] Свойства русского национального духа указывают на то, что мы призваны творить в области религиозной философии.
Для русской философии характерно соединение правды-истины, правды-справедливости, мысли, чувства и действия, т.е. неприятие абстрактного идеализма, оторванного от душевного переживания и волевого импульса к деятельности. Отсюда русская философия пытается сочетать рациональные, логические и мистические, интуитивные формы отношения человека к миру, поэтому русскую философию называют конкретным идеализмом в отличие от западного абстрактного идеализма. Русская философия всегда находится в стихии интуитивно-образного восприятия мира; ее мало заботят разработка категориального аппарата и приведение этого аппарата в систему. Отечественная философия этого периода тесно связана с православием и с вопросами духовно-нравственного бытия человека, с поиском смысла жизни, любви и милосердия.[11]
Русская философия всегда пыталась понять специфику русской духовности. В начале века Бердяев писал, что тайна души России состоит в ее противоречивости. Русская же духовность делит мир не на три, а на две части – удел света, и удел мрака без всякой буферной территории между ними. В русском мировосприятии реальность человеческих отношений представляет собой арену схватки между добром и злом и, соответственно, любое явление этой реальности относится либо к миру добра, либо к миру зла.[12]
Решение проблемы человека в русской религиозной философии носит двойственный характер: либо человек растворяется в Боге, либо, наоборот, весь мир проваливается в мистическую глубину личности и находит в своем основании Бога (первое наиболее характерно для философии В. Соловьева, второе – в философии Н. Бердяева).
В восточнославянской (русской) парадигме морального теоретизирования наиболее значимы этические открытия рубежа XIX –XX веков представленные в философии «всеединства» и экзистенциальной философии мистические, иррациональные, парадоксальные суждения B.C. Соловьева, Бердяева, Шестова и других мыслителей. Этика в понимании Соловьева является главной частью теософии – «цельного знания» об абсолютном начале. Основанная на православии и оформленная Русской идеей, теория морали начала XX века содержит смысложизненную проблематику, темы свободы и творчества личности, мессианские пророчества и апокалипсичность мировидения. Логика исторического развития основных этических идей показывает последовательные и обоснованные попытки исследования сущности морали как уникального духовно-практического феномена предельной степени сложности. Интегральные характеристики морали связаны с идеями абсолютной ценности жизни, самоценности индивидуальности, свободой выбора приоритетов в социодинамике культуры, долженствования, альтруизма, любви, самоидентификации, драматического поиска и обретения смысла жизни. В зависимости от понимания сущности морали, способов ее истолкования и описания различают автономную и гетерономную мораль и этику, альтруистическую и эгоистическую, аскетическую и гедонистическую, ригористическую и эвдемонистскую, религиозную и светскую.[13]
2. Милосердие как этическая категория
2.1. Понятие милосердия в философии
Слово «милосердие» является самым близкими и понятными каждому человеку. История этики милосердия уходит в далекие века. С молоком матери передаются детям и внукам этические требования милосердия.
