Реферат: Древние государства Западной Азии

Реферат

«Древние государства Западной Азии»

Введение

Если III и даже начало II тысячелетия до н. э. прошли в ближневосточной древности под знаком становления и развития первичных очагов цивилизации и государственности в шумеро‑вавилонском Двуречье и Древнем Египте, то начиная со второй трети II тысячелетия до н. э. параллельно с ними активно функционировали и другие сильные государства, сыгравшие важную роль в истории. К их числу относятся Митанни, Ассирия, Хеттское царство. Чуть позже на арену активной политической жизни вышли также некоторые народы Восточного Средиземноморья.

Первые урбанистические центры на территории Западной Азии возникли очень давно. Достаточно напомнить о таких городищах, как анатолийский Чатал‑Хююк или палестинский Иерихон. Но эти локальные очаги цивилизации или протоцивилизации долгое время не объединялись в политические структуры, подобные египетской или месопотамским. Ситуация стала решительно меняться именно со второй трети II тысячелетия до н. э., причем этому изменению способствовало вызванное касситским завоеванием политическое ослабление древней Вавилонии. Образовался своеобразный вакуум политической силы в Западной Азии – и он начал энергично заполняться, благо претендентов было вполне достаточно.

Здесь важно оговориться, что практически все очаги государственности, о которых теперь пойдет речь, заимствовали у предшественников, в первую очередь у государств древнего Двуречья. Впрочем, вторичность всех их в этом смысле отнюдь не исключает ни этнической оригинальности, ни даже принципиальной исключительности и неповторимости облика каждой из культур, каждого из народов и государств, о которых идет речь.

1. Митанни и хетты

Примыкавшие к северной Месопотамии районы Малой Азии и Армянского нагорья (оз. Ван) в начале II тысячелетия до н. э. были заселены разными племенами, в частности хурритами и хатти. Инфильтрация в эти земли индоевропейского племени хеттов (чье имя было, видимо, заимствовано от предшественников – хатти, т. е. протохеттов) способствовала консолидации новых этнических образований в этом регионе. Одним из них была этническая общность митанни. В XVI–XV вв. до н. э. сложившееся на хурритской этнической основе и включившее в себя немало как от семитско‑аморейской, так и от индоевропейской культур протогосударство Митанни стало быстрыми темпами развиваться. Расцвет и успехи Митанни зиждились на военной силе – основу митаннийской армии составляли запряженные лошадьми боевые колесницы, близкие по типу к тем, которые составляли фундамент боевой силы вторгшихся в Египет гиксосов и завоевавших Вавилонию касситов. Выход Митанни на политическую арену привел к столкновениям этого государства с Египтом, правители которого вели с Митанни войны с переменным успехом.

Внутренняя структура государства Митанни изучена пока сравнительно слабо. Но известно, что здесь было развитое царско‑храмовое хозяйство, которое обслуживалось привлекавшимися в порядке повинности полноправными общинниками, а также различными неполноправными, включая рабов. Рабы, как то обычно бывало на Древнем Востоке, имели немало прав, в частности, могли иметь семью и дом, жениться на полноправных женщинах. Порой, будучи на службе у высокопоставленных лиц, кое‑кто из них занимал весомые должности в администрации. Вне системы царско‑храмового хозяйства существовали общинные деревни, причем администрацию на периферии осуществляли «начальники поселений», т. е., видимо, представители руководства тех же общин. В социальных отношениях господствовала семейно‑клановая организация; большесемейные общины – димту – были главной ее ячейкой. Были димту земледельцев, ремесленников, торговцев. Земля считалась владением димту и отчуждению не подлежала. А так как митаннийское общество в описываемое время переживало энергично шедший процесс приватизации, то выход из положения был найден в специфической, хотя и не уникальной на том же древнем Ближнем Востоке, форме «усыновления». Суть его состояла в том, что разбогатевшие в торговле, в сфере ростовщичества или каким‑либо еще способом люди могли купить право на усыновление и тем самым вступить во владение имуществом, проданным под этим видом.

Митаннийцы в XVI–XV вв. до н. э. сумели заметно расширить границы державы, поставив под свою власть часть Ассирии, потеснив хеттов, покорив горные племена кутиев. В начале XV в. государство Митанни было разгромлено фараоном Тутмосом III, после чего стало данником Египта. Дочери митаннийских царей были в числе жен фараонов Тутмоса IV и Аменхетепа III. Импортируемые из Митанни железные изделия высоко ценились в не знакомом еще с железом Египте, наряду, впрочем, с другими предметами ценного импорта (золото, серебро, колесницы с лошадьми, рабыни).

В конце XV в. до н. э. в связи с ослаблением внешнеполитического могущества Египта Митании пытается проводить собственную политику. Союз с Вавилоном был направлен против Египта и Ассирии. Но здесь в сложную политическую игру вмешались быстро наращивавшие силы хетты. Во второй половине XIV в. до н. э. государство Митанни попало под власть укрепившейся державы хеттов, а в XIII в. окончательно рухнуло под ударами Ассирии. На смену Митанни в качестве влиятельных держав Западной Азии пришли именно эти два государства.

