Реферат: Первые эмансипированные женщины

Новосибирский Государственный Технический Университет

Реферат

Первые эмансипированные женщины

Выполнила: студентка первого курса ФГО, группы П-11,

Лядская Анастасия

Новосибирск 2001г.

Оглавление:

1. Эмансипация в эпоху эллинизма.................................................................................................. 3

2. Женщина и философия................................................................................................................ 5

3. Философские кружки.................................................................................................................. 5

4. Ученые женщины........................................................................................................................ 6

5. Женщина и политика.................................................................................................................. 6

6. Богиня эмансипации................................................................................................................... 10

7. Послесловие................................................................................................................................ 12

8. Список использованной литературы:..................................................................................... 13

Введение

Нет, наверно, сейчас на земле человека, который не сталкивался бы в своей жизни со спорами, ведущимися между многими людьми долгое время, на которые не существует и по сей день единого мнения – споры о "мужской" и "женской работе", о предназначении мужчин и женщины, о их правах и обязанностях.

Как не существует единого мнения на сей счет, так не существует и одинакового отношения закона к женщинам в разных странах. Наверно, не имеет смысла говорить о нравах, царящих в странах Азиии, где женщина до сих пор не имеют равных с мужчинами прав, но, с другой стороны, стоит посмотреть на США с их рьяными защитницами эмансипации, и становится ясно, что и переборы в деле уравнения женщин в правах с мужчинами случаются. Что говорить, если даже простая вежливость (открыть перед дамой дверь, пропустить вперед, уступить место в общественном транспорте и т.д.) расценивается как сексуально домогательство, за что существует статья в уголовном кодексе.

Кстати заметить, что в истории развития цивилизации нет аналогов такой эмансипированности. Самое близкое по масштабам к происходящему сейчас – это эмансипация женщин в Древней Греции (эпоха Эллинизма).

Согласно мнению большинства ученых, первые ростки эмансипации проявились еще в эпоху эллинизма, однако тогда им не дано было развиться. Всерьез же против положения женщины «босой, беременной и на кухне» восстает лишь сознание европейца конца XVIII – начала XIX веков. В России борьба женщин за свои права в XIX веке является важной составной частью борьбы за всеобщую социальную справедливость. Мужчины с трудом расстаются с привычной картиной женщины-супруги, жены-хранительницы семейного очага. В этой мужской горечи есть своя правда: процесс женской эмансипации пошел таким образом, что социально-экономическое освобождение женщины нередко приводило к появлению «новых женщин», лишенных привычного женского обаяния. Именно на это жаловался русский мыслитель Николай Бердяев в своей работе «Метафизика пола и любви». Соглашаясь с тем, что женщина должна быть экономически независима о мужчины, должна иметь свободный доступ ко всем благам культуры, а также иметь право восставать против «рабства семьи», философ замечал, что все это само по себе не решает проблемы. Более того, женской эмансипации, согласно Бердяеву, помимо позитива, присуща и ложная тенденция, которая разрушает прекрасные мечты, «мистические грезы о божественном Эросе, об Афродите небесной».

Эмансипация в эпоху эллинизма

Греческую историю сравнивали с пятиактной драмой. Первый акт – эгейская культура (охватывает III-II тыс. до н.э.). Второй акт знаменуется общим подъемом греческих городов-государств Афин и Спарты и длился по 480 г. до н. э. Третий акт – золотой (Периклов) век. Четвертый характеризуется утратой свободы и началом упадка (399 – 322 гг. до н.э.). Последний, пятый, акт – после смерти Александра Великого. Это – эпоха величайшего (внешнего) расцвета, влияние кот. Распространяется по всему миру – от Испании до Китая.

Истинным результатом победоносных походов Александра Великого и начавшейся с них "эллинистической весны" была всемирно-историческая буря, кот. Смела все старое и отжившее и связала культуры и народы, живущие на разных континентах. Благодаря ей во всех областях мысли и в религии проложили себе дорогу новые взгляды; это сказалось и на общественном положении женщины.

Можно утверждать. Что с психологической точки зрения лишь эллинизм открыл женщину.

