Курсовая работа: Особенности квалификации дорожно-транспортных преступлений в соответствии со ст. 264 УК РФ

1. История развития законодательства об ответственности за преступления против безопасности движения и эксплуатации транспортных средств.

2. Уголовно-правовая характеристика преступлений, предусмотренных ст. 264 УК РФ

2.1 Объективные признаки преступления

2.2 Субъективные признаки преступления

2.3 Квалифицирующие признаки ст. 264 УК РФ

3. Проблемы правового регулирования привлечения к уголовной ответственности по ст. 264 УК РФ

Заключение

Список источников и литературы

Введение

Борьба с нарушением правил безопасности и эксплуатации транспортных средств, включающим административно-наказуемые и уголовно-наказуемые дорожно-транспортные происшествия (ДТП), является одной из наиболее сложных и важных проблем, требующих постоянного внимания и решения со стороны общества.

Автомобильный транспорт обеспечивает перевозку грузов и пассажиров «от двери до двери» и является единственным видом транспорта в сложных природно-климатических и других затруднительных дорожных условиях. В современной России автомобиль для многих перестал быть роскошью и стал необходимым средством передвижения. Однако автомобильный транспорт является источником повышенной опасности и самым опасным видом транспорта: он в 12 раз опаснее морского и речного транспорта, в 3 раза опаснее железнодорожного и в 1,5 раза опаснее воздушного.

Недооценка общественной опасности нарушений правил безопасности движения и эксплуатации транспортных средств ослабляет борьбу с ними.

Актуальными являются вопросы разграничения преступных и правонарушающих ДТП, из которых первые требуют проведения первоочередных профилактических мероприятий.

Необходимы не только знания юридической природы преступного нарушения, правил безопасности движения и эксплуатации транспортных средств и правильное решение вопросов уголовной ответственности и наказания за совершение преступлений, предусмотренных ст. 264 УК РФ, но и поиск оптимальной конструкции данной статьи, других решений законодателя, направленных на усиление роли уголовного закона в предупреждении автотранспортных преступлений.

Объект исследования – общественно-правовые отношения, возникающие в сфере уголовно-правовой ответственности нарушение правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств.

Предмет исследования – уголовно-правовая характеристика нарушения правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств.

Цель курсовой работы – исследование уголовно-правовой характеристики и проблемы квалификации нарушения правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств.

Достижение поставленной цели обусловливает необходимость решения следующих задач: рассмотреть историю развития законодательства об ответственности за преступления против безопасности движения и эксплуатации транспортных средств; исследовать уголовно-правовой состав преступлений, предусмотренных ст. 264 УК РФ, а также квалифицирующие признаки; выявить проблемы правового регулирования привлечения к уголовной ответственности по ст. 264 УК РФ.

Нормативную базу работы составили положения действующего уголовного законодательства России[1] , а также нормативно-правовые акты в сфере безопасности дорожного движения.

Теоретическую базу работы составили научные труды современных ученых, комментарии к законодательству, учебные пособия и публицистические материалы, таких авторов, как: Ившин В.Г., Калмыков В.Т., Коробеев А.И., Рарог А.И., Лебедев В.М. и др.

Структура работы определена характером исследуемых в ней проблем. Курсовая работа состоит из введения, трех глав, заключения и библиографического списка.

1. История развития законодательства об ответственности за преступления против безопасности движения и эксплуатации транспортных средств

Нормы, обеспечивающие безопасность движения и эксплуатации транспорта, существовали и в дореволюционном уголовном законодательстве. Основное внимание в Уголовном уложении 1903 г. уделялось в первую очередь обеспечению безопасности движения и эксплуатации железнодорожного, речного и морского транспорта. Так, в гл. 30 «Повреждение имущества, путей сообщения, граничных и тому подобных знаков или иных предметов» устанавливалась ответственность лиц, виновных «в повреждении служащих для общественного пользования водяных путей, шлюзов, водоспуска, плотины, моста или иного сооружения для переправы, судоходства, предупреждения наводнений» (ст. 557). В ч. 2 этой статьи предусматривалась ответственность за такие же действия, если они создавали опасность для жизни людей. В ст. 558 говорилось об ответственности за нарушение безопасности железнодорожного движения или плавания, что могло выражаться в повреждении железнодорожных путей или подвижного состава железных дорог, пароходов и морских судов, а также об ответственности за повреждение «предостерегательных знаков, установленных для безопасности железнодорожного движения или судоходства». Более суровая ответственность предусматривалась ст. 558 Уложения в случаях крушения железнодорожного транспорта, парохода и морского судна.

В Уголовном уложении содержались и другие нормы, обеспечивающие безопасность функционирования железнодорожного и водного (морского и речного) транспорта. Наиболее суровая ответственность устанавливалась для лиц, нарушивших правила безопасности с целью вызвать крушение какого-либо из названных видов транспорта.

Советская власть с первых дней существования решительно боролась с организаторами и участниками контрреволюционных выступлений, саботажей, разбоев, погромов и пр. В обстановке хозяйственной разрухи и тяжелого экономического положения борьбе с транспортными преступлениями уделялось внимание только в плане борьбы с саботажем и вредительством. В первую очередь нуждался в охране железнодорожный транспорт. Поэтому уже 10 декабря 1919 г. Совет рабочей и крестьянской обороны принимает постановление, согласно которому разрешалось в надлежащих случаях расстреливать на месте лиц «за злоумышленное разрушение железнодорожных сооружений», т.е. за действия, создающие угрозу безопасности движения железнодорожного транспорта[2] .

В Уголовном кодексе 1922 г. специальных статей об ответственности за безопасность движения и эксплуатации транспорта не было. Однако она регламентировалась нормами, которые предусматривали ответственность за неисполнение или нарушение правил, установленных законом или обязательным постановлением для охраны порядка движения по железным дорогам и водным путям. С 1923 г. соответствующие статьи были дополнены указанием на воздушные пути. Таким образом, данные нормы положили начало формированию уголовного законодательства о транспортных преступлениях.

Ответственность за преступные посягательства на безопасность движения железнодорожного, водного и воздушного транспорта предусматривалась в различных главах Кодекса, что определялось спецификой субъективной стороны и субъекта преступления.

Так, при наличии контрреволюционной цели посягательство на безопасность движения железнодорожного, водного или воздушного транспорта квалифицировалось как контрреволюционное преступление и было предусмотрено в соответствующей главе. Аналогичные действия, совершенные без контрреволюционной цели, считались преступлениями против порядка управления (например, совершенные при массовых беспорядках). В некоторых случаях преступления, посягающие на безопасность движения и эксплуатации транспорта, законодатель относил к имущественным преступлениям.

Уголовный кодекс 1926 г. также содержал нормы, обеспечивающие безопасность движения и эксплуатации транспорта. Например, в ст. 75 предусматривалась ответственность за нарушение правил безопасности на железнодорожном транспорте. Однако отдельных норм об ответственности за автотранспортные преступления в этом Кодексе еще не было. В 1929 г. в него ввели статью об ответственности за разрушения и повреждения железнодорожного и иных путей сообщения, сооружений на них, предостерегающих знаков, подвижного состава и судов с целью вызвать крушение поезда или судна.

