Реферат: Исламский экстремизм

Исламский экстремизм

Первостепенная роль в создании моделей исламского государства принадлежит фундаменталистам, проповедовавшим возрождение фундаментальных принципов ислама. Движения фундаменталистов с их идеями «возрождения веры» развивались, начиная с XIX века, параллельно с модернизацией ислама.

Фундаменталисты, принимавшие к концу XX века все более активное участие в борьбе за власть, часто определяются в западной и отечественной литературе термином «исламисты». Формально исламские фундаменталисты призывают к созданию в странах, где большинство населения составляют мусульмане, обстановки, какая существовала в эпоху пророка Мухамеда. Отсюда и призывы возвращения к основам веры. На практике эти призывы означают приход к власти исламских фундаменталистов и создание исламских государств. Разные политики пытаются использовать идеи фундаменталистов и их влияние для реализации конкретных политических целей. К ним следует отнести идеи создания в перспективе центрально-азиатского сообщества мусульманских государств в составе Пакистана, Турции, Ирана, Афганистана, Таджикистана и других независимых республик СНГ. Политические партия фундаменталистов в Турции уже давно принимали усилия по реализации планов воссоздания «государства Великого Турана», охватывающего территорию Ближнего и Среднего Востока, Кавказа и Средней Азии.

Тесно связан с фундаментализмом исламский экстремизм. Трактуя постулаты ислама с крайних позиций, он толкает своих последователей на крайние меры, вплоть до организации международного терроризма. Захват людей, заложников, политический шантаж, организация террора, а также окрашенные в религиозные цвета лозунги и действия стали представлять серьезную опасность для всего человечества. Действия исламских экстремистов и фундаменталистов основаны на сознательном презрении к общепринятому международному праву, так как, по их убеждению, это право далеко не во всем соответствует основополагающим исламским принципам. Известны многочисленные представители мусульманских идеологов, следовавших подобной системе взглядов. Организации «Братьев мусульман» одна из первых поставила задачу объединения исламского мира ради установления в мире «исламского порядка». Один из основателей «братства» С. Кутб объявил весь немусульманский мир «неисламским», «неверным». Миром джахилийи – «невежества» и призвал разрушить его ради утверждения господства ислама. Этих целей придерживались талибы Афганистана, объявляя о необходимости создания всемирного исламского халифата. Одним из самых колоритных представителей исламского экстремизма был духовный правитель Ирана Рухолла Хомейни. В начале XXI века эстафету лидерства крайнего экстремизма подхватила организация «Аль Каида» и входящие в нее подпольные структуры, ставшие на путь преступлений против человечности.

Мусульманский мир всегда стремился к единству. Это стремление к единству отражалось в официальной позиции многих государств мира, в которых исламская религия занимает господствующие позиции. В период существования халифата символом единства мусульман был арабский халиф, после образования Османской империи – турецкий султан-халиф. После ликвидации халифата в Турции в 1922 году в мусульманском мире усилилась борьба за лидерство. Тенденция установления единства пробивала себе дорогу в других формах. Первый всемусульманский конгресс был созван на государственном уровне в 1926 году в Мекке. После этого мусульманские конгрессы на правительственном и общественном уровнях стали созываться более или менее регулярно. В 1926 году была создана организация Всемирный мусульманский конгресс, активная деятельность кого началась с 1929 года, после сессии в Карачи. В 1962 начала функционировать Лига исламского мира в Мекке, признанная ООН. В 1969 году созданы Организация исламской конференции (ОИК), действующая на правительственном уровне и Международный банк развития (МБР). В Организацию исламской конференции входят 44 страны, в которых ислам – доминирующая религия. Впервые в истории этой международной организации на конференции в Малайзии выступил в конце 2003 года президент России В.В. Путин, который подтвердил намерение России вступить в Организацию исламской конференции. У этой организации достаточно много различных филиалов. Один из них Всемирная исламская лига, базирующаяся в Саудовской Аравии и др. Несмотря на то, что эти международные организации придерживались прозападной ориентации, они, несомненно, создавались и были призваны утвердить особое Мусульманского мира в мировом сообществе.

Наибольшую опасность для арабов и всего мира представляет левацкий исламизм, или исламский экстремизм, который в борьбе за власть в своей практике использует тезис о том, что смертельная опасность исламу исходит не только от стран Запада, но и изнутри, из-за влияния «порочной» западной идеологии и культуры. Подлинные исламисты, по их утверждениям, должны стремиться к свержению существующих режимов и захвату власти. Как считают исламские экстремисты, в современных условиях хороши все средства борьбы за власть, включая различные формы подрывной деятельности вплоть до террора и партизанской войны.

Всегда в подрывной, террористической деятельности экстремистов используется миф о джихаде, священной войне против внешних врагов, особенно против «неверных». В арабской среде это воспринимается не только как защита национальных интересов, но и как возвращение к истокам ислама. Возвращение к идеям священной войны гарантирует арабам окончательную победу над «неверными», если они последуют примеру Саладина и других героев ХII-XIII веков, разгромивших крестоносцев и отвоевавших у них Иерусалим. Исламские экстремисты пытаются показать, что, как и в прежние эпохи, для мусульман война с неверными — высшая доблесть. Детям с детства прививаются идеалы джихада, а матери «шахидов» гордятся ими. Мусульманские экстремисты в Алжире, Египте, Иордании, Ираке провозглашают джихад против «неверных» политиков в своих странах, создавая политическую напряженность, доводят порой ситуацию до гражданской войны. Так, палестинская политическая партия ХАМАС бескомпромиссно отстаивает идею исламского государства, рассматривая арабо-израильский конфликт как борьбу двух религий, в которой компромиссы невозможны. Эта партия явилась главным организатором многих террористических акций на Ближнем Востоке. Дело не только в ней. Количество исламских партий и групп, живущих надеждой на возвращение «золотого века» ислама, довольно велико. Только в Египте существует почти сотня религиозных организаций различного толка с разной долей их политизации. В исламском мире их тысячи.

Наиболее крупной организацией, пользующейся авторитетом в арабском мире, является Ассоциация «Братьев-мусульман», возникшая в Египте в конце 20-х годов. Основатель ассоциации, сельский учитель Хасан аль-Банна, разработал учение, основой которого был лозунг: «Коран — наша конституция». Этот лозунг с энтузиазмом повторяют и в начале двадцать первого века. Экстремистская группировка «Аль-Гамаа аль-исламийя» вела борьбу против египетского государства и других стран, заключивших союз с «дьяволом». Аналогичную позицию занимала международная организация «Аль-Джихад», ступившая на путь террора с начала своего образования. Экстремистские группировки создавали в арабском мире острую политическую напряженность. Действия экстремистов привели к гражданской войне в Алжире, которая длилась более десяти лет, а жертвы к 2000 году уже насчитывали около ИИ» тысяч человек.

К концу XX века начался пересмотр политики в экстремистских организациях, и во многих из них произошел раскол. Одни, убедившись в бессмысленности террора, стали на позиции умеренных, а другие не покинули лагеря экстремистов и создавали свои организации и группы. Официально руководство «Братьев-мусульман» в Египте перешло в руки умеренных деятелей, выступавших за взвешенные отношения с властями. Авторитет этой организации значительно вырос, что позволило ей после выборов в парламент 2000 года стать второй партией в стране. В этом же году лидеры «Аль-Гамаа аль-исламийя», совершившие покушение на Анвара Садата в 1981 году, приняли решение прекратить насилие и антиправительственные акции, отказаться от вооруженных операций, как в самом Египте, так и за его пределами. Аналогичные процессы происходили и в партии «Аль-Джихад». Однако говорить о какой-либо форме сотрудничества властей с исламистами ради общественной стабильности не приходится. Можно говорить лишь о тенденции, которая стала прослеживаться в начале XXI века. Этому способствовали, с одной стороны, мероприятия властей по подавлению террористических организаций, а с другой — сложившаяся обстановка в мире после событий 11 сентября 2001 года. Предпринятые шаги по экстрадиции находящихся за рубежом членов террористических группировок, разгром экстремистских организаций за пределами Ближнего Востока, а также перекрытие каналов финансирования подпольных организаций исламистов осложнили деятельность экстремистских группировок.

Обращает на себя внимание факт, что исламские экстремисты всегда появляются там, где для этого есть соответствующая основа и определенный «пробел» в государственной политике. Исламизм в Ираке никак себя не проявлял. Саддам Хусейн был диктатором, но не исламистом. Пока существовала его диктатура, мусульманских радикалов в стране преследовали так же истово, как и всех других противников режима — курдов, шиитов, коммунистов, демократов. Исламский терроризм пришел в Ирак вслед за победоносными войсками США И.Великобритании. Сами того, возможно, не желая, американцы открыли новый фронт борьбы против терроризма. В освобожденном от Саддама Ираке последователи Усамы бен Ладена организуют террористическую пойму, которая, судя по всему, принимает затяжной характер.

