Реферат: По книге Г. Вильхельма Древний народ хурриты

Московский государственный университет

имени М.В. Ломоносова

ИСТОРИЯ ДРЕВНЕГО МИРА

РЕФЕРАТ

По книге Г. Вильхельма

«Древний народ хурриты»

Выполнил:

студент 1 курса Исторического факультета Группы 1081

Кирилловский Пётр Алексеевич

Проверил:

старший научный руководитель

Никишин Владимир Олегович

Москва 2000г.

Содержание:

1. Введение………………………………………………………………………………………3

2. История………………………………………………………………………………………..4

3. Общество и Экономика……………………………………………………………9

4. Боги, мифы, культы и магия……………………………………………….10

5. Литература…………………………………………………………………………………14

6. Изобразительное искусство………………………………………………….14

Введение

Проникновение хурритов с Закавказья на Ближний восток продолжается с середины IV тысячелетия до Р. Х.. К началу II тысячелетия они прочно оседают на юге малой Азии, в Сирии, Палестине, Северной Месопотамии и в предгорьях Загроса. Эта народность делается не только полноправным жителем Плодородного полумесяца – её культура становится буфером между культурами западного, и восточного Средиземноморья и приобретает черты обеих.

Основным центром обособления хуррито-язычного населения становится государство Митанни, получившее в период своего расцвета гегемонию практически над всей Передней Азией и соперничавшее с такими государствами, как Египет, Вавилон, Ассирия и Хеттское царство.

По мнению многих учёных причиной возвышения хурритов стала их охранная служба в городах-государствах. Они выполняли функции наёмников-телохранителей правителей и царствующих фамилий и впоследствии без особого труда захватывали власть.

Автор книги, прочитанной мной – Гернот Вильхельм – один из лучших хурритологов современности. Он обладает даром писать изящно и живо – редким среди историков -. По мнению редактора, он сделал ряд наблюдений, позволяющих провести научные сопоставления культурных традиций Запада и Востока. Блестяще обработав архив семьи принца Нузы – Шильви-Тешшупа, Г. Вильхельм сравнивает его с ещё одним крупнейшим в клинописной дипломатике семейного архива – архивом, принадлежавшим пяти поколениям клана Техип-Тиллы.

В предисловии автор пишет о контрасте скудости источников и значительности исторический роли хурритов в рамках древневосточного мира. Это противоречие породило множество научных концепций, разнообразие мнений и большое количество спекулятивных домыслов. Поэтому основная цель автора, по его словам, – связно и более или менее чётко изложить историю, аспекты культуры и религии этого народа.

Начало хуррито-логическим исследованиям было положено в 1881, благодаря важным археологическим находкам. До этого историки не придавали этому народу особого значения. Единственное упоминание о нём, как выяснилось впоследствии, присутствовало в Ветхом Завете. В 1889 г. в дипломатических архивах Аменхотепа III и Эхнатона, обнаруженных при раскопках Эль-Амарны, было найдено письмо на неизвестном языке, который сначала был назван митаннийским, а после, когда в 1906 г. при раскопках хеттской столицы – Хаттусы были найдены таблички на том же языке, а также аккадские государственные договоры с упоминанием «страны Хурри», язык был переименован в хурритский.

Г. Вильхельм замечает, что количество хурритских памятников всё время растёт. Раскопки в Хаттусе, Мари, Угарите, Эмаре, Нузе, Курруханни, Алалахе и других местах открыли тысячи хурритских текстов. Также он утверждает, что, несмотря на то, что дискуссии между востоковедами продолжаются, уже можно с уверенностью говорить о том, что хурритский, урартский, и в том числе некоторые кавказские языки являются родственными и имеют один общий праязык.

Одна из важнейших целей современного изучения истории хурритов (помимо «проблемы хурритов и субареев», «проблемы арийцев» и др.) – оценить, насколько велик их вклад в развитие древневосточной культуры, – полагает автор. Исследователи выдвигают несколько теорий возможной принадлежности хурритов:

· Это этнический субстрат Месопотамии, что подтверждает соединение расовых, языковых и культурных признаков. Автор высказывается резко против такой концепции.

· Это народ, пришедший в конце III тысячелетия до Р.Х. из Северо-восточных предгорий Месопотамии, попавший под влияние шумеро-аккадской культуры и сыгравший важную роль во II тысячелетии до Р.Х. при передаче этой культуры Сирии и Малой Азии. Мнение, близкое к мнению автора.

· Археологи связывают локализацию находок хирбет-керакской керамики, получившей распространение от Закавказья через Восточную Анатолию и Северную Сирию до Палестины с хурритами. Слабое место такой точки зрения в том, что, во-первых, эта керамика на несколько веков старше первого упоминания о них, а, во-вторых, перемещения керамических форм ещё не означают этнических пертурбаций.

Тем не менее, Г. Вильхельм делает вывод, что термин «хурритский» в большей степени означает язык и, даже этнос, нежели понятие конкретно связанное с эпитетами «страна», «войско», «царь», «народ». Это не обязательно общность, непосредственно играющая роль в истории.

