Реферат: Идеалы красоты: история и география

1. Древний Египет, Китай, Япония

Многие великие умы человечества размышляли о тайнах и законах красоты, о природе прекрасного. В частности, Бодлер писал, что она состоит из двух элементов – одного вечного и неизменного, не поддающегося точному определению, а другого относительного и временного, складывающегося из того, что дает данная эпоха, – мода, вкусы, страсти и господствующая мораль. Непременными условиями «вечной и неизменной» красоты были и остаются симметрия; гармония – единство в многообразии; взаимное соответствие всех черт и пропорций; законченный целостный образ; чувство подлинной жизни.

Изменение эстетического идеала не исключает единого для всех главного качества в самых разных типах красоты – гармонии. Как бы ни отличалась неповторимая египетская царица Нефертити от античной Венеры Милосской, прекрасная флорентинка Симонетта от таитянских красавиц Гогена или великолепные пышнотелые женщины, воспетые Рубенсом, от тренированного, спортивного типа нашей современницы – все они предполагают в своем облике определенную гармонию, такое взаимное соответствие всех черт и пропорций, которое создает законченный и целостный образ.

Естественно, что во все времена ценителями женской красоты были мужчины, и первым из них (по греческой мифологии) был сын троянского царя Парис, Зевс поручил ему рассудить Геру, Афину и Афродиту, спорящих между собой о красоте. «Яблоко раздора» с надписью: «Прекраснейшей» – Парис передал Афродите, которую впоследствии уличили в употреблении пудры и губной помады.

Так, почти одновременно с появлением человека возникает косметика, сохраняющая красоту, подчеркивающая достоинства и маскирующая недостатки. Уже на самых ранних этапах своего развития человек стремится к чистоте и украшению тела, к избавлению с помощью различных средств от видимых недостатков внешности.

Идеалом красоты Древнего Египта была стройная и грациозная женщина. Тонкие черты лица с полными губами и огромными миндалевидными глазами, форма которых подчеркивалась специальными контурами, контраст тяжелых причесок с изящной вытянутой фигурой вызывали представление об экзотическом растении на гибком колышущемся стебле.

Чтобы расширить зрачки и придать блеск глазам, женщины Египта капали в них сок из растения «сонная одурь», которое затем получило название беладонны.

Самым красивым цветом глаз считался зеленый, поэтому глаза обводили зеленой краской из углекислой меди (позже ее заменили черной), их удлиняли к вискам, подрисовывали толстые длинные брови. Зеленой краской (из растертого малахита) красили ногти и ступни ног.

Египтянки изобрели особые белила, придававшие темной коже светло-желтый оттенок. Он символизировал землю, согретую солнцем. Едкий сок ириса употребляли в качестве румян, раздражение кожи этим соком вызывало красноту, сохраняющуюся продолжительное время.

Известный египтолог Георг Эберс в романе «Уарда» так описывает египтянку:

«В ее жилах не было ни капли чужеземной крови, о чем свидетельствовал смугловатый оттенок ее кожи и... теплый, свежий и ровный румянец, средний между золотисто-желтым и коричневато-бронзовым... О чистоте крови говорили также ее прямой нос, благородной формы лоб, гладкие, но жесткие волосы цвета воронова крыла и изящные руки и ноги, украшенные браслетами».

На выстриженную голову женщины и мужчины надевали парик из растительного волокна или овечьей шерсти. Знать носила парики большого размера, с длинными, ниспадающими на спину локонами или с многочисленными мелкими косичками. Иногда для создания еще большего объема головы надевали два парика один на другой. Рабам и крестьянам полагалось носить лишь небольшие парики.

Египтянки славились своим искусством изготавливать всевозможные лаки, притирания, краски и пудры, которые по своему составу близки к современным. Пожилые женщины красили волосы жиром черных быков и вороньими яйцами, а для улучшения роста волос использовали жир льва, тигра, носорога.

Мужчины брили лицо, но часто носили искусственные бороды из овечьей шерсти, которые покрывали лаком и переплетали металлическими нитями.

Ассирийцы и вавилоняне чернили брови и ресницы, густо белили и румянили лицо, женщины покрывали свои лица особыми составами, которые, подсыхая, придавали лицу блеск и твердость эмали, красили волосы хной и басмой, Этикет предписывал мужчинам тот же грим, что и женщинам, мужчины носили густые парики, накладные усы и бороды.

Представители народа майя, населявшие полуостров Юкатан и другие области Центральной Америки, окрашивали тело красной мазью, в которую добавляли очень липкую и пахучую смолу – стиранс. Этой смесью смазывали особый брусок, украшенный узорами, и натирали им грудь, руки, плечи, становясь, как им казалось, очень нарядными и приятно надушенными.

В древнем Китае идеалом красоты была маленькая, хрупкая женщина с крошечными ногами. Чтобы ножка оставалась маленькой, девочкам вскоре после рождения туго бинтовали стопу, добиваясь прекращения ее роста. Женщины белили лица, румянили щеки, удлиняли брови, красили ногти в красный цвет. Мужчины отращивали длинные волосы и заплетали их в косу.

