Реферат: Английский лингвистический компонент в языковой ситуации современной России

О. Е. Сафонова

1. Введение.

Проблема языковых контактов является одной из центральных в современном языкознании. Языки и диалекты живут и развиваются в непрерывном и тесном взаимодействии, которое оказывает влияние на все стороны и уровни взаимодействующих языков. Сложность языковых процессов в том или ином обществе не является отражением внутренней организации какой-то одной однородной системы, но может быть понята в терминах отношений между несколькими количественно отличающимися друг от друга системами. [Гамперц 1975] Естественное состояние языка - это изменение, а не стабильность.

В настоящей статье предпринимается попытка проанализировать взаимодействие русского и английского языков в экономических и культурных условиях современной России, обусловленное социальной ситуацией языкового поведения. Такая попытка может быть основана на базе функциональной типологии языков, представленной Р. Беллом ещё в 1980 г. [Белл 1980] на основе семи атрибутов (каковыми являются: стандартизация, жизненность, историчность, автономность, редукция, смешение и фактические нормы употребления), иерархизованных для получения ‘…рангов потенциального социального престижа’ [Stewart 1969]. Р. Белл предложил 10 функциональных разновидностей английского языка: стандартный, классический, местный, диалектный, креольский, пиджин, искусственный, "Х-ированный язык У", интер-язык и язык для иностранцев [Белл 1980: 201-206]. Рассмотрим эти функциональные разновидности применительно к существованию английского языка в России.

2.1. Литературный (стандартный) английский язык. Р. Белл рассматривает эту разновидность как стандартизованную нередуцированную разновидность английского языка, принадлежащую коллективу её исконных носителей, обладающую автономностью и, естественно, имеющую фактические и кодифицированные нормы. Нормы употребления этой разновидности характеризуются значительной общностью грамматики, лексики, риторики, наряду с высокой степенью терпимости по отношению к фонологической вариативности. В России данная разновидность языка является инвариантом, если представить ее в терминах изоморфизма.

2.2. Классический английский. Более древние разновидности английского языка, в функциональном плане отличающиеся от современного стандартного только отсутствием жизненности, но обладающие высоким статусом (т.к. на них написаны великие произведения английской литературы), дают основание говорить о наличии классического английского. До 90-х годов произведения ‘великих классиков’ были практически единственно приемлемым образцом для студентов языковых факультетов России (за исключением крупнейших университетов, где студенты имели минимальные возможности общаться с живыми носителями английcкого языка), что в конечном итоге также способствовало появлению ‘иксированного’ варианта английского, особенности которого будут описаны ниже.

2.3. Местный английский. Самое распространенное определение предложено ЮНЕСКО: “… родной язык группы, которая находится под социальным или политическим господством другой группы, говорящей на ином языке” [Лабов 1975]. Примером может служить английский язык в ЮАР, в России отсутствует.

2.4. Диалектный английский. Не будем останавливаться на многочисленных определениях диалекта, так как в России данная разновидность также отсутствует.

2.5. Креольский английский. Креольские языки отличаются от диалектов по степени смешанности и редукции своих структур, а также массовыми заимствованиями. Как известно, креольские языки возникают из пиджинов. Пиджин может использоваться в семьях, где родители не имеют общего языка. Если не будут приложены сознательные усилия для обучения ребёнка своим родным языкам, то его первым языком станет пиджин. Наличие других детей со сходным языковым воспитанием приводит к использованию пиджина вне дома, а его экспансия - к пополнению лексики и расширению функционального диапазона. В качестве примера использования креольского английского языка в России можно привести газету экспатриантов (‘ex-pats’) “Panorama”, выходящую в Москве. Креольский язык может постепенно превращаться в литературный, особенно в обществах промежуточного типа с высокой степенью социальной стратификации [Мечковская 1996].

2.6. Пиджин-инглиш. В отличие от креольского, у пиджина нет языкового коллектива, где он является первым языком, но у него есть фактические нормы употребления. При наличии социальных и политических условий для пиджина возможен путь быстрого развития. Именно пиджин-инглиш приобрёл огромное распространение в постперестроечной России.

