Доклад: Развращение и насилие у детей

Билоус В.А., Билоус Т.В. ЦРБ (Украина).

Диапазон направленных непосредственно на ребенка сексуальных стимуляций весьма широк - от кокетливого заигрывания до попыток инцестуозного поведения, от замаскированного эротизма до прямых искушений или провокаций на улице, в собственном доме. Частоту таких случаев не следует переоценивать, но каждый из них заслуживает внимания. Знаки обольщающего внимания вызывают у ребенка противоречивый комплекс переживаний: они льстят, возбуждают, приятны, но они же беспокоят, могут тревожить и угнетать. Разрешить это противоречие ребенку трудно: он не может ни отреагировать, ни ослабить, ни тем более - реализовать возникающее эмоциональное и сексуальное напряжение. Чувственно - эротические стимуляции не соответствуют актуальным потребностям ребенка, он не готов к этой стороне жизни и оказывается перед риском преждевременного стимулирования сексуального поведения. Напряжение возрастает по мере того, как стимулирующий взрослый то одаривает ребенка своим вниманием, то отказывает в нем и удовлетворении новых, им же стимулированных потребностей.

Взрослые не всегда отдают себе отчет в значении своего поведения для детей. Стремление матери привязать к себе сына, отнюдь не связанное с сексуальной стимуляцией, порождает ситуацию, когда, боясь "пере резки эмоциональной пуповины" между собой и ребенком, она невольно подавляет в нем черты маскулинности. Некоторые специалисты прямо ставят вопрос о совращающих и даже инцестуозных матерях. Терминология представляется избыточной, но стоящие за ней явление нуждаются во внимании. Чаще всего это матери, проживающие вдвоем с сыном. Они либо ведут весьма свободную жизнь, либо имеют одного-двух "друзей", но дети при этом оказываются вовлеченными во все перипетии их жизни. Многие из таких женщин эмоционально нестабильны, алкоголизируются. Они постоянно проявляют к детям чувственно окрашенное внимание много обнимают, целуют, излишне внимательны к соблюдению детьми генитальной гигиены и проявлениям у них полового развития, не исключается тесный телесный контакт (например, совместный сон), склонны слишком настойчиво предостерегать от опасностей совращения и чересчур детально знакомить детей с такими ситуациями. Они могут вести себя с мальчиком, у которого уже пробуждается сексуальность, как будто он еще "не понимает" - раздеваться и переодеваться при нем, недостаточно контролировать свои позы и жесты. Некоторые позволяют сыновьям помогать им в переодевании, вольно или невольно побуждают их к телесным ласкам (например, груди), порой используя их как средство "утешения" чем-то расстроенного сына. До генитальных контактов это не доходит, но сочетание стимуляции с невозможностью ее разрядки может ввергать мальчика в состояние хронической фрустрации. Матери же понять этот внутренний конфликт не могут, как и критически отнестись к собственному поведению, порицая сына или жалуясь другим на его "испорченность". Мальчики воспринимают это довольно болезненно, равно как и такие высказывания, как "мой маленький любовник". Контакт с матерью - этим единственным близким человеком - расстраивается или оказывается под угрозой расстройства. Мрачность, угрюмость, недоверчивость, иногда пассивность, нередко сосуществуют у таких детей со вспышками сексуально окрашенного поведения, которые нередко выражаются в социально нежелательных или конфликтных формах. Подобная ненамеренная несознаваемая матерью и ребенком, трудно выявляемая и анализируемая сексуальная стимуляция ставит воспитателей ребенка и врачей перед нелегкими задачами поиска адекватных и эффективных мер коррекции.

Ненамеренную сексуальную стимуляцию можно обнаружить и в некоторых семьях (вполне благополучных, с достаточным уровнем культуры), где родители из благих побуждений стремятся, во что бы то ни стало освоить ультрасовременное, но чуждое им самим отношение к полу: следуя подобного рода "прогрессивным рецептам; они могут стараться демонстрировать свою наготу, привлекать внимание к ней. Это часто приводит к нарастанию внутреннего напряжения с более или менее явной сексуально-эротической окраской и у них, и у ребенка. У детей в зависимости от пола, характера, этапа полового развития и т.д. это может разряжаться либо в инфантильном поведении, либо в сексуально агрессивных действиях.

