| Скачать .docx |
Реферат: «Новое назначение»
ПУБЛИЦИСТИКА ЖУРНАЛА «НАШ СОВРЕМЕННИК» И
РОМАН А. БЕКА «НОВОЕ НАЗНАЧЕНИЕ КАК ИСТОЧНИК ПО ИСТОРИИ И ИСТОРИЧЕСКОЙ ПСИХОЛОГИИ.
План.
1. Введение;
2. публицистика журнала «Наш современник»; связь ее идей с романом А. Бека;
3. из творческой биография автора: история написания и опубликования романа «Новое назначение» («Сшибка»);
4. краткое содержание романа;
5. комментарии и мнения;
6. заключение: роман «Новое назначение» как источник по истории и исторической психологии; его связь с современной художественной публицистикой;
7. список литературы.
ВВЕДЕНИЕ.
Окончание XX столетия характеризуется высокой динамикой политических событий, возникновением новых очагов напряженности в различных регионах, слабой предсказуемостью развития ситуации в мире.
Ограниченность сырьевых ресурсов, сужение благополучного экономического пространства, индустриализация, урбанизация, повышение демографической и этнополитической напряженности становятся важнейшими причинами обострения геополитического соперничества, политических, экономических, этнических притязаний.
У России свое место в этом совсем непростом мире. Так она осталась осколком некогда великой державы, получив в наследство сверхстратегическое ядерное оружие и оставшись на перепутье между, как сейчас модно говорить, «богатым Севером» и «бедным Югом».
На примере публицистики журнала «Наш современник» (№№4-5//2006) мы можем рассмотреть и описать ряд глобальных проблем, относящихся непосредственно к России и ее положению в современном мире.
Далее, обозначив ряд актуальных, острых проблем, имеющих как обобщающее, так и локальное значение, нам интересно и важно будет вернуться к истокам, проследить до того времени, где завязывались как основные «ошибки» (негативы), так и «потенциалы» (позитивы) советского государства, чьи достоинства и недостатки, только в утрированном, гипертрофированном виде, перейдут затем на Россию.
Источники и литература.
В работе использованы журналы «Наш современник» (для цитат: №№4-5//2006), несколько изданий романа «Новое назначение» А. Бека (см. «источники»), а также др. дополнительная литература (ст. Гавриила Попова; комментарии Татьяны Бек).
Цель работы - показать корни (написание романа «Новое назначение» в 60-х г.г. XX века), развитие (его опубликование и обсуждение в конце 80-х г.г.) и дальнейшее позиционирование современной художественной публицистики (см.: «Наш современник»).
Данную цель мы реализуем в работе в обратном порядке: сначала рассматриваем современную публицистику, а затем - все глубже к истокам, попутно затрагивая различные междисциплинарные (например, источниковедческие, литературоведческие и др.) вопросы.
Исходя из описанных особенностей и поставленной цели, автор пытался решить следующие исследовательские задачи :
- рассмотреть текущую публицистику журнала «Наш современник» на примере двух последних номеров: видовой состав, структура, основные идеи;
- связь текущей публицистики с литературой 60-ых - 80-ых г. г. на примере романа А. Бека «Новое назначение» («Сшибка») как ярком примере зарождающейся художественной публицистики, послужившим, к тому же, отчасти и терминологической базой (см.: возникновение термина «административно-командная система» в статье Г. Попова);
- охарактеризовать исследуемый роман Бека с представленных выше позиций, попутно затронув источниковедческие, литературоведческие и ряд прочих междисциплинарных вопросов.
публицистика журнала «Наш современник»; связь ее идей с романом А. Бека.
Основную мысль публицистики, представленной на страницах журнала «Наш современник» в последние несколько лет, можно очень хорошо охарактеризовать, процитировав известного русского философа Ивана Ильина:
«Россия есть организм природы и духа… и горе тому, кто его расчленяет!.. Горе придет от неизбежных и страшных последствий этой слепой и нелепой затеи, от ее хозяйственных, стратегических, государственных и национально-духовных последствий. И не только наши потомки: вспомнят и другие народы единую Россию, испытают на себе последствия ее преднамеренного расчленения» (Ильин И. А. // цит. по: Ник. Рыжков. Разрушители державы // Наш современник. С. 209).
Идеи, пронизывающие очерки и статьи Виктора Лихоносова и Николая Рыжкова, Михаила Шелехова и Евгения Савченко, Станислава Куняева и Ксении Мяло, а также других авторов,- если это касается напрямую проблемы государственности, то здесь следует обозначить прежде всего два аспекта и сформулировать по ним тезисы: это проблемы интеграции и дезинтеграции – применительно к России (и как правопреемницы советского государства, и не только) и к некоторым другим славянским государствам.
