Дипломная работа: Цвет и психика

Оглавление

Введение

Глава 1 . Психофизиологическое и психологическое воздействие цвета на психику

1.1 Воздействие цвета на вегетативную нервную систему

1.2 Воздействие цвета на центральную нервную систему и психическую деятельность человека

1.3 Цветовые предпочтения

Глава 2 . Диагностика исследований воздействия цвета на психику человека

2.1 Цветовые предпочтения детского возраста

2.2 Цветовые предпочтения взрослого населения

2.3 Цвет и эмоции человека

2.4 Цвет и характер

2.5 Отношение к цвету в процессе мышления

Заключение

Библиографический список

Введение

Целью данной работы является изучение влияния цвета на психику человека.

Мы выдвинули гипотезу в данном исследовании: взрослое и детское население отдает предпочтение красно-желтой части спектра (неосознанно), она доминирует над сине-желтыми оттенками.

Объектом исследования является влияние цвета на человека.

Предметом исследования является группы людей, на которой проводится диагностика исследований.

В соответствии с поставленной целью были выдвинуты следующие задачи исследования: - раскрыть понятие цвета; - рассмотреть психическую деятельность человека под влиянием цвета; - выявить цветовые предпочтения детского и взрослого населения; - как влияет цвет на эмоции, характер и мышление человека.

Библиографической основой послужили исследовательские работы У.Ф.Уффельмана, У.А.Бине, М.Шинн, У.А.Габбини, Р.Мардсене, К.В.Бардина, Р.Степлза, В.С.Мухиной, М.Мошера, И.А.Скотта, Фрейнауза, а также Б.А.Базыма, А.М.Эткинда, Вундта, Л.М.Веккера, А.И.Ольшанниковой, К.Изарда, М.Сент-Джорджа, В.Уолтона,Г.Фрилинга, К.Ауэра, R.W.Bunham, C.J.Bartleson и других, направленные на диагностику изучения влияния цвета на психику человека.

Данная работа состоит из введения, основной части, заключения и библиографического списка. Основная часть состоит из двух глав: практической и теоретической. Первая глава состоит из трех параграфов, в которых рассматривается понятие цвета, его воздействие на вегетативную нервную систему, на центральную нервную систему и психическую деятельность человека, а также цветовые предпочтения человека.

Вторая глава состоит из пяти параграфов и нацелена на изучение методик исследования влияния цвета на психику человека, в ней описывается проведение этих исследований на группе людей и их итоги.

И в заключении излагаются основные выводы по работе, оценивается уровень поставленных задач и правильность (верность) выдвинутой гипотезы.

Глава 1. Психофизиологическое и психологическое воздействие цвета на человека

1.1 Воздействие цвета на вегетативную нервную системучеловека

Многие из нас в детстве развлекались тем, что прикладывали к глазам цветные стеклышки: вот синее стекло — мир становится серьезным, строгим, печальным; желтое — непроизвольно хочется улыбнуться, все кажется праздничным, даже если день пасмурный. Несерьезное, бессмысленное занятие?

Со времен И. Ньютона цвет почти утратил свои магические, ритуальные функции. Когда-то цвета считались, чуть ли не божествами, но объективная наука доказала, что цвет — лишь субъективное ощущение, возникающее при воздействии на зрительный анализатор электромагнитной волны определенной длины. Оно объективно зависит от характеристик преломления, отражения и поглощения световых волн тех сред и поверхностей предметов, которые находятся между источником излучения и глазом человека, а также в поле его зрения. Субъективно человек может цвета не ощущать (цветовая слепота), либо воспринимать их искаженно (дальтонизм). Объективные аспекты цветового зрения изучаются физической оптикой, субъективные — физиологической и психологией цветового восприятия.

Нравится ли человеку какой-либо цвет, что он думает о нем, какие ассоциации он у него вызывает, ни физиологическую, ни, тем более, физическую оптику не интересует, впрочем, как и психологию цветового восприятия. Это, отнюдь, не означает, что нет таких наук, для которых подобные вопросы представляли бы интерес. Однако для большинства из них они являются второстепенными (этнография, психология эмоций, цветоведение и т.д.).

Наука, для которой они могут считаться основными, называется, может быть не совсем удачно, психологией цвета. Ее предметом являются взаимосвязи цвета и психики. В сферу ее интересов входят влияние цвета на психическую деятельность человека, объективация посредством цвета психических процессов и состояний, цветовая психодиагностика и т.д.

На сегодняшний день цветовая психология — эмпирическая наука. Одним из главных препятствий на пути создания научной теории взаимосвязи цвета и психики является недостаточная степень систематизации и обобщения накопленных фактов, касающихся отношения цвет-психика.

Свет и цвет оказывают мощное воздействие на формирование психофизиологического статуса организма человека. Это влияние, в первую очередь, опосредуется деятельностью ВНС, ее симпатического и парасимпатического отделов — СНС и ПНС.

В 1879 г. Н.Е. Введенским было описано повышение осязательной чувствительности, происходящее при освещении. В работе И.В. Годнева "К учению о влиянии солнечного света на животных" (1882) показано, что на свету обостряются осязательная, обонятельная и вкусовая чувствительность. Переход от темноты к свету приводит к уменьшению частоты пульса и повышению кровяного давления (С.О. Истманов, 1885). В 1904 г. П.П. Лазарев в Москве демонстрировал опыт, показывающий факт усиления слуховой чувствительности под влиянием освещения.

Особые заслуги в данном направлении принадлежат школе известного русского физиолога — проф. С.В. Кравкова. Главным итогом многочисленных экспериментов, посвященных связи цветового зрения с другими органами чувств, было выявление взаимосвязи между цветовым зрением и ВНС, а также гипоталамусом, который, как известно, играет интегрирующую роль в деятельности физиологических и психических функций организма. Считается, что ядра передней гипоталамической области, тесно связанные с нейрогипофизом, имеют отношение к интеграции ПНС, а ядра задней гипоталамической области, примыкающие к ретикулярной формации, — к интеграции СНС. Зрительные проводящие пути анатомически тесно связаны со всеми этими структурами. СНС обеспечивает на психофизиологическом уровне поведение по типам "борьбы" или "бегства". Активация СНС приводит к расширению зрачков, увеличению частоты сердечных сокращений (ЧСС), усилению кровотока, при этом, кровь приливает к мозгу и мышцам. Ослабевает моторика кишечно-желудистой системы, замедляются процессы пищеварения. Дыхание учащается, в крови возрастает концентрация глюкозы и жирных кислот. Все это обеспечивает необходимый уровень активации организма для того, чтобы он мог бороться или спасаться бегством. При преобладающей активности ПНС, наоборот, создаются условия для отдыха и восстановления сил. Общий характер парасимпатической активации напоминает то состояния покоя, которое наступает после сытной еды. Усиливается приток крови к пищеварительному тракту, сокращается ЧСС, зрачки сужаются и т.д. СНС и ПНС находятся между собой в реципрокных отношениях, обеспечивая как гомеостаз, так и адаптацию к внешним воздействиям.

Результаты экспериментальных работ школы С.В. Кравкова (1935—1951 гг.) показали, что цветовое воздействие приводит к определенным изменениям тонуса ВНС, а в свою очередь, изменение тонуса ВНС оказывает влияние на цветовое зрение.

Симпатикотропные раздражители повышают чувствительность к сине-зеленой части спектра, а чувствительность к красно-желтой части у глаза снижается. Особенно показательно в этом плане прямое введение в глаз адреналина. И наоборот, парасимпатикотропные агенты улучшают чувствительность к красному и желтому, а к синему и зеленому — снижают.

Восприятие красно-желтой части спектра вызывает активацию СНС и тормозит ПНС. Синий и зеленый оказывают депрессирующее действие на СНС и активирующее на ПНС (см. также Л. Буш — 1965 г.).

Из этого следует, что чувствительность глаза к красно-желтой и сине-зеленой частям спектра носит реципрокный характер, аналогично реципрокным взаимосвязям СНС и ПНС.

Снижение (или повышение) чувствительности к цвету означает увеличение (или уменьшение) абсолютного порога различения данного цвета. Тем самым, активация СНС приводит к улучшению различения синего и зеленого, а активация ПНС — красного и желтого, что в результате приводит к восстановлению баланса, т.к. желтый с красным стимулируют СНС, а синий с зеленым — ПНС.

Подобный характер взаимосвязей цветового восприятия с деятельностью ВНС, позволяет сделать вывод об объективной нужде последней в цветовых раздражителях для своей само регуляции. Можно сказать, что организм, находящийся в состоянии "борьбы" или "бегства" нуждается в большей степени в цветах сине-зеленой гаммы, чем красно-желтой. В тоже время, состояния покоя и восстановления приводят к увеличению потребности в "активных" цветах и снижению — в "пассивных". Тем самым, поддерживается равновесие двух отделов ВНС между собой.

При доминировании СНС дальнейшее увеличение ее активации, которой способствуют красный и желтый, может привести к дистрессу, нарушению гомеостаза и поэтому чувствительность глаза к этим цветам снижается, они как бы не замечаются. Усиление же чувствительности к синему и зеленому оказывает тормозящее воздействие на СНС и способствует восстановлению баланса. Также нежелательно и длительное превалирование ПНС, т.к. это снижает готовность организма к активным действиям. Отсюда понятным становится улучшение чувствительности зрения к "активным" цветовым раздражителям, вызывающим повышение тонуса СНС.

Это — общая схема взаимосвязи цветового зрения и ВНС, в рамках которой возможны определенные нюансы в зависимости от конкретных фаз в деятельности СНС и ПНС, и индивидуальных особенностей реактивности ВНС. Так в исследованиях Н.К. Плишко (1980 — 1; 2) было показано, что для состояния функционального возбуждения нервной системы (НС) характерен более низкий порог (абсолютный) цветоразличения красного цвета в сравнении с зеленым и особенно синим. При функциональном торможении наблюдалось обратное соотношение порогов цветоразличения для данных цветов.

Исходя из этого, становится "психофизиологически" понятным ряд "положительных" и "отрицательных" значений цветов.

Так синий, и в какой-то мере зеленый, оправдывают свои характеристики, как релаксирующих, успокаивающих, и поэтому особо предпочитаются людьми, испытывающими нужду в расслаблении и отдыхе. Однако длительное воздействие этих цветов приводит к торможению и даже депрессии, вызывает впечатление чего-то печального и скучного. Красный и желтый как стимулирующие так же оправдывают свои традиционные характеристики цветов "активной стороны". В этих цветах "заинтересована" НС человека, хорошо отдохнувшего, восстановившего силы, испытывающего потребность в интенсивной деятельности, проявлении своей энергии. Длительное воздействие этих цветов может привести к перевозбуждению, а затем и к защитному торможению НС.

