Реферат: Сталин и Троцкий - политические противники

.

Трудно найти в отечественной истории более ненавидящую друг друга пару политиков, чем пара Сталин – Троцкий.

Какие же были они, эти люди оставившие большой след в истории России ХХ столетия.

Сталин родился 21 декабря 1879 года в Грузинском городке Гори. Родители Сталина и мать и отец были малограмотными, к тому же родились крепостными. Свободу они получили только в 1864 году. До рождения Иосифа трое детей Джугашвили умерли, едва появившись на свет. Он и сам чуть не погиб от оспы, когда ему, было, пять лет. Отец Сталина человек грубый, жестокий, сильно пьющий, бил жену и сына и с трудом мог содержать семью.

В 1884 году Иосиф поступил в духовное училище, а за тем поступил в Тифлисскцю православную семинарию.

В тот же период, когда Сталин учился в семинарии, царское правительство проводило в Грузии политику русификации. Иосиф начал изучать грузинскую литературу. Одна из таких книг запала в душу юноши. В книге повествовалось о Кобе, кавказском Робин-Гуде, сражавшимся с казаками, защитнике грузинских бедняков. С тех пор на целые двадцать лет юный Джугашвили взял себе кличку “Коба”. Сталин поучился в семинарии с 1894 по 1899гг., как вдруг внезапно бросил учебу не получив аттестат. Сталин, учась в семинарии, занимался упорно, чтобы достичь необходимых знаний по дисциплинам включающих помимо церковно-славянского языка и Закона Божьего латинский и греческий языки, русскую литературу и историю. Благодаря образованию, получила развитие и феноменальная память Сталина - свойство, которому впоследствии суждено было сыграть немаловажную роль в его жизни.

Поступив в семинарию, он стал замкнутым, молчаливым, предпочитал уединение с книгой. Сталин в семинарии научился прятать чувства, и это чувство стало его второй натурой. В семинарии он познакомился с трудами Канта, Маркса и Плеханова. Постепенно разочаровавшись в идеалах грузинского национализма, он организовал среди семинаристов кружок по изучению социализма. Вскоре Сталин был принят в группу “Месаме-даси” и как испытание ему было поручено вести пропаганду марксистских идей в кружке рабочих-путейцев. В1899 году Сталин был исключен из семинарии. Оставив семинарию, он стал организатором кружков, перерывы в этой деятельности составляли его аресты и ссылки в Сибирь.

Едва сводив концы с концами, он жил, полагаясь на поддержку товарищей и сочувствующих, находя у них угол и убежище от полиции.

Его деятельность распространялась на рабочую среду городов Тифлиса и Баку. В 1902 году после участия в забастовке в г. Батуми он был арестован полицией и отправлен в тюрьму, после чего был выслан на Север в Вологду. Со второй попытки Иосиф Сталин убежал из ссылки и возвратился на Кавказ, где узнал об организации РСДРП.

Родившись в селе среди Украинских степей в семье обрусевшего еврея имевшего свое хозяйство, юный Лев Бронштейн еще с гимнастических лет в Одессе поражал остротой ума и своей способностью к литературе и языкам. Подобно многим русским революционерам, он уже со студенческой скамьи увлекся подпольной деятельностью и еще не достигнув и двадцати лет, был приговорен к тюремному заключению и ссылке. Предприняв побег с фальшивым паспортом на имя Троцкого, он присоединился к группе ленинцев “искровцев” за границей. Деятельность Троцкого в 1905 году в качестве председателя Санкт-Петербургского Совета завоевала ему славу революционного оратора. После 1905 года он был, хотя и видной, однако стоявшей особняком личностью среди русских эмигрантов, следуя своим собственным путем то и дело ведя дискуссию, как с Лениным, так и с меньшевиками и проявив наравне с ораторскими, блестящие способности литератора. В августе 1917 года Ленину удалось убедить Троцкого вступить в партию большевиков.

Отношение Сталина с лидерами социал-демократами показывают насколько его угнетало чувство социальной и интеллектуальной неполноценности, сколь редко забывал он чье-то к себе пренебрежение, прощал чью-то снисходительность. Но при всем том он научился обращать недооценку себя другими в свою же пользу. Стоило Троцкому однажды назвать Сталина “серой, бесцветной посредственностью”, и впоследствии Сталин смог воспользоваться промашкой Троцкого, за что тот и поплатился сперва утратой роли приемника Ленина, а потом и самой жизнью.

Еще одной отличительной чертой Сталина был его опыт местного партийного организатора российской глубинки, чем мало кто из первых фигур большевизма, а в том числе и Троцкий, могли похвалиться, и что помогло Сталину завоевать доверие Ленина.

Важной частью этого опыта были периодические аресты, тюрьмы, ссылки и побеги. Из девяти лет с мая 1908 г. По март 1917 года он провел на свободе лишь полтора года. Именно тюрьма и ссылки стали “университетами”, где он восстанавливал пробелы в своем образовании и, особенно в марксистской литературе. Он был исключительно дисциплинирован, постоянно с книгой в руках, активный участник дискуссии, уверенный в своей правоте, острый на язык, язвительный к оппонентам.

Даже оставив в стороне то обстоятельство, что меньшевики, как, например Троцкий не переставали язвительно критиковать Сталина долгие годы. К 1905 году у Сталина сложилась репутация человека, с которым трудно работать, амбициозного интригана, стравливающего своих товарищей между собой, не доверяющего никому и сам ничьим доверием не пользующийся, никогда не забывающего пренебрежения, никогда не прощающего тому, кто одерживал над ним верх в споре или возражавшему. Его организаторские способности сомнению не подвергались. Он мог справиться с любым делом. Впервые за эти годы Сталину удалось добиться избрания делегатом на партийный съезд. В 1906 году в Стокгольме был созван съезд с целью объединения социал-демократической партии. Самым важным итогом съезда для Сталина было то, что он встречался там с Лениным. В поисках учителя Сталин обрел наконец человека, авторитарность суждений которого не вызывала у него сомнений. На Пражской партийной конференции в 1912 г., хотя Сталин находился в ссылке, Ленин настоял на включении его в Центральный Комитет. Ленин порвал тогда с эмигрантской интеллигенцией, куда входили Троцкий, Каменев, Бухарин. Как и начало революции 1905 г., так и начало Февральской революции 1917 г., застало русских революционеров эмигрантов врасплох. Примерно за месяц до этого Троцкий, в отчаянии от развитий в Европе отбыл в Америку. Сталин же всегда был в России и на переднем рубеже. Так события первых чисел июля 1917 г., могло значительно поколебать надежды большевиков. Ленин скрывался, Каменев с Троцким были арестованы. Лишь оставшиеся Сталин и Свердлов удерживали партию от разброда. 10 июля вышла статья Ленина “политическое положение”, в которой ставился вопрос о вооруженном восстании. На VI съезде партии проходившего с 26 июля по 3 августа Сталин выступил с докладом, где поддержал Ленинскую политику и увлек съезд за собой. Однако в течение августа и сентября он находился в тени и был вынужден столкнуться с тем, что стремительный политический взлет Троцкого затмил его собственную роль в Октябрьских событиях. Революция на удивление длилась не более 2-х суток и обошлась не значительным кровопролитием. Из войск, на которые могли рассчитывать большевики, были отряды рабочей красной гвардии, а также моряки Кронштадта и Балтийского флота. Войска Петроградского гарнизона пребывали в нерешительности, и Троцкий проведя с ними переговоры, добился успеха, переведя войска на сторону большевиков. Позднее Троцкий отметил: «Финальный акт кажется кратким, таким сухим - даже не вяжется как-то с историческим размахом событий».