История

Автор приводит письменные источники, датированные аккадским, дохурритским периодом (2230 – 2090 гг. до Р.Х.), которые указывают на то, что местами первоначального расположения хурритских поселений-государств является Северная и Северо-восточная окраины Месопотамии. Это самые древние косвенные упоминания о хурритах:

1. Небольшое количество глиняных табличек. Найдены в Телль-Брахе (треугольник Хабура).

2. Большее число экземпляров. Найдены в Гасуре, севернее Тигра, в месте, где позже будет основана Нуза. И Телль-Брах и Гасур – районы распределения хурритского языка.

3. Топонимика названий в описаниях походов царя Нарам-Суэна имеет хурритский словообразовательный элемент. Сохранились лишь фрагментарно. Например, город Азухиннум на нижнем Забе и его правитель или военачальник – Тахишатим.

4. Старовавилонское историко-литературное повествование о всеобщем восстании против Нарам-Суэна упоминает царя страны Симуррум с именем Путти-аталь, имеющим хурритскую ономастику.

5. В летописях первого царя династии Аккада – Саргона – описывается поход против страны Симуррум – в верховьях Нижнего Заба.

6. В Ниппуре найдена надпись в виде выбитого на мраморе сопроводительного письма со списком одежд, переданных человеку с хурритским именем – Шехрин-Эври.

Под натиском кутиев и в результате внутренних распрей происходит падение Аккада, и на его развалинах возникает первое древнехурритское государство. Его правитель – Аталь-шен (2090 – 2048 гг.) оставил после себя бронзовую табличку, посвящённую закладке храма Неригалу. Он называет себя сыном Шатармата (хурритское имя), царём Уркеша и Навара. А, как известно, Уркеш являлся городищем Телль-Амуда – культового центра знаменитого бога хурритской мифологии – Кумарби. Судя по расположению этого города, хурритское царство занимало довольно большую территорию: от треугольника Хабура на западе до Диялы на востоке и до озера Ван на севере. Языковая область же охватывала район истоков Хабура на западе и все территории к востоку и северу от Двуречья.

Ещё один эпизод, описанный Вильхельмом – «летописное» упоминание попыток второго царя династии Ура – Шульги (2029 – 1982гг.) подчинить области к северо-востоку от Тигра. Учитывая количество походов, противник оказал достойное сопротивление. Между Уром и, оставшимся не захваченным Уркешем, налаживаются близкие дипломатические отношения.

Во время правления Шу-Суэна (1972 – 1964гг.) над Уром нависает угроза захвата аморейскими племенами, государство переключается на оборонительную политику, и земли, находящиеся восточнее Тигра, выходят из-под военного контроля.

Исходя из хурритских источников, в это время в Уркеше царствует Тиш-аталь, называющим себя «энданом» города. Автор излагает возможные варианты трактовки этого слова: оно могло произойти от древнешумерского «en» – «правитель», но, скорее всего, составлено из двух хурритских слов – «eni» – «бог» и «dan» – окончание, означающее профессиональную принадлежность. Таким образом, можно сделать весьма интересный вывод о том, что цари Уркеша, по примеру правителей Ура, уже стали обожествлять себя.

После крушения III династии Ура, для северо-востока становится характерным распад на множество малых самостоятельных государств. Но их история, за недостатком письменных источников, скрыта от нас.

Только с XVIII в. количество данных увеличивается. В них даётся описание целой серии хурритских городов-государств, охватывающих пространство от Северной Сирии через Северную Месопотамию до района Восточного Тигра и гор Загроса.

Автор утверждает, что основной фактор присутствия хурритов – наличие хурритских имён, так что это относительные исторические сведения. Довольно часто упоминание этих имён связано со списками рабов, прибывших в город военнопленных. Во многих городах хурриты не составляли заметной доли населения, а носители имён, судя по роду их занятий, принадлежали к нижним слоям населения. Тот факт, что в этот период возникает несколько рынков хурритских рабов на протяжении всего Двуречья, свидетельствует о сильном этническом натиске на этот народ.

Во второй половине XVIII в. один из отпрысков династии города Терк – Шамши-Адад подчиняет себе территории Верхнего Хабура со столицей Шубат-Энлиль, Ассирию и Мари. Это объединение не просуществовало долго, потому что в основном зависело от дипломатического искусства и военного престижа правителя. После гибели коалиции нарастает приток хурритов на юго-восток. По словам автора, это происходит из-за всеобщего упадка и поиска новой жизненной ниши населением.

Г. Вильхельм показывает, что одним из основных вопросов предыстории страны Митанни, наиважнейшим пунктом проблемы происхождения хурритов и их общеисторической характеристики остаётся, как уже было упомянуто выше, проблема взаимоотношения последних с индоарийцами. Несмотря на то, что выдвинуто множество концепций на этот счёт, историки не пришли к единому мнению и научная дискуссия продолжается до сих пор. Одна сторона утверждает, что оба народа – и хурриты, и арийцы мигрировали из района Закавказья в область плодородного полумесяца, другая, – что арийцы лишь пересекали земли хурритов и частично ассимилировали. Очевидно, что хурриты перенимали элементы более высокой культуры, – заявляет автор. Основные свидетельства этого – языковые остатки:

- Имена некоторых богов (Митра, Варуна, Индра, Насатиа, и др.) почти полностью соответствуют древнеиндийским богам из четырёх поэтических вед.