Особо красивыми считались у мужчин и женщин длинные ногти, это был символ достоинства и богатства. За ногтями тщательно ухаживали и для сохранения их надевали специальные богато украшенные «наперстки» из драгоценного металла или кости.

Красавицы Японии густо белили кожу, замазывая все дефекты на лице и груди, лоб по краю роста волос обводили тушью, брови сбривали и вместо них рисовали короткие толстые черные черточки. Замужние женщины в феодальной Японии покрывали зубы черным лаком, Идеальным считалось собирать волосы в высокий тяжелый узел, который поддерживался длинной узорчатой палочкой. Чтобы спать с такой прической, под шею подкладывали специальные подушечки на деревянной подставке. Для укрепления волос и придания им блеска волосы смазывали специальными маслами и растительными соками (сок алоэ). Мужчины рисовали или наклеивали фальшивые усы и бакенбарды, выбривали себе лоб и затылок, а на макушке собирали волосы в красивый пучок, который завязывали эффектными шнурами.

Японцы тщательно ухаживали за своим телом. Они мылись в необыкновенно горячей воде, смазывали тело специальными мазями, применяли паровые ванны.

Во время раскопок на острове Крит английский археолог Артур Джон Эван нашел и исследовал древний город, существовавший за тысячу лет до расцвета Древней Эллады. Судя по сохранившейся настенной живописи, представительницы прекрасного пола этого острова носили платья с кринолином и низким вырезом. Они любили водные процедуры, ублажали себя морскими купаниями и жаркой баней.

2. Древняя Греция и Древний Рим

В Древней Греции огромную роль в воспитании гражданина и человека играла физическая культура и естественным был культ тренированного тела. В основе идеала красоты лежит единство, гармония духа и тела. Греки считали величину, порядок и симметрию символом прекрасного. Идеально красивым был человек, у которого все части тела и черты лица находились в гармоничном сочетании.

Художники нашли и оставили после себя меру прекрасного – так называемые каноны и модули. Тело должно было иметь мягкие и округлые формы. Эталоном красивого тела у греков стала скульптура Афродиты (Венеры). Эта красота выражалась в цифрах: рост 164 см, окружность груди 86 см, талии – 69 см, бедер – 93 см. Прекрасным считалось лицо, которое можно было разделить на несколько равных частей (три или четыре). При трех разграничительные линии проходили через кончик носа и верхний надбровный край; при четырех – через край подбородка, по кайме верхней губы, по зрачкам, по верхнему краю лба и по темени.

По канонам греческой красоты прекрасное лицо сочетало прямой нос, большие глаза с широким межвековым разрезом, дугообразными краями век; расстояние между глазами должно было быть не менее величины одного глаза, а рот в полтора раза больше глаза. Большие выпуклые глаза подчеркивались округлой линией бровей. Красоту лица определяли прямые линии носа, подбородка, невысокий лоб, обрамленный завитками волос с прямым пробором. Эллины большое внимание обращали на прическу. Женщины, как правило, волосы не обрезали, они укладывали их узлом или перевязывали на затылке лентой. «Античный узел» вошел в историю прически и до сих пор находит себе почитательниц.

Юноши брили лицо и носили длинные завитые локоны, перехваченные обручем. Взрослые мужчины носили короткие волосы, круглую бородку и усы.

В моде была красота строгая и благородная. Прежде всего ценились голубые глаза, златокудрые волосы и светлая, блестящая кожа. Для придания лицу белизны привилегированные гречанки использовали белила, легкие румяна наносили кармином – красной краской из кошенили, применяли пудру и губную помаду. Для подведения глаз – копоть от сгорания специальной эссенции.

Женщины из народа, для которых косметические средства были малодоступными, накладывали на ночь маску из ячменного теста с яйцами и приправами.

В Древнем Риме был культ светлой кожи и белокурых волос. Апулей считал, что вряд ли Вулкан женился бы на Венере, а Марс влюбился в нее, если бы она не была златокудрой. Жены римских патрициев для ухода за кожей, кроме отбеливающих мазей, средств против сухости кожи, морщин и веснушек, применяли молоко, сливки и молочнокислые продукты. Во время путешествий, помимо свиты, их сопровождали стада ослиц, в молоке которых они купались. Римлянки уже знали секрет обесцвечивания волос. Волосы протирали губкой, смоченной маслом из козьего молока и золой букового дерева, а затем обесцвечивались на солнце.

Светлые вьющиеся волосы считались идеалом красоты, и римские парикмахеры придумывали самые разнообразные завивки. В моду входили то греческие прически, то египетские а-ля Клеопатра. В период империи их сменяют высокие прически на веерообразных каркасах, с накладками из искусственных волос. У мужчин прямые, начесанные на лоб короткие волосы, лицо бритое или небольшая завитая бородка. В историю вошла прическа «голова Тита» из коротких локонов с бакенбардами, названная так по имени римского императора Тита Веспасиана. Косметические средства для повседневного туалета богатых римских дам изготавливались в домашних условиях, а уход за кожей и волосами проводили специально обученные молодые рабыни под надзором более пожилых и опытных женщин.