Революция в России остается одним из самых выдающихся и решающих событий в истории ХХ века. Оказавшиеся перед лицом сложнейших проблем партийная верхушка хоть и состояла из толковых людей, но ни у одного из них не было опыта управления государством. Однако ни Ленин, которому было тогда 50 лет, ни Троцкий которому как и Сталину в ту пору было около 40 лет, не испытывали страха в этой сложной ситуации.

Старые большевики относились к Троцкому как к человеку постороннему, примкнувшему к партии лишь в августе 1917г. Его манера командовать многими, не одним Сталиным, как проявление крайнего высокомерия по отношению к другим. Учитывая работу Троцкого в Петроградском Совете, после того как он зарекомендовал себя специалистом по захвату власти, его роль в качестве революционного вождя уже не оспаривалась.

По трем причинам 1917 год можно считать ключевым моментом в дальнейшем развитии личности Сталина. Первая - это то, что не смог сыграть ведущую роль в заглавных событиях, роль, о которой он мечтал, оставила глубокую травму. С конца 1929 года, как только ему представилась возможность, он предпринял чрезвычайные меры, чтобы ее залечить. Документы видоизменяются или взымаются; воспоминания подвергаются запретам или цензуре; журналисты, историки, придворные живописцы и деятели кино получают предписание создавать “новую” исправленную версию основополагающих Событий истории Советского Союза.

Приведем такой пример: большевистские лидеры, уже прибывшие в Петроград, отправляются встречать Ленина на Финляндский вокзал. Встреча встречей, но именно в этот момент Ленин обрушивается с критикой на проводимую ими линию. По всей видимости, Сталин не был среди встречавших, никто толком его там не видал. Однако в официальной биографии Сталина, опубликованной в 1940 г., этот эпизод выглядит следующим образом:

“З апреля Сталин отправился в Белоостров на встречу с Лениным. С огромной радостью встретились два вождя революции, два вождя большевизма после длительной разлуки. Оба были, готовы бороться за диктатуру пролетариата, возглавив борьбу революционного народа России. По дороге в Петроград Сталин рассказывал Ленину о положении дел в партии и о ходе развития революционных событий”.

Фигура Троцкого, который, бесспорно, сыграл ведущую, уступающую по значению лишь роли Ленина, роль в процессе реального захвата власти,— была вычеркнута из истории и заменена фигурой Сталина. Ленин оставался великим вождем революции, который приехал в Россию из-за границы. Сталин теперь был поднят до его уровня, явившись вождем, никогда не покидавшим Россию и встречавшим Ленина по его возвращению.

Вторым последствием его неудач 1917 года явилась внутренняя потребность Сталина, продиктованная не только стратегическими, экономическими или политическим‚ резонами, добиться, чтобы его революция не уступала ленинской. Это привело в 1929—1933 гг. к новым еще более глубоким потрясениям, когда индустриализация в России и коллективизация крестьянства проводились с помощью силы, став как бы второй революцией без которой, как утверждал Сталин, революция 1917 года была бы неполной, лишенной будущего.

Оба названных обстоятельства возымели глубокие последствия. Третья причина того, почему так важен 1917 год в биографии Сталина, переносит нас к событиям 1917-1921 гг.: важен не вклад Сталина в дело революции, который ни в коей мере решающим не назовешь, а важно влияние самой революции на развитие личности Сталина. После четырех лет, потерянных в ссылке, Сталину выпала возможность пройти школу богатейшего политического опыта, находясь в самом центре событий важнейшего этапа революционной истории и работая в непосредственном контакте с одним из самых выдающихся, а, по мнению многих, с самым выдающимся - из лидеров современного революционного движения.

В способности Сталина извлекать уроки было одно из его преимуществ перед Троцким. Она проявилась, к примеру, когда, не сумев в апреле и июле постичь смысл поворотов в ленинской политике, Сталин со временем все же смог понять и принять их. Это качество в Сталине Ленин ценил и умел использовать. Именно оно помогло Сталину занять высокую должность в Совете Народных Комиссаров - новом правительственном кабинете - и даже стать одним из трех представителей высшего руководства от партии большевиков (Ленин, Троцкий, Сталин), куда вошли также двое представителей партии левых эсеров. Все это

означало работу в непосредственной близости с Лениным, а подобные уроки, как показала практика апрельско-июньского периода, Сталин впитывал с особым рвением.

Испытывая, и в этом можно не сомневаться, восхищение перед Лениным, Сталин, вполне возможно, задавался вопросом: каковы те особые качества, что сделали его вождем? Не только благодаря образованности и силе логики добился Ленин беспрецедентного возвышения в партии. Ленин не обладал даром предвидения и непререкаемости суждений, а зачастую он ошибался, делая прогнозы на будущее. К примеру, он не смог предугадать революцию в России в 1917 году и совершенно ошибочно оценивал возможности революционных движений в Европе, благодаря которым рассчитывал спасти Россию. Кроме того, Ленин даже не стремился предвидеть последствия для России и будущего социализма тех методов, которые насаждал в процессе осуществления своей революции. Нет, Сталина, прежде всего, привлекали в Ленине его целеустремленность и способность умственной концентрации; его умение найти и использовать ту или иную возможность, направив при этом все свои усилия, в том числе и ошибки, на осуществление своей цели; его неколебимая уверенность в своей правоте и, вместе с тем, воля к победе, решимость не позволить себя обыграть.

Революция в России остается одним из самых выдающихся, а также решающих событий в истории ХХ века. Большевики были самой немногочисленной из социалистических партий России, насчитывавшей к началу 1917 г.25 000 членов и большую часть этого года пребывавшей в оппозиции и политической изоляции. Однако уже к концу1917 г. их вожди неожиданно и буквально за одну ночь сформировали первое в мире социалистическое правительство, взвалившее на себя бремя ответственности за всю колоссальную страну с населением более 170 миллионов. К осени 1918 г., в итоге года пребывания у власти, большевики положили конец войне и учредили однопартийную диктатуру, утверждая, что это диктатура рабочих и крестьян. Между тем, пока было сомнительно, смогут ли они распространить свою власть на всю страну хотя бы просто удержать свое правление не говоря уже о том чтоб доказать эффективность своей программы экономического и социального преобразования. То, на что Ленин и Троцкий рассчитывали как на решающую предпосылку воплощения своих надежд на успех - одновременные вспышки революций в Западной Европе и, прежде всего в Германии,- оказалось малореальным. Не получив ожидаемой поддержки от братских социалистических правительств, большевики вдобавок столкнулись с интервенцией Антанты, выступившей в поддержку контрреволюционных сил внутри России.

