Реферат: Текст как сущность и форма сетевой коммуникации

Текст как сущность и форма сетевой коммуникации

Александр Акопов

Проблемы языка и текста в электронных сетях в широком смысле этих понятий настолько сложны и многоаспектны, что следует вначале остановиться на этом. В самом деле, каким образом можно охватить все проблемы языка, даже в самом постановочном виде, в единой формуле? Ведь Интернет – это целый мир, среда обитания современного человека. И тогда – что есть язык и текст Интернета? Речь может идти и о языке программирования, и о тексте сетевых публикаций, и о способе передачи информации, и о специфике коммуникации, и о способе организации текста, и о форме изображения, и о многих других лингвистических, психологических, технических и иных проблемах.

Конечно, не только в Сети, но и в реальной действительности существует все разнообразие устной и письменной речи, текстов различных жанров и форм, но только в Сети многочисленные аспекты языкового функционирования объединены в причудливый конгломерат переплетенных и перемешенных тем, проблем и вопросов.

В данной статье предпринимается попытка кратко охарактеризовать и сформулировать некоторые из них, на взгляд автора, наиболее актуальные.

Для начала необходимо, прежде всего, выделить в особый блок проблемы технологические, в первую очередь, программистские. При этом не следует думать, что речь идет только о технике – компьютерах и программах. Ведь машинные проблемы напрямую влияют на возможности воспроизведения текста в Сети, однако в данной работе они не рассматриваются. Что касается остального, то начать стоит с распространения Интернета в мировом сообществе. Для того чтобы эффективно распространить Интернет по всему миру, есть два пути. Первый из них – создание универсального языка, доступного всем жителям планеты. Создать единый язык – вековая мечта обитателей Земли. Согласно ветхозаветному мифу (Быт. 11:1-9) изначально, по воле Творца, «на всей земле был один язык и одно наречие». Но когда люди, пришедшие с Востока в Месопотамию, решили «построить себе город и башню высотою до небес», Бог посчитал это непростительной дерзостью и смешал язык их, «так чтобы один не понимал речи другого», и рассеял их «оттуда по всей земле; и они перестали строить город [и башню]. Посему дано ему имя: Вавилон» (считается, что от древнееврейского глагола «балал» – смешивать) [1]. Так и началось Вавилонское столпотворение, которое продолжается до сих пор. Но мечта о едином языке осталась навсегда, а нынче, в эпоху глобализации, приобрела черты воистину знакового события, способного изменить мир. Возможность всех (а не только англоязычных!) обитателей планеты и каждого индивидуума, в частности, а также культурных, этнических, религиозных и иных групп людей по интересам напрямую общаться друг с другом в реальном времени, обращаться к мировому сообществу – это, может быть, единственный выход из противоречий и угроз, в которых оказалось современное человечество!

Наиболее близкой к массовому воплощению попыткой создания международного языка в прошедшее столетие оказалось создание эсперанто. Опубликованный в 1887 году варшавским врачом Людовиком Заменгофом проект поначалу был горячо воспринят мировой гуманитарной общественностью. Эсперантисты по праву гордятся поддержкой Л.Н. Толстого, высказывание которого я впервые прочитал на одном из центральных их сайтов. Не удержусь, чтобы его не привести: «Для того чтобы люди могли понимать друг друга, нужно или то, чтобы все языки сами собой слились в один, что если и случится когда-либо, то только через большое время... или то, чтобы был избран всеми один язык, которому обязательно обучались бы все народы или, наконец, то, чтобы все люди разных национальностей составили бы себе один международный облегченный язык и все обучались ему. В этом и состоит мысль эсперантистов. Мне кажется, что последнее предположение самое разумное и, главное, скорее всего осуществимое» (Л.Н. Толстой. Собр. соч. – Т.6. – С.101) [2].

