Реферат: Феномен жизни и песенного творчества Юрия Визбора

МУНИЦИПАЛЬНОЕ ОБЩЕОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ «ГИМНАЗИЯ № 20»

Проблемно-методический центр русской словесности

РЕФЕРАТ

ФЕНОМЕН ЛИЧНОСТИ И ПЕСЕННОГО ТВОРЧЕСТВА ЮРИЯ ВИЗБОРА

Выполнила ученица 11–А класса

Петрунина Олеся

Руководитель Рыбка Л. И.

г. Донской 2007 год

План

Введение. Интерес к авторской песне Ю. Визбора

1. Что же это за явление – самодеятельная песня

2. «Визбор – певец мужества, истинной доблести, мужского рыцарства»

Заключение. Юрий Визбор – поэт эпохи

Список литературы

Введение. Интерес к авторской песне Ю. Визбора

В наши дни возможности реализации творческих способностей каждого талантливого человека неизмеримо выросли, и нередко потребность людей выразить свои чувства, мысли, настроения проявляется в сочинении и исполнении ими своих песен.

Творения бардов, как и песни народные, проходят строгий естественный отбор обществом и временем, когда выживают лишь самые лучшие. С распространением магнитофонов этот процесс протекает много быстрее, буквально на наших глазах. Поэтому сегодня можно говорить о самодеятельной песне как о явлении, рассматривая его в разных аспектах – социальном, историческом, общекультурном, искусствоведческом. Справедливо в одной из статей заметил журналист Н. Вайнонен: «Удивительно не то, что для обозначения этих песен используется множество определений: самодеятельные, гитарные, авторские, студенческие, туристские, песенная поэзия. Ведь каждое из них отражает какую-то иную грань или сторону этого явления. Удивительно другое – сколь быстро, по историческим меркам, оно созрело и заявило о своей самостоятельности». И как жаль, что этот плодотворный, активно действующий вулкан до сих пор крайне мало изучен, исследован, освоен профессиональными критиками, музыковедами, искусствоведами и социологами.

За самодеятельной песней под гитару стоит простота и непосредственность с глубоким смыслом, отвечающим жизненному опыту человека, с поэзией, которая подкупает искренностью и правдивостью чувств, с певучестью мелодии, которые сродни подлинной песенности, отточенной временем и талантом народных масс. И не в этом ли главное, что самодеятельная гитарная песня в настоящее время становится все более своей, близкой и желанной для пения и сопереживания, хотя во многих случаях она рождается индивидуально…

Примеров можно привести более чем достаточно. Многие песни Булата Окуджавы, Юрия Визбора, Ады Якушевой, Евгения Клячкина родились, как личные мотивы их драм и переживаний, но, единожды прозвучав, они вырвались за тесные рамки собственного «я» и стали достоянием многих, частицей жизни и судеб других людей, которые свою жизнь уже не мыслили без этих мудрых и нужных строк.

Ю. Визбор является одним из представителей туристско-альпинистского направления 60-х годов. Его песни – это песни летчиков, полярников, моряков и альпинистов, рыбаков и космонавтов. В них он показал нелёгкую романтику их работы и жизни.

Целью своего реферата я ставлю изучение уникальной и своеобразной творческой деятельности Юрия Визбора и, как составной её части, авторской песни. Я хочу узнать, почему Юрия Визбора считают основоположником авторской песни, и понять, в чем заключаются притягательная сила и огромное воздействие его песен на слушателей.

Для достижения поставленных целей необходимо решить следующие задачи: выяснить, когда и как зародилась авторская песня; проанализировать, почему именно в 60-х годах XX века произошел взлет этого вида искусства; изучить материалы, позволяющие раскрыть личность Юрия Визбора, основные направления, особенности и значение его творчества; понять, в чем заключается суть авторской песни и что отличает ее от других песенных жанров.

Мне кажется, что феномен личности и песенного творчества Юрия Визбора достоин самого серьезного изучения. Многообразие талантов буквально разрывало его на части. Блестящий журналист, впервые придумавший «репортажи с гитарой в руках», одаренный прозаик, незаурядный художник, талантливый и обаятельный артист во всех своих проявлениях — от киноэкрана до застольной беседы, альпинист и горнолыжник, всю полноту своей не умещавшейся в рамках одного жанра натуры он более всего реализовал в песнях.

Много раз приходится замечать, как живёт самодеятельная гитарная песня у походного костра, в маленькой уютной компании, в огромной аудитории концертного зала... Везде по-разному, но одно всегда неотъемлемо у этой песни: она заставляет слушать и думать. А это уже само создает своеобразный, неповторимый контакт между поющими и слушающими, проникновенную атмосферу нравственности и любви.

1. Что же это за явление – самодеятельная песня

Что же это за явление – самодеятельная песня?

Традиции создания песен с ярко выраженной авторской позицией, песен граждански активных существовала давно. Вспомним «Варшавянку» Г. Кржижановского, «Смело, товарищи, в ногу» Л. Радина, «Там вдали за рекой» Н. Кооля.

Песни, сочиняемые непрофессиональными музыкантами, появлялись и в годы предвоенные («Бригантина» Г. Лепского и П. Когана, «Пыль, пыль, пыль…» Е. Аграновича на стихи Р. Киплинга и др.), и в период Великой Отечественной. В 1941 г. свою первую авторскую песню сочинил М. Анчаров, а в 1943-м в горах Кавказа родились «Баксанская» и «Барбарисовый куст». В том же году на фронте впервые попробовал себя в песне Б. Окуджава («Нам в холодных теплушках не спалось»), а вскоре после войны студенты нескольких институтов вовсю распевали «Глобус» М. Львовского (мелодия М. Светлова), считая его новым студенческим гимном.

Я не знаю, где встретится

Нам придётся с тобой,-

Глобус крутится, вертится,

Словно шар голубой.

И мелькают города и страны,

Параллели и меридианы,

Но таких ещё пунктиров нету,

По которым нам бродить по свету.

Но когда говорят о современном жанре самодеятельной (авторской) песни как о массовом движении, его цветущей весной и первым плодоносным летом всё же считают послевоенное десятилетие – 50-е гг. В чём же здесь дело?

Процитирую высказывание Юрия Визбора в одном из интервью:

«В 1951 г. я поступил учиться в Московский государственный педагогический институт имени Ленина. Представьте себе музыкальную атмосферу того времени: кончилась эпоха прекрасных военных песен, вернее, сами песни остались, но жизнь уже развивалась по новым, мирным законам и требовала иных песен. Что же предлагало тогда радио? Почти каждый день появлялись песенные новинки, в основном неплохие, но предназначенные для громкого массового пения на демонстрациях и площадях. Они решали свои и очень важные задачи. Кроме подобных песен ничего иного практически не было. Мы же, как все молодые люди, работали, учились, увлекались туризмом, ходили в походы и очень любили петь. А вот таких песен, которые можно было бы петь в общежитиях, у костра, в весёлых студенческих обозрениях или даже включать в выступления студенческих агитбригад, как их теперь называют, таких песен не было, то есть создался этакий своеобразный вакуум, и, как всякий вакуум, он должен был чем-то заполняться».