Последовавшая серия расколов в известных в арабском мире исламистских организациях заставила их лидеров изменить стратегические позиции. Меняют стратегическую ориентацию и в среде экстремистского крыла исламистов. Речь идет о тех «непримиримых», которые не желали отказаться от террористических акций и сложить оружие. Их новая подпольная структура после разгрома многих организаций экстремистов создается в целях придания гибкости и конспиративности террористическим группам. С конца 90-х годов происходит децентрализация радикального исламского движения. Теперь вся подпольная структура террористов строится по принципу «виноградной грозди». Эти изменения есть результат эффективной работы государственных служб по ликвидации террористов, и, в то же время, это реакция радикалов на усиление попыток спецслужб подавить их деятельность. Так, уже на третий и четвертый год войны в Алжире от радикальных организаций остались только многочисленные группировки, которые действуют по своему усмотрению. В нашей печати были опубликованы сведения о том, что под вывеской Вооруженной исламской группы Алжира (ВИГ) действовало свыше 20 экстремистских организаций, а Исламская армия спасения (ИАС) состояла из разрозненно действовавших 650 группировок. Разрозненные экстремистские формирования подчиняются своему региональному «амиру» или полевому командиру. Фактически, единая политическая организация радикалов-исламистов уже не существует, однако это не значит, что борьба с ними прекратилась. Эта борьба приняла более сложный характер.

Тактика децентрализации с середины 90-х годов применяется радикальной организацией ХАМАС, руководство которой пошло на предоставление полной автономии своим ячейкам. Не случайно с середины 90-х годов начали возникать различные филиалы, отделения экстремистов в странах Запада и Ближнего Востока. Некоторые из вытесненных из арабских стран группировок приняли участие в конфликтах на Кавказе и в Чечне.

В каких бы аспектах ни шло рассмотрение исламского экстремизма на арабском Востоке, следует помнить, что политический терроризм — это не порождение XX века и корни его вовсе не мусульманские и не арабские. Более полутора столетий назад на Западе и в России уже провозглашались чудовищные призывы к индивидуальным и массовым ни ради достижения политических целей.

Афганская проблема

После «революции моджахедов» в конце апреля 1992 года у власти в Кабуле оказалась некая коалиция влиятельных лиц – лидеров моджахедских партий, принадлежавших к различным этносам, и Раббани попытался закрепить сложившееся соотнесение сил. Но центральная власть не распространялась на страну в целом. Беспрецедентное укрепление новой местной элиты, захватившей власть вооруженным путем, привело к неподчинению центральной власти и ослаблению и без того непрочных позиций моджахедов. После заявлений об образовании ИГА в силу объективных причин центральная власть не смогла распространить свое влияние на всю территорию Афганистана. Вооруженная междоусобица поставила страну на грань политико-административной дезинтеграции. Власть администрации Раббани охватывала лишь кабульский регион. Политический хаос сопровождался стагнацией экономики, падением уровня жизни, полным беззаконием и произволом местных властей.

Раббани неоднократно заявлял о готовности передать свою власть в тот день, когда будет создан ответственный орган, в котором будут представлены все провинции и все слои общества. Попытки объединения были тщетны. Сепаратисты изолировали север Афганистана, а на юге страны уже действовали талибы, которые не признавали никого. Правительство ИГА еще рассчитывало на решение проблем Лоя Джиргой, в которой должны были участвовать все афганские авторитеты из разных слоев общества. В афганской истории такие решения традиционных органов власти не раз способствовали выходу страны из тупикового состояния.

Развитие многолетней гражданской войны в Афганистане ослабило влияние пуштунского населения, когда-то имевшего ключевые позиции во властных структурах афганского общества. Многолетнее участие в военно-политической борьбе против кабульского режима позволило партиям и группировкам моджахедов, опиравшихся на национальные меньшинства, значительно укрепить свои позиции. К тому же массовая эмиграция и сокращение общей численности населения не способствовали сохранению прежней власти пуштунов. Поражение Хекматияра, стремившегося к восстановлению пуштунской власти, еще более ослабило позиции пуштунов и их влияние в жизни страны. В условиях гражданской войны значительно изменилась правящая элита. Ее основу стали представлять не традиционные слои афганского населения, а выбившиеся во власть малоизвестные лидеры повстанцев, выходцы, как правило, из среды непуштунского населения.

Антипуштунская позиция в ходе гражданской войны проявилась в выступлении национальных меньшинств за превращение Афганистана в федеративное государство. В мае 1992 года в Мазари-Шарифе было создано Национальное исламское движение (НИД), а его руководителем стал генерал Дустум – узбек по национальности. Он – дважды герой ДРА, один из орденов ему вручил лично Наджибулла, когда Дустум был командиром батальона госбезопасности. Основной целью созданной им партии, стала борьба за образование федеративного государства, основанного на религии ислама и достижении полного равноправия всех национальностей и племен. Его поддержал популярный полевой командир, ставший военным министром ИГА, Ахмад Шах Масуд (таджик). Вместе с ним за федеративное устройство выступили другие таджикские организации и их лидеры. Знамя федерации поддержали хазарейские партии и другие группировки. Ахмад Шах Масуд и генерал Дустум стали выразителями интересов национальных меньшинств и сосредоточили главное внимание на осуществлении контроля в местах компактного проживания узбеков и таджиков, других этносов в северных районах страны. Война за власть продолжалась, и из этого тупика, казалось, нет никакого выхода.

Таким образом, исламский джихад и «исламская революция» обернулась заурядной борьбой за власть различных враждующих между собой политических группировок, стремившихся к перераспределению привилегий во власти различным этносам. Эта борьба обрекла страну на невероятные жертвы и лишения. Война двух основных группировок не привела к победе какой-либо из них, но внесла неразбериху и хаос во все сферы жизни афганского народа.

Гражданская война на рубеже веков. Талибы и после них

Талибы появились совсем не из «ниоткуда», как писала пресса в средине 90-х годов, хотя, действительно, появление их было для многих неожиданностью. Выход движения талибан на военно-политическую арену явился результатом острой кризисной ситуации в Афганистане, ответной реакцией на анархию и хаос в стране, вызванные бесконечной гражданской войной. После падения монархии в стране сменилось несколько политических режимов и правителей, погибших насильственной смертью. Убит в обстановке военного переворота М. Дауд, физически уничтожен в период заговора Н. Тараки, убит при штурме резиденции X. Амин, повешен Наджибулла. Окончил свои дни в изгнании Б. Камаль.

Сменявшие друг друга политические режимы, стремились править страной согласно собственным убеждениям и идеологии, предлагая свою модель общественного развития и государственного устройства. Как правило, эти модели игнорировали традиции и моральные устои афганского общества, выработанные в течение многих веков. Талибы, выступившие с целью восстановления традиций афганского народа, пользовались несомненным уважением. И после падения режима Наджибуллы гражданская война не прекращалась, Афганистан был фактически разделен на удельные княжества, властители которых постоянно воевали между собой, вступая в союзы и также быстро выходя из них. Афганский народ, уставший от войны, готов был ухватиться за любую соломинку ради достижения мира. Народ психологически был готов к восприятию любой силы, которая бы восстановила привычный порядок жизни. Именно обещания талибов обеспечить мир и спокойствие привлекли на сторону талибов значительную часть населения.

Успехи талибов обеспечивались из-за рубежа. Еще в конце 80-х годов Пакистан и США решили создать своего рода религиозно-идеологический пояс вдоль афгано-пакистанской границы, который поддерживал бы боевой дух моджахедов. Этим поясом стали многочисленные медресе – религиозные школы, куда принимались афганские беженцы. Именно они и стали первыми талибами. Отсюда и название – талиб, что означает «ищущий знаний», студент. Одновременно в местах расселения афганских беженцев создавались военные лагеря, где готовились отряды талибов. Они оснащались современным оружием, имели в своих частях вертолеты и авиацию. В Пакистане давно вынашивали идею создания афгано-пакистанской конфедерации и стремились содействовать приходу к власти в Кабуле марионеточного правительства. Но ближайшая цель, поставленная в Исламабаде, состояла в получении безопасного доступа на рынки центрально-азиатских государств через афганскую территорию.