2.7. Искусственный английский. По терминологии Р. Белла - бейсик инглиш. Такую разновидность можно рассматривать как попытку кодифицировать ‘язык для иностранцев’. Существуют также подвиды ‘искусственного английского’, имеющие ограниченную функцию, например, условные языки диспетчеров воздушного транспорта.

2.8. ‘Х-ированный’ английский. Одной из интересных и малоизученных разновидностей языка является разновидность, возникающая в тех случаях, когда у изучающего по той или иной причине исчезает стимул или возможность дальнейшего изучения языка. Ученики или учителя (или же те и другие) решают, что достаточно эффективный код для их коммуникации уже развился и готовы довольствоваться этим. Если это происходит в начале обучения, возникает пиджин, но если окаменение наступает позже, результатом оказывается смешанная, но нередуцированная разновидность, называемая Х-ированный язык Y [Hymes 1971]. Фактически это ‘локальный английский язык’, который преподаётся и санкционируется местным обычаем. Следует отметить, что некоторые исследователи считают признание подобной разновидности английского языка ‘ересью’ [Prator 1968], однако, она ничем не отличается от других разновидностей в плане наличия атрибутов ранжирования потенциального социального престижа и представляет особый интерес в современной лингвистической ситуации в России.

2.9. Межъязыковой английский. Х-ированная разновидность языка находит свой коррелят в ‘интер-языке’ на микроуровне индивидуального употребления. Оба варианта не стандартизованы, у обоих отсутствуют признаки жизненности и историчности, но ‘межъязыковой’ английский отличается признаком редуцированности. У него также отсутствуют фактические нормы употребления и нет автономности.

2.10. Английский для иностранцев. Это - идиосинкретическая разновидность английского, используемая исконными его носителями. В типичном случае изменения сводятся к более медленному темпу речи, избыточной эмфатичности, повторению в целях кратковременной коммуникации. Такая разновидность формируется на основе гипотез носителей английского языка о характере изучения второго языка.

3. Обсуждение. Статус некоторых разновидностей английского языка вызывает серьёзные споры, поэтому классификация Р. Белла используется только в качестве удобного рабочего инструмента. При наличии социальной мотивации функциональный статус языка может весьма быстро изменяться, как в случае превращения креольских языков в литературные [Мечковская 1996].

До 1985 года английский язык в России представлял собой довольно интересную и малоизученную разновидность, когда по понятным социальным причинам стимул к владению языком у групп, его изучающих, не имел экстралингвистического подкрепления, а возможности изучения английского широкими массами населения были весьма ограничены. И ученики, и учителя довольствовались достаточно эффективным для их коммуникативных целей кодом, разработанным за годы политической изоляции СССР. Результатом оказалась искусственная, но малоредуцированная (в противоположность пиджинам) разновидность английского языка - то, что квалифицированные англисты называют ‘good Russian English’, а современный носители английского языка называют ‘Ruslish’ (по аналогии с Indlish, Frenlish, Franglais и т.п.), именно эту разновидность языка называют также ‘иксированный язык Y’ Автору статьи известны вполне квалифицированные преподаватели английского языка, полагающие, к примеру, что фразовые глаголы - это особенность слэнга, и поэтому изучать их со студентами по меньшей мере вредно. Можно привести в пример лингвистический термин Complex Object, вызывающий недоумение у всех носителей английского языка, включая профессиональных лингвистов. Complex Object существует лишь в разновидности английского, которая далее будет называться Ruslish и может относиться к Х-ированной разновидности английского. В целом, изучение английского не находило практического выхода, а потому имело лишь образовательную и развивающую ценность для большинства обучаемых.

Однако, с 1985 года (начало горбачевской перестройки) интерес к изучению именно английского языка стал резко возрастать. Это было обоусловлено многими социально-политическими факторами: ликвидацией ‘железного занавеса’ и открывшейся возможностью туристических поездок и общения с иноязычным населением планеты не только через гида, появлением и быстрым ростом числа cовместных предприятий, нежеланием бывших советских республик общаться на русском языке, быстрой компьютеризацией страны и развитием Интернета, прежде не доступного простым жителям России, расширением зарубежных контактов. Всё это привело к появлению новых сфер использования английского языка в России.

