Доклад: Биография и психологическое наследие Ибн Сины

Свыше тысячи лет отделяют нас от той эпохи, когда жил замечательный представитель самой гуманной на земле профессии – врач Абу Али Хусейн ибн Абдаллах ибн Хасан ибн Али ибн Сина. Его современники, ученые Востока, дали ему почетный титул Аш-шейх ар-райс – т.е. шейх, глава. Это ученый и поэт, отдавший все силы борьбе за торжество разума и науки.

Как ученый Ибн Сина сформировался в период расцвета культуры народов Ближнего Востока, начавшегося в конце IX в. В это время Междуречье вступило в полосу благополучного экономического развития. Центрами культурной жизни являлась Бухара, Самарканд, Балх, Гургендж. Это были экономически развитые по тому времени города, в которых протекала деятельность прославленных среднеазиатских поэтов и ученых. Среди них – мастер поэтического слова Рудаки (885 – 940 г.); философ Наср Фараби (837 – 950 г.); автор выдающихся трудов по астрономии, естествознанию, друг Ибн-Сины ученый Бируни (973 – 1048 г.) и многие другие представители «золотого века» среднеазиатской культуры.

В этой плеяде блестящих мыслителей и ученых одно из первых мест занимает Ибн-Сина, внесший немалый вклад в различные отрасли науки и культуры. Это подлинный ученый-энциклопедист, автор интереснейших сочинений в области медицины, философии, логики, психологии, математики, физики, зоологии и других наук. Он прославился и как хороший педагог и как мудрый государственный деятель. Какую бы область знания ни затрагивал в своей деятельности, он всегда приходил к четким научным выводам и классификации, по своей широте и смелости, оставляющим далеко позади работы современных ему ученых Востока и Запада.

Широта кругозора и полнота знаний прославила его имя. Особенно много сделал Ибн-Сина в области медицины. Он глубоко воспринял творческое наследие Гиппократа, дополнил и углубил его своими изысканиями и результатами своих врачебных наблюдений. Это было изложено им в трактате «Канон врачебной науки», который был популярен несколько столетий и был переведен на латинский язык. В нем содержались не только наблюдения, но и эмпирические знания, умело обобщенные Ибн Синой в «психологическую картину человека». Его взор был обращен к опыту, практике, реальным достижениям. Он объяснял зависимость психических явлений от физиологических как чувствительность организма, его способность реагировать на внешние раздражения, а так же его эмоциональные состояния. Познание функций души было направлено на познание материального, органического тела, доступного чувственному наблюдению, воздействию лекарственных и хирургических средств. Он считал, что опираясь на реакции организма можно объяснить и такие сложные явления психической жизни как воображение, память, мышление.

Ибн Сина обладал необыкновенной способностью к сосредоточению – многие свои психологические трактаты он сочинил, сидя верхом на коне, когда сопровождал правителей на поле сражения [1]. И это не самое удивительное в нем. Не часто случается, чтобы природа одарила таким изобилием интеллектуальных и духовных даров одного человека – Авиценна был и государственным деятелем, и философом, и врачом. Он заложил основы средневековой философии и соединил достижения древнегреческой философии со своими убеждениями.

1. Арабская культура и наука в период средневековья

В Аравии, Ираке, Сирии, Палестине, Египте, где сложилась арабская народность, развилась средневековая арабская культура, которая для своего времени была очень высокой и способствовала прогрессивному развитию мировой культуры. Особенно важно, считает историковед Чистякова, что арабы сохранили и передали потомкам многие ценные достижения античности. Возникновение ислама и образование Арабского государства не могли не оказать влияния на развитие языка, литературы, культуры и науки. Арабский язык часто называют «латынью Востока». Но Чистякова делает поправку, что в средние века латынь была языком только образованных людей, а арабский язык был живым, разговорным для многих народов Востока, сумевшим вытеснить некоторые местные языки. Он обогащался новыми словами и терминами посредством общения с народами Египта, Византии, Эфиопии [7]. Бетси Яковлевна Шидфар тоже отмечает, что к X в. «арабский язык стал в полном смысле слова наднациональным и межнациональным языком всех образованных мусульман» [11, С. 14].

Тесные торговые связи и объединение народов стран халифата способствовали развитию арабской науки и философии в тесном взаимодействии с научными достижениями других народов стран халифата, многие из которых превосходили достижения самостоятельной арабской науки. Ознакомление арабов с важнейшими научными открытиями древних греков, персов, индийцев имело большое значение. Арабские ученые сумели познакомиться и воспринять все лучшее, что сохранилось от культурного и научного наследства Ирана, Греции, Вавилона, древнего Египта [9]. Арабскими учеными и переводчиками, врачами и философами были переведены с греческого и сирийского языков на арабский основные научные труды греческих ученых: «Начала» Евклида, «Альмагест» Птоломея, работы Платона, Архимеда и главным образом Аристотеля. Как считает востоковед Б.Я. Шидфар, в результате такой огромной языковой работы арабский язык шлифовался и обогащался научными терминами [11].