Характер взаимосвязи белого и черного с деятельностью ВНС является аналогичным: белый стимулирует эрготропную систему организма, а черный — трофотропную; активация ПНС увеличивает "нужду" в белом цвете, а СНС — в черном. После активного, напряженного, насыщенного событиями дня (белый) наступает ночь (черный), когда человек может расслабиться и отдохнуть. Если с утра пасмурно и в природе преобладают свинцово-синие тона, то настроиться на активную работу бывает очень трудно, человек может впасть в пассивное, дремотное состояние и находиться в нем достаточно долго. И наоборот, яркое, солнечное утро способствует быстрому переходу от сна к бодрствованию, достижению необходимого уровня активности.

Как уже отмечалось, характер воздействия световой и цветовой среды на ВНС человека опосредуется ее индивидуальной реактивностью, как на протяжении суток, так и в течение более длительного времени.

Взаимосвязь между цветоразличением и ВНС особенно наглядно проявляет себя в условиях дистресса. Так по данным Л.А. Китаева-Смык (1983) при дистрессе у испытуемых возрастает чувствительность к коротковолновой (синей) части спектра, а чувствительность к средней и длинноволновой (зеленому, желтому, красному) — снижается. В других работах этого же автора (1963; 1969) было установлено, что при кратковременном гравитационном стрессе наблюдаются разнонаправленные изменения чувствительности зрения к синему и желтому насыщенным и спектральным тонам. Если ненасыщенные цветовые тона (близкие к порогу различения цвета) при изменении действия силы тяжести (ускорение или невесомость) казались еще менее насыщенными или бесцветными, то насыщенные тона при тех же воздействиях казались более насыщенными и яркими. В условиях невесомости из насыщенных цветов самым ярким казался желтый, а при ускорении (1.5 g) — синий цвет.

Цветовое воздействие может усиливать вегетативные проявления стресса. Так "цветовая нагрузка" с использованием коричневого, оранжевого и особенно желтого заметно усиливает имеющуюся при кинетозе тошноту (Л.А. Китаев-Смык, 1977). Быстрая установка перед испытуемым яркого желтого экрана могла при наличии тошноты вызывать рвоту, при этом, как отмечает Китаев-Смык, испытуемые испытывали субъективное ощущение "удара в живот". И наоборот, воздействие голубого, фиолетового и особенно синего цвета несколько снижала тошноту при кинетозе.

Экспериментальные данные, подтверждающие важную роль цветового воздействия в регуляции деятельности ВНС, приводятся также в работах Б.И. Шапиро (1965) и J.H. Stolper (1977).

1.2 Воздействие цвета на центральную нервную систему и психическую деятельность человека

То, что цвет оказывает воздействие на деятельность Центральную нервную систему, в свете вышеизложенных экспериментальных данных является несомненным. Однако в отличие от вегетативной нервной системы, на которую цвет оказывает безусловное воздействие, взаимосвязь между цветом и центральной нервной системой (ЦНС) человека представляет более сложную картину. Если для ВНС цвет — это, прежде всего, кванты энергии, поступающие в организм из внешнего мира, то для ЦНС, цвет, если можно так выразиться, — и квант информации об окружающем мире.

Благодаря определенным отделам ЦНС, у человека формируются цветовые ощущения, а интегративная деятельность ЦНС обеспечивает функционирование цветового восприятия и более сложные формы обработки информации. Специфические поражения Центральной нервной системы могут привести к потере человеком способности воспринимать цвета частично или полностью, т.н. цветовой агнозии (Е.Д. Хомская — 1987). Различают собственно цветовую агнозию и цветовую слепоту или дефекты цветоощущения. Собственно цветовая агнозия не исключает цветоощущения и правильного различения отдельных цветов. Но больные с цветовой агнозией неспособны, решать задачи по цветовой классификации, предметной отнесенности цвета. Например, они не могут сказать, какой цвет у апельсина, морковки и т.д. Цветовая агнозия имеет центральное происхождение. При цветовой слепоте наблюдается либо тотальное, либо парциальное отсутствие цветоразличения. Этот дефект может иметь как периферическое происхождение (поражения сетчатки), так и центральное, в частности, при поражении 17 поля затылочной коры головного мозга. Таким образом, воздействие цвета на Центральную нервную систему, с одной стороны, опосредовано деятельностью ее цветового анализатора, (специфический информационный канал), а с другой — ВНС (неспецифический энергетический канал).

Цвет, как энергия, необходим для поддержания тонуса Центральной нервной системы. Известны случаи т.н. "цветового голодания", когда при цветовой бедности окружающего пейзажа и обстановки развивались симптомы астенизации. У детей, длительное время проживающих в условиях "цветового голодания", отмечаются даже задержки интеллектуального развития (В.Е. Демидов — 1987).

Энергетическая сторона цветового воздействия на Центральную нервную систему изучена, явно, недостаточно. Имеющиеся в цветовой психологии факты носят отрывочный, фрагментарный характер. Одним из немногих, достаточно широко освещенных аспектов этой проблемы, являются цветовые предпочтения. Казалось бы, цветовые предпочтения имеют косвенное отношение к вопросу об энергетическом воздействии цвета на ЦНС. Однако, не исключая, другие факторы, влияющие на цветовые предпочтения человека, нельзя отрицать, что на них оказывают существенное влияние энергетические свойства цвета.

1.3 Цветовые предпочтения

Перечисление всех вероятных факторов, определяющих цветовые предпочтения людей, заняло бы достаточно много места. Часть из них связано с культурными обычаями и традициями, цветовой символикой, другие с индивидуальными особенностями человека, третьи — с характеристиками цветового раздражителя. Не исключено выделение и другого рода подобных факторов. Так, например, Л.П. Урванцев (1981) выделяет пять факторов: утомление и адаптация; размеры цветового образца; принцип аффективного контраста; фон, на котором предъявляется цветовой образец; насыщенность и яркость. Нетрудно заметить, что, по меньшей мере, три из пяти перечисленных факторов связаны с энергетическими свойствами цвета.

По данным многомерного анализа цветовых предпочтений психически здоровых испытуемых, проведенного А.Н. Румянцевой (1986), их цветовые симпатии определялись, как минимум, двумя факторами: эмоциональной оценкой цвета, как определенной "неразложимой" целостности (1) и осознаваемой или неосознаваемой эмоциональной оценкой цветовых ассоциаций (2). Несмотря на несколько неудачную формулировку, выделенные А.Н. Румянцевой факторы также оказались связанными с двумя сторонами цветового воздействия — энергетической и информационной.

Авторами цветового теста отношений (ЦТО) Е.Ф. Бажиным и А.М. Эткиндом (1984; 1985) на основе экспериментальных данных, полученных при изучении эмоционально-личностного значения цветов с помощью методики личностного семантического дифференциала (ЛСД), делается вывод о возможности описания цветов в терминах семантического дифференциала Ч. Осгуда (1957). Каждый цвет (из 8-ми цветового варианта теста М. Люшера) имеет определенное сочетание оценок по факторам силы (Р) и активности (А), по которым его можно дифференцировать. Разброс значений факторов оказался для этого достаточным. В то же время, различия по фактору оценки (Е) были значительно меньшими.

Ч. Осгуд (1957), изучая с помощью СД роль цвета в рекламной продукции, эмоциональном воздействии произведений искусства и архитектуры, выявил, что цветовой ряд, составленный на основе оценок цветов по фактору "А", практически, совпадает с последовательностью этих цветов в спектре: наиболее высокие оценки по фактору "А" отмечены у цветов красно-желтой части спектра, а наименьшие — у сине-зеленой. Оценки цветов по фактору "Р" оказались в прямой зависимости с таким параметром цвета как насыщенность. В нашем исследовании (1991) также подтверждена ведущая роль факторов "Р" и "А" семантического дифференциала Осгуда в организации семантического пространства цветовых стимулов у здоровых и психически больных испытуемых, а также выявлена зависимость между оценками цвета по данным факторам и его предпочитаем остью испытуемыми.

Результаты данных экспериментальных работ дают основание считать энергетический аспект цветового воздействия одним из ведущих при формировании цветовых предпочтений. Тем самым, цветовые предпочтения человека могут отражать объективную нужду его Центральной нервной системы в энергетическом воздействии цвета. Косвенно это подтверждается данными изучения корреляций между различными показателями электроэнцефалографического (ЭЭГ) исследования и цветовыми симпатиями испытуемых, проведенного нами.

Было выявлено, что показатель активации ЦНС (уровень биоэлектрической активности — УБА) достоверно связан с предпочтением определенных цветов теста М. Люшера. При активации НС наблюдалось предпочтение фиолетового, красного и желтого цветов, тогда как при торможении, наоборот, эти цвета отвергались. В целом, низкому УБА соответствовало предпочтение цветов красно-желтой части спектра над сине-зеленой, а для высокого УБА наблюдалось обратное соотношение. Особенно выраженною эта тенденция проявилась в диапазоне альфа ритма. При этом отмечен тот факт, что испытуемые с низким УБА оценивают свое состояние как более активное, бодрое, работоспособное, чем испытуемые с высоким показателем УБА. Отсюда можно сделать вывод, что предпочтение цветов красно-желтой части спектра отражает состояние повышенной активации Центральной нервной системы.

Подобный вывод подтверждается результатами изучения цветовых симпатий различных слоев и групп населения, приведенных во второй главе.

Глава 2. Диагностика влияния цвета на человека

2.1 Цветовые предпочтения детского возраста

Экспериментальное изучение цветовых предпочтений детей дошкольного возраста в 19 веке первоначально было связано с проблемой возрастных границ способности цветоразличения. В обзоре К.В. Бардина (1972) приводятся результаты этих работ, и делается вывод об отсутствии какой-либо закономерности в цветовых предпочтениях детей: "...вообще не существует определенного порядка предпочтения цветов" (с.249). Наш анализ изложенных результатов экспериментальных работ, приводимых в обзоре К.В. Бардина, позволяет не согласиться с подобным выводом. В таблице 2.2.2.1. сведены воедино результаты этих работ, что дало возможность выявить ведущую тенденцию в цветовых предпочтениях обследованных детей. Для составления таблицы использовались результаты 12 экспериментальных работ: У.Ю. Уффельмана (1881), У.А. Бине (1890), М. Шинн (1905), У.А. Габбини (1893), Р. Мардсена (1903), Ч. Майерс (1908), Е. Вули (1909), В.П. Бражас (1911), В. Прейера (1912), К. Валентайн (1914), Р. Степлз (1932).[Список авторов, приводится в работе К.В. Бардина (1972).]

