Дипломная работа: Допрос и очная ставка

План

Введение

Глава 1. Общие положения о производстве следственных действий

§ 1. Понятие и содержание следственных действий

§ 2. Правовые основания производства следственных действий

Глава 2. Допрос и очная ставка как виды следственных действий

§ 1. Становление и развитие допроса в российском уголовном судопроизводстве

§ 2. Понятие допроса, общие положения и виды допросов

§ 3. Очная ставка как самостоятельное следственное действие

§ 4. Основные тенденции развития процессуальных норм о порядке проведения допроса и очной ставки

Заключение

Список использованной литературы

Введение

Актуальность темы работы. Действующее уголовно-процессуальное законодательство призвано создать правовые условия для раскрытия каждого преступления и изобличения преступника, обеспечить неотвратимость и справедливость наказания за совершенное преступление. Поиск эффективных и адекватных характеру и уровню преступности процессуальных средств, обеспечивающих решение этой задачи при условии соблюдения и защиты прав участников уголовного судопроизводства, составляет одно из направлений государственной политики в борьбе с преступностью.

Одним из процессуальных средств раскрытия преступлений и изобличения виновных является институт следственных действий, основные положения которого регламентируются законом в рамках досудебного производства. Результат производства следственных действий - собранные и проверенные доказательства, имеющие существенное значение для раскрытия преступления, установления и привлечения к уголовной ответственности виновного лица.

Проблемы, связанные с производством тех или иных следственных действий, никогда не были обделены вниманием уголовно-процессуальной науки. Много лет активно и плодотворно работает над совершенствованием уголовно-процессуальной теории, законодательства и практической деятельности, связанной с институтом следственных действий, профессор С.А. Шейфер. Кроме того, нельзя не отметить то обстоятельство, что большинство исследований последних лет, в которых рассматриваются проблемы производства следственных действий были проведены уже на основе действующего УПК РФ: Г.З. Адигамовой «Следственные действия, проводимые по судебному решению и с санкции прокурора», С.В. Ефремовой «Обоснованность следственных действий как гарантия прав и свобод участников процесса», О.В. Меремьяниной «Основания производства следственных действий», А.В. Писаревым «Производство следственных действий, ограничивающих право граждан на личную неприкосновенность», И.И. Ульвачевой «Повторные следственные действия (уголовно-процессуальные и криминалистические аспекты)», И.В. Шабетей «Сущность, назначение и порядок производства неотложных следственных действий по УПК РФ».

Анализ действующего УПК показывает, что в нем аккумулированы многие прогрессивные достижения уголовно-процессуальной науки, реализован положительный законотворческий опыт зарубежных стран, нашел отражение ряд фундаментальных разработок выдающихся дореволюционных, советских и постсоветских процессуалистов. Не является исключением и институт следственных действий, который подвергся существенным преобразованиям.

Принципиально новым стал судебный порядок получения разрешения на производство следственных действий, сопряженных с ограничением конституционных прав и свобод человека и гражданина. Впервые в уголовно-процессуальный закон введена норма, предусматривающая право следователя не приводить в протоколе следственного действия данные о личности потерпевшего, его представителя, свидетеля, их близких для обеспечения их безопасности, сформулировано понятие неотложного следственного действия.

Объект и предмет исследования – нормы уголовно-процессуального права, отражающие производство таких следственных действий как допрос и очная ставка в современных условиях реформирования уголовного судопроизводства.

Цели и задачи исследования - разработка рекомендаций по совершенствованию уголовно-процессуального законодательства.

Для достижения данной цели были поставлены следующие задачи: проанализировать сущность и правовые основания проведения следственных действий; исследовать содержание таких следственных действий как допрос и очная ставка, рассмотреть их характерные признаки; разработать рекомендации по совершенствованию законодательства.

При написании дипломной работы использовались труды в области уголовного процесса, прокурорского надзора, организации правоохранительной деятельности, уголовного права, криминологии, психологии, материалы судебной практики.

Глава 1. Общие положения о производстве следственных действий

§ 1. Понятие и содержание следственных действий

До принятия УПК РФ термину «следственные действия» в ранее действовавшем УПК РСФСР придавался различный по объему – более или менее широкий смысл. Например, согласно п. 4 ст. 211 УПК РСФСР, прокурор имел право поручить органу дознания исполнение постановлений о приводе, заключении под стражу, розыске, выполнение «других следственных действий». Называя такие действия следственными законодатель исходил из субъекта процессуальной деятельности и считал, что так надлежит именовать все процессуальные действия, осуществляемые следователем[1] .

В других случаях, когда акцент делался на познавательный аспект, следственными именовались лишь те действия, которые служили способами исследования обстоятельств дела и установления истины. Так, ст. 109 УПК РСФСР, допуская в стадии возбуждения уголовного дела получение объяснений и истребование документов, категорически запрещала производство следственных действий, явно понимая под ними иное - допросы, обыски и другие способы собирания доказательств.

Соответственно этому ученые-процессуалисты, различно трактовали термин «следственное действие». Например, А.М. Ларин, И.Ф. Герасимов и многие другие ученые, исходя из субъекта деятельности, считали, что все, что делает следователь во исполнение требований уголовно-процессуального закона есть следственные действия. Это – широкая трактовка данного термина, ставящая знак равенства между следственными и процессуальными действиями[2] .

Другие исследователи полагали, что термин «следственный» надо трактовать не через субъекта, а через содержание деятельности. В ряде случаев (осмотр, допрос, следственный эксперимент и др.) деятельность следователя носит ясно выраженный исследовательский характер. Поэтому многие ученые (И.Е. Быховский, Г.А. Абдумажидов, А.Н. Гусаков и др.) трактуют следственные действия как инструмент доказывания, способ получения доказательств. Таким образом, к следственным относили лишь часть процессуальных действий, носящих познавательный характер. Это, можно сказать – узкая трактовка следственных действий[3] .

Принятый 22 ноября 2001 г. новый УПК РФ занимает в этом отношении более определенную позицию. Хотя в ст. 5 УПК, раскрывающей значение основных понятий, используемых в УПК, не дается трактовки термина «следственное действие», в п. 32 этой статьи раскрывается понятие «процессуальное действие». Это - следственное, судебное и иное действие, предусмотренное законом. Здесь законодатель отграничивает следственные действия от иных, предусмотренных законом, т.е. процессуальных. Следственные действия рассматриваются как часть процессуальных действий, выделенная, надо полагать, по признаку своей познавательной направленности.

Познавательная сторона следственного действия состоит в том, что в результате его проведения следователь получает фактические данные, сведения об обстоятельствах, подлежащих доказыванию по делу. Полученные законным способом и зафиксированные в предусмотренной форме, эти данные становятся доказательствами. Под таким углом зрения следственное действие представляет собой способ собирания доказательств[4] .

Однако, в начальный момент доказывания предметом познавательной деятельности следователя являются не доказательства. Изначально в природе доказательства, а именно показания, заключения эксперта, протоколы следственных действий и т.д. (ч. 2 ст. 74 УПК) не существуют, и существовать не могут. Объективно отражаясь в окружающем мире исследуемое событие оставляет в окружающей обстановке лишь следы: материальные – на предметах и идеальные – в сознании будущих свидетелей, обвиняемых, подозреваемых, потерпевших. Но следы, это еще не доказательства, ибо информации, содержащейся в них, еще предстоит быть выявленной, обрести требуемую законом процессуальную форму, т.е. преобразоваться в доказательства.

Анализ познавательной структуры следственного действия показывает его приспособленность к извлечению и закреплению информации определенного вида. Но не менее важна вторая сторона - подчинение познавательной деятельности строгому правовому регулированию. Ведь участники следственного действия - это субъекты, реализующие свои права и обязанности, а их действия образуют правоотношения.

В целом правовая регламентация следственных действий подчиняет действия следователя и других участников принципам уголовного процесса, задачам судопроизводства с тем, чтобы обеспечить применение эффективных и вместе с тем демократичных и гуманных способов установления истины.

Нормы о следственных действиях обособлены в главах 23-27 УПК РФ. К ним тесно примыкают многие другие главы и нормы УПК, в частности регламентирующие принципы российского уголовного процесса и процессуальный статус его участников.

Многогранность и в тоже время однотипность предписаний, охватываемых этими нормами, их обособленность в нормативных актах (Конституция и УПК) позволяют рассматривать систему правовых предписаний, регулирующих каждое следственное действие, как самостоятельный правовой институт (институт допроса, институт осмотра, обыска и т.д.). И для этого есть основания. Как известно в теории права правовой институт - это совокупность предписаний, самостоятельно регламентирующих сходную, родственную группу отношений. Признаками института права являются: а) специфическая область регулируемых отношений (в данном случае - это отношения, связанные с формированием доказательств), б) структурное обособление норм, образующих институт (это главы 23-27 УПК и некоторые другие), в) специфическая конструкция института. Хотя следственные действия существенно различаются между собой, нормы, их регламентирующие обладают определенным сходством: они объединены однотипной внутренней связью. Институты допроса, осмотра, обыска и т.д. можно назвать дифференцированными институтами.

Но теория права знает и генеральные институты, которые охватывают все наиболее существенные черты отдельных (дифференцированных) институтов. Проблема генерального института следственного действия имеет колоссальное не только теоретическое, но и практическое значение.

В процессуальной науке многие авторы давно уже предлагали ввести в закон норму, регламентирующую общие правила проведения следственных действий, присущие любому отдельному следственному действию и всем им в целом. Это крайне важно для уяснения наиболее важных черт следственных действий и предотвращения нарушений закона.

Комплекс норм закона о следственных действиях, связанных с собиранием доказательств, должен обеспечивать обоснованность следственного действия. Нужны и другие правила, ограждающие лиц, привлеченных к участию в следственных действиях, т.е. обвиняемого, подозреваемого, их защитника, потерпевшего, его представителя, свидетеля и др. от необоснованного вторжения органов расследования, прокурора, суда в сферу охраняемых Конституцией прав и свобод граждан, от причинения им неправомерного морального, имущественного ущерба и вреда здоровью.

Помимо этого закон должен представлять участникам следственных действий, необходимые гарантии, обеспечивающие им реальную возможность осуществлять свои функции, реализовать свои права, выступать активными субъектами доказывания на его первоначальном этапе. Также необходимы и правила, обеспечивающие эффективность следственного действия, т.е. пригодность его к получению искомых доказательств, вопреки противодействию лиц, уклоняющихся от представления сведений, предметов, документов, либо прямо препятствующих этому.

С другой стороны нормы УПК должны через надлежащую процедуру обеспечивать допустимость получаемых органами расследования, прокурором, судом, доказательств с тем, чтобы они впоследствии могли быть признаны достоверными и использованы для обоснования выводов субъектов доказывания.

Этому служит совокупность правовых предписаний, образующих новый, неизвестный прежнему законодательству, уголовно-процессуальный институт, именуемый в УПК РФ «Общие правила проведения следственных действий» (ст. 164 УПК). Он охватывает систему предписаний высокой степени общности, в равной мере регулирующих проведение каждого следственного действия, независимо от его специфики и отличия от других следственных действий.

К общим правилам проведения следственных действий вплотную примыкают нормы, регламентирующие правовой статус участников следственных действий (главы 6-10 УПК), судебный порядок получения разрешения на их производство (ст. 165 УПК) порядок их протоколирования (ст. 166, 167), а также многие нормы доказательственного права (главы 10 и 11 УПК).

