Реферат: Об обсценных выражениях русского языка

ОБ ОБСЦЕННЫХ ВЫРАЖЕНИЯХ РУССКОГО ЯЗЫКА

ВВЕДЕНИЕ

1. Предметом этой работы являются русские обсценные выражения (OВ) в их семантическом и коммуникативном аспектах. Под ОВ я буду понимать законченные - хотя бы относительно, т. е., может быть, требующие синтаксического или коммуникативного (например, диалогического) "замыкания" - в смысловом и коммуникативном отношении речевые сегменты, содержащие хотя бы один обсценный корень. Последние могут быть заданы списком. Ядро этого списка составляют три общеизвестных матерных корня, периферия же размыта, границы ее условны и, как мы видим на примере современной западной, зарубежной русской, да и советской печатной литературы, обусловлены не только достаточно устойчивыми социальными конвенциями, но и преходящими флуктуациями пермиссивности (так, В. Катаеву дозволено к печатному употреблению слово жопа). Очерчивание этих границ меня здесь не интересует, и я, например, отношу к обсценным словам такое вполне в наше время печатное слово, как сука.

Оговорю сразу же, что терминологическое ("техническое") употребление ОВ здесь не рассматривается.

2. Когда мы говорим: "N (смачно) выругался", - мы имеем в виду не только то, что N произнес определенные слова, т. е. совершил локутивный акт, но и то, что он совершил некоторое определенное действие, т. е. имел место иллокутивный акт. Недаром в просторечии (и анекдотах) слово "выражаться" приобрело самостоятельный статус, подобно слову "нарушать" (которое уж заведомо выражает некоторое действие). Ругательства близки перформативам: высказывание является одновременно и поступком, действием. Ругательства естественно объединяются в определенный тип высказываний не только и не столько своими стилистическими признаками: свойство стилистической маркированности ("груб." "вульг." и т. д., вплоть до невхождения в словари) они разделяют с другими вульгаризмами и арготизмами (чувиха, шамать и т. д.); обсценный "стиль" является лишь поверхностным выражением более глубинных обстоятельств.

Сравнивая, например, выражения:

я не желаю иметь с тобой дела - пошел на хуй!

ничего ты не получишь - хуй тебе!

ты негодяй и подлец! - ах ты, сука ёбаная!

мы видим, что, имея общее пропозициональное содержание и (до некоторой степени) общую иллокутивную силу с "пристойными" выражениями, ругательства не только стилистически маркированы (и, может быть, обладают некоторыми дополнительными коннотациями); более существенно то, что употребляя их, я не только хочу выразить это грубо (что относится к стилистике), но и хочу, так сказать, "выразить грубость", совершить "акт грубости", т. е., если угодно, "бранный иллокутивный акт".

"Действенный" характер ругательств - прежде всего, обсценных - связан с тем, что употребление ругательства представляет собой нарушение табу (и тем самым уже некоторое действие), как сложившегося исторически (о брани как магическом действии см. (1)), так и современного социального [1].

Таким образом, я постулирую существование специфической - бранной - иллокутивной силы и соответствующих иллокутивных актов. Их своеобразие в том, что они, как правило, сопряжены с другими иллокутивными актами (требованиями, клятвами и т. д.) и в чистом виде выступают, пожалуй, только в бранных междометиях (см. ниже), являясь частным случаем экспрессивов.

Не следует смешивать бранность и обсценность. Брань может быть не обсценной (пошел ты к черту!), обсценные выражения могут употребляться не в составе собственно ругательств (хуй ты там заработаешь). Обсценность, вообще говоря, представляет собой стилистическую категорию, хотя и своеобразную, - поскольку она связана с нарушением табу. Категории бранности и обсценности коррелируют: на некотором уровне снятия обсценности ругательство перестает быть таковым (ср. ряд: хуй - хрен - черт - фиг - бог с тобой); с другой стороны, употребление обсценных слов даже в нейтральных выражениях (он хуй придет), будучи нарушением социального табу, сообщает такому выражению некоторую степень бранной иллокутивной силы.

3. В обширном и разнородном множестве ОВ можно выделить два основных класса. Первый класс составляют собственно ругательства, т. е. выражения, употребление которых представляет собой самостоятельный речевой акт, определенным образом направленный и наделенный бранной иллокутивной силой (наряду, может быть, с другими). Во второй класс попадают субститутивные OB, не образующие самостоятельных речевых актов и, как правило, представляющие собой экспрессивные синонимы для "обычных" выражений или их частей. Разница между этими двумя классами может быть продемонстрирована на примере словосочетания на хуй. ОВ пошел на xyй! относится к классу I, на хуй мне это нужно! - к классу II. Во 2-ом случае возможна синонимическая замена на нейтральное зачем мне это нужно!, в 1-ом же случае любая замена (например, пошел к черту!) сохраняет бранную иллокутивность, хотя бы и в ослабленном виде.