Хеттское государство, как и митаннийское, возникло в начале II тысячелетия до н. э. в Малой Азии в ходе инфильтрации индоевропейцев в зону расселения обитавших там племен. Предшественниками хеттов, как упоминалось, были хатти. Существенное влияние на формирование хеттской государственности оказали малоазиатские торговые колонии ассирийско‑аморейских купцов. Преодолевая нормы родового права, правители хеттов на исходе Древнехеттского царства (XVII–XVI вв. до н. э.) сумели добиться закрепления практики передачи власти сыновьям, результатом чего стало постепенное ослабление влияния совета родовой знати и укрепление централизованной администрации. С упадком Митанни в XIV в. до н. э. Новохеттское царство достигло своего наивысшего могущества. Традиции скотоводческого хозяйства с преимущественным уклоном в сторону разведения лошадей (в этом особого успеха достигли митаннийцы) позволили хеттам еще на заре их истории создать крепкие боевые колесницы. Восходящие к примитивным запряженным онаграми месопотамским повозкам, эти колесницы стали для всех индоевропейских и многих близких к ним племен, включая касситов и гиксосов, основой военной мощи. Войны знаменитого хеттского царя Суппилулиумы позволили распространить влияние хеттов в районе Восточного Средиземноморья, вплоть до границ Египта. Именно Суппилулиума добился покорения Митанни, а при его преемнике Мурсили II (1340–1305 гг. до н. э.) хетты вышли к берегам Эгейского моря.

Столкновение хеттов с Египтом положило конец могуществу царства. Войны Рамсеса II, начиная с битвы при Кадеше, привели к ослаблению хеттской державы, а усилившаяся Ассирия с XIII в. до н. э. стала теснить ее с востока. Союз с Рамсесом, взявшим в жены хеттскую царевну, позволил хеттам дать отпор Ассирии. Однако передышка длилась недолго. В начале XII в. до н. э. коалиция средиземноморских племен («народы моря») уничтожила государство хеттов.

Хеттское общество развивалось под сильным влиянием социальных и культурных традиций более развитых соседей, в частности Вавилонии, откуда били заимствованы клинопись и практика законодательных предписаний. Из хеттских текстов, в том числе и законов, немало известно о внутренней структуре общества. Главной характерной чертой его была сильная власть обожествленного правителя, которого именовали «Солнце». Административный аппарат был довольно рыхлым, большую роль играла родовая знать, крепкие позиции сохраняла земледельческая община. Система царско‑храмовых государственных хозяйств обслуживалась преимущественно подневольными и зависимыми работниками, обычно имевшими за это собственные наделы. Наделы – иногда довольно большие – давались за службу в пользование чиновникам и воинам. Хозяйства наместников в отдаленных районах были теми же царско‑храмовыми, но в уменьшенном размере.

Хотя практически все производители, обязанные выплачивать налоги и отрабатывать трудовые повинности, находились официально в зависимом состоянии (полноправными по хеттским законам считались привилегированные слои, которые налогов не платили), степень зависимости сильно варьировала. Нижняя ее ступень приходилась на долю рабов. Однако их положение было не слишком скверным: значительная часть их нередко включалась в состав войска со всеми вытекающими из этого правами и привилегиями, включая освобожденный от налогов надел. Что касается ремесленников, то они по большей части работали в царско‑храмовых хозяйствах, получая за это вознаграждение натурой, – при всем том, что процесс приватизации, как и развитие товарно‑денежных отношений, были заметны.

Существенных успехов достигла производственная культура хеттов. Трактат о коневодстве, составленный конюшим хеттского царя митаннийцем Киккули, свидетельствует о тщательной разработке правил выращивания и содержания лошадей: он насчитывает десятки специальных терминов и демонстрирует высокий уровень мастерства в этом деле. Кроме коневодства и боевых колесниц, хетты прославились также успехами в сфере металлургии – как в бронзолитейном деле, которое в Западной Азии возникло намного раньше, так и в железоделательном. Именно металлургия железа, освоенная хеттами и их соседями уже в начале II тысячелетия до н. э., стала той основой, на базе которой начал свое победоносное шествие по ойкумене железный век.

2. Ассирия

Чуть южнее государства хеттов и к востоку от него, в районе среднего течения Тигра, в начале II тысячелетия до н. э. формировалась одна из крупнейших держав ближневосточной древности – Ассирия. Здесь издавна проходили важные торговые пути, причем транзитная торговля способствовала развитию города Ашшура, будущей столицы ассирийского государства. Усилившийся в XVI в. до н. э. правитель этого города присоединил к себе ряд соседних территорий и постепенно подчинил прежде имевшие довольно много прав (в частности, право ежегодного выбора нового правителя) органы общинно‑городского самоуправления. Правда, вскоре Ашшур попал под власть Вавилонии, но с ослаблением ее вновь обрел независимость. Войны с Митанни в XVI в. до н. э. снова привели к поражению формировавшегося государства с центром в Ашшуре, так что только с XIV в. до н. э. Ассирия, подчинившая Митанни, стала могущественным государством.