23 января 1931 г. ЦИК и СНК СССР приняли постановление «Об ответственности за преступления, дезорганизующие работу транспорта», в соответствии с которым в Кодекс была включена ст. 59-3в[3] . К уголовно наказуемым деяниям были отнесены нарушения работником транспорта трудовой дисциплины (нарушение правил движения, недоброкачественный ремонт подвижного состава и пути и т.п.), если эти нарушения повлекли или могли повлечь повреждение или уничтожение подвижного состава, пути и путевых сооружений либо несчастные случаи с людьми, несвоевременную отправку поездов и судов, скопление на местах выгрузки порожняка, простой вагонов и другие действия, влекущие за собой срыв (невыполнение) намеченных правительством планов перевозок или угрозу правильности или безопасности движения. Это деяние законодатель отнес к группе государственных, подгруппе контрреволюционных преступлений. Верховный Суд СССР в постановлениях Пленумов от 26 мая 1932 г. и от 19 декабря 1936 г. ориентировал судебные органы на говорилось лишь о деяниях на железнодорожном и водном транспорте, по ней квалифицировались также преступные нарушения правил движения на автотранспорте.

Впоследствии Уголовный кодекс 1926 г. дополнялся и иными нормами, например, о нарушении работниками гражданской авиации своих служебных обязанностей, если это повлекло или могло повлечь повреждение или уничтожение воздушного судна, оборудования для полетов или несчастные случаи с людьми[4] ; об ответственности лиц, достигших 12-летнего возраста, за совершение действий, способных вызвать крушение поезда.

И только в постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 15 сентября 1950 г. «О квалификации преступлений, связанных с нарушением правил движения на автотранспорте»[5] , разъяснялось, что при авариях автотранспорта с человеческими жертвами ответственность водителей, не являющихся работниками транспорта, должна наступать в зависимости от последствий и характера вины по статьям о преступлениях против личности.

Такое решение вопроса проблему не решало. Поэтому в Уголовном кодексе 1960 г., хотя и не была выделена самостоятельная глава, посвященная нормам об ответственности за посягательство на безопасность движения и эксплуатации транспортных средств, однако в нем сформирована достаточно четкая система транспортных преступлений[6] .

Статьи от ответственности за такие деяния содержались в разных главах Кодекса. В гл. I «Государственные преступления» в подразделе «Иные государственные преступления» предусматривалась ответственность за нарушение правил международных полетов (ст. 84), нарушение правил безопасности движения и эксплуатации железнодорожного, водного и воздушного транспорта (ст. 85), повреждение путей сообщения и транспортных средств (ст. 86).

В 1993 г. в раздел «Иные государственные преступления» была включена ст. 86.2 (нарушение правил безопасности при строительстве, эксплуатации или ремонте магистрального трубопровода). Вместе с тем в разделе «Особо опасные государственные преступления» сохранялась ответственность за диверсию (ст. 68) и вредительство (ст. 69). В ст. 68 предусматривалась ответственность за «разрушения или повреждения: предприятий, сооружений, путей и средств сообщения: с целью ослабления Советского государства», а в ст. 69 - за совершенные с той же целью действия или бездействия, направленные, в частности, к подрыву транспорта и пр.[7]

Другие составы транспортных преступлений законодатель поместил в гл. 10 «Преступления против общественной безопасности, общественного порядка и здоровья населения». Впоследствии эта глава дополнялась новыми статьями, предусматривающими ответственность за транспортные преступления.

На момент вступления в силу Уголовного кодекса 1960 г. в нем содержались в гл. 10 следующие статьи об ответственности за: нарушения правил безопасности движения и эксплуатации механического транспорта работником транспорта (ст. 211), такие же нарушения лицами, не являющимися работниками транспорта (ст. 212), и нарушения действующих на транспорте правил (ст. 213).

В 1965 г. Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 3 июля в Уголовный кодекс 1960 г. были включены статьи об ответственности за угон автотранспортных средств (ст. 212.1), самовольную без надобности остановку поезда (ст. 213.1)[8] .

В 1968 г. ст. 212 была объединена со ст. 211, так как законодатель счел, что разграничение ответственности за нарушение правил безопасности движения и эксплуатации механических транспортных средств в зависимости от признаков субъекта ни теоретически, ни практически не оправдано.

В том же 1968 г. Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 19 июня группа транспортных преступлений была дополнена статьями об ответственности за управление транспортным средством в состоянии опьянения (ст. 211.1); за выпуск в эксплуатацию технически неисправных транспортных средств (ст. 211.2). Позднее ст. 211.1 была из Кодекса исключена, и он был дополнен ст. 211.3 (допуск к управлению транспортными средствами водителей, находящихся в состоянии опьянения).

В 1973 г. рассматриваемая группа преступлений была дополнена ст. 213.2 «Угон воздушного судна».

Кроме глав 1 и 10 две статьи гл. 3 «Преступления против жизни, здоровья, свободы и достоинства личности», по мнению некоторых ученых, должны были быть отнесены к группе транспортных преступлений. Это - ч. 2 ст. 127 (оставление в опасности)[9] и ст. 129 (неоказание капитаном судна помощи терпящим бедствие).

Примерно с середины 60-х годов в теории уголовного права стала выделятся группа транспортных преступлений как подсистема «преступлений против общественной безопасности, общественного порядка и здоровья населения».

Таким образом, к моменту принятия в 1996 г. нового Уголовного кодекса в доктрине уголовного права сложилась довольно стройная система транспортных преступлений. И хотя некоторые преступления этой группы продолжали оставаться в разделе «Иные государственные преступления», многие ученые высказывались о несоответствии родовых объектов и степени опасности иных государственных преступлений и транспортных преступлений. Вместе с тем находилось все больше сторонников выделения всех преступлений, посягающих на безопасность движения и эксплуатации любого вида транспорта, с учетом их специфики и общности родового объекта в самостоятельную главу Кодекса.

В следственной и судебной практике возникали вопросы относительно квалификации и разграничения со смежными составами деяний, относимых к числу транспортных преступлений. Например, в постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 6 января 1950 г. (с последующими изменениями) отмечалось, что «в судебной практике нет единообразия в вопросе квалификации преступлений, повлекших аварии судов, не принадлежащих органам министерств морского и речного флота»[10] .

На ошибки в квалификации нарушений правил безопасности движения механического транспорта указывалось и в постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 6 октября 1970 г. (с последующими изменениями)[11] .

В развернувшейся в теории уголовного права дискуссии относительно содержания главы о транспортных преступлениях предлагалось тяжесть наказания за транспортные преступления определять не столько наступившими последствиями, сколько иными обстоятельствами (например, нахождение за рулем водителя в состоянии опьянения, особо злостный характер нарушения или неоказание помощи потерпевшему в аварии), включая эти признаки в качестве квалифицирующих признаков отдельных транспортных преступлений[12] . Предлагались и привилегированные составы при наличии таких признаков, как обусловленность наступивших последствий нарушения правил движения действиями других лиц, наличие скрытых дефектов транспортного средства, экстремальные условия ситуации.

Однако законодатель пошел по иному пути, унифицировав нормы о транспортных преступлениях, за исключением трех (ст. 265, 270, 271 УК), и сконструировав их в зависимости от тяжести последствий: ч. 1 - причинение тяжкого вреда здоровью либо крупный материальный ущерб (в некоторых нормах); ч. 2 - смерть человека; ч. 3 - смерть двух или более лиц.