К сожалению, этот вакуум не смогли заполнить профессиональные песенники, не сумевшие вовремя откликнуться на настроения и чувства послевоенной молодёжи.

Но есть и иная, как мне кажется, главная причина взлёта самодеятельного песенного творчества именно в то время. Стремление к честности, правдивости, внимание к душевному миру человека, господствующие в самодеятельной песне, формировались как раз на том этапе жизни нашего общества, когда были вскрыты и начали преодолеваться отрицательные последствия культа личности, когда наступил период обновления, поисков и надежд, когда всю страну охватил новый творческий подъём.

Вспомним конец 50 – начало 60-х. Фильмы «Баллада о солнце» и «Чистое небо» Г. Чухрая, «Весна на Заречной улице» и «Застава Ильича» (более известный под названием «Мне двадцать лет») М. Хуциева, «Летят журавли» М. Калатозова и «Девять дней одного года» М. Ромма. В театрах идут пьесы Н. Хикмета, А. Володина и В. Розова, на эстраде – джазы О. Лундстрема и Э. Рознера, зачитываются до дыр романы «Не хлебом единым» В. Дудинцева и «Тишина» Ю. Бондарева, новые поэмы А. Твардовского. Рождаются театр «Современник» и журнал «Юность», появляются радиостанция «Маяк», а молодые поэты А. Вознесенский, Б. Ахмадулина, Е. Евтушенко, Р. Рождественский декламируют свои стихи прямо на площадях и стадионах.

В потоке блистательных имён и произведений отнюдь не затерялись, казалось бы, совсем не громкие голоса М. Анчарова, Ю. Визбора, А. Якушевой, А. Городницкого.

Почему непременно самодеятельных?

Думаю, никто не станет оспаривать очевидный факт, что песня во все времена, во всех социальных группах людей всегда была мощным средством человеческого общения. И в праздники, и в будни. Точнее, чем «нам песня строить и жить помогает», вряд ли, скажешь.

Однако чем песня жива, почему она привлекает или не привлекает людей? Должна быть хорошей музыка? Да. Хорошим текст? Да. Но почему всё-таки нередко остаются на десятилетия и века песни, казалось бы, бесхитростные по тексту и напеву?

Скажем так: песня – это есть обнажённая человеческая душа (говорю о песне настоящей), этим она привлекает людей. Человек может проявить себя в песне мужественным, нежным, задумчивым, весёлым, грустным, гневным и т.д., но никогда не должен – фальшивым. Душевная неточность, психологическая ложь убивают песню. И не спасут тогда ни оригинальная мелодия, ни изысканный текст, ни хорошо поставленный голос певца. Сколько досады вызывают иные песни, исполняемые с эстрады, по радио и телевидению! Те, в которых нет и малых признаков истинной душевности.

Суть лучших самодеятельных песен – в стремлении к истинности, к правде мыслей и чувств, а значит, в неприятии фальши любого рода: в малом и большом. Подчеркиваю: особенность явления самодеятельной песни заключается прежде всего в стремлении к истинности, а не просто искренности. Искренность – дело вторичное. Искренне можно и заблуждаться, искренне можно даже лгать.

В песнях, создаваемых инженерами, геологами, учителями, физиками, журналистами, рабочими, конечно, возможны литературные и музыкальные огрехи, да и их, на мой взгляд, не всегда полезно пытаться исправлять. Но ценность этих песен в том, что их авторы стремятся отобразить мир человеческих страстей и дел реальным, таким, каков он есть на самом деле.

Самодеятельная песня жива людьми, которые хотят её петь или слушать, и теми, у которых есть особый дар создавать песни. Это редкий талант, поскольку в этом случае он должен быть многогранным. Как верно однажды заметил Е. Бачурин, один из авторов-исполнителей, «триединство стиха, музыки и своей исполнительской интонацией – гораздо более редкое и ценное явление, чем какой-нибудь заезженный шлягер... Пройдёт время – и по голосам бардов будущие поколения тоже будут судить о нашем времени, о наших бедах и радостях, о наших жгучих проблемах и отношении к ним».

Три поколения советских людей тянулись ко всему живительному, что есть в самодеятельных песнях. Их наиболее яркие авторы абсолютно индивидуальны, одного не спутаешь с другим. Мажорный, солнечный, всегда с юморком, Юлий Ким поёт совсем иначе, чем нервный, звучащий подчас трагически Евгений Клячкин. Юрий Визбор – это распахнутые ветра, простор равнин и вечность гор, Ада Якушева – сама женственность, Александр Городницкий – сама мужественность, Виктор Берковский – темперамент и экспрессия, Сергей Никитин – интонированное озвучивание стиха, мелодичность, задушевность и затаённость.

И тем очевидней проступает то общее, что объединяет всех их и многих других наших бардов: стремление к истине, органичное неприятие лжи и фальши. Причём стремление к точности и правде отличает не только содержание, но и саму манеру исполнения самодеятельной песни. Существует жесткая обратная связь: любую фальшь слушатели – ценители этой песни генетически не выносят.

Рождение песни непредсказуемо, тем более песни самодеятельной, когда душа и мысли как бы выплескиваются на бумагу стихами, а в голове уже роится мелодия, и руки сами тянутся к гитаре. Но рождение песни – это и муки творчества, сомнение и угрызение совести: «Да надо ли это кому-нибудь?..»

Над песней надо работать, как надо «работать» и над любовью. Кропотливо и терпеливо, чтобы ощущение того и другого не покидало бы всю жизнь.

Ведь дело мужчин, пересилив тревогу,

Надежно держать чуть дрожащий штурвал

И молча глядеть на ночную дорогу,

Чтоб компас души верный путь указал…

(Ю.И. Визбор)

Важным самостоятельным направлением в авторской песне 60-х стало туристско-альпинистское. Это не случайно. Техническая и гуманитарная интеллигенция, инженеры и студенты рвались в трудные походы на неприступные вершины и в тайгу, чтобы хотя бы на время уйти от сложных проблем и фальши городской жизни, почувствовать себя настоящими мужчинами, прикоснуться к истинным, неискаженным ценностям человеческих отношений — любви, дружбе, испытаниям трудными условиями и опасностями.

Возможно, поэтому крупным песенным центром в Москве в те времена стал Московский государственный педагогический институт имени В.И. Ленина, где учились тогда Ада Якушева, Юрий Визбор, Юлий Ким, Юрий Ряшенцев и другие широко известные позднее поэты и авторы песен.

Именно там еще с конца 50-х годов зазвучали, сначала в альпинистских и горнолыжных компаниях, а потом уже и по всей стране, песни Юрия Визбора, рождая снежную лавину подражаний.