По этим идеям можно различать такие их особенности, как:
- Россия - государство сильное и государство слабое («Прощай, Тамань?» Виктора Лихоносова; «У нас есть все, чтобы возродить супердержаву!» - беседа с Павлом Бородиным, «Объединить людей духовно» - беседа Станислава Куняева с губернатором Егором Строевым, и др.);
- Дезинтеграция («Разрушители державы» и «Суверенитет по-прибалтийски» Николая Рыжкова, «Наука отступать» Ксении Мяло, «Силам добра нет доступа к власти…», - из дневников Льва Тихомирова с комментариями Александра Репникова, и др.).
Радея за Отечество люди, по крайней мере выражая боль и заботу в своем художественном слове, преломляют и освещают в своих очерках и статьях актуальные или некогда актуальные проблемы государственности, напрямую связанной, в свою очередь, с проблемой Человека как такового, а также с проблемами конкретных типов людей в этом государстве, в непосредственной связи с ним.
Связь текущей публицистики с романом А. Бека «Новое назначение».
И как раз в этой плоскости рассмотрения подобных проблем очень показателен роман А. Бека «Новое назначение» («Сшибка).
Его можно рассматривать, как мы уже отмечали, в качестве предтечи своеобразной художественной публицистики: и по уровню, и степени освещения в нем актуальных на тот момент проблем, и по характеру его трактовки, и даже тот момент, что некоторые слова из него («административно-командная система») стали терминами, вошли в ряд монографий и учебников по истории Отечества.
Исследуя роман «Новое назначение», мы исследуем в нашем понимании истоки современной публицистики, представленной на страницах «толстых литературных журналов», отчетливее можем понять ее особенности, структуру, специфику, и еще то, как и вечные, и сиюминутные ценности, каждый раз по-новому, и в тоже время, - все так же – преломляются, получают новое освещение в свете – каждый раз нового и «нового» - «сего дня».
**
«Уж если ты служака, то будь Служакой с большой буквы»
А. Л. Онисимов.
Новое назначение.
Лаврентий Палыч Берия не оправдал доверия,
Осталися от Берия лишь только пух да перия.
Частушка.
Александр Альфредович Бек (1903-1972) – русский советский писатель; автор повести о героической защите Москвы в 1941 году «Волоколамское шоссе»; романа «Жизнь Бережкова» (1956); сборников военной и дневниковой прозы («Почтовая проза»; «Роман о романе»). Часть дневников, наброски, сценки, а также два романа («Новое назначение» и неоконченный «На другой день») опубликованы уже после смерти писателя, в 1980-х г.г.
Мною, вкупе с прилежащими комментариями (Г. Бакланова, Г. Попова, Т. Бек), рассмотрены четыре публикации романа «Новое назначение»: три книжные и одна журнальная (см. «список литературы»).
Роман был написан в период между 1960-1964 г.г., и первоначально, по свидетельству дочери писателя Татьяны Бек, назывался «Сшибка»: «множество встреч уже на уровне “автор — редактор” в “Новом мире”, когда Твардовский так и не смог пробить в свет “Новое назначение”… кстати, это, на мой взгляд, тусклое название-штамп навязал Беку в процессе редактуры именно он — роман первоначально именовался точнее и самобытнее: “Сшибка”, но Твардовский авторитарно зарубил “Сшибку” якобы в связи с неблагозвучием» (Татьяна Бек в публикации: Александр Бек. Встречи с Твардовским в 1940 году. Вступление, публикация и комментарии Татьяны Бек // «Знамя», 2001, №10).
События романа, по признанию его автора, основаны на достоверных источниках – воспоминаниях и записях современников (вспомним дневник академика Чекалина, ведущийся им почти непрерывно на протяжении нескольких десятилетий). Впрочем, здесь есть еще одна грань, еще один аспект для размышлений, имеющий и прикладное, и теоретическое значение, как для литературоведения, так и для исторического источниковедения: быть может, сам автор отчасти является прототипом Пыжова, политического деятеля и известного писателя, пишущего о металлургах (явная параллель с творчеством самого Бека) и задумавшего, наконец, роман, должный сказать абсолютно новое слово в литературе – под названием «Сталелитейное дело»! Быть может, Пыжов и Онисимов – эти, с известной натяжкой, «собирательные» (есть и были разные версии, домыслы) персонажи, действующие на фоне реальных персонажей: Сталина, Тевосяна, Берии, Орджоникидзе, также являются центром какой-то интриги, относительно которой еще не порефлексировали комментаторы романа «Новое назначение».
О чем же роман? Изложим вкратце суть, как мы понимаем ее в этом романе, если представить его источником по истории и психологии (в том числе, исторической психологии).