Современником Менандра (драматург, включивший в понятие "человек" всех – и мужчин, и женщин. И рабов), был Зенон (около 336-264 гг. н. э.), основатель философской школы стоиков, которому драматург был обязан многими своими идеями. Согласно просвещенным взглядам стоиков, этическая жизнь человека подчинена общим для всех людей законам природы и разума; это позволяет говорить о равенстве всех людей, будь это мужчина или женщина, свободный или раб, грек или варвар. Истина, утверждали стоики, есть свойство суждения, она означает соответствие человеческого знания действительности. Эта действительность подтверждает равноценность всех людей.

Изменившееся положение женщины повлекло за собой новое отношение к браку. Аристотель (384-322 гг. до н. э.), воспитатель Александра, формулируя нормы этики, призывал пересмотреть взгляды на женщину и на брак. Брак должен служить не только средством получения потомства, а быть сообществом двух людей, объединившихся для выполнения общих задач. Задачи эти разделены, работа у каждого своя; оба "помогают друг другу, при этом каждый вносит свой вклад в целое, находя в таком содружестве пользу и удовольствие.". В то же время верно и обратное: "Цель полового разделения труда – обеспечить союз между мужчиной и женщиной через создание наименьше возможной самостоятельной единицы общества" (Левистросс). Т.е. пол становится гендером – социально сконструированным полом. Брак имеет нравственную основу, если нравственны оба супруга; как ни различны их сущности, у каждого свое достоинство; такие отношения могут принести и телесную радость. Аристотель считает оскорблением "всякую любовную связь мужчины вне дома". Для нравственной чистоты человеку необходимо, считает он почитать богов, уважать родителей и хранить верность в дружбе и браке.

Плутарх, философ и писатель более позднего времени (46-120 гг. н. э.), осуждает мужчин, которые, женившись и наскоро насладившись женами, затем отказываются от брака ради увлечения на стороне или, даже сохранив брак, "не заботятся всерьез о том, чтобы любить и быть любимыми". В брачной связи существенна взаимная склонность. Настоящая любовь в браке означает, что нет моего и твоего "для тех, чьи тела разделены, но души едины и слиты, кто не хочет думать и не считает, что их двое". Плутарх приходит к выводу:" Любить в браке – большее благо, чем быть любимым".

Софист Никораст так характеризует новое представление о браке: ни с кем не говорит мужчина о своих тайнах, "кроме своей жены, и говорит с ней, как с самим собой", ибо душа у них едина.

Женщина и философия

Общее духовное обновление способствовало освобождению женщины. В эпоху эллинизма, т.е. за 300 лет до начала нашего летоисчисления, эмансипация женщины достигла уровня, какого не знала древность и которого не могло достичь общество христианской эпохи. Высвободившись из строго отгороженного домашнего мирка, женщина получила возможность приобщиться к открытому теперь для нее образованию.

Философские кружки

Во времена Платона и Аристотеля философия была настолько блистательна, что после них казалось обречена на застой. Тем не менее на протяжении всей эллинистической эпохи она оставалось одной из самых живых ветвей греческой мысли. Не только сохранились и получили дальнейшее развитие традиционные теории, но и появились оригинальные, глубоко трогавшие элиту мысли.

Обязательной для философа была дисциплина. Никаких отшельников, напротив, хорошо организованные школы со своими традициями, помещениями, руководителями (сколархами) и, естественно, еретиками. Как ни парадоксально, но даже киники подчинялись этим правилам. Учитель на своих семинарах продолжал учить своих последователей не столько чтением теоретических лекций, сколько ежедневными беседами. Философ становится определенным типом профессионала, ученым, все боле отдалявшимся от обыденности жизни.

Хотя в каждом значительном городе были свои философы, которые совместно с риторами обеспечивали то, что можно назвать высшим образованием, Афины оставались самым крупным центром философской мысли, где находились наиболее знаменитые школы и формировались новые теории.

Киники. Характерны – полный материализм, отказ от уважения общепринятых норм поведения, общение с самыми сомнительными элементами общества – портовыми грузчиками или проститутками.

Школа Ликея во главе с Феофрастом. Отвергали метафизику ради более точного наблюдения фактов, в частности в области ботаники и метеорологии.

