Реферат: Деятельность германской разведки во время первой мировой войны

Содержание

Введение……………………………………………………………………………………….....2

1. Виды и развитие разведки……………………………………………………………….2

2. Разведка во время войны………………………………………………………………...4

2.1. Деятельность Франца Ринтелена…………………………………………………...4

2.2. Диверсионная деятельность в Иране……………………………………………....5

2.3. Битва за секреты……………………………………………………………………..6

2.4. Неудачи в разведывательной деятельности…………………………………….....6

Заключение...................................................................................................................................11

Список используемой литературы.............................................................................................12

Введение

В годы первой мировой войны огромные ресурсы были предоставлены в распоряжение разведки - от технических новинок и до сторожевых собак; на разведывательную работу мобилизовали и математические кафедры университетов, и легионы почтовых голубей.

1. Виды и развитие разведки

По мере расширения той или иной разведки отдельные ее небольшие секции превращались в разветвленные шпионские организации, насаждавшие агентуру в тысячах городов, деревень и железнодорожных станций. По своей структуре эти организации, если речь шла не о войсковой или морской разведке, часто очень походили друг на друга. Во главе небольшой ячейки стоял резидент (он же и "почтовый ящик"). К этому тщательно законспирированному лицу, обычно жителю данной страны или - реже - нейтрального государства, стекалась информация, которую он тем или иным путем передавал особым курьерам - сборщикам полученной "добычи". Нередко самому резиденту поручали вербовку агентов: в его интересах было тщательно проверить собственных людей. Ведь агенты не знали друг друга, всем им был известен лишь резидент, который тем самым подвергался опасности быть схваченным после ареста любого из своих подчиненных. Каждый из агентов имел свой номер или кличку, часто менявшуюся, чтобы сбить с толку противника.

Крайняя пестрота объектов, которые нужно было разведывать, увеличила и многообразие личин, под которыми должны были действовать разведчики. Шпион скрывался под маской человека любой профессии, национальности. Это были люди самого различного возраста.

Среди агентов было множество любителей торговать "гнилым товаром" в надежде на то, что его оплатят прежде, чем сумеют проверить. Немало было шпионов-двойников, поставлявших материал обеим воюющим сторонам. Иногда двойники были мнимыми двойниками, то есть агентами одной из разведок, снабжавшими ложными данными разведку противника. Нередко, впрочем, эта последняя догадывалась, что с ней ведут игру, и продолжала получать фальшивые сведения только с целью понять, во что враги попытаются заставить ее поверить. Некоторые шпионы-двойники "честно" работали на обе стороны. Другие стремились сбыть подложные известия обеим сторонам.

Разведке приходилось тщательно проверять информацию, исходящую сплошь и рядом из более чем сомнительных источников. Это производилось прежде всего путем сопоставления со всеми имеющимися сведениями по данному и смежным вопросам, полученными самыми различными путями (войсковая наземная, воздушная и морская разведки; дипломатические источники; допрос пленных и дезертиров; просмотр бумаг, найденных у убитых вражеских солдат; материалы, собранные почтовой цензурой; изучение периодической печати страны-противника, особенно провинциальной; подслушивание телефонных разговоров; перехват и расшифровка радиодонесений и многое другое). К тому же нередко сравнительно маловажное известие, какая-нибудь незначительная мелочь, вставленная в рамку других известий, приобретали большое значение.

Значительно разнообразнее стали виды связи, применявшиеся шпионами: шифрованные письма и детские воздушные шары, прифронтовая ветряная мельница, вращение крыльев которой являлось своеобразным кодом; доставка известий самолетами (тогда еще новинкой военной техники); по-особому вспаханные участки крестьянского поля; снаряд, внутри которого вместо взрывчатых веществ содержалось донесение, или невинные с виду объявления в газетах нейтральных стран и тысячи других аналогичных способов, непохожих друг на друга. Чем более оригинальным, необычным был способ, тем меньше было шансов для обнаружения. Новые симпатические чернила доставляли германским агентам в Англию, пропитывая этой жидкостью обычную одежду, которую привозил в чемодане специально нанятый курьер - житель нейтральной страны. Сведения пересылали переснятыми на микроскопическую пленку, которая подкладывалась к оборотной стороне почтовой марки, наклеивавшейся на открытку.