Появлению новых сред использования английского в России способствовало и развитие целой сети лингвистических школ, курсов, фирм, центров ускоренного обучения английскому языку, имевших целью распространение ‘английского для общения’. Появление подобных точек обучения было связано с огромной потребностью практически монолингвистической России общаться с внешним миром. Фактически, в России получает глобальное распространение ‘искусственный английский’ (см. 2.7) - редуцированная, автономная и в высшей степени кодифицированная разновидность английского языка с радикально сжатым лексиконом (1000 единиц) и тщательно кодифицированными учебниками, отвечающими целям кратковременной паллиативной коммуникации. В дальнейшей практике предлагавшийся языковой код чаще всего превращался в удовлетворительное средство межгрупповой коммуникации прежде всего у социальной группы, называемой ‘челноки’, при этом претерпевая ‘пиджинизацию’ в реальной ситуации межъязыкового контакта на микроуровне индивидуального употребления. Такой вариант не стандартизован, у него отсутствует живой коллектив исконных носителей языка, а нормы пиджина в России, как и во всём мире, не являются общеизвестными и не осознаются самими носителями пиджина.

Именно появление пиджина в России способствовало массовому принятию английской лексики при определённых темах разговора, а также проникновению слов-прослоек (термин Р.П. Белла) в язык средств массовой информации. Приведём лишь несколько примеров прослоек в русском языке, взятых из текущей прессы:

“У нас не какие-нибудь там “A ну-ка парни!” У нас суперэкшн”.

“Она девушка с характером,… возможно, она посылает ему мессидж”.

“Ну дал он ей ‘лифт’, или, по-нашему, подкинул”.

(“Московский комсомолец”, № 17. 20.04.2000, С. 25, 28)

“Семеро тинейджеров”

(“Комсомольская правда”. № 16. 2000. С. 7)

Все высказывания сделаны билингвами и (кроме третьего) предназначены билингвам. Общий принцип, который прослеживается в высказываниях – это соотнесение употребляемого языкового контекстуального комплекса с собственным намерением, интенцией, с одной стороны, и предполагаемым или желаемым пониманием, интерпретацией, выводами (инференцией) слушающего, с другой [Кашкин 1998]. Прозрачна интенция первого высказывания – противопоставить телевидение ‘новой’ России Советскому телевидению. ‘Семеро тинейджеров’ является стилистической вариацией с целью быть ‘своим’ для молодых, упoтребляющих пиджин. Дополнительного анализа требуют второе и третье высказывание.

Рассмотрим сферы взаимодействия русского и новых для России разновидностей английского языка, т.к. именно они оказывают влияние на русский язык. Перейдём к словам-прослойкам, активно употребляющимся носителями пиджина.

Такой прайс только за лейбл что ли? - из разговора между продавцами на вещевом рынке. Очень мало смысла описывать данное высказывание как ‘имеющее русский синтаксис с лексической интерференцией из английского’. Более интересным подходом была бы попытка проследить, в каких звеньях структуры встречаются английские лексические единицы и попытаться вывести социолингвистические правила, которыми мотивируется употребление прайс вместо русского цена. Согласно таким правилам происходит языковой выбор на микроуровне индивидуального употребленя. Социальными факторами в данном случае являются возраст (молодой), тема (торговля), обстановка (рынок), статус (‘челнок’).

Помимо встречаемости английской лексики в общем синтаксисе (семантически наполненная английская лексическая единица вставляется в семантически пустую русскую синтаксическую конструкцию), весьма интересное движение к двуязычию наблюдается в употреблении английских слов в названиях фирм и их рекламе. Такое употребление приобретает массовый характер: магазин “Бест” (best ‘лучший’), фирма “Рейнджер” (неизвестно что предлагающая), рекламно-информационное агентство “Окей”, рольставни (roll ‘сворачивать в трубку’), сайдинг для фасадов (вместо привычного: облицовка), сайнмейкинг (заказ наружной рекламы) и т.д.