Милосердие – свойство характера, определяющее постоянный нравственный образ действий человека. Содержание понятия менялось в зависимости от изменения критерия нравственно доброго на разных ступенях развития этического сознания человечества. Древние греки различали четыре основных понятия милосердия: мудрость, мужество, справедливость и умеренность, пытались свести их к одному началу и, согласно Сократу, видели в мудрости высшую степень милосердия, заключающую в себе все другие, а в разуме – источник милосердия.[14]
Аристотель первый различил добродетель воли от милосердия ума. Первые он назвал этическими и полагал, что они представляют середину между двумя крайностями; вторые – дианоэтические – обозначают правильное отношение разума к объектам и к низшим добродетелям. Стоики вернулись к интеллектуализму Сократа и в мудрости видели высшую степень милосердия, в мудреце — идеал человека. Христианство, отрицательно относясь к интеллектуализму греков, усматривало в воле сущность человеческого характера и противопоставило четырем основным греческим понятиям милосердия три богословских: веру, надежду и любовь. Учение Фомы Аквинского насчитывает десять добродетелей: три интеллектуальных – мудрость, наука и познание, четыре основных греческих и три вышеупомянутых богословских. В новой философии понятие свободы духа и высшего блага вытеснило понятие добродетели и милосердия, как этического принципа.[15]
Милосердие и сострадание. По определению В. И. Даля, это «сердцеболие, сочувствие, любовь на деле, готовность делать добро всякому, жалостливость, мягкосердечность». В воспитании этих чувств нет надежней союзника, чем художественная литература. Именно она обладает способностью проникать в самое сердце человека, задевать струны его души. Находясь один на один с книгой, человек до конца откровенен и честен перед собой, и тогда живое слово падает на благодатную почву.[16]
Милосердие и сострадание – это те главные нравственные ориентиры, соотнося с которыми свою жизненную философию, человек сможет сохранить не только себя как личность, но и воссоздать на земле Царствие Божие: мир добра, красоты и справедливости.
Милосердие – это:
· доброжелательное, сострадательное отношение к другому человеку;
· сочувствие, жалость, сострадание, любовь;
· благотворительность.
В христианской этике заповедь милосердной любви является главным принципом, высшим законом жизни людей. «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душою твоею... Возлюби ближнего твоего как самого себя».[17] Милосердие – одна из важнейших нравственных заповедей. Основой милосердия является любовь к человеку. Милосердие – это и есть любовь к ближнему как к самому себе.
Любовь, сердце, милосердие и сострадание, как говорил Достоевский, составляют основу нравственности.
Понятие милосердия отличается от понятия справедливости. Требование справедливости призвано снимать противоречия между конкурирующими устремлениями людей в соответствии с их правами и заслугами.
Требование милосердия – более высокий уровень нравственности, связанный с заповедью любви. Точка зрения любви предполагает различия между людьми как бы преодоленными. Этика милосердия призывает не сопоставлять сталкивающиеся интересы, жертвовать своими личными интересами ради блага ближнего. «Смело давай другому, не считай, что ты получишь в замен».[18]
Милосердие является нравственным долгом, но не юридической обязанностью. Нет оснований ожидать его от других людей. Этим оно отличается от справедливости как непреложной обязанности. Принцип справедливости утверждается обычным правопорядком. Заповедь милосердной любви утверждается добровольно и инициативно.
2.2. Практическая задача милосердия
Милосердие предполагает некую способность, усилие воли, дар души. Оно осуществляется в дарении, т.е. в отдавании. Милосердие непросто, оно представляет трудную задачу. Милосердие отличается от мнимого благодеяния. Для начала разберемся, что такое мнимое благодеяние.
Во-первых, это милосердие в надежде на одобрение и благодарность других. Признание со стороны других людей, общества – единственный мотив такого благодеяния, которое делается «напоказ», демонстративно. Против такого благодеяния выступал И. Христос: «Не творите милостыни вашей перед людьми с тем, чтобы они видели вас, иначе не будет вам награды от Отца вашего Небесного. У тебя же, когда творишь милостыню, пусть левая рука не знает, что делает правая, чтобы милостыня твоя была в тайне».[19]
Особая форма себялюбивого благодеяния рассматривает его как средство для достижения собственного блага. Человек не желает сам страдать при виде чужих страданий, поэтому он помогает ближнему. Это благодеяние также мнимое. Возможно также «идеалистическое» благодеяние. Оно совершается с целью исполнить долг, когда мораль (идеал) становится выше того конкретного человека, к которому обращено благодеяние.
Наконец, патерналисткое благодеяние, совершаемое с целью завоевать сердце и волю другого человека. Такое благодеяние может выступать инструментом властвования. В мнимом благодеянии попирается добродетель, разрушается нравственность, поэтому часто показное благодеяние и показная добродетель вызывает у окружающих протест.