1. КЛАСС I

1.0. Классификацию собственно ругательств удобно строить на основе двух пар дифференциальных признаков: наличие/отсутствие (1) прагматической цели и (2) направленности на собеседника:

1.1. Подкласс 1

1.1.1. Посылки.

Это группа ОВ следующей структуры:

Необсценными эквивалентами перечисленных обстоятельств служат: к черту, в болото (эвфемизм, заменяющий предыдущее), куда-нибудь подальше, на фиг и т. д. Сюда же относятся выражения с "приобсценной" частью а ну тебя... Пристойным эквивалентом служит, кроме указанных, выражение пропади ты пропадом.

Семантическим ядром посылок является отстранение (адресата от адресанта).

Экспликация значения: я выражаю свое отрицательное отношение к тебе и свое желание не видеть, не слышать и т. д. тебя, не иметь с тобой дела (вообще или в данной ситуации); я выражаю требование, чтобы ты повел себя так, чтобы мое желание было выполнено; выбор способа выполнения предоставляется тебе; одновременно я хочу тебя оскорбить и делаю это.

Посылки являются, по Серлу, одновременно директивами и экспрессивами.

При обычном ("прямом") употреблении адресат посылки совпадает с адресатом сообщения в целом, т. е. с собеседником. Возможно и "косвенное" употребление - по адресу 3-го лица. Семантика при этом в основном сохраняется, но иллокутивная сила резко ослабляется: прямой акт оскорбления (т. е. направленной грубости) заменяется бессильной попыткой оскорбить отсутствующего, превращаясь в своего рода жест "отмахивания", что влияет и на семантику: посылка в таком употреблении сближается с индифферентивом (см. ниже). То же происходит и при неэмфатическом употреблении по адресу 3-го лица. Ослабление директивной иллокутивности и сближение с индифферентивами наблюдается и в формах посылок с шел бы ты... и а ну тебя...

1.1.2. Отказы.

Сюда относятся выражения: хуй (хер, хрен) тебе (в жопу), (а) хуй (и т. д.) не хочешь?, (а) хуй видел?, хуй на!, хуюшки и т. д. ОВ отказа, видимо, не имеют близких пристойных эквивалентов, кроме эвфемистических с корнем фиг (фиг тебе!, фигушки и т. д.).

Экспликация значения: я отказываю тебе в просимом, попутно желая оскорбить тебя.

Отказы не случайно строятся на основе корня хуй, что связано с наличием в семантическом спектре этого корня сильно выраженной семантемы отрицания (см. ниже).

ОВ отказа существенно конативны и почти непереводимы в 3-е лицо.

1.1.3. Индифферентивы.

Сюда относятся выражения: хуй (хер, хрен) с тобой; ебись ты в рот (в жопу) и т. д.

Пристойные синонимы: черт (бог) с тобой.

Семантический центр здесь, как и в посылках, отстранение, но скорее 1-ого лица от 2-ого, и притом "ментальное".

Семантика этих ОВ довольно расплывчата и гетероситуативна. Они могут выражать, в зависимости от ситуации, безразличие, самоотстранение, неохотное согласие.

Бранная иллокутивная сила здесь, в соответствии с семантикой, сравнительно слабо выражена, и поэтому эти ОВ легко переводимы в 3-е лицо.

1.2. Подкласс 2: Пейоративы

Это ОВ, направленные на адресата, но не имеющие непосредственной прагматической цели, а лишь экспрессивную (выразить свое отношение к адресату) и конативную (оскорбить) цель; они представляют собой "характеристики", причем пейоративные, т. е., если угодно, "ругательства в узком смысле слова".

Синтаксически пейоративы - это именные группы (N или N-Adj), могущие нанизываться в любом количестве и произвольно сочетаться, выполняющие роль приложения, обращения или именного сказуемого. Наиболее типичны контексты типа ах, ты, ...!

Пейоративы допускают, кроме "прямого" (ко 2-ому лицу), применения к 3-му лицу, в том числе к неодушевленным предметам, и даже к 1-му лицу.

Можно выделить три группы пейоративов-существительных (границы между которыми, впрочем, нечетки):

(а) Оценивающие умственные качества или умения адресата. Это выражения, синонимичные таким необсценным ругательствам, как дурак или растяпа и т. д.: мудак, мудила, жопа, распиздяй, долбоёб, пиздюк (?) и т. д.

