| Похожие рефераты | Скачать .docx | Скачать .pdf |
Дипломная работа: Грабеж как форма хищения
ВВЕДЕНИЕ
С древнейших времен преступления против собственности составляли немалую часть всех преступных деяний, совершаемых людьми. На всем протяжении человеческой истории преступления такого вида существовали, существуют и будут существовать в будущем так как, всегда будут существовать такие члены общества, которые по разным причинам будут стремиться обогатиться за счет других.
На современном этапе развития нашего общества, когда происходят изменения и реформы всех сфер человеческих взаимоотношений, изменения идеологических устоев и осознания гражданином его значимости для государства, наиболее остро встает вопрос о собственности в любых ее формах и о ее защите.
Согласно ч. 2 ст. 8 Конституции Российской Федерации (далее – Конституция РФ) [1.] в Российской Федерации признаются и защищаются равным образом частная, государственная, муниципальная и иные формы собственности. Посягательства на собственность - традиционные преступления в структуре уголовного закона любого государства. В настоящее время преступления против собственности включают в себя 11 составов преступлений, предусмотренных ст. 158-168 Уголовного кодекса Российской Федерации 13.06.1996 № 63-ФЗ (далее – УК РФ). Статья 161 УК РФ раскрывает такое преступление против собственности как грабеж.
Грабеж представляет собой открытое хищение чужого имущества. Открытым хищением чужого имущества, является такое хищение, которое совершается в присутствии собственника или иного владельца имущества либо на виду у посторонних, когда лицо, совершающее это преступление, сознает, что присутствующие при этом лица понимают противоправный характер его действий независимо от того, принимали ли они меры к пресечению этих действий или нет. Предметом грабежа является чужое имущество.
Как показывают материалы судебной практики, преступления против собственности составляют абсолютное большинство от регистрируемых в России преступлений. В условиях огромного размаха корыстной преступности уголовно-правовая защита собственности приобретает особое значение. Преступления против собственности являются наиболее распространёнными, они совершаются чаще всего и ущемляют интересы значительного числа лиц. Вместе с тем наиболее опасные преступления, посягающие не только на собственность, но и на личность, неприкосновенность, здоровье людей, общественную безопасность, представляют наибольшую общественную опасность, хотя совершаются реже.
Актуальность этой темы не может быть поставлена ни под какое сомнение, ибо данный вид преступления против собственности наиболее распространен, его расследование требует значительных усилий, даже профессионалов следственной работы. Необходима также четкая законодательная регламентация.
Данная работа преследует цель - на основе исследования теоретических работ, законодательства и правоприменительной практики выявить спорные и неясные вопросы квалификации грабежа и определить пути совершенствования практики применения уголовно-правовых норм об ответственности за грабеж.
Для достижения указанной цели были поставлены следующие задачи:
1) провести анализ состава преступления предусмотренного ст. 161 УК РФ.
2) определить обстоятельства, отягчающие ответственность за грабеж.
3) разграничить грабеж от смежных составов преступлений.
4) разработать предложение по совершенствованию законодательной базы.
Объект исследования - основной - отношения определенной формы собственности; факультативный - здоровье личности. Предмет исследования - грабеж как форма хищения. Методы исследования - исторический, логический, сравнительный, специально- юридический.
Цели и задачи определили структуру работы. Настоящая работа состоит из введения, трех глав, заключения. Во введении обосновывается актуальность аттестационной работы, ее теоретическая и практическая значимость, определяется цель, задачи, предмет исследования. В первой главе представлена история развития уголовного законодательства об ответственности за грабеж, приведена характеристика основных элементов и признаков данного вида преступления. Вторая глава посвящена рассмотрению обстоятельств, отягчающих ответственность за грабеж. В третьей главе автор проводит разграничение грабежа и смежных с ним преступлений, таких как кража, разбой, вымогательство. В заключении определены пути совершенствования практики применения уголовно-правовых норм об ответственности за грабеж.
При написании работы автором использовались нормативно-правовые акты, комментарии к ним, а также монографии ученых правоведов, таких как Гаухман Л.Д., Завидов Б.Д., Кочои С.М., Кудрявцев В.И., Максимов С.В., Фойницкий И.Я., Яни П.С., а также материалы судебной практики.
1.1 История развития уголовного законодательства об ответственности за грабеж
Понятие, систему и отдельные виды преступлений против собственности невозможно правильно оценить без обращения к предшествующему законодательству. Законодательство России на разных этапах своей истории содержало немалое количество норм об ответственности за посягательства на чужую собственность. Однако предметом исследования данной работы являются лишь те нормы, знания о которых не теряют своей актуальности применительно к законодательству современной России. Речь пойдет о нормах, предусматривающих ответственность за грабеж, то есть преступления, которое обычно в литературе именуется как корыстное или имущественное.
Начиная с древнейших времен нормы об имущественных преступлениях наряду с нормами о посягательстве на жизнь и здоровье составляли основу уголовного законодательства на любом этапе его кодификации. Российское законодательство не было исключением. На протяжении веков шло поступательное развитие этой важной группы норм. В свете исторического развития Российского законодательства об ответственности за посягательства на чужую собственность можно привести динамику развития вопроса определения и наказания за хищение собственности в виде грабежа.
Наиболее яркие законодательные акты можно по временным рамкам отнести к трем этапам.
1.Уголовное законодательство до октября 1917 года.
(наиболее яркие и дошедшие до наших дней документы)
· Русская правда – XI-XVвека;
· Псковскую судную грамоту 1467 года;
· Судебники (1497 и 1550 годов)
· Соборного уложения 1649 года.
· Артикул воинский (законодательство Петра 1)
· Указ 1781 «О суде и наказании за воровство разных родов»;
· «Уложение о наказаниях уголовных и исправительных» 1 мая 1846 года
· Уголовное уложение 22 марта 1903 года
2. Советское социалистическое уголовное право.
· Декрет Совета Народных Комиссаров №1 от 24.11.1917 «О суде»;
· Декрет ВЦИК от 20 июня 1919г;
· Декрет СНК от 05.05.1921 «Об ограничен прав по судебным приговорам»;
· Уголовный кодекс РСФСР от 22 мая 1922 года;
· Уголовный кодекс РСФСР от 22.11.1926 года;
· Указы Президиума Верховного Совета СССР от 04.06.1947 «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества» и «Об усилении охраны личной собственности граждан»;
· Уголовный кодекс РСФСР от 27.10.1960
3. Пост социалистическое уголовное право:
· Уголовный кодекс Российской Федерации 1996 года.
Рассмотрим более подробно особенности трактования грабежа в каждом из перечисленных документов.
Русская Правда является древнерусским источником светского писанного права. До нас дошли так называемые три ее основные редакции:
· краткая (возникшую не позднее 1054 года, создатель Ярослав Мудрый и его сыновья)
· пространная (Владимир Мономах, не ранее 1113 года)
· сокращенная (середина XV века).
Преступление в Русской Правде называлось «обидой». Наряду с преступлением против личности в ней упоминались и имущественные преступления: разбой и кража. На данном этапе развития законодательства и истории грабеж был неотличим от разбоя. Имущественные преступления (типа грабежа в современном понимании) наказывались штрафом.
В период феодальной раздробленности Руси наиболее «хорошо сохранившимся до наших дней источником», содержащим нормы уголовно-правового характера, считается Псковская Судная грамота 1467года. В этом документе были детально проработаны правила ответственности за имущественные преступления. Выделяется отдельно кража и более опасные преступления – разбой, «наход» и грабеж. Несмотря на то что, что данный акт за грабеж и разбой предусматривал одинаковые размеры штрафа. Но как замечает Рогов В.А.: «по общему смыслу эти преступления все же различались: грабеж представлял собой открытое насильственное изъятие имущества, а разбой включал также посягательства на личность».[32.]
С начала XIV в. дробление русских княжеств прекращается, уступив место их объединению. Создание Русского централизованного государства было вызвано в первую очередь усилением экономических связей между русскими землями, что было следствием общего экономического развития страны. Русское централизованное государство образовалось вокруг Москвы, которой было суждено со временем стать столицей великой державы.
Основными документами того периода, содержащими нормы уголовного права, являются – Судебники 1497 и 1552гг. и Соборное Уложение 1649 года.
«Великокняжеский» Судебник 1497 в литературе именуется первым общероссийским. Как замечает И.А. Исаев: «он не содержит много норм уголовно права, однако особо выделяются имущественные преступления – больше всего разбой и татьбу».[17.] Судебник 1550 года (также он именуется как «царский») к «лихим», то есть особо опасным преступлениям относил частности, разбой, грабеж и отдельные виды татьбы. Данный Судебник впервые «пытается» разграничить грабеж – как открытое хищение вещи, и разбой – как хищение, связанное с насилием.
Соборное уложение 1649 года относило грабеж к имущественным преступлениям, выделяя в нем грабеж обыкновенный или квалифицированный (совершенный «служивыми» людьми или детьми в отношении взрослых). Основной материал об имущественным преступлениям можно было найти в главе XXI «О разбойных и татиных делах». Размеры наказаний зависели не от стоимости украденного, а от рецидива. Интересно, что хищение имущества во время стихийных бедствий рассматривалось как грабеж.