Популярность этого человека при жизни, оборвавшейся в 1984 году, когда Юрию едва исполнилось пятьдесят, поистине была фантастической, и вовсе не потому только, что Визбор был еще и талантливым киноактером, сыгравшим, в частности, роль Бормана в «Семнадцати мгновениях весны». Его песни «Лыжи у печки стоят», «По судну «Кострома» стучит вода», «Серега Санин», «На плато Расвумчорр не приходит весна», «Мы стояли с пилотом ледовой проводки», «Волейбол на Сретенке» и многие другие создали подлинную романтику этой совсем не романтичной эпохи.

2. «Визбор – певец мужества, истинной доблести, мужского рыцарства»

По словам Андреева Ю. А.: «Визбор — певец мужества в трудных условиях, истинной доблести, несмотря ни на что, столь не модного в наш прагматичный век мужского рыцарства. Атрибуты его героя — скала над ледяной пропастью — «вот это для мужчин — рюкзак и ледоруб», кабина взлетающего самолета — «пошел на взлет наш самолет», отсек подводной лодки — «наша серая подлодка в себя вобрала якоря» завьюженный перевал, где «бульдозеру нужно мужское плечо». Когда слушаешь эти песни сейчас, в начале нового века, сердцем овладевает острая ностальгия по собственной юности».

В автобиографию следует добавить несколько интересных штрихов. Его отец, Иозас Ионасович Визборас (по-русски Иосиф Иванович), родился в 1903 году в Либаве, ныне Лиепая в Латвии. Родители отца были людьми необычных судеб. Ионас, дед Юрия Визбора происходил из малоземельных крестьян. Вырвавшись из деревенской нужды, он едет в Либаву учиться, потом работает техником на железной дороге. За активное участие в революции 1905-1907 годов был сослан в Сибирь.

Бабка Юрия Визбора по отцовской линии, Антосе Фиревичуте, была дочерью зажиточных родителей. Оперная певица, она в годы гитлеровской оккупации отказалась выступать перед захватчиками. Об этом Юрий Визбор, сотрудник журнала “Кругозор”, узнал из письма своей родной тётки Антосе Шимаускайте, пожелавшей выяснить, не родственники ли они.

Мать Юрия Визбора, Мария Григорьевна Шевченко, родилась в 1912 году в Краснодаре. Её родители – также выходцы из бедных крестьянских семей. Перед войной Юрий не раз бывал с матерью в Краснодаре. Он вспоминал впоследствии, как дед привозил две-три арбы лопающихся от солнца арбузов, собирались все родственники, ели арбузы и пели песни, которые способны были тронуть душу, казалось бы, самого бесчувственного человека.

Мария Григорьевна ещё до войны окончила курсы акушерок, во время войны работала в санэпидемстанции и училась в 1-ом Медицинском институте. Потом более 30 лет проработала в Министерстве здравоохранения СССР, была членом международных медицинских учреждений, побывала почти в 50 странах мира.

Детство Юрия Визбора пришлось на суровое военное время и не менее тяжкие послевоенные годы, которые, несомненно, оказали решающее влияние на становление его личности.

Отношение к войне, верность долгу памяти, преемственность и связь поколений займут потом важное место и в его творчестве: песнях, прозе, документальном кино – творчестве представителя «на войну опоздавшей юности». Осмысливая истоки своего мировоззрения, Визбор скажет в пьесе «Берёзовая ветка» устами одного из героев:

«В байдарочном походе по реке Жиздре, протекавшей в брянских лесах, мы натолкнулись на удивительный след войны. Четверть века назад какой-то солдат повесил на берёзу винтовку. Четверть века она висела на этой берёзе. Сталь ствола съела ржавчина, ремень сгнил. Но ложе приклада приросло к берёзе, стало её частью, и сквозь этот бывший приклад уже проросли, пробились к солнцу молодые берёзовые ветки. То, что было орудием войны, стало частью мира, природы. И я тогда подумал, что это и есть – я, мы, моё поколение, выросшее на старых, трудно затягивающихся ранах войны… Война убила не только тех, кто пал на поле боя. Она была суровым рассветом нашего послевоенного поколения. Оставила нам в наследство раннее возмужание, жидкие школьные винегреты, безотцовщину, ордера на сандалии, драки в школьных дворах за штабелями дров. Война была моим врагом – личным врагом».

Что касается духовных факторов, в той или иной мере определявших художественные вкусы Визбора, то это были не теряющие ценности в любое время народные песни, песни военных и послевоенных лет (он прямо-таки с благоговением относился к замечательному поэту-песеннику Алексею Фатьянову), наконец, дворовые песни.

Нельзя не сказать в этой связи и о человеке, сыгравшем существенную роль в песенной судьбе Визбора, – о его сверстнике, близком друге Владимире Красновском.

«Не было человека в моей судьбе, который оказал бы на меня большее влияние, чем Володя. В школе он обучил меня играть на гитаре. В институт, и именно в этот, я поступил только из-за него, поддавшись его нехитрым аргументам. Он научил меня любить музыку, песни. Он, а не мифическая «учительница славная моя» обучил меня любить и понимать литературу», – писал о нём Визбор в 1982 году.

В Московском государственном педагогическом институте, куда поступил Визбор, уже учились Максим Кусургашев, Юрий Ряшенцев, Вячеслав Онищенко, Игорь Мотяшов, Всеволод Сурганов, Семён Богуславский, Пётр Фоменко, Юрий Коваль – впоследствии достаточно известные в литературных кругах люди. Именно они закладывали определённые традиции: занимались футболом, волейболом, боксом, лёгкой атлетикой, коньками. В пединституте, типично женском, где ребята были наперечет, Визбору пришлось на первом курсе выступать за свой литературный факультет по одиннадцати видам спорта и по шести-семи – за институт. Но, как и положено, многочисленные увлечения прошли, а настоящая любовь осталась.

Этой любовью стали горы.

Они же писали песни, обычно на известные мелодии, никаких попыток сочинительства музыки в то время не предпринималось. Первую свою песню, «супер-романтическое произведение», Визбор написал в 1952 году. Называлась песня «Мадагаскар», хотя к известному острову никакого отношения не имела. В то время увлекались Киплингом, экзотикой далёких стран, когда всё казалось романтичным. Ну а музыка песни была заимствована из спектакля Кукольного театра С.Образцова «Под шорох твоих ресниц».

Чутко горы спят,

Южный Крест залез на небо,

Спустились вниз в долину облака.

Осторожней, друг,-

Ведь никто из нас здесь не был,

В таинственной стране Мадагаскар.