Понимание человеком блага другого (и милосердие как содействие этому благу) может отличаться от его собственного представления о благе и поэтому ущемлять человеческое достоинство того человека, которому хотят помочь. Навязывание благодеяния непозволительно. Последовательное милосердие предполагает не только самоотверженность, и не просто доброжелательность, а понимание другого человека, сострадание ему, деятельное участие в его жизни. Милосердие опосредованно служением. И этим оно возвышается над подаянием, услугой, помощью. В искреннем пожелании добра, выражении сердечного попечения иной раз может быть больше благодеяния, чем в действии. Заповедь милосердной любви служит спасению души человека, единению людей. Она требует равного отношения ко всем людям, включая врагов. Любовь к людям основана на идеале любви Бога к людям. Эта любовь милосердная, инициативная.
Милосердие – cocтpaдaтeльнaя и дeятeльнaя любовь, выpaжaющaяcя в гoтoвнocти пoмoгaть кaждoмy нyждaющeмycя и pacпpocтpaняющaяcя на вcex людей, a в пpeдeлe – на вce живoe. В понятии милосердие соединяются два acпeктa – дyxoвнo-эмoциoнaльный (пepeживaниe чyжoй боли как cвoeй) и кoнкpeтнo-пpaктичecкий (пopыв к peaльнoй пoмoщи): без пepвoгo милосердие выpoждaeтcя в xoлoднyю филaнтpoпию,[20] без втopoгo – в пycтyю сентиментальность.[21]
Истоки милосердия как нpaвcтвeннoгo пpинципa лeжaт в apxaичecкoй poдoвoй coлидapнocти, cтpoгo oбязывaвшeй цeнoй любых жepтв вызволять из беды poдичa, но иcключaвшeй «чyжиx». Oднaкo о милосердии мoжнo гoвopить лишь тoгдa, кoгдa вce бapьepы мeждy «cвoими» и «чужими» ecли не в пoвceднeвнoй пpaктикe, то в идee и в отдeльныx гepoичecкиx мopaльныx актах пpeoдoлeны и чyжoe cтpaдaниe пepecтaeт быть лишь пpeдмeтoм xoлoднoвaтoгo cниcxoждeния.[22]
C пpoпoвeдью милосердия впepвыe выcтyпили такие peлигии, как буддизм и xpиcтиaнcтвo. В христианской этике заботливое отношение к ближнему определяется как милосердие, является одной из основных добродетелей. Существенное отличие милосердия от дружеской любви-привязанности состоит в том, что согласно заповеди любви, оно опосредовано абсолютным идеалом – любовью к Богу. Христианская любовь к ближнему не ограничивается близкими, она распространяется на всех людей, в том числе и врагов.
Милосердие, как всякая этическая категория, сложно и неоднозначно. По сути своей это синоним добра, которое рассматривается этикой всегда во взаимосвязи, в противоборстве со злом.[23]
Зло многообразно и коварно, оно умеет рядиться под добродетель. Добро доверчиво и наивно – известно, чем оборачиваются многие благие намерения. Поэтому очень важно тысячу раз подумать, пока совершишь любое дело, помня, что до конца отделить одно от другого невозможно. Один и тот же плод эдемского древа познания дает представление одновременно и о добре, и о зле. Вкусившие этого знания обрекли себя и весь род человеческий на пожизненное испытание добром и злом. Грань, за которой одно переходит в другое, почти всегда скрыта от взора человека. Но с рождения ему даны ум и сердце, чтобы с их помощью и на основе религии он научился чувствовать и различать эту грань и жил не во зло, а во благо. И еще у него для этого есть бесценное наследие – многовековой нравственный опыт милосердия.
3. Этика милосердия русской философии
3.1. Особенности русской философской мысли
Особенности русской философии отмечали многие, но как-то вскользь, как некий отличительный признак, но не целостно, не как неповторимый вклад в мировую философскую культуру. Русская философия была рождена не интеллектуальной любознательностью и игрой, не сомнением, а самой жизнью, ее духовной глубиной. Не только религиозность создавала смысл русского философствования, но весь душевно-духовный смысл жизни.