- Имена царствующих фамилий Митанни тоже были индоарийскими.

- Интересен тот факт, что группа терминов, связанных с тренингом лошадей, является индоарийской. По-видимому, до контактов с арийцами хурриты не знали лошадей и коневодства. Появившись, это занятие стало прерогативой богатых сословий, так как было роскошным и дорогостоящим. Боевые колесницы, принадлежавшие состоятельным людям, решали исход битвы и, впоследствии, благодаря коннице армия Митанни получила военное превосходство над другими – «пешими» армиями. Индоарийцы, явившиеся основоположниками этого рода войск, имели большое влияние в обществе, хотя, как в итоге пишет автор, роль этого народа в формировании Митанни малоизвестна.

Обстоятельства возникновения Митанни не ясны. Вероятнее всего, они напрямую связаны с исторически признанным фактом ожесточённой борьбы Древнехеттского царства за существование, которую оно вело с хурритами. Хеттский царь Хаттулис I (ок. 1560 г.) проводит несколько военных операций и подчиняет себе ряд городов, постоянно пытающихся выйти из-под его контроля. Столкновения его войск с хурритами – неоднократны. Например, случайная стычка и победа над войсками города Хашшу, пользовавшимся поддержкой Халаба (длительного союзника хурритского царства), воспринимались Хаттулисом, как одно из самых успешных военных достижений. После совершается поход и на сам город Халаб, как центр Северной Сирии (Хетты оценивали этот город, как столицу «великого царства», а его захват, как «великое предначертание», - цитирует автор хеттские источники), но царь, скорее всего не достиг его, погибнув по дороге. Сын Хаттулиса – Мурсилис I исполнил волю отца, завещавшего ему перед смертью овладеть Халабом. Следующим объектом завоевательной политики хеттов стало хурритское царство. Перед этим Мурсилис решается на поразительно дерзкое военное предприятие – тысячекилометровый поход вниз по Евфрату, закончившийся в 1531 г. до Р.Х. взятием Вавилона. Если бы не действия хурритов, успешная вавилонская кампания привела бы к длительному контролю не только над евфратским торговым путём, но и над всей территорией Вавилонии. В последние десятилетия правления Мурсилиса, Хеттское царство раздирают кровавые придворные распри, Халаб и другие города-государства возвращают себе независимость.

В то время, пока происходили столкновения за превалирование между хурритами и хеттами, Египет освободился от интервенции гексосов, объединил свои силы и направил всю мощь на захват северных земель. Египтяне овладевают Палестиной (ок. 1497-1482), тогда же впервые упоминается Нахрина (симитск.) – «речная страна» или Митанни (местное название), располагавшаяся, по египетским источникам, между излучиной Евфрата и верхним течением Тигра. Далее уже Тутмос III при Мегиддо побеждает сирийскую коалицию под предводительством царя Кадеша (на основании более поздних текстов известно, что в Сирии имелась хуррито-язычная этническая группа, прежде всего верховенствующий слой и правитель), а после захвата Кадеша нападает на окраины Митанни. В 1447 доходит до Каркемиша и даже переходит Евфрат.

Но, по мнению автора, несмотря на военные успехи, территории, захваченные египтянами, малоустойчивы. Свидетельством этого является запись о походе в 1438 году карательных войск против восставших городов Тунии и Кадеша, поддержанных Митанни, которой в это время, вероятнее всего, правит Сауссадаттара.

Сауштатара, как его называют иначе, упрочил позицию своего государства, завоевав Ашшур, Алалах, Угарит, Халаб и сделав своим вассалом царя Аррапхи. Постоянной резиденцией Сауштатара был город Вашшуккани, точное место расположения которого ещё не определено археологами. Из письменных источников его правления известно единственное письмо, найденное недалеко от Нузы, на котором имеется печать с именем отца Сауштатара – Парсататара, и две таблички, найденные в Алалахе, которые содержат судебные постановления царя, заверенные государственной печатью. Эта легендарная печать гласит: «Шуттарна, сын Кирты, царя Митанни». Таким образом, становятся известны ещё два имени хурритских государей, хотя идентифицировать время их правления не удалось, – сетует автор -.

Война с Египтом за Сирию продолжалась вплоть до времени правления Тутмоса IV (1400 – 1390гг.), который упоминается в описаниях походов на Нахрину. Первые дипломатические отношения Митанни с Египтом в эпоху Аменхотепа II (1428 – 1400гг.) закончились династическим браком. Царь Митанни – Артатама I (потомок Сауштатара) сосватал после длительных переговоров фараону свою дочь, о чём известно из письма, написанного два поколения спустя. После этого были установлены границы в Сирии на 10 лет. И, действительно, перемирие длилось довольно долго, что обусловлено неспокойным положением внутри обеих держав. Сын Артатамы – Шуттарна II тоже отсылает свою дочь – Келу-Хепу, но уже в гарем Аменхотепа III (1390 – 1352гг.).

