Реферат: Кризис переходного возраста от младенчества к раннему детству

Федеральное агентство по образованию Российской Федерации

Филиал Российского государственного профессионально-педагогического университета в городе Советском

Кафедра профессионально-педагогического образования

Контрольная работа

По дисциплине: «Возрастная психологии»

Вариант № 7

Тема: «Кризис переходного возраста от младенчества

к раннему детству»

Выполнила: студентка группы СВ-316УП

Балакина М.А.

Проверил:

г. Советский

2008 г.

Содержание

1. Введение

2. Кризис первого года жизни

3. Причины кризиса

4. Пути выхода из кризиса

5. Заключение……………………………………………………………16

6. Литература…………………………………………………………….17

Введение

Еще вчера послушный малыш вдруг становится раздражительным, требовательным, упрямым, неуправляемым? Возможно, он переживает кризис. Знание критических моментов в жизни своих детей позволяет пережить их менее болезненно и выйти из сложных периодов без потерь.

В развитии ребенка психологи и педиатры выделяют три стабильных периода: "младенческий" - с рождения до одного года, "раннее детство" - от года до трех, и "дошкольное детство" - от трех лет до семи. Каждая из этих стадий завершается так называемым кризисом развития.

Кризис - это необходимый и закономерный этап в жизни ребенка, когда накапливаются изменения в поведении и развитии и происходит переход на качественно новый этап. Каждый кризис сопровождается появлением упрямства, непослушания, капризов, которые малыш чрезвычайно ярко проявляет. Таким образом, этих кризисов также три: кризис одного года, кризис трех лет и кризис семи лет. Обойти их не возможно - через это проходят практически все дети. Но для одних этот переход происходит проще, для других сопровождается более серьезными, значительными поведенческими проявлениями. Родители удивляются, ища причины таких внезапных изменений в поведении дочки или сына. Но эти изменения закономерны, свойственны всем детям в определенном возрасте, поэтому их назвали "кризисами развития".

В данной контрольной работе хотелось бы рассмотреть подробнее кризис переходного возраста от младенчества к раннему детству.

Данный вопрос актуален тем, что именно правильное решение выхода из кризиса, компетентная помощь ребенку в переходном возрасте поможет в дальнейшем правильному формированию личности, возникновению доверительных отношений между ребенком и его родителями, что немаловажно в воспитании.

Кризис первого года жизни

Специфическим новообразованием переходного периода от младенческого к раннему возрасту является возникновение у ребенка образов и представлений, способных мотивировать его поведение и деятельность. До этого периода, в младенчестве поведение ребенка, как и вся его внутренняя психическая жизнь, определяется лишь непосредственными воздействиями. Младенец еще не реагирует на то, что не находится в поле его восприятия, что не действует на него в данный момент непосредственно. Если у него на глазах забирают игрушку, он плачет, но если отвлечь его внимание, он, как правило, не замечает ее исчезновения и продолжает играть с другими игрушками. Точно так же, остро реагируя на уход матери, он остается спокойным, если этот уход совершается не на его глазах. Поэтому, правильно организуя внешнюю ситуацию, можно относительно легко управлять поведением младенца.

Однако наступает момент — примерно в возрасте 1 года 2—3 месяцев, когда ребенок перестает подчиняться диктату внешних обстоятельств. Он часто начинает сопротивляться тому, к чему его принуждает в этот момент взрослый, пытаясь осуществить свои собственные стремления. Это может быть связано с желанием получить игрушку, которую ребенок оставил в другой комнате, или со стремлением продолжать делать то, от чего его оторвали. Иначе говоря, ребенок становится способным хотеть то, что отсутствует в данной ситуации, но что продолжает жить в его воспоминании. В этих случаях старания взрослых отвлечь внимание малыша при помощи внешних воздействий часто оказываются безуспешными. Психологические наблюдения, в том числе дневниковые записи матерей-психологов, свидетельствуют о том, что в этот период у детей появляются воспоминания. Казалось бы, что уж такого значительного в том, что у ребенка появились воспоминания? Но дело в том, что эти воспоминания выполняют побудительную и регулирующую поведение функцию. А это обстоятельство имеет для психического развития ребенка принципиальное значение. Впервые возникает поведение, осуществляющееся в ответ не на внешний стимул, а на внутреннее побуждение, порожденное представлением желаемого. Конечно, это еще не то поведение, которое позволяет старшим детям сознательно принимать решения, но это важный шаг на пути развития произвольности.