Арабская наука достигла значительных успехов во многих областях. Наиболее развивались точные и естественные науки. Их развитие вызывалось потребностями экономики – необходимостью удовлетворять требования земледелия, ремесла и торговли, так и задачами, связанными с управлением огромным государством халифов. Как отмечает историк Чистякова, арабская наука достигла значительных успехов в период Аббасидов IX – X в. Дворцы багдадских халифов были центрами научной и культурной жизни. Там была основана крупная библиотека – «Сокровищница мудрости». Бухара входила в ряд городов, насыщенных культурной и научной жизнью [10]. В этом городе Ибн Сина ребенком начал свое обучение. Б.Я. Шидфар поясняет, что в эпоху Ибн Сины в Бухаре было множество образованных людей, местных и приезжих, так как ученые и литераторы уезжали из разрозненного буидским завоеванием и постоянными смутами Багдада, из Сирии, подвергавшийся частыми нападениями византийцев, в сравнительно спокойные тогда города.

Арабы заимствовали у греков и персов многие достижения естественных наук и развили их дальше. Т.А. Чистякова пишет, что арабская медицина в VII – Xвеках как самостоятельная наука еще не существовала. Большинство медиков эпохи Омейдянов были не арабами, а христианами – сирийцами, евреями, хотя в конце VII века на арабский язык начали переводить греческие трактаты по медицине. Однако арабы недоверчиво относились к медицине, представляя занятия этой наукой «неверным». Она приводит в пример сатиру поэта Абу-ль-Атахи на смерть ученого медика: «Врач своей медициной и своим лекарством не может устранить смерть, когда пробьет час. Умирает и лечащий, и лечимый больной, и тот, кто принес лекарство, и продавший его, и купивший его» [10, С. 147]. И. М. Фильштинский отмечает, что арабская медицина стала достигать успехов в IХ в. Первой свой вклад внесла сирийско-христианская семья Бохтишо, так же уроженец Рея иранец Абу-Бакр и самый большой вклад внес «прославленный ученый из Бухары Ибн Сина» [9, С. 305] В сирийско-несторианской школе медицина изучалась по Гиппократу и Галену и около 800 года в Багдаде была открыта первая больница [9].

Возникновение арабско-мусульманской философии тоже тесно связано с усвоением греческого наследия. И.М. Фильштинский упоминает, что немалую в этом роль играла не только деятельность переводчиков, но и личные контакты. Примером служит Александрийская школа, один из главных очагов греческой философской мысли, где во второй половине IX века получил образование философ аль-Фараби. Первые переводчики сочинений греческих философов были оригинальными мыслителями с широкими философскими интересами. Они не просто переводили, а составляли комментарии к переводимым трудам, а в своих «оригинальных сочинениях умело использовали метод научного анализа, позаимствованный у греческих авторов» [9, С. 310].

Примером этому служат личные записи Ибн Сины. Он описывает, как в 17 лет ему никак не удавалось понять «Метафизику», ему пришлось выучить ее наизусть. Он пишет: « Я то вчитывался в отдельные разделы, то оставлял их…не понимая ее и даже не имея представления, о чем в ней говориться». И только после прочтения сочинения Абу Насра аль-Фараби, посвященное описанию разделов «Метафизики» Ибн Сина пишет: «И мне тотчас же стали ясны цели и предметы всех разделов «Метафизики», потому что я знал ее наизусть» [11, С. 37].

В странах мусульманского Востока философия считалась «наукой наук», которая должна была заниматься широким кругом самых разных вопросов. Положение ученого-философа в арабо-мусульманском средневековом обществе отличалось от положения его западноевропейских коллег. В то время как в Западной Европе философия – эта «служанка богословия» - изучалась и преподавалась в университетах под контролем церкви. В странах мусульманского Востока в университетах преподавались лишь теология и мусульманское право. Мусульманский философ жил медицинской практикой или состоял в должности придворного астролога или алхимика. Значительное влияние на арабо-мусульманскую философию оказал знаменитый врач и мыслитель древности Гален (131 – 201г). Его идея о том, что медицина должна иметь философское образование, а врач должен быть одновременно философом, была близка арабским ученьям.

Но И.М. Фильштинский делает поправку, что не стоит преувеличивать «свободомыслие» в средневековом исламе. Эта религия с недоверием и враждебностью относилась ко всякой философской мысли. Именно по этому арабо-мусульманская философия зародилась и первоначально развилась почти исключительно среди шиитов и в му-тазилитских кружках, которые были в большей степени подвергнуты влиянию греко-эллинистических религиозно-философских идей. Он пишет, что «Только в этой, более свободной от традиционной догматики и более образованной, сравнительно с правоверным суннизмом, среде могло сложиться направление мысли, чуждое, а порой и враждебное традиционному суннитскому богословию» [9, С. 312].

Психологическая мысль в условиях феодального общества была скована диктатом церкви – христианской и мусульманской. М.Г. Ярошевский пишет, что нельзя делать вывод о том, что «тысячелетняя ночь» средневековья являлась периодом мракобесия и полного отсутствия свободного поиска. Там где развивалась экономика, там возникала потребность в новых психологических идеях. Важным звеном между античностью и Новым временем явилась арабоязычная культура. Психологические учения средневековья подготовили представления, направляющие научные искания психолога новейшего времени.