(б) Оценивающие нравственные качества (синонимичные таким словам, как сволочь, гадина и др.): блядь (блядюга, блядища), сука (сучка, сукоедина), курва, говно (говнюк) и т. д.; может быть, также говноед, говноёб и др.

(в) Без определенного смыслового наполнения: пидарас, мандавошка, разъебай, хуй, пизда и др.

Эти пейоративы имеют тенденцию притягивать к себе прилагательные - обычно в постпозиции (а такие, как хуй и пизда почти никогда без определений не употребляются). Эти прилагательные сами могут быть обсценными (ёбаный (в рот), сраный, засранный, хуев, блядский, сучий, говённый и др.), просто оскорбительными (вонючий, собачий, позорный и др.) или более или менее нейтральными (старый, близорукий и т. д. - уточняющие "характеристику", или же "орнаментальные", вроде моржовый, голландский и т. д.). Сочетаемость N-Adj очень различна, от жесткой (последние 2 примера) до совсем свободной (ёбаный может сочетаться даже с хуем и разъебаем).

Пейоративы N обсц.-Adj пересекаются с N-Adj обсц. где носителем обсценности является именно прилагательное (из списка, приведенного выше), а N более или менее произвольно. Из перечисленных Adj первые четыре могут присоединять практически любое N (например, названия профессий: ах, ты, лингвист ёбаный (сраный, засранный, хуев, в рот ёбаный, ёбаный в рот)), а следующие два тяготеют к некоторым специфическим N: блядский (сучий) потрох, сучье вымя и т. д. (Эти последние ОВ употребляются также как междометия и вставки.)

В применении к 3-му лицу (и, в особенности, к неодушевленным предметам) пейоративы в значительной степени утрачивают свою иллокутивную силу, смыкаясь с обсценными "местоимениями" (см. ниже).

1.3. Подкласс 3: Божба

Сюда относятся ОВ, употребляемые в функции клятвы, уверения в истинности (комиссивы, по Серлу): бля(дь) буду (блядью мне быть), сука буду (сукой ...), курва буду (курвой ...), ебать меня в рот (в нюх) и т. д. (а также такие эвфемизмы, как в рот мне три кило печенья и т. д.).

Семантическая экспликация фразы "Бля буду, А" (или "Бля буду, если не А"), где А - некоторое утверждение или обещание: если не А, то можешь считать меня (и я сам буду считать себя) дурным человеком.

Возможны как бы "обращенные" или "повернутые" употребления типа сукой тебе быть, если ...; сукой он будет, если ... и т. д.

Ближайшие необсценные эквиваленты: провалиться мне на этом месте, разрази меня гром, лопни мои глаза (а также, конечно, более далекие ей-богу, клянусь, честное слово и т. д.). Любопытно, что ОВ этого подкласса предполагает "моральное наказание" за нарушение клятвы ("пусть я буду плохой"), в то время как их пристойные эквиваленты - наказание "физическое" ("пусть мне будет плохо"). Интересен и характер этого морального наказания, заключающийся в отождествлении именно с общедоступной и/или продажной женщиной (или, общее, связанный с пассивной ролью в половом акте).

1.4. Подкласс 4: Междометия и вставки

Целая группа ОВ: ёб (ебит(ь)) твою мать, мать твою emu, ебёна мать, ебитская сила, бля(дь), блядский род (потрох и т. д.), сука, сучий потрох (мир, вымя и т. д.) и др. (и их эквиваленты - "квазиэвфемизмы": ё-моё, ёлки-палки, ёлки зелёные, ё-кэлэмэнэ, японский бог и т. д.), а также необсценные черт, черт возьми (побери) и др.) употребляются в двух до известной степени противоположных функциях.

(А) В чисто эмотивной функции, как выражение непосредственной эмоции - удивления, возмущения, восхищения, неудовольствия и т. д., ненаправленные и не имеющие прагматической цели. Такие обсценные междометия часто сочетаются с каким-либо обычным междометием (ах, ах ты и т. д.).

(Б) Как семантически и даже экспрессивно пустые вводные обороты - вставки в связный текст. В этом случае им можно предположительно приписать (а) метаязыковую функцию: утверждение кода как "матерного"; (б) поэтическую функцию: украшение речи.