Поведение ребенка раннего возраста определяется уже не только тем, что в данный момент воздействует на него извне. Внутренняя мотивация, возникающая под влиянием тех образов и представлений, которые сохранились у него от только что пережитой ситуации, преодолевает внешние воздействия, и ребенок оказывается способным противостоять им. Это в корне меняет взаимоотношения ребенка с окружающей действительностью и людьми. Прежде всего, ребенок в известной мере освобождается от той внешней ситуативности, которая полностью определяла его поведение на первом году жизни. Конечно, полное освобождение от ситуативности возможно лишь на высоком уровне развития личности, когда человек становится способным овладеть обстоятельствами своей жизни и действовать согласно сознательно поставленным целям и принятым намерениям. Такого уровня достигают лишь зрелые люди, да и то далеко не все. В процессе же развития ребенок лишь постепенно освобождается от ситуативное поведения и процесс этого освобождения характеризует собой становление его личности. Ребенок раннего возраста делает в этом отношении только первый шаг, но это важный шаг. Теперь уже взрослый не может обращаться с малышом как с существом, не имеющим своих собственных желаний и стремлений. С этого момента ребенок становится не только объектом, но и субъектом воспитания. В связи с этим существенным сдвигом в психическом развитии детей должен измениться и подход к их воспитанию.

Кстати сказать, кризис одного года, гораздо легче, почти без трудностей, проходит у детей, воспитывающихся в яслях и дошкольных учреждениях, чем у детей, находящихся в семье. Это происходит потому, что в детских учреждениях воспитание детей организуется с большим учетом их возрастных особенностей, им предоставляется большая свобода действий... Итак, центральным личностным новообразованием первого года жизни является возникновение эмоционально насыщенных представлений, которые могут побуждать поведение ребенка вопреки конкретной ситуации.

Кризис первого года - переходный период от младенчества к раннему детству. Этот возрастной кризис называют также кризисом становления ходьбы, речи и воли. Протест может выражаться в бурных проявлениях эмоций: громком крике, ребенок может упасть на пол, бить по нему руками и ногами. Такие действия направлены против запретов и отказов и если стиль воспитания в данной семье далек от идеала, то обстановка может накалиться. Задача взрослых - не допускать излишнего давления на ребенка и быть последовательными в требованиях, т.е. если что-то запрещаете, то без поблажек.

Вместе с тем маленькому ребенку нужны "кирпичные стены" - абсолютные запреты, при которых не может быть места для дискуссий. Абсолютные запреты создаются родителями и строго соблюдаются всеми членами семьи (не включать плиту, утюг, телевизор, не брать спички, зажигалки, не выходить за пределы двора и т.д.). Лучше просто убрать бьющиеся и опасные предметы так, чтобы ребенок не мог дотянуться, пока не подрастет настолько, что сможет обращаться с ними достаточно осторожно. Мальчикам и девочкам с рождения (и до 4-5 лет) именно "кирпичные стены" могут обеспечить физическую и эмоциональную безопасность.

Причины кризиса

Кризис сопровождает восхождение на каждую новую ступень самостоятельности. Вот почему кризисным становится возраст один год, три года, семь лет и знаменитый переходный (обычно 12-14 лет).

Первый год жизни - важный этап в жизни маленького человечка: он начинает ходить и самостоятельно перемещаться в пространстве. Ему все интересно, все хочется потрогать, попробовать на зуб. Вскоре малыш начнет осознавать себя самостоятельной личностью. И вот уже он со скандалом пытается отстаивать собственные гастрономические предпочтения, гневно отвергает фартучек или новую рубашечку, ставя родителей в тупик. И если бы только это!