Из вышесказанного можно сделать вывод, что арабско-мусульманская философия зародилась в среде переводчиков и комментаторов сочинений греческих философов и первоначально являлась как бы продолжением греческой философской мысли, переработанной в мусульманском духе. Медицина и астрология были практическим применением философских знаний. Философ не был включен в жесткую структуру мусульманского общества, что делало его более чутким к проблемам, связанным с политической и социальными вопросами. Они видели различия во взглядах Платона, Аристотеля и их позднейших интерпретаторов, отдавали предпочтение наиболее волновавшим их проблемам или по иному расставляли акценты. Этим они обнаруживали самостоятельность своей мысли. Позаимствовав из греческой философии общее представление о мире, учение о душе и разуме, о человеке и знаниях, овладев терминологией, которая стала их научным языком, арабо-мусульманские философы попытались синтезировать греческую философскую мудрость в духе мусульманского вероучения.

2. Жажда науки

Для воссоздания биографии и реального облика Ибн Сины служат его произведения, личные записи, записи его ученика аль-Джузджани, сочинения средневековых авторов-биографов, историков и философов, богословов. По их сочинениям характеризуется эпоха Ибн Сины, особенности жизненного и творческого пути.

Абу-Али аль-Хусейн ибн-Абдаллах Ибн-Сина – таково полное имя великого ученого и философа, родившегося в 980 году в небольшом селении Афшан в округе Бухары. Его отец был чиновником по финансо-податной части и имел научные и философские интересы, принимал участие в беседах на философские темы, чем способствовал раннему раскрытию интеллектуальных способностей своего сына [6]. В книге для детей В.М. Воскобойников делает акцент на любознательности маленького Ибн Сины. Первым его словом было «Почему?», когда он, играя с красивой глиняной игрушкой, выронил ее из рук и обнаружил лежащие на полу бесформенные глиняные обломки. Этим обнаруживается его стремление с детства разбираться в сути вещей [2].

Сам Ибн Сина в автобиографии пишет, что в скором времени (в возрасте около 6 лет) всей семьей они переехали в Бухару. Там он посещал общую школу, и к нему стал приходить учитель Корана, преподаватель арабского языка и поэзии. Но в скорости необходимость в этих знаниях отпала, ученик быстро достиг успехов, он с легкостью запоминал тексты Корана. Его отец, со слов Ибн Сины, «принадлежал к числу тех, кто принял учение египтян-исмаилтов, и причислял себя к их сторонникам. Это учение принял и мой брат…Тогда они стали уговаривать меня присоединиться к ним, постоянно вовлекали меня в беседы о философии, геометрии и индийском счете.» Он пишет, что понимал все о чем они говорили [11, С. 10]. Это было смелым поступком со стороны отца, так как в эпоху Ибн Сины занятия математикой рассматривалось как нечто еретическое.

Чтобы улучшить знания по математике, отец стал водить сына к человеку, державшему бакалейную лавку. Параллельно юный Абу Али занимался фикхом (законоведением) и в возрасте 10 – 12 лет в этом достиг больших успехов. Из личных записей Ибн Сины мы узнаем, что в этот же период его отец в своем доме поселил философа Абу Абдаллаха ан-Натали в надежде что он сможет научить сына чему-нибудь. Учитель был поражен способностями юноши. Ибн Сина пишет: «Любой вопрос, который мы разбирали, я представлял себе лучше, чем он. Так я прошел с ним основные вопросы логики, что же касается тонкостей, то он и сам их не знал» [11, С. 20]. А самостоятельно изучив построение движения небесных тел, сам объяснял учителю и так, «что ему все стало ясно».

Науки, которыми овладел Ибн Сина, требовали не только заучивания, но и глубокого понимания. Не у всех юношей были способности, чтоб продолжать учение, переходя от «гуманитарных наук», таких как поэзия, язык и фикх к логике, математике и астрономии. Изучив их все, перед Ибн Синой в возрасте около 16 лет встал вопрос о выборе основного направления своей жизни, выборе профессии. И он выбрал медицину. Он сам пишет: « Потом я захотел изучать медицину и начал читать медицинские сочинения. Это нетрудная наука, и не удивительно, что я добился в ней выдающихся успехов за самое короткое время, так что известнейшие медики изучали врачебное искусство под моим руководством» [11, С. 27]. В этот период к нему стали обращаться за помощью больные, и он смог открыть новые способы лечения. При этом он не потерял интереса к другим наукам и продолжал заниматься философией, фикхом и участвовал в диспутах.

Об Ибн Сине распространилась слава как молодом и искусном враче. Молва дошла до правителя Бухары Нуха ибн-Мансура, страдавшего от болезни, с которой не в силах были справиться его врачи. Многие литературные источники описывают это событие, когда семнадцатилетний Абу-Али был вызван эмиром и принял участие в его лечении и удостоился отличия – он получил доступ к редчайшему собранию книг в эмирской библиотеке. Для юного Ибн Сины это было самым щедрым вознаграждением. Но, к сожалению, библиотека вскоре сгорела. Ходили слухи, что это дело рук Абу-Али, который не хотел, чтоб кроме него кто-то мог воспользоваться знаниями из уникальных книг [6]. Но с трудом вериться, что яростный поклонник и ценитель книг мог совершить такой поступок. В конце своей жизни ему придется пережить подобное событие, когда руками врагов будут сожжены его рукописи. Для него это будет неоценимой утратой, и как описывает автор, в один миг он состарится на десять лет.