Если свести в систему все предписания закона, так или иначе регламентирующие проведение как отдельного следственного действия, и всех их в совокупности (принципы процесса, правовой статус его участников, главы 23-27 УПК, ст. 164-167 и ряд других), оказывается возможным выявить структуру как дифференцированных, так и генерального института следственного действия. Она охватывает три группы правовых предписаний. Это: 1) Основания проведения следственного действия; 2) Правила, непосредственно регламентирующие поведение следователя и лиц, привлекаемых к участию в следственных действиях; 3) Меры принуждения, применяемые к участникам следственных действий.

§ 2. Правовые основания производства следственных действий и их виды

Правовыми основаниями производства следственных действий являются соответствующие обязывающие или разрешающие нормы УПК РФ. Они содержат положения о производстве конкретных следственных действий с соблюдением предусмотренных уголовно-процессуальным законом процессуального порядка и условий их проведения. Эти нормы определяют законность и обоснованность: а) предварительного расследования по уголовному делу; б) системы следственных действий в целом; в) конкретных следственных действий.

УПК РФ 2001 г. внес ряд новелл в основания производства следственных действий. Если по УПК РСФСР 1960 г. отдельные из них производилось с санкции прокурора, то в соответствии с нормами УПК РФ следственные действия, существенно затрагивающие права и законные интересы участников уголовного судопроизводства, можно производить только по решению суда.

Это обстоятельство требует нового осмысления правовых оснований производства следственных действий и критического анализа соответствующих новелл УПК РФ. Важные аспекты рассматриваемой проблемы заключаются в том, что законодателем вполне обоснованно взят курс на усиление гарантий защиты законных прав и интересов подозреваемого и обвиняемого. Вместе с тем требуется разобраться, как это сказывается на решении задач защиты потерпевшего, обеспечения своевременности и эффективности следственных действий, собирании, исследовании и проверке доказательств и раскрытии преступлений. С этих позиций мы и намерены исследовать проблему правовых оснований производства следственных действий по УПК РФ.

Прежде чем вести речь о правовых основаниях их производства, целесообразно рассмотреть правовые основания расследования по уголовному делу. В УПК РФ установлено, что следователь вправе проводить расследование по уголовному делу и производить по нему следственные действия, если он предварительно в соответствии с ч. ч. 1 и 2 ст. 146 УПК РФ возбудит уголовное дело, т.е. вынесет постановление о возбуждении уголовного дела.

Кроме возбуждения уголовного дела, в уголовно-процессуальном законе указаны и другие условия производства расследования:

а) проведение расследования следователем;

б) соблюдение им требований ст. 151 УПК РФ о подследственности уголовных дел;

в) проведение расследования в соответствии с ч. 1 ст. 152 УПК РФ в порядке исполнения отдельного поручения другого следователя;

г) проведение расследования только после принятия следователем уголовного дела к своему производству (ч. 1 ст. 156 УПК РФ);

д) проведение расследования в пределах срока предварительного следствия, установленного ст. 162 УПК РФ (при этом следует иметь в виду, что производство следственных действий не допускается после приостановления предварительного следствия в соответствии с ч. 3 ст. 209 УПК РФ);

е) право следователя участвовать в расследовании по уголовному делу, если он включен в состав следственной группы (ст. 163 УПК РФ).

Таковы правовые основания расследования по уголовному делу в целом. Понятно, что если у следователя отсутствуют достаточные основания для участия в расследовании по уголовному делу, то очевидно, что у него отсутствуют и какие-либо основания для производства следственных действий.

Правовым основанием производства следственных действий, относящимся ко всей их системе, как правильно указывает С.А. Шейфер, является закрепление соответствующего следственного действия в УПК РФ[5] . Полагаем, что это следует рассматривать как одно из главных оснований производства следственных действий. Если уголовно-процессуальный закон не указывает на какое-то действие следователя как следственное, то нельзя вообще говорить о законности и обоснованности его проведения и тем более о получении допустимых доказательств по уголовному делу.

Относительно того, какие же действия следователя относятся к числу следственных по действующему УПК РФ, не совсем ясно. В науке уголовного процесса по этому вопросу уже давно идет дискуссия. По мнению В.М. Быкова и Е.С. Жмуровой к следственным действиям относятся следующие 16 процессуальных действий: осмотр, эксгумация трупа, освидетельствование, следственный эксперимент, обыск, выемка, наложение ареста на почтово-телеграфные отправления, контроль и запись телефонных и иных переговоров, допрос, очная ставка, предъявление для опознания, проверка показаний на месте, назначение и производство судебной экспертизы, получение образцов для сравнительного исследования, задержание подозреваемого и наложение ареста на имущество[6] .

Перечисленные действия с точки зрения правовых оснований и процессуального порядка их производства, как правильно отмечает О.В. Меремьянина, могут быть классифицированы следующим образом:

1) следственные действия, установленный порядок проведения которых не требует вынесения следователем специального постановления;

2) следственные действия, порядок проведения которых требует вынесения следователем соответствующего постановления;

3) следственные действия, для производства которых необходимо не только постановление следователя, но и решение суда;

4) следственные действия, проводимые в исключительных случаях на основании постановления следователя, но без получения судебного решения с последующим уведомлением судьи и прокурора о произведенном следственном действии[7] .

В соответствии с УПК РФ следователь не обязан выносить постановление о производстве осмотра, следственного эксперимента, допроса, очной ставки, предъявления для опознания и проверки показаний на месте. Производство эксгумации трупа, освидетельствования, обыска, выемки, получения образцов для сравнительного исследования, а также назначение и производство судебной экспертизы требует предварительного вынесения следователем постановления об этом. Производство задержания в качестве подозреваемого в соответствии со ст. 92 УПК РФ предусматривает составление не постановления, а протокола задержания.

Вынесение следователем постановления о производстве следственного действия имеет большое значение для его законности и обоснованности. В постановлении формулируются правовые и фактические основания, указываются цели производства следственного действия, а также место, участники, порядок его проведения и другие обстоятельства. Для производства ряда следственных действий следователю необходимо получить согласие прокурора и решение суда.

Так, ч. 2 ст. 29 УПК РФ устанавливает, что только при решении суда могут быть проведены: 1) осмотр жилища при отсутствии согласия проживающих в нем лиц; 2) обыск и выемка в жилище; 3) личный обыск за исключением случаев, предусмотренных ст. 93 УПК РФ; 4) выемка предметов и документов, содержащих информацию о вкладах, счетах в банках и иных кредитных организациях; 5) наложение ареста на корреспонденцию, разрешение на ее осмотр и выемку в учреждениях связи; 6) наложение ареста на имущество, включая денежные средства физических и юридических лиц, находящиеся на счетах и во вкладах или на хранении в банках и иных кредитных организациях; 7) контроль и запись телефонных и иных переговоров. Кроме того, в ч. 3 ст. 178 УПК РФ установлено, что в случае, если близкие родственники или родственники покойного возражают против эксгумации, то разрешение на ее проведение выдается судом.

Установление судебного контроля за производством ряда следственных действий, который носит предварительный, упреждающий характер, - весомая гарантия защиты прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства, которые могут быть нарушены проведением следственных действий без достаточных к тому правовых оснований. Однако введение законодателем названного контроля имеет не только положительные, но и отрицательные стороны[8] . Прежде всего, само получение решения суда для следователя связано с определенными сложными процедурами. По сообщению Д.О. Сереброва, исследовавшего проблему судебного контроля за законностью и обоснованностью производства следственных действий, следователи стали избегать производства ряда следственных действий, что приводит к ослаблению доказательственной базы по уголовным делам, к утрате перспективы направления дела в суд, к низкой раскрываемости преступлений[9] .

Глава 2. Допрос и очная ставка как виды следственных действий

§ 1. Становление и развитие допроса в российском уголовном судопроизводстве

В истории становления и развития допроса в российском уголовном судопроизводстве зарождение допроса как способа установления истины характеризуется упоминанием о тактике и порядке его проведения.

В Киевской Руси конфликты разрешались судебным поединком («поле») и с помощью ордалий, т.е. испытаний допрашиваемых с помощью железа или воды. Свидетельские показания, называемые в Древней Руси сказкой, были основным источником доказательств. Русская Правда делит свидетелей на послухов и видоков. «Видок» - очевидец совершившегося факта, «послух» - человек, свидетельствующий по слуху. Ими могли быть только «свободные мужи» (ст. 59), и лишь в случае крайней нужды закон дозволял сослаться на боярского тиуна, а в небольшом процессе - также на закупа. «Тяже все судят послухи свободными» (ст. 84), — говорит Русская Правда. По инициативе холопа мог быть начат процесс. Вынести же приговор, основываясь только на показаниях холопа, было нельзя.

Царский судебник 1550 г. положил конец послушеству, потребовав от свидетелей, «не видев, не послушествовать, а, видевши сказать правду». Стало придаваться большое значение «повальному обыску», представлявшему собой допрос большой группы соседей, знавших обвиняемого и могущих охарактеризовать его личность. В отношении обвиняемых применялся расспрос, а для получения признания в преступлении – пытка, очная ставка. Эти средства получения признания от обвиняемого известны и Соборному уложению 1649 г.

Наиболее полные правила розыскного процесса содержатся в петровском Кратком изображении процессов, изданном в качестве приложения к Воинскому уставу в 1716 г. Здесь все доказательства делятся на совершенные и несовершенные. Совершенным доказательством считается собственное признание обвиняемого. К числу несовершенных доказательств законодатель относит свидетельские показания, данные «негодными» и «презираемыми» людьми, делит их на лучшие и худшие: «...свидетель мужеска полу паче женска и знатный паче худого, ученый неученого и духовный светского человека почтен бывает».

Тактика допроса обвиняемых и свидетелей уже в более или менее систематизированном виде изложена современником Петра I И.Т. Посошковым, который понимал значение фактора внезапности при допросе, необходимость тщательной к нему подготовки и проведения допроса наедине, в «особых чуланцах, чтоб во время допроса никто посторонний тут не был, а судье бы никто не мешал»[10] . В книге Посошкова нет еще цельного учения о допросе, но отдельные рекомендации о необходимости тщательной подготовки к допросу, правильного выбора места допроса, о проведении подробного и раздельного допроса лиц, проходящих по одному делу, имеют тактический характер и не лишены оснований.

Пытка как средство получения показаний от обвиняемых в самых различных ее способах и самых жестоких формах применялась в середине XVIII в. в царствование Екатерины II. В 1762 г. тайная розыскных дел канцелярия представила Екатерине II справку «Обряд како обвиняемый пытается», в которой описывается техника пытки и процессуальный порядок ее проведения. Пытка как средство получения показаний от допрашиваемых была отменена лишь при Александре I в 1801 г. Она существовала местами почти до введения судебных уставов. В течение долгих столетий верили показаниям, даваемым под пыткой, не желая понимать того, что только невыносимая боль вынуждала человека к показаниям, угодным суду. «Думали, что собственное признание преступника необходимо было для его полного обличия, - мысль не только необоснованная, - писал А.С. Пушкин, - но даже и совершенно противная здравому юридическому смыслу: ибо, если отрицание подсудимого не приемлется в доказательство его невиновности, то признание его и того менее должно быть доказательством его виновности».