Впервые талибы появились на афганской территории в 1994 году, в приграничных районах Пакистана, и нигде не встретили серьезного сопротивления. Они с легкостью, без особого сопротивления, захватили весной 1995 года древнюю столицу Афганистана Кандагар и двинулись на северо-восток и запад. Но под Кабулом они были остановлены войсками Ахмад Шаха Масуда и с западных районов отброшены отрядами губернатора Герата Исмаил Хана. Осенью 1995 года талибы начали второе наступление, которое принесло им поразительный успех: захвачен Герат, столица, казалось бы, непобедимого Исмаил Хана, который вынужден был бежать в Иран. Затем они направились в Кабул, овладеть которым им удалось лишь в конце сентября 1996 года. После захвата столицы талибы стали официально называть страну «Исламским эмиратом Афганистан» (ИЭА). Укрепив свои позиции в занятых районах, талибы двинулись к областям, примыкающим к границам Ирана и центрально-азиатских государств СНГ. К 2001 году талибы смогли установить свою власть на 90 процентах территории Афганистана. Но им так и не удалось окончательно сломить сопротивление А.Ш. Масуда и Р.Т. Дустума, которые продолжали удерживать северные районы страны.

На севере возник анклав со всеми признаками государственности. Территория была поделена между основными руководителями антиталибского движения. Лидер узбеков генерал А.Р. Дустум на севере создал собственную администрацию, мини-правительство, имевшие свой бюджет, армию и даже международные связи. Дустум приступил к печатанию денег, действовавших в рамках контролируемой им территории. На северо-востоке закрепился А.Ш. Масуд, управлявший автономной территорией. В 1997 году был создан Объединенный исламский фронт Афганистана, который положил начало формированию антиталибского Северного альянса. США сделали главную ставку в Афганистане именно на это военно-политическое образование. Северный альянс под руководством Ахмад Шаха Масуда прочно удерживал позиции в северных провинциях страны. Хотя талибы постоянно усиливали военное давление на альянс, но ликвидировать его так и не смогли.

По мере развития военных действий общая численность и социальный состав движения талибан менялся. Собственно талибов, то есть мусульманских «семинаристов» в самом движении было не так уж много. Подавляющее большинство рядового и даже командного состава составляли бывшие моджахеды, принадлежавшие к различным группировкам, которые не имели религиозного образования. После захвата Кандагара численность талибов возросла с 3-х тысяч человек до 21 тысячи. Кадровые офицеры пакистанской армии в короткий срок превратили анархическую массу талибов в организованную, боеспособную армию, что признавали даже их злейшие противники. С приходом в Афганистан в состав их отрядов влились военные части, ранее служившие режиму Наджибуллы. Талибы приступили к разоружению борющихся за власть моджахедов, ликвидации ряда установленных ими контрольных фискальных постов на дорогах и т. д.

Первые шаги по формированию структуры своей власти талибы предприняли задолго до занятия ими Кабула. В апреле 1996 года талибский лидер мулла Мухамед Омар Ахунд был провозглашен «повелителем правоверных». В истории Афганистана это был второй случай присвоения такого титула. Этот титул ассоциировался с военным управлением, но он четко обозначил вектор политического управления афганского духовенства на создание военно-теократического режима в стране. Получив из рук духовенства этот титул, М. Омар стал верховным вождем всей мусульманской общины и сосредоточил в своих руках всю полноту политической, военной, судебной и религиозной власти. Талибы считали необходимым создать такую форму государственного устройства, которая соответствовала бы исламскому государству, созданному пророком Мухамедом в Медине, где он был одновременно духовным лидером и главой государства. Исходя из своих убеждений, талибы учредили два центра исполнительной власти. Один из них был сформирован в Кандагаре, где находилась резиденция «повелителя правоверных» и действовал «Высший руководящий Совет исламского движения Афганистана» из шести человек. Совет, ставший впоследствии не законодательным, а консультативным органом, возглавлял лично Мухаммад Омар. Другой – Совет министров, состоявший из 23 министерств, – находился в Кабуле. Следует заметить, что талибы не стали полностью разрушать прежние управленческие структуры, а только привели их в соответствие с политическими целями и исламскими нормами, укрепив аппарат преданными лицами духовного звания. Появилось и министерство «поощрения нравственности и искоренения порока». В Афганистане, по существу, пришедшее к власти мусульманское духовенство создало режим религиозно-политической диктатуры в виде теократического государства.

Пользуясь лозунгом, что «ислам не только религия, но и образ жизни», талибы приступили к исламизации всех сфер общественных отношений в стране. Запрещалось носить европейскую одежду, слушать европейскую музыку. Запрещено употребление алкоголя. Иметь телевизор или приемник считалось преступлением. Женщинам запретили появляться без чадры и без сопровождения мужчин-родственников. Введена рубка рук за воровство.

Талибы установили контроль над значительной частью территории, кроме северного региона, куда так и не смогла распространиться власть талибов. Они объявили о создании в Афганистане унитарного государства и восстановлении господствующего положения и статуса пуштунов. Поэтому талибы постепенно теряли доверие у непуштуиской части населения. Талибы утрачивали свое влияние по мере разоблачения их как выразителей идей пуштунской части афганцев. Талибы стремились вернуть страну в лоно традиционной пуштунской госу-дарственности. Именно из среды пуштунской молодежи из афганских беженцев рекрутировались участники движения. Кроме того, талибы сразу же отвергли всякую возможность договориться с лидерами Северного альянса о создании коалиционного правительства, выставив требование «единого руководства». Талибы заявляли, что правоверные мусульмане уже выбрали своего руководителя муллу Мохаммада Омара.

Объявив о создании Исламского эмирата, талибы затем заявили о намерении создать всемирный исламский халифат, конечно, с центром в Афганистане. Речь шла о построении всемирной мусульманской империи. Основная задача лидеров талибов состояла в объединении всех мусульманских стран мира в один единый, нерушимый исламский халифат. При этом талибы считали, что создание исламского эмирата в Афганистане лишь шаг на пути создания всемирного халифата. Идея мусульманской солидарности на практике оборачивалась открытым вмешательством во внутренние дела других государств. Известны факты поддержки талибами боевиков Чечни и объявления джихада России. Руководство талибов продолжало поддерживать оппозиционные силы в лице исламских экстремистов Центральной Азии, в первую очередь «Исламского движения Узбекистана». Идеологи талибов пропагандировали идею о том, что наступила пора всем мусульманам выполнить свой интернациональный долг. Выступая в роли защитников всех мусульман мира, талибы считали священной обязанностью оказание поддержки борющимся за дело ислама.

Методы создания халифата также известны – это джихад, с помощью которого мусульмане могут создать халифат и улучшить свое экономическое положение за счет «кафиров». Пропаганда талибов пыталась создать вокруг талибана некий мистический ореол, подчеркнуть его мессианскую роль. Участники движения именовались не иначе как «благочестивыми талибами», а само движение было призвано избавить афганский народ от смуты и безбожия. Широко пропагандируя свое мессианское предназначение, талибы невольно стали заложниками утопических идей. Пытаясь сохранить имидж борцов исламских народов за справедливость, они шли на непопулярные меры, наносившие им серьезный урон в глазах мирового сообщества. Предоставление убежища Усаме бен Ладену, подготовка террористов, поддержка исламских экстремистов во всех уголках мира подрывали политический авторитет в среде мировой общественности. Что касается этого саудовского миллионера, то он перебрался в 1991 году в Судан, но ему предложили в 1996 году покинуть страну, и затем он оказался в Афганистане. Тогда более удобного для него места, чем талибский Афганистан, просто не было.

У Усамы бен Ладена не было более верных союзников, чем в Исламском эмирате. Обладая огромными средствами, бен Ладен занялся там «благотворительной деятельностью». Он финансировал боевые операции талибов, обеспечивал руководство страны средствами телефонной связи, строил дороги и пр. Однако главная задача бен Ладена состояла в создании разветвленной сети баз и тренировочных центров подготовки террористов его организации «Аль-Каида». Подготовленные боевики затем направлялись в различные горячие точки планеты. Дружеские отношения Усамы бен Ладена и Мохаммада Омара переросли в родственные. Старшая дочь Усамы вышла замуж за Мохаммада Омара. Однако, связавшись с международным терроризмом и став опорой международных террористических организаций, талибы неизбежно подошли к политическому кризису. Крах талибов стал делом времени.

В Исламском эмирате действовал ряд факторов, которые предопределили крах талибского режима. Прежде всего, он не был признан большинством афганского народа. Талибы не смогли и не хотели найти компромисс со своими политическими противниками, чтобы закончить гражданскую войну. Северный альянс так и остался независимым от талибов, которым так и не удалось присоединить его к своей контролируемой территории. Кроме того, Исламский эмират, рассчитывавший на «всемирный джихад», оказался в одиночестве. Мусульманский мир и даже покровители талибов не захотели поддержать их в борьбе за исламские идеи Усамы бен Ладена, а тем более сражаться за них. В конце концов, вызов, брошенный мировому сообществу, привел к международной изоляции, к превращению страны Исламского эмирата в «государство-изгой», что в немалой степени способствовало падению талибского режима. Наконец, талибы не предложили ниодной позитивной идеи, которая могла бы консолидировать общество и устранить главную причину войны – межэтнические противоречия. Напротив, талибы обострили межэтническую борьбу, став выразителем интересов только пуштунских племен – одной части афганского населения. Но даже многие пуштунские группы не поддерживали талибов, поскольку были недовольны не только засильем «кандагарских пуштунов», но и радикализацией ислама в непривычных для пуштунских племен формах, предпочитавших жить по законам умеренного традиционного ислама.