Приметами кризиса первого года психологи считают следующие:

-"трудновоспитуемость" - упрямство, настырность, непослушание, требование повышенного внимания;

- резкое увеличение новых форм поведения, попытки самостоятельных действий и решительный отказ от выполнения необходимых процедур;

- повышенная чувствительность к замечаниям - в ответ следуют обида, недовольство, агрессия;

- повышенная капризность;

- противоречивое поведение: малыш может попросить о помощи и тут же отказаться от нее.

Эмпирическое содержание кризиса первого года жизни чрезвычайно просто и легко. Он был изучен раньше всех остальных критических возрастов, но его кризисный характер не был подчеркнут.

Первый момент в содержании данного кризиса - становление ходьбы. Ребенок в раннем детстве - уже ходящий: плохо, с трудом, но все же ребенок, для которого ходьба стала основной формой передвижения в пространстве.

Второй момент относится к речи. Здесь опять мы имеем такой процесс в развитии, когда нельзя сказать, является ли ребенок говорящим или нет, когда речь и есть и ее еще нет. Этот процесс не совершается в один день, хотя описывают случаи, когда ребенок сразу заговорил. И тут перед нами латентный период становления речи, который длится примерно 3 месяца.

Третий момент - со стороны аффектов и воли. Э. Кречмер назвал их гипобулическими реакциями. Под этим имеется в виду, что в связи с кризисом у ребенка возникают первые акты протеста, оппозиции, противопоставления себя другим, «невоздержания», на языке авторитарного семейного воспитания. Эти явления Кречмер и предложил назвать гипобулическими в том смысле, что они, относясь к волевой реакции, представляют качественно совершенно другую ступень в развитии волевых действий и не дифференцированы по воле и аффекту.

Такие реакции ребенка в кризисном возрасте иногда выявляются с очень большой силой и остротой, особенно при неправильном воспитании. Обычно ребенок, которому в чем-нибудь отказано или которого не поняли, обнаруживает резкое нарастание аффекта, заканчивающегося часто тем, что ребенок ложится на пол, начинает неистово кричать, отказывается ходить, если он ходит, бьет ногами об пол, но ни потери сознания, ни слюно-истечения, ни энурезиса, ни других признаков, характеризующих эпилептические припадки, не бывает. Это только тенденция (которая и делает реакцию гипобулической), иногда направленная против известных запретов, отказов и т. д. и выражающаяся, как ее обычно описывают, в некоторой регрессии поведения; ребенок как бы возвращается к более раннему периоду (когда он бросается на пол, барахтается, отказывается ходить и т. д.), но использует он это, конечно, совершенно иначе.

Первым, кто описал автономную детскую речь и понял и оценил ее огромное значение, был, как это ни странно, Ч. Дарвин (1881), который прямо не занимался вопросами развития ребенка, но, будучи гениальным наблюдателем, сумел заметить, следя за развитием своего внука, что, прежде чем перейти к языковому периоду, ребенок говорит на своеобразном языке. Своеобразие заключается в том, что, во-первых, звуковой состав слов, употребляемых ребенком, резко отличается от звукового состава наших слов. Эта речь моторно, т. е. с артикуляционной, с фонетической стороны, не совпадает с нашей речью. Это обычно такие слова, как «пу-фу», «бо-бо», иногда обломки наших слов. Это слова, которые по внешней, звучащей форме отличаются от слов нашего языка. Иногда они похожи на наши слова, иногда резко с ними расходятся, иногда напоминают наши искаженные слова.