Не смотря на разносторонность интересов к наукам, именно как врач, Ибн Сина прославился на Востоке и Европе. С XIII в. европейцы его называли Авиценной, когда его «Канон врачебной науки» стал известен в латинском переводе. Он серьезно относился к науке, уделял много времени практике, глубоко проникался в психологию больного. Ему безоговорочно верили, он умел убедить своих больных так же, как своих противников на диспутах по законоведению. И в этом была часть его успеха.

Согласно личным записям Ибн Сины в возрасте 21 он написал одну из первых своих книг по заказу своего соседа Абу-ль-Хасана аль-Аруди в которой он описывает все науки, кроме математики. В этой книге Ибн Синой была приведена собственная классификация наук и высказано свое отношение к ним. [11]

Годы учения сменились годами странствий, когда у Абу-Али умер отец, и он не мог больше оставаться в Бухаре, где власть перешла в руки Караханидов. В период между 1002 и 1005 годами Ибн Сина переезжает в Гурганаж – столицу Хорезма, которая оставалась в стороне от политических бурь. Там он примкнул к ученому сообществу «академии Мамуна». Но это было только началом скитаний. Около 1008 года ему пришлось покинуть этот город [6]. Абу-Али вспоминает: «Потом я вынужден был уехать в город Наса, оттуда – в Бавард, затем в Тус, потом в Шиккан» [11, С. 47]. И это еще все места, где побывал знаменитый врач и ученый. В Гургане в 1012 году Ибн Сина познакомился с человеком, который всю жизнь сопровождал его в качестве ученика, секретаря, помощника, биографа и верного друга. Этим человеком был Абу Убейд ибн Мухаммад Абд аль-Вахид аль-Джузджани.

Два года, проведенные в этом городе со своим учеником были сравнительно спокойными, и Ибн Сина воспользовался ими для активных философских занятий и медицинской практики. Он занимался лечением, преподаванием и написанием книг. Он обобщал свой большой врачебный опыт, начал свой самый известный труд, спустя несколько лет ставший знаменитым «Канон врачебной науки». Здесь он написал первую часть. Она посвящена истории медицины. Если перевести на современную терминологию названия ее разделов, то можно сказать, что первая книга «Канона» представляет собой руководство по анатомии, физиологии, симптоматологии, диетике, профилактике и общей терапии. Весь труд состоит из пяти томов, которые были закончены через 5 – 6 лет. Вторая часть содержит знания по фармакологии – о простых лекарственных веществах и их действиям. А сложные лекарственные вещества, яды и противоядия описываются в пятой книге. Третья книга «Канона» посвящена «отдельным болезням» и акушерству, в четвертой подробно разработана хирургия [11].

Таким образом, мы видим, что «Канон» в пределах развития средневековой науки был всеобъемлющем пособием. В этом фундаментальном сочинении Ибн Сина обобщил и систематизировал как накопленные к его времени медицинские знания так и собственный опыт практикующего врача. На протяжении ряда столетий, вплоть до XVIIв., этот труд был для Европы одним из основных руководств по медицине [6].

Скрываясь от Махмуда, типичного «восточного деспота», который покровительствовал ученым, но не из любви к науке, а из престижности, который предавал огню те сочинения, которые противоречили религии, Ибн Сина попадает сначала в Казвин, а потом в Хамадан. В хамадане он провел с 1015 по 1024 годы. В этот период он свою научную деятельность сочетал с участим в политике. Успешное лечение правителя Хамадана привело его к посту визиря. [6]

Он много рассуждает о политике, законах и справедливости, стремясь создать «справедливый град». В «Книге исцеления» Абу-Али описывает того, кто должен управлять человеческим объединением. В нескольких своих трактатах он называет такого человека «пророком», и может сложиться впечатление, что философ излагает традиционную исламскую точку зрения на проблему власти. Он ведет речь о том, чтобы философ-пророк донес Истину до массы, в нем должно реализоваться единство теоретических знаний – науки и практической деятельности – политика. Он считает, что только добродетели (смелость, воздержанность, мудрость, справедливость) дают право стать человеку правителем. По заключению А.А. Игнатенко, анализ его произведений показывает, что представления Ибн Сины об идеальном правителе не совсем совпадают с исламским. [4] Но его взгляды на ведение военных дел вызывает гнев военных кругов и Ибн Сина был схвачен.

Непосильный труд, скитания, преследования подорвали здоровье ученого. С тех времен, как начались его скитания, Ибн Сина не познал радостей семейной жизни. Его одиночество в какой-то мере скрадывалось общением с учениками. [6] В.А. Смирнова-Ракитина, описывая события последних двух лет, рассказывает как Ибн Сина в один миг постарел на десять лет, когда обнаружил разграбленным и сожженным свой дом. Он глубоко сожалеет только об утраченных рукопесях, слишком много души было отдано работе, особенно над последней «Книгой справедливости». Он сам себе дает обещание успеть восстановить ее по памяти. Не смотря на то, что он всегда окружен друзьями и учениками, все чаще у него появляется чувство одиночества. К концу своей жизни Ибн Сина начинает понимать, сто он слишком далеко ушел вперед от своего времени. Рядом с ним мало людей, «которые приняли бы из его рук горящий факел знания и продолжали бы освещать путь следующим поколениям» [7, С.225]. Перед смертью он успел сделать последние распоряжения. Он приказал распустить всех своих рабов и вознаградить их, имущество раздать беднякам. Он хотел умереть нищим и свободным. В.А. Смиронова-Ракитина пишет, что его последними словами были строки:

«От праха черного и до небесных тел

Я тайны разгадал мудрейших слов и дел.