В самом движении талибов не было единства. Руководство было расколото на два разных крыла – «умеренных» и «радикалов». Умеренные, в основном командиры южных пуштунских племен, присоединившихся к талибам с начала талибского движения, не всегда были согласны с экстремистскими перегибами в политике радикалов. «Умеренные» выступали против радикализации ислама, считая его слишком «арабизированным». Это крыло предлагало мирное решение гражданской войны путем созыва Лоя Джирги и считало необходимым приступить к созданию условий развития экономики Афганистана. В свою очередь «радикалы», занимая руководящие посты в Эмирате во главе с М. Омаром, изменили политическую структуру общества, распустили местные племенные советы (шуры) и фактически отстранили от власти глав пуштунских племен и старейшин. Эта практика сужала социальную базу талибов. Идеи исламской радикализации сказывались и на международном авторитете талибов. Такие варварские действия, как разрушение статуй биаминских Будд, вызвали огромное возмущение в цивилизованном мире. Однако главная беда талибов состояла в стремлении к реализации утопической идеи о возврате к временам «правоверных халифов» и попытках вернуть общество к средневековью, когда страна вступала в эпоху постиндустриального XXI века.

Деятельность Усамы бен Ладена постепенно привела к трансформации исламского экстремизма талибов в терроризм, который вышел за пределы страны. Под единым политико-организационным началом создавались военизированные формирования, своеобразные террористические «интербригады». Ключевую координирующую и мобилизирующую роль в этом играли возглавляемые бен Ладеном организации «Аль-Каида» и «Всемирный фронт джихада», а также руководство талибов. Это нашло отражение в финансовой и военной поддержке исламистских организаций и движений в разных странах и регионах мира – Боснии, Косово, Чечне, Узбекистане, Кашмире, Синьцзяне. Еще в 1999 году Совет безопасности ООН принял резолюцию 1267, которая содержала требование к талибам о выдаче Усамы бен Ладена и вводила международные санкции. Тот факт, что руководители движения талибан упорно отказывались выдать Усаму бен Ладена, обвиненного США в ряде террористических актов, даже под угрозой осуществления силовых акций, свидетельствовал о высокой степени зависимости властей эмирата от бен Ладена. Убийство 9 сентября 2001 года лидера Северного альянса А.Ш. Масуда и последовавшие за этим теракты 11 сентября 2001 года существенно изменили политическую ситуацию в Афганистане.

После нападения международных террористов и поражения важнейших объектов США 11 сентября 2001 года, и отказа лидеров талибов выдать для предания суду бен Ладена и членов его организации «Аль-Каида», 7 октября 2001 года Соединенные Штаты и их союзники начали антитеррористическую операцию на территории Афганистана. В течение сентября – декабря 2001 года под ударами международной коалиции и Северного Альянса, основного союзника американцев в Афганистане, режим талибов начал разваливаться. 6 декабря пал последний оплот талибов – город Кандагар, ставка муллы Мохаммада Омара. Исламский эмират Афганистан перестал существовать. Усама бен Ладен и талибский лидер М. Омар скрылись.

Поражение исламских экстремистов в Афганистане не привело к национальной консолидации и не принесло мира на афганскую землю. Острота политических проблем не снижалась. Ожесточенные споры стали возникать при формировании политической власти. В конце концов, выбор пал на Хамида Карзая, который представлял уже новое поколение афганских политиков и являлся главой одного из крупнейших пуштунских племен, объединения Дуррани, поставлявшего всех афганских монархов. Он стал главой временного правительства страны. В июне 2002 года состоялась чрезвычайная Лоя Джирга, созванная для выборов главы государства и формирования переходного правительства. Выборы, длившиеся больше недели, принесли победу Карзаю, однако его приход к власти сопровождался острой политической борьбой. Помимо избранного президента, на этот пост претендовали несколько кандидатов, в том числе бывший король Захир Шах, бывший президент Раббани и др. Важную роль сыграли Соединенные Штаты, сделавшие ставку на Карзая. Совместными усилиями удалось заставить основных соперников Карзая отказаться от притязаний на высший пост.

При формировании правительства Карзаю пришлось столкнуться с серьезными проблемами. С одной стороны, на него оказывали давление представители Северного Альянса, которые контролировали силовые министерства и пытались их сохранить, с другой стороны – усиливали натиск на главу государства пуштуны, стремившиеся расширить свои позиции в правительстве. Формирование правительства отразило политическую борьбу и основные противоречия в Афганистане. Поражение талибов не только не привело к достижению национальной консолидации, но и усилило этнический раскол в стране. Новый, этнически сбалансированный, состав Переходного правительства должен стать инструментом для преодоления межнациональных разногласий. Однако в целом общество продолжает оставаться этнически расколотым. Конфликты на этой почве продолжают препятствовать стабилизации обстановки в стране, восстановлению и возрождению Афганистана. Речь идет о реанимации прежнего противостояния национальных меньшинств страны пуштунскому этническому большинству. Многие пуштунские лидеры не скрывали недовольства политическим доминированием Северного Альянса в Переходной администрации.

Важным шагом на пути нормализации межэтнических отношений в Афганистане явилась начатая властями кампания по разоружению полевых командиров и населения. Решение этой задачи должно привести к прекращению междоусобных войн и укрепить центральную власть. При этом Переходная администрация приступила к созданию современной армии и полиции, за рамками которых в стране не должно остаться никаких вооруженных формирований. Острота этой проблемы связана с тем, что группы разгромленных боевиков талибов и «Аль-Каиды» еще сохраняли свой военный потенциал в 2004 году. Лидер Исламской партии Афганистана Г. Хекматияр, объединившись с остатками формирований «Аль-Каиды», объявил джихад любому иностранному присутствию в Афганистане и включился в вооруженные столкновения с коалиционными силами. Его антиамериканские призывы все жестче звучали по мере изоляции боевиков-террористов.

За годы гражданской войны и вооруженных конфликтов экономика Афганистана окончательно пришла в упадок. Пострадали практически все объекты промышленности, энергетики, инфраструктуры, сельского хозяйства, транспорта и связи, что отбросило страну на последнее место в мире по уровню доходов на душу населения. Переходное правительство Карзая пыталось создать условия для развития экономики. Составлен список приоритетных проектов восстановления экономики страны. Сделать это оказалось непросто. Ситуация усугублялась отсутствием инвестиций и возвращением из соседних стран большого количества беженцев. Привлечению капиталов из-за границы мешала внутренняя нестабильная обстановка и междоусобная война между этническими группами. Хотя правительством был принят закон о защите иностранных инвестиций, но это не очень помогло росту капиталовложений иностранных инвесторов.

Что касается структуры экономики Афганистана в начале XXI века, то ее основу по-прежнему составляло сельское хозяйство. В ходе междоусобиц уровень сельскохозяйственного производства постоянно снижался. Остановка объектов ирригации стала основной причиной паралича афганского агропромышленного комплекса и невиданного роста производства опиумного мака, не требующего больших производственных затрат. Постепенно четко обозначилась тенденция перехода отрасли полностью на наркотические рельсы. Решение проблемы производства наркотиков в Афганистане должно иметь комплексный характер, включающий экономическое обустройство страны и распространение центральной власти на регионы.

Что касается России, то министр иностранных дел И.С. Иванов, после визита в Афганистан в 2003 году, отметил, что Россия поддерживает администрацию X. Карзая и готова всемерно содействовать восстановлению афганской экономики и строительству национальных вооруженных сил. В России и Афганистане считают необходимым использовать накопленный опыт совместной работы по восстановлению объектов бывшего советско-афганского сотрудничества. Россия приняла участие в восстановлении прежних объектов построенных в советские времена, как, например, завода азотных удобрений в Мазари-Шарифе, который был передан в концессию местному предпринимателю. Подписаны контракты на восстановление кабульского хлебокомбината, цементных заводов в Пули-Хумри. Обеспечено участие России в восстановлении крупных ирригационных комплексов, малых электростанций. Создано совместное предприятие «Роснефть-Афганистан» по строительству сети бензозаправочных станций и поставке горюче-смазочных материалов. Россия участвует в строительстве и восстановлении дорожной сети, без которой невозможно говорить о нормальном функционировании афганской экономики. Россия сегодня имеет хороший шанс для того, чтобы вернуться в Афганистан, но уже с финансовыми ресурсами, новыми

технологиями, специалистами, с тем чтобы помочь обеспечить стабильное развитие страны и не допустить исходившую с ее территории террористическую угрозу.