Артикул Воинский Петра I 1715 года содержал нормы только уголовного права и по сути своей представлял Военно-Уголовный кодекс без общей части. Хочется отметить, что он не отменял Соборное Уложение, а действовал параллельно с ним. В нем предусматривалась ответственность за имущественные преступления. В нем имелась глава «О зажигании, грабительстве и воровстве». К имущественным преступлениям относили, прежде всего, кражу и грабеж. За многие преступления имущественные довольно часто применялась смертная казнь. Грабеж в Артикуле Воинском охватывал вымогательство и самовольный захват имущества. Определялись две формы грабежа – совершенный с оружием (наказуемый как разбой) и без оружия. Смертная казнь выносилась в обоих случаях.
В истории российского уголовного права следует выделить и императорский Указ 1781 года «О суде и наказании за воровство разных родов». Он знаменателен тем, что придал понятию «воровство» значение исключительно похищения имущества и предложил определение трех его видов: грабежа, кражи и мошенничества.
Воровство - грабеж вменялось тому, «кто на сухом пути или на воде на кого нападет или остановит. Стращая действием, как-то: орудием, или рукою, или иным чем, или словом, или кого нахально уронит и нахально ограбит, или отнимет, ли дать себя принудить, или воспользуется страхом от пожара, или от потопа, или от иного случая, или темнотою кого ограбит, или отнимет у ого деньги, или сымет с кого платье, или с повозок, или с корабля пожитки, или товары, или иное движимое имение».[25.]
Определенным итогом в развитии уголовного законодательства явилось издание XV тома Свода законов Российской империи, а затем, на его основе, первого российского уголовного кодекса - Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. Данный акт вступил в силу 1 мая 1846 года и действовал с изменениями вплоть до 1917 года. По мнению ряда специалистов «это несравненно более походило на свод, чем на кодекс, систематически построенный на едином общем начале».[35.] В данном документе значительное место занимали нормы об имущественных преступлениях («о преступлениях противу имущества»). Так, Уложение содержало около 60 статей, устанавливающих ответственность за различные виды краж, грабеж и разбой.
Особенная часть Уложения определяла систему преступлений, в которой И.Я. Фойницкий предлагал выделить «посягательства на имущество» Имущество он считал «объектом преступных посягательств не само по себе, … а лишь как конкретный предмет юридического господства человека, как одна из частей его правовой сферы». Исходя из этого ученый – правовед пришел к выводу, что «преступная деятельность здесь, следовательно, направляется против правовых отношений лица к имуществу», против права «на имущество или в полном его объеме, образующем право собственности, или только в одной из частей собственности – прав владения, распоряжения или пользования».[39.]
Раздел XII Уложения «О преступлениях и проступках против собственности частных лиц», Глава III – о похищении чужого имущества, отделение второе (ст.ст. 2139-2145) «О грабеже» предлагает следующее определение данного преступления – «Грабежом признается: во-первых, всякое у кого-либо отнятие принадлежащего ему или же находящегося у него имущества». С насилием или даже угрозами, но такого рода, что сим угрозы и само насильственное действие не представляли опасности ни для жизни, ни для здоровья, или свободы такого лица; во-вторых. Всякое, хотя без угроз и насилия, но открытое похищение какого-либо имущества, в присутствии самого хозяина или других людей». В статье 2142 предусматривалось наказание за грабеж во время стихийного бедствия, пожара, а в ст. 2143 признавалось, что если совершивший грабеж был вооружен, то грабеж признается одним из видов разбоя.
Однако излишняя казуистичность, архаичность, отставание от социально-экономического развития правовых норм данного акта ощущались уже в XIX в. Подготовка реформы уголовного законодательства заняла несколько десятилетий и завершилась принятием Уголовного уложения 1903 г.
Этот кодекс в целом отличался высоким уровнем юридической техники, более строгой внутренней структурой, относительно небольшим объемом.
Так и не введенное в действие в большей своей части, Уложение 1903 г. тем не менее, повлияло на последующее развитие российского уголовного законодательства вплоть до наших дней. Многие положения Уголовного кодекса 1996 г., касающиеся преступлений против собственности, соединяет с Уложением 1903 г. своеобразный мост, перекинутый через законодательство советского периода.
Итак, уголовное законодательство рассмотренного исторического периода определило грабеж как похищение чужого имущества, тем самым, отнеся его к категории преступлений против собственности. Определены квалифицирующие признаки данного преступления. Законодательно разграничены смежные с грабежом составы преступлений, такие как разбой и мошенничество.
Уголовное законодательство Советской России о корыстных преступлениях против собственности стало формироваться с Декретом СНК №1 от 24 ноября 1917 года «О суде» и последующим прямым запретом в 1918 году на использование дореволюционных законов. Этим же актом подсудными революционными трибуналами были признаны кроме контрреволюционных преступлений еще и мародерство и хищения. Декрет ВЦИК 20июня 1919 года «Об изъятиях из общей подсудности в местностях, объявленных на военном положении» - давал право ВЧК расстреливать за вооруженный грабеж советских магазинов и складов.
Октябрьская революция ознаменовала переход к новому социально-экономическому строю, при котором особое значение придавалось охране и укреплению социалистической собственности. Уже на второй день после переворота Декрет о земле установил: «Какая бы то ни была порча конфискуемого имущества, принадлежащего отныне всему народу, объявляется тяжким преступлением, караемым революционным судом».
Указание на необходимость борьбы с хищениями государственного имущества мы находим и в других декретах, изданных в 1917-1921 гг., т.е. до первой кодификации советского уголовного законодательства. Дела о наиболее опасных имущественных преступлениях обычно изымались из общей подсудности и рассматривались революционными трибуналами и органами ВЧК. Повышенное внимание к охране государственного имущества было обусловлено не только экономическими и идеологическими причинами, но и необходимостью перестройки народного правосознания. В российской народной традиции резко отрицательное отношение к ворам, мошенникам, поджигателям и конокрадам уживалось со взглядом на казенное имущество как на бесхозное, не заслуживающее уважения.
До принятия первого советского уголовного кодекса не существовало единой системы норм о преступлениях против собственности с четко очерченными составами преступлений и соответствующими санкциями. Однако в некоторых декретах делались попытки сформулировать конкретные нормы. Так, декрет ВЦИК и СНК РСФСР от 1 сентября 1921 г. «Об установлении усиленной ответственности для лиц, виновных в хищении грузов во время перевозки их», Декретом устанавливалась суровая ответственность вплоть до высшей меры наказания - расстрела для лиц, перевозивших грузы гужевым, водным и другим путем, а также наблюдавших за этими перевозками агентов, уличенных в хищении грузов в пути.
Что касается менее опасных хищений государственного имущества, а также краж, грабежа, мошенничества и других посягательств на личную собственность, то они также наказывались, о чем свидетельствуют статистические данные и отчеты Народного комиссариата юстиции, периодически издававшиеся «Ведомости справок о судимости». Поскольку с конца 1918 г. судам запрещалось ссылаться на дореволюционное законодательство, а новые нормы не охватывали всех имущественных преступлений, суды руководствовались по-прежнему революционным (социалистическим) правосознанием и отчасти традиционными правовыми представлениями об этих преступлениях и их видах. Таким образом, в рассматриваемый период были и имущественные преступления, и наказания за них, не хватало «только» соответствующих законов.
22 мая 1922 года сессия ВЦИК приняла первый Уголовный кодекс РСФСР. Основные нормы ответственности за корыстное посягательство на собственность были отражены в главе VI «Имущественные преступления» (статьи 182 и 183 - грабеж). Нормы о насильственных преступлениях против собственности (грабеж, разбой, вымогательство) не предусматривали дифференциации ответственности в зависимости от формы собственности. Грабеж в закон определялся как открытое похищение чужого имущества присутствии лица, обладающего, пользующегося или ведающего им, без насилия над его личностью (ст. 182) и ответственность за квалифицированный грабеж (соединены с насилием, не опасным для жизни и здоровья потерпевшего) и особо квалифицированный грабеж (совершенный рецидивистом или группой лиц) была пересмотрена ч.ч.1 и 2 ст. 183 УК. Простой грабеж карался принудительными работами или лишением свободы на срок до одного года (ст. 182 УК РСФСР 1922г.). Более опасным видом был «грабеж, соединенный с насилием, не опасным для жизни и здоровья потерпевшего», который карался лишением свободы на срок не ниже трех лет со строгой изоляцией (ст. 183 УК РСФСР 1922г.). Выделение насильственного грабежа в самостоятельный состав преступления, к сожалению, не было воспринято последующим законодательством.
Важно отметить, что разработанная в первом советском уголовного кодексе система имущественных преступлений, равно как и описание отдельных составов, их квалифицирующих признаков были выполнены на высоком юридическом уровне и послужили основой для дальнейшего развития законодательства по борьбе с этими преступлениями. Многие формулировки этого Кодекса используются российским уголовным правом в настоящее время.