Оказавшаяся перед лицом сложнейшей проблемы овладеть ситуацией партийная верхушка, хоть и состояла из людей толковых, все же ни у одного из них не было ни малейшего опыта в управлении государством и экономикой. Мало того, что они все были в основном теоретики, а не практики, все эти люди испытывали крайнее недоверие к традиционным методам управления, свойственным чиновничеству царской России, равно как и буржуазным методам управления, государством, характерным для стран Западной Европы, и начисто отвергали капиталистический способ управления экономикой. Не имея опыта, они не имели, кроме того, и какой-либо собственной альтернативного характера модели или схемы; приходилось импровизировать по ходу дела.

Однако ни Ленин, которому тогда было около 50 лет, ни Троцкий, которому, как и Сталину, было в ту пору около 40, не испытывали страха в этой сложнейшей ситуации. Ленин достиг своей цели, к которой шел всю жизнь,— он добился власти, что упрочило не только его собственную веру в свои силы, но также и его авторитет. Вплоть до состоявшегося в 1921 г. Х съезда партии среди ее членов продолжались жаркие споры относительно политического курса в условиях терпимости к разногласиям и критике. Однако после того как Ленин противопоставил себя большинству партии, что нашло отражение в его “Апрельских тезисах” событиях Октябрьской революции, а также в период мирных переговоров в Брест-Литовске - причем, каждый раз итог был в его пользу,- руководящая роль Ленина в партии уже сомнению не подлежала.

Старые большевики, в основном, относились к Троцкому, как к человеку постороннему, примкнувшему к партии лишь в августе 1917 г., а его манера командовать воспринималась многими, не одним только Сталиным, как проявление крайнего высокомерия по отношению к остальным. Однако, учитывая его работу в Петроградском Совете, после того, как Троцкий зарекомендовал себя вдохновенным специалистом по захвату власти, его роль в качестве революционного вождя уже практически не оспаривалась, в особенности, когда раскрылся и его талант “организатора победы”, этакого Карно* русской революции, в период гражданской войны.

К счастью коммунистов, стычки в лагере белогвардейцев, а также отсутствие согласованного плана интервенции у иностранных держав сделали ситуацию не столь безнадежной для нового правительства, как это представлялось вначале; однако теперь от большевиков зависело, сумеют ли они воспользоваться захваченной ими властью и создать действенную, боеспособную армию с надежным объединенным командованием. Учитывая тот факт, что война не закончилась победоносно для русской армии, и большевикам все еще приходилось преодолевать настроение пораженчества в войсках, задача предстояла огромная. Однако в Троцком, назначенном в марте 1918 г. Наркомом по военным делам, новая власть обрела на редкость талантливого военного организатора. Была объявлена всеобщая мобилизация, и к концу 1918 г. в армию было зачислено 800000 человек. Пик был, достигнут в 1920 г., когда, как сообщалось, армия насчитывала 2,5 млн. бойцов. Провал попытки вторгнуться в Польшу окончательно развеял надежды Ленина распространить с помощью Красной Армии революцию на всю Европу. Вместе с тем Красная Армия разбила белогвардейцев, пресекла интервенционистские планы Антанты, направленные на свержение революционной власти в России, и к 1922 г. влияние власти большевиков расширилось и укрепилось на большей части территории, которую Россия занимала до войны, кроме западных земель, включавших Бесарабию, части Польши, принадлежавшей России, Прибалтийских государств и Финляндии.

Первым назначением Сталина было его направление в стратегически важный пункт, город Царицын на Волге (который впоследствии переименуют в Сталинград, а потом в Волгоград), чтобы не позволить белым отрезать обе столицы от продовольствия. Прибыв в Царицын б июня, Сталин уже через двадцать четыре часа докладывал, что столкнулся с “вакханалией и спекуляцией” и добился введения карточной системы и твердых цен. 7 июля, на следующий день после попытки эсеровского мятежа, он заверял Ленина:

“Все будет сделано для предупреждения возможных неожиданностей. Будьте, уверены, у нас не дрогнет рука... Учиняю разгон и нагоняй каждому, кто этого заслуживает. Не пощадим никого, ни себя, ни других, но продовольствие вам отправим”.

Как раз во время пребывания в Царицыне Сталин вошел впервые в открытый конфликт с Троцким. Поводом послужило решение Троцкого как военного наркома привлекать бывших царских офицеров для создания Красной Армии, приставляя к ним коммунистов в качестве политработников, а также для гарантии благонадежности. Подобная политика у многих большевиков, в том числе и у Ленина, вызвала сомнение. Ленин уступил лишь тогда, когда узнал от Троцкого, что в Красной Армии таких “военных специалистов” уже более 40000, и есть опасность, что без их участия и без помощи более 200 000 человек из бывшего унтер-офицерского состава новой армия создать не удастся. При всей необходимости подобного пути, проходил он далеко не так гладко. В годы Гражданской во были нередки случаи предательства, и многие предводители отрядов красных партизан постоянно роптали, не желая подчиняться бывшим царским офицерам с их отсталыми взглядами; кроме того, выражали по тому поводу свое недовольство и левые большевики, напоминая Ленину и Троцкому об их обещаниях заменить действующую армию, а также Чрезвычайную Комиссию народной милицией.

Вскоре район военных действий на Северном Кавказе явился центром оппозиции политике Троцкого, а так же, как и ранее большевистский комитет в Баку, источником отбора

Сталиным своих людей, на которых он впоследствии мог положиться. Близким к Сталину человеком сделался Ворошилов, старый большевик, бывший десять лет тому назад секретарем партячейки рабочих-нефтяников и членом Бакинского комитета. Невзирая на отсутствие у Ворошилова военного опыта Сталин способствовал его назначению командиром 10 армии. Политкомиссаром этой армии был назначен Серго Орджоникидзе, еще один сподвижник Сталина по Баку; именно он некогда убедил Ленина в 1912 г. кооптировать Сталина в члены ЦК. Ворошилов, Орджоникидзе, а также Буденный, бывший унтер-офицер драгунского полка, затем с успехом возглавивший сопротивление Белой армии,— стали членами сталинской мафии. Троцкий высокомерно заклеймил их “оппозиционерами”, однако все трое обрели вес под покровительством Сталина. Ворошилов затем сменил Троцкого на посту Наркома по военным делам. Орджоникидзе играл ведущую роль в сталинской программе индустриализации, став членом Политбюро, Буденный, а также и Ворошилов, явились первыми маршалами Советского Союза. А в 1918 г. царицынская группа на Северо-Кавказском фронте игнорировала приказы из Центра, отказывалась сотрудничать со спецами из бывшей царской армии, за что неоднократно обвинялась Троцким и Верховным командованием в нарушении дисциплины и воинской субординации.

В уже цитированном послании Ленину от 7 июля Сталин настаивал на предоставлении ему специальных военных и гражданских полномочий. Через три дня Сталин посылает очередную депешу: “Для пользы дела мне необходимы военные полномочия. Я уже писал об этом, но ответа не получил. Очень хорошо. В таком случае я буду сам, без формальностей свергать тех командармов и комиссаров, которые губят дело. Так мне подсказывают интересы дела, и, конечно, отсутствие бумажки от Троцкого меня не остановит”.

С согласия Троцкого, Сталину были предоставлены требуемые им полномочия, он был назначен председателем Совета Северо-Кавказского военного Совета, но при этом ему было ясно дано понять, что Ленин поддерживает Верховное командование. Однако Сталина это не остановило, и он продолжал убеждать местное командование не обращать внимания на приказы сверху и вопреки инструкциям из Москвы отменил приказы бывшего царского генерала Сытина, назначенного Троцким командующим Южным фронтом, и вообще отказался признать это назначение.