После смерти Шуттарны его преемником становится сын – Арташумара, который был в скорости убит, вероятнее всего, в результате борьбы за власть. Убийца (его звали Утхи) был не царской фамилии, поэтому посадил на трон Тушратту, второго, несовершеннолетнего сына Шуттарны. Тут, как говорит автор, можно восстановить картину соправления Убийцы и законного царя.

Позже Тушратту мстит за смерть брата - и убивает Утхи, восстанавливая престиж династии и дипломатические отношения с Египтом, порванные в период кризиса. О правлении Тушратту известно много благодаря египетскому государственному архиву из Амарны. В своём письме фараону, Тушратту сообщает не только об обстоятельствах своего вступления на престол, но и об успешном отражении набега хеттов (а именно царя Суппилулиумаса) ~ 60-е года XIV века.

Вильхельм высказывает идею о том, что этот период – начало политического и военного упадка Митанни и, наоборот, усиления Хеттского царства, хотя дальнейшие письма Тушратту не содержат каких-либо опасений за прочность государства. Переписка в основном посвящена теме ещё одного брака – дочери Тушратту Тату-Хепы с фараоном. Споры за невесту растянулись на несколько лет. На ту же тему написан и важнейший памятник хурритского языка, и краеугольный камень всей хурритологии – «Письмо из Митанни». Этот документ сопровождал принцессу в её путешествии ко двору фараона. В нём хурритский царь пишет о том, что «все вещи, которые он (фараон) желает, их я удесятерил», ласково отзывается о фараоне, затрагивает вопрос о военном союзе взаимопомощи, и просит о подарке в знак признательности за «вещи» – статуи в рост его дочери из золота и слоновой кости. Под конец письма, Тушратту заклинает и просит Аменхотепа III жить «по-братски и в тесной дружбе друг друга любить».

Спустя несколько лет после свадьбы с Тату-Хепой, фараон умирает, а при его наследнике – Аменхотепе IV (Эхнатоне) отношения с Митанни осложняются. Это вызвано, по словам автора, ослаблением Митанни под натиском хеттов и утратой позиции одного из мощнейших государств Передней Азии.

Хеттский царь Суппилулиумас воспользовался спором о престолонаследии в Митанни и заключил военный союз с одним из претендентов – Артатамой II, который в свою очередь заручился поддержкой Ассирии, освободившейся в середине XIV века от владычества Тушратту. Этот тройственный союз и погубил Митанни.

В этот момент, побуждённые замешательством, на вассала Тушратту – Араппху – нападают вавилоняне (~ 1340г.) и захватывают её. Северные земли занимают ассирийцы и заключают со страной Алше, другим вассалом Митанни, военный союз. Супилулиума переходит Евфрат, берёт Ишуву, устремляется на юг, к центру Митанни, но Тушратту уклоняется от битвы и хеттский царь поворачивает на запад, переходит Евфрат и поочерёдно захватывает все территории между Средиземным морем и излучиной Евфрата. Оккупирует Кадеш, Каркемиш (важнейшая крепость на Евфрате), захватывает страну Амурру, царь которой сдался, поворачивает на Ливан, покоряет Сирию…. Военачальник Супилулиумаса параллельно пресекает попытку египтян вернуть утерянный Кадеш – египетскую провинцию.

Тушратту, тем временем, пытается компенсировать потери захватом некоторых египетских районов, но при попытке вернуть собственные территории, натыкается на хеттское вспомогательное войско и терпит поражение. После окончательной утраты западноевфратской части страны, Тушратту убивает один из его сыновей.

Власть захватывает сын Артатамы II – Шуттарна III, поддерживающий старые союзнические связи отца. Он отправляет сокровищницу в Ашшур и выдаёт Алше большое число митаннийских воинов, сражавшихся на колесницах (аристократов). Там их сажают на кол.

Сын Тушратты – Шаттиваза – бежал после крушения Митанни с небольшим отрядом боевых колесниц. Он просит Супилулиумаса о поддержке, и тот воспользовался случаем противопоставить Шаттиваза Шуттарне (ставленнику Ассирии) для того, чтобы вернуть гегемонию над территорией Митанни. Суппилулиума женил Шаттиваза на своей дочери и обеспечил его военной помощью. Тот возвращает часть земель, включая Вашшукканни, и восстанавливает Митанни, но в роли вассала хеттов. Тем не менее, плодородные зоны восточной части хабурского треугольника, бывшие раньше культурным и экономическим центром, прочно оставались в ассирийском владении, поэтому хеттам пришлось признать верховную власть Ассирии.