Вопреки поддержке представителей культуры и усилиям значительного числа энтузиастов по всему миру эсперанто больше века распространялся в разных странах, но решающего успеха так и не достиг. В этом смысле мировая электронная сеть предоставила эсперанто качественно новый шанс. Поэтому в последние годы профессионалы-эсперантисты предприняли (и предпринимают до сих пор) отчаянные попытки внедрить в Интернет именно этот, уже созданный, международный язык. В 90-е годы XX века был подготовлен комплекс программного обеспечения, созданы мощные серверы и многочисленные сайты эсперантистов, проводятся международные конференции, издается немало книг, в том числе словарей, учебников по эсперанто на различных языках. В Интернете представлен Всемирный союз эсперантистов (www.eua.org), Российский союз эсперантистов (www.reu.newmail.ru), много различных специализированных сайтов, есть и эсперантоязычный портал www.rusio.ru. Однако, к сожалению, прогнозы энтузиастов в отношении эсперанто как универсального сетевого международного языка оказались слишком оптимистическими. Кроме обычных психологических барьеров, препятствующих распространению эсперанто в доинтернетскую эпоху, прибавились интересы сетевых монополистов, производящих компьютерное и сетевое оборудование и программное обеспечение. Так или иначе, но этот путь в глобальном смысле пока остается нереальным.

Второй путь – массовое внедрение прогрессивного Интернет-оборудования в новые языковые этнические пространства. Ведь сотни языковых сообществ на Земле остаются неохваченными Интернетом по причине отсутствия адаптированных программно-технических средств. Проблема заключается в огромной стоимости последних, что при малом тираже неприемлемо для производителей сетевого оборудования и программного обеспечения вследствие большой убыточности мероприятия. Речь идет о шрифтах, кодировках, клавиатуре и прочем. Даже такие распространенные языки Востока, как китайский, японский и корейский, внедрялись в Сеть с большими трудностями. В связи с этим японские ученые – лингвисты и специалисты в области сетевых технологий – в течение уже многих лет работают над созданием универсального, по их мнению, машинного языка. Принцип этого языка основан на использовании модулей-переводчиков с любого языка на любой другой. Таким образом, не посягая на коренные языки этносов, японцы предлагают массовое использование сверхскоростных электронных переводчиков, которые сразу будут выдавать пользователю текст на его родном языке [3]. Опыт применения первых модулей показывает, что, хотя они далеки от совершенства, пользоваться ими в большинстве случаев вполне можно, и это еще один серьезный шаг на пути международного общения. Правда, объем предстоящей работы, вследствие огромного количества функционирующих в мире языков, а также неприменимость модулей для научно-культурологических и профессиональных целей – вызывает уныние. Во всяком случае, это задача не одного десятилетия…

Что касается русского языка, то, несмотря на его пока еще не очень массовое распространение в Интернете (десятое место по числу пользователей), его значение на огромных пространствах бывшего СССР и ряда стран, где проживают многочисленные русскоязычные диаспоры (Израиль, Испания, Германия, США, Канада и др.), – трудно переоценить. Особенно, если выделить культурную составляющую русского Интернета (Рунета).

Использование многими народностями бывшего СССР в качестве шрифта кириллицы вначале способствовало быстрому освоению Интернета, однако с переходом некоторых бывших республик на латиницу возникли проблемы, связанные с несоответствием действующих кодировок ряду специфических букв в каждом из языков и опять-таки дороговизной сетевого перевооружения.

Проблемы создания международного языка или создание возможности функционирования действующих национальных языков имеют большое геополитическое значение и вследствие этого, а также слишком больших, непосильных для многих этносов, затрат, должны решаться на уровне международных культурологических программ, скажем, ЮНЕСКО, ЕЭС и СНГ.