Коварства я избег, распутал все узлы,

Лишь узел смерти я распутать не сумел…» [7, С. 228]

Он умер от кишечной колики в 1037 г. в г. Хамадане, где и поныне сохраняется его могила.

Жизнь и деятельность Ибн Сины стали темой многочисленных восточных легенд. «И в этом нет ничего удивительного» - пишет В.Н. Терновский, он был очень популярен и горячо любим народом Востока [8, C. 15].

Эти биографические сведения об Ибн Сине дают материалы для воссоздания достопримечательных черт его личности. Прежде всего, это был ученый, одержимый исследовательским духом и стремлением к энциклопедическому охвату всех современных для него отраслей знания. Он отличался тонкой наблюдательностью, феноменальной памятью, и остротой мысли – книги он не читал, а перелистывал, задерживая внимание только на тех страницах, где разбирались наиболее трудные вопросы. Ибн Сина отличался необычайной работоспособностью – писал и читал он и днем и ночью, в любой обстановке – дома, во временном пристанище, скрываясь от врагов, в заточении, в пути и даже в военных походах. Библиография его трудов, составленная Г.Ш. Анавати, насчитывает 276 названий, и это при том, что многие из его трудов безвозвратно утрачены. Основные философские труды Ибн Сины - "Книга исцеления", "Указания и наставления", "Книга знания". Философия Ибн Сины по праву считается вершиной теоретической мысли стран Востока в раннем средневековье. Религии он противопоставил научное познание, основанное на опыте, логических доказательствах.В его творческом наследии мы находим не только естественно научные и философские трактаты, но и стихи [6].

3. Особенности научного мировоззрения

Идеологическим орудием арабской государственности была мусульманская религия, принципы ислама были изложены в Коране. Однако социально-экономические потребности заставляли собирать, изучать и распространять научные труды о природе, а в связи с развитием медицины – и о человеке. Изучив труды Платона, Аристотеля, Галена и Архимеда Ибн- Сина обнаружил свое направление мысли, он создал новую картину мира и человека [12]. В дневниковых записях его ученика аль-Джузджани мы находим тому прямое подтверждение: «Я попросил его написать комментарии к книгам Аристотеля. Он мне ответил, что у него нет времени на это, однако добавил: «Если ты удовлетворишься тем, что я напишу книгу, изложив в ней взгляды, которые я сам считаю верными, без полемики с учеными, придерживающимися противоположных мнений, и без того, чтобы я специально занялся ответами на все, что они говорят, я сделаю это» [11, С. 88]. Обещанный новый труд он назвал «Книгой исцеления» и начал с раздела физики. Работал Ибн-Сина со своими учениками в ночное время, т.к. днем у него не было на это времени. По словам его ученика за ночь он писал по 50 листов, на всю «Книгу исцеления» у него ушло три месяца, при этом он одновременно работал над «Каноном» [11].

Он выдвинул учение о том, что природа вечна, совечна божеству, что ее законы не меняются произвольно. Так же вечно и бесконечно связанное со временем и материей движение. Что существование души обусловлено деятельностью тела, что ее бессмертие в качестве индивидуальной сущности невозможно. При этом из его рассуждений логически вытекает ненужность какого-либо «творца», «первой причины» или «первого двигателя», поскольку, как говорит философ, материя или вещество вечны, движение, связанное с материей и временем, тоже вечно и именно в этом вечном движении осуществляется все многообразие мира. Так же он выдвигал ряд других идей, которые не совмещались с догматами ислама [11].

Так же обращает на себя внимание критика Ибн-Сины в адрес атомистов, говорящих о том, что мир состоит из неделимых частиц. В «Книге спасения» он блестяще с интуицией ученого и с совершенным владением искусством логического доказательства, утверждает свою правоту: «Вы утверждаете, что все тела делятся на частицы и вместе с тем, что эти частицы неделимы, но это противоречивые убеждения» [11, С. 97]. Так же он был противником астрологии, считая ее лженаукой, по его мнению, она не могла принести науке никакой пользы.