В дореформенном русском уголовном процессе признание подсудимого по-прежнему считалось «лучшим» доказательством и при наличии его суд не должен был сообразовываться с другими доказательствами (ст. 316, 317, ч. 2, т. XV Свода законов, глава о силе доказательств и улик). В случае явного запирательства предписывалось призывать для увещевания священников. Свидетельские показания могли быть совершенным, полным и несовершенным доказательством. Свидетельство двух посторонних свидетелей, не отведенных подсудимым и совершенно согласных в своих показаниях, составляло совершенное доказательство, если против оного не будет представлено подсудимым достаточных опровержений (ст. 329).

Свидетельское показание рассматривалось как полное доказательство, когда оно было дано под присягою и перед надлежащим судебным учреждением или полицией, на точном основании закона; когда оно было отчетливо и точно, основано на личном восприятии и не противоречиво; когда по личным свойствам и обстоятельствам свидетеля не было причины опасаться лжи (ст. 303).

Судебная реформа 1864 г., выразившаяся в принятии четырех уставов, в том числе и устава уголовного судопроизводства, отменила теорию формальных доказательств. Впервые в России был систематизирован порядок проведения следственных действий, в том числе и допрос, когда на смену обвинительному процессу, характерному для феодального строя, приходит розыскной порядок уголовного процесса.

На первых порах наука уголовного процесса и криминалистика относились к свидетельским показаниям с должным доверием, и этим показаниям в доказательственном праве придавалось большое значение. Но в конце XIX в., в период обострения классовых противоречий, доверие к свидетельским показаниям было поколеблено наблюдениями и опытами представителей экспериментальной психологии, и в юридической науке появились теории, отрицающие доказательственное значение свидетельских показаний.

Вопрос о доказательственном значении свидетельских показаний и возможности их использования в уголовном процессе стал объектом продолжительного спора среди ученых, который вышел за рамки юриспруденции. С целью подрыва доверия к свидетельским показаниям, дискредитации их как средства судебного доказывания (в силу неизбежности ошибок при даче показаний, ненадежности и субъективности свидетельских показаний) В. Штерн и Г. Гросс ставили многочисленные опыты, во время которых инсценировались неожиданно для присутствующих свидетелей различные события, а затем по поводу этих событий «свидетелей» допрашивали, выясняя полноту восприятия происшествия и ошибки в сообщениях. Опыты Штерна были повторены в России О.Б. Гольдовским, А.И. Елистратовым и А.В. Завадским.

Эти исследования породили обширную юридическую и психологическую литературу. Проблема недостоверности свидетельских показаний была объектом исследования специальных журналов, появилось самостоятельное направление в психологии – психология свидетельских показаний. Наряду с правильными положениями о зависимости качества показаний от объективных и субъективных факторов восприятия судебные психологи и криминалисты пришли к ошибочным выводам о невозможности использования свидетельских показаний в праве. К числу ошибочных выводов относятся: утверждение Г. Гросса о том, что дети в возрасте 7-9 лет самые лучшие свидетели; положение В. Штерна о меньшей достоверности показаний женщины, чем мужчины; предположение последователей В. Штерна о необходимости проведения психологической экспертизы для установления степени достоверности свидетельских показаний и возможности их допуска в качестве судебных доказательств.

Не остались в стороне и русские криминалисты. В России проблемой свидетельских показаний занимались Э.Ф. Беллин, И.Г. Щегловитов, О.Б. Гольдовский, А.В. Завадский, А.И. Елистратов, Е. М. Кулишер, А.Ф. Кони, Я.А. Канторович, М.М. Гродзинский. Сторонниками теории несостоятельности свидетельских показаний в России стали: профессор Петербургского университета О.Б. Гольдовский, предлагавший каждого свидетеля подвергать психологической экспертизе и оценивать показания свидетеля с учетом «коэффициента поправок» на лживость; профессор Казанского университета А.В. Завадский, считавший, как и В. Штерн, что свидетельские показания нельзя признавать достоверными. К чести большинства русских юристов, в теории недостоверности свидетельских показаний быстро разобрались, и поэтому сколько-нибудь заметного отрицательного воздействия на практику допроса она не оказала. Порочность опытов, проведенных в целях подрыва доверия к свидетельским показаниям, заключалась в том, что изучался и исследовался не живой человек во всей полноте присущих ему личностных качеств, а обобщенный, статически обезличенный «свидетель-испытуемый». Как бы ни был хорошо поставлен опыт, однако он далек от воспроизведения той действительности, которая является объектом исследования суда.

Свидетельским показаниям российские юристы в доказательственном праве отводили большую роль. Так, критикуя теорию несостоятельности свидетельских показаний, А.Ф. Кони подчеркивал, что свидетельские показания являются одним из лучших и наиболее веских доказательств в новом уголовном процессе.

Однако видеть только отрицательные моменты в исследованиях в области психологии свидетельских показаний было бы неверно. Исследования, проведенные в области свидетельских показаний, привели к последующему бурному развитию всей судебной психологии. Русская дореволюционная литература богата публикациями по допросу. Эту проблему разрабатывали известные юристы России: Л.Е. Владимиров, О.Б. Гольдовский, А.В. Завадский, А.И. Елистратов, А.Ф. Кони, Е.М. Кулишер, А.В. Скопинский, И.Я. Фойницкий.

Особое место среди публикаций, посвященных допросу, занимает брошюра В. Бахарева «Как держать себя на допросах», изданная в Женеве Союзом русских социал-демократов в 1900 г. В ней описываются приемы допроса, к которым прибегали жандармские следователи, не с позиции допрашивающего, а с диаметрально противоположной стороны – с позиции допрашиваемого.

Советский период характеризуется принятием УПК РСФСР 1922 и 1923 гг., УПК РСФСР был принят 27 октября 1960 г. и введен в действие с 1 января 1961 г. В УПК 1961 г. подробно регламентируется порядок допроса подозреваемого (ст. 123), обвиняемого (ст. 150-152), свидетеля и потерпевшего (ст. 155-161), а также эксперта (ст. 192) на стадии предварительного следствия.

В советский период процессуальному порядку допроса, его тактике было посвящено несколько монографических исследований, соответствующие главы в учебниках по уголовному процессу и криминалистике, большое число журнальных статей. Проблемами допроса в уголовно-процессуальном праве чаще занимались криминалисты и, как правило, применительно к стадии предварительного расследования.

Действующий УПК РФ был принят Государственной Думой 22 ноября 2001 года, а вступил в законную силу с 1 июля 2002 года. Несмотря на достаточно большой срок его создания, новый УПК не смог в полной мере оправдать надежд, которые были на него возложены. О необходимости совершенствования уголовно-процессуального законодательства, основных направлениях процесса его реформирования, ключевых вопросах, способных в более значительной степени, чем сегодня обеспечить соблюдение гарантий прав личности в уголовном судопроизводстве обсуждается и в настоящее время многими учеными. К единому мнению о благополучном построении следственного аппарата, наделении правами участников уголовного процесса они еще не пришли. Существует много вопросов об организации проведения следственных действий, в том числе и допроса.

В связи с разработкой нового уголовно-процессуального законодательства, дальнейшим совершенствованием средств и методов борьбы с преступностью, развивающейся практикой органов предварительного следствия отдельные положения и рекомендации по допросу нуждаются в уточнениях и дополнениях. Благодаря ряду исследований, проведенных в последнее время в криминалистике, следственной логике, судебной психологии, значительно увеличились знания объективных закономерностей формирования показаний и тактики допроса, психологии допрашивающего и допрашиваемого. Поэтому ощущается потребность в уголовно-процессуальном исследовании допроса с учетом всех новых научных данных.

§ 2. Понятие допроса, общие положения и виды допросов

Допрос – это единственное следственное действие, без которого не может обойтись расследование ни одного уголовного дела, сущность которого заключается в получении от допрашиваемого лица показаний об обстоятельствах, подлежащих доказыванию по уголовному делу. Нередко в материалах уголовного дела может отсутствовать осмотр места происшествия (к примеру, по делам о хищениях, совершенных материально ответственными лицами), очная ставка, предъявление для опознания, проверка показаний, освидетельствование, следственный эксперимент, однако допрос как следственное действие проводится всегда.

По сравнению с действовавшим ранее УПК РСФСР новый Уголовно-процессуальный кодекс имеет существенные отличия по целому ряду принципиально важных положений. В частности, это касается правовой модели допроса потерпевшего и свидетеля. В УПК РСФСР была включена специальная глава, посвященная правовому регулированию допроса потерпевшего и свидетеля. В ныне действующем УПК такой главы нет. Также отсутствует общая норма, посвященная допросу потерпевших и свидетелей на стадии предварительного расследования. Между тем в новый УПК включена ст. 164, устанавливающая общие правила производства следственных действий.

Производство допроса как самого распространенного на следственной и судебной практике следственного действия регламентируется статьями 187, 188, 189 и 190 УПК РФ. При производстве этого следственного действия уголовно-процессуальный закон не допускает применения каких-либо мер принуждения. Как указано в части 4 статьи 164 УПК РФ закон запрещает при производстве следственных действий применение насилия, угроз и иных незаконных мер. Это общая норма для производства любых следственных действий, в том числе и допроса.

Ранее одним из самых распространенных процессуальных нарушений являлся допрос лица, подозреваемого в совершении преступления, в качестве свидетеля. В новом Уголовно-процессуальном кодексе конкретно не говорится, что подозреваемый (обвиняемый) не может допрашиваться в качестве свидетеля, хотя практика Верховного Суда РФ подтверждает, что не является свидетелем лицо, в отношении которого возбуждено уголовное дело. К тому же имели место случаи несоблюдения свидетельского иммунитета, проведение допросов свидетелей в ночное время, допрос несовершеннолетних в отсутствие лиц, обязанных при этом присутствовать.

В соответствии со ст. 56 УПК свидетелем является лицо, которому могут быть известны какие-либо обстоятельства, имеющие значение для расследования и разрешения уголовного дела, и которое вызвано для дачи показаний.

Каждый допрашиваемый на предварительном следствии или в суде защищен на допросе от применения какого-либо принуждения свидетельским иммунитетом. Часть 1 статьи 51 Конституции РФ устанавливает, что никто не обязан свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников, круг которых определяется федеральным законом. Эта конституционная норма продублирована также в пункте 1 части 4 статьи 56 УПК РФ. Постановление Пленума Верховного Суда РФ распространило правило свидетельского иммунитета на любого допрашиваемого участника уголовного судопроизводства, в том числе и на подозреваемого и обвиняемого[11] .

В российском уголовном процессе существует проблема соотношения понятий «свидетельский иммунитет», «свидетельская привилегия» и «запрет допроса отдельных категорий лиц». Представляется, что свидетельский иммунитет предполагает не просто право/обязанность отказаться от дачи свидетельских показаний или обязанность лица, производящего допрос, ограничить предмет допроса.

Свидетельский иммунитет имеет более глубокие корни, «вытекает» из норм материального уголовного права и предполагает иммунизацию (освобождение) от уголовной ответственности за неисполнение всеобщей гражданской обязанности – свидетельствовать о фактах, которые стали известны лицу в силу объективных, не зависящих от него причин. Если рассматривать дачу свидетельских показаний как обязанность каждого гражданина (как это следует из смысла ст. 51 Конституции РФ), то освобождение от этой обязанности следует считать иммунитетом, который может выражаться в различных формах[12] .