Применение получило и радио - другая техническая новинка. Заработали тайные радиопередатчики. В ответ контрразведчики создали целую сеть радиопеленгационных станций для обнаружения этих передатчиков. Особенно прославился во время войны построенный англичанами радиопередатчик в Бар-ле-Дюке. Это был небольшой клочок бельгийской земли, окруженный со всех сторон голландскими владениями. Немцы не могли захватить его, не нарушив голландского нейтралитета. Однако раздосадованные потоком шифрованной информации, передававшейся в эфир радиостанцией, которую можно было видеть невооруженным глазом с территории Бельгии, оккупированной немцами, они сумели нанести удар по противнику. По требованию немцев голландские власти запретили завозить в Бар-ле-Дюк бензин, на котором работала станция. Тогда бензин начали доставлять контрабандным путем. Голландские и бельгийские женщины стали носить бидоны с горючим, пряча их под подолом. Но с германской стороны последовал новый удар: немцы подкупили нескольких работников радиостанции, и те стали передавать ложные сообщения. Ее сведениям перестали доверять.

Широко использовали для передачи донесений и служебных собак. Немецкая овчарка Фриц, не раз переносившая шпионские донесения через линию фронта, причинила немало хлопот союзной разведке. Ее надо было поймать живьем. Успеха удалось достигнуть, лишь воспользовавшись услугами собаке по кличке Рози, которую подсадили на пути четвероногого почтальона.

Для заброски шпионов стали широко использовать подводные лодки (особенно в Средиземном море) и самолеты.

Арсенал средств, с помощью которых доставлялись донесения, расширялся с каждым годом. Сотни способов раскрывались контрразведками, но на смену приходили новые. Один немецкий разведчик надрезал брюхо живой рыбы, вкладывал письмо и пускал ее в реку. Рыбу вылавливали около немецких позиций. Другой германский шпион, находившийся во французском городе Бельфоре, применял такой способ. Разведчик садился в поезд, который шел в нейтральную Швейцарию, и занимал отдельный столик в вагоне-ресторане. Пообедав, он сходил с поезда, приближавшегося к границе. На первой швейцарской станции место шпиона за столиком сразу занимал другой, разведчик. Во время еды он проливал как бы случайно немного вина на скатерть и, прикрыв это место салфеткой, продолжал есть. Первый шпион писал симпатическими чернилами сообщение. Второй проявлял его вином и, быстро прочитав, ждал, пока появившиеся на скатерти буквы снова не исчезали. Донесения прятали в повязках на ранах, под париками, в пеленках грудных детей, в карандашах, в шнурках башмаков.

Передача сведений по радио не получила большого развития. При тогдашнем уровне техники очень трудно было держать тайный радиопередатчик на территории противника. Тем не менее, в тылу германских войск на Западном фронте в доме бельгийского священника аббата Пинта был установлен такой передатчик. Иногда линия передачи информации была довольно сложной. Французская контрразведка ломала голову над тем, каким образом немецкое командование получало сведения о выходе транспортных судов из Марселя. Хотя офицерам сообщали о дате выхода и маршруте только накануне отъезда, немцы менее чем через сутки давали по радио соответствующие распоряжения своим подводным лодкам, оперировавшим в Средиземном море. Подумали первоначально, что информация доставлялась с помощью шифрованных писем, но расследование выявило малую правдоподобность такого пути. Оставались шифрованные телеграммы, которые имели право посылать своим правительствам только иностранные дипломаты. Было отдано распоряжение задерживать на несколько дней на телеграфе все депеши, поступавшие от иностранных посольств и консульств.

