Доклад: Синергийность иконообраза

Лепахин В. В.

В попытках решения проблемы Богообщения и Боговедения встречается несколько различных подходов и решений. 1) Богообщение невозможно, — в этом случае неизбежен деизм в онтологии и агностицизм в гносеологии. 2) Богообщение возможно. При таком утверждении необходимо раскрыть характер общения: а) если это общение с Сущностью Божией, то Бог становится познаваемым, тем самым отрицается сама идея Бога; б) если это общение не с Сущностью, то Богообщение всего лишь психологический, душевный процесс, сродный фантазии, мечте и лишенный всякого реализма, онтологичности. 3) Богообщение с Сущностью Божией и возможно, и невозможно. Для понимания его сути и характера необходимо выработать такое понятие, которое позволяет сохранить двуединство богочеловеческого бытия и антиномичность Богопознания. Таким понятием в Православии является "Божественная энергия", подробное учение о которой развито в богословии свт. Григория Паламы — действие, воздействие, активность, энергия, сила в действии.

Православная точка зрения на соотношение Сущности и энергии в Боге ярко выражена в нижеследующих тезисах.

— Энергия происходит от Божией Сущности.

— Энергия Божия, как и все, что применительно к Богу, считается относящимся к Сущности и вечным, — несотворена.

— Сущность и энергия различаются как реально сущее и присущее, как бытие и его свойство; ибо существует Божественная Сущность, присуща же — Божественная энергия.

— Божественная Сущность является трансцендентной, Божественная энергия же — имманентна.(1)

— Божественная Сущность неделима, энергия же делится, но не сама по себе, а в соответствии с силой нижележащих.

— Сущность и энергия различаются как непознаваемое и познаваемое.

— То, чем обладают святые, является несотворенным, но это не Сущность Духа, а неотделимая от Него энергия.

— В божественном писании у богословов иногда говорится, что человек причастен Божественной энергии, иногда же — что самого Бога; следовательно, Бог является доступным (для человека) благодаря своей природной и сущностной энергии.

Антиномия Сущности и энергии в Боге лежит в основе православной онтологии и гносеологии. Энергия происходит и исходит от Сущности, она не сотворена, это сущностная энергия. Вместе с тем она, оставаясь сущностной, антиномично становится имманентной, снисходит в мир, приходит к человеку. Сущность остается непознаваемой, но через сущностную энергию человек становится, "причастным" Сущности. При этом воздействие Божественной энергии на человека понимается Православием в плане синергии, т.е. совместного богочеловеческого действия, со-действия. "Если наш ум, — говорит свт. Григорий Палама, — выходит за свои пределы и таким путем соединяется с Богом, но только поднявшись над самим собой, то и Бог тоже исступает вовне Самого Себя, соединяясь с нашим умом, но только опустившись в нисхождении, "как бы завороженный влечением и любовью и от избытка доброты нераздельно исступивший из Самого Себя и своей неприступной высоты", Он соединяется с нами в превышающем разум единении" (Палама 1995:110).(2)

Одним из наиболее благодатных проводников Божественной энергии является иконообраз. Икона — синергийна, она не только свидетельствует о мире ином, не просто показывает святость и призывает к вере, но благодатью, почивающей на ней, божественной энергией, исходящей от нее воздействует на человека, вовлекает его в иконичное Богообщение, преображающее человека изнутри. При этом иконообраз лишь тогда начинает действовать во всей своей синергийной полноте, таинственной, но реальной силе, когда человек делает шаг к ней, когда открывает себя для восприятия благодати. Воздействие же Божественной энергии иконообраза в свою очередь развивает саму способность воспринимать иконообразы во всей их глубине, открывает "очи духовные", которыми человек начинает "видеть невидимое" и так восходит через созерцание иконообразов к первообразам, к Первообразу, к Богу невидимому. Синергийность иконы будит в человеке подспудные глубинные пласты собственного духовного опыта (как бы забытого в результате грехопадения), опыта, сродного запечатленному и явленному иконообразом, и тем самым выводит человека из царства эмпирии, погружает его в двуединое Богочеловеческое бытие. Являясь как бы сгустком Божественных энергий, иконообраз "увлекает" человека на путь спасения, и поддерживает его на этом пути. Здесь, наряду с синергийностью и как ее следствие, выявляется еще одна характеристика иконообраза — сотериологическая.

Икона — бесспорно является украшением храма, но эстетическая функция иконы — не главная. Икона пишется не с эстетическими целями, она предназначена прежде всего для молитвы: соборной (за богослужением) и личной. Икона призвана проповедовать бытие Божие, свидетельствовать о нем, укреплять человека в вере, надежде, любви, призывать к благоговению перед Господом и к молитве, помогать молиться. Эстетическое совершенство иконы может, всему этому способствовать, но, как уже отмечалось, Православие знает множество чудотворных икон, которые не отличаются эстетическими достоинствами, что не мешает им быть особо почитаемыми и чудотворными. Идеал иконописца — не эстетически совершенное произведение, за которым охотились бы музеи. Сверхзадача иконописца — написать чудотворную икону. Не случайно в "Сказании о святых иконописцах" при упоминании о прп. Андрее Рублеве подчеркнуто, что он ''многия святыя иконы написал, все чудотворныя''. Чудотворная икона наиболее наглядно выражает идею синергийности иконообраза, идею — взаимодействия Божиего и человеческого, содействия Божиего человеческому. По древнему православному преданию, первый иконописец — апостол и евангелист Лука — показал написанные им образы Пресвятой Богородицы с предвечным Младенцем на руках Самой Богоматери, и Она не просто одобрила их, но освятила Своим благословением, произнеся знаменитые слова: ''Благодать Рождшагося от Мене и Моя милость с сими иконами да будут'' (Жития 1911:2,422).

В акафистах, посвященных чудотворным иконам Божией Матери, никогда не говорится о красоте той или иной иконы, но воспеваются ее милости роду человеческому, как, например, в "Акафисте Пресвятой Богородице пред иконою ее, именуемой "Троеручица": ''Спасения залог даровася нам святая и всечестная икона Твоя, Богородительнице Дево, ибо, такоже древле прорекла еси Божественному евангелисту Луце, с нею и доныне сила Твоя благодатно пребывает, чудесы преславными веру в нас оутверждает, недужныя безмездно врачует и на путь спасения души наша приводит, да зовем прославльшему имя Твое во Вселенней Царю Небесе и земли: Аллилуиа''.

Синергийно пребывающий одновременно в двух мирах иконообраз, — как айсберг. Эстетическое зрение видит в нем лишь то, что возвышается над поверхностью, большая же, глубинная часть, находящаяся под водой, скрыта от глаз. Эта невидимая часть становится видимой для "духовных очей" веры, которые очищаются молитвою, постом, доброделанием и обретают способность видеть невидимое. Благодаря тому, что икона есть наглядное синергийное двуединство земного и небесного, она становится одним из важнейших проводников благодати Божией, которую человек непосредственно ощущает при молитве, при чудесном обретении испрашиваемого "от иконы", имея в виду, конечно, "от Бога пред иконой".

Примечания

1. По смыслу всего отрывка здесь было бы точнее перевести "трансцендентно-имманентна", чтобы сохранить антиномичность учения о Божественной энергии.

2. Цитата в цитате принадлежит св. Дионисию — "О Божественных Именах".