После описанных выше автором политических катаклизмов, не вызывает сомнения факт дальнейшего полнейшего упадка и гибели великого царства. Последователи Шаттивазы – Шаттуара, Васашаттара, Шаттуара II под прикрытием хеттов ещё могли отражать набеги ассирийских царей Ададнерари I (1295 – 1264гг.), Салманасара I (1263 – 1234гг.), Тикульти-Нинурты I (1233 – 1197гг.). Последние остатки Митанни пали жертвой не столько Ассирии, сколько колоссальных этнических передвижений в Анатолии – давно осевшие племена касков и лувийцев пришли в движение. В начале XII в. рухнуло Великое Хеттское царство. Его столица погибла в огне.

Из ассирийских источников (Тиглтпаласар 1114 – 1076гг.) мы узнаём, что на территории Митанни остались только мелкие разрозненные хурритские государства; большая часть площади была занята фригийцами. По-видимому, хурритский язык ещё остался жив здесь, но узнать, когда он вымер окончательно, не представляется возможным, потому что эта местность не имела больше политического значения, а являла собой лишь поле для военных действий между Ассирией и Урарту, – замечает автор.

Общество и Экономика.

На основании хурритских мифов и ритуалов создаётся впечатление, что в предыстории хурритов охота была наиважнейшим источником питания, и в XIV в. митаннийский лук всё ещё высоко ценился за пределами страны, – пишет автор. Но земледелие и скотоводство было известно хурритам уже в III тыс. до Р.Х., когда они ещё не мигрировали с Закавказья. Под сильным этническим натиском хурриты хлынули на плодородные земли северо-востока Месопотамии, где осадков выпадало не менее 200 мм в год, и имелись почвы типа чернозёма или же лессовидные.

Орошение земли здесь играло ограниченную роль, так как основной продукт питания – ячмень – мало нуждался в поливе. Поэтому деревни меньше зависели от надрегионального регулирования, и отчётливее выражались черты солидарности, опирающиеся на родственные связи.

По свидетельству автора, основную массу населения составляли свободные земледельцы. Более высоким сословием был довольно многочисленный слой, исполнявший сначала военные функции, а затем, получая земельные наделы за ратные заслуги и нанимая рабов для обработки почвы, образовавший структуру поместного сельскохозяйственного производства. Высшей классовой ступенью был узкий круг элиты, и, прежде всего, членов царских семей различных хурритских государств.

Второе тысячелетие, и в особенности период Поздней Бронзы в Передней Азии и Эгейском мире, называли Эрой дворцовой экономики. Дворец контролировал сельское хозяйство – наиважнейший сектор экономики, налогообложение, юрисдикцию, раздачу земель. Дворец имел монополию на внешнюю торговлю и концентрировал в себе разного рода ремёсла и, особливо металлообработку.

Дворцы имелись во многих городах районов Нузы, Куруханни и Аррапхи.

О размерах дворцовых полей сведений почти нет; остаётся неясным, как строились отношения между дворцом и селом, на каком юридическом основании делились земли сторонами, и как распределялась полученная продукция.

В любом случае многочисленные свободные землевладельцы обязаны были возделывать поле, отданное им в пользование монархом, - участок, наследуемый по мужской линии и не подлежащий продаже. За это они должны были отдавать часть урожая и нести определённую службу.

Поместья цариц (сидевших во дворцах) являлись отдельными хозяйствами. У них были личные наделы. Зерно дворцов распределялось среди групп потребителей:

- Царь, высшие сановники, послы, кони. Царь переезжал из дворца во дворец из-за необходимости судопроизводства и соблюдения культового календаря.

- Царица, принцы (только пока были детьми), принцессы (жили в отдельных гаремах), служащие.

- Рабы (в основном, обрабатывающие шерсть).

Например, во дворце в Нузе – 6 принцесс, 5 принцев, 83 раба (32 изготовителя тканей, 3 столяра, 3 кузнеца, 2 горшечника, 4 писца, 2 корзинщика, повара, пекари, пивовары, пастухи, садовники, ит.д.).

Основной источник дохода – изготовление шерстяных тканей. Шерсть вырабатывалась из придворцовых стад. Была установлена квота сдачи одежды – важного предмета экспорта. Импортировали крашенные ткани, растительные эссенции. Что интересно, среди рабов были и купцы (3 в Нузе).

Дворец выполнял военные функции: осуществлял импорт металлов, являлся складом оружия и экстренного запаса продовольствия.

Царь имел административные, законодательные и судебные обязанности. Существовали должностные лица – sakin mat – схожие с современными министрами. Упоминаются «комендант крепости» и бургомистр.

Из числа колесничего воинства и членов царской фамилии постепенно вырос новый слой крупных землевладельцев (известно частное владение в 286 га). Этот слой собственников ориентировался на дворец, но не зависел от него.

Об обществе и экономике много известно из архивов вельможи Техип-Тиллы и его наследников (в основном правовые документы) и из архива принца Шильва-Тешшупа (содержит документы об управлении поместьем). Поместье Шильва-Тешуппа – дар его отца. В нём производилось много тканей, имелись стада овец, коз, примерно 240 рабов и 4 домохозяйства. Излишки зерна экспортировались или ссуживались свободным землевладельцам.