Ибн Сине принадлежит самое значительное создание учения о психофизиологических функциях. Оно отделялось от философской теории души. Таким образом, у него имелись как бы две психологии – естественнонаучная и религиозно-философская. Свои естественнонаучные взгляды были им изложены в трактате «Канон врачебной науки», так как в то время медицина объединяла многие науки: ботанику, химию, астрономию, географию и др. Он неизменно разграничивает свои взгляды и говорит о двух несовпадающих точках зрения на душу – естественнонаучной и философской. Применительно к психологическим проблемам Ибн-Сина выработал своеобразную концепцию «двойственной истины», он отделял философские знания от естественнонаучных внутри самой светской науки. Такой подход позволил ему обезопасить изучение органической природы от вредоносного воздействия религии. М.Г. Ярошевский отмечает, что философское учение о душе стало своего рода «прослойкой» между наукой и религией. Такое учение представляло уровень , на котором достигается их согласование, но за пределами которого оставалось поле свободного исследования. Такая установка позволила Ибн-Сине широко развернуть опытное исследование психофизиологических фактов и дать им объяснения, несовместимые с верой в бессмертие и материальность души. [12]

Продолжая учение Аристотеля о душе, Ибн-Сина различал три типа души: растительную, животную и разумную. Растительная имеется у растений, животных и людей, она выполняет функции питания, роста и размножения. Животный вид души имеется только у животных и человека, в ее функцию входит движение и чувственное восприятие. Что же касается разумной души – она состоит из двух сил: практической и умозрительной, она имеется только у человека. При этом практическая сила связывает разум с телом, а умозрительная занимается познанием форм (сущностей) [3].

Таким образом, отметя связь разума с телесной материей посредством души, Ибн-Сина, в отличие от Аристотеля, интересовался разумом как особой, нетелесной субстанцией, которая, существуя в теле, отлична от него и доминирует над ним. Он понимает разум как синоним человеческой души, ее высшую силу. Душа не просто форма, существующая в телесном субстрате, она не присоединяется к телу, а создает человеческое тело как творец, является причиной тела. В этой картине разум рассматривается как тесно связанный с телом, с материей. В своей «Книге о душе» он пишет, что души возникают тогда, когда возникает телесная материя, годная для того, чтобы ею пользовалась душа. В качестве этой материя он выделяет мозг, разным отделам которого соответствуют разные психические процессы. [8]

Можно сделать вывод, что Ибн-Сина был сторонником опытного познания, естествоиспытатель, борец с астрологией и суевериями, видный арабский перипатетик. Он широко развернул опытное исследование психофизиологических явлений, исходя из идей отсутствия бессмертия индивидуальной души, ее материальности. В его учении сочетаются естественно-научная концепция психофизиологических функций и философско-метафизическая теория души. Он разделял эти части своего учения, говоря о двух несовпадающих точках зрения на душу - медицинской (естественно-научной) и философской, каждая из которых имеет собственную логику развития. Философское учение о душе определялось им как зона разграничения науки и религии, где достигается их согласование, а за ее пределами - поле свободного исследования. Тем самым делалась попытка оградить естественно-научное знание о душе от вмешательства религии.

4. Психологические идеи Ибн Сины

При написании трактата «Канон врачебной науки» Ибн-Сина не ограничился представлениями о функциях организма, а обогатил их новыми сведениями и обобщениями. Анатомические главы «Канона», по мнению В.Н. Терновского, не оставляют сомнения в том, что Ибн Сина, так же как античные анатомы, прибегал к секционным исследованиям, вопреки запретам ислама. Благодаря таким исследованиям он смог уточнить и значительно развить морфологические наблюдения своих предшественников [8]. У него сложилась «картина человека», которая отличалась от религиозных представлений о божественном первоначале – эманации. Он придерживается идеи о зависимости психики от головного мозга, а не от указанного первоначала.

В этот период знания о головном мозге были несовершенны, а о роли коры головного мозга ничего не было известно. Пытаясь глубже понять природу человеческого организма, Ибн-Сина обращает внимание на деятельность мозга. В «Каноне» он предпринимает попытку описать, как «происходило подчинение человеческой натуры ментальным представлениям», т.е. связанным с сознанием, деятельностью коры головного мозга. У Ибн Сины складываются своеобразные представления о локализации душевных сил в мозгу и органах чувств. Он считает, что «мозг есть начало (восприятия) ощущений…Мозг либо сам, либо после сердца является началом душевных функций по отношению к другим органам» [8, С.68].

Он разделяет мозг на три доли: переднюю, среднюю и заднюю – и связывает их с определенными функциями в теле. Местом нахождения психических сил Ибн-Сина считал желудочки мозга. Он пытался объяснить психические процессы. Например воображение возникает когда человек воссоздает и даже изменяет в своей душе воспринятые прежде образы вещей. В случае же повреждения желудочков мозга происходит расстройство многих психических процессов [11]. По его мнению, произвольные движения органов человеческого тела осуществляются благодаря силе, истекающей из мозга по нервам [8].

Изучая природу душевных способностей человека, Ибн-Сина разделял их на четыре категории. К первой он относил органы чувств, и каждое из пяти чувств имеет отдельный орган, из которого появляется функция ощущения. Ко второй категории он внутренние умственные способности человека – ощущения, воспринимаемые при помощи чувств, способность памяти. К третьей относил движущие силы, к четвертой – способности человека осмыслить поведение. Ибн-Сина стремится определить в мозге местоположение центров, управляющих этими категориями. Передний отдел он связывает с ощущениями, в среднем отделе помещает центры, осуществляющие функцию обобщения и отвлечения, задний отдел мозга наделяет функцией памяти. При этом мышление и воображение он связывал не с одним центром в коре мозговых полушарий, а со всем мозгом, хотя отдельные участки коры полушарий, по его мнению, имеют связь с определенными функциями организма [8]. Большая заслуга Ибн Сины в том, что он первый попытался связать функцию с ее материальной основой – структурой.