Римляне были знатоками гигиены, они широко практиковали массаж и частые купания в банях (термах), где имелась холодная и горячая вода, ванны, парные, комнаты отдыха и гимнастические залы.

3. От Средневековья до XIX века

С упадком Рима эпоха воспевания красоты сменилась культом аскетизма, отрешенности от радостей восприятия мира. В средние века земная красота считалась греховной, а наслаждение ею – недозволенным. Тело драпировали тяжелыми тканями, которые плотным мешком скрывали фигуру (ширина одежды к росту составляет 1:3). Под чепчиком полностью прятали волосы, был предан забвению весь арсенал средств для улучшения внешности, которые были так популярны в античные времена.

Архиепископ кентерберийский Ансельм публично провозгласил блондирование волос нечестивым занятием.

Идеал женщины олицетворяла пресвятая дева Мария – удлиненный овал лица, подчеркнуто высокий лоб, огромные глаза и маленький рот.

Важным поворотным моментом в восприятии красоты становится рубеж XII-XIII веков, когда культура приобретает более светский характер. Накопление богатств и стремление к роскоши в рыцарской среде породили идеалы, весьма далекие от аскетизма и умерщвления плоти, В XIII веке расцветает поклонение «прекрасной даме». Трубадуры восхваляют королев рыцарских турниров, их тонкий гибкий стан, подобный виноградной лозе, светлые волосы, продолговатое лицо, прямой тонкий нос, пышные кудри, глаза ясные и веселые, кожу, подобную персику, губы алее, чем вишня или роза летней поры. Женщину сравнивают с розой – она нежна, хрупка, изящна.

В XV веке в период готики в моде S-образная изогнутость силуэта фигуры. Для его создания на живот накладывали небольшие простеганные подушечки – босы. Одежды узкие, сковывающие движения, удлиненные, волочащиеся по полу. Грандиозные головные уборы.

В эпоху раннего Возрождения бледный цвет лица и длинные шелковистые пряди белокурых волос стали канонами красоты женщин Флоренции. Великие поэты Данте, Боккаччо, Петрарка и другие прославляли белоснежную кожу. Идеальными считались стройная «лебединая шея» и высокий чистый лоб. Чтобы следовать этой моде, для удлинения овала лица женщины выбривали спереди волосы и выщипывали брови, а для того чтобы шея казалась более длинной, брили затылки.

Высокое Возрождение приносит совсем иное понимание красоты. Вместо тонких, стройных подвижных фигур торжествуют пышные формы, могучие тела с широкими бедрами, с роскошной полнотой шеи и плеч.

В моду входит особый, так любимый венецианками золотисто-рыжий цвет волос, – цвет, который позже стали называть «цветом Тициана».

Монах валламброзаского ордена Аньоло Фиренцуола в трактате «О красоте женщин» дает нам свое представление об идеале красоты в эпоху Ренессанса: «Ценность волос настолько велика, что, если красавица украсилась золотом, жемчугом и оделась бы в роскошное платье, но не привела в порядок свои волосы, она не выглядела ни красивой, ни нарядной... волосы женщины должны быть нежными, густыми, длинными, волнистыми, цветом они должны уподобляться золоту, или же меду, или же горящим лучам солнечным. Телосложение должно быть большое, прочное, но при этом благородных форм. Чрезмерно рослое тело не может нравиться, так же как небольшое и худое. Белый цвет кожи не прекрасен, ибо это значит, что она слишком бледна: кожа должна быть слегка красноватой от кровообращения... Плечи должны быть широкими... На груди не должна проступать ни одна кость. Совершенная грудь повышается плавно, незаметно для глаза. Самые красивые ноги – это длинные, стройные, внизу тонкие, с сильными снежно-белыми икрами, которые оканчиваются маленькой, узкой, но не сухощавой ступней. Предплечья должны быть белыми, мускулистыми...».

Именно такой тип красоты изображен на полотнах Тициана «Любовь земная и небесная», «Портрет дамы в белом» и портретах многих мастеров венецианской школы XVI века, в творениях Рубенса, Рембрандта, Гальса и других художников этого времени.

В конце XVI столетий (эпоха рококо) идеал красоты как выражение вкусов высшей аристократии отводит от строгих классических форм: прическа становится нарочито увеличенной формы, волосы для этой цели взбивались тупеем, а в случае необходимости дополнялись фальшивыми. В моду входят парики, причем не только для женщин, они становятся обязательными и для мужчин. Для создания причесок использовали различные приспособления – проволочные каркасы, обручи, ленты, волосы густо обсыпали пудрой. Такие чудеса парикмахерского искусства были очень дорогими, на их создание уходило много времени, так что дамы пытались их как можно дольше сохранить, неделями не причесывались и не мыли голову, лицо и руки лишь смачивали одеколоном. Королева Испании Изабелла Кастильская как-то призналась, что за всю жизнь мылась всего два раза – при рождении и в день свадьбы. О французском короле Людовике XIV было известно, что он моется только весной.