С падением Хеттского царства ассирийский правитель Тиглатпаласар I (1115–1077 гг. до н. э.) в ходе успешных походов раздвинул границы своей державы от Вавилона до Египта. Однако нашествие арамеев из Аравии в начале XI в. до н. э. привело Ассирию после Тиглатпаласара I в состояние упадка, длившегося около полутора веков. И лишь на рубеже Х – IX вв. до н. э. это государство вновь вступило в полосу стабилизации и роста своего могущества – начался так называемый новоассирийский период его истории.

Первые правители этого периода и особенно Салманасар III (859–824 гг. до н. э.) укрепили восточные границы страны, потеснив Вавилон, добились ряда успехов на севере в войнах с Урарту, но основной удар направили на запад, в сторону богатых и процветающих районов восточносредиземноморского побережья. Эти войны были удачными, покоренные государства одно за другим признавали свою зависимость от Ассирии и становились ее вассалами и данниками. Военная добыча, пленники, сокровища текли в расцветавший и украшавшийся все новыми дворцами и крепостными сооружениями Ашшур. После Салманасара III Ассирия вновь вступила в полосу стагнации, вызванной ожесточенной внутренней борьбой, и лишь с воцарением Тиглатпаласара III (745–727 гг. до н. э.) ситуация стала резко меняться.

Новый царь царей провел ряд важных реформ, направленных на усиление власти центра. Жители подвластных окраин массами перемещались на новые земли, руководителями вновь создававшихся областей назначались ответственные перед троном сановники. Была создана крепкая регулярная армия, включавшая в себя конницу и саперные части, а также систему арсеналов с искусными мастерами‑оружейниками. Хорошо организованная рекрутская армия с подразделениями в 10, 50, 100 и 1000 человек, с разведкой и переводчиками, жрецами и музыкантами насчитывала, по некоторым данным, до 120 тыс. воинов. Именно она обеспечила Тиглатпаласару III победы: на востоке был разгромлен Вавилон (в 729 г. до н. э. ассирийский царь был коронован царем Вавилона), на севере потеснено Урарту, на западе – Мидия. Границы империи достигли средиземноморского побережья.

Стремясь упрочить власть в рамках растянувшейся и населенной многими народами империи, Тиглатпаласар III отказался от прежней системы вассально‑даннических отношений и перешел к практике наместничеств: завоеванные районы превращались в провинции. Его преемники продолжали эту политику. Были, в частности, ограничены привилегии и иммунитеты некоторых городов, включая Вавилон, хотя жестокие ассирийские цари, массами уничтожавшие сопротивлявшихся, предававшие их мучительным казням и издевательствам, города обычно щадили. При Саргоне II ассирийцы нанесли сокрушительное поражение Урарту, разгромили Израиль, вновь потеснили Мидию и достигли Египта. При внуке Саргона Асархаддоне был покорен и Египет, но ненадолго.

В середине VII в. до н. э. при Ашшурбанапале Ассирия достигла зенита своего могущества. Границы ее простирались от Египта до Мидии и от Средиземноморья до Персидского залива. Богато отстроенная новая столица Ниневия поражала своим великолепием: в одной только ее библиотеке хранилось свыше 20 тыс. табличек с текстами. По всей стране строились и реставрировались дворцы и храмы. Но со смертью Ашшурбанапала начался период смут и упадка, который закончился в конце VII в. до н. э. гибелью империи, павшей под ударами соединенных сил Мидии и восставшего Вавилона.

За тысячелетие с небольшим Ассирия проделала большой путь от раннего протогосударства до «мировой» империи. Интересна динамика ее внутренней структуры, неплохо отраженная в источниках. В общине раннего Ашшура, как говорилось, не было даже наследственной власти правителя – он был выборным и распоряжался царско‑храмовым хозяйством, налогами и повинностями населения. Приток пленных создавал базу для появления слоя неполноправных работников, обрабатывавших отделявшиеся от общины земли государственно‑храмовых хозяйств. За свой труд неполноправные получали в этих хозяйствах наделы. Некоторый доход общество имело за счет транзитной торговли, причем этот доход, как и право редистрибуции налогов, усиливал административные верхи, добившиеся наследственной власти не только для правителя, но и для иных должностных лиц. Чиновники и воины получали за службу наделы, обрабатывавшиеся чаще всего теми же неполноправными работникам царско‑храмовых хозяйств.