Учитывая, что в различных исследованиях использовалось разное количество цветовых стимулов, в таблицу внесены данные о предпочтении тех цветов, которые упоминались не менее чем в пяти работах. Количество цветовых позиций для удобства ограниченно числом восемь. Если в цветовом списке какого-либо из указанных выше авторов цвет занимал место ниже восьмого, то проводилось округление до восьми.

Таблица 2.2.2.1.

Цветовые предпочтения детей

Во всех работах в состав цветовых стимулов включался красный цвет. Как видно из таблицы 2.2.2.1. по результатам восьми работ он занимает первое место в списке цветовых предпочтений детей, а в остальных случаях не опускается ниже 4-го места. Подобный результат дает право считать его "самым любимым" цветом детского возраста, учитывая еще и тот факт, что первую от последней работы из выше приведенного списка отделяет более полувека, а работы проводились в разных странах.

Вслед за красным следует желтый, использовавшийся в одиннадцати исследованиях. В девяти из них он также не опускается ниже четвертого места и, хотя он менее "популярен", чем красный, положительное отношение к нему у детей значительно превалирует над отрицательным. Красный и желтый — цвета "активной стороны" пользуются у детей младшего возраста значительно большей симпатией, чем какие-либо другие цвета, как это видно из таблицы 2.4. (ср. среднее значение их рангов).

Цвета коротковолновой части спектра (синий и зеленый) значительно проигрывают им в популярности. Несколько странным выглядит невысокое место в ранговом ряду предпочтений оранжевого цвета, но здесь надо учитывать, что он использовался только в пяти работах, а цвета, о которых говорилось выше, не меньше, чем в восьми.

Р. Франсе в "Психологии эстетики", а также М. Сент-Джордж и В. Уолтон (см. М. Афасижев — журн. "Искусство", 4, 1971 г.) делают вывод о "врожденности цветовых предпочтений детей". По их данным, дети в возрасте до 1 года независимо от национальности и места проживания обнаруживают одинаковые цветовые предпочтения: красный, желтый и оранжевый они предпочитают синему, зеленому и фиолетовому.

Любовь детей к цветам "активной стороны" проявляется и в их рисунках. В работе В.С. Мухиной (1981) показано, что дети дошкольного и младшего школьного возраста чаще всего используют в своих рисунках цвета с характеристиками "яркий", "светлый", "чистый". Предпочтение их настолько выражено, что дети стараются использовать эти цвета при рисовании как можно чаще, что в свою очередь, приводит, с точки зрения взрослого наблюдателя, к нереалистическому изображению (в терминологии В.С. Мухиной — "неподражательный цвет"). Так возникают красные и желтые дома, самолеты, люди, деревья и т.д. Мрачные, холодные, темные тона используются детьми (особенно до 5-ти лет) только в тех случаях, когда взрослый просит их нарисовать нечто нелюбимое и неприятное для ребенка. При этом, дети могли давать пояснения типа: "черное — грязное — некрасивое".

Несмотря на различия методологических подходов и методик исследования в рассмотренных работах, тенденция предпочтения детьми ярких и светлых стимулов проявляет себя постоянно.

Г. Фрилинг и К. Ауэр (1973), изучая цветовые симпатии людей в зависимости от их пола и возраста, выявили, что дети от 4-х до 10 лет отдают предпочтение красному, пурпурному, розовому и бирюзовому и отвергают черный, темно-коричневый и серый. Причем, в детском возрасте половые различия в цветовых предпочтениях не являются значимыми. Цветовые предпочтения детей авторы связывают с индивидуальными особенностями. "Очень живой и несобранный ребенок проявляет определенный интерес к красному; ребенок, склонный к фантазии, мечтательности, с открытой душой, но еще неспособный к самостоятельным действиям из всех цветов использует при рисовании, главным образом, желтый" (с. 88).

В нашем исследовании цветовых предпочтений детей дошкольного (5-6 лет) и младшего школьного возраста с помощью 8-ми цветового теста М. Люшера, а также в неопубликованной работе О. Кизиловой и Е. Беляевой также подтверждается указанная выше тенденция. Независимо от пола детей, ими чаще всего предпочитались фиолетовый (который у Люшера сдвинут больше в сторону красного), красный и желтый, а отвергались — черный, серый и коричневый.

При обосновании своего цветового выбора дети не опираются на предметные ассоциации цвета, а исходят из впечатления, производимого на них тем или иным цветовым стимулом. Яркие цвета их радуют и привлекают, взгляд ребенка сам тянется за таким цветом. Причем, следует отметить, что воздействие красного, желтого и других ярких цветов не раздражает детей младшего возраста, а даже успокаивает, позволяет ребенку чувствовать себя комфортно. Основатель Вальдорфской школы педагогики Рудольф Штейнер советовал воспитателям использовать красный цвет для успокоения ребенка трех-четырех лет.

Подобные факты дают основание считать, что нервная система здорового ребенка действительно объективно нуждается в энергетическом воздействии длинноволновой части спектра (преимущественно); яркие, светлые оттенки оказывают на Центральную нервную систему влияние, без которого она обойтись не может. Цвета можно сравнить с витаминами, необходимыми ребенку для своего роста и развития, и по аналогии с явлением авитаминоза, имеет смысл говорить о "цветовой депривации", которая может привести к задержкам и искажениям нормального хода развития нервно-психической деятельности ребенка. В этой связи, можно предположить, что т.н. "ночные страхи" детей младшего школьного возраста, при которых ребенок не может заснуть в темной комнате из-за страха перед ее чернотой и требует приоткрыть дверь или зажечь свет, связаны, кроме всего прочего, и с "цветовой (световой) депривацией". Страх ребенка, тем самым, отражает фрустрацию, возможно, обостренной потребности в цветовом воздействии на его ЦНС.

Какие именно структуры и функции Центральной нервной системы требуют для своего нормального развития цветовое воздействие? Этот вопрос на сегодняшний день остается, практически, без ответа.

2.2 Цветовые предпочтения взрослого населения

Если цветовые симпатии детей обусловлены, прежде всего, энергетическими характеристиками цвета, то у взрослых они не в меньшей мере зависят и от информационной составляющей цветового воздействия, которая, в свою очередь, определяется общественно-культурным опытом, традициями цветовой символики, модой и т.д. Цветовые предпочтения детей в гораздо меньшей степени индивидуальны, чем у взрослых, поэтому выявление какой-то одной общей тенденции для последних, весьма, проблематично. Однако подобные попытки неоднократно предпринимались.

Наиболее широкомасштабное из подобных исследований было проведено R.W. Bunham, R.M. Yanes и C.J. Bartleson (1963), обследовавших 21060 испытуемых различного пола и возраста. Наиболее предпочитаемыми цветами оказались голубой, красный, зеленый, фиолетовый, оранжевый и желтый.

Сходные результаты, поставив перед собой задачу определения нормативных показателей цветовых предпочтений взрослых, получили А.Е. Ольшанникова, В.В. Семенов и Л.М. Смирнов (1976) при изучении цветовых выборов 386 испытуемых. Самым привлекательным испытуемые выбрали голубой цвет. Вслед за ним расположились белый, зеленый, красный, синий, желтый, серый, фиолетовый и черный.

Г. Фрилинг и К. Ауэр (1973) указывают на то, что с возрастом растет предпочтение более темных, спокойных тонов — коричневого, оливкового, серого, черного, но в целом, по прежнему, чаще предпочитаются красный, желтый, зеленый и синий. При этом мужчины больше симпатизируют красному и желтому, а женщины — синему.

А.М. Эткинд (1985) указывает на несколько иные зависимости цветовых выборов. Так испытуемые юношеского возраста в его выборке оказывали значительно более частое предпочтение синему и черному в сравнении с пожилыми. Но вместе с тем, последние чаще предпочитали серый и коричневый. Кроме того, молодые испытуемые "недолюбливали" оттенки зеленого. Половые различия сказались в предпочтении желтого: он чаще выбирался мужчинами. В отношении 2-х цветов (в качестве экспериментальной методики использовался тест Люшера) была выявлена значимость фактора образования: испытуемые с высшим образованием реже предпочитали синий и фиолетовый.

И.А. Скоттом (см. руководство к тесту М. Люшера под ред. Г. Клара — 1974) в Англии было проведено обследование 800 испытуемых, взрослых обоего пола. Для экспериментальных целей из всего массива данных были взяты две выборки, по 50 результатов тестирования методикой М. Люшера в каждой. Статистический анализ методом Х 2 ("хи-квадрат" ) показал, что цветовые предпочтения 2-х, случайно выбранных, групп испытуемых ничем достоверно друг от друга не отличаются. Последовательность цветовых предпочтений была следующей:

По результатам всех 800 испытуемых красный "опередил" в итоге синий и с незначительным отрывом занял первое место, а в остальном цветовая последовательность осталась без изменений. И.А. Скотт приходит к выводу, что даже, если не считаться со значением, которое Люшер придавал различным цветам, все таки необходимо констатировать, что выбор цвета уже сам по себе имеет значение. Если бы это было не так, то 800 испытуемых распределили цвета на 8-ми возможных местах более или менее равномерно, согласно закону случайного распределения. Частота появления цвета на каждом из 8-ми мест должна была бы быть близкой к 100 (для 800 испытуемых). Однако это не так, как это видно из таблицы 2.2.3.1. Только распределение желтого цвета по данным статистического анализа имеет тенденцию к случайности. Это подтверждает и анализ, проведенный самим М. Люшером, по результатам тестирования 4756 взрослых различных стран Европы. Причем, как мы помним, в детской популяции распределение желтого далеко от случайного, что наблюдается и в работе К. Флейнгауза, обследовавшего 1000 школьников в возрасте от 7 до 14 лет. У них данный цвет оказался одним из самых любимых (результаты приведены в таблице 2.2.3.2).

Таблица 2.2.3.1.

Цветовые предпочтения взрослых (по И.А. Скотту)

Таблица 2.2.3.2.

Предпочтение желтого цвета взрослыми (по К. Флейнгаузу)

Нами также было проведено исследование цветовых предпочтений взрослых обоего пола в возрасте от 16 до 70 лет. Усредненный ранговый ряд их цветовых выборов имел следующий вид:

1. Зеленый

2. Красный

3. Фиолетовый

4. Синий

5. Коричневый

6. Серый

7. Желтый

8. Черный

В эксперименте приняло участие 400 человек, 230 — женщин и 170 — мужчин. Большая часть испытуемых пришлась на возраст от 21 до 34 лет (195 человек). В качестве экспериментальной методики использовался тест М. Люшера.