В зависимости от основания освобождения, желания субъекта и прочих требований закона свидетельский иммунитет может существовать в виде привилегии (привилегия против самообвинения, иммунитет близких родственников и супруга, иммунитет депутатов и иностранных дипломатов) или в виде совокупности права и обязанности отказаться давать свидетельские показания (иммунитет судей, присяжных, защитников, адвокатов и священнослужителей). В любом случае, реализация норм о свидетельском иммунитете предусматривает запрет на использование показаний (полностью или в части) определенных законом лиц в качестве доказательств в уголовном процессе. Полагаем, в зависимости от субъекта, который имеет право на свидетельский иммунитет, его можно подразделить на несколько видов. В зависимости от субъекта также различают основания приобретения свидетельского иммунитета и его объем. Таким образом, свидетель (его значимые в уголовном процессе свойства) является основным определяющим фактором, который влияет на возможность получения и использования такого вида доказательства как показания свидетеля.

Не могут быть допрошены в качестве свидетелей следующие категории лиц, несмотря на то, что им могут быть известны важные для дела обстоятельства: судья и присяжный заседатель – об обстоятельствах уголовного дела, которые стали им известны в связи с участием в производстве по данному уголовному делу; адвокат, защитник подозреваемого, обвиняемого – об обстоятельствах, ставших ему известными в связи с обращением к нему за юридической помощью или в связи с ее оказанием; адвокат – об обстоятельствах, которые стали ему известны в связи с оказанием юридической помощи; священнослужитель – об обстоятельствах, ставших ему известными из исповеди; член Совета Федерации, депутат Государственной Думы без их согласия – об обстоятельствах, которые стали им известны в связи с осуществлением ими своих депутатских полномочий.

Важно подчеркнуть, что у свидетеля имеется свой правовой статус, состоящий из совокупности прав и обязанностей. В частности, свидетель вправе отказаться свидетельствовать против самого себя, своего супруга (своей супруги) и других близких родственников, круг которых определен п. 4 ст. 5 УПК. Если же свидетель согласится дать показания, он должен быть предупрежден, что его показания могут быть использованы в качестве доказательств по уголовному делу, в том числе и в случае его отказа от данных ранее показаний.

На наш взгляд, можно согласиться с утверждением В.В. Печерского, что данный перечень лиц, которым известны обстоятельства, представляющие интерес для расследования и разрешения уголовного дела, достаточно сужен, поскольку практика свидетельствует о необходимости включения в него дополнительно: подозреваемого[13] ; лиц, которые в силу возраста, физических или психических недостатков не способны правильно воспринимать обстоятельства, подлежащие установлению по уголовному делу, и давать о них показания; прокурора, следователя, секретаря судебного заседания – об обстоятельствах уголовного дела, которые стали им известны в связи с участием в производстве по уголовному делу[14] .

Следует назвать еще одно ограничение на допрос свидетелей, которое недавно установил Конституционный Суд РФ. В его Определении от 6 февраля 2004 г. по жалобе В.Н. Демьяненко на нарушение его конституционных прав требованиями ст. 56, 246, 278 и 355 УПК указано, что положение, содержащееся в ч. 3 ст. 56 УПК, в его конституционно-правовом истолковании не может служить основанием для воспроизведения в ходе судебного разбирательства содержания показаний подозреваемого, обвиняемого, данных в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствие защитника и не подтвержденных им в суде, путем допроса в качестве свидетеля, дознавателя или следователя, производящего дознание или предварительное следствие[15] .

За отказ от дачи показаний и за дачу заведомо ложных показаний свидетель несет уголовную ответственность. Следует, однако, иметь в виду, что согласно примечанию к ст. 307 УК РФ свидетель освобождается от уголовной ответственности, если он добровольно в процессе дознания, предварительного следствия или судебного разбирательства до вынесения приговора суда заявит о ложности данных им ранее показаний.

Следует также указать, что существуют особенности вызова на допрос несовершеннолетних свидетелей. Он проводится через законных представителей несовершеннолетнего либо через администрацию по месту его учебы или работы. Им сообщается не только о необходимости прибытия несовершеннолетнего на допрос, но и то, что в нем могут принять участие законные представители. Помимо этого, при допросе свидетеля в возрасте до 14 лет, а по усмотрению следователя и в возрасте до 18 лет участвует педагог[16] .

При допросе свидетелей, как и других лиц, важно учитывать, что формирование личностной информации складывается из следующих моментов: 1) восприятия человеком объекта; 2) отражения в памяти человека признаков воспринимаемого объекта (формирования его мысленного образа); 3) преднамеренного либо непроизвольного запоминания мысленного образа объекта (фиксирования его в памяти)[17] .

Для получения от допрашиваемого правдивых показаний допустимо применять тактические приемы[18] . Однако такие приемы не могут быть основаны на физическом или психическом насилии; недопустимо ограничивать время на обдумывание ответа (если это не ведет к злоупотреблению); угрожать арестом; вводить допрашиваемого в заблуждение.

Более того, применение тактических средств, лишающих допрашиваемого возможности свободно давать показания, не разрешается даже при его согласии (например, использование во время допроса «детектора лжи»). При производстве допроса запрещается задавать наводящие вопросы[19] .

Совершенно очевидно, что в процессе допроса как одна, так и другая сторона использует различные средства общения, стараясь достичь поставленной цели. Несомненно, что происходящая при этом психологическая борьба предполагает проявление психологического воздействия. Такое воздействие - не что иное, как позиция следователя, стремящегося к установлению истины по делу путем воздействия на психику допрашиваемого, убеждая его отказаться от неверной позиции и дать правдивые показания[20] .

В правовой литературе высказывались и другие мнения, когда психологическое воздействие представлялось как аморальное и противоправное, как психическое насилие над допрашиваемым[21] .

Мы не склонны разделять эту позицию, ибо понятие психического насилия и психического воздействия - это не одно и то же. При психическом насилии допрашиваемый не имеет возможности выбора линии поведения или такой выбор существенно ограничен. Напротив, правомерное психическое влияние не вымогает определенные показания, исключает вмешательство во внутренние психические процессы, а напротив, способствует формированию правильной позиции допрашиваемого, выбору определенной линии поведения при допросе и по делу в целом[22] . На наш взгляд, именно правомерность и допустимость указанного психологического воздействия сегодня эффективно используется в тактике проведения данного следственного действия.

Мы уверены, что наиболее эффективное психологическое воздействие на допрашиваемого оказывает наличие изобличающих доказательств. Однако необходимо учитывать, что к моменту допроса не все доказательства могут быть собраны. Представляется, что в таких ситуациях следует использовать различные тактические приемы, получившие в юридической литературе наименование «следственные ловушки», «тактические хитрости». Здесь надо особенно подчеркнуть, что сущность таких приемов заключается вовсе не в обмане, а в воздействии на допрашиваемого таким образом, что у него складывается впечатление, что следователю известно больше фактов, чем это есть на самом деле[23] .

Таким образом, цель допроса заключается в получении полных и объективно отражающих действительность показаний. Эти показания являются источником доказательств, а содержащиеся в них фактические данные – доказательствами. Для подозреваемого и обвиняемого показания, кроме того, - и средство защиты от возникшего против них подозрения или предъявленного обвинения.

В отношении допрашиваемых лиц существуют временные рамки – допрос не может длиться непрерывно более четырех часов. Продолжение допроса допускается после перерыва не менее чем на один час. Общая продолжительность допроса в течение дня не должна превышать восьми часов. При наличии медицинских показаний продолжительность допроса устанавливается на основании заключения врача, работающего в государственном медицинском учреждении. В этой связи представляется верным предложение В.В. Капустянского о том, что целесообразнее было бы указать в законе на то, что общая продолжительность допроса не может превышать восьми часов в течение суток[24] .

В соответствии со ст. 190 УПК ход и результаты допроса отражаются в протоколе допроса, составленном с учетом общих правил составления протокола следственного действия, предусмотренных ст. 166 и 167 УПК. При этом учитываются особенности допроса как следственного действия. Суть их состоит в том, что протокол составляется следователем непосредственно при получении показаний либо сразу после завершения допроса.

Допрос подозреваемого и обвиняемого проводится в основном по тем же правилам, что и допрос свидетеля и потерпевшего. Однако имеется ряд существенных особенностей, вызванных процессуальным положением как лиц, привлеченных к уголовной ответственности и имеющих право на защиту[25] .

Статья 46 УПК содержит правовой статус подозреваемого. Подозреваемому сразу же после задержания либо объявления постановления о применении меры пресечения должны быть разъяснены его права и порядок обжалования решения об избрании меры пресечения.

Следует признать, что одной из главных новаций нового уголовно-процессуального законодательства является право подозреваемого иметь защитника с момента возбуждения уголовного дела в отношении конкретного лица, а также с момента задержания лица, подозреваемого в совершении преступления, в следующих случаях:

1) когда это лицо застигнуто при совершении преступления или сразу же после его совершения;

2) когда потерпевшие или очевидцы укажут на данное лицо как на совершившее преступление;

3) когда на этом лице либо его одежде, при нем или в его жилище будут обнаружены очевидные следы преступления;

4) если это лицо не имеет постоянного места жительства, пыталось скрыться, не установлена его личность либо если прокурором, следователем либо дознавателем с согласия прокурора направлено в суд ходатайство об избрании в отношении данного лица меры пресечения в виде заключения под стражу;

5) применение к данному лицу меры пресечения в виде заключения под стражу[26] .

Это означает, что с этого момента подозреваемый имеет право получить свидание с защитником наедине до своего первого допроса. Заметим при этом, что время такого свидания может быть ограничено следователем до двух часов, о чем подозреваемый и его защитник должны быть заранее уведомлены. Следует при этом иметь в виду, что основанием такого ограничения является лишь необходимость проведения процессуальных действий с участием подозреваемого.

Подозреваемый в ходе допроса может представлять доказательства, однако это не является его обязанностью.

Допрос обвиняемого проводится в общем порядке, установленном ст. 189 УПК, но непременно с учетом особенностей, предусмотренных ст. 173 УПК.

Следует заметить, что правовой статус защитника при допросе обвиняемого практически не отличается от полномочий при допросе подозреваемого.

Следователь обязан допросить обвиняемого сразу же после предъявления ему обвинения. Вызванные по одному и тому же делу обвиняемые должны допрашиваться отдельно.

Очень важно следующее обстоятельство: обвиняемый сам решает, как ему воспользоваться своим правом давать показания. Давать ли показания по существу предъявленного ему обвинения, по поводу других известных ему обстоятельств, имеющих значение по уголовному делу, по имеющимся в деле доказательствам. Он вправе также принять решение: воздержаться от дачи показаний до определенного момента или до окончания предварительного следствия.

В случае установления недостатков, пробелов в ходе следствия может быть проведен дополнительный допрос ранее допрошенных лиц, который осуществляется по общим правилам. Однако следует иметь в виду, что повторный допрос обвиняемого по тому же обвинению в случае его отказа от дачи показаний на первом допросе может проводиться только по просьбе самого обвиняемого[27] .

Представляют интерес некоторые особенности допроса с участием переводчика. Прежде всего, ныне действующий УПК определил и регламентировал в уголовном судопроизводстве современные и надежные механизмы привлечения переводчика к участию в производстве допросов свидетеля, потерпевшего, подозреваемого и обвиняемого[28] .