Походная туристская тематика, горы стали определяющими темами песенного сочинительства Визбора до конца 50-х годов. На заимствованные мелодии, зачастую с помощью друзей – С. Богуславского, И. Мотяшова, М. Кусургашева, Ю. Ряшенцева, – написаны такие песни, как «Бивуак», «Над рекой рассвет встаёт», «Путевая», «Прощальная», «Снова в Турграде», «Синей дымкою горы подёрнулись». К этому времени относятся и первые пробы создания коллективом своей музыки к своим стихам. Вместе со Светланой Богдосаровой, автором музыки, Визбором написаны «Парень из Кентукки», «Карельский вальс», «Жить бы мне, товарищи», «Прощай Москва!».

Кончен день морозный,

Свет зари погас.

За соседним озером

Ждет ночевка нас.

Не грусти дорогою,

Что далек твой дом,

Ты узнаешь многое

На пути своем. («Карельский вальс»)

С Владимиром Красновским, тоже автором музыки, – «Старые ели», «Тихий вечер спустился за Камою», «Дождик опять моросит с утра». А вот и «самостоятельный» Визбор, во всех ипостасях – и поэт, и композитор: «Теберда», «Синие горы», «Маленький Радист», «Романтики», «Вечерняя песня». Всего Визбором к 60-му году написано примерно сорок песен. Не все они остались в памяти студенчества, туристов тех лет, не все они были ровными по художественным достоинствам.

Подхватили эту волну сочинительства чуть позже пришедшие в МГПИ Ада Якушева, Юлий Ким, Борис Вахнюк, Ирина Алтаржевская, Валерий Агриколянский, Владимир Чернов. Причем наряду с самодеятельной туристско-студенческой песней, рос интерес и к песне народной, которая практически и познакомила Визбора с народными песенными традициями.

По окончании МГПИ в 1955 году Визбор едет по распределению в посёлок Кизема Архангельской области. Там в маленькой одноэтажной деревянной школе-восьмилетке, он преподаёт русский язык и литературу, географию, английский язык, физкультуру. А потом была армия.

Служил Визбор в Кандалакше, стал радистом. Объездил и облетал весь Север. Времени для сочинительства был немного, но в армейских газетах появляются первые публикации – рассказы, стихи, строевая песня связистов (музыку к ней написал неизменный Красновский, который служил вместе с Визбором). Словом, шёл процесс познания жизни, накопления опыта. Впоследствии переосмысленные, переделанные отрывки из стихов вошли в другие песни.

Сержант Визбор не раз награждался «за активное участие в работе художественной самодеятельности и высокий уровень исполнительского мастерства». В архиве Визбора хранится и грамота за второе место по работе на радиостанциях среди сержантов на окружных состязаниях связистов в 1957 году.

Север, Карелия, Хибины навсегда покорили Юрия Визбора. Вот отрывок из одного стихотворения, написанного в армии:

Ветер в сопках. Синева долин.

Белый, замороженный залив.

Здесь учился жизни боевой:

Песни петь, чеканить строевой.

Как же расплатиться мне с тобой,

Край мой, бесконечно голубой?

Я – не гость, считающий часы,

Я, москвич, представь себе – твой сын.

Север для москвича Визбора – часть Родины, часть жизни. Армия – пора становления и мужания, время утверждения тех человеческих качеств, которые затем определяли его жизненную позицию.

Юра любил море. И не только море: суровую и непокорную Арктику, неприступные и постоянно манящие горы, необъятные просторы пятого океана. Его привлекала не только экзотика, хотя и это было. В первую очередь, его привлекали люди, вступающие в единоборство со стихией и с собой, проявления их душевных качеств на границе человеческих возможностей:

Корабли расстаются, как женщины:

Все судачат, все хрипло кричат.

Кораблям где-то встречи обещаны,

И рюкзак брошен в угол с плеча.

А за окнами Арктика, бесконечные льды,

Черно-белая графика невеселой воды.

Только где-то на Севере, далеко-далеко,

Будто солнце просеяли решета облаков. («Арктика»)

Закончив службу, Визбор возвращается в Москву, где начинает работать в молодёжной редакции Государственного комитета по телевидению и радиовещанию. Работа на радио, освоение профессии журналиста дали Визбору огромный эмоциональный заряд для творчества, поскольку приходилось много ездить по стране, встречаться с людьми. И снова активные занятия альпинизмом, знакомства с коллегами по «песенному цеху».

К тому времени туристская, студенческая песня (тогда ещё не было устоявшегося сегодня термина «самодеятельная песня», хотя и он не вполне соответствует содержанию этого явления) развивалась бурно. В свой репертуар Визбор включает лучшее, что было создано самодеятельными авторами. Ряд лет (конец 50-х – начало 60-х годов) он – активный пропагандист не только своих песен, но и песен Юлия Кима, Ады Якушевой, Булата Окуджавы, Дмитрия Сухарева, Евгения Клячкина, Новеллы Матвеевой, Михаила Анчарова и многих других. Александр Городницкий признаётся, что слышит свои ранние песни только голосом Визбора.

«В те годы, когда сам я еще редко выступал со своими песнями, в своих концертах довольно часто их пел. Один из его биографов - Ролан Шипов — отмечает, что по частоте исполнения у нас на втором месте были песни Ады Якушевой, а на третьем — мои. По этой причине некоторые из моих старых песен — «Кожаные куртки», «Деревянные города», да и некоторые другие — часто приписывали Визбору.

В связи с этим вспоминается история, произошедшая со мной в начале 77-го года на борту научно-исследовательского судна «Академик Курчатов», пересекавшего Атлантический океан. Мне в каюту неожиданно позвонил начальник радиостанции и сказал: «Ну-ка иди скорей в радиорубку — тут тебя Би-би-си передает...» Не слишком обрадовавшись этой новости, я в радиорубку все же пошел. Когда я туда вошел, то увидел, что там уже сидят капитан, первый помощник и еще один член экспедиции «в штатском», которого в команде называли «Федя — лохматое ухо». Из динамика несся мой голос, поющий песню.

Все присутствующие обратили на меня свои безучастные взоры — так смотрят на дорогого покойника. Сесть никто не предложил. Наконец песня кончилась, и диктор произнес: «Радиостанция Би-би-си закончила очередную передачу из цикла «Русский магнитофониздат»: поэты-певцы, преследуемые советским правительством...» Взгляд первого помощника, устремленный на меня, приобрел большевистскую жесткость и непримиримость к врагам рейха. «Вы только что прослушали, — продолжал диктор, — песню Юрия Визбора «Чистые пруды» в исполнении автора...» Я сказал: «Слышали? До свиданья». И ушел».