В таблице 2.2.3.3. приводится частота (в %) появления каждого цвета на каждой из 8-ми позиций цветового теста Люшера. Нетрудно подсчитать, что, если бы цветовые выборы испытуемых распределялись случайным образом, то частота появления любого цвета на любом из мест должна была бы приближаться к значению 12.5%. Однако, как показывает статистический анализ, в том числе и методом "хи-квадрат", для большинства цветов этого не наблюдается, особенно, для зеленого, фиолетового, коричневого и черного. Наиболее близко к показателю случайности оказалось распределение выборов серого цвета.

Таблица 2.2.3.3.

Цветовые предпочтения взрослых (по Б.А. Базыма)

Факторы пола и возраста для данной группы проявили себя традиционно: более молодые испытуемые чаще выбирали яркие и светлые цвета, чем пожилые. Это же верно и, в целом, для мужчин по сравнению с женщинами. Однако для испытуемых в возрасте от 45 до 54 лет фактор пола оказался связанным с обратной тенденцией — женщины этого возраста отдавали предпочтение ярким цветам почти в два раза чаще, чем мужчины. Подобная тенденция подтвердилась и при использовании расширенного варианта цветового теста Люшера.

Несмотря на определенный разброс значений, полученных в рассмотренных работах, их результаты позволяют сделать ряд достоверных выводов. Господствующая тенденция детского возраста — предпочтение ярких и светлых оттенков (особенно красного и желтого) у взрослых, практически, нивелируется. Особенно это касается желтого цвета, который, если и не переходит в разряд отвергаемых цветов, то начинает испытывать к себе достаточно "прохладное" отношение. Возрастной границей, разделяющей "детский" и "взрослый" типы цветового выбора может считаться период от 15 до 20 лет, то есть время окончательного формирования Центральной нервной системы человека. Предпочтение цветов сине-зеленой части спектра взрослыми, нередко, становится доминирующим над выборами красного и желтого.

Обследование 5300 жителей Германии обоего пола в возрасте от 16 до 70лет (Г. Клар — 1974) показало, что синий и зеленый для них являются гораздо более привлекательными, чем красный и желтый. Почти в 40% случаев на первые два места испытуемые ставили либо синий, либо зеленый, тогда как частота выбора красного и желтого на эти места не превысила уровня 29%. В нашем исследовании эти показатели равнялись 31.5% и 25% соответственно. Отвержение красного и желтого (последние два места) для жителей Германии составило 20.5%, а синего и зеленого — только 10.5%. В группе, обследованной нами, получены, примерно, сходные результаты — 24% и 15%.

Приведенные результаты позволяют сделать вывод, что воздействие синего и зеленого оценивается взрослыми испытуемыми (через цветовые выборы), как более желательное, чем — красного и желтого.

Клинические наблюдения цветового воздействия на человека, а также данные психологии цвета позволяют дать цветам следующие психофизические и психофизиологические характеристики:

1. Красный — возбуждающий, согревающий, активный, энергичный, проникающий, тепловой, активизирует все функции организма; используется для лечения ветряной оспы, скарлатины, кори и ряда кожных заболеваний; на короткое время увеличивает мускульное напряжение, повышает кровяное давление, ускоряет ритм дыхания (см. воздействие цвета на ВНС).

2. Желтый — тонизирующий, бодрящий, согревающий, увеличивающий мышечную активность, стимулирующий деятельность ЦНС, оказывает лечебное воздействие при заболеваниях пищеварительного тракта, печени, почек, ревматизме и др.

3. Зеленый — уменьшает кровяное давление и расширяет капилляры, успокаивает, снимает напряжение, облегчает невралгии и мигрени, используется при лечении астмы, ларингита и др.

4. Синий — замедляет сердечную активность, действует седативно, успокаивающее действие может перейти в тормозящее, депрессию. Синие лучи применяют при лечении воспалительных заболеваний глаз, ветрянке, скарлатине и др.[по данным Г. Фрилинга и К. Ауэра — 1973; Л.Н. Мироновой — 1984; И.В. Андрианова и Г.И. Демидова — 1991 г]

С учетом этих данных, цветовые выборы взрослых можно рассматривать как отражение превалирования потребности в стабильном, уравновешенном состоянии, сохранении достигнутого и даже релаксации над потребностью в активности, росте и развитии, которая доминирует у детей.

Л.Н. Миронова (1984), анализируя различия в цветовых предпочтениях в зависимости от возраста и образовательного уровня, полагает, что простые, чистые, яркие цвета действуют на человека как сильные, активные раздражители. Они удовлетворяют потребностям людей со здоровой, неутомленной нервной системой — дети, подростки, молодежь, крестьяне, люди физического труда, открытые, простые и прямые натуры. Сложные, малонасыщенные, разбавленные оттенки действуют, скорее, успокаивающе, чем возбуждающе, вызывают более сложные ощущения, отражают потребности субъектов достаточно высокого культурного уровня и предпочитаются чаще людьми среднего и пожилого возраста, интеллигентного труда, лицами с утомленной и тонко организованной нервной системой.

2.3 Цвет и эмоции человека

В "Учении о цвете" И.В. Гете писал: "цвет — продукт света, вызывающий эмоции". Когда мы говорим: "почернел от горя; покраснел от гнева, позеленел от злости, посерел от страха", то не воспринимаем эти выражения буквально, а интуитивно связываем эмоциональные переживания человека, со способным выразить их цветом. Первым фактом, с которым сталкивается каждый исследователь отношения эмоции — цвет, является то, что оно не носит случайного произвольного характера, эмоции и цвет "сцеплены" между собой на очень глубокой основе. Цвета не являются знаками эмоций, способными ассоциативно вызывать или выражать то или иное чувство, они предстают перед человеком сами, как эмоции, точнее, как объективно воплощенные эмоции. Почему это так?

Один из родоначальников экспериментальной психологии В. Вундт в "Основах физиологической психологии" (1880) описывает органическую взаимосвязь ощущений и чувств. Филогенетически ощущения и чувства неразрывно связаны между собой. Для ряда модальностей, особенно интерорецептивных (органических), характерно, по выражению Вундта, почти "совершенное поглощение чувством" всех остальных частей ощущения. В первую очередь, это чувства удовольствия и неудовольствия. Воздействие раздражителя вызывает не только ощущение (сенсорный компонент), но и чувство по отношению к этому ощущению. Можно сказать, что ощущение "пристрастно". Психика человека преимущественно ориентирована на внешнюю реальность. Экстерорецептивные ощущения в отличие от интерорецептивных, имея четкую предметную отнесенность (особенно в зрительной и слуховой модальностях), а также в силу своего большего количественного и качественного разнообразия, оказываются более адекватными для воплощения всего многообразия чувств и настроений человека, как это отмечает Вундт.

Проведя анализ цветовых модальных характеристик эмоциональных процессов, Вундт указывает на различие физических основ эмоциогенного действия цветов и звуков. Пространственная симультанность зрительных модальных компонентов эмоций в отличие от временной сукцессивности слуховых компонентов дает первым определенное преимущество за счет своей пространственной стабильности и симультанной данности. Поэтому цвет как экстерорецепторный раздражитель не только вызывает ту или иную эмоцию, но и является исключительно удобным средством для объективации эмоциональных переживаний человека.

Л.М. Веккер (1981) считает описание Вундтом различных цветовых характеристик соответствующих эмоциональных состояний предвосхищающим все дальнейшее развитие приемов цветового тестирования эмоций, а применение цветовых методик изучения эмоциональной сферы человека имеющим большие возможности, чем звуковысотных.

Вторым существенным фактом является достаточно жесткая степень "закрепленности" за определенным цветом определенной эмоции. Психически здоровый человек, как взрослый, так и ребенок, начиная с 3-4-х лет, когда он может вербализовать свои впечатления, понимает эмоциональное содержание основных цветов и может их дифференцировать по эмоциональному знаку.

Сотрудницей проф. Кравкова Л.А. Шварц (1947-1948) было выявлено заметное изменение цветовой чувствительности (порогов цветоразличения) в зависимости от эмоционального состояния человека. Положительные эмоции, например, радость, оказались связанными с повышением чувствительности к красному и желтому и с понижением — к синему и зеленому. При переживании отрицательных эмоций наблюдалась обратная картина: чувствительность к синему и зеленому возрастала, а к желтому и красному снижалась. Интересно, что указанные изменения цветовой чувствительности, отмечались не только при актуальном переживании эмоций, но и при воспоминаниях о приятных, либо неприятных событиях. Тем самым, экспериментальные исследования Л.А. Шварц подтверждают положение Вундта об органической связи ощущений и эмоций.

Следуя задаче, нарисовать нечто "красивое", "приятное", "хорошее" дети 3-4-х лет, как это показано в работе В.С. Мухиной (1981), чаще всего используют светлые, яркие краски — желтую, красную, оранжевую, голубую, изумрудно-зеленую. Как указывает В.С. Мухина: "цветовое решение красивого у детей всех стран сходно: цвета в большинстве случаев теплые и уж обязательно чистые, локальные" (с. 205). Проведенный сравнительный анализ использования "неподражательных" цветов детьми разных стран показал удивительное постоянство в выборе цвета для изображения красивого и некрасивого. Дети, знакомясь с рисунками своих сверстников из других стран, безошибочно по колориту рисунка определяли, где изображено "красивое", а где "некрасивое".

В работе В.Н. Ворсобина и В.Н. Жидкина (1980) изучалась динамика цветовых предпочтений дошкольников в зависимости от переживаемых ими эмоций. В случаях переживания детьми эмоций радости значимо по сравнению с фоновыми выборами увеличивалось предпочтение красного, желтого и оранжевого цветов и уменьшалось — зеленого и голубого (анализ проводился по цветовым сочетаниям). При переживании эмоции страха дети достоверно реже предпочитали сочетание красный-синий-фиолетовый, а чаще — зеленый-голубой. Авторы работы приходят к выводу, что отношение у детей данного возраста к красному цвету достаточно специфично для дифференциации эмоций радости и страха. По их мнению, метод выбора цветовых сочетаний несет большую информацию об эмоциональных состояниях, чем выборы отдельных цветов.

Результаты этих работ показывают, что цвет связан с эмоциями на самых разных уровнях психической деятельности человека уже с раннего детства, а, следовательно, утверждаемая рядом исследователей ведущая роль фактора научения в образовании цветоэмоциональных связей не может быть принята. Что же касается эмоционально-эстетического отношения к цвету, то, как указывает В.С. Мухина, обучение ребенка устойчивым, предметным ассоциациям цветов, как правило, приводит к стереотипному, косному восприятию красок, снижает способность непосредственно чувствовать цвет.