Не вызывает сомнений то, что перевод должен передавать по возможности точный смысл показаний допрашиваемого лица, исключать вольное либо двоякое толкование сказанного на родном языке.

По нашему мнению, явно небрежное речевое оформление перевода, сведение его к вольной интерпретации или субъективному восприятию устных показаний должны признавать письменные показания, изложенные в протоколе, недоброкачественным источником доказательств с соответствующими последствиями. В этой связи нельзя не согласиться с В.В. Кальницким, полагающим, что запись показаний, например, свидетеля, «буквально точно повторяющая его речь, практически встречается редко», поэтому «у судей и адвокатов всегда возникают сомнения в достоверности показаний, когда малообразованные в силу возраста или социального положения свидетели «выражаются» высоким литературным стилем и безупречным юридическим языком»[29] .

Существует несколько видов допроса:

- в зависимости от процессуального положения допрашиваемого: допрос свидетеля, допрос потерпевшего, допрос подозреваемого, допрос обвиняемого, допрос эксперта, допрос специалиста;

- в зависимости от возраста: допрос несовершеннолетнего (малолетнего), допрос взрослого;

- в зависимости от очередности: первичный, повторный допрос;

- в зависимости от содержания: основной, дополнительный допрос;

- в зависимости от участвующих лиц: допрос в присутствии других граждан (защитника, педагога, родителя, законного представителя, прокурора, переводчика), допрос без присутствия других граждан;

- в зависимости от места проведения: допрос на месте происшествия, допрос в кабинете следователя и т.п.

Каждый допрос в зависимости от сложившейся следственной ситуации имеет свою специфику, однако, несмотря на это, существуют общие положения тактики производства допросов любого вида, которые реализуются при проведении рассматриваемого следственного действия.

Ход и результаты допроса должны фиксироваться в протоколе допроса. Соответствие записей в протоколе фактическому ходу и результату допроса удостоверяется подписью допрашиваемого и следователя. Подпись допрашиваемого обязательна на каждой странице допроса. Показания записываются в первом лице и по возможности дословно.

Следует отметить, что следователю необходимо внимательно выслушать свидетельские показания, в том числе и все выводы и умозаключения свидетеля, попытаться выяснить, на основании чего они сделаны и какими фактами обоснованы.

§ 3. Очная ставка как самостоятельное следственное действие

Часть 1 статьи 192 УПК РФ устанавливает, что если в показаниях ранее допрошенных лиц имеются существенные противоречия, то следователь вправе провести очную ставку.

Очная ставка – это производимый с соблюдением предусмотренной законом процедуры одновременный допрос двух лиц, в показаниях которых имеются существенные противоречия, имеющий целью выяснение их причин: выявление ошибки, или опровержение лжи.

Не любые, а лишь существенные противоречия в показаниях требуют проведения очной ставки. Таковыми являются, во всяком случае, противоречия в показаниях, исключающие друг друга и касающиеся сведений об обстоятельствах, подлежащих доказыванию по уголовному делу (ст. ст. 73, 421, 434 УПК РФ).

Существенность противоречий в показаниях ранее допрошенных лиц (подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, свидетеля) определяется лицом, производящим расследование (следователем)[30] . Оценку существенности противоречий в показаниях ранее допрошенных лиц и указание о необходимости их разрешения, в том числе путем проведения очной ставки, может дать прокурор при осуществлении надзора за процессуальной деятельностью следователя.

Не единообразно трактуют ученые и практики цель очной ставки. Нельзя считать, что она состоит в устранении противоречий в показаниях (такого представления придерживается более половины опрошенных следователей), ибо согласование позиций в случае, когда правдивый участник переходит на позицию лгущего, не приблизит следователя к истине, а отдалит от нее.

Будучи самостоятельным следственным действием, очная ставка отличается от допроса своей более сложной структурой: при ее проведении следователь воспринимает одновременно показания двух лиц и сопоставляет их между собой, чего нет при допросе, который ограничен лишь истребованием информации от допрашиваемого.

Отличается очная ставка и от предъявления для опознания тем, что ее целью является не отождествление лица, а выявление причин противоречий в показаниях.

Очная ставка – это действие проверочного характера: она производится в ситуации, когда уже получены доказательства – два показания и они требуют проверки. Причинами противоречий в показаниях может быть как добросовестное заблуждение, так и сознательная ложь одного или двух допрашиваемых.

Очная ставка проводится тогда, когда следователь располагает данными о возможности преодоления существенных противоречий в показаниях двух лиц. Если эти противоречия можно исследовать иным более простым путем (например, дополнительным допросом лиц, дающих противоречивые показания), необходимость в очной ставке отсутствует.

Очной ставке обязательно предшествует допрос этих лиц, в ходе которого и обнаруживаются существенные противоречия. До такого допроса очную ставку проводить нельзя.

К сожалению, в практике наблюдается формальный подход к очной ставке. Некоторые следователи проводят ее, чтобы избежать упрека в том, что остались не исследованными противоречия в показаниях, но не используют заложенные в ст. 192 УПК возможности, чтобы приблизиться к правильной оценке противоречий. В таких случаях следователь пассивно констатирует в протоколе лишь тот факт, что ее участники остались на прежних позициях и не побуждает каждого к дополнительной аргументации правильности своих показаний и к опровержению или критике показаний другого участника, что могло бы способствовать выяснению причин противоречий.

Неправомерными являются и такие приемы, как проведение очной ставки при отсутствии противоречий в показаниях, рассчитанное на то, что колеблющийся участник очной ставки, под влиянием второго, укрепится в своей позиции. Не будет очной ставкой и прием, когда вместо второго участника лицу демонстрируют аудиозапись его показаний, равно как и прием, при котором одного из участников очной ставки, после того, как он в общей форме подтверждает нужный следователю факт, удаляют, а затем начинается «работа» с оставшимся участником[31] .

Ходатайство о проведении очной ставки вправе заявить потерпевший, гражданский истец, представители и законные представители потерпевшего и гражданского истца, подозреваемый, обвиняемый, законные представители несовершеннолетних подозреваемого и обвиняемого, защитник, гражданский ответчик и его представитель, свидетель.

Участники очной ставки, это в первую очередь лица, в показаниях которых имеются существенные противоречия: свидетели, потерпевшие, подозреваемые, обвиняемые (в любых сочетаниях). Помимо следователя и этих лиц в очной ставке могут участвовать и те, кто вправе быть участниками обычного допроса (прокурор, начальник следственного отдела, защитник, адвокат-представитель потерпевшего и свидетеля). Их функции и полномочия те же, что и при допросе.

Все сказанное нами выше о правилах производства допроса полностью распространяется и на очную ставку. Допрашиваемое лицо на очной ставке вправе также отказаться от дачи показаний. Таким образом, какое-либо принуждение не может иметь место как при проведении очной ставки, так и при допросе.

Перед очной ставкой необходимо разъяснить участникам смысл следственного действия, т.к. он не всегда им понятен, изложить их права и предупредить свидетеля и потерпевшего, привлеченных к очной ставке, об ответственности за отказ от дачи показаний и дачу ложных показаний.

Непосредственно очная ставка начинается с вопроса лицам, чьи показания исследуются: знают ли они друг друга и в каких отношениях между собой находятся. Эти сведения необходимы для последующей оценки результатов очной ставки. После этого им предлагается дать показания по тем обстоятельствам, для выяснения которых производится очная ставка. При этом сложная тема очной ставки может быть поделена на отдельные, по очереди исследуемые части.

Для более глубокого исследования причин противоречий следователь вправе, после изложения участниками их позиций, задать каждому вопросы. Ставя их, следователь должен оставаться объективным и не демонстрировать своего большего доверия к показаниям одного из участников (впоследствии они могут оказаться ложными).

Закон позволяет и участникам очной ставки с разрешения и под контролем следователя задать вопросы друг другу. Контроль следователя за взаимной постановкой вопросов призван предотвращать встречающуюся в практике чрезмерную конфликтность очной ставки.

Поскольку, как показывает практика, участники очной ставки нередко изменяют свою первоначальную позицию по спорному вопросу, либо заявляют об отказе от показаний, закон представляет следователю возможность продемонстрировать им противоречивость занятой позиции и предложить ее объяснить. Для этого следователь вправе огласить протоколы прежних показаний, а также воспроизвести их аудио- и видеозапись и киносъемку. Но для того, чтобы этот прием не был использован для давления на участника, дающего «нежелательные» показания, закон допускает возможность оглашения первоначальных показаний, только после того, как этот участник дал свои показания на очной ставке (и, добавим, после того, как эти показания занесены в протокол), либо отказался дать показания

УПК РФ внес новый элемент в процедуру очной ставки: следователь вправе не только оглашать прежние показания, но и предъявлять ее участникам вещественные доказательства и документы. Реализация этого предписания не должна превращать очную ставку в допрос того лишь участника, которому предъявляется доказательство, при фактической отключенности второго от участия в следственном действии. Предъявление доказательств оправдано, когда они так или иначе касаются противоречий в показаниях, исследуемых на очной ставке, и когда ознакомление участников с ними активизирует ход очной ставки, помогает более полному определению причин противоречий[32] .

Доказательственное значение очной ставки состоит в том, что в результате ее проведения следователь получает показания, проливающие свет на причины существенных противоречий в двух ранее данных показаниях и способствующие их правильной оценке. В силу требований непосредственности протокол очной ставки сам по себе самостоятельным доказательством не является, а служит лишь формой сохранения показаний, данных по поводу противоречий участниками очной ставки.

Закрепление хода и результатов очной ставки осуществляется путем протоколирования. Практика выработала различные формы протокола очной ставки. В одних случаях он выполняется «в строчку», когда показания участников записываются одно после другого, как это предусмотрено приложением 63 к УПК. В других случаях лист протокола вертикальный чертой делится на две части и в каждом столбце фиксируются показания соответствующего участника. Каждая форма имеет свои достоинства и недостатки, но при любой форме должны быть отображены все необходимые сведения о ходе и результатах очной ставки.

В протоколе указываются участники очной ставки, отмечается факт разъяснения им прав и обязанностей, соблюдение других требований общего характера (ст. 166 УПК). Из протокола должно быть видно – какие вопросы были заданы каждому участнику, каким был его ответ, какие вопросы они задали друг другу и каковы ответы на них. Вопросы и ответы записываются в той очередности, в какой они ставились и освещались. По составлению протокола допрашиваемые лица подписывают не только свои показания, но и каждую страницу протокола, а также протокол в целом, удостоверяя этим процедуру, в которой протекала очная ставка и ее результаты. Они, при этом, вправе внести в протокол свои дополнения и поправки.

Ход и результаты очной ставки могут также фиксироваться с помощью аудио- и видеозаписи, способных, в отличие от протокола, отобразить реальную атмосферу очной ставки. В этом случае в протоколе фиксируется факт предупреждения участников о применении технических средств, приводятся требуемые законом сведения о технических средствах (ч. 5 ст. 166), а сами записи приобщаются к протоколу очной ставки и хранятся при деле.

§ 4. Основные тенденции развития процессуальных норм о порядке проведения допроса и очной ставки

Непрекращающийся процесс развития демократизации в России тесно связан с расширением и обеспечением прав участников уголовного судопроизводства. Конституция Российской Федерации, определив права и свободы личности высшей ценностью, возложила на государство обязанность не только признавать и соблюдать, но и защищать их.