При всем различии, А и Б объединяет отсутствие референтной и конативной функций. При этом в реальном употреблении между А и Б нет резких границ: между чисто экспрессивным и чисто вставочным употреблениями имеется непрерывная градация переходов. Ср., например, фразы типа Во, бля, погодка! - про очень плохую или очень хорошую погоду, - где бля близко к чисто экспрессивному, и А он, бля, говорит, бля ..., где, в зависимости от отношения говорящего к предмету речи, бля может варьировать от экспрессивного до нейтрально-вставочного.

Можно предположить, что вставочное употребление, по крайней мере в принципе, выражает определенный (условно говоря, "матерный") "взгляд на жизнь" и/или является сигналом соответствующего отношения к предмету сообщения.

2. КЛАСС II

2.0. Субститутивное употребление обсценных слов и словосочетаний не порождает самостоятельных речевых актов. Соответствующие речевые сегменты являются обсценными синонимами обычных, нетабуированных слов и фразеологизмов. При этом нужно различать (1) чисто субститутивное - местоименное и местоглагольное употребление ОВ и (2) употребление с определенной семантикой.

2.1. Местоимения и местоглаголия

Вопрос о местоименном и местоглагольном употреблении ОВ подробно освещен в статье (2) (с которой мне удалось познакомиться после написания первоначального варианта этой работы), так что я ограничусь здесь лишь несколькими замечаниями.

Обсценные слова могут выступать в местоименной (в широком смысле слова) функции, замещая собой почти любые именные и глагольные значения. В качестве собственно местоимения выступает слово хуй, могущее замещать практически любое одушевленное существительное мужского рода (что было замечено еще Бодуэном де Куртене); неодушевленные существительные (любого рода) замещаются словом хуевина (а также херовина и хреновина), восполняющим отсутствие русского эквивалента французского chose (если не считать такие слова, как штука и штуковина). Последнее слово оценочно нейтрально (в местоименном значении), хуй же может быть и нейтральным (смотри, какой-то хуй там стоит), и нести слабо выраженную отрицательную оценку (тут один хуй ко мне приходил). Соответствующие женские "одушевленные местоимения" пизда и блядь, как правило, отрицательно окрашены (вчера я снова встретил эту пизду (блядь)) и колеблются между местоименным и пейоративным значениями.

В качестве местоглаголий выступают, прежде всего, глагол ебать и различные его префиксальные и суффиксальные производные (например, заебачивать), а также глагольные производные от хуй и пизда (захуярить, пиздануть, пиздячить и мн. др.). При этом корни остаются семантически пустыми, а конкретное значение слова определяется значениями соответствующих префиксов и суффиксов, а также контекстом (подробно см. в упомянутой статье). Вопрос о семантических возможностях таких местоглаголий заслуживает отдельного изучения, - но из наблюдений над речью носителей обсценного языка можно сделать вывод о том, что они почти безграничны.

2.2. Субститутивные ОВ с определенной семантикой

2.2.0. Уже поверхностное наблюдение показывает, что, при всей широте их семантического спектра, ОВ используются преимущественно для выражения значений "негативных" в самом широком смысле слова, т. е. содержащих сему "отрицание", - будь то отрицание как логический оператор, отрицание какого-либо "положительного" или "нормативного" качества, отсутствие или ликвидация (каузирование отсутствия) чего-либо и т. д. (это относится и к ОВ класса I).

2.2.1. Чистое отрицание. Это случай, когда ОВ, почти исключительно со словом (или корнем) хуй (или его синонимами хер, хрен), с добавлением отрицательных частиц или без них, выступает субститутом тех или иных отрицательных (а также вопросительных) местоимений, или же просто частицы не.

То же чисто отрицательное значение - во фразеологизмах типа

В большинстве этих употреблений (не фразеологических) хуй допускает замену на черт (на черта, к черту, не черта, ни черта не, черта ли), иногда с прилагательным (черта лысого ты получишь), практически всегда - на эвфемистическое фиг.

В некоторых случаях слово хуй само по себе несет отрицательное значение (хуй получишь, на хуй мне это), в других же семантически пусто (= что) и требует отрицательных частиц (ни хуя не знаю, не хуя тебе тут делать).

Эта группа употреблений соотносится с ОВ класса 1 с семантикой отказа (хуй тебе, хуй на!, а хуй не хочешь?, хуюшки и т. д.).

2.2.2. Безразличие, т. е. отсутствие (положительного или вообще какого либо) отношения, самоотстранение. Сюда относятся следующие лексемы и ОВ:

Эти ОВ соотносятся с индифферентивами из класса I.