На этот раз Троцкий категорически потребовал отзыва Сталина с Северного Кавказа и пригрозил военным трибуналом Ворошилову, если тот не выполнит его приказ. Ленин уступил настояниям Троцкого, однако, чтобы смягчить удар, направил к Сталину специальным поездом своего ближайшего сподвижника, секретаря ЦК Якова Свердлова, чтобы тот с почестями привез Сталина в Москву. По приезде Сталин был назначен членом переименованного Реввоенсовета, а также введен во вновь созданный в конце ноября для мобилизации всех ресурсов на военные нужды Совет Рабоче-крестьянской Обороны.

Ленин призвал Троцкого и Сталина забыть обоюдные разногласия и прийти к сотрудничеству. Сталин предпринял со своей стороны шаг в этом направлении, в ряде своих выступлений высоко отозвавшись о Троцком. Однако Троцкий не сумел преодолеть в себе чувства превосходства над Сталиным:

“Лишь много позже, -писал он в своей автобиографии, - я понял, что Сталин пытался установить со мной близкие взаимоотношения. Однако меня отталкивали, в чем те его черты, которые способствовали его возвышению... узость его интересов, душевная черствость и особый цинизм провинциала, освободившегося посредством марксизма от своих предрассудков, но так и не способного выработать взамен свое собственное глубоко осмысленное и всесторонне взвешенное мировоззрение”.

Сталин, со своей стороны, также имел и политические, да и не только политические резоны для неприятия Троцкого. До разрыва коалиционного союза с эсерами большевики были представлены в руководстве страной тремя фигура ми - Лениным, Троцким и Сталиным. Случилось так, что Сталин вышел из этой обоймы и отошел в тень, и советское правительство, как, впрочем, и партийное руководство, олицетворялось теперь в глазах каждого с образами Ленина и Троцкого. Сталин неизменно признавал лидерство за Лениным, что было естественно, так как Ленин был почти на десять лет старше. Но Троцкий был ровесник; он родился в том же году, что и Сталин. Ныне к его талантам идеолога и оратора прибавилась еще и слава создателя Красной Армии, а затем и организатора по6еды в Гражданской войне. Для Сталина, человека тщеславного, вдобавок отягощенного навязчивым комплексом неполноценности, такое возвышение Троцкого было невыносимо и еще более усугублялось тем фактом, что сам Троцкий Сталина как своего соперника всерьез не воспринимал.

Ленин предпринимал все усилия, чтобы сгладить конфликт между Сталиным и Троцким, так как ценил их обоих, хоть и подходил к ним с разной меркой. То, что Сталин доверия Ленина не утратил, подтверждается его последующими направлениями Лениным на фронт вплоть до самого окончания Гражданской войны. В январе 1919 г. Сталин был переброшен на Восточный фронт - доложить о ситуации в связи со злополучной сдачей города Пермь. В мае Сталин укреплял оборону Петрограда перед угрозой наступления белых; по его личному распоряжению 67 морских офицеров Кронштадта было расстреляно по обвинению в предательстве. Затем в том же году он вновь был переброшен на Южный фронт, чтобы сдержать прорыв белых к Москве, после того, как войсками Деникина был взят Орел.

После 1919 г. Сталин приобрел неоднозначную репутацию: с одной стороны, человека, бесспорно, способного и надежного, но, с другой, такого, с кем работать нелегко, кто при любых обстоятельствах ставит себя выше других. Всячески превознося собственные успехи, он в то же время жестоко критиковал неудачи других, видел предательство и заговор там, где можно было говорить о нерасторопности и разгильдяйстве, грешил завистью и слишком рьяно враждовал с товарищами, считая их своими соперниками в борьбе с врагом. Как утверждает Троцкий, когда Политбюро приняло решение наградить его Орденом Красного Знамени за участие в обороне Петрограда осенью 1919 г., Каменев в некотором замешательстве предложил вручить ту же награду и Сталину. “3а что? — изумился Калинин”. Тогда Бухарин отвел его в сторону и сказал: « Неужели не ясно? Это идея Ленина. Сталин не переживет, решив, что его обошли. Он никогда этого не простит”.

Последний эпизод участия Сталина в Гражданской войне еще раз высветил его пороки, снискавшие общую критику. В мае 1920 г. польская армия вступила на территорию Украины и заняла Киев. Советское контрнаступление выбило поляков с Украины и вывело Красную Армию к берегу Буга. Стоило ли советским войскам переправляться на другой берег и двигаться на Запад, в глубь Польши целью захватить Варшаву? И Сталин, и Троцкий подобную авантюру отвергали. Однако Ленин придерживался иной точки зрения. Он все еще надеялся, что революция в Европе сможет помочь Советской России.

Троцкий вместе с Дзержинским и Радеком, упорно противостоял в этом Ленину. И тогда Сталин переметнулся на сторону Ленина, оказавшись среди большинства Политбюро, проголосовавшего за поход на Варшаву.

В генеральном наступлении Сталин не участвовал — военными действиями руководил 27-летний Тухачевский, бывший поручик царской армии, отличившийся в Гражданской войне. Сталин был направлен в качестве представителя Политбюро в юго-западные военные расположения, с целью сдерживать силы Врангеля, грозившие со стороны Крыма, предупредить возможную интервенцию со стороны Румынии, а также курировать южную часть фронта, развернутого против поляков. Он слал свои язвительные замечания по поводу перегруппировки фронтов в адрес Ленина и Политбюро: «Получил Вашу записку относительно разделения фронтов, - телеграфировал он Ленину.- Зачем Политбюро заниматься подобными пустяками?» Тем не менее, Сталин и военком Юго-Западного фронта Егоров получили приказ перебросить значительные силы к северу. Для поддержки левого фланга армии Тухачевского, которая двигалась на Варшаву. Сначала Сталин не выполнил приказ в срок, потом и вовсе отказался его выполнять, продолжая участвовать в предпринятой Первой конной армией под командованием Буденного операции по захвату Львова, города на юге Польши. Когда 16 августа поляки предприняли контратаку на войска Тухачевского, Красная Армия потерпела сокрушительное поражение, важнейшим последствием которого явилось то, что теперь поляки могли укрепиться на неприкрытом левом фланге русских войск. Многие годы длилась ожесточенная тяжба по поводу того, кто виноват в провале, сказавшаяся на всех последующих взаимоотношениях между Сталиным и Тухачевским в1930-е годы.

Сталин был отозван в Москву, подвергнут порицанию со стороны Ленина, а также делегатов IХ Партконференции, и отстранен от участия в завершении Гражданской войны - разгроме войск Врангеля на Юге. И все же это не лишило Сталина прежнего лидерства в партии. На VIII партийном съезде, состоявшемся в марте 1919 г., его имя числилось в списке шести кандидатов в члены ЦК, розданном каждому участнику. Сталин стал членом обеих подкомиссий ЦК, учрежденных съездом, одним из пятерых членов Политбюро и членом Оргбюро; кроме того, по его инициативе при комиссариате национальностей была создана вторая инспекция - рабоче-крестьянская, Рабкрин, в чью задачу входил контроль за работой правительственных учреждений. Ни на одно из этой внушительной цепи назначений нисколько не повлиял факт ответственности за разгром армии в Польше и отстранение от военного руководства.