Ядро цветоэмоциональных значений является принципиально схожим у детей и взрослых.

В.Ф. Петренко и В.В. Кучеренко (1988) изучалась возможность диагносцирования эмоциональных состояний испытуемых методом цветовых предпочтений (тест Люшера). В целях верификации результатов, эмоциональные состояния вызывались у испытуемых с помощью гипнотического внушения. Находясь во внушенном состоянии "радости", испытуемые чаще всего предпочитали красный и желтый, а отвергали коричневый и черный. Внушение "чувства вины" вызвало предпочтение серого и синего цвета, а красный и желтый, наоборот, отодвинулись в конец цветового ряда.

А.М. Эткинд (1979; 1980-85) провел серию исследований цветоэмоциональных значений у взрослых. В первой работе (1979) изучалось сопряжение 8-ми цветов теста М. Люшера с 9 основными эмоциями по К. Изарду (1980). В таблице 2.4.1. представлены частоты ассоциаций цветов (в %) с эмоциональными факторами Изарда (в каждый фактор включено по три отдельных эмоции).

Таблица 2.4.1.

· *Удив. — удивление, Отвр. — отвращение, Утом. — утомление

Наблюдаемая частота цветоэмоциональных ассоциаций достоверно отличалась от случайного распределения по данным Х 2 . Для всей матрицы его значение составило 716 (р < 0.001).

Данная матрица цветоэмоциональных сопряжений позволяет составить как цветовые профили эмоций, так и эмоциональные профили каждого из 8 цветов теста Люшера. Цветовой код ряда эмоций, как это видно из таблицы 2.4.1, носит достаточно простой характер. Они выражаются либо одним цветом (преимущественно), либо однородной цветовой комбинацией. Это, прежде всего, относится к "страху" (черный), "грусти" (серый, синий и черный), "утомлению" (серый, черный и коричневый) и "радости" (красный и желтый). Первые три эмоции из этого списка связаны с пассивно-оборонительным поведением и фрустрацией потребности. Это объясняет примерное сходство цветовой семантики данных эмоций (для всех существенное значение играет черный цвет).

Эмоция радости, отражающая факт удовлетворения потребности (или его предвосхищение), то есть, психофизиологически и психологически противостоящая первым трем, и в своем цветовом выражении противоположна отрицательным переживаниям.

Что касается таких эмоций как "интерес", "удивление", "отвращение", "стыд", то их цветовые профили далеко не так однозначны и психологически понятны. Создается впечатление, что испытуемые сильно затруднялись при определении их цветовых профилей, имеющих, в отличие от предыдущих, гораздо меньшую степень внутренней согласованности.

Подобный вывод подтверждается и результатами экспериментального исследования интеллектуальных эмоций, проведенного А.И. Берзницкасом (1980). Если цветовые профили эмоции радости у обоих авторов, практически, совпадают, то "удивление" имеет различный цветовой код.

Исследование А.М. Эткинда 423560(1)7

А.И. Берзницкаса 35421607

0-серый; 1-синий; 2-зеленый; 3-красный; 4-желтый; 5-фиолетовый; 6-коричневый; 7-черный.

Возможное объяснение подобного факта исходит из того, что эмоции интереса, удивления, отвращения и стыда имеют более сложную структуру и во многом испытывают на себе влияние индивидуальности. Также нельзя не учитывать того, что в предложенном А.М. Эткиндом наборе цветов испытуемые, возможно, не нашли наиболее подходящего цвета для выражения этих эмоций, т.к. число "цветовых конотатов" было ограничено. Например, отсутствовал белый цвет, который является одним из главных цветовых символов. Для того, чтобы получить ответы на эти вопросы необходимо провести специальные исследования.

Особо следует остановиться на цветовом выражении эмоции гнева. Эта эмоция была обозначена испытуемыми посредством красного и черного. Создается впечатление, что другие цвета (из 8-ми) совершенно не значимы для "гнева". Явная "неоднородность" красного и черного не позволяет включить "гнев" в первый список "простых" в цветовом выражении эмоций. Цветовой профиль "гнева" наиболее наглядно демонстрирует не сводимость значения цветового сочетания к "сумме" значений отдельно взятых цветов. Ни красный, ни черный в отдельности выразить "гнев" не могут. В духе архаичной цветовой символики этих цветов, можно сказать, что черный "придает" красному зловещий характер, а красный — черному недостающему тому активность ("пробуждает" его), что позволяет охарактеризовать данное цветовое сочетание, как "злую, разрушительную активность".

В методическом плане возможно сделать еще одно замечание по поводу результатов, полученных А.М. Эткиндом, впрочем, это относится ко всем работам подобного рода. В работе А.М. Эткинда испытуемые при составлении цветовых профилей эмоций исходили не из собственного актуального эмоционального состояния, как, например, в исследовании В.Ф. Петренко, В.В. Кучеренко (1988) и В.Н. Ворсобина, В.Н. Жидкина (1980), а из представлений о тех или иных эмоциях. В подобном случае, очевидно, что составленные цветовые профили могут определяться не индивидуальными особенностями эмоционального реагирования, а например, традициями цветовой символики, т.е. коллективным цветовым архетипом. Обоснованность подобного замечания видна на примере цветового кода "гнева".

С вопросом о коллективном и индивидуальном в содержании цветоэмоциональных значений связана и проблема эмоциональных состояний и свойств. В этом плане интересны результаты, полученные в работе И.А. Переверзевой (1978), изучавшей цветовые предпочтения испытуемых в зависимости от их "базисных эмоций" (А.И. Ольшанникова — 1974).

А.Е. Ольшанникова выделяет три "базисные" эмоции — страх, гнев и радость. Предполагается, что соотношение этих эмоций между собой, определяет индивидуальные особенности эмоциональности человека, т.е. устойчивые эмоциональные свойства. Было выявлено, что для лиц с преобладанием базисной эмоции страха характерно предпочтение фиолетового цвета и отвержение зеленого, синего и коричневого. Отношение к фиолетовому цвету оказалось показательным для дифференцирования между собой групп испытуемых с преобладанием эмоций "гнева" или "радости". Первые предпочитали фиолетовый значительно чаще. Испытуемые с доминированием "радости" в сравнении с испытуемыми двух других групп, по данным И.А. Переверзевой, отличались более частыми предпочтениями желтого и коричневого.

Таким образом, взаимосвязь цвета и эмоций является многоуровневой. Во-первых, цвета и их сочетания являются символами эмоций, их внешним воплощением, опредмеченной формой; во-вторых, эмоциональные состояния человека влияют на ситуативное отношение к цвету (изменения цветовой чувствительности, цветовых предпочтений и т.д.); в третьих, устойчивые эмоциональные особенности (свойства) субъекта также находят свое отражение в различных вариантах цветовых предпочтений. Подобная полифункциональность цвета, с одной стороны, делает его уникальным средством изучения эмоциональной сферы человека, но с другой, — лежит в основе неоднозначности в оценках наблюдаемых феноменов, что требует от исследователей особой тщательности при принятии решения относительно того, на каком конкретном уровне он рассматривает и анализирует эти феномены.

Как мы помним, то или иное эмоциональное переживание и даже воспоминание о нем приводит к специфическим изменениям цветовой чувствительности субъекта (Л.А. Шварц). В этой связи возникает вопрос о корреляции между показателями цветоразличения и характером отношения к цвету (в форме цветовых предпочтений) при переживании субъектом различных эмоций. Результаты известных нам работ показывают, что однозначной связи между изменениями цветовой чувствительности и цветовыми предпочтениями может и не наблюдаться. "Физиологическое предпочтение" (отвержение) не тождественно психологическому.

Н.К. Плишко (1980, 2) было выявлено, что при переходе человека в состояние функционального торможения (фрустрация потребности), когда порог цветоразличения красного цвета по сравнению с другими по методике Э.Т. Дорофеевой (1967-1970) является наибольшим, наблюдается предпочтение красного цвета по тесту Люшера. Видимо, столкнувшись с подобного рода фактами, и сама автор методики объективации эмоциональных состояний по соотношению порогов цветоразличения ( Э.Т. Дорофеева — 1978) делает вывод, что методика "цветовых порогов" отражает "тактику", а тест Люшера — "стратегию" эмоционального реагирования субъекта.

К обсуждаемому вопросу имеют отношение и результаты, полученные в работе Л.П. Урванцева (1981), изучавшего возможности цветов дифференцировать состояние психической напряженности от фона. Были выявлены два показателя, информативные для решения подобной задачи. Во-первых, это сам факт изменения эмоциональных оценок цвета (без учета их направленности). При переходе от фонового, спокойного состояния к состоянию психической напряженности (эмоциональному стрессу), они изменились у 24 испытуемых из 36, то есть в 66% случаев. Во-вторых, — смена типа цветового выбора: в одной группе испытуемых предпочтение "холодных" цветов поменялось на "теплые", а в другой — был отмечен противоположный вариант. Первый показатель оказался связанным со стрессогенной устойчивостью испытуемых. Испытуемые, у которых менялось отношение к цвету, оказались более подверженными стрессу, чем те, у которых оно осталось неизменным. Не интерпретируя содержание второго показателя, Л.П. Урванцев ставит его в зависимость с типологическими особенностями личности испытуемых.

Результаты, полученные Л.П. Урванцевым, весьма показательны и иллюстрируют тот факт, что при номинально одном и том же эмоциональном состоянии, которое предполагается у испытуемых, участвующих в эксперименте, разнонаправленность в отношении к цвету, скорее, правило, чем исключение, когда речь идет о таких эмоциональных переживаниях, содержание которых индивидуально, как это видно на примере цветовых профилей "стыда", "отвращения" и др. выделенных в работе А.М. Эткинда. Возможно, поэтому в исследовании И.М. Дашкова и Е.А. Устиновича (1980) не было получено единой картины в изменении цветовых предпочтений испытуемых под влиянием стрессовой ситуации (экзамен).

У обследованных ими 250 испытуемых стрессогенная ситуация также вызвала разнонаправленные изменения в цветовых выборах, что дало авторам исследования основание усомниться в наличии каких-либо определенных, единообразных связей между цветами и эмоциями. В свете вышеприведенных фактов такой вывод свидетельствует о некоторой прямолинейности экспериментальной гипотезы авторов работы. Изучая корреляцию между цветовыми предпочтениями и стрессом, трудно получить единообразные результаты (особенно на большом массиве), если предварительно не определить индивидуальные особенности эмоциональной реактивности испытуемых и на основании этого не развести их на ряд экспериментальных групп. Несводимые к единому знаменателю варианты цветовых выборов как раз и будут закономерным результатом подобного методического подхода. В лучшем случае, можно просто констатировать, что происходит какое-то изменение в отношении к цвету, когда изменяется психическое состояние испытуемых, как это делает В.Л. Марищук с соавторами (1984), основываясь на результатах дублирующего обследования 300 испытуемых.