27 мая 1927 года вводится в действие Уголовный кодекс РСФСР, принятый 22 ноября второй сессией ВЦИК XII созыва. Глава седьмая УК «Имущественные преступления» предусматривает ответственность за грабеж в ст. 165. – совершенный без насилия (ч.1); с насилием (ч.2); группой лиц или повторно (ч. 3). В диспозиции ч. 1 данной статьи грабеж определялся как «открытое похищение чужого имущества в присутствии лица, обладающего, пользующегося или ведающего им».
Президиум Верховного Совета СССР 4 июня 1947 издал два указа:
· «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества»;
· «Об усилении охраны личной собственности граждан»;
Указы установили дифференцированную ответственность за посягательства не только на социалистическую (государственную и общественную) и личную собственность.
Третий Уголовный кодекс РСФСР вступил в законную силу 1 января 1961 года. Ответственность за преступления против собственности содержалась в нем в двух главах Особенной части –
Глава 2 – Преступления против социалистической собственности – ст.ст. 89-101;
Глава 5 – Преступления против личной собственности - ст.ст.144-151
В новом Уголовном кодексе была продолжена линия приоритетной защиты социалистической собственности. В пятой главе Особенной части предусматривались составы кражи, грабежа, разбоя и мошенничества. Грабежом в соответствии со ст.ст. 90 и 145 Кодекса признавалось открытое похищение государственного, общественного и личного имущества.
Уголовное законодательство данного периода различало ответственность за грабеж государственного и личного имущества. Частная собственность защищается им всего лишь в тех пределах, какие диктуются необходимостью поддерживать известный необходимый экономический правопорядок. Иначе Советский законодатель относится к тем имущественным преступлениям, где потерпевшими являются общественные группы или государство в целом. В таком случае закон «не останавливается перед суровой карой, вплоть до высшей меры наказания».[25.]
Современный, действующий в настоящий момент Уголовный кодекс Российской федерации вступил в действие в 1996 году, где статья 161 регламентирует грабеж. В ее первой части понятие грабежа раскрывается так же, как и в ст. 145 УК РСФСР. Однако в санкции появился новый вид наказания – арест. Кроме того, минимальный срок исправительных работ увеличен до 1 года. Максимальный остался без изменений – два года. Не изменился и срок лишения свободы – до четырех лет. Диспозиция части второй ст. 161 подверглась отдельным изменениям. Дополнительно появился признак «грабеж, совершенный с причинением значительного ущерба гражданину», вместо грабежа, «соединенного с насилием, не опасным для жизни и здоровья потерпевшего», говорится о грабеже, «совершенном с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой такого насилия». Санкция рассматриваемой части претерпела серьезные изменения в сторону смягчения: лишение свободы на срок от четырех до десяти лет (с конфискацией или без нее) заменено лишением свободы на срок от трех до семи лет (со штрафом или без такового). В третьей части статьи квалифицирующие признаки совпадают с признаками соответствующих составов кражи, мошенничества, присвоения и растраты (неоднократность; группа лиц по предварительному сговору; незаконное проникновение в жилище, помещение; причинение значительного ущерба гражданину; применение насилия, не опасного для жизни или здоровья, либо угроза его применения). Санкции этой части не изменились по сравнению с санкцией ч.3 ст. 14 УК РСФСР: лишение свободы на срок от шести до двенадцати лет с конфискацией имущества.
Федеральным законом от 08.12.2003 №162-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации» [4.] в ст. 161 УК РФ были внесены существенные изменения. Были признаны утратившими силу п. «б» ч. 2 ст. 161 УК РФ, предусматривающей в качестве квалифицирующего признака - неоднократность, а также п. «в» ч. 3 ст. 161 УК РФ, устанавливающим ответственность за грабеж, совершенный лицом, ранее дважды и более раза судимым за хищение либо вымогательство.
Значительный ущерб именуется в соответствии с указанном выше законом именуется теперь «в крупном размере» п. «д» ч.2 ст. 161 УК РФ, а п. «б» ч. 3 ст. 161 УК РФ предусматривает ответственность за грабеж, совершенный в особо крупном размере. Изменились и санкции о данной нормы. Так, простой грабеж наказывается, исправительными работами на срок от одного года до двух лет, либо арестом на срок от четырех до шести месяцев, либо лишением свободы на срок до четырех лет, квалифицирующий, предусмотренный ч.2 ст. 161 УК РФ - наказывается лишением свободы на срок от двух до семи лет со штрафом в размере до десяти тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до одного месяца либо без такового, а грабеж, квалифицированный по ч. 3 ст. 161 УК РФ наказывается лишением свободы на срок от шести до двенадцати лет со штрафом в размере до одного миллиона рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до пяти лет либо без такового.
1.2 Характеристика элементов и признаков состава грабежа
По правовой традиции грабежом считается изъятие имущества в присутствии не только собственника, владельца или иного лица, владеющего имуществом, но и посторонних. К числу посторонних не относятся соучастники грабителя, присутствующие на месте преступления, а также его близкие (родственники, приятели), со стороны которых виновный не ожидает какого-либо противодействия.
Грабеж содержит все объективные и субъективные признаки хищения, так как является одной из его форм. В связи, с чем считается необходимым рассматривать характеристику признаков состава грабежа первоначально с позиции общей характеристики преступлений против собственности, а затем выделяя его особенности.
1.2.1 Объект и предмет грабежа
Это преступление представлено в законе двумя самостоятельными формами. Ненасильственный грабеж, определяется в законе как открытое хищение чужого имущества (ч. 1 ст. 161 УК РФ); насильственный грабеж - это открытое хищение чужого имущества с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия (п. «г» ч. 2 ст. 161 УК РФ). Насильственный грабеж имеет своим объектом, кроме собственности, неприкосновенность личности.
Родовым объектом является собственность как экономико-правовое понятие, заключающееся в фактической и юридической принадлежности имущества конкретному физическому или юридическому лицу, имеющему в отношении этого имущества правомочия владения, пользования и распоряжения и обладающему исключительным правом на передачу этих правомочий другим лицам. Данный вывод следует как из ч.1 ст. 2 УК РФ, перечисляющей среди объектов уголовно-правовой охраны собственность, так и из названия самой главы 21 УК РФ. В литературе существует мнение о том, что для данного вида преступлений собственность выступает видовым объектом, тогда как родовым являются «отношения, обеспечивающие нормальное функционирование экономики страны».[33.] Существует и другое мнение, согласно которому последнее «следует рассматривать в качестве сложного (составного) или типового объекта преступления, а собственность родового».[16.] А причиной различий в приведенных мнениях является неодинаковое отношение к вопросу о критериях построения системы Особенной части УК РФ. Те, кто считает, что статьи Особенной части объединены в разделы по родовому объекту, делают вывод о том, что признаком выделения глав является видовой объект преступления. То есть, для данных авторов собственность выступает видовым объектом. Другие же, кто считает, что главы в Особенной части выделены по родовому объекту, приходят к выводу о том, что разделы образованы из нескольких таких родовых объектов. Следовательно, для данных специалистов собственность является родовым объектом.
Признаком объекта преступления в науке считается предмет посягательства. Он обязателен для всех преступлений против собственности, им выступает имущество. Замечательно, что в литературе такие преступления называют «имущественными». Гражданский кодекс Российской Федерации от 30.11.1994. №54-ФЗ [2.] (далее – ГК РФ) к имуществу относит вещи, включая деньги и ценные бумаги, иное имущество, в том числе имущественные права (ст. 128 ГК РФ).
Как отмечает И.Я. Фойницкий «согласно п. 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской федерации от 25 апреля 1995г. предметом преступлений против собственности выступает лишь чужое имущество, то есть имущество, которое не находится в собственности или законном владении виновного».[39.]
Из чего следует, что если во время грабежа похищают предметы, имеющие особую ценность, свойства и качества которых определяются не стоимостным выражением, а индивидуальными признаками культурных ценностей, раритетностью, редкостью, а порой неповторимостью (Закон РФ от 15 апреля 1993 г. №4804-1 «О вывозе и ввозе культурных ценностей» [7.] и Федеральный закон от 26 мая 1996 г. №54-ФЗ «О музейном фонде Российской Федерации»),[5.] рассматривают культурные ценности как родовое понятие, тогда данное деяние следует квалифицировать по ст.164 УК РФ.
При похищении во время грабежа радиоактивных материалов (это понятие дает Федеральный закон от 21 ноября 1995 г. №170-ФЗ «Об использовании атомной энергии»), [6.] такое деяние надлежит квалифицировать по ст.221 УК РФ.
Если во время грабежа похищают оружие, боеприпасы, взрывчатые вещества и взрывные устройства, содеянное подпадает под действие ст.226 УК РФ.
В последних двух случаях родовым становится общественная безопасность и общественный порядок, видовым - общественная безопасность, а непосредственными - безопасный оборот радиоактивных веществ или оружия (основной объект) и тот вид собственности, в котором находятся радиоактивные вещества, оружие, боеприпасы и т.д. (дополнительный объект).
Если посредством грабежа похищают наркотические средства или психотропные вещества, тогда данное деяние необходимо квалифицировать по ст.229 УК РФ. Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 27 мая 1998г [11.] дал разъяснение по вопросам ответственности за хищение указанных предметов.