Школа Платона. Испытала новый подъем с Аркесилаем Питанейским – блестящим оратором, основателем Средней академии.

Скептики (буквально – "рассматривающие"). Заявили о себе уже Пирроном (конец IV в. До н.э.). Они учили, что для человека все безразлично – и истинное и ложное, что чувства и разум нас одинаково обманывают и что нужно избегать суждений, жить без мнений и склонностей, не верить ни во что, чтобы в душе установилась атараксия.

Эпикуреизм и стоицизм. Был характерен глубокий аскетизм, но опирался на науку, в частности, на физику. У философов этого направления существовала идея что материя состоит из мельчайших частиц – "идей", различающихся по величине, форме и расположению.

Ученые женщины

Философией, делом до той поры исключительно мужским, стали заниматься и женщины. Образованные ученицы стали часто появляться теперь рядом со своими учителями как в "университетах", так и в так и во время их выступлений на улицах и рынках.

Древняя Академия связала платоновские идей с пифагорейскими элементами. Идеи при этом не редко выражались математическими понятиями; объявлялось, что в основе мира лежит различие между единством и множеством. Из двух разных элементов можно сделать одно целое. Школа пифагорейцев, представлявшее собой довольно замкнутое религиозно-этническое сообщество. Отличалось от других академий строгостью нравов и обычаев; она привлекла немало женщин. Финтий: "И мужчине, и женщине присущи храбрость, разум и справедливость, только в одних добродетелях больше приходится упражняться женщинам, в других – мужчинам". Он призывал женщин быть "скромными" и "благоразумными", одеваться просто, без украшений.

Новое, свободное умонастроение, выразила пифагорейка Феано. Вслед за Платоном она утверждает единую нравственную меру для обоих полов: ведь, согласно Платону, " у плохого человека нечистая душа, у хорошего – чистая. Ни хорошему человеку, ни богу не престало брать что-либо у нечистого".

Последней пифагорейкой была Гипатия (370-415 гг. н. э.). Она была дочерью математика Феона Александрийского и руководила школой. Она учила математике, философии и писала книги, которые, к сожалению, не дошли до нас. Ее убили христиане-фанатики, школа ее была сожжена.

Женщина и политика

Благодаря доступу к образованию изменилась само­оценка женщин эллинистической эпохи. Они выраста­ли в новом, жадном до нового обществе; иногда они втягивались и в политическую борьбу за власть.

Однако излишняя поспешность в эмансипации, чрезмерное честолюбие и стремление к успеху открыли путь разрушительным силам. Иные из коронованных женщин той эпохи действовали с пользой, другие, наоборот, жертвовали благополучием страны ради своих поистине македонских страстей.

Из замечательных женщин эллинистической эпохи назовем двух наиболее ярких. Среди первых птолемеевских цариц выделяется Арсиноя II (316—270 гг. до н. э.). Она в возрасте 38 лет вышла замуж за своего брата Птолемея II, который был младше ее на восемь лет. Об этой истории много писали. Несомненно одно: именно Арсиноя побудила к браку младшего брата, проявив полное пренебрежение к обязательному в об­ществе запрету на инцест. Придворный поэт Феокрит в своей хвалебной песне сравнил эту связь с браком Зевса и Геры, которые тоже были братом и сестрой; он назвал это таким же исключением, какие дозволены бо­гам. Арсиноя одно время царствовала над фракийцами, македонянами и египтянами.

Арсиноя II , в третьем браке ставшая женой своего брата Птолемея II , способствовала распространению и подъему греко-египетской культуры (изображение на монете)

Птолемей II Филадельф был не столько крупным полководцем, сколько государственным деятелем. Обес­печив экономический подъем своей стране, он привел ее к благосостоянию, какого она прежде не знала; он покровительствовал наукам, искусствам и культуре, превратив свою столицу Александрию в один из важ­нейших центров античного мира. Арсиноя II фактиче­ски правила вместе с ним, взяв на себя значительную часть государственных дел. Благодаря ей или вместе с ней он осуществил замечательные культурные начина­ния. Так, в Александрии на государственные средства был основал Мусейон. Это был не музей, а своего рода - исследовательский институт, в котором на самом совре­менном для той поры уровне занимались наряду с поэ­зией и философией также астрономией, математикой, ботаникой и зоологией. Именно Арсиноя привлекла в Мусейон лучшие умы своего времени и вела там дис­куссии с учеными и поэтами. Для обширной библиоте­ки были сделаны списки со всех произведений грече­ской классики и переведены на греческий язык ино­язычные книги, в том числе Библия.

