Доклад: Религиозные веяния в испанской литературе XVI века

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВЕЯНИЯ В ИСПАНСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ XVI ВЕКА.

ДОКЛАД

Нигде в литературе XVI века религиозная тематика не занимала такого видного места, как в Испании. Этому находится объяснение в особенностях развития Испании в XVI века. Гуманистические идеи не получили в этой стране своего полного философского развития. Причиной этому послужили враждебная реакция на них при дворе и среди аристократии, слабая поддержка буржуазии. Кроме того, они были приглушены католической реакцией. Нигде в Европе католическая церковь не имела столь прочных позиций, как в Испании, а сильнейшая инквизиция при поддержке абсолютной монархии позволила сделать Пиринейский полуостров истинным оплотом католицизма.

Состояние общественного сознания было глубоко проникнуто религиозностью, доходящей до фанатизма. При этом, как и повсюду в Европе, Испания была заражена состоянием социальной истерии – с той только разницей, что в других странах охота шла на ведьм, а в Испании – на марранов и морисков. Это неминуемо должно было привести к двум противоположным результатам: с одной стороны, к нетерпимости к инакомыслящим и паталогическому массовому страху перед возможностью попасть в их число, а с другой – к росту протеста. При этом в Испании мы наблюдаем парадоксальное смешение этих двух веяний, что произошло под влиянием пропитавшего страну духа фанатичной религиозности, идеологии и практики католицизма, наложивших сильный отпечаток на жизнь всех классов и сословий. Кроме того, слиянию этих противоположных тенденций развития общественного сознания способствовали сильные позиции инквизиции и подавление всякого вольнодумства (кстати, и главной причиной развития фанатичной религиозности была невозможность как-либо иначе применить свои духовные силы и в какой-то мере, на уровне подсознания – страх перед инквизицией). Но так как антиклерикальные тенденции были очень сильны, хотя по большей части они были импульсивны, неосознанны, им приходилось искать другого пути выражения, чем прямой протест. В результате для передовой мысли Испании характерно парадоксальное слияние антиклерикального протеста и истой фанатичной религиозности при явном и подсознательном страхе перед судом инквизиции.

Эти специфические особенности развития психологического климата в Испании XVI века и породили такой не имеющий аналогов в Европе жанр литературы, как мистическая поэзия. Религиозные веяния этой эпохи ярко отражались в литературе. У испанских мистиков XVI века в их творчестве, как и в душе, сливались истая религиозность и антиклерикальный протест.

Иногда мистицизм прямо связывают с идеями Контрреформации. Но дело в том, что мистицизм стала помощницей католицизма лишь с начала XVII века, когда католическая церковь поняла ее пользу для одурманивания просвещенной паствы и обратила к себе на службу (благодаря Франциску Сальскому мистицизм и невоспринятый поначалу религиозный экстаз стали столь популярными, особенно среди знати, что некоторые его элементы стали неотъемлемой частью контрреформационного идеала благочестия) (История Европы. Т. 3. От средневековья к Новому времени. М., 1993. С. 315) .

Вплоть до конца XVI века мистическая литература носила ярковыраженный прогрессивно-антиклерикальный характер. Не случайно в мистицизме, его направленности на самоуглубление, а не на четкой выполнение церковных норм, церковь видела врага, которого и преследовала со всей беспощадностью. В мистицизме церковь настораживала проповедь внутренней религиозности вместо официальных обрядов (что даже несколько напоминает протестантские догмы). Только Лойола (сам, кстати, испанец, чутко чувствовавший психологический климат своей страны) сделал мистику орудием порабощения души, у последователей же испанского течения «алумбрадос» мистика была способом развития той же души, и не случайно они подверглись жесточайшим преследованиям со стороны инквизиции.

Это течение не только отразилось, но и наиболее четко проявилось именно в литературе. В общем, как, отмечают исследователи, испанский мистицизм продолжал тысячелетнюю западную традицию, быть может, смягченную суфизмом (в Саламанском университете, где преподавал Луис де Леон и учился Хуан де ла Крус, была целая библиотека суфистских текстов), но тем не менее самобытность его отчетлива (Гелескул А. Поэзия испанских мистиков.//Иностранная литература. 1993. №11. С. 160). Испанский мистицизм XVI века настолько отличен от предшествующего ему средневекового, насколько вообще могут быть различны сходные по внешним проявления явления, имеющие совершенно разные корни.