Главными признаками красоты считали белизну кожи и нежный румянец. Однако в связи с эпидемией оспы почти не было женщин, которые не имели бы каких-либо дефектов кожи. Для того чтобы скрыть эти дефекты и еще больше оттенить белизну лица, распространился обычай украшать лицо маленькими круглыми пластырьками-мушками.

Нарочитая сложность извилистых форм, присущая стилю рококо, подчеркивалась во всем – и в прическе, и в декоративной косметике, и в одежде. В моду вошли огромные, иногда до метра высотой, головные уборы; декольте смело открывало грудь, которая поддерживалась с помощью корсета. Платья на кринолинах перегружали мехами, лентами, кружевами, длинными шлейфами. Этикет двора Людовика XIV определял размеры шлейфов: у королевы – 11 ярдов (1 ярд равен 119 сантиметрам), у дочерей короля – 9 ярдов, внучек короля – 7 ярдов, у принцесс королевской крови – 5 ярдов, у прочих принцесс и герцогинь – только 3 ярда.

Один из хронистов XVI столетия приводит свою, довольно оригинальную и совершенно нестандартную, формулу женской красоты, кратную числу три.

По его мнению, у красивой женщины должны быть:

Три белые – кожа, зубы, руки.

Три черные – глаза, брови, ресницы.

Три красные – губы, щеки, ногти.

Три длинные – тело, волосы и руки.

Три широкие – грудная клетка, лоб, расстояние между бровями.

Три узкие – рот, плечо, ступня.

Три тонкие – пальцы, волосы, губы.

Три округлые – руки, торс, бедра.

Три маленькие – груди, нос и ноги.

XVIII век был веком расцвета женских причесок и париков, Придворный парикмахер французской королевы Марии Антуанетты, знаменитый Леонар Боляр, был создателем причесок, составляющих единое целое с головным убором. В них находили отражение даже международные события. Им была изобретена прическа «а-ля фрегат», посвященная победе французского фрегата «Ля Бэль Пуль» над англичанами в 1778 году.

В конце XVIII столетия складывается новый стиль, эстетические идеалы которого заимствованы из античного мира (стиль ампир). Одежда и прическа повторяют элементы античности, выходят из моды парики, румяна, мушки. Декоративная косметика приближается к естественным тонам и не становится самоцелью.

Не раз менялся идеал красоты в XIX веке. В самом его начале в моду входит одежда с сильно завышенной талией (под грудью), сшитая из тонких, полупрозрачных тканей, мягко обволакивающих фигуру. Затем, к 30-40-м годам, талия опускается на свое обычное место, туго затягивается корсетом, а юбки становятся пышными, широкими. В 80-е годы в моду входят турнюры – объемные драпировки и банты сзади, к низу от талии. Силуэт фигуры в профиль приобретает необычайно женственную S-образную изогнутость. Но в целом мода XIX века тяготела к искусственности. Все естественное, натуральное казалось грубым, примитивным. Здоровый румянец и загар, крепкое, сильное тело были признаками низкого происхождения. Идеалом красоты считались «осиные талии», бледные лица, изнеженность и утонченность.

Императрица Евгения, жена Наполеона III, была блондинкой. Чтобы доказать свою преданность императору, француженки подражали ей во всем, даже в цвете волос. И тогда парижский парикмахер Гуго нашел простой способ обесцвечивания волос перекисью водорода. Вскоре в высшем обществе не осталось ни одной темноволосой дамы.

В течение столетий те или иные изменения идеалов красоты, формы и кроя одежды отражали эстетические требования элиты – небольшой привилегированной части общества. Характер одежды строго соответствовал сословным различиям. Дворяне, купцы, ремесленники, крестьяне – для каждого сословия существовали определенные формы и виды одежды, тканей и украшений. Купец или ремесленник не имел права носить такую одежду, какую носил дворянин. Аристократическая верхушка строго охраняла свою недоступность. Вычурность, громоздкость одежды светских дам и кавалеров призваны были подчеркнуть их богатство и исключительность, возможность иметь огромный штат прислуги, без помощи которой они не могли ни надеть, ни снять свои роскошные туалеты.

Но жизнь менялась, открывались и завоевывались новые земли, развивалась наука и промышленность. И постепенно деловые качества, ум, энергия, умение добывать деньги стали цениться выше, чем аристократизм и знатность происхождения. Общество демократизировалось. Естественно, что в первую очередь это коснулось мужской одежды, из которой исчезли вышивки, банты, атлас и кружево, блестящие украшения – все, что мешало ей быть простой и удобной, пригодной для делового, серьезного человека. Однако со временем не избежала этой участи и женская одежда. В конце XIX века женские платья полностью избавились от кринолинов и турнюров, стали проще, удобнее.

4. Двадцатый век

Коренные изменения в женской моде произошли в начале XX века, когда известный французский модельер Поль Пуаре упразднил корсеты. В ту пору это была неслыханная смелость. Ведь корсеты несколько столетий были непременной принадлежностью женской одежды. Они, правда, исчезли ненадолго в начале XIX века, когда модна была одежда в стиле ампир, но затем вернулись и существовали еще очень долгое время.