Другая группа проблем связана с языком сетевых текстов. Первое, что бросается в глаза русскоязычному пользователю, впервые вступающему в сетевое пространство, это обилие англицизмов. Сетевой язык испещрен всевозможными вариациями английских терминов – как в развернутом, так и в сокращенном виде, а иногда в форме аббревиатур фразеологических оборотов. При этом английские слова часто пишутся на кириллице, изменяются в русских грамматических формах, превращаясь в оригинальные новообразования. Больше всего подобное лексическое формотворчество касается терминологии, имеющей западные, в основном, американские корни, но проникает также во все другие сферы языка. Можно сказать, что Интернет способствует смешению лексики и трансформации языка именно в силу своего главного свойства – сверхскорости передачи информации. Пользователь пишет «please» вместо «пожалуйста» просто потому, что первое короче, а затем, по той же причине, чтобы не переключать клавиатуру при наборе на латиницу и обратно, – «плиз» и даже «плз»! Термин subj (сокращенный вариант от subject – тема, предмет) чаще применяется в русской транскрипции сабж. Популярное приветствие hail имеет русский эквивалент хай. Пример другого плана. Зачем писать четыре длинных английских слова, обозначающие устойчивое выражение «исключительно по моему мнению», когда можно, опять же не переключая клавиатуру на английский, набрать всего четыре русские буквы – «имхо» (взамен аббревиатуры IMHO). Еще эффектней экономия языкового материала выглядит при обмене технологической информацией между специалистами. (Ко всему вышесказанному напомню, что за время работы в Интернете, увы, нужно платить).

Что касается англицизмов, тут придется смириться: не захотели заниматься в свое время «вредной» наукой кибернетикой, изобретение вышло «ихнее», на кого ж теперь обижаться? Когда-то Лев Ошанин, автор текстов многих весьма популярных патриотических песен (так и хочется употребить современное словечко «шлягеров»!), написал большое стихотворение, в котором была такая строчка: «И вот летит по миру слово sputnik, его по-русски произносит мир!»; и гордое утверждение в конце: «О, сколько новых слов, необычайных, внесем мы в человеческий язык!» (цитирую по памяти). Ну вот, как внесем, так и русицизмы пойдут, коих тоже немало (одна perestroika чего стоит!).

Теперь рассмотрим вопрос отхода от литературных норм. Естественное раздражение филолога по поводу очередного посягательства на «великий и могучий» при внимательном изучении существа происходящего быстро сменится осознанием того, что мы имеем дело с возникновением еще одного профессионального языка, языка сетевого общения, который литературный язык не испортит, потому что изначально является иным.

Тут стоит напомнить слова известного немецкого теоретика печати Эмиля Дофивата, который в своей знаменитой работе «Zeitungslehre» посвящает отдельный параграф (Die Sprache in der Zeitung) языку прессы. Приводя примеры нападок на газетный язык, начиная с XVII века, он подчеркивает: «Газетный язык – это профессиональный язык, как и любой другой. Он должен соответственно оцениваться…», и дальше – «критики забывают, что в публицистике язык… должен оставаться понятным и близким к жизни. Иногда как раз благодаря этому он становится обновленным и творческим». Очищение газетного языка «до химической чистоты», по мнению Э. Дофивата, как раз и делает текст «бездушным и бесплодным» [4]. Представляется очевидным возможность применить эти рассуждения и к языку Интернета. (Разумеется, если речь не идет об обычной языковой безграмотности).

Другое дело, что люди, пишущие в Интернете, зачастую забывают, что Сеть – это пространство, где есть все, как и в реальном мире – от высокой культуры до мусорной свалки. Потому и изъясняться следует соответственно месту действия. Это относится, естественно, и к текстам сетевых публикаций: в культурном издании они должны быть написаны на литературном языке. Впрочем, применение разных стилей и владение литературным языком зависит и от культуры пишущего. Так что ситуация вполне логичная, ничего сверхъестественного в этом смысле в Сети не происходит.