Объединив нормы об ответственности за посягательство на безопасность движения и эксплуатации транспорта в самостоятельной главе Уголовного кодекса, законодатель сохранил прежние составы преступлений, дополнив систему транспортных преступлений лишь ст. 265 (оставление места дорожно-транспортного происшествия). Однако в статьи, предусматривающие ответственность за рассматриваемые преступления, были внесены существенные изменения и дополнения.

Таким образом, законодательное и нормативное правовое регулирование в области обеспечения безопасности дорожного движения в современный период развития уголовного законодательства охватывает широкий спектр общественных отношений. В состав соответствующей нормативной правовой системы входят: федеральные законы и другие законодательные акты, изданные высшим законодательным органом страны, акты Президента Российской Федерации и Правительства Российской Федерации, ведомственные (межведомственные) нормативные правовые акты. Отдельные аспекты обеспечения безопасности дорожного движения регламентируются актами органов власти субъектов Российской Федерации.

Основополагающим документом указанной системы является Федеральный закон «О безопасности дорожного движения». За последнее время проведена большая работа, направленная на разработку правового механизма его реализации.

преступление транспортное уголовное

2. Уголовно-правовая характеристика преступлений, предусмотренных ст. 264 УК РФ

2.1 Объективные признаки преступления

Статья 264 УК РФ в силу достаточно высокой степени общественной опасности, типичности и широкой распространенности запрещаемых ею деяний встречается в судебной практике значительно чаще, чем все остальные нормы о транспортных преступлениях вместе взятые.

Непосредственным объектом рассматриваемого преступления является безопасность функционирования (движения и эксплуатации) всех тех видов механических транспортных средств, о которых говорится в примечании к ст. 264 УК РФ. Косвенным подтверждением этого вывода может служить определение понятия «безопасность дорожного движения», содержащееся в ст. 2 Федерального закона от 10 декабря 1995 г. № 196-ФЗ «О безопасности дорожного движения»[13] . Под безопасностью дорожного движения Закон понимает такое состояние данного процесса, которое отражает степень защищенности его участников от дорожно-транспортных происшествий и их последствий.

Предметом преступления выступают упомянутые в диспозиции нормы и в примечании к ней механические транспортные средства.

Объективная сторона преступления включает в себя совокупность следующих признаков: а) нарушение правил безопасности движения или эксплуатации механических транспортных средств; б) наступление определенных последствий; в) причинную связь между фактом нарушения правил и наступившими в результате последствиями.

Для привлечения лица к уголовной ответственности по ст. 264 УК РФ необходимо установить, допущено ли нарушение, в чем именно оно выразилось, какие конкретно пункты правил безопасности движения и эксплуатации транспорта нарушены. Так, в п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 09.12.2008 г. № 25 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без цели хищения»[14] , разъясняется, что при рассмотрении дел о преступлениях, предусмотренных статьей 264 УК РФ, судам следует указывать в приговоре, нарушение каких конкретно пунктов Правил дорожного движения или правил эксплуатации транспортного средства повлекло наступление последствий, указанных в статье 264 УК РФ, и в чем конкретно выразилось это нарушение.

Основные нормативные акты, к которым отсылает бланкетная диспозиция нормы, - Федеральный закон от 10 декабря 1995 г. «О безопасности дорожного движения» и Правила дорожного движения от 23 октября 1993 г.[15]

Преступление может быть совершено путем как действия, так и бездействия. Нарушение правил безопасности движения может выражаться в превышении скорости, неподчинении сигналам светофора или жестам регулировщика, выезде на встречную полосу движения, несоблюдении очередности проезда перекрестков, неправильном обгоне или маневрировании на дороге, несоблюдении требований дорожных знаков и указателей и т.п.

К видам нарушения правил эксплуатации относится эксплуатация технически неисправных транспортных средств, нарушение правил перевозки пассажиров и грузов, управление транспортным средством в состоянии алкогольного или наркотического опьянения, а также в болезненном или утомленном состоянии и т.д. Важно только учитывать, что ответственность по ст. 264 УК РФ наступает за такое нарушение правил эксплуатации, которое находится в тесной связи с обеспечением безопасности движения. Закон, устанавливая уголовную ответственность за нарушение правил эксплуатации, имеет в виду только те из них, которые непосредственно регулируют безопасность движения. Примечательно, что в ст. 264 УК РФ законодатель четко отделил союзом «или» правила дорожного движения от правил эксплуатации транспортных средств, но при этом подчеркнул, что вменить нарушение этих правил можно лишь лицу, «управляющему механическим транспортным средством». Сказанное означает, что нарушение одних лишь правил эксплуатации без управления самим транспортным средством (в отличие от ст. 263 УК РФ) лежит за рамками данного состава преступления.

Состав преступления, предусмотренного ст. 264 УК РФ, сформулирован как материальный. Это означает, что ответственность за нарушение правил безопасности движения и эксплуатации механических транспортных средств возможна лишь при наступлении определенных последствий. Характер последствий используется законодателем в качестве критерия для выделения квалифицированных видов преступления, причем состав сформулирован таким образом, что исключает уголовную ответственность за причинение вреда виновником аварии самому себе или принадлежащему ему транспортному средству. Так, Лопатин, управляя по доверенности автомашиной ВАЗ - 21011 гражданина Терехова, при совершении обгона двигавшегося в попутном направлении мотоцикла под управлением гражданина Заплавного нарушил требования Правил дорожного движения РФ, вследствие чего врезался в столб, причинив себе тяжкий вред здоровью. В возбуждении уголовного дела было отказано.[16]

В качестве последствий преступления закон в настоящее время называет тяжкий вред здоровью (ч. 1 и ч.2 ст. 264 УК РФ), смерть одного (ч. 3 и ч. 4 ст. 264 УК РФ) или нескольких (ч. 5 и ч. 6 ст. 264 УК РФ) потерпевших.

Обязательным признаком состава преступления является причинная связь между нарушением правил безопасности движения или эксплуатации механических транспортных средств и наступившими в результате последствиями.

Причинная связь по делам этой категории обладает довольно сложным характером, имеет ряд специфических особенностей. Специфика ее состоит в том, что в силу множественности факторов и наличия опосредующих звеньев в развитии цепи причинности вредные последствия носят зачастую ситуативный, случайный и не всегда адекватный степени тяжести нарушения соответствующих правил характер.

Сам по себе факт наличия причинной связи между деянием и общественно опасным результатом еще не предрешает характера ответственности. Не исключено, что причинная связь между нарушением правил безопасности и наступившими последствиями имеет место, но лицо не сознает и не может сознавать этого. В таком случае уголовная ответственность должна исключаться за отсутствием вины.[17]

Действие (бездействие) субъекта транспортного преступления лишь в том случае может быть признано причиной наступившего вредного последствия, если оно будет отвечать определенным требованиям. В первую очередь необходимо убедиться, что поведение виновного, приведшее к наступлению предусмотренных в законе последствий, по своему характеру соответствует признакам объективной стороны состава транспортного преступления. Причинная связь должна устанавливаться не просто с действием или бездействием лица, а именно с нарушением соответствующих правил безопасности. По делам об автотранспортных преступлениях вопрос о причинной связи должен обсуждаться только после установления факта нарушения соответствующих правил безопасности дорожного движения и эксплуатации транспортных средств и выяснения характера наступивших вредных последствий. Действие, хотя и находившееся в определенной связи с результатом (например, явившееся одним из условий его наступления), но не нарушившее правила безопасности, не может рассматриваться как преступление. Иными словами, действие лица можно признать причиной наступления вредного результата только тогда, когда оно противоречило правилам безопасности. Если же поведение лица соответствовало этим правилам, то причинная связь между его действиями и последствиями вообще не подлежит установлению, как бы ни был при этом тяжел фактически наступивший результат.