Вместе с тем, как показывает анализ нормативных актов и юридической литературы, теория и практика государственной защиты личности в уголовном судопроизводстве в настоящее время нуждаются в активном положительном развитии. Это диктуется глубокими социально-экономическими, политическими реформами, существенными новациями в отечественном законодательстве и, что весьма важно, необходимостью приведения российского законодательства в области государственной защиты, лиц, содействующих уголовному судопроизводству, в соответствие с международно-правовыми стандартами в области прав человека.

Наиболее ощутимо права личности затрагиваются при производстве предварительного расследования. Уголовно-процессуальный кодекс РФ впервые законодательно закрепил обязанность государства в лице суда, прокурора, следователя и органа дознания принимать меры по защите участников уголовного процесса в ходе таких процессуальных действий, как:

1) составление протокола следственного действия с указанием только псевдонима его участника;

2) контроль и запись переговоров;

3) предъявление для опознания в условиях, исключающих визуальное наблюдение опознающего опознаваемым;

4) закрытое судебное разбирательство;

5) допрос свидетеля, его близких родственников, родственников и близких лиц в условиях, исключающих их визуальное наблюдение другими участниками судебного разбирательства.

Одним из важных следственных действий, в протоколе которого может быть использован псевдоним, в соответствии с ч. 9 ст. 166 УПК РФ является допрос. В ходе допроса получают и проверяют значительную часть сведений о преступлении, необходимых для правильного разрешения уголовного дела. С его помощью следователь и суд чаще всего устанавливают мотивы и цели преступления, а также условия, которые ему способствуют. В зарубежных государствах в целях защиты потерпевшего, его представителя, свидетеля, их близких родственников, родственников и близких лиц такая мера применяется давно и успешно. Необходимо ее внедрение и в российское правовое поле.

Следователь вправе с согласия прокурора вынести постановление, где излагаются причины принятия решения о сохранении в тайне данных о защищаемом лице, указывается псевдоним участника следственного действия и приводится образец его подписи, который в дальнейшем будет использоваться защищаемым лицом в протоколах следственных действий, произведенных с его участием. Такое постановление помещается в опечатанный конверт и приобщается к материалам уголовного дела.

В связи с тем, что степень реальных и ожидаемых посягательств на лиц, содействующих уголовному судопроизводству, имеющих достаточный объем информации, очень велика, следователю особенно важно в ходе расследования дела принимать необходимые уголовно-процессуальные и иные меры, направленные на недопустимость распространения информации о личности субъекта уголовно-процессуальных отношений и уменьшение риска проявления в отношении него различного рода противоправных действий.

Прежде всего, необходимо исключать случаи контактов лиц, содействующих судопроизводству, с обвиняемыми, их родственниками и близкими, а также другими лицами, заинтересованными в принятии по делу незаконного решения. Следователь, как правило, лучше других информирован как о жертве преступления, так и об обвиняемом, его поведении в период следствия и способности применить насилие.

Учитывая изложенное, в целях рекомендации следует оговорить порядок вызова на допрос защищаемых лиц и лиц, от которых может исходить реальная угроза в их адрес. Возможность своевременного обнаружения противоправного давления на участника процесса может быть обеспечена за счет установления между ним и следователем надежного контакта и взаимопонимания.

При вызове на допрос следователь должен тщательно продумывать и по возможности согласовывать с участником процесса время и место допроса с целью избежать его встречи с лицом, от которого может исходить угроза.

По мнению некоторых авторов, разъяснение лицу права на обеспечение безопасности не должно носить избирательный характер и ни в коем случае не ставиться в зависимость от того, собирается лицо давать показания, изобличающие виновных, или нет. Информирование участника уголовного процесса происходит не во время и не по окончании, а непосредственно перед началом следственного действия, с тем чтобы у лица сформировалась наиболее полная картина о его правах и оно имело бы возможность своевременно сообщить о случаях противоправного воздействия либо об угрозе такого воздействия[33] .

Разъяснение участнику уголовного судопроизводства права на применение мер безопасности важно еще и в психологическом аспекте. Гражданин должен чувствовать поддержку государства и не оставаться один на один со своими проблемами. Предваряя любые следственные действия, лицо необходимо поставить в известность о том, на какие именно защитные мероприятия оно вправе рассчитывать, какой еще круг субъектов может охватываться мерами государственной защиты, о длительности применения мер и т.д.

Немаловажным представляется вопрос о фиксации факта разъяснения участникам уголовного судопроизводства права на применение мер безопасности. Существует две основные точки зрения. Первая (отметка о разъяснении) делается в протоколе соответствующего следственного действия; вторая оформляется самостоятельным процессуальным документом. Наиболее предпочтительным представляется второй вариант. Необходимость оформления самостоятельного процессуального документа оказывает дисциплинирующее воздействие на лицо, производящее предварительное расследование, и тем самым существенно повышает вероятность того, что соответствующие права будут разъяснены.

В случае оказания давления на защищаемое лицо или при наличии угрозы его жизни, здоровью, имуществу должностное лицо в обязательном порядке должно давать рекомендации и советы, каким образом следует вести себя в той или иной ситуации; должны предоставляться соответствующие адреса, телефоны и другая информация о способах оповещения правоохранительных органов, а также сообщаться фамилии сотрудников, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность по данному уголовному делу.

Как же проводить следственное действие, состоящее в одновременном допросе двух ранее допрошенных по одному и тому же уголовному делу лиц, в целях устранения существенных противоречий, содержащихся в их показаниях, а именно - очную ставку?

Если в протоколе допроса сведения о защищаемом лице не указаны и он допрашивался под псевдонимом, можно, конечно, применить псевдоним и при проведении очной ставки. Однако проблема заключается в том, что при стандартном проведении данного следственного действия лицо, против которого свидетельствуют, имеет возможность увидеть и запомнить внешность защищаемого лица, следовательно, позже лично или с помощью других лиц воздействовать на него, применяя угрозы, насилие и причиняя вред жизни и здоровью.

Для того чтобы избежать подобной реакции и исключить возможность посткриминального посягательства, по нашему мнению, очную ставку между обвиняемым (подозреваемым) и защищаемым лицом следует проводить только в случаях, когда это действительно может способствовать преодолению существенных противоречий, имеющихся в их показаниях.

Положения ч. 9 ст. 166 УПК РФ получают свое последовательное развитие в ч. 5 ст. 278 Кодекса, предусматривающей возможность для суда уже не в ходе предварительного расследования, а в ходе судебного производства не только сохранить в тайне подлинные данные о личности отдельных участников уголовного судопроизводства, но и произвести их допрос в условиях, исключающих визуальное наблюдение другими участниками судебного разбирательства.

Технология проведения допроса в условиях, исключающих визуальное наблюдение защищаемого лица иными, помимо судьи, участниками уголовного процесса, хорошо отработана за рубежом[34] . Этот опыт, вполне соответствующий процессуальным требованиям, может быть востребован и использован российским правоприменителем. Так, еще в 80-х годах прошлого века в ФРГ в целях защиты уязвимых участников процесса допускался допрос свидетеля специально уполномоченным судьей в отсутствие обвиняемого, а в некоторых случаях - и за пределами здания суда. Содержание данных протокола допроса оглашалось в ходе судебного разбирательства. В случае необходимости свидетели приглашались для дачи показаний в суд с соблюдением мер безопасности (для сокрытия личности использовались оптические и акустические помехи). Аналогичная схема предусмотрена в уголовно-процессуальном законодательстве Нидерландов.

Существуют и другие способы исключения визуального наблюдения допрашиваемого лица иными участниками уголовного судопроизводства (различные экраны, ширмы, маскирующие предметы и т.д.). Например, для Российской Федерации Советом Европы рекомендовано применение видеоконференций и других современных технологий. Основное требование при проведении такого допроса должно заключаться в том, чтобы суд и иные участники судопроизводства имели возможность удостовериться, что показания дает именно то лицо, которое вызвано.

Однако вопрос о возможности «анонимного» свидетельствования или дачи показаний достаточно дискуссионен и неоднозначно воспринимается учеными-процессуалистами.

Например, в Дании не практикуется «анонимная» дача показаний. Некоторое время назад было принято политическое решение, запрещающее использование анонимных показаний, так как в датском обществе этот вопрос вызвал достаточно сильные и противоречивые эмоции[35] .

Следует согласиться с решениями Европейского суда по правам человека, в которых указывается, что использование в уголовном судопроизводстве показаний, данных под псевдонимом, хотя и является исключительной мерой, тем не менее не рассматривается как нарушающее права подозреваемого, обвиняемого или подсудимого. Главное, чтобы обвинительный приговор не был основан исключительно на показаниях, данных под псевдонимом, а подтверждался бы иными доказательствами и фактическими обстоятельствами дела, т.е. «анонимные» показания должны иметь факультативно доказательное значение.

Какой путь изберет российская правоприменительная практика по вопросу реализации ч. 6 ст. 278 УПК РФ, пока неясно. Думается, во многом это будет зависеть от позиции Верховного Суда Российской Федерации.

Вместе с тем, сейчас можно с уверенностью вести речь о назревшей потребности совершенствования форм и методов взаимодействия, выработки эффективных, с меньшими временными и материальными затратами, способов фиксации отдельных следственных действий с помощью новейших технических средств.

В связи с этим представляется весьма перспективным например выполнение при оказании международной правовой помощи по уголовным делам запрашиваемых следственных действий (допросов, очных ставок и предъявления для опознания) другой страной посредством видеоконференц-связи («телемост»), предполагающей одновременное применение закона как запрашивающего, так и запрашиваемого государства, «двойное» процессуальное оформление уполномоченными лицами обеих сторон[36] . Такие действия требуют тщательной подготовки, а также тесного взаимодействия инициатора и исполнителя по согласованию деталей их производства.

Использование указанного технического средства обусловливается необходимостью обеспечения в режиме реального времени аудиовизуального контакта лица, производящего процессуальное действие, и других участников уголовного судопроизводства с допрашиваемым (опознаваемым), находящимся за рубежом, если личное присутствие того на территории запрашивающего государства невозможно или нежелательно. Трудно переоценить значение видеоконференц-связи для судебного следствия, в ходе которого свидетель (потерпевший, эксперт) должен быть непосредственно заслушан сторонами в присутствии других участников производства.

Использование видеосвязи при допросе свидетелей и экспертов в рамках исполнения международных следственных поручений, а также в целях защиты свидетелей предусмотрено рядом международно-правовых актов: Конвенцией против транснациональной организованной преступности от 15 ноября 2000 г.; Конвенцией против коррупции от 31 октября 2003 г.; Конвенцией о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам от 7 октября 2002 г. Наиболее подробно порядок проведения допросов посредством применения видеоконференц-связи регламентирован во Втором дополнительном протоколе к Европейской конвенции о взаимной правовой помощи по уголовным делам от 8 ноября 2001 г. (правда, Россия до сих пор не подписала этого протокола). Заметим, что указанным актом на представителя запрашиваемого учреждения возложена обязанность установления личности допрашиваемого, обеспечение при проведении сеанса видеосвязи соблюдения фундаментальных принципов законодательства запрашиваемой стороны и составление соответствующего протокола, а также оговорена возможность допроса подозреваемого и обвиняемого с использованием указанного технического средства.