Второе отличие, более существенное и более важное, на которое обратил внимание Дарвин, то, что слова автономной речи отличаются от наших слов и по значению. Известный пример Дарвина часто цитируется в учебниках. Его внук, однажды увидев утку, плавающую на пруду, подражая ли ее звукам, или названию, данному взрослым, стал называть ее «уа». Эти звуки производились ребенком тогда, когда он у пруда видел утку, плавающую по воде. Затем мальчик стал называть теми же самыми звуками молоко, пролитое на столе, всякую жидкость, вино в стакане, даже молоко в бутылочке, очевидно, перенося это название из-за того, что там была вода, жидкость. Однажды ребенок играл старинными монетами с изображением птиц. Он стал их тоже называть «уа». Наконец, все маленькие круглые блестящие предметы, напоминающие монеты (пуговки, медали), стали называться «уа».

Таким образом, если бы мы записали значения слова «уа» у ребенка, то нашли бы какое-то первоначальное значение, от которого происходят все остальные (утка на воде). Это значение почти всегда очень сложно. Оно не расчленено на отдельные качества, как значения отдельных слов, такое значение представляет собой целую картину.

Можно привести много примеров значения автономного слова «пу-фу». Оно означает бутылку с йодом, сам йод, бутылку, в которую дуют, чтобы получить свист, папиросу, из которой пускают дым, табак, процесс тушения, потому что там тоже надо дуть, и т. д. Слово, его значение охватывает целый комплекс вещей, которые у нас никак не обозначаются одним словом. Эти слова со стороны значений не совпадают с нашими словами, ни одно из них не может быть полностью переведено на наш язык.

С автономной речью никогда не происходит так, что ребенок умеет сказать йод, бутылка, папироса, что он умеет не только сказать и различить постоянные свойства предметов (йода, бутылки и т. д.), но только из каприза продолжает говорить «пу-фу». На самом деле ребенку недоступны и наши слова, и наши понятия.

Таким образом, можно выделить две черты, которые выделяют автономную детскую речь из общего хода развития языка ребенка. Первое отличие - фонетическое строение речи, второе - смысловая сторона детской речи.

Отсюда вытекает третья особенность автономной детской речи, которую по достоинству оценил Дарвин; если эта речь в звуковом и смысловом отношениях отличается от нашей, то и общение с помощью такой речи должно резко отличаться от общения с помощью нашей речи. Общение возможно только между ребенком и теми людьми, которые понимают значение его слов. Не правда ли, мы с вами, не зная всей истории слова «уа», не поняли бы, что оно означало у внука Дарвина.

Наконец, последняя, четвертая из основных отличительных особенностей автономного языка заключается в том, что возможная связь между отдельными словами также чрезвычайно своеобразна. Этот язык обычно аграмматичен, не имеет предметного способа соединения отдельных слов и значений в связную речь (у нас это осуществляется при помощи синтаксиса и этимологии). Здесь господствуют совсем другие законы связывания и объединения слов - законы объединения междометий, переходящих друг в друга, напоминающих ряд бессвязных восклицаний, которые мы издаем иногда в сильном аффекте и волнении.

Автономная детская речь представляет собой не редкий случай, не исключение, а правило, закон, который наблюдается в речевом развитии всякого ребенка. Закон можно сформулировать в следующем виде: прежде чем ребенок от безъязычного периода развития переходит к овладению языком взрослых, он обнаруживает в развитии автономную детскую речь. Теперь должно стать понятным название автономная, не вполне удачное, но более или менее закрепившееся в науке и в современной литературе. Речь называют автономной, потому что она построена как бы по собственным законам, отличным от законов построения настоящей речи. У этой речи другая звуковая система, другая смысловая сторона, другие формы общения и другие формы связывания. Поэтому она и получила название автономной.

Таким образом, первое положение заключается в том, что автономная детская речь - необходимый период в развитии всякого нормального ребенка.

Второе положение: при многих формах недоразвития речи, при расстройствах речевого развития автономная детская речь выступает очень часто и определяет особенности аномальных форм речевого развития. Например, задержка нередко выражается прежде всего в том, что у ребенка затягивается период автономной речи. Другие речевые расстройства в детском возрасте также приводят к тому, что автономная речь задерживается иногда на несколько лет и все же выполняет основную генетическую функцию, т. е. служит мостом, по которому ребенок переходит от безъязычного периода к языковому. В развитии нормального и аномального ребенка автономная речь играет существенную роль.