2. Разведка во время войны

2.1. Деятельность Франца Ринтелена

Одной из главных задач, которые пыталось решить германское командование, было прекращение снабжения армий Антанты из нейтральных - до весны 1917 г. - Соединенных Штатов Америки. Использовались все возможные методы - от газетной кампании против нарушения нейтралитета (американская пресса быстро ответила контркампанией, объявляя поставки вполне законной торговлей) и до предложения разрешить США неограниченный ввоз продовольствия в Бельгию в обмен на прекращение продажи снаряжения Антанте. Но американские "филантропы", громко стенавшие по поводу германских жестокостей в Бельгии, сразу, же забили отбой, когда им стали навязывать сделку, подрывавшую прибыли военных монополий. Подводные лодки также не могли в это время воспрепятствовать потоку военных поставок. Оставалось одно средство - диверсии в американских портах. В Берлине надеялись, что при широко поставленной диверсионной "работе" можно будет если не прекратить, то чрезвычайно затруднить переправку через океан американского вооружения.

В марте 1915 г. на норвежский пароход, отправлявшийся из Осло в Нью-Йорк, сел пассажир, по паспорту значившийся швейцарцем Эмилем Гаше. Под этим именем скрывался германский морской офицер Франц Ринтелен, которому и была поручена "деликатная" миссия в США. Фамилия Гаше была выбрана не случайно. Это была девичья фамилия одной швейцарки, вышедшей замуж за немецкого офицера. Она сообщила Ринтелену все необходимые сведения о своей семье, чтобы он мог с успехом сыграть свою роль. Действительно, швейцарский коммерсант не вызвал никаких подозрений у английских офицеров, производивших осмотр нейтральных судов, и благополучно прибыл в Нью-Йорк. Ринтелен привез с собой особо секретный шифр, который передал германскому военному атташе фон Папену (впоследствии германскому канцлеру и гитлеровскому дипломату-разведчику) и морскому атташе Бой-Эду. Ринтелену было нетрудно пустить корни в Нью-Йорке. Ему оказали прямое содействие судовладельцы и промышленники - выходцы из Германии. В его распоряжении было также значительное число моряков германского торгового флота, которых война застала в США и которые были отрезаны английской блокадой от Германии. С помощью некоего Макса Вейзера Ринтелен быстро основал торговый дом "Э. В. Гиббонс и Кo". Под прикрытием вывески этой экспортно-импортной конторы он и начал действовать. Немец-химик доктор Шеле предложил его вниманию свое новое изобретение. Это была свинцовая трубка с медным диском посередине. Обе части трубки, разделенные диском, наполнялись пикриновой и серной кислотами, которые при соединении воспламенялись. Регулируя толщину медного диска - только после того как он разъедался кислотами, происходило воспламенение, - можно было заранее рассчитать момент начала пожара. С помощью знакомых моряков Ринтелен стал закладывать "сигары" из свинца в корабли, перевозившие военное снаряжение. "Сигары", сгорая, не оставляли следов, и долгое время трудно было определить причины участившихся пожаров на американских грузовых судах, шедших в Европу.

2.2. Диверсионная деятельность в Иране

Активную диверсионную деятельность в Иране проводил германский консул Карл Васмус, снабженный большими денежными средствами. Его главной задачей было возбуждать возмущение племен Южного Ирана против высадившихся там английских войск. Задача была не столь трудной, так как в Иране ненавидели британских колонизаторов. Чтобы продемонстрировать союз Германии и Ирана, Васмус даже женился на дочери влиятельного вождя одного из племен. Во время свадьбы, сыгранной на средства секретной службы, помощники Васмуса тут же, на обильном пиршестве, отбирали и нанимали новых агентов. Васмус создал широкую шпионскую сеть и причинял столько неприятностей англичанам, что британское командование объявило о награде в 3 тыс. ф. ст. тому, кто доставит им консула живым или мертвым. Потом эта сумма была увеличена до 14 тыс. ф. ст.

Васмус пытался укрепить свои позиции, распространяя фантастические сведения о немецких успехах - о занятии Лондона и казни английского короля Георга V. Но скоро ложность этих известий стала ясной даже в отдаленных уголках Ирана. К тому же у Васмуса, отрезанного от Германии, стали истощаться денежные средства и ему было уже нечем подкупать племенных вождей. Тем не менее Васмусу удалось удержаться вплоть до окончания войны, после чего он поспешил скрыться от своих разъяренных приверженцев, которые поняли, что немец не в состоянии выполнить свои заманчивые посулы. Сторонники Васмуса уверяли впоследствии, что не выдали его только потому, что предложенная англичанами награда была слишком велика и нельзя было поверить, что ее заплатят за поимку одного человека!