Александр Леонтьевич Онисимов, член партии более чем с тридцатилетним стажем – один из немногих «хозяйственников», работающих с Орджоникидзе, уцелел в 1937-38 г.г., на пике массовых репрессий. Вместо того, чтобы быть арестованным, он вышел от Хозяина, Вождя, Отца народов народным комиссаром, председателем комитета топливной и угольной промышленности.
Беззаветная преданность Хозяину; абсолютная готовность выполнять любое поручение вождя, как бы оно ни противоречило не только собственным мыслям и склонностям, или экспертизам компетентных специалистов, но и просто здравому смыслу; выверенный еще более точно, чем принцип часового механизма, рабочий день, продолжающийся более чем по восемнадцать-девятнадцать часов, как то было принято у Сталина; сама суть его личности как олицетворение хронометража – вот что выдвинуло Александра Леонтьевича, словно на гребне волны. Не лишенный простых человеческих чувств, он, однако, уничтожил даже детскую фотокарточку единоутробного брата Вани, сгинувшего, как и жена его, Лиза, в лихолетье репрессий.
Высококлассный специалист, полностью, без остатка отдающий себя работе, он невольно вызывает уважение:
- и постоянством выверенного режима:
1. Распорядок дня на службе в министерстве:
суточные сводки;
пресса;
изучение графиков поставки оборудования, графиков монтажа, пуска и освоения;
пресса (центральная; ежедневки промышленных районов, предварительно отреферированные в секретариате);
реферативные журналы Академии наук и переводы статей из иностранных технических журналов;
2. РАСПОРЯДОК ДНЯ В ТИШЛАНДИИ.
1.ПОЧТА;
2. ПРЕССА;
3. подготовка очередного Большого приема («мы обязаны знать работы, выступления, биографии всех тех, кто придет в наши залы на прием»,- говорил посол Советского Союза в европейской стране «Х» своим подчиненным по штату).
- и самим подходом к освоению какого-либа дела:
очень характерно для этого описание того, как он готовился отбыть на место назначения – послом в Тишландию, со своей новой работы: из МИДА:
сотни, тысячи страниц новейших и архивных материалов о странах Северной Европы, куда ему предстояло отбыть; разговоры с людьми, посещавшими эти страны и учеными, специализирующимися на изучении этого региона; тетради, заполненные «выжимками» - самым основным набором сведений о Северной Европе, начертанными его каллиграфическим почерком.
Онисимов – «зубр», или, скорее «носорог» сталинской эпохи, один из знаменитых «борцов за выполнение директив» в тяжелой индустрии; вместе со смертью Сталина, перед которым он преклонялся и который согнул его, уходит и эпоха Онисимова.
Уже летом 1956 года его снимают с занимаемого поста и из тяжелой индустрии переводят в МИД, а затем – послом Советского Союза в одну из стран Северной Европы.
Несмотря на тревожные недомогания, он не проходит обычного в таких случаях медосмотра: чтоб, если врачи запретят ехать, не подумали, будто он отлынивает от поручений партии.
Но здоровье его, уже к тому времени, безнадежно подорвано: постоянным (к тому же органическим! Внутренним!) сильнейшим нервным напряжением (вылившимся в постоянную дрожь «его маленьких рук»); постоянными недосыпанием, переутомлением; непрерывным курением. Сталин не сломал, но подмял; неоднократные «сшибки» - конфликт «внешнего» и «внутреннего» (его устремлений вовне и устремлений на него) вконец расшатали нервы, открывая «врата» организма хозяйничанью болезнетворных микробов. С 1937 года впервые и навсегда пошатнулось здоровье, до того безупречное. Пошли болезни.
Перевод из тяжелой индустрии, из управления металлургией – любимого детища Александра Леонтьевича - было последним ударом, последней сшибкой, после которой он уже не поправился.
Несмотря на тревожные симптомы со стороны собственного организма, он все же прощается с семьей, с бывшими коллегами по развитию тяжелой индустрии и едет в Тишландию.
Но:
«Внутреннее побуждение приказывает Вам поступить так, Вы, однако, заставляете себя делать нечто противоположное» - эта фраза резюмирует те обстоятельства и условия, что теперь полностью определяют жизнь и судьбу Александра Леонтьевича («сшибки»).
Отсутствие работы наизнос, привычка постоянно находиться в четырех стенах способствуют давно начавшейся развиваться болезни. Очень тяжело переживает он расформирование старых сталинских министерств.
Его перевозят в Союз, в Москву, усиленно скрывают, чем он болен - это рак легкого – однако дни его уже сочтены. А духовно он, пожалуй, давно уже мертв.