К рабам ассирийцы относились различно: квалифицированных охотно использовали в сфере ремесла в царско‑храмовых хозяйствах, остальные были заняты обработкой земель. Статус рабов существенно отличался от статуса полноправных. Ассирийские законы, например, строго запрещали рабыням носить такой же платок, что носили полноправные женщины; существовали различавшиеся по вавилонской схеме системы штрафов для полноправных и рабов. Однако рабы обладали определенными имущественными и социальными правами, вплоть до права жениться, иметь семью и хозяйство. Это вело к постепенному повышению их статуса, особенно статуса их потомков, до уровня неполноправных.

Ассирийская семья отличалась тенденцией к сильному отцовскому праву с приниженным и почти бесправным положением женщины, столь отличным, скажем, от положения хеттской женщины. Главой семьи, распоряжавшимся ее имуществом и полученным от общины наделом, был отец‑патриарх, обычно имевший несколько жен и наложниц. Его старший сын имел преимущественные права на наследство, включая двойную долю при разделе.

Развитие Ассирии на рубеже II–I тысячелетий до н. э. вело к появлению и упрочению частнособственнических отношений. Возникали залог, долговое рабство и даже продажа имущества – вначале через институт «усыновления». Появлялась практика отработки зависимыми повинностей их патронов из числа разбогатевших. Расширение границ Ассирии, приток дани и иных богатств, в том числе и доходов от транзитной торговли, способствовали укреплению государственного хозяйства, в которое вливались десятки тысяч иноплеменников, – только из Сирии при Тиглатпаласаре III были переселены 73 тыс. человек. И хотя параллельно усиливались влияние и роль частного сектора, выступления представителей которого за свои права побуждали некоторых правителей, как, например, Саргона II, идти на уступки, в целом государственное хозяйство в экономике страны преобладало. Особенно это видно на примере той его части, которая работала на войну и обслуживание армии.

Развитие товарно‑денежных отношений и ростовщичества в начале I тысячелетия до н. э. вело к сближению разорявшихся полноправных с неполноправными и переселенцами в единое сословие подневольных производителей, плативших ренту ‑ налог и несших повинности. В то же время высшая прослойка полноправных и прежде всего причастные к власти получали от разбогатевшего правительства привилегии и иммунитеты, особенно налоговые. Впрочем, это не касалось разбогатевших представителей частного сектора, торговцев и ростовщиков. Кое в чем уступая им иногда, государство тем не менее активно им противостояло, всячески ограничивая их реальные возможности.

3. Восточное Средиземноморье

Соединявшие Африку с Евразией земли Восточного Средиземноморья в силу благоприятного климата и выгодного стратегического положения издревле были важнейшим центром обитания человека. Именно здесь в пещерах найдены останки первых сапиентных людей, здесь же закладывался и фундамент неолитической революции. Наконец, именно эта часть Азии уже после возникновения древнейших очагов цивилизации стала центром транзитных связей между ними и сыграла огромную роль во взаимовлиянии культур – древнеегипетской, месопотамской, древнегреческой, не говоря уже о хеттах, ассирийцах и иных представителях вторичных цивилизаций и государств ближневосточного региона. Словом, на долю многочисленных и весьма активных, энергичных народов и государств Восточного Средиземноморья выпала исторически и в историко‑культурном плане весьма значительная роль. В некоторых отношениях эта роль была уникальной, что и оказало определенное воздействие на формирование тех структурных особенностей, которые в свое время определили специфический путь античного общества.

Иерихон, Библ, Угарит, Алалах, Эбла и некоторые другие поселения Сирии, Финикии и Палестины были освоены земледельцами еще в VIII–IV тысячелетиях до н. э. С III тысячелетия до н. э. эти и иные центры становятся важными узлами транзитных торговых связей, что способствовало их ускоренному развитию, сложению на их основе крупных городских комплексов, украшенных величественными храмами. Города демонстрировали тенденцию к укреплению и расширению за счет прилегающей к ним периферии, завоевания и присоединения соседних земель. Населенный преимущественно семитами, заимствовавший как египетскую иероглифику, так и вавилонскую клинопись, а соответственно и культуру обеих цивилизаций, средиземноморский район Западной Азии, получивший наименование Ханаан, с начала II тысячелетия до н. э. превратился в экономически процветающий край, источник ценных природных ресурсов. Ливанский кедр считался лучшим строительным лесом для сооружения дворцов и храмов; смолы и ароматные благовония, вина и фрукты были всегда желанными предметами экспорта, за обладание которыми вели между собой войны крупные державы – Египет, Митанни, Ассирия, Хеттское царство.

На рубеже XIII–XII вв. до н. э. коалиция «народов моря» (в нее кроме греков‑ахейцев входили некоторые другие племена), двигавшихся из Малой Азии и уничтоживших государство хеттов, нанесла большой урон ханаанской торговле и разрушила здесь ряд городов. Результатом вторжения было оседание в Восточном Средиземноморье некоторых из «народов моря», в первую очередь разместившихся на плодородных землях Палестины филистимлян, давших ей свое имя. Одновременно с ними в районе Палестины появились и древние евреи. Все это весьма усложнило пеструю картину языков, этносов, государств и сфер политического влияния, которую являло собой Восточное Средиземноморье в конце II и в I тысячелетии до н. э. Рассмотрим основные части этой картины.