Здесь автор выдвигает идею о том, что динамика хурритского общества, как и многих остальных в это время, имела тенденцию к переходу от мелких свободных хозяйств к более крупным, основанным на труде рабов. Свободные землевладельцы нередко лишались самостоятельности, так как попадали в долговую зависимость. Это происходило по многим причинам: частые неурожаи, нерегулярность осадков. Из-за порядка наследования земли (2 доли старшему, по одной младшим сыновьям) происходило дробление и обнищание хозяйств. У крупных землевладельцев наоборот растёт потребность в дополнительной рабочей силе. Рабами становились военнопленные, преступники и нищие (добровольно). Происходит образование новых сословий.

Боги, мифы, культы и магия.

Г. Вильхельм утверждает, что теология, мифология, культ и ритуал хурритов – не однородны, преимущественно по причине большой протяжённости территорий обитания, хаотичности миграций и культурных контактов. Хурритская религия имеет три основных компонента: традиции, принесённые из районов Курдистана, шумеро-аккадские традиции, влияния западносемитов и арийцев.

К исконно общехурритским божествам можно отнести Тешшупа – бога Бури и царя богов (Тейшеб у урартцев), древний культовый центр которого располагался в городе Кумме (до сих пор не локализован). Основным бог Бури становится в XV – XIV вв. после того как он свергает своего отца – бога Небес Кумарби, который в свою очередь ранее сменил другого бога Небес – Ану.

Тешшупа ездит на четырёхколёсной повозке, запряжённой быкоподобными божествами-помощниками Шериш и Хурриш. Его оружие – гроза, ветры, молния, дождь (важный аспект, способствующий произрастанию). Так как Тешшуп – царь богов, то царь хурритов и некоторые из принцев почти всегда использовали его имя в своём. В различных провинциальных хурритских царствах имя Тешшупа отождествляется с именами Адада, Ваала, Эля.

Подругу Тешшупа, Хепа(т), исследователи иногда соотносят с ветхозаветной Евой. Распространены личные женские имена, имеющие в составе имя хурритской богини: Келу-Хепа, Тату-Хепа, Шувар-Хепа, Шату-Хепа. Сын бога Бури – Шаррума («Телец Тешшупа»).

Самая главная богиня хурритов – Шавушка (Иштар в Ассирии и к северо-востоку от Тигра) ведала плотской любовью и войной. Её культовое изображение считалось целебным и дважды высылалось в Египет для излечения фараона. В Митанни Шавушка тоже верховная богиня; Тушратта называет её «владычица моей страны» и «владычица небес». Согласно традиции, она приходится сестрой богу Бури. В других царствах она отождествляется учёными с Хепат, Ишхарой, Астартой и Инанной. У Шавушки есть, как и у Тушшупа, несколько богинь-служанок – Нинатта, Кулитта.

К группе известных среди всех хурритских народов богов можно причислить также:

- Кумарби – героя мифов, постоянно оспаривающего власть Тешшупа.

- Нупатика – бога, функции которого неясны.

- Кушуха и Шимике – богов Луны и Солнца. Шимике связывается с искусством прорицателей, потому что во время своего дневного пути по небу он видит всё, что происходит на земле. Обычно в мифах он один из важнейших героев, так как помогает Тушшупа в борьбе за господство над богами. Бог Луны оберегает клятвы, близко связан с практикой магии.

- Угариту – принадлежит к хурритскому древу богов. Супруга Кушуха. В Шумере (Нингаль) – богиня Луны.

К группе заимствованных шумеро-аккадских богов принадлежат бог Неригал (один из древнейших и наиболее почитаемых), Эа (приходит в хурритский пантеон позже – в аккадский период).

Хурриты перенимают множество западносирийских культов: бога войны Аштаби, богиню Ишхару, ставшую впоследствии богиней клятв и болезней, Аллани (Аллатум) – божество подземного мира, считавшуюся матерью Хепат.

Существовали также «древнейшие боги», вытесненные богом Бури в подземное царство. Они соотносятся с магическим понятием «нечистот», негатива, тогда как земные – с духовной чистотой и позитивом. Люди старались соблюдать баланс между этими двумя началами, и когда возникала потребность удалить из верхнего мира «нечистоту», воспринимаемую как некую субстанцию, вызывающую несчастья, преступные деяния, взывали к нижним богам.

Кроме богов-индивидуальностей, имеющих собственные имена, в хурритской религии были персонифицированные божественные существа, объединяемые часто в пары: Небо и Земля; горы и реки…. В религиозных хетто-хурритских текстах часто встречаются группы из 7 демонов (тоже месопотамские прототипы, имеющие астральный аспект Плеяд), сопровождающие великих богов.

В хурритской религии исконно присутствует культ предков.

Миф (в архаическом смысле) объясняет происхождение культа или магического действия и даёт его истолкование. Ритуал в момент магического действия связывает «давно свершившееся» с настоящим.

Основная часть текстов происходит из Хаттусы и Амарны и написана на хеттском или аккадском языках (переводы с оригиналов). Например, «Песня о Кешши».