Избавившись от корсетов, женские платья стали гораздо удобнее еще и потому, что Поль Пуаре отважился их укоротить. Конечно, с нашей сегодняшней точки зрения, они оставались длинными, всего лишь приоткрывали лодыжки. Но тогда это было воспринято как невиданная дерзость, как покушение на мораль и нравственность. Американский кардинал Ферли выступил с гневной статьей о тлетворном, развращающем влиянии французской моды. Американская цензура запретила публичный показ фильма с коллекцией моделей Пуаре, который художник взял с собой, решив посетить Соединенные Штаты.

Тем не менее одежда укоротилась, и это немедленно отразилось на длине волос. В моду входят короткие стрижки, которые подчеркивались легкими кудряшками или «волнами».

Немного позже, в 20-е годы, знаменитая Габриэль Шанель совершила еще один смелый шаг, начав активнейшим образом внедрять в женский гардероб исконно мужские предметы одежды – пиджак, брюки, строгие рубашки с галстуками, в корне изменив тем самым стиль женской одежды. Сначала это шокировало, а потом спокойно вошло в жизнь. Почему это стало возможным?

Как мы уже знаем, мода не возникает на пустом месте. Она всегда и очень точно, как лакмус, отражает малейшие изменения, происходящие в нашей жизни. Первая мировая война забрала миллионы мужчин, многие из которых не вернулись домой. Кроме того, еще задолго до войны стал заметно повышаться культурный, образовательный уровень жизни общества, оно становилось более демократичным. Ниспровергая вековые устои, женщины активнее и смелее включались в трудовую, общественную деятельность. И новый стиль одежды как нельзя лучше отвечал изменившемуся укладу жизни, в которой женщины все чаще заменяли мужчин на самой ответственной и сложной работе.

Развивались физкультура и спорт. На парадах женщины выступали наравне с мужчинами. Теннис, велосипед, плавание, волейбол стали массовыми видами спорта. Если раньше идеалом женственности были изящество и утонченность, нежная округлость форм, то теперь модным эталоном стала худощавая, спортивная женская фигура с широкими плечами, небольшой грудью, узкими бедрами и длинными ногами, то есть фигура, похожая на мужскую. Женские платья, блузы и жакеты стали прямыми. Одежда укоротилась настолько, что лишь немного прикрывала колени. Талия не подчеркивалась вовсе. А самые отчаянные модницы бинтовали грудь, чтобы она была как можно более плоской.

Конечно, такая одежда украшала очень немногих. Поэтому не было ничего удивительного в том, что в 30-е годы мода вернулась к приталенным формам, которые гораздо больше соответствовали естественным пропорциям женской фигуры и в какой-то степени возвращали привычный женский образ.

Эталоном красоты становится романтическая женщина с кукольным лицом, маленьким, пухлым, ярким ртом, с мелкой завивкой – перманентом. И по-прежнему в моде высокая, худощавая фигура с довольно широкими плечами, тонкой талией и узкими бедрами. (Именно такой стала идеальная фигура манекенщицы, такой она остается и теперь).

Надвигалась вторая мировая война. В женской одежде стали появляться подплечники, благодаря которым она приобретала более четкие очертания, отдаленно напоминающие военную форму. А потом началась война, в которой женщины принимали самое активное участие. И вполне естественно, что модная женская одежда стала еще больше походить на военную форму – широкие приподнятые плечи (теперь уже с массивными плечевыми прокладками), затянутая талия. Короткие юбки как бы по контрасту подчеркивали женственную округлость ног. Такая одежда, дcполненная туфлями на высоких каблуках и толстой подошве – «танкетке» (само название было сугубо военным), сохранялась в моде вплоть до 1947 года.

В это время женщины почти не пользуются макияжем, лишь иногда подкрашивают ресницы тушью и красят губы. В моду входят короткие стрижки по типу мужских.

Но война прошла, и возникло естественное желание забыть об ужасах и лишениях. Хотелось спокойной, тихой, мирной жизни. И мода провозгласила новый образ. Его творцом стал известнейший французский модельер Кристиан Диор. Это была своего рода революция. Диор упразднил плечевые прокладки, которые в течение нескольких предшествующих лет были неотъемлемой принадлежностью всех без исключения женских платьев, блузок, жакетов и пальто. Плечи теперь стали плавно покатыми. Втачные рукава все чаще заменялись цельнокроенными и регланом. Шею обрамляли изящные маленькие воротники. Напуск на талии сменился мягким облеганием, красиво обрисовывающим стан. Юбки резко удлинились, закрыв икры ног, обутых в «туфли-тапочки» (их еще ласково называли «галошками»). Обувь на плоской подошве делала походку более плавной и свободной. Появились нижние юбки и прозрачные капроновые блузки.

Женщины опять начинают проявлять интерес к декоративной косметике. Особое внимание они уделяют глазам. Верхние веки подводят цветными тенями, с четко удлиняющим глаза контуром по ресничному краю. В моду входят объемные прически (начесы).

Однако к концу 50-х – началу 60-х годов юбки снова стали укорачиваться, во многих случаях превращаясь в «бочонки». И вскоре произошел еще один переворот. Появились «платья-рубашки» – прямые, свободные, не отрезные в талии. Казалось бы, что тут особенного? Просто очередное изменение формы. В 20-е годы уже носили нечто аналогичное. Какая разница?