Русское сознание и даже чувствование отторгает всякое притворство, формализм отношений, словесное жонглирование. Более всего русская культура, в том числе и философия, искала искренности, сердечности, правды, т.е. того, что нес в себе сам дух народа, его психология или, как принято говорить теперь, – его менталитет.
«Человечество творит свою культуру неверным внутренним актом, из состава которого исключены: сердце, совесть и вера, а сила созерцания – заподозрена, осмеяна и сведена к подчиненному, почти подавленному состоянию». [24]
Русская философия вызревала как духовно-душевная философия, и спасительна ее миссия в мире, если мир озаботится одолением недуга машиноподобия, цивилизационной рассудочности, бессердечия.
В разных странах узнают спасительный оазис сердечного тепла, правдоискательства и праведности – в русской литературе и, читая романы Достоевского и повести Распутина, не всегда сознают, что вместе с открывшимися художественными образами душа просветляется особым мировидением, особой философией.[25]
Русская философия – это не просто иррационализм, отвратившийся от рассудочности методологий, дискурсов, логической формальности. По самому инструментарию русская философия в корне отличается от европейского философствования: жизнь души и просветленной чувственности невыразима в категориях, в понятиях рассудка.
Сердцевина русской философии – душа человека, поэтому мало сказать, что русская философия антропоцентрична: она в еще большей степени богоцентрична, ибо учение о человеке здесь невозможно без предельных идеалов, возвышающих человека до соотнесенности с Богом.[26]
Русская философия оберегает человечество от бездуховных идеалов, духовные же идеалы не могут быть формализованы или выражены в понятийно-рационалистическом виде.
Духовность – это способ бытия и просветление стремлений, поэтому русская философия равно выразила себя и в подвижническом подвиге монаха, смотрящегося в Лик Христа, и в органике семейного крестьянского быта, сочетающего труд, молитву, любовь, и в писательском поиске и отражении человеческих борений с путами зла, сатанизма, звероподобия. «Несовершенна тварь в том, что она – грешная, то есть избирает и получает несовершенство». [27]
Одна из отличительных особенностей жизни в культуре, а не в прагматизме цивилизации – сохранение и развитие духовных идеалов. Если исчезают идеалы, то заканчивается не младенчество или юность человека, нации, а обрывается их жизнь в культуре.
Человек как высшая ценность был и остается точкой отсчета для самых далеких друг от друга концепций – от просветительских и рационалистических до религиозных.
3.2. Концепции «живой этики» в произведениях русских философов
Русскую этическую мысль можно назвать этикой жизни. Для нее характерно прежде всего осознание самоценности жизни, нравственное освещение жизни как фундаментальной ценности, наполненной духовным смыслом. Этот духовный смысл жизни по-разному трактовался в различных философских концепциях.
Идеи православия лежали в основании этических размышлений таких русских философов, как Н.Ф. Федоров, Ф.М. Достоевский, В.С. Соловьев, Н.А. Бердяев, С.А. Булгаков, С.Л. Франк и др. Все они стремятся укоренить этику в ценностях христианства, прежде всего православия, понимаемого отнюдь не догматически. Здесь обсуждаются многие проблемы теоретической этики – жизнь и смерть, история, место человека в космосе. Идеи православия задавали фундаментальную систему отсчета этических построений русских философов – от космизма этики всеединства В.С. Соловьева до философской антропологии Н.А. Бердяева, от проекта Н.Ф. Федорова воскрешения отцов и победе над смертью до христианского социализма С. Булгакова. Как мы видим, идеи православия послужили истоком различных философско-этических концепций.[28]
Этические концепции, развитые в русской религиозной философии, не смогли стать теоретическим основанием для построения биоэтики. Они лишь задавали ведущий вектор отношения человека к миру, к жизни, к окружающей природе.