Иракские войны на рубеже веков

Основные причины иракских войн заключались в крайних, экстремистских позициях правящего режима Саддама Хусейна. Внешняя политика Ирака, базирующаяся па амбициозных позициях имперских притязаний, не могла не вызвать конфликтных ситуаций с соседними государствами, которые также страдали аналогичными заболеваниями. Глобальный исламский фундаментализм Ирана натолкнулся на арабский национализм диктаторского режима Ирака. Арабский национализм — один из фундаментальных принципов баасизма. С. Хусейн, который утверждал себя в роли «рыцаря арабской нации» и «меча арабов», видел свою миссию в свержении исламистского режима в Иране. В феврале 1980 года иракский лидер заявил о том, что БААС готова восстановить честь и достоинство арабской нации. Аятолла Хомейнк, стоявший тогда у руля фундаменталистского Ирана, не оставался в долгу перед экстремистскими заявлениями своего ближайшего соседа. Хомейни не раз старался урезонить Саддама, не жалея для этого острых выражений, и постоянно подчеркивал необходимость предания суду Хусейна как военного преступника.

Однако главная причина возникновения ирано-иракских войн, прежде всего, экономическая. Амбициозные претензии требовали экономического подкрепления. Используя факт реального ослабления Ирана после революции 1978 года, С. Хусейн попытался аннексировать богатую нефтью провинцию Хузистан, которую баасисты подчеркнуто называли «Арабистан», и установить полный контроль над водным путем реки Шатт аль-Араб, заселенную арабами. Война началась с оккупации Ираком этой территории в 1980 году.

Военные действия были успешными для Ирака до 1982 года, когда им был захвачен весь восточный берег реки. Однако Иран, мобилизовав помимо армии «стражей исламской революции» более миллиона необученных солдат, направил их против Ирака и этим стабилизировал ситуацию. Начались трудные затяжные позиционные бои. Противники стали осыпать нефтепромышленные районы и города мощными ракетными ударами.

Война расколола арабский мир на сочувствующих Ирану (Сирия, Йемен и др.) и поддержавших финансами Ирак (Саудовская Аравия, Египет, Кувейт, Арабские Эмираты и др.) В эту войну погибли более одного миллиона человек, сотни тысяч потеряли кров и работу. Затяжная война вызвала огромное недовольство народов обеих стран. После длительных переговоров в августе 1988 года воюющие государства подписали перемирие, а в октябре 1990 года были восстановлены дипломатические отношения между Ираком и Ираном. Бессмысленная война закончилась.

Для С. Хусейна эта война не только не решила поставленных проблем, но и обострила их. Экономика Ирака пенала острый кризис, финансовая задолженность составила 100 млрд. долларов. Новые финансово-экономические проблемы заставляли диктатора мучительно искать выход из создавшихся дополнительных трудностей, и он, казалось, нашел облегченный вариант их решения.

Решение иракских проблем, как виделось Хусейну, было рядом. Маленький Кувейт мог решить все вопросы, если это богатейшее нефтью мизерное государство присоединить к Ираку. Долго искать повод было не нужно. Суть притязаний Ирака к Кувейту заключалась в том, что Кувейт якобы «систематически и умышленно наносит экономический ущерб Ираку, вызывая экономический кризис». Обвинения сводились к тому, что экономическая агрессия Кувейта осуществлялась путем понижения цен на нефть. Хусейн пришел в негодование в связи с отказом Кувейта списать долги Ираку, (задолженность Ирака составляла 18 млрд. долларов.)

Война началась в ночь с 1 на 2 августа 1990 года. В течение нескольких дней Кувейт был оккупирован и разграблен. Затем было объявлено о присоединении Кувейта к Ираку «навсегда», и отныне он становился 19-ой провинцией. Была запущена в ход идеологическая машина, объясняющая причины «слияния» двух государств. Хусейн считал, что может отвлечь арабов антиамериканскими и антиизраильскими лозунгами. Он все-таки рассчитывал на поддержку аннексии Кувейта арабами. Однако эта стратегия не учитывала многих факторов.

Совет безопасности ООН на экстренном заседании осудил вторжение и потребовал незамедлительного отвода иракских войск на исходные позиции. 6 августа в отношении Ирака были введены экономические санкции: Ираку запрещались любые экспортно-импортные операции. Огромные суммы Ирак стал терять от блокады продажи нефти. Для вывода войск был дан двухмесячный срок. В Багдаде опять недооценили серьезность ситуации. Хусейн выдвинул замысловатые «мирные инициативы» и «пакетные условия» своего ухода из Кувейта. Ирак потребовал, в частности, одновременного вывода израильских войск с оккупированных арабских территорий.

В ночь с 16 на 17 января 1991 года 28 стран во главе с США приступили к операции «Буря в пустыне». В течение 40 дней Ирак превратился в мишень, которую обстреливали изо всех видов оружия. На Ирак было сброшено более 700 тонн снарядов, в том числе начиненных обедненным ураном. Коалиция сосредоточила 180 боевых кораблей, включая 6 авиационных соединений. Огневая мощь союзников превышала иракскую в шесть раз, а общая численность армейских соединений составляла 500 тысяч человек.

Уже к концу января 1991 г. поражение Ирака было очевидным. Хотя Багдад заявлял о своей готовности вести переговоры, однако гигантская военная машина была запущена, она методично выполняла свою программу. Лишь 28 февраля президент Буш отдал приказ о прекращении огня, а 7 марта официально объявил об окончании военных действий в Персидском заливе.

Стоимость военной операции «Буря в пустыне» обошлась союзникам в 60 млрд. долларов. Ее оплатили Саудовская Аравия и Кувейт (по 16 млрд.), Япония (10 млрд. долларов). В оплате операции приняли участие Германия и другие страны. США командовали и вели войну на деньги союзников.

Главные требования, которые были предъявлены к Ираку, состояли, прежде всего, в необходимости ликвидации оружия массового уничтожения. Именно это требование станет основным в дальнейших взаимоотношениях Ирака и США. Несмотря на контроль инспекторов ООН, Ирак сохранил 400-тысячную армию и гвардию Хусейна, которые продолжали контролировать страну. Против диктатора было создано несколько оппозиционных партий и организаций, но они существовали за границей и были раздроблены. Внутри страны С. Хусейн беспощадно казнил заговорщиков, в число которых попадали даже родственники. ЦРУ США провело в целях убийства С. Хусейна четыре, стоившие 400 млн. долларов, операции, которые закончились неудачей.

Шли годы. Экономическая блокада Ирака, продолжавшаяся почти десять лет, стоически выдерживалась режимом, несмотря на серьезные убытки. Диктатор ежегодно из-за блокады терял 12 млрд. долларов от непроданной нефти. Запрет на ввоз продовольствия вызвал введение карточной системы, падение ВВП на душу населения. Иракский народ переживал не лучшие времена. Десять лет жизни в условиях блокады давали свои результаты. Запрет на внешнюю торговлю парализовал экономику, особенно нефтеперерабатывающую отрасль и обрек на безработицу 65% трудоспособного населения. В магазинах отсутствовали самые необходимые продукты: сахар, масло, чай, кондитерские изделия. Тупиковые процессы авантюристической политики диктаторского режима стали очевидными для многих.

В этих условиях иракский диктатор взял на себя миссию лидера антиамериканской политики на арабском Востоке. США сильно раздражало такое поведение диктатора. Стремление наказать С. Хусейна становилось для президента Буша чуть ли не главной задачей в отношениях с Ираком. Проблема Ирака воспринималась в США на всех уровнях как проблема незавершенной предыдущей операции «Буря в пустыне». Во-первых, агрессор в войне против Кувейта оказался не наказан, режим Хусейна сохранился. Во-вторых, режим санкций, экономическая блокада в итоге ущемляли жизненные потребности населения, а не руководства Ирака. В-третьих, после событий 11 сентября 2001 года иракский диктатор не прервал связей с террористическими группировками. Но заявлениям американского президента, на территории Ирака находились некоторые видные фигуры сети «Аль Каиды».

С точки зрения администрации Буша контроль над государствами Ближнего Востока был несколько утерян, поэтому восстановить позиции в этом регионе было возможно, но только захватив ключевые позиции в нефтедобыче и оказав политическое давление на отдельные арабские страны. Соединенные Штаты Америки ликвидацию центра антиамериканизма начали с открытия военных действий против Ирака в марте 2003 года. Война США против Ирака ставила цель не только ликвидации диктаторского режима и захвата иракской нефти, но Ирак был необходим для установления рычагов контроля над «невнятной» позицией арабских стран в отношении к международному терроризму.