Заявив о себе, прежде всего как романтик походной жизни, романтик дорог, Визбор видит, что рядом есть и другие песни на эту тему. И среди множества туристских песен не так-то много действительно ценных в художественном и идейном плане. «Общесоюзно» пелись «Мы идём по Уругваю», «У девушки с острова Пасхи» – это с экзотикой, и попроще – «Бабка Любка», и совсем без претензий – «Я с детства был испорченный ребёнок». Против пустоты, пошлости и безвкусицы в песенном спортивном быту Визбор выступает в 1959 году с фельетоном в журнале «Музыкальная жизнь». И выступает, говоря современным языком, конструктивно, формулируя свою программу: искоренить дрянные песни можно только песнями хорошими. И сам делает в этом деле почин: пишет «Домбайский вальс», «Шхельду», «Мама, я хочу домой», «Подмосковную», «Волчьи ворота», «Горнолыжную», «Хамар-Дабан», «Зимний лагерь Алибек» и др. Эти песни резко отличаются от громкоголосиситых и пустых «Уругваев», «Островов Пасхи». Негромкие, лиричные, светлых и чистых тонов, иногда с ноткой грусти, но не пессимизма, с незатейливыми, легко запоминающимися мелодиями, они легко потеснили своих предшественниц.

Лыжи у печки стоят,

Гаснет закат за горой.

Месяц кончается март,

Скоро нам ехать домой.

Здравствуйте, хмурые дни,

Горное солнце, прощай!

Мы навсегда сохраним

В сердце своем этот край. («Домбайский вальс»)

Вместе с тем в это время туристская песня уже вырастает из размеров своей ковбойки, но не одевает фиолетовый пиджак с блёстками! Самодеятельная песня и по сей день – в свитере, как метко отмечал сам Визбор. Просто круг тем, поднимаемых непрофессиональными авторами, становится шире. Растёт песенный диапазон и самого Визбора: разъезжая по заданиям редакций по стране, бывая там, где совершаются великие дела, он из всех этих поездок привозит песни. Вот только некоторые из них: «Любовь моя Россия», «Охотный ряд», «Астрономы», «Подмосковная зима», «На плато Расвумчорр», «Ищи меня сегодня», «Спокойно, дружище, спокойно», «Да обойдут тебя лавины», «Если я заболею» – на несколько переделанные стихи Ярослава Смелякова. «Самое большое признание для поэта, – говорил потом Смеляков в своём выстулении по радио, – когда его стихи становятся народной песней». Путевку к этой народной песне дал Визбор.

Дом в столице на Неглинной 8/10, где в конце 50-х – начале 60-х годов жили Юрий Визбор, Ада Якушева и их дочь Таня, был «штабом» самодеятельной песни. Тогда, ещё до начала магнитофонной эры, основным средством передачи песни был личный контакт: из уст в уста, из тетрадки в тетрадку. К ним приходили и приезжали со всех концов бывшего Советского Союза.

Пели чисто, жили просто – на какие-то шиши.

Было жанра первородство, три аккорда, две души.

На Неглинной у Адели, где игрушки на полу,

Пили, ели, песни пели, дочь спала в своём углу –

так вспоминал эти годы поэт Дмитрий Сухарев, один из зачинателей самодеятельной песни.

В октябре 1962 года вышла в эфир радиостанция «Юность», инициатива создания которой принадлежала Юрию Визбору. До «Юности» молодёжный отдел вещал скудно, неуверенно, разбросанно в эфире. Нужно было стать голосом самой молодёжи, а не «вещанием» для неё. «Помню, – рассказывал потом Юрий Визбор, – каких усилий требовали первые программы. И я нисколько не сожалею о том тяжелом времени – это было прекрасное время поисков. Нам очень повезло в том смысле, что мы начинали совершенно новое дело…». Это «новое дело» сегодня можно оценить как существенный качественный сдвиг не только в формах работы радиовещания, но и вообще в духовной жизни наших стран.

Другое детище Визбора и его единомышленников на радио – тогда первый в нашей стране журнал с гибкими грампластинками – «Кругозор». Уже в первом номере в апреле 1964 года появляется песня-репортаж Визбора «На плато Расвумчорр». Все с волнением ждали откликов. Волновался и Визбор: как воспримут читатели-слушатели столь необычную форму – песню-репортаж? Ведь не только сторонников, но и противников у неё было не мало и в редакции и на радио! Поступившие отклики окрылили создателей и авторов «Кругозора» – журнал понравился и раскупался, что называется, нарасхват.

Особенность песен-репортажей состояла в том, что Визбор встречался со строителями, ракетчиками, моряками, лётчиками, нефтяниками, даже работал вместе с ними, делал документальные записи и сочинял песни о конкретных людях, событиях, но так, чтобы каждая песня носила какой-то обобщающий характер, могла звучать самостоятельно. Наверно, можно назвать эту работу радиожурналиста Юрия Визбора песенной летописью 60-х годов, правдивым рассказом о современниках.

«Мой магнитофон как корабль, – писал Визбор. – Его трюмы полны встречами. Я везу людей, я везу их судьбы, их жизнь. Над дверью студии зажигается табло: «Микрофон включен!» – и через мгновение они становятся всем известны, всеми понимаемы.

Родные мои люди! Я обращаюсь к вам, к тем, о ком писал, хорошо ли писал, плохо ли – не в этом сейчас суть. Не знаю, помните ли вы меня. Я вас помню, вы стали частью моей жизни. Мне очень хочется собрать вас всех у себя в квартире, в Черёмушках; будет, правда, тесновато, да не беда! Я бы хоть раз поглядел ещё на вас: рыбаков и сеятелей, провидцев и поэтов, мудрых и честных людей, чьи слова остались на плёнке моего магнитофона…»

С 1 июля 1970 года Визбор работает в творческом объединении «Экран» Центрального телевидения. «Моя работа – штатного сценариста – напоминает работу пожарного или врача скорой помощи. То есть я получаю отснятую и не принятую студией и мной же, как членом художественного совета сценарной коллегии, картину и перемонтирую её, придумываю новый ход, пишу новый текст. А, кроме того, снимаю сам».

Начинать в «Экране» пришлось нелегко, хотя до этого, ещё в 1966 году, Визбор снял по своему сценарию документальную картину «Тува – перекрёсток времён». Буквально на другой день после прихода в «Экран» ему предложили спасти уже пять раз не принятый фильм «Якутские встречи». Деньги истрачены, натура снята – по принципу: что увидел, то и снял, – а картины нет. В спорах и конфликтах с авторами, по двенадцать часов подряд в монтажной реанимировал Визбор фильм. Это была трудная и запомнившаяся победа.

Охват проблем и «география» документальных фильмов Визбора очень широки. Достаточно назвать только ряд его картин из сорока, в которых он был либо сценаристом, либо режиссёром, либо автором текста, а порой и совмещая эти функции: «Вахта на Каме» (1971), «Столица» (1972), «Диалоги в Полоцке» (1973), «Помнит Дунай» (1974), «Братск, вчера и завтра» (1977), в серии «Наша биография» – «Год 1943» и «Год 1944» (1977), «Хлеб лёгким не бывает» (1978), «Среди космических дорог – одна моя» (1981), «Город под Полярной звездой» (1982). Ряд его фильмов был удостоен высоких наград на международных фестивалях: «Челюскинская эпопея» и «Доктор» (1974), «Мурманск-198» (1980), «На полюс!» (текст и песня) (1980). Фильмы Визбора отмечены печатью гражданской искренности, глубиной проникновения в освещаемые проблемы, высоким художественным уровнем, они окрашены лирическим подходом автора к своим героям.