В отечественной философской мысли существует и другое направление, которое можно охарактеризовать как этику жизни. Это «живая этика», развитая рядом представителей буддистской мысли. Наиболее известным представителем этого направления является Н.К. Рерих – создатель так называемой «Живой этики». Согласно Н.К. Рериху, наша планета вступила в эпоху Огня, где возрастает роль психических энергий и вообще космических энергий. Овладение психической энергией предполагает нравственное преобразование природы. Это была этика взаимной солидарности, милосердия и справедливости, основанная на религиозных и философских ценностях буддизма.[29]
Менее известно то, что К.Е. Циолковский также связывал свою «космическую этику» с буддизмом. В ряде своих работ он развивал философию панпсихизма, которая исходит из идеи одушевленности Вселенной, допущения бессмертия духовных атомов, блуждающих в мире и переселяющихся в разные организмы.
Существовало в России и третье направление в этике жизни, которое было гораздо ближе к острым коллизиям повседневной жизни и критическим ситуациям, требующим морального выбора. Это направление можно назвать натуралистическим, поскольку оно ориентируется на естественные науки, на биологию, прежде всего, хотя и указывает на ограниченность существующих в естествознании теорий. Представителей этого направления объединяет стремление осмыслить жизнь как природно-исторический феномен и обосновать этику из идеи борьбы со смертью.[30]
Наиболее известным представителем этого направления в начала ХХ в. был Н.А.Умов – выдающийся русский физик. Он развивает комплекс идей, обосновывающих этику жизни, исходя из того, что жизнь специфична по своей организации. Умов утверждает, что человеку не присуща «нестройность» неорганизованной природы: «Прирожденные нам стройности заключают уже в себе элементы этики. Нравственные принципы не могли бы руководить поведением существ, природа которых была бы образована из нестройностей». Он настаивает на том, что основная цель этики – в стремлении устранить бедствия человеческой жизни с помощью действенного вмешательства в жизнь природы, в превращении хаотических сил природы в организованные, «стройные». Он выдвигает новую заповедь новой этики: «Твори и созидай на основе научного знания». Этические идеалы должны быть выведены из жизни, из первичных форм стройностей, существующих в органической жизни и развивающихся до высшей формы – этических идеалов добра и любви. Тем самым Н.А.Умов задает новый ориентир этике – ориентир борьбы с силами хаоса, беспорядка во имя утверждения жизни. «Величественная задача гения человечества – охранение, утверждение жизни на земле».[31]
В это же самое время П.А. Кропоткин разрабатывает этику альтруизма, которая, по его словам, представляет собой новую реалистическую науку о нравственности, освобожденную от религиозного догматизма, суеверий и метафизической мифологии и вместе с тем одухотворенную высшими чувствами и светлыми надеждами, внушаемыми нам современными знаниями о человеке и его истории. Наука должна дать основы этики. Принимая за научное обоснование этики теорию Дарвина, Кропоткин решительно критикует ее принцип борьбы за существование. Он дополняет этот принцип принципом взаимопомощи: «Взаимная помощь – важнейший фактор эволюции». В своих работах Кропоткин уделяет много внимания описанию различных форм взаимопомощи в животом мире для того, чтобы показать – этические нормы укоренены в природном мире, истоки альтруизма – в инстинкте взаимопомощи и общительности, присущих уже животным. Этика обретает сциентистское обоснование. В то же время Кропоткин развивает этику анархизма: «Мы признаем полнейшую свободу личности. Мы хотим полноты и цельности ее существования, свободного развития всех ее способностей. Мы не хотим ничего ей навязывать...» За обществом отрицается право наказания отдельных его членов, тем самым свобода подменяется своеволием человека. Но если исходить из интересов общества, то это неумолимо приводит к отрицанию самоценности личности, ее свободы и нравственного выбора. При ближайшем рассмотрении этическое учение П.А. Кропоткина раскололось на два учения, нестыкующихся друг с другом.[32]
В 1903 году В. Вересаев писал: «Как это ни печально, но нужно сознаться, что у нашей науки до сих пор нет этики. Нельзя же разуметь под нею ту специально-корпоративную врачебную этику, которая занимается лишь нормировкою непосредственных отношений врачей к публике и врачей между собою. Необходима этика в широком, философском смысле, и эта этика прежде всего должна охватить во всей полноте вопрос о взаимном отношении между врачебной наукой и живой личностью. Между тем даже частичные вопросы такой этики почти не поднимаются у нас и почти не дебатируются». Вересаев видит главную задачу этики во всестороннем теоретическом выяснении вопроса об отношении между личностью и врачебной наукою в тех границах, за которыми интересы отдельного человека могут быть приносимы в жертву интересам науки. Он подчеркивает: «вопрос и о правах человека перед посягающею на эти права медицинскою наукою неизбежно становится коренным, центральным вопросом врачебной этики».