Поставив под контроль все экономические ресурсы Ирака, Соединенные Штаты бросили вызов Сирии, которая поддерживала экстремистские организации типа «Хизболлы» в Ливане и палестинские группировки ХАМАС, «Исламский джихад». Представительства этих организаций открыто действовали на территории Сирии. После начала военных действий, по сведениям Пентагона, сирийские власти не блокировали границу с Ираком, способствуя проникновению туда боевиков для оказания сопротивления американской армии. На Сирию было оказано сильное политическое давление, чтобы поставить ее в фарватер американской политики.

Военное присутствие в Ираке Соединенные Штаты использовали для давления и на Саудовскую Аравию. Стратегическое партнерство двух стран на Ближнем Востоке несколько охладело после событий терактов в торговом центре США. Соединенные Штаты, особенно после катастрофического повышения цен на нефть в своей стране, стремились ликвидировать зависимость от поставок нефтепродуктов из Королевства. Она очевидна, так как импорт США из Аравии составлял примерно 20% импортируемой нефти. Ликвидация этой зависимости может произойти за счет иракской нефти и увеличения поставок из России. Захватив Ирак, США получили возможность для оказания не только политического, но и экономического нажима на Саудовскую Аравию. На очереди Иран и весь Ближний Восток. Убив, таким образом, нескольких зайцев одной оккупацией Ирака, Соединенные Штаты уже стали осуществлять свой контроль над странами Ближнего и Среднего Востока.

С. Хусейн демонстрировал свое стремление к созданию крупного государства посредством наращивания современного оружия, включая ядерное, и использования широкомасштабных войн. Арабская общественность вначале восприняла С. Хусейна героем, бросившим вызов Западу, а Ирак мощной державой, воюющей сразу с 30 странами, среди которых были США и Великобритания. В глазах националистических сил арабских стран хусейновский Ирак представлялся авангардом борьбы против империализма и сионизма на Арабском Востоке.

Находясь на вершине иерархической власти, С. Хусейн уверовал в свою особую историческую миссию, которая состояла в том, что «Ирак властвует над арабами, а арабы над всем миром». В идеологической рекламе С. Хусейна изображали пожимающим руку Навуходоносору, который дважды захватывал Иерусалим и пригонял евреев в Вавилонию. С. Хусейн якобы принял эстафету истории и должен возродить славу древнего Ирака. Этим целям служили проекты раскопок и восстановления Вавилона, строительство вавилонской башни в столице Ирака.

Вся экономика страны также была направлена на реализацию далеко идущих националистических целей баасистов и его лидера. С санкции Ревсовета Ирака началась милитаризация страны. С. Хусейн поставил задачу превращения Ирака в ведущую военную державу региона. Диктатору удалось, широко используя доходы от нефти, осуществить перевооружение армии, создать с помощью Франции, Западной Германии и СССР новые виды вооружения.

Острые политические ситуации, возникающие каждый раз после очередных авантюристических акций, привели к обострению внутренних противоречий. После трагических событий 11 сентября 2001 года С. Хуссейн не изменил своей политики как внутри страны, так и на мировой арене. Борьба против международного терроризма требовала от Ирака принятия мер по ликвидации террористических групп на территории страны. Связи Багдада с радикальными ближневосточными организациями осуществлялись еще с 1970 года, и наиболее интенсивными были контакты с рядом экстремистских палестинских групп. В Ираке обосновались радикальные группировки, отколовшиеся в свое время от ООП, которые оказали сопротивление Я. Арафату в переговорах с Израилем. Вашингтон назвал багдадский режим спонсором международного терроризма и указал на финансовую помощь Ирака боевикам из террористической организации «Аль-Каида». Президент США также обвинил Ирак в финансировании алжирских исламистов, в связях Хусейна с экстремистами из «Братьев-мусульман». В Ираке действительно выплачивались крупные суммы семьям шахидов-самоубийц.

Кроме того, в Вашингтоне считали, что режим Хусейна, по сути, игнорировал 16 резолюций Совета безопасности ООН, принятых на протяжении 90-х годов. Все они имели отношение к наращиванию Ираком средств массового уничтожения. Но при этом США преследовали свои стратегические цели. Соединенным Штатам важно было обуздать Саддама Хусейна, который стал претендовать на ведущую роль в арабском мире. С. Хусейн делал ставку на воинствующий антиамериканизм и поддержку палестинского терроризма. Американское военное присутствие в Ираке также могло быть важным рычагом давления на другие арабские страны. Значительным стратегическим объектом для США стала иракская нефть. Ирак, обладающий вторыми по значимости запасами нефти в мире, представлялся для США ларцом сокровищ. Американская экономика, находившаяся в состоянии спада, нуждалась в иракской нефти. Одновременно США получали дополнительный рычаг давления на государства, зависимые от поставок арабской нефти: Западную Европу, Китай и Японию.

Военная операция США под кодовым названием «Шок и трепет» началась 20 марта 2003 года. Она изначально нацеливалась на свержение режима С. Хусейна, установление контроля над нефтяными полями Ирака, проведение принудительной «демократизации» этой страны по американским рецептам. Тотальный и жестокий характер приняли удары авиации и ракет по городам Ирака, позициям и опорным пунктам иракской армии. В Ирак прибыли 139 тысяч американских и 11 тысяч британских солдат. Еще 10 тысяч военнослужащих – миротворцы, прибывшие из 18 стран – союзников Соединенных Штатов. Сразу же за войсками вошли представители американских нефтяных компаний и стали хозяйничать на иракских нефтяных предприятиях.

Несмотря на некоторое сопротивление американским войскам, никто не собирался грудью вставать на защиту режима С. Хусейна. Диктаторский режим в Ираке был повергнут. Хусейн, пытавшийся вначале скрыться от преследователей, решил отлежаться в подвале близ Тикрита. Разбежались многие его сподвижники, убиты сыновья Хусейна Удай и Кусай, армия диктатора полностью разбежалась. 1 мая 2003 года президент США Дж. Буш на борту авианосца официально провозгласил победоносное завершение войны в Ираке. Однако это была самая легкая часть победоносной операции США в этой стране. Начавшийся в стране хаос вскоре сменился нарастанием политического напряжения.

Арабо-израильские конфликты на Ближнем Востоке

Ближний Восток вошел в XXI век, пожалуй, как самый нестабильный регион в мировой политике. Более полувека непрерывной конфронтации, шесть арабо-израильских войн характеризуют историческую обстановку на арабском Востоке. Все начиналось с первой арабо-израильской войны, вспыхнувшей в связи с решением ООН создать на территории Палестины еврейское государство. В соответствии с планом разделения Палестины, принятым ООН, 14 мая 1948 года было провозглашено создание государства Израиль. Буквально на следующий день независимость израильского государства оказалась под угрозой: армии Египта, Иордании, Сирии, Ливана и Ирака начали военные действия против Израиля.

В сознании основной массы арабов и их политических лидеров Израиль является олицетворением чуждого восточному менталитету начала, которое необходимо изгнать с территории Палестины. Еврейское государство стало восприниматься в среде арабов как форпост западной цивилизации в арабском мире, как проводник американской политики и американского образа жизни. Конфликт, который в этой ситуации оказался неизбежным, принимал все более затяжной характер.

Арабо-израильский конфликт накладывался на многовековую историческую память народов Ближнего Востока. Израильтяне восприняли начавшуюся войну как войну за независимость, за воссоздание своей государственности, утраченной ими две тысячи лет тому назад. С другой стороны, арабы не забыли крестовых походов европейцев, которые в арабской прессе сравниваются с сионистскими проектами создания еврейского государства.

И дело не только в конфликте арабских стран и Израиля. События на Ближнем Востоке стали во многом зависеть от общей расстановки сил в мире. Конфликт стал зависеть от внешних факторов больше, чем от военных действий и отношений между арабскими странами и Израилем. В события на Ближнем Востоке вовлекалось все большее количество стран и блоков, усложняя процесс урегулирования. Этот конфликт со времени первой арабо-израильской войны стал одним из элементов борьбы за раздел между сверхдержавами сфер политического и экономического влияния Ближнем и Среднем Востоке.

Война закончилась поражением арабских стран. Израиль захватил большую часть предназначавшейся палестинцам территории. Отсюда ведет свое начало проблема оккупированных Израилем палестинских территорий, которая постоянно углублялась по мере постепенного отторжения арабских земель. Полоса Газы отошла Египту, Западный берег реки Иордан — Иордании. Но именно в это время, в период войны 1948— 1949 гг. из Палестины было изгнано около миллиона арабов, нашедших убежище в различных арабских странах. Возникла другая проблема — проблема беженцев, многие из которых до сих пор не могут вернуться на свою родину. Палестинские беженцы, как их с тех пор стали называть, становятся все более агрессивными. Проживая в лагерях, в суровых условиях крайней бедности, палестинцы пытаются вернуться на историческую родину, а заодно и наказать Израиль.