С другой стороны, установлением одного лишь факта нарушения субъектом правил безопасности вопрос о наличии причинной связи между допущенным нарушением и наступившими последствиями еще не решается. Противоправное поведение только тогда может быть признано причиной наступления преступных последствий, когда оно не только предшествовало им во времени, но и было таким условием их наступления, при отсутствии которого последние вообще не могли бы наступить.

В случае же, если последствия наступили бы вне зависимости от того, было ли поведение лица противоправным или безупречным с точки зрения соблюдения им правил безопасности, - причину данных последствий следует искать не в действиях субъекта, а в других обстоятельствах.

Определенными особенностями характеризуется причинная связь при совершении рассматриваемого вида транспортных преступлений путем бездействия. В данном случае причинную связь следует считать установленной, если: а) на субъекта была возложена обязанность выполнять требования соответствующих правил; б) он имел возможность выполнить ожидаемые от него действия; в) выполнение ожидаемого и возможного действия могло предотвратить вредный результат. Нарушение лицом установленных для него обязанностей по выполнению соответствующих правил создает опасность причинения вреда и служит одним из объективных оснований ответственности за бездействие.

Итак, причинную связь в транспортных преступлениях следует считать установленной, если: а) нарушение правил безопасности движения или эксплуатации транспортных средств предшествовало наступлению преступного результата; б) было необходимым условием его наступления; в) создало реальную возможность его наступления либо г) превратило такую возможность в действительность. На практике для установления причинной связи по данной категории уголовных дел вполне обоснованно применяется метод «необходимого условия» или «мысленного исключения». Он означает, что при решении вопроса о причинной связи суд мысленно оценивает, наступил бы или нет преступный результат в случае отсутствия нарушения правил безопасности со стороны субъекта. Если суд придет к выводу, что при этом условии результат не наступил бы, значит, причинная связь есть, и наоборот.

2.2 Субъективные признаки преступления

Субъективная сторона преступления имеет сложную конструкцию. Формы вины по отношению к нарушениям правил безопасности и вызванным ими последствиям не всегда совпадают между собой. Иными словами, субъективная сторона характеризуется неоднородностью психического отношения виновного к действию и его последствиям. Анализ судебной практики показывает, что правила безопасности нарушаются в основном умышленно, к последствиям же этих нарушений субъект относится неосторожно (в виде преступного легкомыслия или небрежности).

Так, Железноводским городским судом Ставропольского края 26 июня 2007 г. С. осужден по ч. 2 ст. 264 УК РФ. Он признан виновным в том, что, управляя автомобилем, допустил умышленное нарушение Правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности смерть человека[18] .

Субъектом преступления является лицо, управляющее механическим транспортным средством. Для квалификации действий виновного по ст. 264 УК РФ не имеет значения, управляло ли лицо собственным транспортным средством или принадлежащим государственной, муниципальной, общественной, иной организации, совершило аварию во время работы или в свободное от нее время, управляло транспортным средством правомерно или в результате самовольного захвата и угона, были ли у виновного в момент управления транспортным средством водительские права или он не имел или был лишен их.

В пункте 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 09.12.2008 г. № 25 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без цели хищения» разъясняется, что субъектом преступления, предусмотренного статьей 264 УК РФ, является достигшее 16-летнего возраста лицо, управлявшее автомобилем, трамваем или другим механическим транспортным средством, предназначенным для перевозки по дорогам людей, грузов или оборудования, установленного на нем (пункт 1.2 Правил дорожного движения Российской Федерации). Им признается не только водитель, сдавший экзамены на право управления указанным видом транспортного средства и получивший соответствующее удостоверение, но и любое другое лицо, управлявшее транспортным средством, в том числе лицо, у которого указанный документ был изъят в установленном законом порядке за ранее допущенное нарушение пунктов Правил, лицо, не имевшее либо лишенное права управления соответствующим видом транспортного средства, а также лицо, обучающее вождению на учебном транспортном средстве с двойным управлением.

Итак, субъективная сторона - неосторожность. Субъект преступления - вменяемое физическое лицо, достигшее 16 лет, управляющее автомобилем, трамваем либо другим механическим транспортным средством.

2.3 Квалифицирующие признаки ст. 264 УК РФ

В 2009 году в ст. 264 УК РФ были внесены изменения в части правовой регламентации квалифицирующих признаков.[19]

Таким изменения связаны со следующим. Проект Федерального закона «О внесении изменений в статью 264 Уголовного кодекса Российской Федерации» был разработан во исполнение пункта 1 перечня поручений по результатам совещания Президента Российской Федерации с членами Правительства Российской Федерации 16 октября 2006 г. (№ Пр-1826 от 23 октября 2006 г.). Данный проект был направлен на усиление уголовной ответственности за нарушения правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств водителями, находящимися в состоянии алкогольного и (или) наркотического опьянения.

Во время действия старой редакции УК РФ ст. 264 за совершение дорожно-транспортных происшествий, в которых пострадавшим причинен легкий или средний тяжести вред здоровью, законодательством Российской Федерации предусмотрена административная ответственность в виде административного штрафа или лишения права управления транспортными средствами. Уголовная ответственность была установлена в статье 264 Уголовного кодекса Российской Федерации «Нарушение правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств» за совершение ДТП, в результате которого наступили тяжкие последствия (причинен тяжкий вред здоровью или смерть одного и более человек).

При этом санкции указанной статьи были одинаковы как для водителей, находившихся в состоянии опьянения, так и для трезвых водителей. Вместе с тем, как свидетельствуют результаты анализа статистической информации, только за 6 месяцев 2008 г. на дорогах нашей страны произошло почти 100 тыс. ДТП, в которых погибли более 12,9 тыс. и получили ранения свыше 123 тыс. человек, при этом каждое тринадцатое ДТП в Российской Федерации совершено водителями, находящимися в нетрезвом состоянии (за указанный период 2008 г. их количество составило около 6,5 тыс.).[20]

В связи с этим назрела необходимость внести такой квалифицирующий признак состава преступления, предусмотренного в статье 264 УК РФ, как нахождение лица, совершившего преступление, в состоянии опьянения.

Таким образом, на сегодняшний день в ст. 264 УК РФ предусмотрены следующие квалифицирующие признаки:

1) нарушение лицом, управляющим автомобилем, трамваем либо другим механическим транспортным средством, правил дорожного движения или эксплуатации транспортных средств, совершенное лицом, находящимся в состоянии опьянения, повлекшее по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека;

2) нарушение лицом, управляющим автомобилем, трамваем либо другим механическим транспортным средством, правил дорожного движения или эксплуатации транспортных средств, повлекшее по неосторожности смерть человека;

3) нарушение лицом, управляющим автомобилем, трамваем либо другим механическим транспортным средством, правил дорожного движения или эксплуатации транспортных средств, совершенное лицом, находящимся в состоянии опьянения, повлекшее по неосторожности смерть человека;

4) нарушение лицом, управляющим автомобилем, трамваем либо другим механическим транспортным средством, правил дорожного движения или эксплуатации транспортных средств, повлекшее по неосторожности смерть двух или более лиц;

5) нарушение лицом, управляющим автомобилем, трамваем либо другим механическим транспортным средством, правил дорожного движения или эксплуатации транспортных средств, совершенное лицом, находящимся в состоянии опьянения, повлекшее по неосторожности смерть двух или более лиц.