Однако есть другое: в Сети возникла «новая форма языкового взаимодействия – письменная разговорная речь» [5]. На это до цитируемой выше работы Г.Н. Трофимовой обратили внимание ряд сетевых авторов, например, А. Травин, употребивший по этому поводу выражение «письменная устная речь» [6]. Рассуждение на эту тему имеют место и в диссертации М.М. Колесниковой [7]. На мой взгляд, этому феномену стоит посвятить отдельное исследование. Ведь мы имеем дело с необычным сочетанием устной речи и письменного текста, на которое накладываются эмоциональные психофизические элементы. Близкое к этому имеет место в письме, где адресат известен автору послания, и потому последний во время письма как бы представляет своего визави в процессе их воображаемого разговора. Но в сетевом общении все гораздо острее вследствие резкого сокращения срока прочтения сообщения (вплоть до прямого диалога в программе ICQ). Важно подчеркнуть: сказанное относится не только к жанру письма или беседы, но также к любому тексту. В прежние времена автор статьи, предназначенной для печатного научного издания, во время ее написания не думал о реакции читателя, потому что до выхода в свет (при риске неприятия работы редакцией) и чтения его работы коллегой (известным или неизвестным) проходило несколько месяцев, а иногда и годы. Совсем другое ощущение пишущего, уверенного в том, что первые читатели могут появиться (и даже написать отклик) уже в день публикации, которая, в свою очередь, может состояться даже в день написания текста. В этих условиях психология автора иная, и он тоже, как и в письме, как бы ведет воображаемый разговор с читателями, часть из которых ему знакома. А это, безусловно, оказывает влияние на стиль и манеру изложения.

Стоит отметить, что и авторы, и редакции могут и не быть подвержены этой сетевой специфике, а создавать и публиковать обычные, традиционные тексты, такие же, какие пишутся для печатных изданий. В Интернете это тоже можно увидеть: тексты и издания без сетевой специфики.

В целом текст сетевой публикации более динамичен, индивидуализирован, конкретен, краток. Для этого используются сетевая терминология, знание читательской аудитории, интерактивность, выражающаяся, в частности, в гиперссылках. Последние составляют основу гипертекста, представляющего собой отдельный, весьма широкий объект для исследования. Понятие гипертекста как нелинейной формы письма возникло задолго до Интернета. Эту форму давно использовали разные писатели, например, Набоков, Борхес, Кортасар, Павич. Об этом писали и в литературно-художественных журналах, и в последние годы в Сети – А. Андреев, М. Визель, С. Корнев, Э. Шмидт. Этой темы, ввиду ее необъятности и специфичности, мы касаться не будем, отметив лишь некоторые моменты, влияющие на восприятие текста публикации.

Гипертекст в Сети представляет собой способ организации информации, позволяющий создать объемное текстовое пространство, состоящее из системы текстов, семантически связанных между собой и подчиняющихся основному тексту публикации. Последнее представляется важным, так как тексты, на которые имеются интерактивные ссылки, не должны быть слишком большими, а сами ссылки – слишком частыми, иначе потеряется значение и смысл самой публикации. К сожалению, в Интернете нередко можно наблюдать обратное, что приводит не к усилению аргументации излагаемых в публикации положений, а к ослаблению, размытости изначальной идеи. (Кстати, не только в смысле нелинейной формы письма, а и с точки зрения «способа организации информации» Интернет не изобрел гипертекст. Попытки сделать текст объемным, получить в нем два и больше уровней углублений мы наблюдаем уже в сочетании двух изданий Г.Ф. Миллера 1728 года – в газете «Санкт-Петербургские ведомости» и в приложении к ней – «Примечаниях», где вход в углубление и расширение понятий, в отсутствие спасительной электронной клавиши сегодня, осуществлялся элементарным копанием во втором бумажном издании…).

Подытоживая сказанное, еще раз подчеркнем: язык и текст в Интернете представляют собой большой пласт проблем, подлежащих серьезному научному исследованию.

Список литературы

1. Библия. Ветхий Завет. Бытие 11:1-9.

2. www.openweb.ru/esperanto

3. См.: Латышева М. Переведем туда и обратно // www.segodnya.ru

4. Dovifat E.. Zeitungslehre. – Berlin. – S. 125. (Цитируется в моем переводе – А.А.)

5. Трофимова Г.Н. К вопросу о специфике функционирования русского языка в Интернете // www.dialog-21.ru/archive

6. Травин А. Электронная письменная переписка // www.russ.ru/netcult

7. Колесникова М.М. Периодические издания электронных сетей // Дисс. на соиск. уч. степ. канд. филол. наук. – Ростов-на-Дону, 2003.