Особо следует сказать о последних работах Юрия Визбора в документальном кино. В многосерийном фильме «Стратегия победы», созданном творческим объединением «Экран» Центрального поведения, фильмы «Битва за Днепр» и «Победная весна» сняты по сценариям Визбора. Серия вызвала большой общественный резонанс.

Когда Визбор завершил работу над сценарием «Победной весны», болезнь буквально вырвала перо из его рук. Уже не было сил делать записи в еженедельнике, которые он вёл с 1971года: встречи, события, планы. Раз в неделю поперёк августовских страниц 1984 года короткое слово: болезнь, болезнь, болезнь... Но вот самая последняя запись от 30 августа, сделанная, надо полагать, ценой значительных усилий, самая последняя строка, написанная рукой Юрия Визбора: «Принята картина 45 год».

Работа, долг, дело, нужное остающимся жить, – важнейшие ценности, являющиеся смыслом жизни для самого Визбора.

Когда уходим мы к неведомым высотам,

За нами в небе след искрящийся лежит,

И первая любовь с названием «работа»

Останется при нас оставшуюся жизнь…

По сценариям Визбора снято несколько художественных фильмов: «Год дракона», «Капитан Фракасс», «Прыжок». На сценах театров идут его инсценировки и пьесы «Автоград-XXI», «В списках не значился», «Берёзовая ветка».

Хорошо известен Юрий Визбор и как киноактёр. Сниматься он начал в 1965 году – в фильме Марленна Хициева «Июльский дождь». Когда ему тогда корреспонденту «Кругозора», позвонили с «Мосфильма» и предложили роль в кино, он воспринял это как розыгрыш.

Хуциев не ошибся в выборе актёра на роль Алика – Визбор должен был сыграть почти самого себя. В фильме он исполнил две песни: «Простите пехоте» – Б.Окуджавы и свою – «Спокойно, товарищ, спокойно».

Затем следовали съёмки в фильмах «Возмездие», «Красная палатка», «Рудольфио». Его приглашали такие режиссеры, как А. Столпер, М. Калатозов, Д. Асанова, Л. Шепитько, Г. Панфилов, Т. Лиознова. Его партнёрами были А. Белявский, А. Митта, И. Чурикова, А. Демидова, А. Папанов, К. Лавров, Ю. Соломин, О. Табаков, В. Тихонов, И. Ледогоров.

Что позволило Юрию Визбору успешно сняться в полутора десятках фильмов? В первую очередь, пожалуй, его типажность. Ведь он почти везде играл своих современников, часть прожитой им самим жизни. Исключением из общего правила была роль Бормана в телесериале «Семнадцать мгновений весны». Перед актёрами, исполнявшими роли верхушки третьего рейха, ставилась задача – показать фашизм как опасного, серьезного врага и тем самым доказать силу и превосходство советской идеологии и морали, победивших его. Именно эта задача привлекала Визбора.

Безусловно, более важным делом для него, с чем он вошел в жизнь нашего общества и останется в нём, были его песни.

В двадцать лет Юрий Визбор осознал, что искоренить плохие песни можно только хорошими. К двадцати пяти годам он чётко понял, как это надо сделать. «Нытье – вещь поверхностная, это проще всего: у кого нет неприятностей? Нужно выявлять более сложное, более глубокое. Нужно заразить людей светлым, хорошим. Вот, элементарно говоря, моё кредо» – говорил он.

Главным и внутренне осознаваемым был для Визбора выбор позиции – гражданской позиции. И определиться нужно было не перед какими-то официальными инстанциями, организациями, знакомыми, а перед самим собой. По сути дела нужно было понять, кто ты и что ты есть, что ты можешь сказать людям, и сказать за них от их имени.

Здесь не должно быть ничего модного, преходящего, конъюктурнрго, заказного. Только ты, твоя совесть – твой главный редактор, критик, цензор. И эту позицию не надо афишировать на каждом углу – её нужно просто реализовать, воплотить в делах, песнях, творчестве, раз уж ты избрал такую форму самовыражения. Видимо, эта избранная Визбором позиция и определяла какое-то время его лидерство во главе всей колонны «бардов» первого поколения.

В отличие от некоторых из них, песенная поэзия Юрия Визбора не уводит в мир бесплодных мечтаний, не жалуется и не скулит в порыве болезненного самокопания, а добродушно подсмеивается, она исходит от здорового, сильного человека.

Герой Визбора смотрит на мир не со стороны – он сам ощущает себя частью этого мира, он хозяин этого мира:

Знаком ли ты с землёй?

Да вроде бы знаком.

А чей тут дом стоит?

Да вроде общий дом.

А может, это твой?

Внимательно смотри –

Ведь нет земли такой

В других концах земли.

Созидательную роль творчества Юрий Визбор осознавал очень хорошо: «Мы говорим, что время делает песни. Это верно. Но и сами песни чуть-чуть делают время. Входя в нашу жизнь, они не только создают её культурный фон, но часто выступают как советчики, выдвигают свою аргументацию в тех или иных вопросах, а то и просто рассказывают. Они становятся «делателями жизни», как и всякое иное искусство».

Визбор всю свою жизнь доступными ему средствами боролся за утверждение самодеятельной песни, за её достойное место. Еще, будучи журналистом «Кругозора», он рассказал на его звуковых страницах о ленинградских «бардах»: А. Городницком, Е. Клячкине, Б. Полоскине, В. Вихореве. Он спел там же песни воинов-альпинистов «Баксанскую» и «Барбарисовый куст». Писать песни для кинофильмов он приглашал непрофессиональных композиторов В.Берковского и С.Никитина, и этот союз был весьма плодотворным. Визбор неоднократно бывал председателем жюри различных смотров и конкурсов самодеятельной песни во многих городах бывшего Союза. Он открывал там клубы самодеятельной песни, прослушивал на предварительных отборах сотни участников, поддерживал талантливых. Никто из авторов самодеятельной песни не знал так близко все проблемы клубов самодеятельной песни в Москве и других городах, как Визбор.

Одна из ярких страниц творчества Юрия Визбора – его песни о горах. Он – признанный певец мужской дружбы, товарищества. Никто другой из самодеятельных авторов так хорошо не был знаком с горами, никто не отдал столько сил, таланта, чтобы выразить свою любовь к горам. Он не только воспевал горы, но и всеми средствами своего творчества – в очерках, рассказах, повестях, кинофильмах, в своих рисунках – делился увиденным с другими.