То, что было в начале века нравственным уродством отдельных врачей, после 1917 году стало безнравственной государственной политикой.
В 1925 году нарком здравоохранения Н.А. Семашко объявил врачебную тайну пережитком старой кастовой врачебной практики и старых глупых предрассудков и подчеркнул, что советское здравоохранение держит «твердый курс на уничтожение врачебной тайны, пережитка буржуазной медицины».[33]
Тоталитаризм подавлял права человека и стремился разрушить профессиональную этику врачей. Он не допускал даже обсуждения проблем профессиональных этических норм и тем более философских проблем медицинской этики. Но он не смог подавить свободных философско-этических размышлений в работах В.Ф. Войно-Ясенецкого, В.И. Вернадского, Д.П. Филатова, А.А. Любищева. В 1940 г. выдающийся советский биолог Д.П. Филатов начинает писать работу «Норма поведения, или мораль с естественноисторической точки зрения».
Увязывая этику с теорией эволюции и этологией, Филатов проводил мысль, что человек на первых фазах эволюции унаследовал от животного мира норму оборонительного поведения, эгоистическо-инстинктивное начало в поведении. Для морали будущего, по мнению Филатова, как раз и будет характерно повышение антиэгоистических норм морали и поведения людей. Обращает на себя внимание то, что Д.П. Филатов, сохраняя ориентацию на науку, пытается построить этику, выходящую за границы и натуралистической, и христианской этики. Свою этику он называет этикой любви к жизни.[34]
В это же самое время В.И. Вернадский разрабатывает учение о переходе биосферы в ноосферу, т.е. сферу, созданную человеческим разумом, воплощенным в науке и технике. Этическая компонента в учении Вернадского о ноосфере выражается, прежде всего, в его оптимизме и утверждении того, что законы развития ноосферы не противоречат, а продолжают законы эволюции биосферы. Вернадский неоднократно подчеркивает единство биосферы и ноосферы. Он развивает оптимистическую концепцию перехода биосферы в сферу разума, где решающую роль играет не только наука, но и этический разум объединенного человечества. Ноосфера объединяет в себе научный разум человечества с его нравственным разумом и техникой.
В 1952 году А.А. Любищев написал статью «Основной постулат этики». Этика, развиваемая А.А. Любищевым, мыслится как универсальная, научная и синтетическая. Основной постулат этики заключается, по его мнению, в утверждении необходимости борьбы за торжество духа над материей.
Подводя итог рассмотрению этических концепций, развитых в русской мысли, можно наблюдать стремление преодолеть разрыв нравственности и жизни, укоренить этику в жизни и вывести из нравственных начал и право, и познание, и даже религию.