Пожалуй, в этом смысле антиподом Онисимова можно считать академика-доменщика Василия Даниловича Челышева. Он, напротив, по его собственному выражению, всегда избегал таких мест, где необходимо «чего изволите?!». Он энергичнее, легче переживает трудности, неудачи, промахи, более открыт и дружелюбен, восприимчив ко всему новому.
Как следствие, будучи старше бывшего наркома на двадцать лет, академик чувствует себя много моложе; постоянно в движении, он бодр, свеж, подтянут; работает, колесит по России, бывает за рубежом в составе множества делегацией по рабочим вопросам.
Роман и завершается такими фразами, словно выражающими саму сущность энергии:
«Час спустя Василий Данилович в шляпе, в пальто шагает по каменным приступкам дома приезжих под ночное небо Андриановки, чуть окрашенное мерцающим багровым отливом. Доменщика-академика влечет завод».
Мне думается, что в противопоставлении таких вот разнонаправленных доминант и есть истинный (философский) смысл романа «Новое назначение». Побочные же, если придерживаться данной гипотезы, линии: Онисимов – Берия, Онисимов – Головня, Онисимов – Лесных, Онисимов – дом, оттеняют это не новое, но интересное исследование (а именно: темы «своеобразия и противоречия оппозиции «старое-новое»)., делают его выразительнее и рельефнее.
В архиве писателя (практически полностью опубликованным Татьяной Бек) сохранилось повествование, которое сам Бек не без иронии назвал «Роман о романе». Этот дневник 1960-х и самого начала 70-х г. г., вплоть до смерти писателя – «кивок в сторону Томаса Манна, у которого был “Роман романа” — в эту пору, ведя подробный полухудожественный дневник, он таким образом спасался от тоски, связанной с невозможностью пробить в печать роман “Новое назначение”» (Татьяна Бек, там же).
Рукопись, ходившая по знакомым Бека (и на рецензии в журнале «Новый мир»), без его ведома попала к Ольге Хвалебновой, вдове покойного Ивана Тевосяна – заместителя Председателя Совета Министров СССР, одного из персонажей «Сшибки» / «Нового назначения». Ольга Хвалебнова немедленно написала заявление в высшую инстанцию, где утверждала, что под видом Онисимова выведен ее покойный муж, Иван Тевосян.
Александр Дементьев, один из редакторов «Нового времени» вернул писателю рукопись, не читая, о чем Бек пишет в своем дневнике за 20 ноября 1964 года (см. «Верю, что роман победит…». К истории романа Александра Бека «Новое назначение». Фрагменты из дневника // Бек А. А. Новое назначение. – М.: Советский писатель, 1988. – С. 215).
Писатель вспоминает далее: «Да, это было, как нынче восстанавливаю, по-видимому, в 1960 или 1961 году. В то время я уже энергично прояснял заинтересовавшую или, точней, захватившую меня историю, которая могла бы составить – таков был мой замысел – основу увлекательного многофигурного романа… В числе прототипов, постепенно намечавшихся, некоторое место занимал и Тевосян, тогда уже покойный… И вот однажды вечером – в 1960 или 1961 году – я позвонил Ольге Александровне…» (там же, С. 219).
Бек рассказал Хвалебновой о своем замысле написать героя – вымышленную личность - но того же типа , что И. Ф. Тевосян. Писатель попросил свою телефонную собеседницу («статную женщину-руководителя») о встрече: ему не хватало живых и теплых красок для создания этой фигуры. Ольга Александровна, помолчав, твердо и категорично отказала Беку в беседе.
«Что же. Пришлось писать свой роман, не получив никаких красок, никакого содействия от Хвалебновой. Характерные черточки, необходимые для обрисовки Онисимова, я отыскивал другими путями. Ну и, разумеется, черпал их из собственного воображения.
И вот вещь готова. От Тевосяна я далеко отошел. Теперь мне и в голову не приходило обратиться к его вдове. Но она-то была начеку» (там же, С. 219-220).
В последних числах ноября 1964 года А. Бек работает над рукописью, о чем пишет в дневнике: «Внимательно просматриваю свою рукопись. Вношу разные поправки, исключаю совпадения, которые могли бы дать повод искать в Онисимове Тевосяна». Он также составляет «Справку для редакции», где растолковывает разницу между прототипом и героем. В дневнике читаем: «Ух, неохота ввязываться в войну заявлений и справок. Дело не для меня. Больше никаких объяснительных записок писать не буду». Писатель и не подозревал, сколько заявлений, справок, записок, писем и телеграмм предстоит ему еще составить, тщетно отстаивая свою сокровенную книгу.