В центре доступной нам хурритской мифологии стоит представление о преемственности разных поколений богов, завершившееся воцарением бога Бури в мифические времена. Миф «Песнь о царстве в небесах» описывает смену трёх поколений до коронации Тешшупа – Алалу, Ану, Кумарби. Последний перед свержением своего отца – Ану оскопил его, зачав последующего бога Бури.

Очевидны соответствия между этим хурритским сказанием и «Теогонией», жившего около 700 г. в Беотии поэта Гесиода. Автор утверждает, что миф попал из Средней Азии в Грецию благодаря греко-финикийским культурным связям.

Два мифа описывают попытку свергнутого Кумарби вернуть власть над богами.

В «Мифе о Хедамму» Кумарби с великаншей Сартапсурухи (дочерью Океана) порождают чудовище Хедамму. Боги обнаруживают новорожденного и не знают, как избавиться от монстра, но Иштар решает соблазнить Хедамму и выманивает его из родной стихии – океана, что становится для него фатальным. В этом мифе есть эпизод, когда бог мудрости Эйя (божество месопотамского происхождения, по словам автора) упрекает Кумарби, что, уничтожив человечество, он лишит богов жертвоприношений. Этот отрывок предполагает, что истинное намерение Кумарби – уничтожение человечества, а не достижение власти над богами, но автор считает, что, скорее, это посторонний элемент, привнесённый традицией «Эпоса о Гильгамеше» и «Сказания о потопе», совершённом богом Энлилем.

Во втором мифе, который называется «Песнь об Улликумми», говорится о совокуплении Кумарби со скалой и порождении скалообразного чудовища. Только в жестокой борьбе богам удаётся его уничтожить. Автор делает предположение о том, что этот миф сохранился со времён расселения хурритов в горном Курдистане.

Мотив бунтарей против бога Бури проник, по мнению автора, из южной Анатолии и Северной Сирии в греческую мифологию. Миф о порождённом Геей и Тартаром или же Кроносом чудовище Тифоне, угрожавшем Зевсу, но, в конце концов, оказавшемся побеждённым им является достойным примером этого мотива. О том же повествует древнеиудейская легенда об анти-Мессии Армиле, порождении дьявола и мраморного изваяния прекрасной девушки.

Если ответы на вопросы о божественном мироздании человек находит в мифе, то повседневное общение с богами происходит через культ жертвоприношения. Боги принимают пищу подобно людям. Во всех древневосточных мифах, и в вавилонском мифе об Атрахасисе – создателе человечества, указывается на то, что цель создания людей – избавление себя от сельскохозяйственных трудов. Человек подчинён божеству, как раб господину и должен обеспечивать его. Но при этом человек может оказывать давление на богов (об этот сказано в «Мифе о Хедамму»), требуя у тех помощи или услуг. Таким образом, отношения человека с божеством превращаются во взаимовыгодные. Во избежание помех они формализованы и ритуализированы культовым календарём.

Автор приводит несколько источников-доказательств того, что помимо жертвоприношений совершаемых ежедневно, у хурритов существовали сезонные праздники – в первый и пятнадцатый день каждого месяца. Самое крупное торжество называлось Хешува. Иногда его связывают с восточно-анатолийской областью Ишува, но вернее предположить, что он возник в Сирии. Регулярные культы не исчерпывались приношениями питья и еды. Изображения божества периодически умащали, что видно по спискам выдачи растительного масла храмам. В рамках праздника Хешува приносились также очистительные жертвы, помогавшие обновлять сакральную чистоту изображения божества.

В ритуальных текстах встречаются указания относительно музыкального вокального или инструментального сопровождения, ритуальное значение которого ещё по-настоящему не изучено. Подобные указания считаются древнейшими нотными записями в мире!

Автор делает вывод о том, что у хурритов не существовало храмов (это были важнейшие места культа) с характерными архитектурными признаками, в каждом городе соблюдались местные традиции.

Инвентарь храма – серебряные кувшины (в форме львов в храме Шавушки) фигурки обнажённых женщин с преувеличенными половыми признаками; часто встречается своего рода таган для очага, который обожествляют; чаши для сжигания ароматических веществ. Из мебели – трон, ложе и два предмета, похожие на скамейку для ног и стул.

Священные места, существовавшие у хурритов известны. В их числе священная роща, куда выносились изображения богов (цель ритуала не ясна). Этот обычай ещё долго сохраняется в Ассирии. Найдена также группа скал, вблизи Хаттусы, на которых по описанию автора, изображён почти полный пантеон в рельефах с выбитыми под ним иероглифическими надписями.

Изображение божества делалось из золота с использованием драгоценных камней. Божества были круглой формы, наряжены в одежды и снабжены характерными для каждого бога атрибутами.

Автор полагает, что из жреческих действий наиболее распространёнными были предзнаменования и прорицания. Первое – искусственные гадания, а второе – трактовка уже свершившихся фактов и явлений. Вавилонские сборники предзнаменований и гаданий по внутренностям были переведены и широко использовались хурритами.

Чаще всего причины своих несчастий и неудач хурриты видели в несоблюдении обрядовых порядков по отношению к божеству. Ущерб, нанесённый божественной, благотворной силе вызывает «гнев», который оценивается, как физически ощутимая скверна.