Птолемей пытался также провести религиозные преобразования, создав из элементов западных и во­сточных верований нечто вроде универсальной религии. После смерти Арсинои он причислил ее к сонму богов. Он назвал ее «Thea Philadelphos», что означает «братолюбивая богиня». Позднее он ввел также поня­тие «Theoi Adelphoi» (боги —брат и сестра). Таким об­разом, умершая царица и ее живой брат-супруг соеди­нялись в одном культе. Немецкий историк Шубарт заметил по этому поводу: «Как для эллина полис, город-государство связан был с его религиозными представ­лениями, так теперь для новой государственной формы, царства, потребовалось новое религиозное обоснование; это могло быть лишь представление о божественности царя».

Идеи Птолемея II о теократической форме власти сформировались под влиянием его жены и сестры. Главное святилище Арсинои располагалось в столице провинции Фагом, для осушения которой потребовались грандиозные мелиоративные работы. Когда-то болота и тростниковые заросли в этих местах кишели крокоди­лами, поэтому греки назвали столицу Фаюма Крокоди-лополис, город крокодилов. Птолемей II превратил его в город-сад и переименовал в Арсиною. Нам думает­ся, этот брак между братом и сестрой, не давший по­томства, можно назвать благословенным. Некоторые ис­торики называют Арсиною «самой выдающейся жен­щиной эпохи». Другие же изображают ее, особенно в' первый период жизни, этакой «бой-бабой», одержимой честолюбием, не чуждавшейся никаких интриг, чтобы удовлетворить свою жажду власти. Честолюбие, вне сомнений, было в крови у македонских цариц.

Эллинизм как всемирно-историческое явление до­стиг вершин в области политической, социально-эконо­мической и культурной во времена Арсииои. Затем на­чался упадок эллинистических государств в результате соперничества между ними и внутреннего разложения; конец эллинизму положили римские завоевания. В пос­леднем акте этой драмы на сцене появляется еще одна великая наследница Птолемеев — Клеопатра VII (69— '30 гг. до н. э.), пожалуй, самая знаменитая и вызвав­шая больше всего споров царица той эпохи. Если су­дить по изображениям на монетах, она была не слиш­ком красива, но, очевидно, компенсировала этот недо­статок очарованием и умом. По словам Плутарха, ее красоту «саму по себе нельзя было назвать несравнен­ной или непременно пленяющей любого, кто видел ее. Однако, общаясь с ней, невозможно было противиться ее очарованию; очаровывали и облик ее, и искусство в речах, и пленительное обхождение».

Родилась она в Александрии, городе, который стал Парижем античности. Здесь она посещала уже упомя­нутый Мусейон, изучила шесть языков, была всесто­ронне образованной женщиной. Единственная из всех Птолемеев, она отлично говорила по-египетски и прояв­ляла понимание к местным культам. Это принесло ей любовь народа.

Совсем юной Клеопатра вышла замуж за своего бра­та Птолемея XIII. Несогласие ее с методами его прав­ления привело к политическому кризису. Целеустрем­ленная и волевая женщина не пожелала склониться перед сплоченной группой высших царских чиновников. Окружение ее слабого брата добилось ее изгнания в 48 г. до н. э. Тем временем в Египте высадился Юлий Цезарь, чтобы выступить «посредником» в конфликте. Его войска заняли царскую крепость в Александрии. Примечательна сцена, когда в осажденную египетским войском крепость ночью проносят Клеопатру, закатан­ную в ковер. Пятидесятидвухлетний Цезарь был край­не поражен, когда из переданного ему подарка высколь­знула экзотическая красавица двадцати одного года.