6 июля 1965 года рукопись, прочитанная и одобренная Твардовским, была сдана «Новым миром» в набор (от названия «Сшибка», что уже отмечено мною выше, отказались, по настоянию Твардовского, как от неблагозвучного). Бек пишет: «На душе облегчение, удовлетворение. Вещь в наборе. Однако уже 31 июля 1965 года писатель получает письмо из «Нового мира»:
«Дорогой Александр Альфредович!
На пути публикации романа возникли трудности. Из вышестоящих инстанций нам переслали второе письмо О. Хвалебновой, в котором она протестует уже против нового варианта романа (он ей откуда-то известен). Это вынуждает нас отложить печатание романа…»
Многие страницы дневника заняты глубокими переживаниями писателя, потрясенного и оскорбленного бюрократическим натиском «вышестоящих инстанций» на его литературное детище. Помимо вдовы Тевосяна, сообщившей близко знакомому ей Председателю Совета Министров СССР А. Н. Косыгину о том, что роман Бека «наполнен чудовищной клеветой», против публикации романа выступила «группа металлургов», энергично повторявших те же обвинения. Обвинения заключались в том, что, во-первых, «в лице Онисимова выведен Тевосян», и в том, что, во-вторых, «роман Бека – клевета на обобщенный образ руководителя – коммуниста». Заметим, сколь алогичны претензии,-горько, но иронично комментирует Татьяна Бек.- Если в лице Онисимова «выведен» Тевосян, то почему оклеветанный образ руководителя-коммуниста «обобщенный»? (там же, С. 221). Впрочем, со своей стороны, хочется отметить, что «алогичности» здесь нет никакой, если перевернуть, например, так: обобщенный образ руководителя-коммуниста, написанный с Тевосяна как с конкретного прототипа; то же можно сказать, как написано мною выше, о писателе Пыжове: обобщенный образ известного советского писателя, автора «производственных романов» о металлургах, при создании которого автор использовал в качестве прототипа себя.
Но идем далее.
Последние годы Александра Бека стали трагической полосой в его жизни, хождением по мукам – он просит приостановить травлю его романа. В «Новый мир» приходит отзыв академика-металлурга, Героя Социалистического Труда А. И. Целикова, который пишет о «Новом назначении» как о романе уникальном, построенном на крепкой реальной основе. Судьба книги обсуждается в бюро творческого объединения прозаиков Москвы: видные писатели восхищаются новой работой Бека и выражают тревогу в связи с задержкой его публикации. Копии стенограммы были разосланы в Комитет по делам печати и в секретариат Союза писателей СССР. В ответ звучала поразительная формула, предложенная одним из крупных чиновников того времени: «Кто вам сказал, что роман Бека запрещен? Этот роман никогда и никем не запрещался. Он лишь не разрешен».
В 1966 году писатель пытался аппелировать к Брежневу, объявлял голодовку. В Союзе писателей и в ЦК Бека успокаивали, обещали сдвинуть дело с мертвой точки. Однако О. А. Хвалебнова организовывала новые заявления за самыми несокрушимыми подписями. Попытки «Нового мира» набрать роман срывались снова и снова.
В 1967 и 1968 годах ощущение безвременья и безнадежности нарастает в дневниках Бека, в его «Романе о романе».
В начале 1969 года Беку возвращают новомирскую верстку, которую он давал читать М. Алексееву, главному редактору журнала «Москва», с приложенным письмом:
«Уважаемый Александр Альфредович!
Очень внимательно прочитал Ваш роман «Новое назначение». Слов нет, он написан рукой сильной и опытной. Основная же концепция его представляется нам совершенно неприемлемой.
Суть романа: все, кто работал со Сталиным и верил в него, исторически обречены, все они как бы больны неизлечимой болезнью. Мысль эта воплощена в образе Онисимова.
И напротив, те, что были подальше от вождя или внутренне сомневались в нем, заключают в себе будущее страны (Челышев, Головня-младший).
Можно ли согласиться с такой философией? А не обижаете ли Вы те тысячи и миллионы своих сограждан, людей честных, сокрушивших фашизм и ныне занимающих важные государственные, партийные и народнохозяйственные посты. Ведь Сталину безраздельно верили и те, коим ныне за сорок, - а это основная масса нынешних руководителей всех звеньев.
Думается нам, что Вы шли не от жизни, а от заранее созданной Вами же схемы.
Если у Вас будет время и желание, я бы охотно поговорил с Вами о рукописи более подробно.
Глубоко уважающий Ваш талант М. Алексеев».