В этом случае, как и в двух предыдущих, меняются объекты преступления: родовым становится общественная безопасность и общественный порядок; видовым - здоровье населения и общественная нравственность, непосредственными - здоровье населения (основной объект) и тот вид собственности, в которой находятся психотропные вещества и наркотические средства (дополнительный объект).
Правовой статус похищаемого имущества, его принадлежность к различным формам собственности имеют большое значение для правильной квалификации действий виновного при грабеже.
Имущество в момент его хищения не обязательно должно находиться у его собственника. Оно может быть во временном владении, в ведении или под охраной другого лица. Например, государственное, муниципальное, частное или иное имущество может быть похищено у отдельных лиц, если оно было вверено им для определенных целей (перевозки, ремонта и т.п.).
Имущество должно обладать материальной ценностью, что означает, прежде всего, его предназначенность для удовлетворения каких-либо потребностей человека, другими словами, речь идет о полезности вещи для человека. Признак материальной ценности имущества означает также и достаточную для наличия преступного характера его изъятия стоимость.
Заканчивая характеристику имущества, отмечу, что «стоимость имущества, как предмета корыстного преступления против собственности, является основанием признания совершения в крупном размере преступлений, которые предусмотрены п.п. «б» ч. 3 ст. 161 УК РФ, и она же является одним из решающих обстоятельств при квалификации преступлений, причинивший значительный либо крупный ущерб (ч.2 ст. 161 УК РФ)».[25.]
Необходимо также сказать несколько слов о потерпевших в результате совершения данного преступления. Таковыми, чаще всего, оказываются лица пожилого возраста, женщины, подростки, лица, находящиеся в нетрезвом состоянии, то есть лица, не могущие оказать преступникам эффективного сопротивления. Наряду с этим может быть выделена группа состоятельных граждан, обладающих крупными денежными средствами, в том числе валютой, ювелирными изделиями, другими ценностями, дорогостоящими вещами и предметами роскоши.
1.2.2 Объективная сторона грабежа
Объективная сторона грабежа по ч. 1 ст. 161 УК РФ состоит в открытом хищении чужого имущества. Специфика грабежа проявляется в его способе - открытом завладении чужим имуществом.
Действия виновного квалифицируются как грабеж, если он, намереваясь совершить тайное хищение, будучи застигнутым, на месте совершения преступления, продолжил изъятие имущества на глазах у потерпевшего или других лиц.
Перерастание кражи в грабеж при изложенных обстоятельствах возможно только до полного завладения имуществом и получения возможности им распоряжаться, так как с этого момента кража считается оконченной.
Грабеж также признается оконченным с момента завладения виновным чужим имуществом и получения возможности распоряжаться им как собственным.
П. 6 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.12. 2002 №29 «О судебной практике по делам о грабеже и разбое» [8.] расширяет данное толкование, добавив, что имущество должно быть обязательно изъято. Об этом также указывалось и в постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 5 сентября 1986 г. «О судебной практике по делам о преступлениях против личной собственности граждан» [12.] (в ред. от 30 ноября 1990 г.). Также в соответствии с вышеуказанным Постановлением пленума ВС РФ. Не образуют состава кражи или грабежа противоправные действия, направленные на завладение чужим имуществом не с корыстной целью, а, например, с целью его временного использования с последующим возвращением собственнику либо в связи с предполагаемым правом на это имущество.
Если виновный считает, что он совершает хищение тайно, не видит или не осознает, что за его действиями наблюдают, преступление квалифицируется как кража.
Захват или другие действия, направленные на завладение чужим имуществом из хулиганских побуждений, с целью его уничтожения по различным мотивам или временного использования, а также в связи с действительным или предполагаемым правом на это имущество, не образуют состава грабежа, но могут в зависимости от обстоятельств дела квалифицироваться как хулиганство, уничтожение имущества, самоуправство и др.
Наиболее удачное определение открытому хищению дает П.С. Яни, так: «открытым хищением чужого имущества является такое хищение, которое совершается в присутствии собственника или иного владельца имущества либо на виду у посторонних, когда лицо, совершающее это преступление сознает, что присутствующие при этом лица понимают противоправный характер его действий независимо от того, принимали ли они меры к пресечению этих действий или нет».[43.]
Открытый способ хищения, как и тайный, характеризуется двумя критериями: объективным и субъективным. Объективный критерий открытого способа состоит в том, что хищение совершается в присутствии потерпевшего (собственника или законного владельца имущества) или лиц, посторонних для виновного. Субъективный означает осознание виновным того, что он совершает именно открытое изъятие и (или) присвоение чужого имущества. Это осознание в определенной мере свидетельствует об опасности и деяния, и лица, его совершившего, поскольку подчеркивает дерзость преступника.
Совокупность объективного и субъективного критерия подчеркнута в п. 3 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. № 29 согласно которому открытым хищением чужого имущества, предусмотренным статьей 161 УК РФ (грабеж), является такое хищение, которое совершается в присутствии собственника или иного владельца имущества либо на виду у посторонних, когда лицо, совершающее это преступление, сознает, что присутствующие при этом лица понимают противоправный характер его действий независимо от того, принимали ли они меры к пресечению этих действий или нет.
Возможно хищение с элементами физического воздействия, которые не являются насилием (например, выхватывание у потерпевшего из рук сумки, срывание с головы шапки и т.д.). При этом возможно неосторожное причинение вреда здоровью потерпевшего (например, когда при рывке сумки из рук потерпевшего падает и ломает себе руку). Причинение тяжкого вреда по неосторожности требует дополнительной квалификации по ст. 118 УК РФ.
1.2.3 Субъект и субъективная сторона грабежа
Субъект преступления общий. Подавляющее число грабителей и разбойников составляют мужчины (более 97%), женщины всего лишь 3%.
Дифференциация преступников по основным возрастным категориям следующая: несовершеннолетние – около 10%, лица в возрасте 18 –25 лет – более 30%, лица в возрасте 26 – 30 лет – около 33%, лица в возрасте 31 – 40 лет – 24%, лица в возрасте 41 год и старше – немногим более 3%.
Грабежи, разбойные нападения, как свидетельствует анализ следственной практики, зачастую совершаются преступной группой из двух – трех, реже четырех человек и очень редко – более многочисленными формированиями.
В силу ч.2 ст. 20 УК РФ уголовной ответственности за грабеж подлежит лицо, достигшее ко времени совершения преступления четырнадцатилетнего возраста. Установление пониженного возраста уголовной ответственности за указанную форму хищения обусловлено высокой общественной опасностью этих деяний, а также относительной распространенностью их среди подростков.
Субъективная сторона грабежа характеризуется только прямым умыслом. Обязательным элементом субъективной стороны выступает корыстная цель. Виновный сознает, что в результате его действий чужое имущество переходит в его обладание, и желает этого. Он сознает также противоправный и безвозмездный характер завладения имуществом. В содержание умысла входит и сознание виновным формы хищения, а в соответствующих случаях наличие квалифицирующих его признаков. Среди признаков хищения в законодательном определении прямо названа корыстная цель, что должно положить конец старому спору. Корыстная цель при хищении предполагает стремление обратить похищенное чужое имущество в свою собственность или собственность третьего лица. Корыстная цель в хищении реализуется, как получение фактической возможности владеть, пользоваться и распоряжаться имуществом, как своим собственным. Ошибочное представление о принадлежности похищенного имущества тому или иному собственнику не влияет на квалификацию хищения. Сомнения по поводу признания корысти обязательным признаком хищения чаще всего связывают с тем, что при «хищении в пользу третьих лиц» эта цель якобы отсутствует. Такой вывод основывается на чрезмерно узком понимании корыстной цели как стремлении к личной выгоде, наживе. Однако бескорыстных хищений не бывает. И при передаче имущества третьим лицам виновный осуществляет свое намерение неправомерно «увеличить сферу своего имущественного обладания».[19.]
По разъяснению Пленума Верховного Суда от 27 декабря 2002 г. № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» не образуют состава грабежа противоправные действия, направленные на завладение чужим имуществом не с корыстной целью, а, например, с целью его временного использования с последующим возвращением собственнику либо в связи с предполагаемым правом на это имущество. В зависимости от обстоятельств дела такие действия при наличии к тому оснований подлежат квалификации по ст. 330 УК РФ или другим статьям УК РФ.
В завершении главы необходимо подвести вывод.
Автором были рассмотрены история развития уголовного законодательства об ответственности за грабеж, нормы об ответственности за посягательство на чужую собственность, законодательные акты по временным рамкам и наиболее яркие и дошедшие до наших дней документы (Русская правда XI- XV века, Псковская судебная грамота 1467 года), указы, которые установили дифференцированную ответственность за посягательства не только на социалистическую (государственную и общественную) и личную собственность, а также основные элементы и признаки состава грабежа: объект и предмет грабежа, объективная сторона, которая состоит в открытом хищении чужого имущества, специфика грабежа, объективные и субъективные критерии, к объективному относится открытый способ хищения в присутствии потерпевшего, к субъективному критерию виновный осознает того, что совершает именно открытое изъятие и (или) присвоение чужого имущества, субъект это лицо, достигшее уголовной ответственности ко времени совершения преступления 14 лет, субъективная сторона данного преступления, при совершении которого вина преступника выражается только в виде прямого умысла, направленного на завладение чужим имуществом с корыстной целью.