Одним из самых важных для проблемы цвет — эмоции является вопрос о дифференциальной роли различных психофизических характеристик цвета в порождении его эмоциональных значений. Это, прежде всего, относится к цветовому тону, светлоте и насыщенности.

В большинстве работ, рассмотренных в данном разделе, при планировании, проведении и анализе результатов эксперимента учитывалась только одна характеристика из этого списка — цветовой тон. Причем, кроме тех исследований, где в качестве стимульного материала использовались заведомо одинаковые цвета (например, теста Люшера), что создает основу для их сравнения, игнорирование этих характеристик не позволяет повторить экспериментальную часть работы, с целью проверки полученных авторами результатов. Подобная методическая небрежность приводит к тому, что довольно значительная часть дисперсии результатов экспериментаторами не контролируется и не учитывается, что ставит под сомнение анализ результатов и сделанные на его основе выводы. Это требует от авторов работ в данной области, если и не применения стандартного стимульного набора, то обязательно — указания основных психофизических характеристик цветов, использованных в эксперименте.

Важность учета психофизиологических характеристик цветов можно продемонстрировать на примере работы Ю.А. Полуянова (1981). Автор работы не обнаружил у детей 6-10 лет однозначных связей между цветовым тоном и определенной эмоцией. Малоинформативным в этом плане оказалось и цветовое сочетание (на материале детских аппликаций), как, впрочем, и показатель насыщенности цвета. В то же время, светлота цвета, по данным Ю.А. Полуянова, коррелировала с эмоциональным содержанием детских аппликаций. "Радостная" аппликация была составлена из, преимущественно, светлых оттенков, а "грустная" — из темных.

В.С. Мухина (1981) также указывает на важность светлотной характеристики для эмоциональной оценки цвета детьми 3-4-х летнего возраста.

Под светлотой в цветоведении понимается степень отличия цветового тона от черного цвета. Чем дальше цвет находится от черного, тем он светлее, и наоборот. В психологическом плане светлоту цвета можно рассматривать как "меру влияния" черного на данный цвет. Мы уже знакомы с символическими значениями черного цвета, поэтому нетрудно догадаться, каков его вклад в эмоциональное содержание других цветов, если они смешаны с ним. В целом, происходит сдвиг эмоционального значения в отрицательную сторону. Отсюда можно сделать вывод, что светлота цвета коррелирует со знаком ("+" или "-") выражаемой им эмоции.

Насыщенность или чистота цвета может быть понята как степень его близости к спектральному. Как показывают эксперименты Ч. Осгуда с соавт. (1957) этот показатель коррелирует с фактором "сила" (Р), семантического дифференциала. Тем самым, можно предположить, что изменение цвета по насыщенности, не меняя знака выражаемой им эмоции, сказывается на силе производимого им эмоционального впечатления. Менее насыщенный, разбавленный цвет теряет в своей выразительности, его эмоциональное содержание "растворяется". Поэтому учет только характеристики цветового тона — "имени" цвета, отражающего принадлежность цвета к определенному участку спектра, несомненно, обедняет возможности глубокого изучения взаимосвязей между эмоциями и цветом.

Сделанные замечания, отнюдь, не перечеркивают основную часть экспериментальных результатов рассмотренных работ, хотя и порождают определенные сомнения в степени их достоверности и воспроизводимости.

Накопленный цветовой психологией фактический материал позволяет сделать вывод, что цветовой тон отражает психофизиологическую направленность эмоционального воздействия цвета на человека. По данным Ч. Осгуда (1957) ранговый ряд цветов, составленный на основе их нагрузок по фактору "активность" (А), соответствует последовательности цветов в спектре. Поэтому красный, как самый активный в психофизиологическом и психологическом планах цвет, выражает все активные эмоциональные переживания человека, без учета их знака (валентности), как, например, "радость" и "гнев". Синий — цвет, оказывающий тормозящее влияние на ЦНС человека, выражает эмоциональные переживания противоположной, пассивной направленности: от спокойного созерцания до "вселенской грусти" по выражению Гете.

Результаты экспериментальных работ, обсуждавшиеся в данном разделе, дали нам основание составить таблицу соответствий между психофизическими характеристиками цветов и психологическими параметрами эмоций (таблица №2.4.2).

В качестве примера, попробуем, основываясь на этих соответствиях, определить эмоциональное значение таких цветов как розовый и светло-синий.

Розовый можно описать как светлый, малонасыщенный красный цвет. Эмоциональными значениями розового, тем самым, можно считать активные, положительные, поверхностные переживания типа легкой радости, повышенного настроения, чувства беззаботности и т.п. Возможно, благодаря этим значениям розового, возникла поговорка, "смотреть на мир сквозь розовые очки".

Таблица 2.4.2.

Светло-синий — синий, светлый, малонасыщенный. Эмоциональные параметры — пассивный, положительный, слабый. Быть, по настоящему, "веселым", "радостным" голубому мешает его пассивность. Он выражает чувство дружелюбного нейтралитета, легко переходящее в равнодушие и безразличие (см. В. Кандинский).

Взаимосвязь эмоций и цвета является закономерной, обусловленной, с одной стороны, психофизическими характеристиками цвета, а с другой — психофизиологической организацией человека. Из этого с необходимостью следует, что определенные формы отношения к цвету у человека несут информацию об его индивидуальных и типологических качествах — темпераменте, характере и личности. Косвенно, на данную проблему выходили многие исследователи, изучавшие взаимосвязь цвета и эмоций (см. Л.П. Урванцев — 1981).

2.4 Цвет и характер

Разнообразие теоретико-методических подходов в изучении индивидуальных и типологических особенностей человека значительно затрудняет продуктивное сравнение результатов, полученных при исследовании взаимосвязей между отношением к цвету и характером. В настоящем разделе мы используем понятие "характер" достаточно условно — как обозначение устойчивых паттернов внешних (поведенческих) проявлений и их внутренних (психических) условий. Мы специально не будем дифференцировать понятия темперамент, характер, личность, поскольку в различных психологических школах им дается самая различная трактовка, а также потому, что для нас сейчас не столь важно, какая из перечисленных инстанций оказывает большее влияние на отношение субъекта к цвету, а важно установить, что подобное влияние вообще существует.

Одним из немногих обще употребляемых в психологии понятий, относящихся к сфере характера, является введенное К. Юнгом (1924) понятие "экстраверсии-интроверсии", хотя следует признать, что его значение различными психологами трактуется не всегда однозначно. Так Г. Айзенк, создатель известного личностного опросника, понимает экстраверсию — интроверсию как, прежде всего, ряд врожденных психофизиологических свойств человека и соотвествующих им характеристик поведения, абстрагируясь от того психологического содержания, которое вложил в это понятие К. Юнг. По данным Айзенка (1941) люди, предпочитающие яркие цвета, являются более активными в поведенческих аспектах (экcтравертированными), чем те, кто отдает предпочтение темным оттенкам.

Л.П. Урванцев (1981) сообщает о наличии зависимости между цветовыми предпочтениями и факторами "экстраверсии" и "нейротизма" по Айзенку. Испытуемые с высокими показателями нейротизма лишь небольшое число цветов оценивают нейтрально. Количество предпочитаемых цветов у интровертов в два раза меньше, чем у экстравертов. Последние чаще выбирают оттенки красного и желтого и реже — синего и зеленого. У интровертов Л.П. Урванцев отмечает противоположную тенденцию.

В исследовании И.М. Дашкова и Е.А. Устиненко (1980) корреляции между цветовыми предпочтениями (по тесту Люшера) и факторами опросника Айзенка выявлено не было.

В нашей работе (1983) удалось выявить определенную связь между цветовыми выборами по тесту М. Люшера и значениями факторов экстраверсии и нейротизма. На выборке в 100 испытуемых (студенты) получена прямая корреляционная зависимость между предпочтением красного цвета и уровнем экстраверсии (R = 0.404; Р < 0.05). Испытуемые с высокими показателями экстраверсии достоверно чаще предпочитали красный, чем испытуемые с низким уровнем экстраверсии (интроверсией). В ходе исследования был выявлен факт высокого уровня сходства цветовых выборов испытуемых с полярными оценками по шкале "экстраверсия". В частности, это относится к красному цвету: и выраженные экстраверты, и интроверты обнаруживали повышенное его предпочтение. Вероятно, это сказалось на относительно невысоком показателе линейной корреляции Пирсона для красного цвета. Факт сходства "крайностей" подтверждает предположение А.М. Эткинда (1985) о преимущественно нелинейном характере связи между цветовыми выборами и оценками черт личности с помощью опросных методов. Это побудило нас разделить весь континиум значений шкалы "экстраверсия" на несколько поддиапазонов: выраженная интроверсия (0-4 балла по шкале "экстраверсия"), средний уровень интроверсии (5-9), амбаверсия (10-14), средний уровень экстраверсии (15-19) и выраженная экстраверсия (20-24). Наиболее однозначные различия обнаружились при сравнении подгрупп испытуемых со средними показателями экстраверсии и интроверсии. В первой подгруппе красный цвет уверенно занимал первое место, в то время, как у интровертов он, в лучшем случае, находился в середине цветового ряда. Для интровертов оказалось характерным более частое предпочтение фиолетового и черного цветов. В подгруппе амбаверсии фиолетовый оказался особенно "любимым" — более, чем в половине случаев, он ставился на первое место. Выборы фиолетового цвета находились в прямой зависимости и от уровня нейротизма испытуемых. Его активное предпочтение (1-2 места рангового ряда) отмесено у 86% испытуемых с показателем по шкале "нейротизм" выше 12 баллов. В тех случаях, когда повышенный нейротизм сочетался с амбаверсией, предпочтение фиолетового (1-2 места) наблюдалось у 92% испытуемых.

В ряде работ проводилось сравнение характера цветовых предпочтений испытуемых с показателями 16-ти факторного опросника (16-PF) Р. Кэттелла (1970). В уже упомянутой работе И.М. Дашкова и Е.А. Устиновича (1980), по признанию самих авторов, были обнаружены корреляции между цветовыми выборами и факторами 16-PF, которые носят "странный и парадоксальный характер", и не поддающиеся взаимоудовлетворяющей оценке и интерпретации с позиций обоих методов. Наиболее "понятными" оказалось предпочтение серого цвета испытуемыми с высокими оценками по фактору Q ("гипертимия-дистимия").