В странах Евросоюза практика проведения допросов участников уголовного судопроизводства посредством видеосвязи уже получила широкое распространение. Так, использование видеосвязи на стадиях досудебного и судебного производства регулируется нормами Уголовно-процессуального кодекса ФРГ, инкорпорированными в него Законом ФРГ о защите свидетелей в 1998 г. Кроме защиты свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства применение видеосвязи обусловливается неустранимыми препятствиями к личной явке лица для проведения процессуального действия, к числу которых закон относит нахождение на территории иностранного государства, состояние здоровья, запрет въезда на территорию Германии и другие обстоятельства[37] .

Использование систем видеоконференц-связи в российском уголовном судопроизводстве регулируется только в ст. 376 УПК применительно к заслушиванию осужденного, содержащегося под стражей, при рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Вместе с тем ст. ст. 164, 166, 189 и 241 УПК РФ предусмотрена возможность осуществления видеозаписи процессуальных действий, которая в силу ст. 457 УПК может применяться судом, прокурором и следователем в ходе исполнения иностранных запросов о проведении видеоконференц-связи. При этом, разумеется, необходимо соблюдать принципы уголовного судопроизводства, закрепленные в гл. 2 УПК РФ.

Согласно его ст. 455 доказательства, полученные на территории иностранного государства его должностными лицами в ходе исполнения поручений об оказании правовой помощи по уголовным делам, заверенные и переданные в установленном порядке, обладают такой же юридической силой, как если бы они были получены на территории Российской Федерации в полном соответствии с требованиями УПК РФ. Это положение закона дает возможность российским правоохранительным органам использовать в качестве доказательств материалы, полученные в ходе сеансов видеосвязи за рубежом, при расследовании уголовных дел и их судебном рассмотрении.

При этом в судебном разбирательстве в таких случаях не усматривается нарушений принципа непосредственного исследования доказательств (ст. 240 УПК), поскольку полностью обеспечивается аудиовизуальный контакт судей и иных участников заседания с допрашиваемым в режиме реального времени, возможность наблюдения за физическим и эмоциональным состоянием лица, применением к нему какого-либо воздействия.

В 2006 г. Генеральной прокуратурой РФ исполнено ходатайство председателя Земельного суда Гамбурга Клауса Вилле об оказании правовой помощи по уголовному делу по обвинению ряда лиц в незаконной торговле наркотическими средствами в составе транснациональной организованной преступной группы. Инициатор ходатайствовал о проведении допросов свидетелей, отбывающих наказание в виде лишения свободы на территории Республики Мордовия, посредством видеоконференц-связи с упомянутым судом.

Допросы свидетелей проводились в помещении узла связи пос. Явас Зубово-Полянского района Республики Мордовия в течение трех сеансов видеоконференц-связи Земельным судом Гамбурга и следователем прокуратуры Республики Мордовия, на основании правовых норм обеих стран о судебном производстве в Германии и предварительном расследовании в России. Видеоконференц-связь была обеспечена ОАО «ВолгаТелеком» за счет запрашивающей стороны.

В результате проведенных мероприятий впервые был создан прецедент оказания данного вида правовой помощи в Российской Федерации.

Впоследствии в Генеральную прокуратуру РФ поступило письмо посольства ФРГ, в котором немецкая сторона выразила благодарность Генеральной прокуратуре за высокий уровень оказанной правовой помощи по названному уголовному делу[38] .

Изложенное позволяет вести речь о необходимости интенсивного расширения и совершенствования практики применения систем видеоконференц-связи в международно-правовом сотрудничестве правоохранительных органов Российской Федерации, целесообразности изучения вопроса о внесении дополнений в уголовно-процессуальный закон в целях более детального правового регулирования порядка производства процессуальных действий с использованием этого технического средства.

Заключение

Конституция Российской Федерации, определив права и свободы личности высшей ценностью, возложила на государство обязанность не только признавать и соблюдать, но и защищать их. Наиболее ощутимо права личности затрагиваются при производстве предварительного расследования.

Анализ действующего УПК показывает, что в нем аккумулированы многие прогрессивные достижения уголовно-процессуальной науки, реализован положительный законотворческий опыт зарубежных стран, нашел отражение ряд разработок выдающихся советских и постсоветских процессуалистов. Не является исключением и институт следственных действий, который подвергся существенным преобразованиям. Принципиально новым стал судебный порядок получения разрешения на производство следственных действий, сопряженных с ограничением конституционных прав и свобод человека и гражданина.

В УПК РФ впервые законодатель закрепил обязанность государства в лице суда, прокурора, следователя и органа дознания принимать меры по защите участников уголовного процесса в ходе таких процессуальных действий, как допрос и очная ставка. При производстве этих следственных действий уголовно-процессуальный закон не допускает применения каких-либо мер принуждения. Как указано в части 4 статьи 164 УПК РФ закон запрещает при производстве следственных действий применение насилия, угроз и иных незаконных мер.

Допрос – это единственное следственное действие, без которого не может обойтись расследование ни одного уголовного дела, сущность которого заключается в получении от допрашиваемого лица показаний об обстоятельствах, подлежащих доказыванию по уголовному делу. По сравнению с действовавшим ранее УПК РСФСР новый УПК имеет существенные отличия по целому ряду принципиально важных положений. В частности, это касается правовой модели допроса потерпевшего и свидетеля. В УПК РСФСР была включена специальная глава, посвященная правовому регулированию допроса потерпевшего и свидетеля. В ныне действующем УПК такой главы нет.

Кроме того, впервые в уголовно-процессуальный закон введена норма, предусматривающая право следователя не приводить в протоколе следственного действия данные о личности потерпевшего, его представителя, свидетеля, их близких для обеспечения их безопасности. Полагаем, что данная новация может быть востребована и использована российским правоприменителем, так как технология проведения допроса в условиях, исключающих визуальное наблюдение защищаемого участника уголовного процесса вполне соответствует современным процессуальным требованиям.

Трудно переоценить значение видеоконференц-связи и использование указанного технического средства при проведении таких следственных действий как допрос и очная ставка в случаях когда возникает необходимость обеспечения в режиме реального времени аудиовизуального контакта лица, производящего процессуальное действие, и других участников уголовного судопроизводства с допрашиваемым (опознаваемым), находящимся например, за рубежом, если личное присутствие того на территории запрашивающего государства невозможно или нежелательно для предварительного или судебного следствия.

Таким образом, совершенствование законоположений о содержании таких следственных действий как допрос и очная ставка продолжает оставаться важной задачей отечественной науки процессуального права и юридической практики.

Список использованной литературы

Нормативные правовые акты

1. Конституция Российской Федерации [Текст]: от 12 декабря 1993 г.// РГ. 1993. 25 дек.

2. Уголовно-процессуальный кодекс РФ [Текст]: от 18 декабря 2001 г. № 174-ФЗ // СЗ РФ. 2001. №1. Ст.5.

3. Федеральный закон «О внесении изменений в УПК Российской Федерации» [Текст]: от 12 апреля 2007 г. № 47-ФЗ // РГ. 2007. 17 апр.

4. Федеральный закон «О внесении изменений в УПК Российской Федерации и Федеральный закон «О Прокуратуре Российской Федерации»» [Текст]: от 05 июня 2007 г. № 87-ФЗ // РГ. 2007. 8 июня.

5. Федеральный закон «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона «О внесении изменений в УПК Российской Федерации и Федеральный закон «О Прокуратуре Российской Федерации»» [Текст]: от 24 июля 2007 г. N 214-ФЗ // РГ. 2007. 1 авг.

6. Определение Конституционного Суда РФ «По жалобе В.Н. Демьяненко на нарушение его конституционных прав требованиями ст. 56, 246, 278 и 355 УПК РФ» [Текст]: от 6 февраля 2004 г // РГ. 2004. 7 апр.

7. Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия» [Текст]: от 31 октября 1995 года № 8 // РГ. 1995. 28 дек.

Научная литература

8. Абшилава, Г.В. Некоторые особенности производства допроса с участием переводчика [Текст] / Г.В. Абшилава // Российский следователь. 2004. N 10. С. 16-19.

9. Абдумаджидов, Г. Проблемы совершенствования предварительного расследования [Текст] / Г. Абдумаджидов. Ташкент: Фан, 1975.

10. Алексеев, Н.С., Даев, В.Г., Кокорев, Л.Д. Очерк развития науки советского уголовного процесса [Текст] / Н.С. Алексеев, В.Г. Даев, Л.Д. Кокорев. Воронеж, 1980.

11. Быков, В.М., Жмурова, Е.С. Следственные действия по Уголовно-процессуальному кодексу РФ [Текст] / В.М. Быков, Е.С. Жмурова // Правоведение. 2003. N 2. С.125-135.

12. Быков, В. Правовые основания производства следственных действий по УПК РФ [Текст] / В. Быков // Уголовное право. 2007. N 1. С. 48-50.

13. Быховский, И.Е. Развитие процессуальной регламентации следственных действий [Текст] / И.Е. Быховский // Советское государство и право. 1972, № 4. С.108-114.

14. Безлепкин, Б.Т. Уголовный процесс России [Текст]: Учебник / Б.Т. Безлепкин. М., 2004.

15. Вандышев, В.В. Уголовный процесс. Курс лекций [Текст] / В.В. Вандышев. СПб., 2004.

16. Васильев, А.Н., Корнеева, Л.М. Тактика допроса [Текст] / А.Н. Васильев, Л.М. Корнеева. М., 1965.

17. Герасимов, И.Ф. Некоторые проблемы раскрытия преступлений [Текст] / И.Ф. Герасимов. Свердловск: СЮИ, 1975.

18. Гусаков, А.Н. Следственные действия и тактические приемы [Текст]: Дисс. канд. юрид. наук / А.Н. Гусаков. М.,1973.

19. Дулов, А.В. Судебная психология [Текст] / А.В. Дулов. Минск, 1975.

20. Каковкин, М.С. К вопросу о свидетельских показаниях [Текст] / М.С. Каковкин. Российский следователь. 2007. № 7. С. 12-13.

21. Кальницкий, В.В. Следственные действия: Учебно-методическое пособие [Текст] / В.В. Кальницкий. Омск: Омская академия МВД России, 2002. С. 32-33.

22. Капустянский, В.В. Допрос как средство достижения целей на стадии предварительного расследования уголовных дел [Текст] / В.В. Капустянский // Российский следователь. 2006. N 8. С.32-35.

23. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу РФ [Текст] / Отв. ред. Д.Н. Козак, Е.Б. Мизулина. 2-е изд., перераб. и доп. М., 2004.

24. Ларин, А.М. Расследование по уголовному делу. Планирование, организация [Текст] /А.М. Ларин. М.: Юрид. лит., 1970.

25. Москалькова Т.Н Этика уголовно-процессуального доказывания [Текст] / Т.Н. Москалькова. М., 1996.

26. Литвишко, П. Применение систем видеоконференцсвязи при оказании международной правовой помощи по уголовным делам [Текст] / П. Литвишко // Законность. 2007. № 7. С.32-33.

27. Меремьянина, О.В. Основания производства следственных действий [Текст]: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук / О.В. Меремьянина. Красноярск, 2004. С. 12-13.

28. Образцов, В.А., Богомолова, С.Н. Допрос потерпевшего и свидетеля на предварительном следствии [Текст] / В.А. Образцов, С.Н. Богомолова. М.: Изд. «Омега-Л», 2003.