Через всё более чем тридцатилетнее творчество Юрия Визбора тянется поэтический горный хребет, составленный из его песен, где есть свои вершины, перевалы, долины, реки…

Вот первое очарование горами, ещё в начале 50-х: «Теберда, Теберда, голубая вода», «В облаках стоят вершины», «Синей дымкою горы подернулись». Горы для него – одухотворенные существа, без идеалистической мистики, конечно, – просто таково его поэтическое видение. Он наделяет их многими качествами живого, человеческого.

«Что манит в горы? Наверное, прежде всего сами горы, прекрасные, неповторимые, разные. Каждый горный район – поток открытий… Горами можно любоваться бесконечно, смотреть на них как на огонь или бегущую воду» – говорил Визбор. Но если бы он остановился только на этом, то остался бы просто пейзажистом, эстетом.

«Лыжи у печки стоят, гаснет закат за горой». О чем эта песня? Разве о лыжах, о закате? (Кстати, отшучиваясь от разных критиков – дескать, автор не прав, лыжи у печки ставить нельзя, Визбор говорил, что писал не инструкцию по хранению лыж.) Он сумел быстро подняться от первоначально доминировавшего в его песнях эмоционально-психологического, конкретного уровня восприятия – хотя декорации, вещественно-предметный антураж и остались – до более глубоких истин, до обобщений и выводов более широкого плана, до философского понимания смысла гор. Как пик имеет несколько граней, так и гора для Визбора – понятие многоплановое. Горы – это не только красиво. Гора для альпиниста, по Визбору, – объект творчества, он «возделывает сам себя, засевает поле своей судьбы мужеством, взращивает мощные и прекрасные всходы».

Отыщешь ты в горах

Победу над собой.

Самоутверждение, проверка самого себя, чтобы не забыть своего предназначения. И чем сложнее восхождение, тем дороже победа:

И потому, что путь туда опасней,

На эту гору выйти нам пора.

Зачастую для поэтического героя-альпиниста горы – это убежище, пристанище, врачеватель, но не попытка убежать от действительности, а возможность передышки:

Горы, мудры и туманны,

Встанут выше облаков

И залижут наши раны

Языками ледников.

Юрий Визбор побывал во многих горных районах бывшего СССР: на Кавказе, Памире, Тянь-Шане, в Хибинах, бывал он и в Польских Татрах. В 1967 году мог подняться на пик Ленина, но на подходах сложилась аварийная обстановка и ему пришлось доставлять вниз пострадавшего. В 1977 году на Юго-Западном Памире он вместе со своими неизменными товарищами поднялся на одну из безымянных вершин высотой 5800 метров, названную ими по праву первовосходителей пиком Василия Шукшина. В своём дневнике он записал 3 июля: «Счастливейший день! Прошли в лоб кулуар и вышли на гребень. Огромные снежные поля. Вершина. Весь Памир!». А 5 июля уже появилась песня:

Ищите, ищите мой голос в эфире,

Немного охрипший, на то есть причины, –

Ведь наши палатки стоят на Памире,

А мы чуть повыше, чем эти вершины.

Горы вообще давали Визбору мощный толчок к творчеству. Большинство его песен, и не только связанных с горами, было написано в горах: и «Ходики», и «Сезон удачи», и «Сорокалетье», и «Речной трамвай», и «Многоголосье».

Любовь Визбора к горам была взаимной. Он любил их, и они любили его. Не те поэтические синеглазые горы. Горы для него имели ещё одну сторону:

Гора – это, прежде всего, понимаешь, друзья,

С которыми вместе по трудной дороге шагаешь…

Нет, наверное, ни одного альпиниста, скалолаза, горнолыжника, кто бы ни слышал песен Визбора. А сам он знал, пожалуй, всех известных наших альпинистов и многих неизвестных. В любом альплагере он был желанным гостем. Он провожал и встречал советскую команду, совершившую восхождение на Эверест. Его песни звучали в их базовом лагере среди валунов ледника Кхумбу. «В голове крутятся одни и те же строчки:

Ну, как же тебе рассказать, что такое гора?

Гора – это небо, покрытое камнем и снегом», –

вспоминал Казбек Валиев своё ночное восхождение на Эверест. Песня Визбора оказалась не только неотъемлемой частью быта альпинистов в базовом лагере, но и составной частью их победы над вершиной.

Прославим тех, кто был на Эвересте,

Кто третий полюс мира покорил,

Кто, кроме личной альпинистской чести,

Честь Родины своей не уронил!

Скончался Юрий Иосифович Визбор в Москве 17 сентября 1984 года, в неожиданно тёплый и синий день той ненастной осени.

Что ж ты нигде не живёшь?

Мы-то пока поживаем,

Мало чего успеваем,

Но презираем за ложь,

Но бережем за тепло,

Старые добрые песни,

Ну, постарайся воскресни,

Время чудес не прошло…

В августе 1985 года группа из «Спартака» под руководством мастера спорта международного класса В.Кавуненко совершила первовосхождение на безымянную вершину на Памиро-Алае и назвала её пиком Визбора. На Тянь-Шане появился перевал Визбора, на Кавказе – ещё один пик Визбора. Альпинисты чтят память своего товарища, своего певца…

Можно подумать, что Юрию Визбору везло в жизни. Так случилось, что он оказался у истоков самодеятельной песни и стал голосом поколения. По счастливой случайности он был в числе создателей радиостанции «Юность» и журнала «Кругозор», случайно снялся в кино… и т. д. Не слишком ли много счастливых случаев для одного человека? Однако все эти «случайности» выливаются в общем итоге в определённую закономерность. Визбор не плыл по воле обстоятельств: «Судьба меня качала, но и сам я не святой, я сам толкал её на поворот». Он был незаурядным человеком, наделённым многими способностями, и умел приложить свой главный талант – быть Личностью там, где требовало Время.

В одной из его давних песен, написанной еще в молодые годы, такие строчки:

Спокойно, дружище, спокойно, —

У нас еще все впереди.

Они поистине оказались пророческими. Песням Юрия Визбора, у которых все еще впереди, суждена долгая и славная жизнь. Ни никогда не состарятся, пока существуют горы и океан, пока девчонка, заслонившись рукой от вечернего света, с любопытством смотрит на встречный ледокол, пока остаются на земле бескорыстная дружба и светлая любовь, мужская доблесть и радостное чувство удивления красотой окружающего мира.

Нам с годами ближе

Станут эти песни,

Каждая их строчка

Будет дорога.

Снова чьи-то лыжи

Греются у печки,

На плато полночном

Снежная пурга.

Что же, неужели

Прожит век недлинный?

С этим примириться

Все же не могу.

Как мы песни пели

в доме на Неглинной

И на летнем чистом

Волжском берегу!

Мы болезни лечим,

Мы не верим в бредни,

В суматохе буден

Тянем день за днем.

Но тому не легче,

Кто уйдет последним, —

Ведь заплакать будет

Некому о нем.

Нас не вспомнят в «Избранном» —

Мы писали плохо.

Нет печальней участи

Первых петухов.