Вот дневниковый комментарий Бека к алексеевскому письму: «Его письмо (о Сталине, за Сталина) – последний мазок во всей картине. Он вскрыл то, что как-то держалось в тайне. Вот как теперь решаются писать. На этом, думаю, можно поставить точку в этом «Романе о романе». Сама жизнь ее поставила…»
В 1971 году роман Бека был опубликован за рубежом. При жизни автора в Советском Союзе он так и не был опубликован. Впрочем, видимо, об этом в его дневнике звучит оптимистическое: «Я верю, что роман победит…»
И роман, действительно, был опубликован.
Первая публикация: «Знамя», 1986, №10, 11.
Автор предисловия к роману, Григорий Бакланов, как и автор послесловия к другому, уже одному из книжных, изданию Г. Попов («С точки зрения экономиста») сходятся примерно в следующем:
«События 30-летней давности: упразднение министерств, создание совнархозов, связанный с этим перевод одного из руководителей Совета министров СССР на работу послом – показались мне (как и автору предисловия к роману Григорию Бакланову, «Знамя», 1986, №10) прямо относящимися к проблемам нашей перестройки (курсив мой). Январский Пленум ЦК КПСС (1987 г.) еще больше укрепил это мое убеждение, и я попытаюсь поделиться мыслями о том, что непосредственно касается меня, как экономиста, занимающегося проблемами управления общественным производством» (Г. Попов. С точки зрения экономиста // Ал. Бек. Новое назначение: Роман.- Алма-Ата: «Жазушы». – 1988.- С. 203).
Попов, в обширном, более, чем на тридцать страниц, послесловии к алма-атинскому изданию романа, дает разбор «Нового назначения» (где, впрочем, больше пересказа сюжета с незначительными авторскими вкраплениями, чем обстоятельного анализа).
Данная статья подразделяется на 7 (семь) главок; вот названия некоторых из них: «административная система»; «административный стиль»; «администратор»; «сбои в системе управления»; «в чем ошибся Онисимов», и др.
Более других, на мой взгляд, заслуживают упоминания главка 1 «административная система» и главка 7 «В чем ошибся Онисимов».
КОММЕНТАРИЙ (Попов):
I. Административная система.
«Рядом с вымышленным Онисимов живут и действуют, в основном не вымышленные лица, а руководители тех лет: Орджоникидзе, Тевосян, Сталин, Берия, - пишет Г. Попов.- События романа, по признанию самого писателя, в своей основе документальны, основаны на записях их современников. Но как и всякое подлинное произведение искусства роман перерастает в типический анализ типических явлений (выделено мной). Поэтому он стал событием и в нашей управленческой науке.
В статье «Управление экономикой – экономические методы» («Наука и жизнь», №2-3, 1986) я рассматривал проблемы комплексного, системного применения экономических методов в управлении и лишь отчасти касался системы администрирования.
Со страниц романа в живой, наглядной, осязаемой форме перед нами встает механизм управления, основанный преимущественно на административных методах,- Административная Система».
Далее автор послесловия, доктор экономических наук, выделяет основные, на его взгляд, черты описываемого феномена, подтверждаемые ссылками на сюжет романа «Новое назначение».
Так например:
А. в основе этой системы – «держать аппарат в напряжении»; централизация решений и пунктуальное, неукоснительное, беззаветное исполнение директив Верха и особенно лично Сталина – Хозяина;
В. Официальность – основа административного процесса. Официальность отстраняет любые, не относящиеся к делу разговоры и взаимоотношения. Жестко накрахмаленный, всегда белый воротничок Онисимова ежесекундно напоминает, что перед вами человек дела, звено механизма, а не Александр Леонтьевич;
С. жесткие отношения не только по вертикали, но и по горизонтали. Везде беспощадность, ничего личного, никаких уступок.
«Мы делаем государственное дело. Страна, Сталин требуют сотен и сотен танков, лучших, чем немецкие. А для этого, считает Онисимов, надо выработать лучшую – по мировым стандартам – технологию.
Разработать детальные инструкции, дать конкретные задания. А затем заставить всех подчиненных беспрекословно, точно, строго соблюдать все детали директив, все буквы инструкций. Надо постоянно, неукоснительно всех контролировать, ловить малейшие промахи, чтобы они не переросли в провалы, подавлять отклонение в зародыше. Вот почему так кричит нарком на мастера в цехе по поводу корочки при разливе стали: эта корочка вписана в инструкцию, без нее качество металла ухудшится;
D. Культура в работе, технологическая грамотность, четкость в каждой мелочи – вот стиль руководства отраслью. За эту тщательность Оржоникидзе называл Онисимова «немцем»;
E. Особое напряжение возникает в Административной Системе, если задание идет от самого Хозяина;
F. Правдивость – обязательное звено Административной Системы. Когда в годы войны возникла опасность срыва в выпуске металла, Онисимов лично – никому не поручая и ни за кого не прячась,- докладывает об этом в Госкомитет обороны. И ему верили: если говорит: «Не могу» - значит, все человеческие силы действительно исчерпаны. Но в романе Бек упоминает только один этот доклад о невозможности выполнить задание. Онисимов абсолютно подчинен Верху, но и аппарат полностью подчинен Онисимову – это тоже черта Системы.