По мнению ученого память берет начало от восприятия образа. Таким образом, восприятие образует начало памяти, не входя в ее состав. Он считает, что воображение может быть подчинено разумной силе, т.е. мышлению, и обозначается как «мыслительная сила». Разбирая свойства воображения и мышления, он отождествлял эти понятия. Он делает попытку дать определение понятию мышления. По мысли ученого, «мышление есть движение человеческого рассудка к общим принципам, чтобы, исходя от них, достичь разрешения исследуемых задач» [8, С. 135]. Он был убежден, что человеческий разум призван отыскать ключ к познанию всех загадок бытия.

Представляют интерес выявляемые Ибн Синой особенности человека, как носителя душевных сил, его отличия от животных. Он утверждал, что человеку присущи такие особенности действий, исходящих из его души, которые отсутствуют у других живых существ. Ибн Сина отмечал важное отличие в деятельности человека и животных. Человек может ставить и осуществлять свои цели. Он писал, что животные умеют строить гнезда и норы, но они это делают по инстинкту, а человек сознательно и запланировано. Так же человеку присуща потребность в речи, сообщать и получать сообщения, потребность в познании других людей и самого себя [6].

Использование таких приемов на практике принесла ему мировую славу медицинского опыта. Одно из таких чудесных исцелений, описанных в «Каноне» и автобиографии приводят в пример многие авторы. По просьбе султана Кабуса Ибн-Сина прибыл к его заболевшему и сильно истощенному племяннику. Взглянув на мочу, и пощупав пульс, он предположил, что юноша болен душою, страдает «любовью». Нащупав пульс, Ибн-Сина попросил называть кварталы, затем улицы города, далее номера домов на этой улице и имена жителей дома, при произнесении которых пульс юноши резко учащался. Причиной тяжелого нервного расстройства оказалась девушка, в которую он был влюблен и скрывал свои чувства от всех. Благодаря своей наблюдательности он смог устранить причину заболевания. «Спасение, по мнению врача, одно: женить немедленно юношу на Рабии, дочери купца» [7, С.143]. Султан предложил, чтобы Ибн-Сина назначил самый удачный день для свадьбы. «Тогда философ выбрал счастливый час, когда они были соединены, и сей прекрасный юноша, отпрыск эмиров, излесился от недуга, который чуть было не привел его к порогу смерти» [4, С.130]. Его исследовательский подход к изучению аффектов был новаторским. Возможно, это был первый в истории психологии случай психодиагностики, причем принцип, на котором она строилась, предвосхищает последующий ассоциативный эксперимент, «детектор лжи» и другие сходные приемы поиска эмоционального комплекса по экспериментально вызванным изменениям в вегетативной сфере.

Ибн Сина придает большое значение изучению психических отклонений человека в тот или иной момент заболевания. В.Н. Терновский описывает такой случай, где врач ведет себя как психотерапевт. Заболевший эмир Исфаган, считал, что его превратили в корову, отказывался принимать пищу, сильно исхудал, вел себя как животное и просил, чтоб его зарезали. Придя к нему в качестве мясника, Ибн-Сина захватил ножи, приказал связать больного, как связывают барана, когда хотят его зарезать. Больной этому только обрадовался и лег в ожидании, когда в него вонзиться нож. Положив ему руку на бок, как это делают мясники, Ибн-Сина вдруг говорит, что эта корова слишком худа, чтоб ее сегодня резать, сначала нужно откормить животное, да побыстрей. Благодаря хорошему питанию и уходу больной выздоровел. Таково было еще одно чудесное исцеление [8].

Перед Ибн-Синой стояли задачи не только вылечить человека, но и внушить ему уверенность в себе. Абу-Али не применял никаких особенно сильнодействующих лекарств, но старался использовать иные способы, благодетельно влияющие на психику больного, – беседы, гимнастику, ванны, диету. Особенно ценен прием, который бы в современной науке называется ассоциативным экспериментом (по изменению пульса установил, какие объекты вызывают аффект) [5].

Ибн-Сине так же приписывают постановку опыта, который предвосхитил изучение явления, названного «экспериментальным неврозом» и имеет непосредственное отношение к психологии эмоций. Он состоял в следующем. Двум баранам давалась одинаковая пища. Один питался в нормальных условиях, тогда как около второго стоял на привязи волк. Страх влиял на пищевое поведение этого барана. Он хотя и ел, но быстро худел и погиб. Т.Д. Марцинковская и М.Г. Ярошевский пишут, что неизвестно какое объяснение дал ученый этому опыту, но его схема говорит об открытии роли «сшибок» противоположных эмоциональных установок (потребность в пище – с одной стороны, страх – с другой), в возникновении глубоких соматических сдвигов [5, 12]. Сказанное дает основание видеть у Ибн Сины зачатки экспериментальной психофизиологии эмоциональных состояний.

Поучительны и интересны взгляды Ибн Сины на воспитание и образование молодого поколения. Во всех случаях он апеллировал к своему врачебному опыту. Он был одним из первых из первых исследователей в области возрастной психофизиологии. Он изучал связь между физическим развитием организма и его психологическими особенностями в различные возрастные периоды. При этом важное значение придавалось воспитанию. Именно посредством воспитания, учил он, осуществляется воздействие психики на организм, так что оно, являясь активной силой, способна физиологические свойства этого организма изменять в определенном направлении. Особое место при этом отводилось чувствам, аффектам, которые испытывает дитя в различные возрастные периоды. Аффекты же эти возникают при общении с родителями, при их воздействии. Соответственно, вызывая у ребенка те или иные аффекты, взрослые формируют его натуру, его организм, всю систему его психофизиологических функций [5].