Появляются гибриды, включающие в себя русские и латинские буквы: VIPовский рейс, аэроtrade/аэротрейд. На выезде из города (Воронеж) можно увидеть станцию техобслуживания для иномарок “Билиф” (‘вера’), по телефону можно заказать мягкую мебель в фирме “Корнер” (‘угол’). Компьютерное обслуживание предлагает “Сани” (очевидно, sunny ‘солнечный’), хотя возможна ассоциация с “Сони”. Дубленки предлагаются магазином “Ориент” (‘восток’), джинсы - сетью магазинов “Джинс-ленд” при входе имеющем надпись “Network Trading”. Надпись на английском, рекламирующую продаваемый товар, можно увидеть в витрине магазина аудио- и видеотехники: YAMAHA hi-fi … leading in home theater (американская орфография обязательна) и в других торговых точках.

Поразительны для лингвиста калькированные новообразования на Ruslish. У входа на междугородный переговорный пункт можно прочитать: Interurban calls (вместо long-distance calls), на дверях единственной химчистки в небольшом городке (Россошь) висит объявление: Chemical cleaning (вместо Dry-cleaner’s), в обоих случаях очевидно калькирование с русского языка. Признаки ‘двуязычия’ в сфере торговли показывают на то, что респектабельность начинает ассоциироваться со знанием английского языка, так как туризм в России не настолько развит, чтобы объяснить появление подобных надписей желанием привлечь иноязычных покупателей.

Слова-прослойки являются наиболее лёгкими для описания и, вероятно, наименее интересными в плане кодового переключения среди билингвов. Однако, они весьма интересны для анализа влияния одного языка на другой в условиях новых экономических и культурных контактов. Граница между словами-прослойками и новыми заимствованиями является поначалу весьма зыбкой, употребление новых слов не всегда кажется обоснованным. В русском языке новой России появились многочисленные английские заимствования, что обусловлено различными причинами:

- заимствования для понятий, отсутствовавших в СССР, например, Nomina Agentis: спонсор, брокер, дистрибьютер, менеджер, дилер, риэлтер; некоторые из этих названий получают дополнительные семы, отсутствовавшие в оригинальном варианте: менеджер - молодой продавец в дорогом магазине, который может рассказать о товаре;

- заимствуются терминологические понятия для новых и интенсивно развивающихся областей человеческого знания: Интернет (часто в латинской графике), сайт, файл, провайдер, чаты, мейл, сервер, принтер, плоттер и т.д. - в области компьютерных технологий; менеджмент, маркетинг, оффшор, вентура, промоушн, бренд, дефолт, секвестр - в области экономики и организации производства;

- заимствования для новых предметов материальной культуры: пейджинг, джакузи, ноутбук, диск, чизбургер, фастфуд;

- заимствования для новых музыкальных направлений: рэп, гранж, техно, рейв;

- заимствования для старых понятий с целью придания им престижности: рейтинг (бывшее соцсоревнование), фитнесс (занятия физкультурой; зачастую на двери самой заурядной комнатки без всякого оборудования можно прочитать: “Фитнесс-клуб” и увидеть там людей, активно выполняющих простенькие упражнения, хотя ‘фитнесс-клуб’ подразумевает дорогое оборудование), бутик - маленький магазин (эксклюзивность и качество товаров совсем необязательны), секонд-хенд (зачастую в латинской графике) = комиссионные товары, супермаркет - гастроном самообслуживания (универсам); иногда старое заимствование (клуб) меняет внутреннюю форму, совпадая по референтной соотнесённости со словом английским (прежнее: сельский клуб, современное: ночной клуб);

- заимствования смешанного типа, принадлежащие к молодёжной культуре: флайер - входной билет на дискотеку со скидкой, фейс-контроль - дежурные на входе дискотеки, целью которых является не допустить на дискотеку пьяных, татушка - молодёжная татуировка (уменьшительное от английского tattoo), пирсинг - прокалывание не только ушей, но и губ, носа; пиво лагерное - светлое (от lager), очевидна ассоциация с ‘лагерем’; последний тип не является устойчивым и находится на границе заимствований и слов-прослоек, внедряемых в русский язык носителями пиджина.

Осмысления и анализа требуют лексико-синтаксические и стилистические нововведения русского субстандартного разговорного языка, типологически совпадающие с английскими структурами разговорного регистра: Ну, я типа пошёл (ср. с Не's kind of gone, They're not sort of people to deal with). Oпределённо он сделает это (по частотности и регистру употребления прежде не совпадало с англ. definitely).