По мере обострения ситуации в конфликт включалось все большее количество государств. Это особенно стало заметно в период второй арабо-израильской войны, преддверием которой стал памятный рейд израильской армии на Газу. Египет, управлявший полосой Газы после первой войны, не смог дать отпор израильским солдатам, прежде всего потому, что египетская армия была плохо вооружена. Все попытки Египта получить оружие у США закончились безуспешно. Однако обращение Насера, президента египетского государства, к Советскому Союзу нашло положительный отклик. Советский Союз неожиданно получал «пропуск» на Ближний Восток, Арабо-израильский конфликт приобретал характер борьбы двух противоположных систем, что не могло не усугубить положение в регионе.

После перевооружения армии президент Насер стал значительно смелее в реализации своих намерений. 26 июля 1956 г. в Египте началась кампания по национализации Суэцкого канала, которая вызвала бурю в Париже и Лондоне, никак не желавших терять свои привилегии в зоне Суэца. В конце октября 1956 года началась тройственная агрессия против Египта: Англия, Франция, Израиль вступили в войну в целях обуздать египетских лидеров и вернуть утраченные позиции. США были застигнуты врасплох начавшейся войной на арабском Востоке, так как ее организаторы держали в строжайшем секрете подготовку к предстоящему нападению. Поэтому позиция США в этой войне была более чем сдержанной, что совсем нельзя сказать о Советском Союзе. Спасая Египет, египетскую революцию и свой престиж на Ближнем Востоке, СССР предупредил Англию и Францию, что продолжение и Египта вынудит его принять необходимые меры, чтобы остановить войну. Весь мир затаил дыхание, ожидая ответа в Лондоне и Париже. Хотя европейские лидеры сделали вид, что советское предупреждение не произвело на них впечатления, война была приостановлена, египетская революция была спасена.

Окончание войны не принесло ослабления противоречий в регионе, а, скорее, наоборот, вступление в сферу конфликта новых политических сил еще более осложнило ближневосточную ситуацию. Значительно возросли акции СССР, а его политика в регионе стала наиважнейшим фактором. С этого времени уже никто из мировых политиков не мог вообразить себе развитие событий без Советского Союза. Вместе с тем, итоги этой войны вынудили США обратить особое внимание на регион Ближнего Востока и делать все, чтобы не допустить там роста влияния коммунистов. Противоречия в регионе усиливались. Каждая из политических сил ждала лишь случая для возможного реванша, поэтому конец войны воспринимался многими политиками как непродолжительное перемирие.

Политика Египта, находившегося под крылом опеки Советского Союза, вполне наглядно демонстрировала всему миру свое намерение вновь померяться силами с Израилем. Армии Египта и Иордании были подтянуты к границам Израиля. Но 5 июня 1967 года Израиль нанес упреждающий удар по египетским силам на юге, разгромив их, затем перешел в контратаку против иорданской армии на востоке и выбил сирийские войска с Голанских высот на севере. Военные действия продолжались шесть дней, а отсюда война получила название «шестидневной».

«Шестидневная война» была не только войной Израиля против некоторых арабских государств. В ближневосточную конфронтацию были вовлечены СССР и США. По «горячей линии» между президентом США Линдоном Б. Джонсоном и главой правительства СССР А. Н. Косыгиным велись острые переговоры о быстрейшем восстановлении мира. Глава правительства СССР вновь подчеркнул, что в противном случае Советский Союз будет «вынужден предпринять необходимые шаги». В течение нескольких часов после переговоров военные действия были прекращены, война закончилась. Однако спорадическая артиллерийская дуэль с периодическими боями на границах продолжались до лета 1970 года, когда Египет и Израиль подписали новое соглашение о прекращении огня на Суэцком канале.

Результатом этой войны стало присоединение к Израилю Западного берега реки Иордан и сектора Газа с соответствующим включением в государство нескольких сотен проживавших на этих землях арабов, не получивших, однако, израильского гражданства. Таким образом, эта война отторгла у арабов и ту территорию, которой они владели после предыдущей войны. В то же время эта война поставила на грань военного столкновения СССР и США, указала на опасность ближневосточного конфликта и необходимость разрешения затянувшегося узла сложных противоречий. Смерть Г. А. Насера в 1970 г. на время нейтрализовала египетскую политику на Ближнем Востоке. Новый президент сменил внутреннюю и внешнеполитическую ориентацию, став в русло американской политики. В 1972 г. премьер Египта известил представителей и военных советников СССР, что в их услугах больше не нуждаются.

Очередная война 1973 года началась в Судный день, самый священный день евреев. На этот раз Египет и Сирия внезапно предприняли нападение на Израиль. В этой войне много неясного. Пресса тех лет писала даже о секретных планах Садата и Киссинджера, после того как в октябре египетская армия неожиданно форсировала Суэцкий канал, а затем вдруг остановилась. Прорыв затем осуществил израильский генерал Шарон, который в результате марша создал угрозу Каиру. За три недели боев Армия обороны Израиля отразила наступление противника, захватив значительную территорию Египта, а на севере остановилась в 32-х километрах от сирийской столицы Дамаска. После трудных переговоров, продолжавшихся около двух лет, были достигнуты соглашения об отводе израильских войск с части захваченных территорий. Война стала поражением для арабских стран и нанесла существенный удар по престижу арабского мира.

Эта война показала необходимость смены стратегии отношений арабских стран и израильского государства. Непризнание государства Израиль арабами не давало никаких результатов, да и тяжело сказывались последствия войн для арабских стран. Первым, кто начал пересмотр отношения к Израилю, был Египет. Президент Египта Садат восстановил дипломатические отношения с Израилем, подписал с ним в Кэмп-Дэвиде соглашение, а затем на его основе в 1979 году заключил мир с Израилем. Арабские страны дружно осудили этот шаг Садата, обвинив его в предательстве общеарабских интересов, и даже исключили Египет из членов Лиги арабских стран. Это была серьезная альтернатива политике арабских государств по отношению к Израилю.

Выход Египта из войны и переориентация внешней политики несколько изменили общую ситуацию на Ближнем Востоке в вопросах его главных проблем, но нисколько не облегчили их разрешение. Прежде всего, с середины 70-х годов, центр тяжести противостояния переносится в сторону самих палестинцев, которые должны были сами добиться международного признания, сами разработать стратегическую линию своего возвращения на родину. Палестинцы, создавшие Организацию освобождения Палестины (ООП), начали свою политическую деятельность с террористических актов и, конечно, не могли рассчитывать на международное признание европейских государств и США. Начиная с 1972 г., когда мир потрясло сообщение об убийстве боевиками израильских спортсменов во время мюнхенской олимпиады, не проходило и года, чтобы очередной террористический акт не напомнил миру о нерешенных проблемах палестинцев. Являясь членом нескольких организаций ООН и получив поддержку СССР, ООП предприняла попытку военного воздействия на Израиль. Территориальной базой для организации боевых подразделений, а затем регулярной армии, стали Сирия и Ливан. Израиль не смог равнодушно взирать на организацию боевиков и учащение нападения террористических отрядов на северные города страны. Совершая упреждающий удар, армия Израиля пересекла границу Ливана в 1982 г. В результате операции «Мир Галилее» была практически уничтожена организационная и военная структура ООП в этом регионе. Небольшими группами боевые отряды могли эвакуироваться из осажденного Бейрута, в котором армия палестинцев была обречена, в соседние арабские государства. С этого времени Израиль стал удерживать у своих границ часть южного Ливана, зону безопасности.

После военных действий 1982 года в Организации Освобождения Палестины произошел раскол. Из нее выделилось ядро партии ФАТХ во главе с Ясиром Арафатом, которое стало на умеренные позиции урегулирования отношений с Израилем. Другая часть ООП резко осудила Арафата и осталась на позициях сохранения вооруженного давления на Израиль, и фактически сомкнулась с террористической организацией ХАМАС, ставившей цель военного воздействия в решении палестинских проблем.