Ибн Сина выступил одним из основоположников науки о здоровье ребенка. Его труды легли в основу последующих многочисленных исследований по педиатрии. Ученый не только правильно определяет режим воспитания здорового ребенка, но и обращает внимание на личность воспитателя, участвующего в формировании характера будущего гражданина. Этим вопросам посвящены его многие работы: в трактате «Тад бир ул-Мансил» имеется глава об образовании, в первой книге «Канона» четыре главы посвящены проблемам здоровья и воспитания детей [8].

В своих работах Ибн Сина проводит возрастную периодизацию развития человека, в которой он выделял четыре основных периода. Первый охватывает период от рождения до 30 лет и назван им периодом «роста» или юности. Этот период, в переводе на современную периодизацию, включает младенчество, детство, подростковый возраст. Второй этап назван Ибн Синой «остановкой роста» и охватывает от 30 до 40 лет. Третий этап включает возраст от 40 до 60 лет, он его характеризует как возраст «понижения при сохранении части сил». Последний, четвертый, возраст «упадка при ослаблении сил» или старость начинается в 60 лет и длится до конца жизни.

5. Заключение

Философия Ибн Сины сыграла большую роль в борьбе против религиозной философии ислама. В этом смысле она оказала огромное влияние на дальнейшее развитие науки и философии как на Востоке, так и на Западе. Воззрения этого среднеазиатского ученого, обобщившего достижения естествознания и медицины своей эпохи, определили его новаторскую роль в развитии мировой психологической мысли и стали связующим звеном между античной и арабоязычной наукой, передав их достижения будущей западноевропейской психофизиологии. Наряду с конкретными представлениями об организме и его функциях «по эстафете» к будущей науке Нового времени перешли и методологические заветы Ибн Сины: установка на соотношение теоретических воззрений с опытом, практикой, возможно более точными наблюдениями за реальным ходом жизненных, в том числе психических, процессов.

В медицинской психологии он отнюдь не считал необходимым согласовывать свои воззрения с высокопочитавшимся им, так же как и его современниками, авторитетом древних. Его взор был обращен к опыту, практике, реальным достижениям восточной медицины, переживавшей в этот период пору расцвета и резко контрастировавшей с царившим средневековой Европе невежеством.

«Нечего пререкаться о названиях» – учил Ибн Сина – «нужно понять реальное значение определений и смысл различий вещей». Это было направлено против захлестнувшей умы схоластики, против подмены словесными упражнениями верности реальности. Эта верность и определила преимущества медицинской психофизиологии Ибн Сины, на которую веками ориентировались ученые и на Востоке и на Западе.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Великие мыслители Востока / Пер.с англ. Н. Барановой, А. Блейз, С. Зинина, А. Коваля, Я. Никитина. – М.:КРОН-ПРЕСС, 1999. – 656 с. – Серия «Академия».

2. Воскобойников, В.М. Жизнь замечательных детей. Книга вторая / В.М. Воскобойников. – М.: Издательство Оникс, 2006. – 192 с.: ил. – (Жизнь замечательных детей).

3. Гриненко, Г. В. История философии: Учебник/ Г.В. Гриненко. – М.: Юрайт –Издат, 2004. – 688 с.

4. Игнатенко, А.А. В поисках счастья (Общественно политические воззрения арабо-исламских философов средневековья) / А.А. Игнатенко.-М.: «Мысль», 1989. – 254 с.

5. Марцинковская, Т.Д., Ярошевский, М.Г. 100 выдающихся психологов мира/ Т.Д. Марцинковская. - М.: Издательство «Институт практической психологии», Воронеж: НПО «МОДЭК», 1996. – 320 с

6. Сагадеев, А.В. Ибн-Сина (Авиценна)/ А.В. Сагадеев.- М.: «Мысль», 1980. – 239 с. – (Мыслители прошлого).

7. Смирнова -Ракитина, В.А. Авиценна (Абу-Али ибн Сина)/ В.А. Смирнова-Ракитина.- М.: Издательство ЦК ВЛКСМ «Молодая гвардия», 1958. – 240 с.

8. Терновский, В.Н. Ибн Сина / В.Н. Терновский.- М.: Издательство «Наука», 1969. – 202 с.

9. Фильштинский, И.М. История арабов и халифата (750 – 1517 гг.). Издание второе, исправленное и дополненное / И.М. Фильштинский.- М.: Формика-С, 2001. – 352 с.: ил.

10. Чистякова, Т.А. Арабский халифат/ Т.А. Чистякова.- Учпедгиз, 1962. – 156 с.

11. Шидфар, Б.Я. Ибн Сина/ Б.Я. Шидфар.- М., Главная редакция восточной литературы издательство «Наука», 1981. – 184 с.

12. Ярошевский, М.Г. История психологии – 3-е изд., дораб. / М.Г. Ярошевский. – М.: Мысль, 1985. – 575 с.