Сирия – северная часть побережья с прилегающей к ней континентальной территорией, включая оазис Дамаска. Издревле она была местом пересечения транзитных торговых путей, скрещения людских потоков. Обитавшие здесь с глубокой древности семитские племена занимались земледелием и скотоводством, со временем усвоили клинопись. Но расцвету Сирии мешало то, что она часто становилась центром военных действий, местом столкновения вражеских армий и зон их влияния. Районы Сирии переходили то к Египту, то к Митанни, то к хеттам, причем каждое из государств, стремясь укрепиться, строило там свои крепости и размещало в них гарнизоны. Правители возникшего после нашествия арамеев на рубеже II и I тысячелетий до н. э. Дамасского царства вынуждены были вести войны с государством Израиль, укрепившимся к этому времени на южных границах Сирии, а в IX в. до н. э. это царство попало под власть Ассирии. Одомашненный и приведенный арамеями в Сирию верблюд с начала I тысячелетия до н. э. стал играть важную роль в торговых связях.

Палестина – южная часть побережья с примыкающим к ней с востока нагорьем, тоже издревле заселенная семитскими земледельцами и скотоводами и расположенная на перекрестке международных путей. Эта часть Средиземноморья постоянно подвергалась нашествиям и была своего рода плацдармом на пути в Египет и из Египта. Похоже, что именно здесь консолидировались гиксосы перед завоеванием Египта. Изгнание же гиксосов привело к подчинению Палестины Египту. В конце II тысячелетия до н. э. Палестину заселяли бродячие орды изгоев‑хапиру, затем, как упоминалось, сюда пришли «народы моря», часть которых осела и дала району свое имя. Насколько можно судить по имеющимся данным, включая библейские предания, накануне переселения в Палестину евреев она представляла собой конгломерат мелких городов и протогосударств, активно враждовавших друг с другом. Свой вклад в эту ожесточенную борьбу внесли и древние евреи.

Библейские предания повествуют, что еще при легендарном родоначальнике всех семитов Аврааме предки евреев пересекли Евфрат и двинулись на запад. Здесь сложилась основа еврейского народа, его двенадцать колен – по числу сыновей внука Авраама Иакова. При сыновьях Иакова евреи в голодные годы – согласно все тем же преданиям – надолго переселились в Египет. Русский востоковед Б. А. Тураев в свое время считал, что некоторые тексты египтян времен фараона Хоремхеба (XIV в. до н. э.) о прибытии в долину Нила какого‑то семитского племени («в их земле был голод», «они не знали, как прожить») косвенно подтверждают библейские предания. Считается, что, проведя век‑полтора в «плену египетском», еврейский народ затем покинул эту страну, причем есть основания полагать, что религиозная борьба времен реформ фараона Эхнатона могла оказать свое воздействие на формирование среди евреев идей монотеизма.

Как бы то ни было, но, прибыв во главе с пророком Моисеем в Палестину на рубеже XIII–XII вв. до н. э., евреи в ожесточенной борьбе с местным населением завоевали себе лучшую ее часть, укрепились там и превратили древний Иерусалим в свой политический и религиозный центр. Превратившись в оседлых земледельцев, евреи постепенно ассимилировали значительную часть древнего населения, включая и хапиру. При этом войны с филистимлянами составляли важную часть их деятельности, в ходе которой выделились и укрепились первые цари Израиля: Саул, его зять Давид, сын Давида Соломон (до этих царей евреи не имели признанных правителей, а роль авторитета в их среде играли судьи). Союз с финикийским Тиром позволил Соломону не только укрепить свои позиции, но и выстроить из ливанского кедра грандиозный Иерусалимский храм в честь бога Яхве, великого и единственного божества, Бога для всех народов мира, избранным среди которых евреи почитали себя: именно их пророк Моисей установил в свое время с Яхве тесный контакт. А благословил еврейский народ великий Яхве, по преданию, за то, что Авраам не поколебался принести ему в жертву своего долгожданного первенца Исаака, – лишь в последний момент занесенный над Исааком кинжал Авраама был остановлен посланцем Яхве.

После Соломона его царство распалось на два – Иудею с центром в Иерусалиме и Израиль чуть севернее. Израиль в 722 г. до н. э. был завоеван Ассирией, а иудейское царство потомков Давида продолжало существовать со своим духовным центром в виде Иерусалимского храма. Жрецы и пророки, группировавшиеся вокруг храма, оказывали огромное влияние на жизнь евреев, с чем не могли не считаться терявшие реальную власть цари. Народ («ам‑гаарец») платил налоги и выполнял повинности, прежде всего в пользу храма. Развитие товарно‑денежных отношений шло медленными темпами, а ростовщичество – более быстрыми, в результате чего многие из простых людей попадали в долговую кабалу. Разорение народа из‑за алчности ростовщиков воспринималось как трагедия, и весь пафос обличений пророков был направлен против этого зла, что влекло за собой реформы, ставившие своей целью сохранить рушившиеся старые порядки.