Нельзя сказать, что ребенок целиком получает эту речь от нянек или кормилиц, т. е. что это язык кормилиц. Это язык самого ребенка, ибо все значения устанавливаются не кормилицей, а самим ребенком, ибо часто ребенок создает свои «бо-бо» из обломков нормально произносимых слов. Например, мать говорит «стакан» - полное слово, а у ребенка получается «кан» или что-то другое.

Во всяком нормально протекающем детском развитии мы можем наблюдать автономную речь, для которой характерны три момента. Первый момент. Речь моторно, т. е. с артикуляционной, фонетической стороны, не совпадает с нашей речью. Это обычно такие слова, как «пу-фу», «бо-бо», обломки наших слов; иногда это, как говорят теперь исследователи, напоминает радикальный язык, т. е. язык, в котором существуют только корни, а не оформленные слова. По значению они не совпадают ни с одним нашим словом, ни одно значение этого «пу-фу» или «бо-бо» не может быть полностью переведено на наш язык. Если мы возьмем общеизвестный пример Дарвина, наблюдавшего за внуком, у которого «у-а» раньше обозначало утку, плавающую в воде, а затем жидкость, затем монету с изображением орла, затем пуговицу, затем вообще всякий кругленький предмет, то и здесь увидим то же самое. Есть много примеров того, как детское слово его смысловое значение, охватывает комплекс вещей, которые у нас не обозначаются одним словом.

Вторая особенность. Значения автономной речи не совпадают со значением наших слов.

Третья особенность. Наряду со своими словами у ребенка существует понимание и наших слов, т. е. ребенок до того, как начинает говорить, понимает ряд слов. Он понимает нами оформленные слова: «встань», «сядь», «хлеб», «молоко», «горячо» и т. д., и это не мешает наличию второй речи. Поэтому Г. Идельбергер и другие склонны думать, что автономная детская речь существует рядом или в известной связи с нашей речью.

Наконец, последнее.

Автономная детская речь и ее значения вырабатываются при активном участии ребенка.

Когда автономная речь задерживается у ребенка, который достаточно хорошо понимает речь взрослых, возникает потребность в связной передаче, и ребенок даже в автономной речи становится на путь образования фраз. Но эти фразы из-за того, что речь лишена синтаксической связанности, мало напоминают наши. Они больше напоминают простое нанизывание слов или искаженные фразы нашего языка: «Ты меня взять» и т. д.

И еще два случая, которые могут служить конкретной иллюстрацией.

Ребенок называет словом труа - гулять, уходить на прогулку, потом этим обозначаются все принадлежности для гулянья: ботинки, галоши, шапка. Потом труа обозначает, что молоко выпито, т.е. оно ушло гулять.

Ф. A. Pay рассказывал о девочке, у которой автономная речь была очень развита и обнаруживала особый тип словообразования, существующий в некоторых языках. Например, «ф-ф» - обозначало огонь, «динь» - предмет, который движется, отсюда «фадинь» - поезд, а кошка -«тпру-динь». Это сложное словообразование из отдельных корневых слов при автономной детской речи, которая не перерастает вовремя в обычную речь. Мы имеем здесь дело с гиперболическими формами.

Автономная детская речь не только представляет собой чрезвычайно своеобразный этап в развитии детской речи, но и что этот этап соответствует своеобразному этапу в развитии мышления. В зависимости от того, на какой ступени развития находится речь, мышление обнаруживает определенные особенности. Прежде чем речь ребенка не достигнет известного уровня развития, его мышление также не может перейти за известный предел. Этап, с которым мы сталкиваемся, одинаково характеризует как своеобразный период в развитии речи, так и своеобразный период в развитии детского мышления.