Римские писатели не поскупились на самые ужас­ные сплетни в адрес этой женщины: она была объявле­на и «безнравственной» и «распутной». Но Клеопатра никогда не дарила свою благосклонность кому попало, в своих отношениях она была весьма разборчива. Сам Цезарь, вообще-то весьма трезвый и уже немолодой по­велитель, не устоял перед чувственным очарованием этой царицы с Нила. Клеопатру тоже пленил дух «ве­ликого римлянина». Она родила Цезарю сына, Цезариона.

По приглашению Цезаря Клеопатра прибывает в Рим, чтобы, как гордая мать, привезти отцу сына и про­должить прерванную совместную жизнь. Однако убий­ство Цезаря 15 марта 44 г. до н. э. обрывает эту связь, которая могла изменить мировую историю. Клеопатра чуть было не стала римской «императрицей», а Цезарион, их сын, потомок греко-македонских царей,— на­следником Цезаря.

Трон и сама автономия Египта вновь оказались под угрозой, когда в 41 г. до н. э. здесь появился полково­дец Марк Антонии. Это был второй человек в Риме, он делил власть с будущим императором Августом — тог­да его еще звали Октавиан — в соответствии с соглаше­нием в Брупдизии: Октавиан осуществлял управление над западными областями империи, Антоний — над во­сточными, Для уже 28-летней царицы этот примеча­тельный год знаменовал начало третьего акта ее жиз­ненной драмы. К сорока годам Антоний достиг верши­ны своей славы. Столь же горячий по натуре, как и Клеопатра, он пленился ею еще сильней, чем Цезарь, Однако при этом Антоний оставался римлянином, веду­щим расчетливую политику. Его привлекло не только очарование Клеопатры, но также — и прежде всего — громадные сокровища Египта и возможности военной власти. С ее помощью он хотел осуществить свою юно­шескую мечту — стать вторым Александром Великим и завоевать весь Восток. Несмотря на заключенный в 40 г, до н. э. брак с Октавией, сестрой Октавиана, он женился на египетской царице, чтобы получить доступ к государственной казне; так их любовные отношения перешли в брак по расчету. Согласно римским пред­ставлениям, это было двоеженство, но с точки зрения восточного права — вещь абсолютно законная.

В том же году Антоний начал задуманную войну против парфян, которая закончилась полным разгромом его армии. Историки сравнивают неудачную парфянскую кампанию с наполеоновским походом па Россию. Потер­пев полное поражение на Востоке, Антоний в закрытой повозке бежал в Александрию. Клеопатра выехала ему навстречу; она привезла ему деньги, одежду, велико­душно предоставила в его распоряжение другие сред­ства, чтобы подготовить новый, еще более крупный по­ход против парфян. Но было уже слишком поздно. Не­удача парфянского похода, а также унижение, которое претерпела его сестра в результате двоеженства Анто­ния, побудили Октавиана к действиям. Он мобилизо­вал все военные силы Рима на суше и на море: для него шла речь о мести и о борьбе за власть, за господство над империей. Морская победа Октавиана над Антони­ем близ Акция решила исход борьбы и ознаменовала конец драмы. Двое возлюбленных покончили само­убийством. Характерно, что войну Рим объявил Клео­патре, а не Антонию. Ее Рим считал врагом номер один, ведь это она подговорила Антония отделиться от им­перии и угрожала мировому господству Рима.

Доказательством верности Клеопатры Цезарю мож­но считать уже тот факт, что в своем завещании она объявила Цезариона полноправным наследником. Воз­можно, этот потомок македонян и римлян, соединив в себе высокие способности отца и матери, сумел бы сде­лать еще больше их. Но Август почти сразу после по­беды под Акцией приказал казнить восемнадцатилетнего юношу.

Клеопатра — не первая из женщин, которая в сво­ей переменчивой жизни нашла вторую любовь или еще раз вышла замуж. Она не забыла своей первой боль­шой любви и тем не менее двенадцать лет дарила свою благосклонность также Антонию. Антонию она оста­лась верна даже тогда, когда его звезда начала захо­дить. Октавиан через посредников, обещая Клеопатре полное прощение, пытался подговорить ее, чтобы она убила Антония. Клеопатра отказалась. В преддверии неминуемой гибели царица устроила великолепный праздник в честь дня рождения своего возлюбленного, чтобы поддержать в нем уверенность. Эта была вера не скептичной гречанки, а глубоко религиозной египтян­ки. Она обожествляла Антония, видела в нем Осири­са, который умирает и возрождается, в себе же видела Исиду, которая ищет умершего возлюбленного и на­ходит.