По уровню усвоения английского языка впереди оказывается интеллигенция, работающая или стремящаяся работать в совместных предприятиях. Среди широких народных масс распространение английского по-прежнему стремится к нулю, хотя это и не означает, что их речь не испытывает определённого влияния английского. Уже упомянутый невысокий уровень усвоения английского языка у торговцев, ведущий к возникновению пиджина в России, резко возрастает у политических деятелей, врачей, юристов, экономистов. Лица, овладевшие английским языком в его разновидности Ruslish оказываются в современной России в привилегированном положении: они могут рассчитывать на получение работы во многих новых, только возникающих сферах деятельности общества. Стремление к овладеванию английским ведёт к тому, что он распространяется в России усилиями самих обучаемых. В частности, английский язык используется в настоящее время русскоязычными работниками совместных предприятий в общении между собой, а осoбенно в письменном общении с центральным московским офисом. При этом крайне клишированный деловой английский язык подвергается местной обработке, превращаясь в Ruslish. В Москве выходит русская газета “Форум”, объявления о приёме на работу в которой публикуются на английском языке. Курсы повышения квалификации перестали давать удостоверения, они выдают сертификаты, причём обязательно ‘международного образца’, с двуязычной надписью (“Certificate of Achievement”). На двух языках выдаются и ‘дипломы международного образца’ (что само по себе является нонсенсом) многочисленных коммерческих университетов, институтов и академий. В целом сфера науки, образования, бизнеса, делает шаг к двуязычию, рабочим языком международных конференций (участниками которых по большей мере являются научные работники стран СНГ) всё чаще заявляется английский и русский. Является ли это движением к диглоссии, покажет время.

Оценка разновидностей английского языка в России может проводиться в терминах ‘хороший’ или ‘плохой’ язык только в плане его коммуникативной эффективности. Чтобы коммуникация была эффективной, говорящий должен уметь оперерировать не только языковым кодом, но и осуществлять выбор канала, посредством которого код реализуется, учитывать лингвистический контекст, модифицирующий такой выбор, а также социолингвистические правила, поддерживающие или создающие социальные отношения.

В целом же оценка места английского языкового компонента в России может быть как положительный, так и отрицательной, в обоих случаях, однако, её характер будет отнюдь не лингвистичекий, а политический. Автор данной статьи придерживается дескриптивной, а не прескриптивной ориентации в отношении лингвистических данных. Если явление имеет систематический характер, то оно свидетельствует об эволюции языка, а не о дурных намерениях или ошибках говорящих. Филолог может такое явление лишь наблюдать и интерпретировать.

Список литературы

Белл Р. Социолингвистика. М: Межд. отношения, 1980.

Гамперц Дж. Типы языковых обществ // Новое в лингвистике. Вып. 7. М.: Прогресс, 1975. С. 182-199.

Кашкин В.Б.. Мифологема контекстуального детерминизма // Витлин Ж.Л. (ред.) Роль и место грамматики в обучении иностранным языкам. С-Пб.: ИОВ РАО, 1998. С. 91-94.

Лабов У. Исследование языка в его социальном контексте // Новое в лингвистике. Вып. 7. М: Прогресс, 1975. С. 96-182.

Мечковская Н.Б. Социальная лингвистика. М: Аспект пресс, 1996.

Hymes D. Models of the Interaction of Language and Social Life // Gumperz J., Hymes D. (eds.) Directions in Sociolinguistics: the Ethnography of Communication, New York: Holt Rinehart and Winston,1972. Pp. 35-71.

Hymes D. Pidginization and Creolization of Languages. London: CUP,1971.

Prator C.H. The British Heresy in TESL // Fishmann J. et al. (eds.) Language Loyalty in the US: the Maintenance and Perpetuation of Non-English Mother Tongues by American Ethnic and Religious Groups, The Hague: Mouton Co., 1968. Pp. 459-476.

Stewart W.A. An Outline of Linguistic Typology for Describing Multilingualism // Rice F.A. (ed.) Study of the Role of Second Languages, Georgetown U.P., 1969. Pp. 15-25.