29. Пантелеев, И.Ф. Ошибочные рекомендации в теории уголовного процесса и криминалистики [Текст] / И.Ф. Пантелеев // Социалистическая законность. 1994. N 7. С. 54- 58.

30. Печерский, В.В. Типовые программы допроса на предварительном и судебном следствии [Текст] / В.В. Печерский. М.: Изд. «Юрлитинформ», 2005.

31. Полищук, Д.А., Парфентьев, А.В. Психологические особенности общения при допросе [Текст] / Д.А. Полищук, А.В. Парфентьев. Прокурорская и следственная практика. 2002. N 1 - 2. С. 199-215.

32. Порубов, Н.И. Допрос в советском уголовном судопроизводстве [Текст] / Н.И. Порубов. Минск, 1973.

33. Посошков, И.Т. Книга о скудости и богатстве [Текст] / И.Т. Посошков. М, 1951.

34. Ратинов, А.Р. Судебная психология для следователей [Текст] / А.Р. Ратинов. М., 1967.

35. Ратинов, А.Р., Ефимова, Н.И. Психология допроса обвиняемого [Текст] / А.Р. Ратинов, Н.И. Ефимова. М., 1988.

36. Серебров Д.О. Судебный контроль за законностью и обоснованностью производства следственных действий, ограничивающих конституционные права и свободы личности [Текст]: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук / Д.О. Серебров. Нижний Новгород, 2004. С.5.

37. Уголовный процесс [Текст]: Учебник для вузов / Под ред. К.Ф. Гуценко. М.: Зерцало, 2003.

38. Уголовный процесс [Текст]: Учебник. 2-е изд., перераб. и доп. / Под ред. С.А. Колосовича, Е.А. Зайцевой. М.: ИМЦ ГУК МВД РФ, 2003.

39. Уголовно-процессуальное право Российской Федерации [Текст]: Учебник / Отв. ред. П.А. Лупинская. М., 2004.

40. Уголовный процесс [Текст]: учебник для вузов / Под ред. В.П. Божьева. 3-е изд., испр. и доп. М.: Спарк, 2005.

41. Уголовный процесс России [Текст]: Учебник / Под ред. З.Ф. Ковриги и Н.П. Кузнецова. Воронеж: ВГУ, 2005.

42. Шейфер, С.А. Следственные действия. Система и процессуальная форма [Текст] / С.А. Шейфер. М., 1981.

43. Фадеева, М.П. О государственной защите лиц, содействующих уголовному судопроизводству при производстве допроса [Текст] / М.П. Фадеева // Адвокат. 2006. N 9. С.28-30.

44. Шейфер, С.А. Следственные действия. Система и процессуальная форма [Текст] / С.А. Шейфер. М., 2001.

45. Шейфер, С.А. Следственные действия. Основания, процессуальный порядок и доказательственное значение [Текст] / С.А. Шейфер. Самара. Издательство «Самарский университет», 2004. С. 102-103.

[1] Шейфер, С.А. Следственные действия. Основания, процессуальный порядок и доказательственное значение [Текст] / С.А. Шейфер. Самара. Издательство «Самарский университет», 2004. С. 5.

[2] Ларин, А.М. Расследование по уголовному делу. Планирование, организация [Текст] /А.М. Ларин. М.: Юрид. лит., 1970. С.147-150; Герасимов, И.Ф. Некоторые проблемы раскрытия преступлений [Текст] / И.Ф. Герасимов. Свердловск: СЮИ, 1975. С.64-70. Такой же взгляд излагается и в современной литературе. См. Уголовный процесс [Текст]: Учебник для вузов / Под ред. К.Ф. Гуценко. М.: Зерцало, 2003. С. 206; Уголовный процесс России [Текст]: Учебник / Под ред. З.Ф. Ковриги и Н.П. Кузнецова. Воронеж: ВГУ, 2005. С. 215.

[3] Быховский, И.Е. Развитие процессуальной регламентации следственных действий [Текст] / И.Е. Быховский // Советское государство и право. 1972, № 4. С.108; Гусаков, А.Н. Следственные действия и тактические приемы [Текст]: Дисс. канд. юрид. наук / А.Н. Гусаков. М.,1973. С.8; Абдумаджидов, Г. Проблемы совершенствования предварительного расследования [Текст] / Г. Абдумаджидов. Ташкент: Фан, 1975. С.8-15. В современной литературе такой позиции придерживаются многие процессуалисты, в частности В.П. Божьев, А.А. Чувилев, В.А. Исаенко, В.В. Кальницкий, А.П. Рыжаков.

[4] Шейфер С.А. Указ. соч. С.9.

[5] Шейфер, С.А. Следственные действия. Система и процессуальная форма [Текст] / С.А. Шейфер. М., 2001. С. 105.

[6] Быков, В.М., Жмурова, Е.С. Следственные действия по Уголовно-процессуальному кодексу РФ [Текст] / В.М. Быков, Е.С. Жмурова // Правоведение. 2003. N 2. С.125-135.

[7] Меремьянина, О.В. Основания производства следственных действий [Текст]: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук / О.В. Меремьянина. Красноярск, 2004. С. 12-13.

[8] Быков, В. Правовые основания производства следственных действий по УПК РФ [Текст] / В. Быков // Уголовное право. 2007. N 1. С. 48.

[9] Серебров Д.О. Судебный контроль за законностью и обоснованностью производства следственных действий, ограничивающих конституционные права и свободы личности [Текст]: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук / Д.О. Серебров. Нижний Новгород, 2004. С.5.

[10] Посошков, И.Т. Книга о скудости и богатстве [Текст] / И.Т. Посошков. М, 1951. С. 64.

[11] Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия» : [Текст]: от 31 октября 1995 года № 8 // Российская газета. 1995. 28 дек.

[12] Каковкин, М.С. К вопросу о свидетельских показаниях [Текст] / М.С. Каковкин. Российский следователь. 2007. № 7. С. 12.

[13] Между тем законодатель и ранее, и теперь дает право допрашивать лицо сначала в качестве свидетеля (предупредив его об ответственности за дачу ложных показаний либо за отказ от дачи показаний), а затем уже в качестве подозреваемого или обвиняемого.

[14] См.: Печерский, В.В. Типовые программы допроса на предварительном и судебном следствии [Текст] / В.В. Печерский. М.: Изд. «Юрлитинформ», 2005. С. 28-29.

[15] См.: Российская газета. 2004. 7 апр.

[16] Следует заметить, что свидетели и потерпевшие в возрасте до 16 лет не предупреждаются об ответственности за отказ от дачи показаний и за дачу заведомо ложных показаний. Им указывается на необходимость говорить правду (ст. 191 УПК).

[17] См.: Образцов, В.А., Богомолова, С.Н. Допрос потерпевшего и свидетеля на предварительном следствии [Текст] / В.А. Образцов, С.Н. Богомолова. М.: Изд. «Омега-Л», 2003. С. 14-15.

[18] Как известно, следователь свободен в выборе тактики допроса. Мы же полагаем, что это законодательное положение следовало бы дополнить указанием на то, что следователю и дознавателю запрещается использовать меры, направленные на подавление воли допрашиваемого.

[19] Наводящими принято считать такие вопросы, которые содержат в себе подсказку желаемого ответа, позволяют допрашиваемому лицу использовать в своих показаниях сведения, содержащиеся в вопросе следователя.

[20] См., например: Ратинов, А.Р. Судебная психология для следователей [Текст] / А.Р. Ратинов. М., 1967; Васильев, А.Н., Корнеева, Л.М. Тактика допроса [Текст] / А.Н. Васильев, Л.М. Корнеева. М., 1965; Дулов, А.В. Судебная психология [Текст] / А.В. Дулов. Минск, 1975; Полищук, Д.А., Парфентьев, А.В. Психологические особенности общения при допросе [Текст] / Д.А. Полищук, А.В. Парфентьев. Прокурорская и следственная практика. 2002. N 1 - 2. С. 199-215; и др.

[21] См., например: Пантелеев, И.Ф. Ошибочные рекомендации в теории уголовного процесса и криминалистики [Текст] / И.Ф. Пантелеев // Соц. законность. 1994. N 7. С. 54; и др.

[22] Ратинов, А.Р., Ефимова, Н.И. Психология допроса обвиняемого [Текст] / А.Р. Ратинов, Н.И. Ефимова. М., 1988.

[23] Капустянский, В.В. Допрос как средство достижения целей на стадии предварительного расследования уголовных дел [Текст] / В.В. Капустянский // Российский следователь. 2006. N 8. С.32.

[24] См.: Вандышев, В.В. Уголовный процесс. Курс лекций [Текст] / В.В. Вандышев. СПб., 2004. С. 401.

[25] См.: Уголовный процесс [Текст]: учебник для вузов / Под ред. В.П. Божьева. 3-е изд., испр. и доп. М.: Спарк, 2005. С. 352.

[26] Печерский, В.В. Указ. соч. С.12-15.

[27] См.: Уголовный процесс [Текст]: Учебник. 2-е изд., перераб. и доп. / Под ред. С.А. Колосовича, Е.А. Зайцевой. М.: ИМЦ ГУК МВД РФ, 2003. С. 280.

[28] См.: Абшилава, Г.В. Некоторые особенности производства допроса с участием переводчика [Текст] / Г.В. Абшилава // Российский следователь. 2004. N 10. С. 16-19.

[29] Кальницкий, В.В. Следственные действия: Учебно-методическое пособие [Текст] / В.В. Кальницкий. Омск: Омская академия МВД России, 2002. С. 32-33.

[30] Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу РФ [Текст] / Отв. ред. Д.Н. Козак, Е.Б. Мизулина. 2-е изд., перераб. и доп. М., 2004. С.321.

[31] Шейфер, С.А. Следственные действия. Основания, процессуальный порядок и доказательственное значение [Текст] / С.А. Шейфер. Самара. Издательство «Самарский университет», 2004. С. 102-103.

[32] Шейфер, С.А. Указ. соч. С.104.

[33] Фадеева, М.П. О государственной защите лиц, содействующих уголовному судопроизводству при производстве допроса [Текст] / М.П. Фадеева // Адвокат. 2006. N 9. С.28.

[34] Фадеева, М.П. Указ. соч. С.29.

[35] Фадеева, М.П. Указ. соч. С.29.

[36] Литвишко, П. Применение систем видеоконференцсвязи при оказании международной правовой помощи по уголовным делам [Текст] / П. Литвишко // Законность. 2007. № 7. С.32-33.

[37] Литвишко, П. Указ. соч. С.33.

[38] Литвишко, П. Указ.соч. С.33.

Уголовный процесс зарубежных стран

Лекции по уголовному процессу

Вопросы к экзамену по уголовному процессу

Криминалистика

Роль адвоката-защитника в уголовно-процессуальном доказывании

Процессуальная самостоятельность следователя при принятии решения (согласно законодательству Республики Казахстан)

Показания потерпевшего как доказательство по уголовному делу

Судебное следствие в уголовном процессе

Криминалистика

Доказательства в уголовном судопроизводстве

Особенности тактики расследования убийств

Права подозреваемого и гарантии их реализации в уголовном процессе

Доказывание и доказательства в уголовном судопроизводстве

Доказательство и доказывание в уголовном процессе

Особенности расследования преступлений в сфере незаконного оборота наркотиков в условиях Дальневосточного региона

Особенности тактики допроса отдельных лиц

Тактика производства допроса в стадии расследования и в судебном разбирательстве

Усмотрение следователя