Подведем итог.

Субъективная сторона характеризуется неоднородностью психического отношения виновного к действию и его последствиям. Анализ судебной практики показывает, что правила безопасности нарушаются в основном умышленно, к последствиям же этих нарушений субъект относится неосторожно (в виде преступного легкомыслия или небрежности).

Субъект преступления - вменяемое физическое лицо, достигшее 16 лет, управляющее автомобилем, трамваем либо другим механическим транспортным средством.

3. Проблемы правового регулирования привлечения к уголовной ответственности по ст. 264 УК РФ

Анализ уголовного закона приводит к мысли о не вполне удачном изложении состава преступления по ст. 264 УК РФ.

Во-первых, не корректно законодателем изложен способ описания предмета рассматриваемого преступления.

Непосредственно в диспозиции ч. 1 ст. 264 УК РФ говорится лишь об автомобиле и трамвае. Далее законодатель прибегает к формуле «либо другие механические транспортные средства». В примечании к ст. 264 УК РФ мы находим расшифровку этой формулы: «Под другими механическими транспортными средствами в настоящей статье понимаются троллейбусы, а также трактора и иные самоходные машины, мотоциклы и иные механические транспортные средства».

Легко обнаружить, что в видовых признаках здесь определены только три категории транспортных средств: троллейбусы, трактора и мотоциклы. В остальном - мы опять сталкиваемся с отсылкой к оценочным понятиям – «иные самоходные машины» и «иные механические транспортные средства». За разъяснениями приходится обращаться к судебной практике и ведомственным нормативным актам.

Пленум Верховного Суда СССР в Постановлении от 6 октября 1970 г. «О судебной практике по делам об автотранспортных преступлениях» разъяснил, что под «иной самоходной машиной» следует понимать любые дорожные, строительные, сельскохозяйственные и другие специальные машины (экскаватор, грейдер, автокран, скрепер, автопогрузчик и т.п.).

Согласно п. 1.2 Правил дорожного движения механическое транспортное средство есть транспортное средство (т.е. устройство, предназначенное для перевозки по дорогам людей, грузов или оборудования, установленного на нем), кроме мопеда, приводимое в движение двигателем. Этот термин в его нынешней формулировке позволяет охватить автомобили, подвесной электротранспорт, мотоколяски, мотонарты, мотосани и другие самоходные машины и механизмы.

Из перечня механических транспортных средств исключен мопед. Под ним понимается двух- или трехколесное транспортное средство, приводимое в движение двигателем с рабочим объемом не более 50 куб. см и имеющее максимальную конструктивную скорость не более 50 км/ч. К мопедам приравниваются велосипеды с подвесным двигателем, мокики и другие транспортные средства с аналогичными характеристиками. Итак, отныне ограничителями для отнесения транспортного средства к разряду механических выступают два критерия: а) объем двигателя (он не должен превышать 50 куб. см) и б) конструктивная скорость (она не должна превышать 50 км/ч). Транспортные средства, соответствующие этим параметрам, не входят в предмет преступления, предусмотренного ст. 264 УК РФ.

В уголовно-правовой доктрине и судебной практике известные трудности представляет решение проблемы отграничения рассматриваемого преступления от смежных составов. Такие трудности возникают, в частности, в процессе квалификации действий лиц, нарушающих правила эксплуатации самоходных машин.[21]

Исходным моментом для правильной квалификации этих действий служит положение о том, что нарушения правил технической эксплуатации транспорта, техники безопасности при производстве различных видов работ (ремонтных, погрузочно-разгрузочных, сельскохозяйственных и т.п.) посягают на другие объекты (жизнь, здоровье человека, безопасные условия труда) и не могут поэтому квалифицироваться по ст. 264 УК РФ. По смыслу нормы лицо, управляющее сельскохозяйственной, специальной или иной самоходной машиной, может нести ответственность по этой статье лишь в том случае, когда преступление связано с нарушением правил безопасности движения и эксплуатации транспорта. Если же указанное лицо, разъяснил Пленум Верховного Суда СССР в Постановлении от 6 октября 1970 г., нарушило правила производства определенных работ, техники безопасности или иные правила охраны труда (хотя бы эти нарушения и были допущены во время движения машины), то действия виновного подлежат квалификации по статьям УК, предусматривающим ответственность за нарушение этих правил, а в соответствующих случаях - за преступления против жизни и здоровья граждан, уничтожение или повреждение имущества.

Некоторые суды, как показывает анализ практики, все же допускают ошибки в квалификации действий лиц, управляющих тракторами и иными самоходными машинами. Так, Прилузским районным судом Республики Коми Ж. осужден за совершение транспортного преступления. Он признан виновным в том, что на стоянке техники запустил двигатель трелевочного трактора и, не убедившись в безопасности, щитом своего трактора стал толкать трактор «ТДТ-55», отчего гусеницы последнего стали вращаться. Водителя трактора «ТДТ-55» И. затянуло в промежуток между кабиной и гусеницами. От полученных повреждений И. скончался. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда России переквалифицировала действия Ж. на статью о неосторожном убийстве, отметив, что действия водителя трактора, совершенные при производстве нетранспортных работ и повлекшие смерть потерпевшего, должны квалифицироваться по статьям о преступлениях против личности.[22]

Дорожное движение согласно ФЗ «О безопасности дорожного движения» есть совокупность общественных отношений, возникающих в процессе перемещения людей и грузов с помощью транспортных средств или без таковых в пределах дорог. Из буквального прочтения данной нормы может сложиться впечатление, что местом анализируемого преступления являются только дороги, т.е. обустроенные или приспособленные и используемые для движения транспортных средств полосы земли либо поверхности искусственных сооружений. На самом деле это не так. Поскольку и ФЗ «О безопасности дорожного движения», и Правила дорожного движения действуют на всей территории России и водители обязаны соблюдать их повсеместно, ответственность по ст. 264 УК наступает независимо от места, где были нарушены упомянутые Правила, например на шоссе, улице, железнодорожном переезде, на полевых дорогах, в условиях бездорожья, в лесу, во дворе дома, при движении по территории предприятия. Местом совершения преступления могут быть также замерзшие акватории морского залива, озера, реки.

Причинение любого по размеру имущественного вреда ответственности по анализируемой статье не влечет. Но это отнюдь не означает, что виновные в данном случае, как предлагается в литературе, должны нести ответственность по ст. 268 УК РФ.[23] Сфера действия упомянутой нормы - несколько иная; лица, совершающие предусмотренное ст. 264 УК РФ преступление, в круг субъектов этого деяния не входят. Следовательно, причинение ими в результате совершения дорожно-транспортного происшествия исключительно материального ущерба (независимо от его размера) образует состав административного проступка или гражданско-правового деликта. В самом крайнем случае можно ставить вопрос о привлечении к уголовной ответственности за уничтожение или повреждение имущества по неосторожности (ст. 168 УК РФ), поскольку в указанной норме действительно криминализировано уничтожение или повреждение чужого имущества в крупном размере, совершенное путем неосторожного обращения с источником повышенной опасности. В судебной практике подобная квалификация уже встречается.