ГЛАВА 2. ОБСТОЯТЕЛЬСТВА, ОТЯГЧАЮЩИЕ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА ГРАБЕЖ
2.1 Грабеж, совершенный группой лиц по предварительному сговору и организованной группой
Квалификация преступлений представляет собой установление соответствия состава совершенного конкретного общественно опасного деяния составу преступления, признаки которого обобщенно описаны в диспозициях норм Кодекса. При этом имеются в виду диспозиции норм как Общей, так и Особенной частей.
В.Н. Кудрявцев по этому поводу отмечает: «С логической точки зрения квалификацию преступления можно рассматривать как силлогизм, где большей посылкой является норма закона (статья УК РФ), малой признаки совершенного деяния, выводом - квалификация содеянного».[42.]
Необходимым условием правильной квалификации преступления является точное разграничение преступлений по всем элементам состава преступления. В соответствии с уголовным законодательством грабеж определяется как открытое хищение чужого имущества.
Часть 2 ст. 161 УК РФ предусматривает квалифицирующие признаки грабежа, одним из которых является совершение группой лиц по предварительному сговору, а часть 3 данной статьи предусматривает особо квалифицирующие обстоятельства, в качестве которого выступает грабеж, совершенный организованной группой. Квалифицирующие обстоятельства свидетельствуют о повышенной общественной опасности преступного посягательства, а следовательно, при их наличии суд вправе назначить более суровое наказание. Так, деяние, описанное в ч. 1 ст. 161 УК РФ, относится к преступлениям средней тяжести, в ч. 2 — к тяжким, а в ч. 3 — к особо тяжким.
В.П. Кашепов отмечает: «Юридическая наука констатирует, что действительность и масштабы организованной преступности уже длительное время вышли в России за пределы института соучастия. Поэтому включение в Кодекс целого комплекса норм, определяющих классификацию преступных групп и организаций, особенностей ответственности за участие в них, расширение перечня составов, предусматривающих совершение преступных деяний организованной группой в качестве квалифицирующего признака, а также усиление санкций за групповые преступления - все это конкретные проявления усиления уголовно-правовой борьбы с организованной преступностью».[24.]
Понятие группы лиц по предварительному сговору раскрывает ч. 2 ст. 35 УК РФ. Сопоставление ч. 2 с ч. 1 ст. 35 УК позволяет сделать вывод, что данный признак предполагает наличие двух или более исполнителей, заранее договорившихся о хищении. Положения постановления Пленума ВС РФ от 27.12.2002 №29 предусматривают, что уголовная ответственность за кражу, грабеж или разбой, совершенные группой лиц по предварительному сговору, наступает и в тех случаях, когда согласно предварительной договоренности между соучастниками непосредственное изъятие имущества осуществляет один из них. Если другие участники в соответствии с распределением ролей совершили согласованные действия, направленные на оказание непосредственного содействия исполнителю в совершении преступления (например, лицо не проникало в жилище, но участвовало во взломе дверей, запоров, решеток, по заранее состоявшейся договоренности вывозило похищенное, подстраховывало других соучастников от возможного обнаружения совершаемого преступления), содеянное ими является соисполнительством и в силу части второй статьи 34 УК РФ не требует дополнительной квалификации по статье 33 УК РФ.
При этом группу лиц в смысле п. «а» ч. 2 ст. 161 УК РФ могут образовать только лица, соответствующие требованиям ст. 19, 20 УК РФ.
Субъектами хищения обычно признаются вменяемые лица, достигшие ко времени его совершения 14-летнего возраста (ч. 2 ст. 20 УК РФ).
В Обзоре судебной практики Верховного Суда РФ за IV квартал 2000 года привлекают внимание два соединенных под одним пунктом постановления Президиума Верховного Суда РФ по делу Т. и др. и по делу С., посвященные практическому разрешению весьма спорного теоретического вопроса. Речь идет о квалификации преступлений по признаку их совершения группой лиц, из которых лишь одно обладает признаками субъекта преступления: «Преступление признается совершенным группой лиц по предварительному сговору, если в нем участвовали лица, заранее договорившиеся о совместном его совершении, независимо от того, что некоторые из участвовавших не были привлечены к уголовной ответственности в силу недостижения возраста уголовной ответственности или ввиду невменяемости».
В приведенном тезисе выражается принципиальная позиция по этому вопросу Президиума Верховного Суда РФ, призванного ориентировать судебную практику на ее всеобщее применение. По этому поводу в юридической литературе отмечается, что таким образом, нашел императивно-категоричное разрешение теоретически спорный вопрос о том, создает ли соучастие (ст. 32 УК РФ) и, как следствие, дает ли основание квалифицировать содеянное по признаку совершения преступления «группой лиц» или «группой лиц по предварительному сговору» (ч.ч.1-2 ст.35 УК РФ) совершение преступления в виде совместного выполнения его объективной стороны несколькими лицами, из которых лишь одно может быть привлечено к уголовной ответственности, а другие не могут либо в силу недостижения возраста, с которого наступает уголовная ответственность (ст.20 УК РФ), либо ввиду невменяемости (ст. 21 УК РФ).[31.]
Представляется возможным отметить, что позиция высших судебных органов по этому вопросу в течение последних четырех десятилетий практически неизменна и в целом сводится к процитированному выше положению (см. п. 10 постановления Пленума Верховного Суда СССР от 25 марта 1964 г. «О судебной практике по делам об изнасиловании», п. 19 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 декабря 2002 г. «О судебной практике по делам о грабеже и разбое», п. 9 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22 апреля 1992 г. «О судебной практике по делам об изнасиловании»). Однако, определенные сомнения в том, придерживается ли и далее Верховный Суд РФ прежней позиции, возникли у ряда ученых с вынесением постановления Пленума Верховного Суда РФ от 14 февраля 2000 г. «О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних», [9.] в п. 9 которого разъясняется: «Необходимо иметь в виду, что совершение преступления с использованием лица, не подлежащего уголовной ответственности в силу возраста (статья 20 УК РФ) или невменяемости (статья 21 УК РФ), не создает соучастия. Вместе с тем при совершении преступления несовершеннолетним, не подлежащим уголовной ответственности по указанным выше основаниям, лицо, вовлекшее несовершеннолетнего в совершение этого преступления, в силу части 2 статьи 33 УК РФ несет ответственность за содеянное как исполнитель путем посредственного причинения».
Категорическое отрицание соучастия в преступлении между лицами, из которых лишь одно может нести уголовную ответственность, казалось бы, указывает на то, что судебная практика отошла от ранее занимаемой позиции.
Однако некоторые соображения позволяют сделать вывод о неизменности точки зрения Верховного Суда РФ.
Во-первых, п. 9 постановления Пленума Верховного Суда РФ, в котором практически буквально воспроизводится текст ч. 2 ст. ЗЗ УК РФ, относится лишь к посредственному исполнительству, а не собственно к соучастию.
Во-вторых, о том же свидетельствует применение в разъяснении Пленума слов: «с использованием лица», а не словосочетания: «совместно с лицом», характеризующего соучастие.
В-третьих, опубликованные в Обзоре судебной практики постановления Президиума с очевидностью свидетельствуют о том, что Верховный Суд РФ в данном вопросе занимает прежнюю позицию.
При этом в теории уголовного права нет единства в подходе к рассматриваемой проблеме. В науке обосновывалась и избирательная позиция практики, в соответствии с которой рекомендации о квалификации деяний как групповых при наличии только одного лица, обладающего признаками субъекта преступления, должны распространяться лишь на дела об изнасиловании, грабежах и разбоях. Однако такая позиция не получила признания, поскольку она противоречит принципам справедливости и равенства граждан перед законом.
В юридической литературе нашли отражение и мнения некоторых ученых, поддерживающих позицию Верховного Суда РФ. Они пытались дать ей обоснование с использованием теоретических конструкций, выходящих за пределы учения о соучастии. Так, Р. Галиакбаров считает, что групповому исполнению преступления, не обладающему признаками соучастия, свойственны следующие черты: стечение в одном преступлении нескольких лиц; юридическими признаками субъекта преступления (возрастом и вменяемостью) обладает лишь один из них; надлежащий субъект сам исполняет преступление своими поступками, дополнительно используя в процессе его совершения усилия лиц, не подлежащих уголовной ответственности; надлежащий субъект осознает эти обстоятельства и желает так действовать. [15.] Данной позиции придерживается и Д. Савельев.[34.]
Некоторые авторы в поддержку точки зрения Верховного Суда РФ приводят довод о повышенной общественной опасности преступлений, совершаемых группой лиц и связанных с вовлечением негодных субъектов в их совершение, что, по их мнению, требует адекватной уголовно-правовой оценки действий годного субъекта. Указывается и на необходимость учета интересов потерпевших и их усиленной уголовно-правовой охраны от таких посягательств.[23.]