Важнейшей чертой этических размышлений в России является стремление понять единство факторов эволюционного процесса и этических ценностей, осмыслить жизнь во всей целостности ее проявлений. Жизнь была понята как антиэнтропийный процесс. Жизнь – это борьба со смертью и неорганизованностью природы, борьба за утверждение ноосферы, за торжество духа над материей, – все это разные формулировки общего исходного принципа этики. И этот общий принцип этики просветлен одним умонастроением, пронизывающим все нравственные поиски русских мыслителей, – любовью к жизни.[35]
Русская философия отличается от западной тем, что философские воззрения русских мыслителей строились как раз на самобытности России и как один из критериев этой самобытности, ее религиозность. Философский процесс в России, не есть отдельный автономный процесс, а один из аспектов существования российской культуры, поэтому духовным истоком цельного процесса является Православие, во всей совокупности своих сторон: как вера и как Церковь, как учение и как институт, как жизненный и духовный уклад. Центральной идеей русской философии был поиск и обоснование особого места, и роли России в общей жизни и судьбе человечества. И это важно для понимания русской философии, которая действительно обладает своими особенными чертами, как раз благодаря своеобразию исторического развития.
Особенность русской философии заключается в том, что с самого начала своего возникновения она провозглашала идею самобытности развития России, в ключе исконно русских традиций. Отличительной чертой русской философии явилось и то, что самобытность России видится так называемой «русской идеи» – провозглашение особой мессианской роли России, которая должна объединить на основе христианства, в частности православия, весь христианский мир. Другими словами – русская философия развивала идею самобытности и как условие этой самобытности, ее религиозное начало.
Русская философия всегда находится в стихии интуитивно-образного восприятия мира; ее мало заботят разработка категориального аппарата и приведение этого аппарата в систему. И произведения русских философов тесно переплетены с традициями православия, с вопросами духовно-нравственного бытия человека, с поиском смысла жизни, любви и милосердия.
1. Баландин Р.К. Самые знаменитые философы России. – М.: Вече, 2001. – 479 с.
2. Бердяев Н.А. Самопознание. Опыт философской автобиографии. – М.: Книга, 1991. – 398 с.
3. Гусейнов А.А., Апресян Р.Г. Этика. – М.: 1998. – 472 с.
4. Зеленкова И.Л., Беляева Е.В. Этика: Учебное пособие. – М.: изд.В.М. Скакун, 1995. – 320 с.
5. Зеньковский В.В. История русской философии: В 2-х т.: Т.1. – 2-е изд. – Париж: YMCA-PRESS, 1989. – 469 с.
6. Ильин И. А. Путь к очевидности // Ильин И. А. Собр. соч. Т. 3. – М., 1994.
7. Карсавин Л.П. О личности // Религиозно-философские сочинения. –
Т. 1. – М., 1992.
8. Мильнер-Иринин А.Я. Этика или принципы истинной человечности. М., Интербук, 1999. – 519 с.
9. Миташкина Т.В., Бражникова З.В. Этика. История и теория морали. Минск, БГПА «ВУЗ-ЮНИТИ», 1996. – 345 с.
10. Словарь по этике. Под ред. А.А. Гусейнова, И.С. Кона. – М. Политиздат. 1989. – 447 с.
11. Учебно-методичесое пособие по философии / Под ред. Л. В. Голиковой. – Магнитогорск: МГТУ, 2000. – 56 с.
12. Фараджев К.В. Русская религиозная философия. – М.: Изд-во «Весь Мир», 2002. – 208 с.
13. Этика. Под общ ред. А.А. Гусейнова и Е.Л. Дубко. – М. Гардарики, 1999. – 496 с.
Электронные учебники по философии:
14. http://clarino2.narod.ru/phylosophy.htm
15. http://dic.academic.ru/dic.nsf/dic_new_philosophy/
16. http://humanities.edu.ru/db/msg/77985
17. http://1nm.nm.ru/filos2.htm
[1] Зеньковский В.В. История русской философии: Т.1. – 2-е изд. – Париж: YMCA-PRESS,1989. – С. 224.
[2] Зеленкова И.Л., Беляева Е.В. Этика: Учебное пособие. – М.: изд.В.М. Скакун, 1995. – С. 26.