Это утверждение можно продемонстрировать, сопоставляя символический язык мистиков средневековья и Испании XVI века (так как мистики подчеркивали несказанность того, о чем говорят, а объяснить этот трансцендентальный, запредельный опыт можно было изъяснить только символически). Для мистиков позднего средневековья таким символом была смерть. Их слияние с Богом «дико и пустынно, как утрата себя» – это «вечная потерянность без возврата, когда мы умираем и уходим в безымянность (Рюйсбрук)(Цит. по: Гелескул А. Поэзия испанских мистиков.//Иностранная литература. 1993. №11. С. 161). Бог – беспросветная и безмолвная бездна, «и в бездне этой теряет дух сам себя и ничего более не знает ни о Боге, ни о себе» (Таулер)(Там же). Душа там «умирает своей наивысшей смертью и в смерти этой утрачивает всякий образ, и от нее отнимается всякая сущность, ибо дух сей мертв и погребен в божественном» (Экхарт)(Там же). Такая абсолютизация смерти характерна для сурового средневековья в целом, когда прославлялся аскетизм и стремление к смерти было единственным избавлением от тягот жизни.

Испанские мистики исследуемого периода имели другие философские установки. Во-первых, в их творчестве пробивалось гуманистические мотивы Возрождения, которое не получило развития в Испании. Правдо, Возрожденческие идеалы трансформировались, и там, где у гуманистов Ренессанса мы видим стремление к жизни, у испанских мистиков – к смерти. Но смерть тем не менее – не определяющий символ их творчества, в отличие от средневековых мистиков.

Так, в стихотворении Тересы де Хесус (св. Тересы Авильской) «Жизнь моя не в радость мне» постоянно звучит мотив смерти: в конце каждой строфы повторяется фраза: «Смерти до смерти желать» (Цит. по: Тереса де Хесус. Жизнь моя не в радость мне.// Иностранная литература. 1993. №11. С. 171-172). Но смерть – не самоопределяющий символ поэтессы, а лишь вспомогательный, призванный подчеркнуть ее любовь к Богу (именно в Ренессансном восприятии). Так, в том же стихотворении мы видим следующие строки: «С этой жизнью не в ладу, От любви я умираю, Пылко к Господу взываю: Скоро ль я к нему приду?!»(Там же, С. 171). Любовь, добро и благодать – определяющий мотив и в других стихотворениях Тересы де Хесус: «В сердце, Господи, взойди, Где любовь к Тебе гнездится...»( Цит. по: Тереса де Хесус. Если б ты меня любил.// Иностранная литература. 1993. №11. С.172); «Это звездочка ночная, дочь Господней благодати»( Цит. по: Тереса де Хесус. Кто нас кличет, посмотри.// Иностранная литература. 1993. №11. С.172). Смерть – лишь путь к бессмертию: «Смерть, не медли, поспеши, Дайбессмертие принять...»(Цит. по: Тереса де Хесус. Жизнь моя не в радость мне.// Иностранная литература. 1993. №11. С.172).

Возникает естественный вопрос: каким образом в творчестве одной поэтессы сливаются столь разные мотивы, как стремление к любви и бессмертию, с одной стороны, и к смерти – с другой. Это можно объяснить влиянием Контрреформации, когда тяга к любви и гуманистическим идеалам не могла получить своего полного развития, и единственным способом избавиться от гнетущей атмосферы католической реакции была смерть и через нее – возможность приблизиться к Богу и любви в понимании гуманистов.

У других испанских мистиков XVI века такой же определяющий символ – любовь, надежда, а смерть, страдание – символы вспомогательные, порожденные гнетущей атмосферой Контрреформации. «Пойду вдогонку счастью», - пишет Сан Хуан де ла Крус (Сан Хуан де ла Крус. Духовная песнь.// Иностранная литература. 1993. №11. С.166). Поэт дает человеческой особи свое собственное определение – человек любящий, homoamans, «существо, коренное свойство которого – любить» (поясняя: «Любить не означает возвышенно чувствовать, любовь – это нагота и жертвенность»). Таким образом, надежда и любовь оставались у испанских мистиков определяющими мотивами, но тесно переплетенными с мотивами страдания и смерти – результатом влияния тяжелой атмосферы контрреформационной Испании.