2.3. Битва за секреты

Большим успехом австрийской и германской разведок было обеспечение неожиданности во время сражения при Капоретто в октябре 1917 г. Союзные разведки, правда, получали немало прямых или косвенных указаний о намерении немцев и австрийцев начать наступление на одном из участков итальянского фронта. Однажды на "ничьей земле" между немецкими и британскими окопами во Франции английский сержант подобрал открытку, недавно оброненную немецким солдатом. В ней какой-то Генрих писал, что его часть находится на отдыхе в Австрии. По номеру полевой почты, указанному на открытке, англичане определили, что речь идет о немецком альпийском корпусе, одной из ударных частей германской армии. Сообщения американской разведки из Швейцарии подтверждали, что немцы готовят удар на итальянском фронте.

Все же итальянское командование было застигнуто врасплох развернувшимся 24 октября германо-австрийским наступлением. До его начала на итальянские окопы были сброшены кипы фальшивых, отпечатанных в Австрии номеров наиболее читаемых газет Северной Италии. В них сообщалось о столкновениях населения с полицией, о расстрелах демонстраций, публиковались списки убитых и раненых во время подавления волнений. Для придания достоверного вида всем этим сообщениям австрийская разведка собрала массу мелких сведений (подлинные фамилии жителей определенных итальянских городов, занимаемые ими должности на службе и т. п.). Поэтому сомнений в подлинности газет ни у кого не возникло, и они серьезно подорвали дух итальянской армии, особенно солдат из Северной Италии - пьемонтцев, из которых состояли наиболее боеспособные части. Итальянские потери в битве при Капоретто достигли 800 тыс. человек, половина из которых приходилась на пленных. Полный развал итальянского фронта Антанте удалось предотвратить лишь спешной переброской в Северную Италию французских и английских дивизий.

2.4. Неудачи в разведывательной деятельности

В первые месяцы 1915 г. английская почтовая цензура перехватила несколько писем, адресованных фирме "Диркс и Кo" в голландском городе Роттердаме. Английская контрразведка еще ранее установила, что под маской этой голландской фирмы скрывается "почтовый ящик", в задачу которого входила пересылка шпионских донесений в Германию. Внешне письма были невинного содержания, однако невидимыми чернилами в них сообщались некоторые сведения, заставлявшие предполагать, что автор их близок к овладению важными военными секретами. Письма опускались в разные почтовые ящики, так что не было возможности определить местожительство их отправителя.

Английская контрразведка решила подменять письма, посылавшиеся на адрес "Диркс и Кo", снабжая немцев фальшивой информацией. Но как было обнаружить самого шпиона? В письмах он непрерывно требовал денег. Возникла надежда, что его удастся поймать, когда ему будет заплачено за собранные сведения. Однако шпион был обнаружен еще до этого времени. В очередном письме, на марке которого стоял штемпель почтового отделения города Дептфорда, сообщалось, что "Ц" уехал в Ньюкасл, и предлагалось сообщить о "201". Что означало это число? Кто-то высказал предположение, что это номер дома, где находится "почтовый ящик" шпиона. Запрос в Дептфорд позволил установить, что здание под номером 201 имеется только на улице Хай-стрит. В нем была расположена булочная, владельцем которой был натурализовавшийся в Англии немец Петер Ган. При обыске у него нашли в потушенной печи коробку со всеми материалами для тайнописи и конверты, схожие с теми, в которых отправлялись письма к "Диркс и Кo".