И вывод доктора экономических наук Г. Попова: «Это система конкретного, натурального, детального руководства. Это система постоянного оперативного руководства ходом производства из центра. Это именно Административная Система».
МНЕНИЕ АВТОРА РАБОТЫ :
Подробно останавливаюсь на этой части комментария, поскольку ее отличает относительная разработанность: доказывается одна, определенная , мысль автора (идея); доказательство отличает определенная структура, обращение к тексту является, в данном случае, своеобразной доказательной базой, а не просто отсылкой к тексту (см. 2. «Административный стиль»; 3. «Администратор»).
В главе «Администратор» есть положения, с которыми я соглашусь абсолютно : они совпадают с моим восприятием романа «Новое назначение» (ключевые, на мой взгляд, слова в приведенных ниже тезисах выделены мною):
КОММЕНТАРИЙ (Попов):
- «Он работает как точнейшая машина , прекрасно владеет административной техникой, знает все лабиринты управленческого механизма, все тонкости межведомственных отношений;
- «Было бы неверно сказать: у Онисимова интересы дела на первом месте. Точнее сказать, у Онисимова вообще не было каких-либо интересов, помимо интересов дела . Но интересы дела он понимал как исполнительность . С тех пор, как в шестнадцать лет в подполье он стал членом партии, он никогда не пытался уклоняться, ускользнуть от выполнения партийных и государственных решений.
Например, когда после смерти Сталина запретили оставаться на работе сверх 8 часов рабочего дня, Онисимов, как всегда, подчинился дисциплине; но он уходил из Комитета буквально последним. Вечерние часы дома ему были невмоготу, и теперь он захватывал с работы объемистую папку, чтобы заняться ею дома и спастись от «досуга».
МНЕНИЕ АВТОРА РАБОТЫ:
Впрочем, несмотря на столь точные замечания и наблюдения, образ Александра Леонтьевича в главе «Администратор», Попов разбирает, в основном, очень односторонне : в аспекте его индивидуальности как проявления личности (привычки в одежде, еде, отсутствии склонности к алкоголю).
Таким образом, он попросту пересказывает роман, не открывая «Америки».
С другой стороны, он верно отмечает ряд черт Александра Леонтьевича, с чем не согласиться нельзя и что при вдумчивом чтении обязательно замечаешь (см. выше).
По сути, Г. Попов полностью высказывается в главке с подзаголовком «Административная система» и делает вывод:
«Казалось бы, перед нами нечто необычайно цельное: Система, Стиль и Руководитель. Казалось бы, при такой идеальной согласованности результатом могут быть только успехи. И они есть: лучшие танки второй мировой войны, первая в мире космическая ракета, реактивные лайнеры, поднявшиеся в Сибири ГЭС…
Но роман Бека замечателен правдой. А правда – это не только успехи. Бек сумел показать нам нечто не менее важное: неизбежность, необходимость отказа от Административной Системы и начал первые попытки ее реформы в середине 50-х г.г. В этом, казалось бы, несокрушимом в своей логичности и цельности механизме абсолютно закономерно возникают внутренние коллизии, сбои или, говоря словами писателя, «сшибки» (Попов, там же, С. 212).
В завершении разбора этого комментария нельзя не отметить, КАК Попов отвечает на вопрос: «Почему же, почему его убрали из промышленности?» (Онисимов).
Академик Челышев, сам Александр Бек и Григорий Бакланов, автор предисловия к роману склоняются к следующей версии.
Онисимов чересчур сросся с одной из форм управления. Он не в силах перерасти смену порядков. Поэтому его и сместили.
«Вылезайте душой из тех времен! Чего они к вам цепляются?» - говорит академик Челышев Онисимову.
Версия Попова – «иная версия смещения Онисимова »:
«Онисимова сместили… за то, что он позволил создать впечатление о своей неготовности выполнять директиву Верха… создалось впечатление, что он может стать нарушителем. Онисимов позволил себе отойти от стереотипной роли бойца за выполнение директив, потому, что он всерьез решил: Административная Система изменилась.
Главная ошибка Онисимова в том, что Административную Систему он отождествлял с одной ее конкретной формой – со Сталиным, с Берией. И устранение этой ФОРМЫ Административной Системы он воспринял как начало отхода от ее СУТИ» (Попов, там же, С. 234-235).