[3] Новейший философский словарь – http://dic.academic.ru/dic.nsf/dic_new_philosophy/ (от 10.09.2010)
[4] Гусейнов А.А., Апресян Р.Г. Этика. – М.: 1998. – С. 114.
[5] Новейший философский словарь – http://dic.academic.ru/dic.nsf/dic_new_philosophy/ (от 10.09.2010)
[6] Фараджев К.В. Русская религиозная философия. – М.: Изд-во «Весь Мир», 2002. – С. 100.
[7] Там же. – С. 104 – 105.
[8] Баландин Р.К. Самые знаменитые философы России. – М.: Вече, 2001. – С. 428.
[9] Фараджев К.В. Русская религиозная философия. – М.: Изд-во «Весь Мир», 2002. – С. 127 – 128.
[10] Бердяев Н.А. Самопознание. Опыт философской автобиографии. – М.: Книга, 1991. – С. 298.
[11] Зеньковский В.В. История русской философии: Т.1. – 2-е изд. – Париж: YMCA-PRESS,1989. – С. 234.
[12] Бердяев Н.А. Самопознание. Опыт философской автобиографии. – М.: Книга, 1991. – С. 98.
[13] Миташкина Т.В., Бражникова З.В. Этика. История и теория морали. Минск, БГПА «ВУЗ-ЮНИТИ», 1996. – C. 57.
[14] Новейший философский словарь – http://dic.academic.ru/dic.nsf/dic_new_philosophy/ (от 10.09.2010)
[15] Учебно-методичесое пособие по философии / Под ред. Л. В. Голиковой. – Магнитогорск: МГТУ, 2000. – С. 19.
[16] Новейший философский словарь – http://dic.academic.ru/dic.nsf/dic_new_philosophy/ (от 10.09.2010)
[17] Евангелие (Матфей 22, 39).
[18] Мильнер-Иринин А.Я. Этика или принципы истинной человечности. М., Интербук, 1999. – С. 218.
[19] Евангелие (Матфей, 6,1-4).
[20] Филантропия – благотворительность, специфическая форма гуманизма; совокупность моральных представлений и действий, направленных на оказание помощи обездоленным.
[21] Миташкина Т.В., Бражникова З.В. Этика. История и теория морали. Минск, БГПА «ВУЗ-ЮНИТИ», 1996. – С. 216.
[22] Мильнер-Иринин А.Я. Этика или принципы истинной человечности. М., Интербук, 1999. – С. 221.
[23] Миташкина Т.В., Бражникова З.В. Этика. История и теория морали. Минск, БГПА «ВУЗ-ЮНИТИ», 1996. – С. 213.
[24] Ильин И. А. Путь к очевидности // Ильин И. А. Собр. соч. Т. 3. – М., 1994. – С. 391.
[25] http://clarino2.narod.ru/phylosophy.htm (от 10.09.2010)
[26] Зеньковский В.В. История русской философии: Т.1. – 2-е изд. – Париж: YMCA-PRESS,1989. – С. 148.
[27] Карсавин Л. П. О личности // Религиозно-философские сочинения. М., 1992. – С. 203.
[28] Зеньковский В.В. История русской философии: Т.1. – 2-е изд. – Париж: YMCA-PRESS,1989. – С. 241.
[29] http://1nm.nm.ru/filos2.htm (от 10.09.2010)
[30] http://humanities.edu.ru/db/msg/77985 (от 10.09.2010)
[31] http://clarino2.narod.ru/phylosophy.htm (от 10.09.2010)
[32] http://1nm.nm.ru/filos2.htm (от 10.09.2010)
[33] http://clarino2.narod.ru/phylosophy.htm (от 10.09.2010)
[34] http://humanities.edu.ru/db/msg/77985 (от 10.09.2010)
[35] http://clarino2.narod.ru/phylosophy.htm (от 10.09.2010)