Богиня эмансипации

Чтобы создать в Восточном Средиземноморье тигль для переплавки народов и идей, нужна была объеди­няющая мысль, объединяющая религия. Властители из ветви сирийских Селевкидов весьма нетерпеливо пы­тались навязать покоренным ими народам Зевса Олим­пийского в качества верховного бога, сами же себя ощущали наместниками Зевса Сотера («Soter» означа­ет «спаситель»). Терпимые властители из ветви египет­ских Птолемеев, которые проводили политику ассими­ляции, опираясь на восточные религиозные представ­ления, ввели культ универсального бога — Сараписа, или Сераписа. Сарапис изображался в облике борода­того Зевса с корзиной зерна на голове — восточным сим­волом плодородия. Для греков Сарапис был равен Зев­су, Гелиосу, Аиду и Асклепию; египтяне видели в нем новое воплощение Осириса.

Почитание Сараписа распространилось за пределы Александрии — отчасти через греческих торговцев, от­части благодаря многочисленным приверженцам, кото­рых привлекли странствующие апостолы этого бога и действовавшие его именем чудесные целители. В 1850 году французский археолог О. Мариэтт обнару­жил в Мемфисе святилище Сараписа, в подземных га­лереях которого находились погребения священных быков Аписов. Один из 24 гигантских каменных сар­кофагов весил почти 70 тонн. К святилищу примыкала лечебница, где высокие медицинские знания греческих врачей в сочетании с египетской магией творили под­линные чудеса исцеления. Это особенно способствовало славе Сараписа.

В ту пору бог немыслим был без богини. Рост влия­ния Исиды в греко-римской религии был тесно связан с ростом влияния Сараписа; но Исида вскоре по сво­ему влиянию превзошла Сараписа. Вокруг Исиды сло­жился целый культ с религиозными мистериями и иерархией жрецов. В бесчисленных гимнах она воспе­валась как богиня небес и мироздания, как избавитель­ница от бед, повелевающая судьбами и распространяю­щая культуру. Греки сравнивали ее с Герой, Деметрой, Ио, Гекатой, Афродитой, Тихе и изображали ее с лун­ным диском над головою, с систром и кувшином ниль­ской воды. Богиня, которую в родной стране изобража­ли с застывшими и безжизненными чертами лица, те­перь приобретала греческий шарм. В ее уста вклады­ваются греческие слова, ей приписываются изречения в духе греческих философов. Она становится универ­сальной богиней.

Исида в греко-римскую эпоху пере стала универсальной богиней.
Ее культ характеризовался особыми мистериями и иерар­ хическим институтом жрецов, а) Исида-Артемпда с лунным диском на голове, систром и кувшином для освящения (Рим), б) Исида в виде рим­ской богини Фортуны с ро­гом изобилия и высокой короной (Неапольский музей)

Исиду представляли как боги­ ню-мать, вскармливающую ре­ бенка. Здесь она изображена на троне в виде небесной царицы. Еще до распространения хрис­тианства в Римской державе она пользовалась широким почита­нием в народе, так что Калигула был вынужден возвести ее культ в ранг государственной религии.

Для людей образованных мистерии Исиды были свя­заны с глубокими идеями стоической философии. В од­ном из посвященных ей греческих гимнов богиня заяв­ляет: «Я — мать всей природы, повелительница всех стихий, я — начало и первоисточник столетий, я — вер­ховная царица всех обитателей неба, я — владычица мертвых. Сияющие высоты небес, целительные ветры морские, горестное безмолвие царства мертвых — все это я, всем этим я правлю, как хочу и желаю». И да­лее: «Все, что в мире есть крепкого, доброго и одушев­ленного, сама жизнь и все, что есть в ней, и все, что она рождает, исходит из нее (Исиды)».