Изменение политической линии ООП привело к поиску шагов мирного пути решения палестинского вопроса. В сентябре 1993 года произошла первая встреча противоборствующих сторон, которая закончилась неожиданным рукопожатием Ицхака Рабина и Ясира Арафата. ООП отказалась of силовых приемов в политике и осудила терроризм. Она исключила из «Палестинской хартии» пункты, отрицающие право Израиля на существование, заявила о переходе к мирному урегулированию конфликта между палестинскими арабами и евреями. Со своей стороны Израиль, признал ООП в качестве представителя палестинцев. Соглашение, подписанное Израилем и ООП в Вашингтоне в сентябре 1993 года, содержит ряд общих принципов, определяющих переход к палестинскому самоуправлению, осуществление которого распределено в несколько этапов. Первый этап — переход к самоуправлению в секторе Газа и районе Иерихона — был проведен в мае 1994 года. В августе того же года начался второй этап, включающий передачу палестинским представителям полномочий власти. С резкой критикой обновленной ООП выступили крайние палестинские группировки исламского толка ХАМАС, «Исламский джихад» и др., не пожелавшие сменить террористические акции на процесс мирных договоренностей. В этом и состоит одна из главных проблем палестинского урегулирования. Отсутствие единого подхода к палестинскому вопросу мешает разрядить обстановку на Ближнем Востоке.

Реакция на мирное соглашение с палестинцами не была адекватной и в самом Израиле. Израильские «ястребы» бурно отреагировали на подписание мирных соглашений и создание Палестинской автономии. Прозвучала не только критика в адрес руководства Израиля. В ноябре 1995 г. произошло убийство премьер-министра Ицхака Рабина, совершенное экстремистом-евреем. Это убийство повергло страну в глубокий траур. Конечно, убийство премьер-министра Рабина и постоянные террористические акции палестинских террористических организаций затормозили процессы мирного урегулирования. Избранный на волне национализма новый премьер Израиля Б. Нетаниягу категорически отверг поначалу основные требования палестинцев по созданию палестинского государства. Однако объективные реалии и нужды страны заставили и нового премьер-министра продолжить диалог с Ясиром Арафатом, с которым тоже нужно было считаться. В январе 1996 года прошли выборы в орган самоуправления — Палестинский Совет (парламент), и Ясир Арафат, набрав 80% голосов, был избран президентом автономии. Похоже, что процесс мирных переговоров для разрешения арабо-израильских противоречий приобрел с конца 90-х годов необратимый характер.

Преодолевая серьезные препоны на пути мирного урегулирования, в ноябре 1998 г. был сделан новый шаг в дальнейшем развитии соглашений о палестинском самоуправлении. В ноябре при посредничестве США было подписано новое соглашение («мир в обмен на землю»), по которому Израиль обязался вывести войска с части земель Западного берега реки Иордан, при этом около половины данной территории попадало под контроль палестинской администрации. Переговорный процесс был продолжен следующим премьером Израиля Э. Бараком, который на выборах сумел победить своего противника только потому, что готов был продолжать диалог и идти на компромиссы с палестинцами. Очередные переговоры между Э. Бараком и Я. Арафатом состоялись в Кэмп-Дэвиде в 2000 году при посредничестве президента США Б. Клинтона. Эти переговоры велись по проблеме Восточного Иерусалима, который, по требованиям палестинцев, должен был стать столицей автономии. Но это требование было неприемлемо для Израиля, объявившего еще ранее единый и неделимый Иерусалим своей столицей. Окончательного решения эта проблема пока не находит. Нужно всегда помнить о том, что мирные процессы урегулирования проходят в острой борьбе против террористов, которые, постоянно совершая террористические акции, мешают миролюбивым соглашениям. На практике это даже во многих случаях приводит к срыву переговорных процессов.

События 11 сентября 2001 года серьезно повлияли на внутриполитическую обстановку в каждой из арабских стран и отразились на внешнеполитической стратегии большинства государств Ближнего Востока. С одной стороны, активизировали деятельность экстремистские группировки, почувствовав, что террористические акты могут нанести серьезный ущерб и вызвать шоковое состояние в обществе. Значительно увеличилось количество терактов в Израиле. Активизация террористических банд выразилась, прежде всего, не только в увеличения количества терактов, но и в масштабе их деятельности. С другой стороны, после событий 11 сентября арабские государства и Израиль значительно усилили нажим на ликвидацию террористических банд на своих территориях, и эти действия приносили успех. Война США в Ираке еще более подтолкнула к проведению антитеррористических мер. Стала заметна тенденция в арабских странах к нормализации отношений с израильским государством, к объединению их усилий по ограничению действий международного терроризма. Некоторая корректировка позиций арабских стран в сторону нормализации отношений с Израилем проходила на фоне усиливавшейся борьбы против экстремистских организаций в палестинской автономии. Ясир Арафат не мог утвердиться как президент автономии без помощи и поддержки израильского правительства и должен был обуздать деятельность непримиримых террористических группировок типа ХАМАС и др. Создание правительства, выборы в Национальный Совет автономии (палестинский парламент) были лишь первыми шагами к нормальному функционированию административных структур палестинского государственного образования. Но эти структуры, как и новая власть, разрушались активными действиями оппозиционеров и террористических групп. Арафат вынужден был сделать новые шаги к нормализации отношений с Израилем.

В условиях обострения борьбы против террористических организаций в 2003 году в Палестине, в иорданском курорте Акаба, премьер палестинской автономии Абу Мазен (Махмуд Аббас), президент США Дж. Буш, премьер-министр Израиля Ариэль Шарон поставили подписи под новым планом мирного урегулирования — «Дорожная карта». Этот план мирного урегулирования на Ближнем Востоке предусматривал приход к окончательному пункту назначения, а именно к созданию палестинского государства. Однако на этом пути должна быть свернута деятельность таких организаций, как ХАМАС и «Исламский джихад». Несмотря на подписанный план, Арафату не удалось справиться с террористами и поставить под свой контроль разрозненные группы боевиков из ХАМАС и «Исламского джихада». Эти организации чувствовали себя так же вольготно, как и прежде. Арафат менял правительства, но это не приносило успеха. Прошло немало времени, но десятки убитых и сотни раненых в результате террористических актов показывали, что ситуация с обузданием террористов не меняется. В этих условиях раздраженное правительство Израиля поставило вопрос о доверии палестинской администрации и Я. Арафату. Все большее число членов правительства Шарона требовали дальнейшей изоляции Арафата, который все-таки продолжал сохранять высокую популярность среди палестинцев, и высылке Арафата из Раммалаха (столица палестинской автономии). Многие политические деятели Израиля зачислили Арафата в лагерь врагов израильского государства и требовали его смещения с поста президента автономии. В ноябре 2004 года в Париже, в госпитале «Перси» скончался Ясир Арафат и был похоронен в Раммалахе, столице палестинской автомиии. Террористические группировки попытались сразу же обострить политическую ситуацию и извлечь выгоду из смерти великого палестинца. Появились новые группировки «Бригады мучеников Аль Аксы», «Бригады шахида Ясира Арафата» и др. Экстремисты попытались придать новый импульс исламистскому террористическому движению. Преемник Ясира Арафата — Махмуд Аббас — занял пост главы Палестинской национальной администрации (ПНА) демократическим путем на основании успешных выборов, проходивших в январе 2005 года. Он сразу же заявил о том, что «палестинцы готовы к миру». М. Аббас начал с попыток уговорить радикальные палестинские организации заключить хотя бы временные соглашения о перемирии с Израилем. Когда же такая организация, как ХАМАС, отвергла предложения нового президента Палестины, глава палестинской организации отдал необычный приказ сотрудникам палестинских сил безопасности: охранять израильтян на контролируемой палестинцами территории и пресекать провокационные действия боевиков. Став президентом палестинцев, М. Аббас прекрасно понимал, что в одночасье никак не удастся прекратить террор своих соплеменников, как и понимал факт того, что нормализовать отношения с Израилем при наличии террористических организаций, совсем не желающих подчиняться нынешней администрации, — дело чрезвычайно сложное. По мнению ближайшего окружения президента, благосостояние палестинского государства и его безопасность несовместима с существованием ХАМАСА и др. террористических организаций.

М. Аббас приступил к поиску союзников и в этом смысле шел проторенной дорогой Ясира Арафата. В конце января 2005 года он нанес визит в Москву и встретился с В. В. Путиным. В России он не впервые. Еще в 1982 году он защищал в СССР докторскую диссертацию по тематике истории сионизма. С той поры ушло немало лет, однако он утвердился в последующем как умеренный политик и продолжатель дела Ясира Арафата. В основу общей позиции политики на Ближнем Востоке была положена идея о том, что мирный процесс в регионе должен вестись в рамках «дорожной карты», и в этом плане Россия вполне может осуществить роль одного из ведущих игроков на Ближнем Востоке.

Таким образом, ясно одно: создание мирной ситуации на Ближнем Востоке требует усилий многих государств, заинтересованных в нормализации международных отношений в этом регионе. Новому президенту автономии, конечно, нужна позитивная поддержка американских и европейских политиков, поддержка Израиля и арабских государств. Прекращение конфликтов на Ближнем Востоке зависит от согласия многих стран, определяющих политику этого региона.