Представляется, что поскольку при определении соучастия в ст. 32 УК РФ не указаны такие признаки соучастников, как вменяемость и достижение возраста, с которого наступает уголовная ответственность, текст закона, следовательно, допускает возможность под упомянутыми в нем лицами понимать, в частности, и фактических участников, неспособных нести уголовную ответственность. Поэтому совершение всякого умышленного преступления лицом, способным нести уголовную ответственность, совместно с одним или несколькими лицами, не обладающими признаками субъекта преступления, следует квалифицировать как преступление, совершенное группой лиц, если это обстоятельство предусмотрено в соответствующей части статьи УК РФ как квалифицирующий признак.
При этом в юридической литературе указывается, что необходимым условием такой квалификации должно быть установленное судом личное участие как минимум двух лиц (включая лицо, способное нести уголовную ответственность) в полном или хотя бы частичном выполнении объективной стороны преступления. Если же годный субъект не являлся исполнителем преступления (т.е. когда вся объективная сторона преступления выполнена лицами, не подлежащими уголовной ответственности), то его действия образуют посредственное исполнительство (ч.2 ст. ЗЗ УК РФ), а преступление не является групповым.[31.]
Таким образом, поскольку группа является формой соучастия, совершение хищения одним субъектом при участии других лиц, не отвечающих признакам субъекта, не образует данного квалифицирующего признака. Сознательное использование действий малолетнего или невменяемого означает опосредованное исполнительство.
Также следует отметить, что указание на то, что сговор должен быть предварительным, означает сговор, состоявшийся до начала преступления. Промежуток времени между сговором и началом кражи решающей роли не играет. Если действия, непосредственно направленные на изъятие чужого имущества, уже начаты исполнителем, то последующее присоединение другого соисполнителя не образует данного квалифицирующего признака, поскольку этих лиц нельзя считать «заранее договорившимися» о совместном совершении грабежа. Однако если лицо пыталось совершить грабеж в одиночку и потерпело неудачу, а затем вступает в сговор с другим лицом, чтобы снова сделать попытку грабежа, такой сговор считается предварительным. Соисполнительство не исключает распределение ролей между участниками грабежа.[26.] Поэтому без ссылки на ст. 34 УК РФ квалифицируются и действия члена преступной группы, который сам не изымал (не выносил, не вывозил) похищенное, но в момент совершения преступления, согласно предварительной договоренности, обеспечивал возможность проникновения другого лица к имуществу или его тайного изъятия (путем взлома хранилища, охраны места преступления и т.д.).
По мнению Верховного, Суда РФ, действия работника охраны, который по договоренности с группой лиц, похитивших из цеха пять контейнеров с деталями к автомашинам, позволил вывезти похищенное с территории завода, должны квалифицироваться как пособничество в краже, со ссылкой на ст. 34 УК РФ.
Лица, систематически скупающие у непосредственных похитителей краденое, являются соучастниками преступления, но, поскольку они не могут считаться соисполнителями, их действия квалифицируются по ст. 34 и соответствующей части ст. 158 УК РФ.[40.]
Так, следует отметить, что институт соучастия — один из сложнейших в уголовном праве. Еще в начале прошлого века Н.С. Таганцев писал, что учение о соучастии находится в хаотическом состоянии. А Г.Е. Колоколов отмечал, что «теория соучастия составляет венец общего учения о преступлении и справедливо считается труднейшим разделом уголовного права».[40.]
В советский период М.Д. Шаргородский предпринял попытку обобщить уголовное законодательство и судебную практику по вопросу соучастия. Он подчеркнул необходимость установления принципа коллективной ответственности при соучастии, в то время как уголовное право и суды отстаивали принцип индивидуальной ответственности, а также отрицание акцессорного характера соучастия. Исследовал ученый и вопрос о разграничении исполнителя и пособника.
В теории уголовного права на этот счет имелось множество взглядов. Объективная теория разграничения исполнителя и пособника исходила из различия между причиной и условиями наступления преступного результата: исполнители причиняют результат, в то время как пособники создают только одно из условий его наступления. Представители другого направления в объективной теории полагали, что исполнитель - это тот, кто совершает действия, предусмотренные законом. Сторонники субъективной теории отстаивают принцип - исполнители действуют в своем интересе, пособники же - в чужом.[36.] М.Д. Шаргородский придерживался объективной теории и полагал, что для исполнителя характерно обязательное выполнение действий, предусмотренных статьей Особенной части УК РСФСР.
По вопросу о формах соучастия было также немало дискуссий. И.П. Малахов представлял соучастие как единое действие нескольких лиц, представляющее повышенную общественную опасность. Формы соучастия: исполнительство, пособничество, подстрекательство - предлагал не выделять. Но большинство ученых говорили о необходимости выделения различных форм соучастия и предлагали классифицировать формы по различным основаниям. Так, по характеру и степени связи между соучастниками называли: соучастие без предварительного сговора, соучастие с предварительным сговором и преступную организацию. Позднее предложили выделить как форму соучастия организованную группу.[18.]
М.И. Ковалева, подготовивший фундаментальный труд по этим проблемам, утверждал, что для соучастия характерен только умысел.[27.]
«Проблемы соучастия в преступлении — предмет пристального внимания российских криминалистов и в настоящее время. Рост преступности в период становления новых экономических отношений, активнейшее проявление ее организованных форм заставляют специалистов и законодательные органы вести активную работу в данном направлении».[18]
В соответствии со ст. 32 УК РФ соучастием признается умышленное совместное участие двух или более лиц в совершении умышленного преступления. Если грабеж совершен по предварительному сговору группой лиц, то каждый из участников несет ответственность за это преступление в полном объеме похищенного, независимо от доставшейся ему доли.
Грабеж, совершенный организованной группой, рассматривается в п. а ч. 3 ст. 161 УК РФ. Этот особо квалифицирующий признак известен прежнему законодательству (ст. 144-147, 147.1, 148 УК 1960 г.). Понятие организованной группы теперь раскрывается в ч. 3 ст. 35 УК РФ. Основной признак, отличающий организованную группу от группы лиц по предварительному сговору, - это устойчивость. «Разумеется, - отмечает А. Мондохонов, - повышенная опасность хищения, совершенного организованной группой, определяется и другими обстоятельствами, но эти признаки либо не являются постоянными, либо их не удается формализовать».[30.]
При этом Р. Галиокбаров по этому поводу пишет: «Очевидно, что оценочность терминов «устойчивость» и «сплоченность» на практике вызывает массу затруднений, связанных с фактической идентичностью этих признаков. Ведь устойчивость предполагает определенную сплоченность лиц, совершающих преступления в составе организованной группы, а сплоченность подразумевает устойчивость преступного сообщества (преступной организации)» [14.]
В действующем уголовном законодательстве факт совершения преступления организованной группой принимается во внимание при конструировании многих статей, где данный признак выступает в качестве необходимого в квалифицированных видах составов. Статья 35 УК РФ устанавливает, что «преступление признается совершенным организованной группой, если оно совершено устойчивой группой лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений». Уголовный закон определяет только два обязательных признака организованной группы: первый - устойчивость личного состава группы и второй - целью объединения лиц в группу является совершение одного или нескольких преступлений. Однако указанных двух признаков организованной группы явно недостаточно, чтобы отграничить ее, например, от группы лиц по предварительному сговору, так как и та и другая обладают определенной устойчивостью и все лица, входящие в группу, также объединились с целью совершения преступления.
В связи с этим в следственной и судебной практике возникла проблема разграничения видов преступных групп, без решения которой невозможно вынесение законного и обоснованного приговора при совершении преступления группой лиц. Разграничение же видов преступной группы возможно лишь при правильном понимании сущности каждого отдельного вида и обоснованного формулирования признаков, которые характеризуют тот или иной вид преступной группы.
Сложность этой проблемы понимают не только практические работники правоохранительных органов, но и научные работники. Так, например, Н.Г. Иванов считает, что «отграничить группу по предварительному сговору от организованной практически невозможно».[21.]
В.М. Быков полагает, что «организованная преступная группа характеризуется следующими признаками: устойчивостью личного состава группы; целями объединения в группу - постоянное совершение преступлений; наличием в группе сформированной психологической структуры, в результате чего в группе выдвинулся лидер; распределением ролей при подготовке, совершении и сокрытии преступлений; планированием и подготовкой совершаемых группой преступлений; возможностью использования группой сложных способов подготовки, совершения и сокрытия преступлений; наличием в группе единой ценностно-нормативной ориентации; поддержанием в группе строгой дисциплины; заменой в группе личных отношений на деловые, основанные на совместном совершении преступлений; распределением в группе преступных доходов в соответствии с положением каждого члена в структуре группы; созданием в группе специального денежного фактора». [13.]
Следует отметить, что только два признака организованной группы указаны в п. 3 ст. 35 УК РФ - устойчивость личного состава группы и постоянное совершение преступлений - цель объединения группы. В связи с этим при квалификации группы как организованной эти обязательные признаки должны быть установлены. Другие признаки, на наш взгляд, носят факультативный характер, и поэтому установление всех этих признаков не является обязательным: достаточно установить большинство из них. Следует помнить, что некоторые факультативные признаки в некоторых группах могут просто отсутствовать или при расследовании и судебном рассмотрении уголовного дела их не удалось установить.