Когда нормальный ребенок переживает период автономной детской речи? Мы говорили, что в кризисе первого года жизни, т. е. в тот переломный период, когда ребенок проделывает путь от младенчества к раннему детству. Начинается это обычно в самом конце первого года, а заканчивается на 2-м году. В кризисе первого года жизни нормальный ребенок использует автономную детскую речь. Ее начало и конец знаменуют начало и конец кризиса первого года жизни.

Главная проблема кризиса первого года в том, что родители часто не успевают перестроиться вслед за бурным развитием своего чада. Еще вчера он спокойно лежал в кроватке и довольствовался подвешенными над ней погремушками, а сегодня у него проснулся интерес к маминой косметике, бабушкиным лекарствам и папиной отвертке. И на улице беда - чистенький ребенок, которого так усиленно приучали к аккуратности, лезет в лужу, зарывается носом в песок. За завтраком неуклюжий карапуз пытается самостоятельно действовать ложкой, перемазывается в каше и отчаянно плачет, когда мама пытается взять кормление в свои руки. Первая реакция взрослых - прекратить это безобразие. Однако капризы и дурное поведение (слезы, крики, скандалы), желание все хватать и проявлять неуместную пока еще самостоятельность - не приметы плохого характера и избалованности, с которыми нужно бороться. Таковы естественные проявления этапа взросления. На самом деле за каждым из них стоит что-то очень понятное, объяснимое и важное для малыша.

Попробуем остановиться и подумать, что чувствует сейчас сам ребенок? Зачем он делает это? И если ключ к пониманию ребячьей страсти к играм с грязью или вещами из мира взрослых найти легко (достаточно вспомнить себя в таком возрасте), то над иными детскими загадками приходится порой поломать голову.

Например, мама показывает годовалому Пете, как собирать домик из кубиков, невольно увлекается и сама, и тут отпрыск с хитрой улыбочкой разрушает архитектурное сооружение, чему очень радуется. Маме обидно. Ей кажется, что Петя просто хулиганит. Однако дитя, во-первых, еще не понимает, что нужно уважать чужой труд, и требовать этого от него рановато. Во-вторых, мамин замок он разрушает не из вредности, а потому, что ему интересно наблюдать, как разлетаются в стороны разноцветные кубики. Пройдет время, и он сам с удовольствием будет строить, а не разрушать. А пока ему гораздо важнее и приятнее другое: наблюдать траекторию падения кубиков. А уж стремление ребятишек все потрогать и достать и вовсе имеет научное обоснование: оказывается, таким образом дитя не просто развлекается, а развивает сенсомоторную активность и поисковую деятельность.

Пути выхода из кризиса

Конечно, не значит, что ребенку, переживающему кризис первого года жизни, следует разрешать все. Определенные запреты нужны, но их должно быть немного, чтобы малыш смог запомнить и усвоить именно запреты, а не то, что злые взрослые все ему запрещают. Формулировать правила желательно коротко и четко, причем без улыбки, чтобы кроха сообразил: ему не предлагают поиграть в игру "обмани маму", а говорят серьезно. Еще один важный момент: правила желательно повторять каждый раз, когда возникает оговоренная в них ситуация. А чтобы обойтись без занудства, можно сложить из каждого правила стишок, например "Раз идем с тобой гулять, надо шапку надевать". "Ну что ж, надо так надо", - подумает про себя юный скандалист и... покорится. Большинство взрослых запретов обычно касаются безопасности ребенка. Но и тут можно проявить творческий подход. Так, если маленького исследователя тянет совершить нечто запрещенное, можно тут же переключить его внимание. Например, можно забрать у него разноцветные таблеточки (и где он их только раздобыл?!), а взамен предложить такие же яркие, но несъедобные и крупные пуговицы. Взрослую книжку с тонкими страницами, которые кроха может легко порвать, заменить книжкой-раскладушкой для малышей, где странички сделаны из картона. "Безобразия" в ванной свести к цивилизованной игре с водой в игрушечном тазике. Дети полутора лет и старше с огромным удовольствием играют в рыбалку. В магазинах сегодня продаются наборы для этой игры, в которых плавающие рыбки и удочка снабжены крошечными магнитами.