Ган отказался объяснить происхождение этой коробки и заявил, что ему ничего не известно о "Ц" и "201". Не больше могла сообщить полиции и жена Гана, явно не посвященная в секреты мужа. Зато опрос соседей сразу дал важные результаты. Выяснилось, что Ган, разорившийся в 1913 г., вскоре снова открыл пекарню, хотя никому не удалось узнать, откуда он добыл деньги. Это подтверждало причастность Гана к шпионажу, впрочем, и без того уже ясную. Важнее были показания одной жившей поблизости женщины, что к Гану часто заходил высокий, хорошо одетый иностранец, кажется, по фамилии Миллер. Начались поиски по гостиницам этого иностранца. В одном из пансионатов, как выяснилось, проживал русский подданный Карл Фридрих Миллер. Хозяйка пансионата сообщила, что ее постоялец уехал в Ньюкасл. Это вполне совпадало с сообщением в письме о поездке в этот город таинственного "Ц". Ныокаслская полиция быстро нашла и арестовала Миллера, который был доставлен в Лондон. В его вещах было обнаружено неотправленное письмо к "Диркс и Кo".

Миллер, вначале отрицавший свое знакомство с Ганом, вскоре во всем сознался. Этот 50-летний немец из Латвии собирал информацию через женщин, за которыми ухаживал, и мужчин, которым обещал участие в выгодных делах. Миллер был расстрелян, Ган получил семь лет каторжной тюрьмы. Однако сообщение о казни Миллера в лондонском Тауэре не появилось в английских газетах. В течение трех месяцев после расстрела шпиона английская контрразведка продолжала от его имени снабжать немцев фальшивой информацией и получать даже за это солидную плату от фирмы "Диркс и Кo". Только после того как сестра Миллера, жившая в Бельгии, узнала о смерти брата, известие об этом дошло и до немецкой разведки.

Другой попыткой восполнить провал германской шпионской сети в начале войны была посылка в Англию офицера запаса Карла Лоди. Он работал гидом на пароходной линии, связывавшей Германию с атлантическими портами США, и бегло говорил по-английски. Но Лоди не был опытным разведчиком. Прибыв в Англию с американским паспортом, он стал действовать почти открыто. Первая же его телеграмма в Швецию, написанная по-немецки, возбудила подозрения, и с тех пор с него не спускали глаз во время его поездок по портовым городам и местам сосредоточения войск. После того как намерения Лоди были полностью выяснены, он был арестован в Ирландии, доставлен в Лондон и в ноябре 1915 г. казнен в Тауэре. (В первые годы войны английское правительство настаивало на проведении публичных процессов над пойманными шпионами, сообщало о смертных приговорах и приведении их в исполнение. Таким образом под предлогом сохранения "законной процедуры" оно пыталось оказать устрашающее воздействие на вражеских агентов. Однако позднее по настоянию контрразведки сведения о поимке неприятельских шпионов исчезли, чтобы можно было от их имени посылать донесения в Берлин.)

Кроме Лоди несколько других, столь же слабо подготовленных или непригодных для разведывательной работы немецких агентов были без особого труда выловлены английскими властями. Часть их была завербована среди немецких эмигрантов в Южной Америке. Некто Фернандо Бушман обратился к той же фирме "Диркс и Кo" с просьбой о высылке денег по указанному им адресу. По адресу явилась полиция, и в сентябре 1915 г. шпион был осужден на смертную казнь.

Другой немецкий разведчик - Роберт Розенталь был арестован в результате... ошибки датского почтового чиновника. Из Копенгагена было отправлено донесение в Берлин о том, что в Англию посылается немецкий агент под видом представителя датской торговой фирмы, продававшей газовые рожки. Датская почта отослала донесение в Лондон. Впрочем, пока письмо достигло английской контрразведки, прошло несколько недель, и о шпионе было известно лишь, что он торгует газовыми рожками. Тем не менее поймать его удалось очень быстро. Были поставлены под особый контроль списки желавших покинуть Англию, и через некоторое время Ньюкасл сообщил, что после поездки в Шотландию собирается отбыть в Копенгаген некий Роберт Розенталь, торговец газовыми рожками. Розенталь пытался все отрицать, но ему предложили написать несколько строк, и выяснилось, что его почерк полностью идентичен почерку попавшего не по адресу донесения из Копенгагена в Берлин.