Вне сомнений, основной причиной этого явилось то обстоятельство, что Сталин сумел зарекомендовать себя как исключительно активный, не щадящий сил для дела, член руководства партии. Отказаться от него было невозможно. Троцкий вспоминает, как задал как-то вопрос Серебрякову, члену ЦК, работавшему вместе со Сталиным в военном совете Южного фронта: была ли нео6ходимость в двух представителях ЦК в этом совете, и разве не мог Серебряков справиться один без помощи Сталина. «Подумав немного, Серебряков ответил: « Пожалуй, я не смог бы так давить на подчиненных, как Сталин». Умение давить, было как раз то свойство, которое Ленин более всего ценил в Сталине».

Ленин прекрасно видел недостатки Сталина. По словам Троцкого, когда впервые была предложена кандидатура Сталина на пост Генерального Секретаря, Ленин заметил: «Сей повар, будет готовить только острые блюда». И все же иной кандидатуры не выдвинул. Разумеется, Ленин не чувствовал со стороны Сталина угрозы для себя лично,- до той поры, пока его не постиг в мае 1922 г. первый инсульт, что случилось через месяц после того, как Сталин был назначен Генеральным Секретарем.

В 1922 г., когда Ленин приходил в себя после первого инсульта, Сталин крепил фундамент своей власти, в его действиях не проскальзывало ни малейшей театрализации. Троцкий, любитель бьющих в глаза эффектов (что вселяло опасение симптомов бонапартизма) не видел ни в поступках Сталина, ни в нем самом ничего, кроме признаков серой посредственности. Однако усилия Сталина оказались не напрасны. При тех новых перспективах, которые открылись перед ним в связи с болезнью Ленина, Сталин смог запустить в ход весь тот авторитет, который он создал себе в провинциальных партийных структурах, направив эту волну на центральные структуры, ведавшие политикой партии,- партийный съезд, ЦК и Политбюро,- туда, где мог решаться исход битвы за место правопреемника.

Последующие события стали известны лишь через много лет, в основном уже после смерти Сталина. И эти события не оставляют сомнений в том, что отношение Ленина к своему бывшему протеже теперь изменилось, и дело дошло до открытой неприязни. Она усилилась в связи с теми шагами, что предприняло Политбюро, принявшее в свои руки бразды правления. 24 декабря в результате совещания Сталина, Каменева и Бухарина с врачами, было вынесено следующее решение:

«Владимиру Ильичу разрешается ежедневно диктовать по 5—10 минут только в том случае, если это не письма, чтобы не предполагалось получение ответа. Посещения запрещены. Друзьям и близким желательно не сообщать ему о политических событиях».

Подобные меры были продиктованы опасением, что Ленин, хоть он уже почти наверняка не сможет возглавить государство, но все же способен и в полупарализованном состоянии вмешиваться в политику. Ленин всячески старался обойти эти инструкции, и решимость его усилилась, как только Политбюро назначило Сталина надзирать за их исполнением.

В поисках союзника Ленин обратился к Троцкому. Дважды в течение 1922 г. он убеждал Троцкого занять пост заместителя Председателя Совнаркома, и оба раза Троцкий отказывался, не видя в этой перспективе возможности стать первым среди прочих заместителей, а также идеологом партии. Вместе с тем в декабре, когда Ленин воспротивился попыткам Сталина ослабить монополию государства на внешнюю торговлю, он с удовлетворением обнаружил, что Троцкий с готовностью довел его мнение до членов ЦК; удовлетворение Ленина еще более возросло, когда ЦК было вынуждено отменить свое ранее принятое решение.

«Мы отстояли свою позицию в борьбе,- писал он,- предлагаю не останавливаться и наступать дальше». Снова в частной беседе с Троцким Ленин предлагает ему пост заместителя председателя, заявляя, что готов сформировать блок для борьбы с бюрократией в государстве и в партии. Однако через несколько дней у Ленина случилось второе кровоизлияние, и его предложение хода не получило, хотя оно могло грозить для Сталина далеко идущими последствиями.

Позднее Троцкий утверждал, что Ленин, якобы, хотел видеть его, Троцкого, своим преемником на посту Председателя Совнаркома. Возможно, именно это и имел в виду Ленин, предлагая в свое время Троцкому должность своего заместителя, однако Троцкий от этой возможности, - не в пример Сталину в отношении должности Генерального Секретаря,— отказался. Однако в своем письме к съезду, в так называемом завещании, Ленин намеренно избегал назвать имя возможного преемника; не исключено, что он имел в виду создать коллективное руководство, осуществляемое шестеркой именно тех, кого он упоминает в своем письме, которые работали бы коллегиально под строгим надзором ЦК и ЦКК.

К этому времени Ленин, скорее всего, чтобы предостеречь единомышленников, собрал все свои угасающие силы и предпринял последнюю атаку на Сталина. 5 марта он продиктовал письмо Троцкому с просьбой принять на себя защиту интересов Грузии в ЦК. Одновременно с этим письмом он отослал ряд своих декабрьских замечаний по национальному вопросу. На следующий день Ленин отправляет телеграмму Мдивани и членам компартии Грузии, в которой заверит, что всем сердцем с ними и готов оказать поддержку. Между тем, сославшись на не здоровье, Троцкий действовать, отказался, и вследствии этого Сталин смог сломить правящую партийную верхушку в Грузии, заполнив своими сторонниками зал проводимой ими партконференции, и затем сместил их всех со своих постов.

Одновременно с письмом Троцкому, Ленин посылает также и письмо Сталину по поводу одного инцидента, прошедшего в конце декабря. Взбешенный вмешательством Ленина в дискуссию о монополии внешней политики и воспользовавшись тем, что ему поручено надзирать над медицинским режимом Ленина, Сталин позвонил Крупской, в грубой форме выговорил ей за то, что позволяет мужу нарушать предписания врачей, пригрозив вызвать ее на проработку в ЦК. Тогда Крупская не сказала Ленину об этом ни слова, однако написала полное возмущения письмо Каменеву, прося у него и у Зиновьева защиты. Однако Ленин в начале марта узнал о случившимся и на писал Сталину следующее:

«Ув. тов. Сталин!

Вы проявили грубость и оскорбили по телефону мою жену. Хотя она была готова забыть о случившемся, факт получил огласку, она рассказала об этом Зиновьеву и Каменеву. Я не намерен забывать так легко то, что против меня сделано, а нечего и говорить, что сделанное против жены я считаю сделанным и против меня. Поэтому прошу Вас взвесить, согласны ли Вы взять сказанное назад и извиниться или предпочитаете порвать между нами отношения.

С уважением Ленин»

Недавно в архивах была обнаружена запись Сталина, адресованная Ленину, в которой говорилось: «Если вы считаете, что я должен взять свои слова обратно, я готов это сделать, однако я не понимаю, в чем дело и в чем моя вина. По рассказам, Ленину уже было настолько плохо, что он так и не узнал содержания записки Сталина. Известно, что некого рода извинение Сталин адресовал самой Крупской, однако разрыв в отношениях между ним и Лениным так и не был преодолен. 6 марта здоровье Ленина стало резко ухудшаться, и 10 марта последовал очередной инсульт, лишивший Ленина дара речи и парализовавший правую сторону. И это окончательно отсекло его от участия в делах. В течение лета и осени 1923 г. речь у Ленина наладилась настолько, что он даже смог тайно предпринять прощальную поездку в Москву. Кое-кто из партийных и государственных деятелей навестил его в Москве, однако Сталина среди них не оказалось. Ленин со Сталиным не встречались больше никогда.