В сочинении одного из стоиков, приверженца Иси­ды, богиня говорит: «Я отменила тиранию, сделала справедливость сильней, чем золото и серебро; благо­даря мне природа различает добродетель и грех». Одна надпись в святилище Исиды на острове Иос многозна­чительно свидетельствует: «Я добилась того, что муж­чины стали вновь любить своих жен»; между тем в од­ной молитве говорится: «Ты дала женщинам ту же силу, что и мужчинам». Исида стала покровительни­цей тогдашнего «женского движения», у нее было мно­го неистовых поклонниц.

Быстрый рост числа приверженцев Исиды осуждал Плутарх в своих брачных предписаниях. Женщины, по его мнению, должны молиться лишь тем богам, кото­рых признают их мужья, то есть греческим и римским; перед всяким же другим культом или суеверием, то есть перед восточными религиями, им следует закрыть дверь. Плутарх, обычно выступающий за равноправие, настоятельно подчеркивает, что лишь эмансипация поз­волила женщинам сменить богов против воли своих су­пругов. Сенека (I в. н. э.) называет рьяных поклонниц Исиды «извращенными» женщинами, требующими но­вой этики и морали.

Калигула возвел почитание Исиды в ранг государственной религии, но, как можно судить по росписи в одной из вилл в Геркулануме, она, видимо, получила распространение только в верхних слоях общества. Картина изображает богослужение Исиде, здесь мы ви­дим ибисов, пальмы, сфинксов и темнокожего жреца — вещи весьма необычные, подчеркнуто чужестранного происхождения; все полно солнца и экзотики. Не о та­кой ли обстановке мечтали римские женщины, кото­рые на росписи представлены как «хор избранниц Иси­ды», аристократическая свита царственной богини?

Женщины из низов, которые об эмансипации не по­мышляли и на нее не надеялись, не находили утеше­ния в этой показной утонченной религии для избран­ных; они обращались к другим религиям, тоже пришед­шим с Востока,— к иудаизму и христианству. Эти по­следние обещали избавить страждущих от угнетения, отчаяния и уныния, внушали им надежду на приход мессии. В Римской империи христиан еще несколько веков считали просто одной из многих еврейских сект и подвергали преследованиям наравне с прочими. Из­вестно, что в числе первых, кого захватило религиоз­ное движение, пришедшее из Иудеи, были женщины, особенно из самых бедных слоев. Женщин-прозелитов — так называли новообращенных — было больше, чем мужчин. К ним обращал свои проповеди в синаго­гах Павел, эти женщины стали первыми приверженца­ми христианства. Он с любовью называет их своими со­ратницами и матерями общины.

Послесловие

Что же теперь?

С одной стороны, получив абсолютно равные с мужчинами права и возможности (за что, собственно, и боролись первые эмансипе), феминистки не остановились на достигнутом. Сегодня они выдвигают требования, повергающие в шок даже видавших виды борцов (т.е. «борчих» – пардон за новояз – еще один результат патриархальности культуры: многие слова, в том числе слово человек, мужского рода) за женские права, а в бесправном положении часто оказываются уже мужчины, каждый неосторожный взгляд которых может быть истолкован как посягательство на женскую честь. Да и вообще, по мнению таких феминисток, современные мужчины должны постоянно испытывать комплекс вины за разгильдяйства своих предков. Может, это где-то и справедливо, но равенства опять не получается. С другой стороны, в борьбе за равенство, женщина зачастую не только приобретает новые права, но и теряет прежнее обаяние – то, о чем писал Бердяев – и превращается в нелепое подобие мужчины.

Для современного общества, слава Богу, тяжелое и унизительно прошлое женщины – не более, чем древняя и не самая приятная страница истории человечества. Вместе с женским бесправием из нашей жизни ушло и отношение к женщине как к существу второго сорта и источнику бед. При этом, одновременно с появлением женских прав, из жизни стало понемногу исчезать обаяние женственности. Виноваты же в этом, естественно, мужчины.

Список использованной литературы:

1. Вардиман Е. Женщина в древнем мире. -М.: Наука. 1990.-335с.:ил.

2. Левек П. Эллинистический мир. –М.:Наука. 1989.-252 с.:ил.

3. Средства Интернет: http://www.triumvirat.ru/legoida/womanman.htm