Но если обязательные признаки организованной группы, указанные в законе, и большинство факультативных установлены, то группа должна быть признана организованной.
Однако предложенная В.М. Быковым система признаков организованной группы вызвала к себе неоднозначное отношение, некоторые ученые подвергли ее критике. Так, Р.Р. Галиакбаров, рассматривая сформулированные выше признаки, полагает, что В.М. Быков «пытается толковать уголовно-правовые понятия организованной группы через признаки криминологического характера и что ни одного из перечисленных признаков в законе не содержится».[14.]
В постановлении Пленума Верховного Суда РФ № 5 от 25 апреля 1995г. дается несколько иное понятие организованной группы и ее признаков: под организованной группой следует понимать устойчивую группу из двух или более лиц, объединенных умыслом на совершение одного или нескольких преступлений. Такая группа характеризуется, как правило, высоким уровнем организованности, планированием и тщательной подготовкой преступления, распределением ролей между соучастниками».
Постановление Пленума Верховного Суда РФ № 1 от 17 января 1997 г. «О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм» также предпринимает попытку сформулировать признаки организованной преступной группы. Рассматривая банду как организованную устойчивую вооруженную группу из двух и более лиц, заранее объединившихся для совершения нападений на граждан или организации, Постановление указывает, что «об устойчивости банды могут свидетельствовать, в частности, такие признаки, как стабильность ее состава, тесная взаимосвязь между ее членами, согласованность их действий, постоянство форм и методов преступной деятельности, длительность ее существования и количество совершенных преступлений»
И еще в одном Постановлении Пленума Верховного Суда РФ - № 6 от 10 февраля 2000 года «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе» [10.] - правоприменителям предлагается еще один набор признаков организованной группы. В постановлении указано: «В соответствии с законом (статья 35 УК РФ) организованная группа характеризуется устойчивостью, более высокой степенью организованности, распределением ролей, наличием организатора и руководителя». Данное Постановление в отличие от предыдущих вводит новый признак организованной группы - наличие в группе организатора и руководителя. В этом случае Верховный Суд РФ высказал весьма верную позицию. Действительно, наличие в преступной группе лидера (организатора) является важным признаком организованной группы, так как только в преступных группах высокого психологического развития - организованных преступных группах и преступных организациях - феномен лидерства представлен в его классическом виде. В этих группах лидер проходит путь от лица, обладающего склонностью к лидерству и проявляющего эти склонности от случая к случаю, к подлинному руководителю, организатору преступной группы. Последнее по времени Постановление Пленума Верховного Суда РФ - № 29 от 27 декабря 2002 года «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое», отменившее п. 4 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 5 от 25 апреля 1995 года «О некоторых вопросах применения судами законодательства об ответственности за преступления против собственности», в котором давались понятие и признаки организованной группы, рассмотренные выше, содержит новые указания о признаках организованной группы. Так, «организованная группа, - указывается в Постановлении, - характеризуется, в частности, устойчивостью, наличием в ее составе организатора (руководителя) и заранее разработанного плана совместной преступной деятельности, распределением функций между членами группы при подготовке к совершению преступления и осуществлении преступного умысла».
Пленум Верховного Суда РФ предпринял попытку разъяснить, что понимать под устойчивостью организованной группы. Там, в частности указывается, что об устойчивости организованной группы может свидетельствовать не только большой временной промежуток ее существования, неоднократность совершения преступлений членами группы, но и их техническая оснащенность, длительность подготовки даже одного преступления, а также иные обстоятельства, например специальная подготовка участников организованной группы к проникновению в хранилище для изъятия денег (валюты) или других материальных ценностей.
Если с признаками организованной группы, указанными в рассматриваемом Постановлении, можно согласиться, то попытка разъяснения Верховным Судом РФ, что такое устойчивость организованной группы, оказалась не вполне удачной.
Анализируя, все пять Постановлений Пленума Верховного Суда РФ, при всех их разногласиях и разночтениях на признаки организованной группы, вырисовывается следующая картина:
1) большинство Постановлений указывают на устойчивость как признак организованной группы (4 из 5 Постановлений, 1995 г., 1997 г., 2000г., 2002 г.);
2) на наличие организатора, руководителя как признак организованной группы указывают два Постановления (2000 г., 2002 г.);
3) осуществление планирования и подготовки преступления как признак организованной группы называют 3 Постановления (1995 г., 1999 г., 2002 г.);
4) распределение ролей при совершении преступления между членами группы как признак ее организованности указывается в четырех Постановлениях (1995 г., 1999 г., 2000 г., 2002 г.).
Именно эти четыре признака в целом правильно раскрывают сущность организованной группы. Другие же признаки, которые также указываются в ряде проанализированных Постановлений: объединенность группы умыслом, высокий уровень организации группы, взаимосвязь и согласованность действий ее членов, постоянство форм и методов преступной деятельности, длительность существования и количество совершенных преступлений, - не могут рассматриваться в качестве самостоятельных признаков организованной группы.
Подводя итог, следует отметить, что назрела необходимость в срочном порядке подготовить и принять новое постановление Пленума Верховного Суда РФ, которое бы устранило указанные противоречия в рассматриваемых Постановлениях и дало бы обоснованные рекомендации и разъяснения по применению ст. ст. 33, 34, 35 УК РФ.
Итак, в свете положений постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2002 № 29 при квалификации грабежа по пункту «а» части третьей статьи 161 УК РФ судам следует иметь в виду, что совершение преступления организованной группой признается в случаях, когда в ней участвовала устойчивая группа лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений (часть третья статьи 35 УК РФ).
В отличие от группы лиц, заранее договорившихся о совместном совершении преступления, организованная группа характеризуется, в частности, устойчивостью, наличием в ее составе организатора (руководителя) и заранее разработанного плана совместной преступной деятельности, распределением функций между членами группы при подготовке к совершению преступления и осуществлении преступного умысла.
Об устойчивости организованной группы может свидетельствовать не только большой временной промежуток ее существования, неоднократность совершения преступлений членами группы, но и их техническая оснащенность, длительность подготовки даже одного преступления, а также иные обстоятельства (например, специальная подготовка участников организованной группы к проникновению в хранилище для изъятия денег (валюты) или других материальных ценностей).
При признании этих преступлений совершенными организованной группой действия всех соучастников независимо от их роли в содеянном подлежат квалификации как соисполнительство без ссылки на статью 33 УК РФ.
Если лицо подстрекало другое лицо или группу лиц к созданию организованной группы для совершения конкретных преступлений, но не принимало непосредственного участия в подборе ее участников, планировании и подготовке к совершению преступлений (преступления) либо в их осуществлении, его действия следует квалифицировать как соучастие в совершении организованной группой преступлений со ссылкой на часть четвертую статьи 33 УК РФ.
2.2 Грабеж, совершенный с незаконным проникновением в жилище, помещение либо иное хранилище
Незаконное проникновение в жилище характеризует как место совершения хищения, так и способ приобретения виновным доступа к похищаемому имуществу (проникновение в указанные места).
Понятие «жилище» охватывает собой помещение, предназначенное для постоянного или временного проживания (индивидуальный дом, номер в отеле, квартира). Не считаются жилищем помещения, не предназначенные или не приспособленные для проживания, например обособленные от жилых построек погреба, амбары, гаражи и другие хозяйственные сооружения.
Верховный Суд РСФСР в Обзоре судебной практики по делам о хищениях обратил внимание на то, что действия лиц, совершающих грабежи граждан, занятых на строительстве железных дорог, ЛЭП, участников геологических и изыскательских партий, охотничьих промыслов, проживающих в вагончиках, сборных домах, палатках и других помещениях, в которых находится их имущество, следует квалифицировать как хищение чужого имущества с незаконным проникновением в жилище. Однако к жилищу нельзя относить любое место временного нахождения людей, не предназначенное для проживания (например, купе поезда, каюту теплохода, кабину и кузов грузовика, салон легкового автомобиля, больничную палату, шалаш, сеновал и аналогичные места, где люди остановились на ночлег, для принятия пищи и т.д.). Вместе с тем ограбление каюты, служащей временным жилищем для команды теплохода, может квалифицироваться как грабеж, совершенный с проникновением в жилище.[20.]
Помещение — это строения и сооружения независимо от формы собственности, предназначенные для нахождения людей или размещения материальных ценностей в производственных или иных служебных целях (п. 3 примечания к ст. 158 УК РФ).
При этом к иным хранилищам относятся хозяйственные помещения, обособленные от жилых построек, участки территории, магистральные трубопроводы, иные сооружения независимо от форм собственности, которые оборудованы ограждением либо техническими средствами или обеспечены иной охраной (скажем, военизированной или просто сторожами) и предназначены для постоянного или временного хранения материальных ценностей.
Необходимо отметить, что не могут рассматриваться в качестве хранилищ участки территории (акватории), предназначенные не для хранения, а для выращивания какой-либо продукции (сады, огороды, бахчи, выпасы для скота и т.п.), даже если они находятся под охраной. Не огражденная и не охраняемая площадка также не может быть признана хранилищем. Например, хищение материальных ценностей с открытой платформы товарного вагона не рассматривается как грабеж с проникновением.