В отсутствие Ленина политика партии и руководство повседневными ее действиями находились в руках у тройки – Зиновьева, Каменева и Сталина. При обоюдной неприязни всех троих объединяло общее недоверие к Троцкому. Официально положение тройки выглядело внушительно. Каменев, являясь в отсутствие Ленина председателем Политбюро, был одним из его заместителей по Совнаркому и одновременно председателем Московского Совета. Зиновьев был главой другого крупного Совета - Петроградского, а также председателем Исполкома Коминтерна, З-го Коммунистического Интернационала. Сталин помимо поста наркома по национальным вопросам, занимал ключевую позицию в партии, будучи Генеральным Секретарем. Вместе с тем в распоряжении у Троцкого было нечто совсем иное, - не набор высших государственных должностей, а популярность и обаяние, некий ореол вождя революции, присущий только Ленину да ему, вследствие чего любое появление Троцкого на съезде неизменно встречалось бурными овациями. Большинство членов Партии, как и сам Троцкий, считали, что в случае необходимости, только он и достоин, сменить Ленина.

Если бы Троцкий в свое время предъявил притязания на роль преемника, то он мог бы развернуть по трем пунктам критику партийного руководства, воспользовавшись уже накатывавшей волной недовольства: бюрократия и угроза внутрипартийной демократии, экономическая политика и национальный вопрос и новая Конституция. По всем этим трем пунктам уже отвернувшийся от Сталина Ленин был готов объединиться с Троцким.

Возглавляемая Троцким левая оппозиция стремилась отдать предпочтение тяжелой промышленности и интересам промышленных рабочих, которые, как утверждалось, должны явиться душой социалистических преобразований. Приуроченные к ХII съезду партии «Промышленные тезисы» Троцкого гласили: «Лишь развитие тяжелой промышленности создаст надежный фундамент диктатуры пролетариата». При поддержке Ленина Троцкий призывал стимулировать авторитет Государственного планового комитета - Госплана и создать тщательно разработанный экономический план, предусматривающий субсидирование промышленности, преимущественно тяжелой, и использовать сам факт переноса столицы государства в Москву для достижения долгосрочных целей этого плана.

На заседании Политбюро, посвященном подготовке к съезду партии, Сталин предложил поручить в отсутствие Ленина основной доклад сделать Троцкому. Однако Троцкий отказался из боязни, что могут подумать, будто он претендует на власть еще при жизни Ленина, и предложил на эту роль вместо себя Сталина. Но Сталин также отказался, предоставив возможность выступить в этой роли тщеславному Зиновьеву. Затем Троцкий вновь оказался в неловком положении, когда Каменев сообщил членам ЦК, что Ленин обратился к Троцкому с просьбой заняться грузинским вопросом и направил ему экземпляр своей резко критической статьи « Заметки по национальному вопросу», содержавшей критику в адрес Сталина, которую Троцкий продержал у себя более месяца, ни словом не обмолвившись об этом соратникам. Сталин холодно упрекнул Троцкого за то, что он действует за спиной партии. Под воздействием такой принципиальности Сталина ЦК решило ленинские заметки не публиковать, однако ознакомить с ними делегатов съезда.

По окончании съезда большинство Политбюро вполне удовольствовалось тем, что никаких шагов по осуществлению резолюции предпринято не было, и она так и осталась резолюцией на бумаге. Лишь пять лет спустя, когда была сокрушена не только левая, но и правая оппозиция, Сталин созрел, чтобы запустить в действие и программу Троцкого, и программу левых.

Сам Троцкий позднее вынужден был признать, какую возможность он упустил. В своей автобиографии он писал:

«Не сомневаюсь, что если бы я выдвинулся накануне ХII съезда в духе блока Ленин-Троцкий против сталинской бюрократии, победа была бы за мной... В 1922—1923 гг. еще можно было захватить ключевые позиции открытой атакой на фракцию.. . эпигонов большевизма».

Троцкий проявил слабость как политик. « Независимые действия с моей стороны могли быть.. . представлены, как Моя личная борьба с целью занять место Ленина в партии и в государстве. Одна мысль об этом повергала меня в дрожь».

Подобные сантименты Сталину свойственны не были. Однако, отдавая себе, отчет в том, что позиция Троцкого пока еще достаточно сильна, Сталин повел себя вполне осмотрительно, не став открыто нападать на Троцкого, а, довольствуясь умением воспользоваться тем страхом, который у иных лидеров партии вызывала перспектива осуществления Троцким государственного переворота. Сталинские манипуляции с выборами до и во время ХII съезда партии не прошли незамеченными. Как-то в один из праздников Зиновьев созвал кое-кого из товарищей на неофициальное сборище в укромном месте в гроте в окрестностях Кисловодска, курорта минеральных вод на Северном Кавказе, и там был выработан единодушный план обуздания Сталина.

Когда письмо, извещавшее о планах собравшихся, легло на стол к Сталину, он сам направился в Кисловодск и предложил Зиновьеву, Троцкому и Бухарину как членам Полит бюро поприсутствовать на заседаниях Оргбюро, увидеть «сталинский аппарат» изнутри. При этом Сталин предложил освободить свой пост: « Если товарищи будут настаивать на претворении своего плана, я готов уйти без скандала и без всяких разговоров». Однако если Зиновьев воспользовался предложением Сталина хотя бы раз или два поприсутствовать на заседании Оргбюро, а Троцкий с Бухариным вообще предпочли не заглядывать туда. Что касается предложения об отставке, то Сталин прекрасно понимал, что если он действительно уйдет, его уход откроет Троцкому дорогу к власти в качестве преемника Ленина, а этого было вполне достаточно, чтобы остановить Зиновьева и компанию от выражения дальнейших претензий к Сталину.

Именно в этой обстановке Троцкий опубликовал свое открытое письмо ЦК 8 октября 1923 г., в котором обличал «вопиющие коренные ошибки экономической политики» нынешнего руководства, что вызвало летний кризис, и отнес вину в ухудшении ситуации внутри партии за счет подавления свободы дискуссий, а также проводимых секретариатом под руководством Сталина методов контроля над голосованием.

«Создается широкий слой партийных работников, которые полностью отказываются от собственного мнения, по крайней мере, не выражают его открыто, как бы считая, что иерархия секретариата и есть тот самый аппарат, которые создает партийное мнение и партийные решения. Под этим слоем.. . широкие партийные массы, которым каждое решение подносится в форме ультиматума или команды.. . В этой основной массе партии накапливается значительное недовольство,.. . которое невозможно выразить посредством влияния масс на партийную организацию (выборы в партийные комитеты и секретариаты), но которое накапливается тайно, что способствует внутренней напряженности».