На практике нередко возникают ситуации, когда в результате транспортного преступления вредные последствия различной степени тяжести причиняются нескольким потерпевшим. Как квалифицировать такие действия?

Нарушение правил безопасности движения и эксплуатации транспортных средств, повлекшее наступление последствий, предусмотренных несколькими частями ст. 264 УК РФ, но составляющих одно преступление, следует квалифицировать по той части статьи, которая предусматривает ответственность за наиболее тяжкие из наступивших последствий. По совокупности преступлений деяния с указанными различными последствиями должны квалифицироваться лишь в тех случаях, когда они совершены в разное время и наступившие последствия явились результатом нескольких взаимно не связанных нарушений правил безопасности движения и эксплуатации транспортных средств.

Установление причинной связи по этой категории дел, с учетом отмеченных обстоятельств, представляет трудность для судебной практики. Изучение ее показывает, что в процессе квалификации каждое третье из всех решений по делам об автотранспортных преступлениях, опубликованных в бюллетенях Верховного Суда России, посвящено анализу причинной связи.

К каким отрицательным последствиям иногда приводит неправильное установление причинной связи, видно из следующего примера. Ф. осужден за то, что, управляя автомобилем «КамАЗ», превысил скорость движения и допустил столкновение с автомобилем «Жигули», повлекшее тяжкие последствия. Признавая Ф. виновным, суд сослался в приговоре на заключение автотехнического эксперта о том, что Ф. превысил скорость на 4,5 км/ч и несвоевременно принял меры для предотвращения столкновения, поскольку поздно начал тормозить и вследствие этого не смог предотвратить аварию.

Между тем из материалов дела усматривается, что это нарушение не находилось в причинной связи с наступившими последствиями, так как непосредственной причиной столкновения транспортных средств явились неправильные действия водителя «Жигулей» К., который выехал со второстепенной дороги на главную и стал делать левый поворот, не пропустив двигавшийся по главной дороге автомобиль «КамАЗ», чем создал аварийную обстановку. То, что Ф. не сумел уклониться от столкновения, не может быть вменено ему в вину, поскольку он не предвидел, не мог и не должен был предвидеть, что автомобиль «Жигули» не остановится перед выездом на главную дорогу и не пропустит автомобиль «КамАЗ». Действия Ф., выразившиеся в применении торможения и в попытке предотвратить столкновение путем маневрирования, были продиктованы аварийной обстановкой, сложившейся не по его вине. Что касается превышения скорости на 4,5 км/ч, то, как видно из заключения эксперта, оно не повлияло на механизм столкновения и в юридически значимой причинной связи с наступившими последствиями не находится. С учетом отмеченных обстоятельств высшая судебная инстанция страны приговор в отношении Ф. отменила и дело прекратила за отсутствием в его действиях состава преступления.[24]

Причинная связь должна устанавливаться между деянием в форме нарушения соответствующих правил и наступившими последствиями. Однако сам по себе факт нарушения правил безопасности движения и эксплуатации транспортных средств еще ни о чем не говорит. Судебная практика нередко сталкивается с ситуациями, когда нарушение правил налицо, но оно не находится в причинной связи с результатом: последствие наступило как итог действия иных причин (неправомерного поведения других участников движения, непреодолимой силы природы, скрытых дефектов транспортных средств и т.п.).

Г. был осужден Ленинским районным судом г. Новосибирска за совершение автотранспортного преступления и признан виновным в том, что в нарушение Правил дорожного движения в условиях гололеда двигался на автомашине с повышенной скоростью - 35 км/ч, в результате чего принятые им меры (торможение) с целью предотвращения наезда на пешехода М. оказались безрезультатными и последнему были причинены тяжкие телесные повреждения. Вышестоящий суд, однако, установил, что наезд на потерпевшего произошел в результате грубого нарушения Правил дорожного движения самим потерпевшим, а именно: не удостоверившись в безопасности движения, в месте, где нет перехода, он стал быстро пересекать проезжую часть дороги перед близко идущим транспортом. В действиях Г. нет состава преступления. В момент появления препятствия он сразу стал тормозить, но не имел технической возможности предотвратить наезд.[25]

Вместе с тем еще чаще в судебной практике встречаются случаи, когда вредные последствия являются результатом совместных (но несогласованных) действий различных лиц - участников движения. В подобных случаях мы сталкиваемся с проблемой так называемого неосторожного сопричинения, когда нарушение правил безопасности со стороны одного лица (например, водителя-наставника, полностью передоверившего управление автомашиной малоопытному стажеру), ставшее причиной нарушения тех же правил со стороны другого лица (самого малоопытного стажера), находится в причинной связи с преступным результатом. Даже с большой натяжкой эту причинную связь нельзя назвать «прямой», «необходимой», с «неизбежностью», «закономерно» повлекшей наступление преступных последствий. Она носит ярко выраженный опосредованный характер, тем не менее ее достаточно для обоснования уголовной ответственности.

Определенные трудности на практике возникают при квалификации действий ученика и инструктора, стажера и водителя-наставника. По общему правилу за аварии, допущенные учеником во время практической езды на автомобиле с двойным управлением, ответственность несет инструктор, а не ученик. Положение меняется, когда ученик сознательно игнорирует указания инструктора и грубо нарушает правила безопасности движения. В этом случае он должен отвечать по ст. 264 УК РФ. Не исключены также ситуации, когда и ученик, и инструктор одновременно нарушают правила безопасности, следствием чего является наступление преступного результата. Действия обоих подлежат квалификации по ст. 264 УК РФ.

Несколько иначе должен решаться вопрос о разграничении ответственности водителей-наставников и стажеров. Здесь общим правилом является привлечение к уголовной ответственности только стажера. И это понятно, ибо стажер обладает уже не только необходимыми теоретическими познаниями в автоделе, но и имеет навыки практического вождения. Водитель-наставник лишь помогает ему закрепить эти навыки. Наставник поэтому может отвечать при нарушении стажером тех правил безопасности движения, для усвоения и соблюдения которых он к нему прикреплен.

Не основанной на законе является рекомендация А.А. Тер-Акопова квалифицировать по ст. 264 УК действия водителей, передающих управление транспортным средством лицу, находящемуся в состоянии опьянения либо не имеющему права управления транспортным средством. По его мнению, водитель в такой ситуации нарушает правило эксплуатации транспортных средств, и этого достаточно для вменения ему в вину рассматриваемого преступления.[26] Водитель действительно нарушает правила эксплуатации, но инкриминировать ему преступление, предусмотренное ст. 264 УК РФ, невозможно, ибо субъектом этого преступления является только лицо, управляющее транспортным средством. Водитель же с момента передачи управления автомобилем другому человеку перестает быть таким лицом, а значит, не может отвечать по ст. 264 УК. Ранее подобные действия охватывались понятием «иное грубое нарушение правил эксплуатации» и квалифицировались по ст. 211.2 УК РСФСР. Сейчас они уголовно ненаказуемы.