Разница была, и очень существенная. Раньше прямую, не приталенную одежду носили все женщины. Модный силуэт был одинаковым для всех. А теперь прямые платья можно было носить по-разному – с поясом, четко обозначающим талию, с поясом на бедрах пли вообще без пояса. Как кому идет. То есть это была первая заявка на свободу выбора. Мода переставала покорно служить избранным. Она вынуждена была прислушаться к реальным требованиям большинства. И если поначалу она избавилась только от корсетов, излишней длины и множества ненужных деталей, чтобы стать удобной, простой и доступной всем, то теперь она сделала новый, хотя еще и робкий, шаг навстречу большинству. Художники стремились создать одежду, соответствующую духу времени – лаконичную, четкую, выразительную по форме, не загроможденную «фасончиками» и позволяющую каждому носить ее по-своему. Однако до настоящей свободы было еще далеко. По существу одна и та же форма, одни и те же пропорции предлагались всем подряд и не на один год. Начались поиски разных форм, силуэтов, пропорций, с тем, чтобы каждая женщина могла выбрать то, что ей больше подходит.

В этом направлении был сделан еще один решительный шаг – в моду вошли женские брюки, причем в качестве полноправной одежды, такой же, как юбки. Одновременно стали стремительно укорачиваться платья и юбки. С наступлением каждого нового сезона они казались слишком длинными, как будто в прошлый раз от них не было отрезано по 5-7 см. Началось триумфальное шествие мини-длины, сначала, как обычно, встреченной в штыки, а затем укоренившейся повсеместно.

Почему возникла эта мода? Ведь практической необходимости в такой короткой одежде не было, особенно если вспомнить, что коротким было все. Исключения не составили даже зимние пальто. Нужен был вызов общепринятым нормам. Это было необходимо чисто психологически. Дело в том, что изменения моды возникают под влиянием различных обстоятельств. С одной стороны, это практические, социальные требования, связанные с изменениями условий жизни, а с другой – всегда свойственная человеку потребность обновления, смены впечатлений. Очень хорошо сказал об этом французский модельер Поль Пуаре: «...человек, единственный из всех животных, изобрел одежду и, расплачиваясь за это, обязан ее изменять, никогда не останавливаясь на одной и той же форме».

Таким образом, возможности выбора расширились еще больше. Мы могли носить прямую одежду, приталенную или полуприлегающую. Если нам не хотелось привлекать внимание к своим ногам, мы могли заменить мини-юбку брюками. И все же полная свобода выбора не наступила. Рамки моды раздвинулись, но оставались достаточно жесткими. Брюки были одинакового покроя, юбки одной длины.

Нужен был еще один резкий сдвиг, еще одно ниспровержение принятых норм и традиций. Нужно было раз и навсегда покончить с элитарностью моды и решительнее повернуть ее в сторону реальной жизни подавляющего большинства людей, жизни трудовой, напряженной, с ее все ускоряющимся ритмом и все более сложными проблемами.

Именно это и произошло в середине 70-х годов, когда ключевые позиции в моде занял джинсовый стиль, самый демократичный и популярный из всех, когда-либо приходящих в моду. Его популярность возрастала в геометрической прогрессии, и это привело бы к унылому синему однообразию, если бы вдогонку не пришло такое же массовое увлечение фольклорными мотивами. На джинсовых куртках и юбках появились яркие вышитые букетики, потертые джинсовые брюки стали надевать со светлыми, вышитыми крестиком, блузками, извлеченными из бабушкиного сундука.

Тогда впервые возник интерес к старине. Юноши доставали с антресолей кожаные «комиссарские» куртки и пальто своих дедов. Мы перестали легкомысленно выбрасывать старые, уникальные вещи – мебель, посуду, подсвечники, чернильные приборы, ступки и тому подобную милую, уютную мелочь. Чем быстрее становился ритм нашей жизни, чем стремительнее человечество завоевывало все новые и новые рубежи технического прогресса, тем естественнее становилось желание не потерять корней, найти моральную опору в прошлом, воспротивиться стандартности окружающей среды, внести в свой быт нечто индивидуальное, своеобразное, сохранить какие-то предметы, пусть даже не слишком нужные и практичные, но согретые теплом живых человеческих рук, трудившихся когда-то над их созданием. Этим отчасти было подготовлено и последующее изменение моды. В ее развитии есть одна закономерность. Чем популярнее становится тот или иной стиль одежды, те или иные ее формы, тем скорее им на смену должно прийти что-то другое. И вот, отодвинув на второй план джинсовую одежду, на рубеже 1978-1979 годов в моду вошел совершенно иной по характеру стиль одежды.

Это был стиль ретро, отличительной чертой которого стало обращение к мотивам прошлых лет, а именно 40-х и 50-х годов. Дело в том, что джинсовая мода с ее непритязательностью, с решительным отказом от традиционных представлений об элегантности создала для нас массу удобств. В джинсах можно было ходить везде и всюду, с утра и до вечера. Их носили все – взрослые и дети, мужчины и женщины, главным образом, конечно, молодые.