Главную ценность и актуальность романа, на тот момент времени, в конце 80-х г. г., Попов видит в том, что и сегодня «есть реальная опасность утопить дело перестройки, принять, как это сделал Онисимов, намерения за дела, слова за реальность изменения, изменения форм – за перестройку сущности…» (там же, С. 238).
Я думаю, что последние слова, даже, если учесть, что в 1988-89 г.г. еще действительно не было известно, чем все это закончится, эти слова, приведенные мною – не больше, чем демагогия – то, во что вылилась модная и вездесущая тогда гласность.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ.
Итак, роман А. Бека «Новое назначение», впервые опубликован в СССР в потоке «возвращенной» и бывшей самиздатовской литературы одним из «толстых литературных журналов», переживающих тогда пору наивысшего расцвета. Это произведение можно скорее охарактеризовать как произведение для «узкого круга» читателей. Отсутствие сколько-нибудь заметной сюжетной интриги, динамичности, описаний, броскости в подаче напряженного психологизма – все это характерно и для других «вещей» Бека («Волоколамское шоссе») и не так часто присуще для такой популярной в 60-70-ые г.г. разновидности как «производственный роман».
К числу других «громоздкостей», затрудняющих восприятие, можно назвать:
пафосность, некоторую ходульность образа главного героя, Онисимова, его «монохромность», т.е. создание автором персонажа из одной-двух красок, одним штрихом, как в пьесах классицизма, где герои олицетворяют, как правило, одну какую-то возможную черту характера или качество: Добродетель, Справедливость, Трудолюбие, или, наоборот, Жестокость, Невежество, и т.д.
Эпитетом-выражением из Диккенса, вложенным в уста сына Онисимова, Андрюши, определен характер главного героя, министра-«машины» - «великий молчальник». И хотя, по произведению, это очень похоже на правду, в жизни, как мы знаем, все намного сложнее.
Некоторая громоздкость и шероховатость романа, впрочем, могут относиться, скорее, к области литературы (психологии восприятия текста) и литературоведения или быть вызваны стремлением точнее передать, во-первых, главную идею текста, а. во-вторых, изначальный характер устных и записанных воспоминаний современников отраженных событий.
В целом роман, а также история его публикаций, может служить источником по исторической психологии:
- по эпохе, прочно вошедшей в анналы истории, как эпоха Вождя и Отца народов И. Сталина;
- по взаимосвязи эпох : о том, какая общность и разница в восприятии людьми разных – с экономической, политической, социальной «точек обзора» - времен, как они воспринимают близкое прошлое и близкое будущее; какие факторы – субъективные и объективные – при этом существуют и как на это влияют.
Роман А. Бека «Новое назначение» - один из удачных примеров такого конкретного иллюстративного материала, могущего служить для ссылок при теоретизированиях и построениях концепций подобного рода.
Также он непосредственно связан с современной, т.н. «текущей» публицистикой, ее пророссийским, прославянским, радеющим о судьбах Отечества характером , философствованиями и выкладками относительно судеб советской (российской) государственности, а также места и роли человека в нем. Считая роман «Новое назначение» одной из предтеч текущей художественной публицистики, представленной на страницах «толстых журналов», в частности, журнала «Наш современник», мы не ошибемся, если выдвинем такой феномен как одну из версий толкования и самого романа, во-первых; и его связи с текущей художественной публицистикой, во-вторых; и даже характера этой публицистики, в третьих.
К тому же, упоминаемый нами термин «АКС» (административно-командная система»), введенный Г. Поповым в рецензии на роман А. Бека, подхватят затем публицисты, общественные и публицистические деятели, общественные и политические деятели. А затем он прочно вошел даже в учебники новейшей истории России.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
I. ИСТОЧНИКИ
1. Бек А.А. Новое назначение // журнал «Знамя», 1986, №10-11.
2. Бек А.А. Волоколамское шоссе. Новое назначение.- М.: Правда, 1988.- 480 с. – (Библиотека журнала «Знамя»).
3. Бек А. А. Новое назначение. – М.: Советский писатель, 1988. – 222 с.
4. Бек А. А. Новое назначение: Роман.- Алма-Ата: «Жазушы».- 1988.- 240 с.
II. ЖУРНАЛЫ:
1. «Наш современник», 2006, №№4-5; стр. стр. 171-245; 148-258 (очерки и публицистика).
III. ДОПОЛНИТЕЛЬНАЯ ЛИТЕРАТУРА :
Татьяна Бек: Александр Бек. Встречи с Твардовским в 1940 году. Вступление, публикация и комментарии Татьяны Бек // «Знамя», 2001, №10