2.2.3. Отрицательные качества, состояния, действия

Это большая и довольно расплывчатая группа обсценных существительных, прилагательных, глаголов, наречий и фразеологизмов, объединяемых, пожалуй, только общей семой Mal. Наводить порядок и классификацию в этой группе было бы - в рамках этой статьи - чрезмерным педантизмом. Я выделю здесь лишь несколько бросающихся в глаза подгрупп.

2.2.3.1. Прилагательные широкого употребления со значением "плохой": хуевый (херовый, хреновый), говенный, соответствующие наречия и примыкающее сюда существительное (в функции именного сказуемого) говно. Эта группа слов тесно связана с пейоративами класса I. Любопытно, что другие пейоративные прилагательные - сраный, засранный и ебаный - как будто, почти не употребляются в субститутивном значении, а лишь в собственно ругательствах - "характеристиках". Заметим что хуёвый употребляется почти исключительно субститутивно (= плохой), в то время как хуев - только в составе собственно ругательств (и непереводимо на необсценный язык, - разве что, как чертов).

2.2.3.2. Слова со значением "ерунда", "нечто, не стоящее внимания": хуйня (херня), хуевина (херовина, хреновина) [3], муда, а также включающие в свое значение соответствующую сему пиздить (= врать, молоть чепуху, но также бояться), засирать (ебать) мозги (= то же, а также морочить голову).

2.2.3.3. Слова (главным образом глаголы), описывающие резкие изменения - вообще говоря, в худшую сторону - физического или ментального состояния, а также действия, приводящие к таким состояниям, т. е. деструктивные:

и мн. др.

2.2.3.4. Перечислю еще ряд слов, - отнюдь не претендуя на полноту, - относящихся к этой группе: '(у)красть' = (с)пиздить, 'обмануть' = объебать; 'мучить', 'измучиться', 'устать' = ебать, уебать(ся), наебаться (и соответствующие пассивные причастия); 'надоело' = остоебенело; 'бояться' = бздеть; 'наказывать' = брать за жопу; 'тяжело работать' = хуячить, хреначить; 'до изнеможения' = до охуения; 'хвастаться', 'выпендриваться' = выебываться; 'уходить' = уебывать (обычно в императиве); 'поддевать', 'провоцировать', 'провокация' = подъебывать, подъебка и мн. др.

Характерно, что антонимы соответствующих "приличных" слов, или же слова, соотносящиеся с ними, но с положительным значением, - такие, как взять, подарить, сказать правду и т. д. - обычно не имеют обсценных субститутов [4].

Легко представить себе мир, описываемый лексикой, перечисленной в 2.2.3 (а также в др. частях работы): мир, в котором крадут и обманывают, бьют и боятся, в котором "все расхищено, предано, продано", в котором падают, но не поднимаются, берут, но не дают, в котором либо работают до изнеможения, либо халтурят - но в любом случае относятся к работе, как и ко всему окружающему и всем окружающим, с отвращением либо с глубоким безразличием, - и все кончается тем, что приходит полный пиздец.

Примечания

1. В советском законодательстве употребление нецензурной брани в общественных местах квалифицируется как хулиганство ("умышленные действия, грубо нарушающие общественный порядок и выражающие явное неуважение к обществу") и влечет за собой административную (в случае "мелкого хулиганства") или уголовную (по ст. 206 УК РСФСР) ответственность.

2. Антоним до хуя (= 'много, более, чем достаточно') - не частый случай ОВ с "положительным" значением.

3. Имеет и "местоименное" значение (см. выше).

4. Ценностно нейтральные или положительные значения редко выражаются с помощью обсценных слов; чаще всего это "паронимические производные" соответствующих необсценных слов. Ограничусь несколькими примерами: ебало (и, как следствие, ебальник) - 'лицо' или 'рот' - от хлебало; хуета (< суета, маята); хитрожопый (< хитроумный); охуительный (< восхитительный, упоительный); невпроеб (< невпроворот); колдоебина (< колдобина); перекосоебило (< перекосило) и мн. др. Возможности образования подобных "новых слов" - оказионализмов, могущих стать и общеупотребительными, - неограниченные.

Список литературы

1. Успенский Б. А. Религиозно-мифологический аспект русской экспрессивной фразеологии - Структура текста, М., 1981.

2. Dreizin F. and Т. Priestly. A systematic approach to Russian obscene language - Russian Linguistics 6, 1982, p. 233-249.

3. Успенский Б. А. Мифологический аспект русской экспрессивной фразеологии (Статья первая) - Studia Slavica Hungarica XXIX, 1983, с. 33-69.

4. Ю. И. Левин. ОБ ОБСЦЕННЫХ ВЫРАЖЕНИЯХ РУССКОГО ЯЗЫКА