Политбюро сочло, что критика Троцкого продиктована личными амбициями в стремлении обрести неограниченную власть в руководстве промышленностью и армией. Однако 15 октября в Политбюро было направлено негласное заявление, подписанное 46 виднейшими деятелями партии из крупнейших представителей оппозиции руководству, возникшей за годы после Гражданской войны. От этого уже не так-то просто было отмахнуться. В этом заявлении 46-ти которое вскоре было предано огласке, повторялась та же критика «случайных, непродуманных и бессистемных решений ЦК», грозивших вызвать серьезный всеобщий экономический кризис, а также критика совершенно невыносимого положения внутри партии».

ЦК на заседании, проведенном в отсутствие Троцкого, снова сославшегося на нездоровье, сумел сплотить свои ряды перед лицом этих нападок, с одной стороны, осудив Троцкого вместе с 46-членами, подписавшими заявление, за фракционность и раскол партии, а, с другой, подтвердив верность принципам демократии, в доказательство чего, развернув в «Правде» широкую дискуссию по различным вопросам с прицелом выработать программу реформ..

Пытаясь сохранить видимость единства, Политбюро вело долгие заседания на квартире у болевшего Троцкого в надежде найти решение и положить конец дебатам. После того как Троцкий отклонил первый вариант резолюции, Сталин и Каменев взялись вместе с ним работать над по - правками, которые удовлетворили бы Троцкого. Был начертан пространный перечень реформ, включавший и реальные выборы партийного руководства, воспитание новых партийных работников, а также новые попытки ЦКК пресечь «бюрократические извращения». В свою очередь, Троцкий принял ссылку на провозглашенный Х съездом партии запрет фракционности. 5 декабря Политбюро опубликовало текст резолюции, громогласно заявив о достигну - том, наконец, согласии в отношении реальных реформ.

Но при всем этом обе стороны друг другу не доверяли, с энтузиазмом утверждая значение революции, Троцкий одновременно с этим утверждал в своем открытом письме от 8 декабря, что успешной ее можно назвать лишь тогда, когда все 400 000 членов партии доведут ее до успеха. По - тому нельзя доверять бюрократам «составлять новый курс, что означало бы бюрократически свести ее на нет».

«Прежде всего, руководящие посты следует очистить от тех, кто при малейшем слове критики, возражения или протеста мечет гром и молнии. «Новый курс» должен начаться убежденностью каждого, что теперь никто не посмеет угрожать партии».

Это письмо Троцкого, а также массовое собрание партийных организаций Москвы, на котором не давали выступать представителям высшего руководства, способствовали усилению изначальных разногласий. Когда Троцкий призы вал молодых членов партии спасать большевистскую «старую гвардию», Сталин парировал: всем доподлинно известно, что Троцкий, поздно примкнувший к партии, никак не может быть назван членом старой гвардии большевиков. И далее Сталин припирал к стенке своим вопросом Троцкого и оппозицию: не собираются ли они утверждать, что пора отказаться от ленинских принципов, которые сам Троцкий поддерживал на Х съезде партии в 1921 и которые запрещают фракции и группировки внутри партии? Да или нет?

В этот критический момент Троцкий, заманивший руководство партии в открытый конфликт, внезапно ретировался под предлогом обострения своей болезни, а на самом деле по причине того, что именуется политическим параличом, и, оставив оппозицию без лидера, устремился пере вести дух из Москвы вновь в санаторий к Черному морю. Остальные члены Политбюро, предводимые Сталиным, Зиновьевым и Бухариным, принялись за работу по разгрому оппозиции. Имея контроль над прессой, они под видом восстановления партийной дисциплины разорвали связи оппозиции с рядовым составом партии.

ХIII Партийная Конференция состоялась в январе 1924 г., на сей раз в отсутствии Троцкого Сталин атаковал его впрямую, перечислив шесть его принципиальных ошибок. Кто должен осуществлять руководство партией, вопрошал Сталин, ее Центральный Комитет или некто, выставляющий себя сверхчеловеком, сегодня соглашающийся с ЦК, а завтра нападающий на него?

«Это есть попытка легализовать фракции и, прежде всего, фракцию Троцкого... Я думаю, что оппозиция в своей безудержной агитации за демократию... развязывает мелко - буржуазную стихию... Фракционная работа оппозиции — вода на мельницу врагов нашей партии.. .»

Стоило одному из 46-ти, Преображенскому, напомнить критику Лениным Сталина в связи с национальным вопросом, как Сталин тут же набросился на него. Дескать, теперь он выставляет Ленина гением, а раньше:

«Но позвольте спросить вас, Преображечский, почему вы с этим гениальнейшим человеком разошлись по вопросу о Брестском мире? Почему вы этого гениальнейшего чело века покинули в трудную минуту и не послушались его? Где, в каком лагере вы тогда обретались?»

«Вы партию пугаете»,- крикнул ему в ответ Преображенский. «Функционеров, а не партию», парировал Сталин. После чего он впервые предал огласке неизвестный ранее пункт ленинской резолюции 1921 г., в котором как крайняя мера за фракционность предлагается исключение из партии. Помимо этого Сталин пригрозил строгими мерами за разглашение секретных документов - возможно, намекая на завещание и ту приписку к нему Ленина, где предлагалось смещение Сталина с поста генсека. Приняв курс Сталина, конференция подавляющим большинством всего при трех голосах против вынесла порицание Троцкому и 46-ти отступникам за «фракционную деятельность», прямое отступление от ленинизма, а также за явную мелкобуржуазную направленность».

Все же тот самый момент, когда Сталин, возможно, надеялся преуспеть в окончательном разгроме оппозиции внутри партии, смерть Ленина внесла коррективы в его планы. Последние месяцы жизни Ленин находился в трагическом положении вождя, наблюдавшего кризис в созданной им партии и не имевшим никакой возможности, в силу физического недуга, вмешаться и помочь. В Правде был опубликован отчет о ХIII партконференции, и Крупская прочла его Ленину. Он с возбуждением воспринял все, что услышал, однако выразить словами впечатление уже не мог. На следующее утро, 21 января 1924 г. у него случился третий инсульт и перед вечером Ленин скончался.

Вопрос о преемнике, до сих пор открыто не обсуждавшийся, теперь в новом ракурсе высветил и оппозицию, и фракционные распри, которые обрели теперь застрельщиков не в съездовских кулуарах, а уже в самом последовательно разрываемом противоречиями Политбюро. Однако Сталина происшедшее не повергло в уныние, напротив он, по словам Бажанова, работавшего тогда в Секретариате, «6ыл радостно возбужден. Никогда я не видел его в таком приподнятом настроении, как в те дни после кончины Ленина. Он шагал взад-вперед по кабинету с выражением удовлетворения».

Что было неудивительно. Пока Ленин был жив и мог еще оправиться, Сталин не чувствовал себя свободно. В последний год, чтобы скрыть внутреннее смятение, он старался придать лицу самоуверенное выражение, и продемонстрировал выдержку, умение лавировать, благодаря чему он, в результате всех испытаний, вышел победителем, снискав к себе больше доверия, чем прочие партийные лидеры. Сталину предстояло перенести еще одно испытание - ознакомиться с тем приговором себе, который оставил Ленин в своем завещании. А Троцкий снова остался за кадром, не появившись на похоронах Ленина.