Связи между цветовыми предпочтениями и факторами 16-PF изучались и А.М. Эткиндом в его диссертационной работе (1985). Автором отмечено большое число достоверных взаимосвязей. Предпочтение темных, тусклых цветов теста Люшера оказалось свойственным для лиц с повышенной эмоциональной напряженностью, склонностью к фрустрации и чувству вины (+Q и +Q4), эмоциональной неустойчивостью (-С), робких (-Н). И наоборот, выбор ярких, светлых цветов коррелировал с отсутствием эмоциональной напряженности, самоуверенностью и расслабленностью (-Q и -Q4), что оказалось наиболее характерным для испытуемых, предпочитающих желтый цвет. Как и в работе И.М. Дашкова и Е.А. Устиновича были выявлены кажущиеся странными и малопонятными корреляции. Так, например, положительные выборы черного цвета из таблицы "серого цвета" полного варианта теста Люшера оказались связанными с проявлением активной, яркой, экстравертированной эмоциональности (+А, +F) и творческим воображением (+М).

Т.А. Айвазян, В.П. Зайцев и др. (1989), проводя сравнение цветовых предпочтений со шкальными оценками испытуемых по факторам опросников 16-PF и СМОЛ, получили результаты, свидетельствующие, что предпочтение "основных" цветов теста Люшера (синего, зеленого, желтого и красного) коррелирует с активностью, эмоциональной устойчивостью, уверенностью в себе, низкими показателями тревожности и ипохондрической настроенности. Отвержение этих цветов оказалось связанным с той или иной формой внутриличностного неблагополучия. В частности, отрицательный выбор синего цвета коррелировал с повышенным уровнем тревоги и невротизацией.

В отличие от авторов вышеприведенной работы, контингент испытуемых которой составили больные с психосоматическими расстройствами, И.М. Дашковым и Е.А. Устиновичем (1980) была установлена только одна достоверная корреляция между цветовыми выборами и шкальными оценками ММРI. Она относится к четвертой шкале ММРI (Рd), высокие значения которой оказались связанными с отвержением зеленого цвета. Испытуемыми были студенты 1-го курса ЛГУ.

В этой связи, можно предположить, что поиск корреляций между цветовыми симпатиями испытуемых и оценками их личностных черт с помощью опросных методов (особенно клинико-психологических) имеет гораздо большие шансы на успех, когда в качестве испытуемых выступают лица с пограничными психическими расстройствами, чем здоровые в этом плане люди. Более характерные личностные профили первых в статистическом плане значительно облегчает эту задачу. Однако правомерность экстраполяции полученных в подобном случае результатов на контингент здоровых вызывает сомнения.

При всей заманчивости нахождения определенной, устойчивой связи между личностными чертами человека и его отношением к цвету, следует признать, что путь поиска линейной корреляционной зависимости между цветовыми выборами и показателями личностных опросников является малоперспективным.

В качестве альтернативного можно рассматривать подход, предложенный самим М. Люшером в книге "Четырехцветный человек" (1977), где основой типологии характеров служит сам цвет.

Значительно обедняет возможности изучения связей цвета с типическими особенностями личности человека то, что исследователи, как правило, используют лишь один прием определения отношения человека к цвету — метод цветовых предпочтений. Поэтому представляет особый интерес работа И.Г. Беспалько (1975), в которой изучалось соотношение между порогами цветоразличения и соматотипами. Было выявлено, что средние величины цветовых порогов для пикников и астеников резко и достоверно различаются между собой по всему спектру цветов. Цветовые пороги у пикников превышали аналогичные астеников. Причем, эти различия значительно превосходили колебания цветовых порогов, обусловленные изменением эмоционального состояния. У пикников с изменением эмоционального состояния происходило качественное изменение профиля порогов цветоразличения (соотношение порогов красного и синего), а у астеников — количественное. Автор работы не исключает, что подобные различия между пикниками и астениками могут иметь отношение к предложенной Э. Кречмером (1924) структуре эмоциональности у данных соматотипов (диатетическая шкала настроений пикника: от веселья к грусти; психэстезическая — астеника: от повышенной к пониженной чувствительности типа "стекла и дерева").

Еще одним ограничением, сужающим возможности нахождения взаимосвязей между отношением к цвету и характером следует признать ограниченное число показателей, характеризующих особенности цветовых предпочтений человека. Очевидно, что только цветовых рангов явно недостаточно для выявления возможных корреляций. Попыткой преодоления этого ограничения стало наше совместное с И.И. Кутько (1997) исследование взаимосвязей цветовых предпочтений и акцентуаций характера у подростков.

Целью данного исследования стала проверка валидности теста Люшера в отношении характерологических особенностей подростков с акцентуациями характера по А.Е. Личко [1983].

Результаты исследования изложены в статье "Цветовые предпочтения подростков с акцентуациями характера"

2.5 Отношение к цвету в процессе мышления

Цветовое воздействие на психический аппарат человека затрагивает не только его эмоции и характер, но и познавательные процессы, и прежде всего, — мышление. Речь не об информационной, а — энергетической стороне цветового воздействия, и тем самым, не о содержании мыслительного процесса, а о его динамических, энергетических характеристиках. С этой точки зрения, мышление предстает и перед самим субъектом мышления, и перед внешним наблюдателем (экспериментатором), не как последовательность целенаправленных ассоциаций, суждений, умозаключений и т.п., а как особого рода психическое напряжение, оканчивающееся в случае нахождения решения удовлетворяющей субъекта разрядкой.

Эмпирические наблюдения показывают, что в различных цветовых средах, человеку "думается" по-разному: цветовое воздействие может, либо препятствовать, либо способствовать решению задачи.

Г. Фрилинг и К. Ауэр (1973) не рекомендуют производить окраску темными, "холодными" тонами тех помещений, в которых люди занимаются умственным трудом — школьных классов, студенческих аудиторий, научных отделов, лабораторий и т.п. Подобные цвета вызывают торможение и снижают эффективность умственной деятельности. Это касается не только стен, потолка или пола, но и мебели. Наоборот, цвета "активной стороны" улучшают мыслительную деятельность, повышают ее продуктивность. В представлениях испытуемых успешное решение задачи ассоциируется с яркими, светлыми оттенками.

В исследовании А.И. Берзницкаса (1980) было получено 8 цветовых профилей интеллектуальных эмоций, которые автор соотносит с основными фазами мыслительного процесса. Для таких эмоций как "догадка", "удивление", "уверенность" общим является выбор самых ярких и светлых цветов теста М. Люшера — красного и желтого. Реже всего с этими эмоциями испытуемые ассоциировали черный, серый и темно-синий. Вместе с тем, "сомнение" и "огорчение" связывались испытуемыми с серым, коричневым, черным и темно-синим. Интересным оказался цветовой профиль "понятно". Вслед за желтым и красным в ранговом ряду выборов испытуемые расположили черный цвет. Интерпретируя данный факт, А.И. Берзницкас указывает, что чувство понятного связано с эмоцией "приятно". Их взаимозависимость может быть выражена в виде инвертированной "U" образной кривой: наиболее понятно то, что максимально приятно или неприятно.

В совместных исследованиях с Н.А. Густяковым (1986; 1988) нами изучалась динамика цветовых предпочтений испытуемых в процессе решения задачи. Было выявлено, что смена типа цветового выбора в процессе решения несет информацию о возможном успехе, либо неуспехе. Испытуемые, которые после первоначального выбора ярких и светлых цветов теста Люшера, начинали предпочитать темные, тусклые оттенки, не находили решения задачи и отказывались от дальнейших усилий по ее решению. Неблагоприятным в этом плане был и первоначальный выбор преимущественно темных цветов. Однако у части испытуемых с подобным типом выбора было отмечено в процессе решения задачи изменение типа цветовых предпочтений на обратный (выбор в качестве симпатичных — ярких цветов), что оказалось диагностическим признаком успешного решения задачи. Нередко, в преддверии инсайта, испытуемые отдавали выраженное предпочтение красному и желтому. Отсутствие динамики в цветовых выборах являлось однозначным признаком неуспеха в решении предложенной задачи, независимо от начального варианта цветового предпочтения.

В этой связи представляет интерес вопрос о связи между отношением к цвету и интеллектуальным уровнем человека. Как показывают результаты работ исследователей, применяющих цветовой тест Люшера (см. Г. Клар — 1974), для лиц с более низким образовательным индексом, менее культурных, из т.н. "низших" слоев общества характерным является предпочтение фиолетового цвета. Испытуемые, страдающие олигофренией, испытывают повышенной интерес к ярким цветам, их "любимое" сочетание — красный и фиолетовый. При интерпретации подобных результатов, обычно, ссылаются на незначительный уровень интеллектуального контроля эмоций, доминирование аффекта над интеллектом.

Традиция связывать отношение к цвету с контролем аффективности в психодиагностике восходит к тесту Роршаха. Как известно, Г. Роршах (1921) относил цвет в своем тесте к "детерминантам", то есть объективным признакам стимула, играющим основную роль в появлении той или иной интерпретации. Цветовые интерпретации с использованием сине-зеленых оттенков, согласно Роршаху, свидетельствует о более качественном контроле аффектов, чем — с использованием красного и желтого. Ответы, детерминированные только цветом (С), а также CF ответы (детерминированы цветом и формой) показывают, что эмоциональность субъекта лишь незначительно контролируется интеллектом. О хорошем уровне контроля говорят FC ответы (детерминация формой и цветом). Общий показатель эмоциональности испытуемого рассчитывается по специальной формуле.

Как правило, люди, которых относят к интеллектуальной элите, избегают в повседневной жизни, особенно в одежде, ярких и вычурных оттенков, предпочитая спокойные, пастельные тона.

Связь цвета и мышления, интеллекта носит сложный, неоднозначный характер. Причем, эта связь, безусловно, опосредуется эмоциональной сферой личности.

Заключение

Казалось бы, что очевидным является суждение о том, что цвета, с самого рождения окружающие каждого из нас, оказывают на организм, нервную систему и психику человека объективное, непосредственное влияние, настраивая его в унисон с окружающим миром. Однако эта идея о непосредственном воздействии цвета на психику человека, а тем самым, и имманентности цветовых значений, вызывала и вызывает активное неприятие сторонников социокультурного подхода в объяснении генезиса цветовых ассоциаций. Основным в их подходе является утверждение об опосредованности цветового воздействия предметными связями цвета, необязательно представленными в сознании в развернутой форме, но каждый раз актуализирующимися, когда человек наблюдает тот или иной цвет. В данном случае могут использоваться понятия "латентного обучения", "культурной памяти", и т.д. Тем самым, отношение к цвету целиком и полностью определяется культурно-историческими традициями и обычаями.