Вместе с Юрой Визбором

Кончилась эпоха —

Время нашей юности,

Песен и стихов.

Нам с годами ближе

Станут эти песни,

Каждая их строчка

Будет дорога.

Снова чьи-то лыжи

Греются у печки,

На плато полночном

Снежная пурга. (А. Городницкий)

Юра любил море. На пятидесятилетний юбилей А. Городницкого в давнем 1983 году он принес ему в подарок сине-белый военно-морской флаг, на котором было написано «Старшему матросу А. Городницкому от матроса Ю. Визбора». Александр спросил у него: «Юра, а почему же старшему?» «А я тебя моложе, - ответил он, - на полгода. Дольше проживу». И засмеялся. Таким вечно молодым он и остается...

Заключение. Юрий Визбор – поэт эпохи

Юрий Визбор — личность в искусстве многогранная. Я уже не говорю о его первоклассных, запоминающихся ролях в наших кинофильмах, о его прозе... Но главное все-таки, с чем он вошел в наше искусство, — авторская песня, движение, одним из зачинателей которого он по праву является.

Кто первый взял гитару и, подойдя к микрофону, стал не читать стихи, а петь их? Кто был первым бардом, поющим поэтом нашего времени? Многие полагают: Окуджава. Еще чаще говорят: Высоцкий. У людей есть основания думать так. Но если быть точным, то у истоков современной песенной лирики стоит Юрий Визбор.

Было время недолгое, полтора-два года в конце пятидесятых, когда именно он, ярко выделившийся, как бы выплывший из волн широко разлившейся тогда студенческой песни, единолично овладел вниманием и сердцами слушателей. Магнитофонные ленты, передаваемые из дома в дом, и живые голоса, подхватывающие песню от костра к костру, были словно отражением облика самого Визбора, веселого, желтоволосого, круглолицего парня в ковбойке, который не то пел, не то шептал, не то рассказывал с берущей за душу простотой:

Лыжи у печки стоят,

Гаснет закат за горой...

Он был изумительно, прирожденно артистичен, этот певец у костров, и в его артистизме уже была нащупана своя долгая тема, своя информация, найденная сразу и точно. Тогда шутили: у Визбора даже гитара смеется! Через десятилетия пронес Визбор эту свою улыбку. Рядом с пронзительной элегической печалью Окуджавы, рядом с яростным, гневным напором Высоцкого не повторялась искрящаяся улыбка Визбора, и песни его узнаваемы именно по отсвету смеха. Жизнь его оказалась недолгой. Всего пятьдесят лет. Он успел многое. Написал несколько сценариев, издал пару книжек рассказов, сыграл несколько кино-ролей. Оставил ворох прелестных акварельных, гуашевых пейзажей, «зеленые озера да черточки лесов...». Его песни бытуют в живой памяти людей, их поют в студенческих общежитиях, у костров, на зимовках, в кубриках и в кают-компаниях.

Он поэт товарищества, поэт тесных человеческих связей. Герой Визбора всегда в связке, в цепочке. Он — певец мужской доблести. Его герой — человек с рюкзаком и ледорубом. Человек на крутом склоне. На накренившейся палубе. За рулем мчащейся машины. За штурвалом взмывающего самолета. Его символы — тропа, уходящая в туман, тропа, по круче взбирающаяся к солнцу. Его язык — скупые жесты. Мужская немногословность, слегка стесняющаяся себя, как бы прячущая свою силу.

Юрий Визбор из тех самых детей войны, что выжили в страшные годы, выросли на «горбатых улицах», а потом, выучившись, освоив книжные премудрости, закинули за спины рюкзаки и пошли осваивать эту землю. Визбор с его нехитрыми мелодиями, с его душевностью — романтик этого поколения. Он — поэт поколения, не утратившего юношеской мечтательности. Он — поэт эпохи, которая завещает свою мечту сильным людям будущего.

А, что же самодеятельная песня? Приходится признать, что ситуация такова: за последние годы поется множество песен под гитару, сочиненных рабочими, инженерами, студентами. Но ни одна из них не появилась на страницах молодежных журналов. Где же тысячи, пусть сотни хороших, нужных подросткам песен? На магнитофонных пленках? В рукописных списках? В устах таких же ребят с гитарами?

Широкой публикации гитарной песни пока не существует, да и с записями не все в порядке. Конечно, можно выучить песню на слух, искать и находить нужные стихи у друзей. Но чаще всего у тех же друзей на пленках и дисках записаны те проходные и пошлые песенки, которые так быстро проникают в ребячьи души и, представьте себе, запоминаются мгновенно. А это вовсе не пустяк, когда под «обаяние» такого рода песенной продукции попадают подростки. Даже при всей своей примитивности и вульгарности подобные «романтические» напевы несут в себе вполне определенные умозаключения, когда героизируются самые низменные стороны человеческой души, тем самым как бы снимая с них нравственный запрет. Вот и вырабатывается не только песенный стереотип, но безвкусица и пошлость.

Сейчас самодеятельная песня переживает упадок. Но я считаю, что она обязательно вернется в том размахе, который был в 60-х. Ведь будет новое поколение, которое выберет свои песни, которые будут отвечать иным задачам и решать какие-то свои проблемы. Самодеятельная песня не может исчезнуть потому, что только она несет с собой то настроение откровенного разговора, человеческого общения, которое необходимо людям. Эта песня переродится в новом исполнении.

Данная работа дала мне шанс познакомиться, изучить, понять творчество замечательного барда, одного из основоположников русской авторской песни XX века Юрия Визбора. В результате исследования, как мне кажется, я немного приблизилась к пониманию тех мыслей, чувств и идей, которые заложены в его песнях, к его мироощущению, жизненной позиции. Я смогла ответить для себя на многие вопросы: почему многие люди берутся за сочинение песен? Да потому, что в песню просится сама жизнь, потому, что людям необходимо находить выражение своих чувств и переживаний.

Что представляет собой создание песен? Это работа души. Работа часто изнурительная и сложная, но всегда прекрасная.

Почему песни Визбора притягивают к себе слушателей? Потому, что в них запечатлены чувства, которые присущи каждому: надежда, вера, тихая радость и грусть, жажда жизни и любовь.

Список использованной литературы

1. Андреев Ю.А. «Наша авторская» – М.: Изд-во Молодая гвардия, 1991.

2. Беленский Л.П. – «Среди нехоженых дорог одна – моя»: Сб. туристских песен – М.:Проф-издат, 1989.

3. Визбор Ю.И. «Я сердце оставил в синих горах» – М.: Изд-во Физкультура и спорт, 1986.

4. Визбор Ю.И. «Не верь разлукам, старина» - М.: Изд-во Эксмо, 2006.

5. Потапчук И.В. «Семейный собеседник»: Справочное пособие - Тула: Приок. кн. изд-во, 1989.

6. Сухарев Д.А. «Юрий Визбор» - М.: Изд-во Киноцентр, 1989.