Поскольку преступление, предусмотренное ст. 265 УК РФ (оставление места дорожно-транспортного происшествия), декриминализировано, то в случае фактического бегства участников ДТП с места происшествия и оставления при этом без помощи потерпевших от данного ДТП ответственность для них будет наступать следующим образом. Водитель, виновный в нарушении Правил дорожного движения, повлекшем причинение потерпевшему тяжкого вреда здоровью, и заведомо оставивший без помощи потерпевшего в опасном для жизни или здоровья состоянии, будет отвечать по совокупности преступлений, предусмотренных ст. 264 и ст. 125 УК (оставление в опасности). Так отвечает виновник аварии. Если же водитель не был виновен в преступном нарушении указанных Правил, но жизнь или здоровье потерпевшего поставлены под угрозу в результате происшествия с управляемым им транспортным средством, то невыполнение обязанности водителем по оказанию помощи потерпевшему влечет ответственность только по ст. 125 УК. Вместе с тем данная норма не применяется, если смерть потерпевшего наступила мгновенно, в момент совершения транспортного преступления.

Водители, не являющиеся виновниками или участниками ДТП, за неоказание помощи или несообщение о случившемся (при имеющейся возможности сделать это) несут ответственность в административно-правовом порядке.

Итак, на сегодняшний день существуют следующие проблемы:

- не надлежащем образом изложен способ описания предмета преступления, предусмотренного ст. 264 УК РФ;

- в судебной практике известные трудности представляет решение проблемы отграничения рассматриваемого преступления от смежных составов. Такие трудности возникают, в частности, в процессе квалификации действий лиц, нарушающих правила эксплуатации самоходных машин;

- на практике нередко возникают ситуации, когда в результате транспортного преступления вредные последствия различной степени тяжести причиняются нескольким потерпевшим. В такой ситуации судебная практика испытывает сложности в квалификации;

- определенные трудности на практике возникают при квалификации действий ученика и инструктора, стажера и водителя-наставника.

Заключение

В заключение подведем выводы по исследуемой теме курсовой работы.

Нарушения правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств законодателем выделены в отдельную норму УК РФ. Согласно диспозиции ст. 264 УК РФ данная норма охраняет два объекта: безопасность движения и эксплуатации на транспорте, жизнь и здоровье человека.

Безопасность дорожного движения федеральным законом определяется как состояние данного процесса, отражающее степень защищенности участников от дорожно-транспортных происшествий и их последствий.

Нарушение правил дорожного движения может заключаться в превышении разрешенной скорости движения, нарушении правил обгона и разъезда, нарушении правил остановки и стоянки, проезда перекрестков, железнодорожных переездов, неправильном маневрировании на дороге.

Нарушение правил эксплуатации транспортных средств может выразиться в эксплуатации технически неисправных транспортных средств, в нарушении правил перевозки людей, грузов.

Рассматривая такие уголовные дела необходимо помнить о сложной форме вины по данным преступлениям. Диспозиция ст. 264 уголовного закона говорит о прямом умысле виновного лица на нарушение лицом, управляющим автомобилем, трамваем либо другим механическим транспортным средством, правил дорожного движения или эксплуатации транспортных средств, повлекшее указанные в статье последствия. На практике имеют место ошибки, связанные с установлением такого умысла.

Несмотря на прямой умысел виновного лица на нарушение правил дорожного движения, результатом которого стало причинение вреда здоровью потерпевшего либо наступила смерть человека, законодатель определяет неосторожный характер вины по отношению к наступившим последствиям. В противном случае необходимо рассматривать содеянное как умышленное убийство, совершенное с использованием соответствующего транспортного средства.

Объективная сторона преступления включает в себя совокупность следующих признаков: 1) нарушение правил безопасности движения или эксплуатации механических транспортных средств; 2) наступление определенных последствий; 3) причинную связь между фактом нарушения правил и наступившими в результате последствиями.

В ст. 264 УК РФ предусмотрены следующие квалифицирующие признаки: 1) нарушение лицом, управляющим автомобилем, трамваем либо другим механическим транспортным средством, правил дорожного движения или эксплуатации транспортных средств, совершенное лицом, находящимся в состоянии опьянения, повлекшее по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека; 2) нарушение лицом, управляющим автомобилем, трамваем либо другим механическим транспортным средством, правил дорожного движения или эксплуатации транспортных средств, повлекшее по неосторожности смерть человека; 3) нарушение лицом, управляющим автомобилем, трамваем либо другим механическим транспортным средством, правил дорожного движения или эксплуатации транспортных средств, совершенное лицом, находящимся в состоянии опьянения, повлекшее по неосторожности смерть человека; 4) нарушение лицом, управляющим автомобилем, трамваем либо другим механическим транспортным средством, правил дорожного движения или эксплуатации транспортных средств, повлекшее по неосторожности смерть двух или более лиц; 5) нарушение лицом, управляющим автомобилем, трамваем либо другим механическим транспортным средством, правил дорожного движения или эксплуатации транспортных средств, совершенное лицом, находящимся в состоянии опьянения, повлекшее по неосторожности смерть двух или более лиц.

В процессе работы были выявлены следующие проблемы:

1) не надлежащем образом изложен способ описания предмета преступления, предусмотренного ст. 264 УК РФ;

2) в судебной практике известные трудности представляет решение проблемы отграничения рассматриваемого преступления от смежных составов. Такие трудности возникают, в частности, в процессе квалификации действий лиц, нарушающих правила эксплуатации самоходных машин;

3) на практике нередко возникают ситуации, когда в результате транспортного преступления вредные последствия различной степени тяжести причиняются нескольким потерпевшим. В такой ситуации судебная практика испытывает сложности в квалификации;

4) определенные трудности на практике возникают при квалификации действий ученика и инструктора, стажера и водителя-наставника.

Библиографический список

Нормативные акты

1. Конституция Российской Федерации от 12 дек.1993 г. // Рос. газ. - 25.12.1993. - № 237.

2. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13 июня 1996 г. № 63-ФЗ (ред. от 2010 г.) // СЗ РФ. - 1996. - № 25. - Ст. 2954.

3. О внесении изменения в статью 264 Уголовного кодекса Российской Федерации: Федеральный закон от 13 февр. 2009 г. № 20-ФЗ // Рос. газ. – 2009. – 18 февр. - № 27.

4. О безопасности дорожного движения: Федеральный закон от 10 дек. 1995 г. № 196-ФЗ (ред. от 2008 г.) // Рос. газ. – 1995. – 26 дек. - № 245.

5. О Правилах дорожного движения: Постановление Правительства РФ от 23 окт. 1993 г. № 1090 (ред. от 2010 г.) // Российские вести. - 23.11.1993. - № 227.

Материалы практики

6. О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без цели хищения: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 09 дек. 2008 г. № 25 // Бюллетень Верховного Суда РФ. – 2009. - № 2.

7. Обзор судебной работы гарнизонных военных судов: Обзор судебной практики Верховного Суда РФ // КонсультантПлюс: [справочно-поисковая система].

8. Дело № 19-Д08-6: Определение Верховного Суда РФ от 17 марта 2008 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. – 2008. - № 7.

9. Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (Российской Федерации) по уголовным делам. - М., 2009

10. Бюллетень Верховного Суда РФ. – 2004. - № 4. - С. 14 - 15.