Но, привыкнув к свободе и непринужденности, женщины стали забывать о своей женственности, об изяществе походки и осанки. Да и мужчины очень скоро привыкли относиться к ним как к приятелям, которых можно запросто похлопать по плечу и которых уж вовсе не обязательно пропускать вперед, не говоря уж о том, чтобы уступать место в транспорте, и о прочих «предрассудках». Одежда оказывает гораздо большее влияние на наше поведение, манеры и взаимоотношения, чем это принято считать. Разумеется, все это происходит бессознательно, но мода и относится к области бессознательного. Это потом, по прошествии времени, мы начинаем понимать, чем были продиктованы те или иные ее повороты. Ничего нам не объясняя, она поражает нас своей новизной, точно, безошибочно, как перелетные птицы, угадывая направление своего пути. Вот и теперь, предложив ретро-стиль, она предоставила нам прекрасную возможность попытаться вернуть утерянную женственность.

Причем этот стиль, возродивший классические формы и виды одежды, казалось бы, больше подходил взрослым, солидным людям. Но он был для них не интересен. Они такую одежду, пусть не точно такую, но очень похожую, носили в молодости. Надетая теперь, после «мини» и «джинсовки», она их беспощадно старила. А вот для молодых ретро-стиль таил в себе необычайную прелесть. Перед ними раскрывалась чудесная возможность перевоплощения. Девчонки, только что носившие джинсы, в которых они, можно сказать, выросли, которые стали для них буквально второй кожей, преображались на глазах, надев удлиненные юбки, классические костюмы, платья с женственными, романтичными отделками.

Однако на то и существует мода, чтобы постоянно меняться и заставлять нас пересматривать свое отношение к одежде. Стиль ретро, в общем-то мало практичичный, оказался слишком обязывающим, в какой-то степени претенциозным, а потому годился не для всех и не всегда. Этот стиль сохранился в моде для нарядной, а также для сугубо официальной одежды (в классических вариантах). Что же касалось обычной, повседневной, универсальной одежды, то здесь требовалось нечто иное.

Поэтому, несмотря на всю свою привлекательность, ретро-стиль продержался всего полтора сезона. В 1980 году решительно и спокойно, как человек, абсолютно уверенный в своей правоте и незаменимости, в моду вошел спортивный стиль. Именно тогда появились стеганые куртки и пальто, такие же брюки и комбинезоны, а также кроссовки – словом, все то, что раньше считалось сугубо спортивным. Уютная, свободная, практичная, лишенная какой бы то ни было манерности, претенциозности, эта одежда прекрасно сидела на любой фигуре, создавая ощущение спокойной уверенности в себе, бодрости, ловкости и, если так можно выразиться, физической полноценности.

Одежда спортивного стиля сразу же нашла горячих приверженцев среди молодежи, но затем довольно скоро перекочевала в гардероб взрослых людей, которые оценили ее удобство, практичность и то, что она помогала выглядеть моложе.

Казалось бы, наконец-то найден оптимальный вариант, устраивающий всех и наиболее точно отвечающий жестким реалиям нашей напряженной жизни. Но... мода перестала бы быть модой, предложив нечто стабильное, пригодное на все времена. Люди постарше знают, что всякое новшество вначале слегка шокирует нас своей неожиданностью, а потом мы входим во вкус, привыкаем, и нам кажется, что только такая одежда красива, удобна, разумна, практична и что только так мы теперь и будем одеваться. Затем мода меняется, и все повторяется сначала.

Так вот, по прошествии некоторого времени выяснилось, что уютный, спокойный, демократичный спортивный стиль удивительно однообразен по настроению. Ведь одежда не просто сочетание форм, линий, складок, пуговиц, карманов и т. п. В ней всегда присутствует какое-то настроение. Она бывает серьезная и кокетливая, скучная и веселая, строгая и небрежная. Фасон, детали, цвет и рисунок ткани – это то, из чего складывается настроение. Например, легкие оборки, воланы, кружево, особенно в нежных светлых тонах, создают чистый, поэтический образ, а классическая белая блузка с глухой застежкой, дополненная галстуком или маленьким черным бантиком, создает ощущение строгости.

В развитии моды, тем более в последние десять лет, такие понятия, как образ, настроение, стиль, стали играть гораздо большую роль, чем раньше. Привычные характеристики моды – длина одежды, форма воротника или покрой рукава – важны лишь постольку, поскольку с их помощью создается какой-то образ. Если образа нет, одежда скучна, невыразительна.

Одежде спортивного стиля свойственна некоторая схематичность, как бы заданность решений – известная система оформления застежки, карманов, характерный покрой, фурнитура (молнии, кнопки и т. п.), строчка, закрепляющая края деталей, то есть некоторая ограниченность в использовании тканей и декоративных приемов, приводящая к однообразию.