Начиная с 1916 г. немцы пытались вербовать себе на службу иностранных корреспондентов американских газет и посылать их с поручениями в Англию. Об этом англичане подробно узнали от арестованного ими американца Джорджа Бокса Бэкона. Однако, как правило, немцам не удавалось достаточно хорошо замаскировать своих агентов. Их выдавали и адреса "почтовых ящиков" в Голландии, известные английской контрразведке, и неумение правдоподобно объяснить происхождение получаемых ими денег, а порой даже размеры переводимых им по телеграфу сумм (педантичное немецкое начальство обычно высылало одну и ту же сумму своим агентам на предварительные расходы, и получение такого хорошо известного англичанам аванса уже само по себе было серьезной уликой). Вероятно, главной причиной успеха английской контрразведки было знание адресов в нейтральных странах, по которым шпионы направляли свои донесения.

Одним из не совсем обычных, хотя тоже неудачливых германских агентов был голландец Лео Паккард. Он являлся руководителем цирковой труппы карликов, разъезжавшей накануне войны по различным районам Англии. Уже тогда было замечено, что труппа, пренебрегая крупными городами, обращает особое внимание на военные гавани и места, находившиеся поблизости от военных лагерей. Частые поездки Паккарда в Голландию еще можно было объяснить профессиональными соображениями - необходимостью обновлять его своеобразную труппу. Но вряд ли владельцу бродячего цирка было необходимо встречаться с одним из заправил германского шпионажа - Штейнгауэром. А эти встречи происходили без достаточного соблюдения мер предосторожности, и одну из них имели возможность в Роттердаме наблюдать английские агенты. За несколько недель до войны цирк Паккарда давал представление в одном военном лагере. Вскоре после представления была обнаружена пропажа секретных документов. Подозрение пало на ассистентку оборотистого голландца карлицу Марию, но против нее не было явных улик.

В начале войны Паккард ликвидировал свое цирковое предприятие и стал директором театра в Лондоне. А потом еще раз сменил ремесло и начал заниматься экспортом и импортом кинофильмов. При этом Паккард пытался отправить значительное количество кинопленки по одному подозрительному адресу в Голландии, однако, конечно, не получил экспортной лицензии. За Паккардом было установлено тайное наблюдение. Его заметили хвастающим большими деньгами, которые он зарабатывает, несмотря на попытки помешать его торговле с Голландией. Была перехвачена его переписка с немецким "почтовым ящиком" в Голландии. Хотя Паккард не сообщал ничего запрещенного для разглашения, в ответном письме ему рекомендовалось попытать счастья в прибрежных городах Англии. Паккард был арестован. На первом же допросе он выразил готовность предать своих немецких хозяев и отныне работать на Англию. Выудив из потока лжи, в который вылились показания Паккарда, достаточно полезные для себя сведения, английская контрразведка передала голландца судебным органам. Он был присужден к пожизненным каторжным работам, но после войны очутился на свободе и долгое время печатал статьи о своих, разумеется, вымышленных подвигах.

Немцы редко направляли в Англию агентов-женщин, главным образом из-за трудностей, связанных с разработкой правдоподобных легенд, которые позволили бы им побывать в военное время на Британских островах. Однако и те немногие немецкие шпионки, которых все же удавалось забросить в Англию, оказывались неподходящими для предназначенной им роли.

...Осенью 1915 г. в Англию прибыла 40-летняя шведская подданная Ева Бурновиль. Ее предки были выходцами из Франции, чем и объяснялась ее по-французски звучавшая фамилия. Она была агентом немецкой разведки. До этого Ева Бурновиль перепробовала много профессий - была актрисой, гувернанткой в аристократических семьях, медицинской сестрой, а одно время даже секретарем посольства. Она свободно говорила на шести языках.