11. Бюллетень Верховного Суда РФ. - 1989. - № 4. - С. 40.

12. Статистические данные МВД России // www.mwd.ru

13. Практика Полка ДПС ГИБДД по г. Новосибирску.

Литература

14. Ившин В.Г. Особенности квалификации дорожно-транспортных преступлений по объективной стороне // Вестник Удмуртского университета. - 1992. - № 2. – С. 12.

15. Калмыков В.Т. Уголовная ответственность за нарушение правил безопасности дорожного движения и эксплуатации транспортных средств. – М., 2007. – 322 с.

16. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Отв. ред. В.М. Лебедев. - М.: Юрайт-Издат, 2010. – 642 с.

17. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Отв. ред. А.И. Рарог. – М.: «Проспект», 2010. – 568 с.

18. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Отв. ред. А.А. Чекалин; под ред. В.Т. Томина, В.В. Сверчкова. – М.: Юрайт, 2009. – 692 с.

19. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации с постатейными материалами и судебной практикой. - М., 2010. – 562 с.

20. Коробеев А.И. Уголовная ответственность за нарушение правил дорожного движения или эксплуатации транспортных средств // Законы России: опыт, анализ, практика. – 2007. - № 11. – С. 10-11.

21. Лукьянов В. Форма вины в дорожно-транспортных правонарушениях // Российская юстиция. - 2002. - № 12.- С. 20.

22. Попов В.Л., Кременов И.Н. Уголовная ответственность за транспортные преступления по новому Уголовному кодексу Российской Федерации (1996 г.)// Актуальные вопросы уголовного права, процесса и криминалистики: Сб. науч. тр. - Калининград, 1998. - С. 29-34.

23. Уголовное право. Общая часть: Учебник / Отв. ред. И.Я. Козаченко, ЗА. Незнамова. - М., 2009. – 464 с.

24. Саевич И. ДТП: кто отвечает? // Юрист. - 2003. - № 34. – С. 11-12.

25. Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть: Учебник / Отв. ред. Б.В. Здравомыслов. М., 2010. – 554 с.

26. Уголовное право России. Особенная часть: Учебник / Под ред. А.И. Рарога. – М., 2010. – 598 с.

[1] Уголовный кодекс Российской Федерации от 13 июня 1996 г. № 63-ФЗ (ред. от 2010 г.) // СЗ РФ. - 1996. - № 25. - Ст. 2954.

[2] В 1921 г. был опубликован декрет СНК "Об установлении порядка надзора за пользованием пассажирскими поездами"//СУ РСФСР. - 1921. - № 64. - Ст. 474.

[3] СЗ СССР. - 1931. - № 4. - Ст. 44.

[4] В связи с принятием в 1935 г. Воздушного кодекса Союза ССР.

[5] Бюллетень Верховного Суда СССР. - 1950. - № 11.

[6] Некоторые составы преступления в УК 1960 г. были декриминализированы. В основном это касалось нарушений различного рода правил (например, правил, установленных для предотвращения столкновения судов - ст. 752 УК 1926 г.).

[7] Вопрос об ответственности за перечисленные преступления решался единообразно во всех республиках Советского Союза, так как основой главы "Государственные преступления" явился принятый в 1958 г. общесоюзный Закон "Об уголовной ответственности за государственные преступления". Позднее в 1962, 1982, 1984 гг. в эти нормы вносились изменения.

[8] Впервые уголовная ответственность за данные преступления была установлена Указом Президиума Верховного Совета СССР от 9 апреля 1941 г. В связи с принятым УК 1960 г. в перечень утративших силу законов СССР вошел и Указ от 9 апреля 1941 г. Однако 21 октября 1963 г. был издан Указ Президиума Верховного Совета СССР "Об усилении уголовной ответственности за самовольную без надобности остановку поезда". Позднее на основании этого Указа в УК 1960 г. была включена соответствующая статья.

[9] Новое уголовное право России. Особенная часть. Учебное пособие. - М., 2006. - С. 261.

[10] Куринов Б.А. Автотранспортные преступления. - М., 1975. - С. 10-11; Кузнецова Н.Ф. Преступления и преступность. - М., 1969.

[11] Сборник постановлений Пленумов Верховного Суда СССР 1924-1986 гг. - М., 1987. - С. 92-93.

[12] Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (Российской Федерации) по уголовным делам. - М., 1999. - С. 40-44.

[13] О безопасности дорожного движения: Федеральный закон от 10 дек. 1995 г. № 196-ФЗ (ред. от 2008) // Рос. газ. – 1995. – 26 дек. - № 245.

[14] О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без цели хищения: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 09 дек. 2008 г. № 25 // Бюллетень Верховного Суда РФ. – 2009. - № 2.

[15] О Правилах дорожного движения: Постановление Правительства РФ от 23 окт. 1993 г. № 1090 (ред. от 2010) // Российские вести. - 23.11.1993. - № 227.

[16] Обзор судебной работы гарнизонных военных судов: Обзор судебной практики Верховного Суда РФ // КонсультантПлюс: [справочно-поисковая система].

[17] Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Ов. ред. А.А. Чекалин; под ред. В.Т. Томина, В.В. Сверчкова. – М.: Юрайт, 2010. – С. 430.

[18] Дело № 19-Д08-6: Определение Верховного Суда РФ от 17 марта 2008 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. – 2008. - № 7.

[19] О внесении изменения в статью 264 Уголовного кодекса Российской Федерации: Федеральный закон от 13 февр. 2009 г. № 20-ФЗ // Рос. газ. – 2009. – 18 февр. - № 27.

[20] Статистические данные МВД России // www.mwd.ru

[21] Коробеев А.И. Уголовная ответственность за нарушение правил дорожного движения или эксплуатации транспортных средств // Законы России: опыт, анализ, практика. – 2007. - № 11. – С. 10-11.

[22] Бюллетень Верховного Суда РФ. – 2004. - № 4. - С. 14 - 15.

[23] Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации с постатейными материалами и судебной практикой. - М., 2010. - С. 865.

[24] Бюллетень Верховного Суда РФ. - 1989. - № 4. - С. 40.

[25] Практика Полка ДПС ГИБДД по г. Новосибирску.

[26] Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. - М., 2009. - С. 639.

Курсовая работа: Особенности квалификации дорожно-транспортных преступлений в соответствии со ст. 264 УК РФ

Оглавление

1. История развития законодательства об ответственности за преступления против безопасности движения и эксплуатации транспортных средств.

2. Уголовно-правовая характеристика преступлений, предусмотренных ст. 264 УК РФ

2.1 Объективные признаки преступления

2.2 Субъективные признаки преступления

2.3 Квалифицирующие признаки ст. 264 УК РФ

3. Проблемы правового регулирования привлечения к уголовной ответственности по ст. 264 УК РФ

Введение

1. История развития законодательства об ответственности за преступления против безопасности движения и эксплуатации транспортных средств

2. Уголовно-правовая характеристика преступлений, предусмотренных ст. 264 УК РФ

2.1 Объективные признаки преступления

2.2 Субъективные признаки преступления

2.3 Квалифицирующие признаки ст. 264 УК РФ

3. Проблемы правового регулирования привлечения к уголовной ответственности по ст. 264 УК РФ

Заключение

Библиографический список