Естественно, возникла потребность в новых образах. Вместе с тем с практической точки зрения спортивный стиль был очень хорош и потому оказал влияние на дальнейшее развитие моды. Характерные для него приемы кроя, свободные формы, четкая технология, карманы, молнии и кнопки, отделочная строчка стали широко применяться даже в традиционных классических вещах, вплоть до нарядных, вечерних платьев. Мы настолько привыкли к удобству и свободе обращения с одеждой, что теперь известная французская поговорка «Чтобы быть красивой, надо страдать» вызывает у нас улыбку.

Но для того чтобы наша практичная, в высшей степени функциональная одежда наполнилась новым стилевым содержанием, мода обратилась к поиску новых образных решений, которые могли ассоциироваться с историческим костюмом, причем не вообще, а с одеждой конкретных исторических, литературных персонажей и киногероев, с фольклорными образами и т. п. Конечно, яркое выражение все это нашло в молодежной моде. Тут были и мушкетеры, и первые авиаторы, и Том Сойер, и чеховские, диккенсовские образы, и решения, навеянные различными стилями искусстве, такими, как готика, ренессанс, барокко, и карнавальные, театральные образы. И одновременно с этим вновь появился интерес к классическому стилю. В резко увеличившихся (еще с момента появления «дутых» спортивных курток) объемах то и дело звучали мотивы моды 50-х годов. В новых пропорциях и благодаря новой манере одеваться и носить как сами вещи, так и дополнения, украшения, более смело и живописно строить весь ансамбль одежды эти мотивы звучали свежо, современно и очень забавно. Мода не давала, нам терять связь с прошлым, гарантировала максимум комфорта и непринужденности и вдобавок ко всему предоставила полную свободу выбора не только форм и силуэтов, но и стиля одежды в соответствии с индивидуальностью каждого. И это стало еще одним, пожалуй, самым важным завоеванием. Мода окончательно утратила свою элитарность. Длина, объем, пропорции, образное, стилевое решение – все теперь стало зависеть от фантазии, вкуса, характера, внешних данных каждого из нас.

Конечно, в тот или иной период времени какой-то стиль, какие-то формы становятся в моде главными, ведущими. Другие на время как бы уходят в тень, но мода от них не отказывается. Так, в 1987 году после всеобщего увлечения большими объемами все большую привлекательность стали приобретать приталенные, женственные формы. Но это не означало, что, надевая свободную, объемную одежду, мы рисковали выглядеть смешными и старомодными. Или вновь вошедшая в моду длина «мини» вовсе не обязывала всех женщин укорачивать свои платья, юбки и пальто так, как это было когда-то. Наряду с короткими художники предлагали модели любой другой длины.

Если проследить развитие моды приблизительно за последние четверть века, то мы увидим, что ни одно из сменившихся за это время направлений не уходило бесследно. От каждого оставалась и остается какая-то интересная находка, какое-то рациональное зерно, то, что позволяет использовать это направление в дальнейшем. Так было с джинсовой одеждой, которая за это время, казалось бы, могла уже давно выйти из употребления, но тем не менее жива и по сей день. Сама жизнь не дает ей исчезнуть. И, понимая это, художники постоянно придумывают варианты обновления «джинсовой темы». Тут было все – и спортивный стиль, и «корсетный», и клеши, и «бананы», и с вельветом, и с искусственным мехом, и с кожей, и с вышивками, и с кружевами. И цвета были разные – от густого синего индиго до пресловутой «варенки». Или, несмотря на то, что спортивный стиль ушел с передовых позиций, уступив место более интересным и разнообразным трактовкам, мы по-прежнему с удовольствием носим удобные, ладные стеганые куртки и другие аналогичные вещи. А «платья-рубашки», пришедшие в моду в конце 50-х – начале 60-х годов и благополучно здравствующие и поныне? А широкие юбки в фольклорном стиле, короткие и длинные, с оборками и нижними юбками, в разнообразнейших комбинациях тканей? А изящные, женственные нарядные платья в стиле ретро разных периодов XX века? А строгие классические костюмы, жакеты, приталенные или в стиле мужского пиджака, которые мы не перестаем носить в самых разных вариантах ансамбля? Наконец, те же брюки, ставшие неотъемлемой частью женского гардероба. Подвергшиеся стольким изменениям, даже в какой-то момент совершенно вытеснившие из обихода юбки и платья, они вошли в моду так давно и, надо полагать, еще надолго останутся в нашем обиходе.

Говоря о том, что мода в наши дни предлагает самую разнообразную одежду по стилю, важно подчеркнуть и другое: тот или иной стиль одежды мы выбираем в зависимости от ситуации. Так, классический стиль больше соответствует спокойной, деловой обстановке. Спортивный стиль хорош для активного отдыха. Фольклорный – для дома, для отдыха на даче.

Вместе с тем для современной моды очень характерно смешение стилей. Это может быть заметно не только в фасоне какого-то конкретного изделия, но и в том, как мы сочетаем друг с другом отдельные предметы одежды, обувь, украшения, сумки, перчатки, шапки и т. д.

Мода постоянно меняется, хотя многое из того, что она предлагает сегодня, может быть использовано и в дальнейшем. Тем не менее мы сочли себя вправе дать лишь общую характеристику современной моды, показать основную направленность в ее развитии.