В VII в. до н. э. в Иудее был принят закон, ограничивавший долговое рабство шестью годами, а также несколько других реформ. Однако это не слишком укрепило страну. В том же VII в. до н. э. она была завоевана Египтом, а в начале VI в. Иудея была завоевана Нововавилонским царством. Часть евреев бежала в Египет, другие вместе с жрецами храма были в 586 г. до н. э. уведены в плен в Вавилонию, где они пребывали около полувека, пока персидский царь Кир Великий не вернул их в Иерусалим, разрешив заново отстроить храм Яхве. Период Второго храма был временем дальнейшей религиозно‑политической консолидации евреев и укрепления иудаизма как монотеистической религии. Попытки усилившихся евреев укрепить свои позиции привели на рубеже нашей эры к римско‑иудейским войнам, закончившимся, как известно, гибелью Иудеи, разрушением храма и рассеянием евреев по всему миру.

Финикия – центральная часть средиземноморского побережья Западной Азии. Важность ее в том, что именно финикийцы с их бесспорными достижениями в области транзитной торговли и дальних мореплаваний заняли особое место в структуре древневосточных обществ и оказались на грани трансформации этой структуры в античную. Финикийские моряки и землепроходцы‑колонизаторы, купцы и пираты, искусные ремесленники и кораблестроители обитали в основном в прибрежных городах Ливана, освоенных еще давно (Библ, Тир, Сидон и др.). Не очень сильная власть правителей в финикийских городах сочеталась с бурным развитием частнопредпринимательской деятельности, нередко, впрочем, не только находившейся под формальным покровительством правителя, например тирского Хирама, но и осуществлявшейся как бы от его имени.

В отдаленных районах Средиземноморья, будь то Карфаген или Гадес (Кадикс), Мальта или Сицилия, на рубеже II–I тысячелетий до н. э. возникали многочисленные колонии финикийцев, внутренняя структура которых в принципе воспроизводила структуру их собственных городов, в частности Тира и Сидона: заметные традиции самоуправления, система выбора должностных лиц, важная роль имущественного ценза при сравнительно слабой роли власти правителя. Заслуживает внимания подчеркнутая ориентация на мирную экспансию и торговлю: войн финикийцы обычно не вели, хотя пиратством подчас промышляли. Как правило, связующим единством общности, особенно в колониях, выступал не столько правитель, сколько божество, олицетворенное богатым жречеством и храмом. Имена некоторых из финикийский богов – Ваал, Молох, Адон (Адонис) – со временем обрели широкую популярность.

Существенно, что финикийцы, как впоследствии и античные греки, не считали себя гражданами или населением какой‑либо страны; они были людьми своего города, т. е. жителями Тира или Карфагена, что, впрочем, не мешало им, как и грекам, осознавать свою этнокультурную и языковую общность. Как известно, именно финикийцы, упростившие для своих текущих торгово‑отчетных нужд клинопись, создали систему алфавитного письма – ту самую, которая существует с известными модификациями и поныне, как на Востоке, так и на Западе. Финикийцы избегали практики порабощения собственного населения. Долговых рабов, несмотря на огромное развитие товарно‑денежных отношений и кредитно‑ростовщической системы, в их среде практически не было, как то было характерно и для постсолоновской Греции. Зато рабами‑иноплеменниками они, как и греки, пользовались весьма охотно. Рабами торговали, а подчас захватывали их, не брезгуя пиратскими методами: приставая к чужому берегу, финикийцы всегда старались подметить, много ли здесь мужчин; если их оказывалось мало, можно было рискнуть, напасть ночью, захватить рабов и отплыть. Рабы кроме работорговли были нужны в качестве гребцов на кораблях.

Финикийская структура, отличная от привычной ближневосточной, имела черты, сближавшие ее с античной греческой. Правда, этих черт было недостаточно для того, чтобы в Финикии сложились общество и экономика античного типа и чтобы там возник полис с гражданскими правами и обязанностями его членов. Но нет сомнений в том, что финикийский образ жизни и характерные для него формы хозяйственной деятельности с преимущественным развитием торговли, мореплавания и колонизации оказали свое воздействие на шедших вслед за финикийцами греков и в немалой мере способствовали тому расцвету частнособственнической предпринимательской активности, которая сыграла решающую роль в трансформировании структуры античной Греции с ее полисами, гражданским обществом, правовыми, политическими и культурными институтами.