Другая задача: нужно не отвлечь кроху, а, наоборот, заставить его сделать что-нибудь, отчего он категорически отказывается. Тут для начала стоит подумать: а надо ли заставлять? Если речь идет об отказе от еды, то, безусловно, нет. Заставлять малыша есть крайне вредно не только для его психики, но и для его физического здоровья.

Организм, особенно детский, гораздо умнее нас. Ребенок интуитивно чувствует, что ему сейчас нужно. Пусть сегодня он предпочитает курицу, а завтра соглашается есть одни макароны. Не страшно. Конечно, было бы лучше, если бы он тянулся почаще к фруктам и овощам, но, согласитесь, вред от временной макаронной диеты нельзя сравнить с испорченным здоровьем. А если ребенок вообще отказывается есть? Здесь можно просто вспомнить старую французскую мудрость: ребенок никогда не позволит себе умереть с голоду. Предпочтения малыша вообще стоит учитывать всякий раз, когда это можно сделать. Кроха требует себе соску, хотя вроде бы пора от нее отвыкать? Ну так можно дать ему эту соску, особенно если нежелательно, чтобы малыш заменил ее каким-то предметом, совершенно не подходящим для постоянного сосания и обгладывания.

Конечно, все эти советы могут показаться слишком либеральными. Гораздо проще надавить на ребенка и заставить его сделать (или не делать) то, что мы считаем нужным. Кроха поплачет, поноет, а потом успокоится, и все вроде бы будет хорошо. Но хорошо не будет.

Стоит спросить себя: каким вы хотите видеть своего ребенка? Наверняка не вялым, безынициативным, не способным принимать решения трусишкой. И не истеричным маленьким грубияном, добивающимся желанной мелочи с криком и слезами. Но давление как метод общения с малышом - верный способ вырастить ребенка именно таким. Крохе, не привыкшему чувствовать уважение к себе, трудно вырасти сильным и уравновешенным человеком, способным стать другом для своих родителей. Для того чтобы добиться своего, ему скорее придет в голову пустить в ход слезы, шантаж, а позднее - грубость, чем спокойно, с улыбкой сказать: "Знаешь, мама, я бы хотел сделать это вот так. Ты не против?"

Что кроме терпения и понимания может помочь родителям годовалого карапуза в кризисе? Конечно, чувство юмора, творческий подход и умение играть. С этими волшебными качествами любую "неразрешимую" проблему можно превратить в игровую ситуацию. Скажем, малыш простудился, и врач велел ему парить ножки в ведерке. Можно попробовать пустить в ведерко игрушечные кораблики или другие плавающие игрушки. Или такая ситуация: ребенок отталкивает свитерок, который натягивает на него мама? Можно сыграть в "магазин" и предложить малышу самому "купить" один из его свитерков, разложенных на диване. Вообще, право выбора (одежды, игры, блюда) - очень важная вещь. Любой карапуз, рвущийся к самостоятельности, обязательно оценит такое доверие к своей персоне. Помогут крохе (а заодно и его родителям) и игры особого рода - те, что можно назвать развивающими. Такие игрушки дадут выход чрезмерной творческой энергии малыша и направят ее во вполне мирное русло.

Например, у каждого годовалого индивидуума должна быть пирамидка, для начала маленькая из 3-5 колец. Еще одна чудесная игрушка - матрешка. Конкуренцию им составляют любые несложные игрушки (или заменяющие их предметы), которые можно складывать, разбирать, вставлять, вынимать, в общем, всячески видоизменять. Например, старый выключатель, который разрешается сколько хочешь включать-выключать, способен стать великолепной игрушкой для чересчур активного крохи, не подпускаемого к кнопочкам бытовой техники. А уж банка или кастрюлька, куда можно складывать вещи, - просто находка.