Сам Троцкий позже утверждал, что нал жертвой козней Политбюро, неверно назвавшего ему дату похорон. Однако депрессия его не покидала ... В своей автобиографии Троцкий вспоминал: «Я испытывал лишь одно сильнейшее желание, чтобы меня оставили в покое. У меня не было сил даже держать перо. Сталин подобного промаха не совершил. Он выглядел «солидно и сдержанно» на фоне прочих руководителей партии, кто нес гроб с телом Ленина во временно сооруженный у стен Кремля склеп.

После смерти Ленина Сталин некоторое время проводил выжидательную тактику, предоставляя противнику сделать первый ход, и затем играя на его ошибках. Только в конце 1927 года, после неоднократных угроз и предупреждений, Сталин решился исключить Троцкого из партии, несмотря на то, что раскол между ними давно стал явным.

Вопрос о единстве партии, так или иначе, затрагивал всех ее членов, поэтому обвинение в его подрыве было куда более сокрушительным, чем контробвинение в нарушении принципов внутрипартийной демократии, которое волновало лишь немногочисленную группу интеллектуалов. К тому же большинство из них, как показывают примеры Троцкого, вспоминало об этом принципе только в неофициальной обстановке или находясь в оппозиции.

Никто из конкурентов и не подумал обратиться за поддержкой к народу, к тем широким массам, которые они якобы представляли. Все сходились на том, что какой бы

острый характер ни приобретала полемика, она не должна была выходить за пределы высших партийных эшелонов.

Трудно было придумать обстоятельства более благоприятные для Сталина. Тот факт, что люди, подобные Троцкому, участвующий в борьбе за право решать судьбы политики и обладающие гораздо большим, чем Сталин даром убеждения, прекрасно владеющие пером и словом — вынуждены были покориться этому запрету, свидетельствует о том, сколь велика была власть над людьми большевистских догм. Даже предложение привлечь к участию в дискуссии рядовых членов партии, немедленно повлекло за собой обвинение в стремлении внести раскол в партийные ряды, и было категорически отвергнуто Сталиным.

В октябре 1926 года мировая пресса опубликовала переданный ей оппозицией полный текст ленинского‚ завещания. Пленум Центрального комитета, воспользовавшись этим, решил положить конец перемирию и 25 числа на заседании Политбюро Сталин выступил с тезисами по вопросу об оппозиции, которые он собирался представить специально созванной партийной конференции. Заседание проходило в довольно напряженной обстановке. Троцкий заявил о прекращении нового перемирия и, обвинив Сталина в вероломстве, предупредил собравшихся, что их втягивают в процесс, который приведет к братоубийственной войне и разрушит партию.

Обращаясь к Сталину, Троцкий бросил ему в лицо:«Первый секретарь выставляет свою кандидатуру на пост могильщика революции! Таким образом, отнеся к нему слова, когда-то сказанные Марксом о Наполеоне и Луи Наполеоне. Вскочив, Сталин безуспешно пытался сохранить самообладание, затем бросился из зала и захлопнул за собой дверь. Пятаков, описывая эту сцену жене Троцкого, заявил: «Вы знаете, я много нюхал пороха на своем веку, но ничего подобного мне еще не доводилось видеть. Зачем, зачем Лен Давидович так сказал? Сталин никогда не простит ему ни в третьем, ни в четвертом колене».

На следующее утро пленум ЦК исключил Троцкого и Каменева из членов Политбюро. Партийная конференция продолжалась целых девять дней (с 26 октября по 3 ноября 1926 года). Лидеры оппозиции были лишены слова, им оставалось лишь слушать, как Сталин, определив их как «союз кастратов» излагал свою точку зрения на рассматриваемую проблему.

Троцкий отказался выступить с отречением, и в январе 1928 года его выдворили из его кремлевской квартиры, посадили на поезд на какой-то пригородной станции, чтобы избежать демонстрации, и отправили в изгнание в Алма-Ату, за 2500 миль от Москвы к далеким границам советской Центральной Азии. В Москву он никогда больше не вернулся.

Заключение.

Ленин оценивал сложившееся положение гораздо точнее, чем другие советские лидеры, он знал, что, как только он уйдет со сцены, борьба за право стать его преемником разыграется между Троцким и Сталиным. Сталин пришел к тому же выводу и вел себя соответственно; Троцкий не сумел этого понять, почему, главным образом, и потерпел поражение. Только гораздо позже, в 1926 году, он смог вполне оценить Сталина и решился, наконец, присоединиться к остальным, чтобы совместными усилиями попытаться ограничить растущую власть генерального секретаря.

И все же трудно объяснить, почему Троцкий столь неверно оценил ситуацию, какую роль сыграла в этом его болезнь, почему он оказался столь неспособным к своевременным и тактически верным действиям. Достаточно упомянуть хотя бы то, что в самые критические моменты он ухитрялся отсутствовать, из-за чего, к величайшей досаде своих сторонников, он, несмотря на вроде бы еще достаточно благоприятные обстоятельства, не сумел обеспечить себе поддержки в партии. Вместе с тем Сталин был прав, считая, что при всех недостатках и просчетах именно Троцкого ему следовало бояться, прежде всего. Прирожденный лидер, несмотря на отдельные свои слабости игравший в годы Октябрьской революции и гражданской войны роль, едва ли не равную роли Ленина, интеллектуал и талантливый оратор Троцкий во всех отношениях был гораздо выше Сталина.

Многие факты биографии Троцкого позволяют предположить, что он был не меньшим диктатором, чем Сталин, и с не меньшей жестокостью навязывал бы свою волю. В глазах Сталина это делало его особенно опасным соперником, соперником принципиально иного рода, чем остальные члены Политбюро. Какие бы шаги Сталин ни предпринимал, с какими бы противниками ему в данный момент ни приходилось иметь дело, он ни на миг не терял из виду Троцкого. Именно это постоянное и неослабевающее внимание, подогретое ненавистью и сочетающееся с трезвой оценкой слабостей своего противника (в то время, как Троцкий недооценивал Сталина), а также с терпением и умением чутко и своевременно реагировать на события, которого Троцкий был лишен,- все это помогло Сталину одержать победу в схватке, в которой все преимущества, казалось бы, были на стороне Троцкого. Даже когда Троцкий был отправлен в ссылку, а имя его вычеркнуто из всех списков, Сталин не удовлетворился этим, он не успокоился до тех пор, пока Троцкого не убили по его приказу в 1940 году, впрочем, и после этого кампания по развенчанию Троцкого продолжалась с прежним ожесточением.

Победа Сталина над Троцким не была неизбежной и не была спланирована заранее во всех деталях. Приходилось преодолевать препятствия, отступать, постоянно импровизировать. Решающую роль сыграли его собственное везение и ошибки оппонентов. Больше семи лет должно было пройти с тех пор, как в апреле 1922 года его назначили генеральным секретарем, прежде чем стало ясно, что он выиграл.

Проведенное исследование еще больше убедили меня, что Сталин и Троцкий не случайно появились на исторической арене. Можно долго размышлять на тему, что было бы с Россией, если бы не родились Ленин, Сталин, Троцкий и др. А что было бы со страной, если бы победил Троцкий? Хотя у истории нет сослагательного наклонения, но все же можно порассуждать что было бы с историей. Мне кажется, что не было бы другого, коренным образом отличающегося пути. Скорее всего, наша страна двигалась в том же направлении…