4. Нововавилонское царство

После господства касситов Вавилония вступила в длительную полосу упадка. Вторжения Элама и Ассирии, нашествие арамеев на рубеже II–I тысячелетия до н. э. сильно ослабили политическое могущество Вавилона, который однако еще оставался важнейшим торгово‑ремесленным центром и источником культурного влияния. Вторжение арамеев сыграло существенную роль в изменении этнической характеристики Вавилона: значительную часть его населения стали составлять говорившие по‑арамейски халдеи (группа арамейский племен). После падения Ассирии именно халдейский Вавилон вновь вышел на передний план, претендуя вместе с Мидией и Египтом на раздел ассирийского наследства. В схватке с соперниками правитель Вавилона Навуходоносор II (уже из халдейской династии, правил в 605–562 гг. до н. э.) вышел победителем и подчинил себе Сирию и Палестину. Именно он разгромил Иудею и увел несколько тысяч евреев в вавилонский плен. Вавилония при этом правителе стала наиболее могущественным государством, а ее столица была превращена в неприступную крепость. Там были собраны люди из разных стран («вавилонское столпотворение»), Вавилон стал крупнейшим и красивейшим городом мира, прославился своими дворцами и храмами, мостами и садами, среди которых выделялись знаменитые «висячие сады» – одно из чудес света в древнем мире. Доминантой огромного города была его «вавилонская башня» – мощное квадратное в плане ступенчатое строение, семиэтажный зиккурат, достигавший в высоту 91 м, со святилищем в честь верховного бога – покровителя города Мардука.

После смерти Навуходоносора среди его преемников началась жестокая борьба за власть, в результате которой правителем стал Набонид. Этот очередной выходец из халдейских племен выступил было с рядом социально‑религиозных реформ, суть которых сводилась к ослаблению вавилонского жречества вместе с культами старых богов, начиная с Мардука, и выдвижению на передний план арамейского божества Луны – Сина. Развернувшаяся в связи с этими реформами, чем‑то напоминающими реформы Эхнатона почти тысячелетием раньше, внутриполитическая борьба сильно ослабила Вавилон и сделала его через четверть века сравнительно легкой добычей персов. Когда в 539 г. до н. э. победоносный Кир II подошел к стенам Вавилона, он сумел, обойдя мощные укрепления, вступить в него (по некоторым данным, осушив для этого русло реки и пройдя по ее дну). Кир отнесся к Вавилону с большой почтительностью, сохранив его статус, права и привилегии. Иноплеменное население, в частности иудеи, было освобождено и получило возможность вернуться на родину. Все вавилонские боги и культы были восстановлены, а Набонид, которому была сохранена жизнь и даже предоставлена должность правителя одной из отдаленных областей империи персов, был обвинен в беззаконии и произволе, в разрушении традиционной религии вавилонян.

Падение Вавилона надолго сохранилось в памяти народов и приобрело даже значение некоего символа благодаря тому, что оно через пленных иудеев было зафиксировано и вошло в Библию. Библейские предания повествуют о пире Валтасара (сын Набонида, он возглавлял оборону города от персов), во время которого на стене зала будто бы появились божественные знаки – несколько загадочных слов («мене, текел, фарес»), предвещавших падение города. Неспособный понять это предостережение и продолжавший разгул Валтасар поплатился за это жизнью.

Социальная структура Нововавилонского царства была весьма сложной, что было вызвано высоким уровнем развития товарных отношений и частнопредпринимательской деятельности. Юридически вавилонское общество делилось на полноправных вавилонян; неполноправных, прежде всего иноплеменников, живших – наподобие пленных иудеев – на правах поселенцев и преимущественно находившихся на службе в качестве чиновников и воинов; зависимых земледельцев, обрабатывавших земли царско‑храмовых хозяйств на правах потомственных арендаторов (т. е. лишенных собственных участков или прав на общинный надел), и рабов, многие из которых, однако, имели не только права, но подчас и собственное имущество, определенные привилегии, а то и собственных рабов (оставаясь при этом рабами хозяина, получавшего за это от них немалый оброк – пекулий).

Это членение заметно усложняли корректировавшие его реальные имущественные и тем более социально‑экономические отношения. Хотя полноправные общинники по правовому статусу стояли на первом месте, в имущественном отношении многие из них могли быть на низших ступенях общества; и наоборот, зависимые и даже удачливые рабы, в правовом отношении стоявшие на низших ступенях, порой оказывались богатыми собственниками, эксплуатировавшими труд неимущих, которые в правовом отношении могли стоять выше их. Что касается долгового рабства, то оно после реформы Хаммурапи в Вавилонии пошло на убыль. Практика самопродажи и самозаклада почти исчезла (сохранялись, да и то изредка, в экстремальных ситуациях, случаи продажи детей). На смену долговому рабству пришла более приемлемая в новых условиях практика наемного труда. Неимущие различного правового и социального статуса порой объединялись в трудовые отряды – нечто вроде «профсоюзов», диктовавшие и добивавшиеся хорошей оплаты их труда. Возможно, эта практика была вызвана к жизни тенденцией к монополизации в частных руках больших финансово‑экономических возможностей (в Вавилоне были крупные торгово‑ростовщические дома, которые вели широкую транзитную торговлю, осуществляли крупномасштабные банковские операции, финансировали коммерческие предприятия).