Родителей годовалого крохи смущают не только его непослушание и склонность к капризам. Год - это возраст, когда ребенок учится говорить. И он уже хочет быть понятым. Вот только общается малыш с нами на своем малопонятном языке. А не встречая понимания и сочувствия, очень горько обижается. Как же быть? Выход один - побольше разговаривать с крохой, стимулируя у него развитие речи. Для начала необходимо освоить понимание.

Например, одевая малыша, попросить его "помочь". Где рубашечка? Дай мне рубашечку. А где наши тапочки? Принеси мне, пожалуйста, тапочки. Постепенно, медленно кроха начнет выполнять указания мамы, а новый уровень самостоятельности поможет ему относиться к скучной процедуре одевания с большим терпением и интересом. Сопровождение любых действий (ваших и самого малыша) словами со временем обязательно поможет ему заговорить. Этот навык нужно всячески поощрять, стараясь добиваться от крохи активного употребления слов, которые он уже способен произнести. Можно, например, не выполнять просьбу ребенка, если он выражает ее жестом и междометиями, хотя в состоянии произнести и слово. Поощряя каждую его словесную победу, нужно не забывать осваивать и новые слова и слоги, четко проговаривая их вместе с ребенком. Делать все это стоит просто потому, что, если малыш привыкнет быть понятным без слов, это может затормозить развитие его речи.

Заключение

Первый кризис ожидает человека уже при появлении на свет. Вступление в самостоятельную жизнь, жизнь в собственном теле сопровождается самыми серьёзными изменениями в условиях существования, которые только могут произойти с человеком в течение отведенных ему лет.

И все же, так ли уж страшен кризис, а в частности кризис первого года? Конечно нет.

Делая определенный шаг назад в этот период, малыш одновременно делает два шага вперед - в сторону своей физической и психологической зрелости. Разумеется, ему сейчас нужна помощь взрослых. Не случайно именно в этом возрасте ребенок так чувствителен к оценке своих действий родителями, так отчаянно готов привлекать мамино внимание, выбрасывая из манежа игрушки и топая ножками. Капризный, не слишком уверенный в себе, стремящийся к самостоятельности и еще ничего не боящийся, болезненно самолюбивый и обидчивый, переживающий свой первый серьезный кризис кроха очень нуждается в постоянной родительской поддержке. Более того, его ориентация на оценку взрослого - важное условие правильного развития в "годовалый" период. В этот период необходимо быть терпеливыми, не торопиться ругать и наказывать неудачливого искателя самостоятельности. А если уж и хочется поругать его, лучше всегда каким-то образом подчеркнуть, что неудовольствие мамы вызвал конкретный поступок карапуза, а не он caм. Если отнестись к малышу, переживающему первую трудную пору своей жизни, с сочувствием и уважением, кризисные явления вскоре исчезнут сами собой. Кризис сменится периодом стабильного развития, когда пугавшие родителей проявления обернутся важными завоеваниями: новым уровнем самостоятельности, новыми достижениями. Закрепиться, став чертами характера, негативные проявления могут лишь в одном случае: если взрослые будут общаться с ребенком с позиции сильного: "Перестань орать и ешь!", "Нельзя, я сказала!" - и ничего больше.

Действуя вместе с ребенком, но никак не вместо него, можно не только быстро преодолеть кризис, но и заложить прочную основу для гармоничного развития малыша и доверительных отношений с ним.

Именно понимание происходящих с ребенком перемен может значительно смягчить протекание кризиса.

Литература

1. Новые ценности образования: тезаурус (для учителей и школьных психологов); Российский фонд фундаментальных исследований, институт педагогических инноваций Российской академии образования;

Москва 1995.

2. Л. С. Выготский. Вопросы детской психологии; Изд. “Союз”; СПб 1997.

3. Л. Ф. Обухова. Возрастная психология. Учебник; изд. ’’Роспедагенство’’; Москва 1996.

4. Крайг Г. Психология развития. СПб, 2000.

5. Л.Ф. Обухова. Детская психология. М., 1995.