Фрай Луис де Леон – первый в Испании профессиональный литератор – прямо говорил о тягости современного ему мира: «Что ж, Пастырь наш небесный, Свой гурт бросаешь плачущим и сирым В глухой долине тесной... Вчера – сама отрада, Теперь – добыча мрака и унынья, Взлелеяные чада, Покинутые ныне, Чем станут жить в земной своей пустыне?»(Фрай Луис де Леон. На Вознесение Господне.// Иностранная литература. 1993. №11. С.173). Конечно, эти слова можно рассматривать в отрыве от контекста, то есть от современной поэту действительности, и видеть в них только его веру в мировую гармонию, тоску по ней: «Все в мире – жажда гармонии»(Цит. по: Гелескул А. Поэзия испанских мистиков.//Иностранная литература. 1993. №11. С. 163). Можно в приведенных словах поэта видеть лишь выражение библейского мотива Вознесения (согласно названию). Но, как кажется, Луис де Леон (кстати, обвиненный инквизицией в ереси), посредством символов выражал тоску по свободным временам, чуждым психологическому климату Контрреформации, и в Вознесении можно видеть состояние Испании, покинутой Богом. Во всяком случае, атмосфера Контрреформации сыграла не последнюю роль в развитии подобных настроений в поэте.

Подтверждением прямой связи развития мистицизма с социально-психологическим климатом Испании изучаемого периода является тот факт, что им была увлечена значительная часть тогдашней интеллигенции (если термин «интеллигенция» применим к данной эпохе). Во второй половине XVI века, то есть с развитием Контрреформации, мистицизм в Испаниии начал завоевывать все больше умов и сердец, и число мистиков росло с ростом репрессий против вольнодумства. По сути, люди бежали в мистику. Мистицизм не был изолированным явлением, присущим только литераторам. Ему были подвержены и ученые, и художники (например,знаменитый Эль Греко, предпочитающий углубляться в духовный мир религиозно одержимого человека, смятенный и тревожный)(Левина И. Искусство Испании XVI - XVII веков. М., 1965. С. 188).

Итак, испанский мистицизм XVI века – широкое общественное явление, выразившее тайные вольнолюбивые стремления и духовные искания наиболее просвещенной и прогрессивной части испанского общества, полностью отраженное в литературе. Таким образом, развитие испанской литературы рассматриваемого периода находилось в тесной связи с психологическим климатом эпохи Конттреформации. Литература Испании XVI века была своеобразным зеркалом, отражавшим основные тенденции развития общественного сознания под влиянием католической реакции, причем такое немаловажное явление его развития, как религиозный мистицизм, наиболее яркое свое воплощение нашло именно в литературе.

Список литературы

1. Балашов Н. И. Испанская классическая драма.

2. Гелескул А. Поэзия испанских мистиков. // Иностранная литература. 1993. №11. С. 160.

3. Гергей Е. История папства. М., 1996.

4. Григулевич И. Р. Крест и меч. М., 1977.

5. Гризингер Р. Иезуиты. М., 1998.

6. Дажина В. Д. Радикальные религиозные движения XVI века и маньеризм // Культура Возрождения и религиозная жизнь эпохи. М., 1997. С. 190-199.

7. История Европы. Т. 3. От средневековья к Новому времени. М., 1993. С. 312.

8. История зарубежной литературы. Средние века, Возрождение. М., 1978.

9. История всемирной литературы. Т. 3.

10. Киселева М. С. Культура Западной Европы от Возрождения до Реформации. // Запад и Восток: Традиции и современность. М., 1993. С. 44-46.

11. Левина И. Искусство Испании XVI-XVII веков. М., 1965.

12. Лозинский С. Г. История папства. М., 1986.

13. Лосев А. Ф. Эстетика Возрождения. М., 1978.

14. Михневич Д. Е. Очерки из истории католической реакции: Иезуиты. М.,1955

15. Петров М. Т. Проблема Возрождения в советской науке. Л., 1989.

16. Тальберг Н. История христианской церкви. М., 1991.

17. Томашевский Н. Испанский народный романс. //Традиции и новизна. М., 1989. С. 187 – 201.

18. Томашевский Н. Испанский плутовской роман. // Плутовской роман. М., 1989. С. 5 – 20.

19. Фролова М. А. Европейская культура Нового и Новейшего времени: сущность и доминанта развития. // Запад и Восток: Традиции и современность. М., 1993. С. 66-95.

20. Штейн А. Л. История испанской литературы. М., 1994.

21. Штейн А. Л. Литература испанского барокко. М.,1983

22. Antologia de la Literatura Espanola: siglos XVI – XVII. Warshawa, 1979.