Все эти процессы по‑прежнему протекали в рамках традиционной восточной структуры. Храмовые и царские хозяйства были важным элементом хозяйственной деятельности, равно как и трудовые повинности. Но существенно заметить, что в условиях развитых частнособственнических отношений, которые были свойственны Нововавилонскому царству, власть‑собственность несколько трансформировалась: храмовые хозяйства подчас выступали на рынке в качестве совокупного собственника, имевшего юридическое лицо, т. е. в виде своего рода «фирмы». Трудно сказать, какие потенции имело бы подобного рода развитие в иных обстоятельствах, но в конкретных условиях VI в. до н. э. и персидского завоевания на том все практически и остановилось. Больше того, с включением Вавилона в империю Ахеменидов экономическое значение и финансовая мощь вавилонских богатых домов стали ослабевать, хотя и не сразу.

Западно‑азиатский вариант формирования государственности заметно. отличался и от месопотамского, и от египетского. Главное отличие его состояло в том, что, несмотря на наличие в этом регионе ряда древнейших из известных истории протогосударственных образований и нескольких весьма специфических политических структур (таких, как иудейская или финикийская), для региона в целом была характерна определенная вторичность. Вторичность в том смысле, что государства Западной Азии, – даже оставляя в стороне Вавилон, прямого наследника шумеров, – в своем развитии многое заимствовали у опередивших их соседей и за этот счет ускоряли темпы своего развития. Это было характерно и для митаннийцев, и для хеттов, и для ассирийцев, в какой‑то степени и для народов Восточного Средиземноморья. Все они так или иначе были знакомы с месопотамской клинописью, с основами выработанного в древнем Двуречье законодательства, не говоря уже о календаре, азах математики, мифологии и религии. Понятно, что в каждом из западно‑азиатских государств древности, больших и малых, все, что перенималось, энергично перерабатывалось и усваивалось в сильно видоизмененном виде, однако сам факт заимствования при этом не может быть поставлен под сомнение.

Заимствование чужого опыта всегда ускоряет развитие. Западно‑азиатские структуры продемонстрировали это достаточно ясно. Хетты и ассирийцы щедро использовали боевой и политико‑административный опыт Египта. В еще большей степени заимствовался и усваивался западно‑азиатскими народами древности торговый опыт вавилонян. Стоит напомнить, что Ашшур вначале славился как торгово‑транзитный центр и лишь позже стал столицей сформировавшейся на этой основе Ассирии.

Вторичность характера эволюции отнюдь не равнозначна второстепенности. Напротив, многие из только что оцененных в качестве вторичных западно‑азиатских государств древности оказались уникальными в своем роде. Это те же древние евреи с их монотеистической религией и величественным храмом в Иерусалиме в честь Яхве – трудно переоценить историко‑культурное значение этого феномена в судьбах человечества. Это финикийцы с их развитыми формами торговли, мореплавания и колонизации. Это, наконец, митаннийцы и хетты, прославившиеся одомашниванием лошади, изобретением боевых колесниц и положившие начало железоделанию. Я уж не говорю о такой «вторичной» державе, как халдейский Вавилон с его роскошью и развитой торговлей.

Список литературы

1. Абрамсон М.Л., Кириллова А.А., Колесницкий Н.Ф. и др. История средних веков: Учебник для студентов ист. фак. пед. ин-тов /Под ред. Н.Ф. Колесницкого.- М.:Просвещение, 1999.- 576 с., ил.

2. Бадак А.Н., Войнич И.Е., Волчек Н.М., Воротникова О.А. и др. История средних веков. Минск, Харвест, 2000 г.

3. История древнего Рима: Учебник / Под ред. В.И. Кузищина. 3-е изд., перераб. и доп. - М.: Высш. школа,1994. - 366 с., ил.

4. История древнего мира. Ранняя древность. Под ред. Дьяконова И.М., Нероновой В.Д., Свенцицкой И.С. Москва, 2001 г.

5. Ле Гофф Ж. Цивилизация средневекового Запада: Пер. с фр./ Общ. ред. Ю.Л. Бессмертного. - М.: Издательская группа Прогресс, Прогресс-Академия, 1992.

6. Мельникова Е.А. Меч и лира: Англосаксонское общество в истории и эпосе. - М.: Мысль, 2002.

7. Новая история. Первый период: Учеб. пособие для студ. вузов, обучающихся по спец. "История" / Под ред. Е.Е. Юровской и др. - 2-е изд., перераб. и доп. - М.: Высш.шк., 1998. - 399 с., карты.

8. Пономарев М.В. Смирнова С.Ю. Новая и новейшая история стран Европы и Америки. тт. 1-3. Москва, 2000 г.

9. Сергеев В.С. История древней Греции. Под. ред. Машкина Н.А. и Микушина А.В. Москва, 2001.