Не отрицая роли предметных связей цвета в становлении его значений, следует признать, что ведущим фактором в формировании цветовых значений являются, отнюдь, не они, а объективный характер цветового воздействия на человека, как об этом свидетельствуют данные психофизиологических и психологических исследований.

Гипотеза, поставленная нами в начале курсовой подтвердилась наполовину. Красный цвет является "самым любимым" цветом детского возраста. Он вызывает у детей положительное отношение, успокаивает их и позволяет чувствовать себя комфортно. У взрослого же населения предпочтение отдается сине-зеленой части спектра, становится доминирующим над выборами красного и желтого в отличие от детских предпочтений.

Цель и задачи, поставленные в начале нашей работы, раскрыты полностью. Данные исследования в области цвета и психики человека могут быть использованы и полезны при выборе интерьера, одежды. Зная любимый цвет собеседника, его предпочтения можно с уверенностью сказать о его настроении и о некоторых чертах его характера. Данные знания могут помочь человеку в жизни.

Список литературы

1. Бажин Е.Ф., Эткинд А.М. Цветовой тест отношений (ЦТО). Методические рекомендации. Л., 1985. 18 с.

2. Базыма Б.А., Густяков Н.А. О цветовом выборе как индикаторе эмоциональных состояний в процессе решения малых творческих задач. //Вестник ХГУ. Харьков, 1988. N 320. с. 22-25.

3. Базыма Б.А., Кутько И.И. Цветовые предпочтения подростков с акцентуациями характера. //Журнал неврологии и психиатрии им. С.С. Корсакова. Том 97, №1, 1997 г. с. 24-28.

4. Базыма Б.А. Взаимосвязь цветовых предпочтений и идентификации с цветом. //Материалы конференции "Актуальные вопросы практической психологии и логопедии в учреждениях образования и охраны здоровья Украины". Харьков., 1998 г. с. 106-109.

5. Бардин К.В. Развитие цветоразличения в онтогенезе человека. //Сенсомоторные процессы. М., 1972. с. 244-264.

6. Берзницкас А.И. Экспериментальное исследование некоторых характеристик интеллектуальных эмоций. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата психологических наук. Л., 1980.

7. Беспалько И.Г. О соотношении между цветовыми порогами, соматотипом и эмоциональным состоянием. //Математические методы в психиатрии и неврологии. Л., 1972. с. 176-178.

8. Бразман М.Э., Дорофеева Э.Т., Щербатов В.А. О дифференциации некоторых эмоциональных состояний методом измерения цветовой чувствительности. //Проблемы моделирования психической деятельности. Новосибирск, 1967. с. 171-174.

9. Васякина О.Е. Сдвиги цветовых предпочтений в состоянии дискомфорта (курсовая работа). //Вестник МГУ. М., 1983. Серия 14. "Психология". N4. с. 60.

10. Веккер Л.М. Психические процессы. т. 2. Л., 1981. 325 с.

11. Ворсобин В.Н., Жидкин В.Н. Изучение цвета при переживании положительных и отрицательных эмоций дошкольниками. //Вопросы психологии. 1980. N3. с. 121-124.

12. Вундт В. Основы физиологической психологии. М., 1880. 589 с.

13. Густяков Н.А., Базыма Б.А. К вопросу о взаимосвязи мотивов и мышления. //Вестник ХГУ. Харьков, 1986. N 287. с. 18-25.

14. Дашков И.М., Устинович Е.А. Экспериментальные исследования валидности шкалы субъективного предпочтения цвета (тест Люшера). //Проблемы моделирования. Диагностика психических состояний в норме и патологии. Л., 1980. с. 115-126.

15. Дорофеева Э.Т. О возможных критериях распознавания эмоциональных состояний. //Проблемы моделирования психической деятельности. Новосибирск, 1968. вып. 2. с. 279-280.

16. Дорофеева Э.Т., Карпинский А.М., Случевский Ф.И., Щербатов Б.А. Некоторые пути объективных дифференцировок особенностей эмоционального фона при различных психопатологических состояниях. //Актуальные вопросы клинической психопатологии и лечения душевных болезней. Л., 1969. с. 47-52.

17. Дорофеева Э.Т. Сдвиги цветовой чувствительности как индикатор эмоциональных состояний. //Психические заболевания. Л., 1970. с. 319-326.

18. Дорофеева Э.Т., Постников В.А., Плишко Н.К. и др. К проблеме объективации клинических картин психологическими методами исследований. //Психология и медицина. М., 1978. с. 82-88.

19. Дерибере М. Цвет в жизни и деятельности человека. М., 1965.

20. Зайцев В.П., Айвазян Т.А., Таравкова И.А. и др. Изучение диагностических возможностей цветового теста у больных сердечно-сосудистыми заболеваниями. //Психологический журнал. 1989. т. 10. N3. с. 106-110.

21. Иванов Л.М., Урванцев Л.П. Экспериментальное исследование цветовых ассоциаций. //Проблемы рационализации деятельности.Ярославль, 1978. вып. 2. с. 55-64.

22. Изард К. Эмоции человека. М., 1980.

23. Китаев-Смык Л.А. Психология стресса. М., 1983. 368 с.

24. Кравков С.В. О связях цветового зрения с вегетативной нервной системой. //Проблемы физиологической оптики. М., т. 1. 1941.

25. Кравков С.В. О взаимодействии органов чувств. //Исследования по психологии восприятия. Л., 1948. с. 23-42.

26. Кравков С.В. Глаз и его работа. М., 1950.

27. Кравков С.В. Цветовое зрение. М., 1951.

28. Люшер М. Сигналы личности. Воронеж, 1993. 160 с.

29. Магия цвета. Харьков 1996.

30. Марищук В.Л., Блудов Ю.М., Плахтиенко Г.А. и др. Методы психодиагностики в спорте. М., 1984. 192 с.

31. Миронова Л.Н. Цветоведение. Минск, 1984. 286 с.

32. Мухина В.С. Изобразительная деятельность ребенка как форма усвоения социального опыта. М., 1981. 240 с.

33. Ольшанникова А.Е., Рабинович Л.А. Опыт исследования некоторых индивидуальных характеристик эмоциональности. //Вопросы психологии. 1974. N 3. с. 56-62.

34. Ольшанникова А.Е., Семенов В.В., Смирнов Л.М. Оценка методик, диагностирующих эмоциональность (опыт использования статистических закономерностей распределения показателей. //Вопросы психологии. 1976. N 5. с. 103-113.

35. Осгуд Ч., Суси Дж., Таннебаум П. Приложение методики "СД" к исследованиям по эстетике и смежным проблемам. //Семиотика и искусствометрия. М., 1972. с. 278-298.

36. Переверзева И.А. Исследование некоторых особенностей восприятия цвета в связи с задачей изучения эмоциональности. //Проблемы дифференциальной психофизиологии. 1981. т. 10. с. 78-83.

37. Петренко В.Ф., Кучеренко В.В. Взаимосвязь эмоций и цвета. //Вестник МГУ. 1988. серия 14. "Психология". N 3. с. 70-82.

38. Плишко Н.К. Особенности сенсомотрных реакций при изменении эмоционального состояния. //Диагностика психического состояния в норме и патологии. Л., 1980. с. 126-134.

39. Плишко Н.К. О некоторых особенностях выбора цветов и сенсомоторных реакциях на световые стимулы различной модальности при изменении эмоционального состояния. //Диагностика психического состояния в норме и патологии. Л., 1980. с. 135-140.

40. Полуянов Ю.А. Методы изучения детского рисунка. Сообщение III. Анализ цвета. //Новые исследования в психологии. 1981. N 2. с. 53-60.

41. Попова И.А. К вопросу о возможных индикаторах некоторых эмоциональных особенностей. //Личность и деятельность. М., 1977. с. 74-79.

42. Руденко В.Е. Цвет-эмоции-личность. //Диагностика психических состояний в норме и патологии. Л., 1980. с. 107-115.

43. Румянцева А.Н. Экспериментальная проверка методики исследования индивидуального предпочтения цвета. //Вестник МГУ. М., 1986. серия 14. "Психология". N 1. с. 67-69.

44. Соловьева Е.А., Тутушкина М.К. Психосемиотический подход к проблеме цвета в практической психологии. //Актуальные проблемы современной психологии (Материалы научных четний, посвященных 60- летию Харьковской психологической школы). Харьков, 1993. с. 429-432.

45. Тукаев Р.Д. Психофизиологическое воздействие внушенных цветовых ощущений и образов в гипнозе. Рукопись депонирована в ВНИИМИ. МЗ. СССР. N 9972-85. М., 1985. 19 с.

46. Урванцев Л.П. Психология восприятия цвета. Методическое пособие. ? Ярославль, 1981. 65 с.

47. Фрилинг Г., Ауэр К. Человек, цвет, пространство. М., 1973.

48. Хомская Е.Д. Нейропсихология. М., 1987. 288 с.

49. Чхартишвили Ш.Н., Гобечия Ф.В. Влияние потребности на восприятие цветов в дошкольном возрасте. //Некоторые вопросы психологии и педагогики социогенных потребностей. Тбилиси, 1974.

50. Шварц Л.А. Изменения цветоощущения в эмоциональных состояниях. //Проблемы физиологической оптики. М, 1948. т. 6. с. 314-320.

51. Эткинд А.М. Цветовой тест отношений и его применение в исследовании больных неврозами. //Социально-психологические исследования в психоневрологии. Л., 1980. с. 110-114.

52. Эткинд А.М. Разработка медико-психологических методов исследования эмоциональных компонентов отношений и их применение в изучении неврозов и аффективных расстройств. Диссертация и автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата психологических наук. Л., 1985.

53. Эткинд А.М. Цветовой тест отношений. //Общая психодиагностика. М., 1987. с. 221-227.

54. Bunham R.W., Hanes R.M., Bartleson C.J. Color: A guide to basic facts and concepts. — N.Y., 1963.

55. Cattell R.B., Eber H.M., Tatusioka M.M. Handbook for the sixteen personality factor questionnair (16 PF) in clinical, educational, industrial and research psychology. — Illinois , 1970.

56. Eysenck H.J. Principles and methods of personality discription, classification and diagnosis. — Brit. J. Psychjl., 1964, v. 55, n 3, p. 284-294.

57. Luscher M. Psychologie der Farben. Basel , 1949.

58. Luscher M. Psychologie und Psychotherapie als Kultur. Basel , 1955.

59. Luscher M. The Luscher color test. — L., 1970.

60. Osgood C.E., Suci G.J., Nannenbaum P.H. The measurement of meaning. — Illinois , 1957.

61. Rorschach H. Psychodiagnostics, 7 th. ed. — N.Y., 1969.