Инцестуозные отношения отцов с дочерьми весьма редки, но вероятность их повышена в семьях, где родители психопатизированы, примитивны, алкоголизируются. В период раскрытия инцеста у девочек могут возникать острые невротические и даже психотические реакции. Болезненные переживания усиливаются и распадом дома, связанным с арестом или изгнанием отца. В случаях раскрытия инцеста лучше не оставлять девочку в непосредственном контакте с отцом, а при резко конфликтной ситуации в доме полезнее помещение на время в хорошее учреждение интернатного типа или к родственникам матери. Этому может при необходимости предшествовать амбулаторная и стационарная помощь в связи с психическими реакциями и расстройствами. Желательно в этот период наблюдение опытного врача-психиатра или психолога. Возможная медикаментозная помощь (по реальным показаниям, а не "на всякий случай") включает в себя сочетание транквилизаторов с мягкими антидепрессантами.

Попытки насилия над детьми (чаще это девочки 6-11 лет, но иногда и мальчики) - событие исключительное, но всегда требующее внимания врача. Физическая травматизация ребенка связана с генитальными манипуляциями, сопутствующей или сексуально самоценной агрессивностью садистического типа, перверсными тенденциями. Обнаруженная после насилия девочка находится обычно в состоянии реактивного возбуждения, иногда - ступора, вызванных внезапностью и жестокостью случившегося (сексуальный характер происшествия осознается меньше). После нескольких часов успокоения могут развиваться повторные реакции истерического или истериформного типа: рыдания, попытки прятаться или убегать, понические реакции на попытки помощи. Путаное изложение ребенком случившегося естественно и не означает, что он лжет или фантазирует, впоследствии рассказы пережившего насилие еще менее информативны, а информацию можно получить лишь при умелом и деликатном расспросе.

Пострадавшего ребенка следует по возможности скорее и без госпитализации вернуть в русло его обычной жизни. Вначале не следует надолго оставлять ребенка одного, но как только преодолены реакции и переживания страха, нужно расширять свободный режим, стремясь приблизить его к обычному. Врач должен рекомендовать и помочь матери подготовить ребенка к встрече с детьми, соседями, научить отвечать на вопросы, говоря, например, что на нее пытались напасть, но она убежала или закричала и нападавший убежал, либо что родители запретили говорить ей об этом. В случаях серьезного потрясения с долгим сохранением реактивных переживаний, широкой осведомленности о случившемся соседей и знакомых можно рекомендовать сменить место жительства. Для нормализации состояния ребенка очень важна и позиция родителей. Они должны быть очень сдержаны и осторожны в надзоре за ребенком, не высказывать подозрений в его адрес, не "застревать" надолго на случившемся и не обсуждать это постоянно с использованием осуждающих и эмоциональных выражений. Это может вызывать у ребенка, особенно при наличии в его поведении с насильником элемента некоторой собственной вольность, чувства тревоги и вины. То же касается и детей, которые при насилии пережили не только страх, но и смутные приятные ощущения и эмоции. Сказанное не означает неуместности объяснений вообще, но они должны быть адекватны по содержанию и дозировке.

Положение врача обязывает его уметь разъяснить ситуации повышенного риска развращения и насилия, способствующие этому условия (в частности, слепое доверие ко всем подряд близким и "хорошим" людям).Родители должны знать и обычные для склонных к педофильной активности субъектов "повадки", выражающиеся во внимании к чужим детям с избыточной склонностью дружиться с ними, организовывая вокруг себя маленькие группки из нескольких детей и стремясь "приручить" их с тем, чтобы позже рассчитывать на их согласие куда-то пойти, поехать и т.д. Прямое насилие обычно совершают в малолюдных местах или в соответствующее время, когда трудно быть застигнутым.

Родители должны к 5-6 годам, не запугивая, объяснить ребенку, что не все старшие хорошие, что у некоторых может быть на уме и плохое, а значит не следует быть слишком доверчивым к приглашениям незнакомых людей, а когда чужой человек очень настойчив в этом - надо убежать или позвать на помощь.