Ева Бурновиль приехала в Англию формально для лечения. Одна знакомая шотландка рекомендовала ее своим приятелям, жившим в Хекни, на севере Лондона. Ева завязала связи с этой семьей, но своей неумеренной любознательностью возбудила подозрение. В частности, шведка донимала своих лондонских знакомых расспросами о численности и расположении орудий противовоздушной обороны, о результатах налетов "цеппелинов". Ева Бурновиль также просила помочь устроиться на работу в "шведскую" секцию почтовой цензуры, но никто не решился дать ей рекомендацию. Часто меняя гостиницы, Ева Бурновиль продолжала свои расспросы у прислуги и даже у офицеров, встреченных ею в отелях. Другой немецкий шпион, работавший английским цензором, - Зильбер (о нем речь пойдет ниже) со всякими предосторожностями довел до сведения Евы Бурновиль, что она таким путем лишь привлекает внимание английской контрразведки.

Ева Бурновиль посылала свои донесения на имя некоей "госпожи Фольштрем". Английская цензура быстро распознала, что наряду с невинным "отрытым" текстом имелись строки, написанные симпатическими чернилами. Разумеется, ни одно письмо - хотя сведения, сообщаемые в них, и не представляли особой ценности - не покинуло английских берегов. После этого британская контрразведка занялась поисками адресата. В одном из писем был указан обратный адрес: Лондон, отель на Берфордской площади. В этой гостинице проживало более 30 человек. Чтобы установить, кто именно из них является немецким агентом, в отель был направлен агент контрразведки. Представившись артиллерийским офицером, он стал нашептывать постояльцам, которые вызвали его подозрение, самые невероятные истории о новом военном снаряжении. На другой день почтовая цензура задержала письмо в Копенгаген с точным пересказом одной такой истории. Контрразведчик знал, кому он сообщил эту басню. 15 ноября 1915 г. немецкая шпионка была арестована. Суд приговорил ее к смертной казни, замененной пожизненной каторгой. В 1922 г. Еву Бурновиль выслали в Швецию.

Еще менее ценным агентом оказалась немка Елизавета Вертгейм. Она вышла замуж за немца, натурализовавшегося в Англии, и таким образом стала британской подданной. Разведясь с мужем, Елизавета имела достаточно средств для безбедной жизни. Это была грубая болтливая особа, носившая кричаще яркие костюмы и производившая отталкивающее впечатление своей вульгарностью и нахальством. Однако именно на эту даму обратил внимание путешествовавший богатый американец Реджинальд Роланд. Необычная парочка совершала поездки по стране, тратила много денег и... посылала подозрительные письма в Голландию, которые и привлекли к Вертгейм и Роланду внимание контрразведки.

Елизавета приставала к знакомым офицерам, стремясь выудить сведения военного характера. Ее вопросы были настолько навязчивыми, что Скотланд-Ярд вскоре же был уведомлен о столь настойчивом любопытстве. Елизавета Вертгейм и ее спутник были арестованы. Роланд предъявил американский паспорт, который оказался фальшивым. Призванный для экспертизы секретарь американского посольства установил, что изображенный на паспорте орел был скопирован очень неискусно: у царя пернатых были вывернуты лапы и недоставало пера в хвосте. Печать на фотографии была другого химического состава, чем тот, который употреблялся в американских учреждениях, выдававших паспорта. После недолгого запирательства Реджинальд Роланд сознался, что его действительная фамилия Георг Бреков и что он родом из Штеттина. Почему Брекова, сына фабриканта роялей и музыканта по специальности, сочли особо подходящим человеком для занятия военным и морским шпионажем, осталось тайной германской разведки. Вероятно, подкупило то обстоятельство, что Бреков с 1908 г. жил в Америке и отлично владел английским языком. Из Америки Бреков был направлен в Антверпен, откуда его после обучения в шпионской школе через Голландию перебросили в Англию.

Заключение

Немецкая разведка всю войну прилагала отчаянные усилия, чтобы восстановить свою разведывательную организацию, которая была одним ударом разгромлена англичанами в августе 1914 г. Но добраться до военных секретов коварного Альбиона, несмотря на совершенство технологий, и методов разведывательной деятельности оказалось не лёгким делом.

Список используемой литературы

1. Е.Б. Черняк. // Пять столетий тайной войны. Из истории секретной дипломатии и разведки / М.: 1985

2. Э. Бояджи. // История Шпионажа. Часть 1.

3. А.И. Уткин. // Первая мировая война / М.: Алгоритм, 2001.

4. www.dere.com.ua