Все магические и ритуальные действия сопровождались молитвами-заклинаниями, которые существовали на все случаи жизни, вплоть до укуса змей. Жреческая литература происходит в основном из страны Киццуватны на юго-востоке Анатолии. Самые важные серии хурритских очистительных ритуалов носят названия itkalzi и itkah(h)i. Их описания стали отдельным литературным жанром у хурритов

Ритуалы очищения:

P Стрельба из лука – один из способов удаления нечистоты.

P Произношение очистительных гимнов.

P Ритуал, в процессе которого манипулируют фигурками обожествлённых царей, упоминает имена исторических лиц аккадского периода, таких, как Саргон, Маништусу, Нарам-Суэн, Шаркалишарри. Вильхельм предполагает, что это очень древняя устная традиции, превратившаяся в церемонию

P Ритуал времени Тутхалиеса II – процедура перевода «Чёрного божества» фигурки Шавушки в другой храм. Он предписывает материалы для постройки «дороги» для божества, как следует побудить его вступить на дорогу и как смягчить его гнев.

P Жертвоприношение птиц путём сожжения и возлияния их крови – ритуал, являющийся исконно хурритским.

P Ритуал из хеттской обрядовой литературы – прикосновение жреца к «отпущенному» животному (бык, козёл, осёл, мышь) и превращение его в носителя скверны (отсюда пошло выражение «козёл отпущения»-).

Литература

Хурритская литература, как вся литература шумеро-аккадской культуры, не поддаётся описанию с помощью стандартных критериев, - пишет Вильхельм, - тексты многократно переписывались и представляют собой «поток традиции», постоянную культурную преемственность писцовой передачи.

К этим текстам относятся списки знаков, «словари», списки синонимов, а также сборники предзнаменований, заклинаний, мифы, басни, поговорки. Изначально это было oral poetry, пока в конце II тысячелетия, корпус текстов не был канонизирован.

Митаннийская библиотека до сих пор не обнаружена, поэтому о хурритской литературе мы можем судить только по находкам из Хаттусы, Угарита, Эмара и Амарны. Ещё в период бронзы существовали тесные связи между хеттскими, сирийскими, вавилонскими и ассирийскими школами, следовательно, и хурритские писцы были причастны к писцовой культуре, вышедшей за пределы языковых, политических и религиозных границ.

Современной историографии известны в основном шумеро-аккадские произведения на хурритском языке. В Угарите найден экземпляр словарной таблицы, где рядом со столбцом шумерских слов стоит перевод хурритских. Известны переводы вавилонских предзнаменований. Разновидность так называемых премудрых сочинений представлена в Угарите восьмистрочным аккадским текстом в хурритском переводе.

Из эпической литературы найден цикл рассказов о раннединастическом царе Урука – Гильгамеше, но лишь фрагментарно.

Изобразительное искусство

Историки не располагают примерами памятников монументального искусства хурритской культуры, но представлены два вида прикладного: керамика и цилиндрические печати, – замечает автор.

Чем больше имеется оснований говорить об «искусстве государства Митанни», тем проблематичнее становится понятие «хурритское искусство», которое автор характеризует как подразумевающее традиционное единство форм выражения искусства в хурритском языковом ареале. С конца III тыс. до XIV в. включительно нет ни одного памятника. Из Уркеша на севере Месопотамии происходят две бронзовые скульптуры львов, держащих надписи, посвящённые закладке храма Неригалу в Тиш-Аталем. Он датируются концом III тыс., и исполнены в традициях месопотамской техники, но довольно искусно.

Самая замечательная круглая скульптура из митаннийских владений XVв. – изображение царя Алалаха – Идри-ми, сидящего на троне, обрамлённом львами по краям.

На рельефе, обнаруженном в колодце храма Ашшура в городе Ашшуре, изображено горное божество с двумя козами, датируемое XV в. Рельеф считается характерным примером митаннийского монументального искусства.

В XVв. В Передней Азии появляется оригинальная керамика, территория распространения которой совпадает с территорией Митанни. Характерны форма и декор. Преобладают стройные кубки с маленькой ножкой. Рисунок, нанесённый по тёмному фону, имеет оттенки от красно-коричневого до почти чёрного. Мотивы – геометрические, животные и растительные. Так называемая «нузийская» керамика впервые появляется в Нузе и в IV слое Алалаха держится до конца XIII в.. На поздней фазе «нузийской керамики» развивается «атшанская керамика» с изящным растительным орнаментом, напоминающим критский дворцовый стиль.

Митаннийские печати, «киркукская глиптика», изготовлялись из пасты или фаянса. Рисунки наносились бутеролью (сверло с шаровидной режущей частью). Были и дорогие печати – из гематита, выполненные с большой тщательностью. Мотивы – крылатые мифические существа, так называемое «дерево жизни», крылатый солнечный диск, «маска Хатор», сфинксы. Например, печать Сауштатара, царя Аррапхи – Итхи-Тешшупа.

Fin