Следует заметить, что если виновный имел свободный доступ в жилое помещение либо вошел туда на законных основаниях как гость, слесарь, электромонтер, маляр и т.д., то совершение им грабежа не дает основания для квалификации его действий в качестве грабежа, совершенного с проникновением в жилище.
П.18 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2002 № 29 указывает, что под незаконным проникновением в жилище, помещение или иное хранилище следует понимать противоправное тайное или открытое в них вторжение с целью совершения кражи, грабежа или разбоя. Проникновение в указанные строения или сооружения может быть осуществлено и тогда, когда виновный извлекает похищаемые предметы без вхождения в соответствующее помещение.
Данный квалифицирующий признак грабежа будет иметь место только при наличии всех компонентов, образующих понятие «грабеж с проникновением в жилище, помещение или иное хранилище». Так, похищение вещей с подоконника открытого окна без вторжения в жилое помещение не образует состава преступления, предусмотренного п. «в» ч. 2 ст. 161 УК РФ. И наоборот, похищение вещи, совершенное на глазах у хозяев с их балкона с помощью кошки, спущенной на шлейке с верхнего этажа, образует грабеж с проникновением в жилище.[20.]
Таким образом, проникновение означает тайное или открытое вторжение в указанные места со специальной целью — совершить оттуда хищение, оно может учиняться с преодолением препятствий или без этого, а равно с помощью приспособлений, позволяющих извлечь вещи из места их нахождения без личного проникновения субъекта в соответствующее хранилище или жилище.
2.3 Грабеж, совершенный с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия
Специфическим квалифицирующим признаком является совершение грабежа, соединенного с насилием, не опасным для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия (п. «г» ч. 2 ст. 161 УК РФ). Применение насилия при завладении имуществом существенным образом меняет характер и степень общественной опасности грабежа. Объектом этого преступления являются не только отношения собственности, но и личность потерпевшего, подвергнувшегося насилию. В силу указанных особенностей насильственный грабеж можно рассматривать как самостоятельную форму хищения.
В специальной учебной литературе отмечается, что дифференциация форм хищения на насильственные и ненасильственные криминологически и юридически обоснована. В криминологических исследованиях давно подмечено, что корыстно-насильственные преступления против собственности характеризуются рядом специфических признаков, свидетельствующих о более высокой опасности, как самих деяний, так и лиц, их совершающих. Уголовный кодекс РФ заметно усиливает ответственность в тех случаях, когда завладение чужим имуществом происходит в насильственных формах. Это связано с тем, что данные преступления посягают не только на собственность, но и на личность потерпевших. В иерархии социальных ценностей личность стоит выше имущества.[28.]
Предлагаемое деление позволяет избежать многих ошибок в квалификации хищений, связанных с тем, что способу изъятия имущества (тайно, открыто, путем обмана) иногда придается более существенное значение, нежели факту применения насилия. Между тем применение насилия, опасного для здоровья, характеризует содеянное как разбой.
Пленум Верховного Суда РСФСР в постановлении № 2 от 4 мая 1990 г. обратил внимание судов на ошибки при квалификации завладения чужим имуществом путем приведения потерпевших в бессознательное состояние с помощью снотворных и других веществ. При этом Верховный Суд исходил из того, что причинение вреда личности (приведение ее в бессознательное состояние указанным способом есть насилие) имеет решающее значение для квалификации. Окончательный выбор нормы зависит от того, представляло ли использованное средство опасность для жизни или здоровья потерпевшего.
С.М. Кочои отмечает: «Насилие при грабеже не охватывает и, по нашему мнению, не должно охватывать квалифицированные его виды, в частности истязание при отягчающих обстоятельствах (в отношении двух и более лиц; в отношении женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности; в отношении заведомо несовершеннолетнего или с применением пытки и т.д.). Само по себе такое насилие наказуемо лишением свободы на срок от трех до семи лет (ч. 2 ст. 117 УК РФ), т.е. также как и насильственный грабеж (ч. 2 ст. 161 УК РФ). Степень опасности этих преступлений одинакова. При таких обстоятельствах грабеж не должен поглощать истязание».[25.]
При этом насильственный грабеж следует отграничивать, с одной стороны, от простого грабежа без насилия (ч. 1 ст. 161 УК РФ), с другой - от разбоя, необходимым элементом которого является применение насилия, опасного для жизни и здоровья (ст. 162 УК РФ). Хотя в судебной практике встречается ошибочное представление, будто любые насильственные действия при хищении, не подпадающие под признак разбоя, следует рассматривать как насильственный грабеж. Как следует из приведенного постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2002 №29, насилие в грабеже и разбое используется преступником для лишения потерпевшего возможности сопротивляться либо принуждения его к передаче имущества виновному.
Следует отметить, что во многих отношениях разбой по характеру и степени общественной опасности смыкается с насильственным грабежом. При сравнении санкции за простой грабеж (ч. 1 ст. 161 УК РФ), насильственный грабеж (ч. 2 ст. 161 УК РФ) и разбой (ч. 1 ст. 162 УК РФ), можно сделать вывод, что насильственный грабеж ближе к разбою, чем к грабежу без насилия.
При этом одним из способов насильственного грабежа является приведение потерпевшего в беспомощное состояние путем применения одурманивающих веществ, не представляющих опасности для его жизни или здоровья, и последующее изъятие имущества этого лица. Если же при этом применялись сильно действующие или ядовитые вещества, представляющие
угрозу для жизни или здоровья, содеянное квалифицируется как разбой). Для определения свойств и характера действий веществ, примененных при совершении преступления, может быть назначена экспертиза. В спорных случаях, когда не удалось установить, создавало ли примененное вещество опасность для жизни или здоровья, содеянное квалифицируется как насильственный грабеж.
Способом совершения грабежа может служить также конкретизированная угроза применения насилия, не опасного для жизни и здоровья: нанести побои, ограничить свободу и т.д. В случаях, когда по содержанию угрозы и обстановке преступления нельзя сделать определенный вывод о существующей опасности для жизни или здоровья, завладение имуществом под угрозой насилия следует квалифицировать как грабеж. Если же при неопределенности словесной угрозы характер действия виновного и обстановка дают основания полагать о реальной опасности для жизни или здоровья потерпевшего, содеянное следует квалифицировать как разбой (например, при угрозе огнестрельным или холодным оружием). При грабеже, в отличие от вымогательства (ст. 163 УК РФ), преступник угрожает немедленным применением насилия.
Вопрос о квалификации грабежа, соединенного с угрозой применения насилия, не опасного для жизни или здоровья, долгое время считался спорным. Теперь этот вопрос решен в законодательном порядке: в п. «г» ч. 2 ст. 161 УК говорится об угрозе применения насилия, не опасного для жизни или здоровья. Однако по этому вопросу С.М. Кочои пишет: «Нельзя устанавливать одинаковую ответственность за реальное применение насилия и угрозу его применения в одной и той же норме. Очевидно, степень общественной опасности этих действий не совпадает. Угроза причинения насилия, не опасного для жизни и здоровья, сама по себе в УК даже не наказуема. На это обстоятельство обращено внимание, например, в ст. 163 УК РФ (а также в ч.ч. 1 ст.ст. 179, 321 и в ст. 296 УК РФ). В части первой этой статьи установлена ответственность за угрозу применения насилия, а во второй и третьей — за реальное его применение. Поэтому ответственность за их совершение в ст. 161 УК РФ также следовало дифференцировать с целью обеспечения принципа справедливости (ст. 6 УК РФ)».[25.] Ст. 161 УК РФ п. 2 , под пунктах а), в), г), д), наказывается лишением свободы на срок от двух до семи лет со штрафом в размере до десяти тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до одного месяца либо без такового.
2.4. Грабеж, совершенный в крупном и особо крупном размере
Одним из квалифицирующих признаков состава грабежа является грабеж, совершенный в определенном размере, регламентируемым законодательством. Поскольку, «размер» крупного или особо крупного размера хищения свойственен нескольким преступлениям против собственности, его разъяснение со стороны закона следует читать в примечанием 2 к ст.158 УК РФ.
До недавнего времени крупным размером, в соответствии с примечанием 2 к ст.158 УК РФ, признавалась стоимость имущества в пятьсот раз превышающая минимальный размер оплаты труда, установленный законодательством РФ на момент совершения преступления.
Размер хищения в качестве крупного определяется только и исключительно суммарной стоимостью похищенного в денежном выражении. Такие натуральные и экономические критерии, как вес, объем, количество и т.п., учитываться при определении размера хищения не могут.
Если совершено не одно, а несколько обособленных друг от друга по месту, источником, способу учинения хищения, в которых реализован самостоятельно возникший умысел виновных на изъятие чужого имущества, суммирование стоимости похищенных вещей в каждом отдельном преступлении при исчислении размера грабежа в качестве крупного не допускается. Исключение составляет лишь единое продолжаемое хищение, в котором отдельные тождественные акты, охватываемые единым умыслом, составляют эпизоды одного растянутого во времени преступления. Также как хищение в крупных размерах должно квалифицироваться и совершение несколько хищений чужого имущества, общая стоимость которого пятисоткратно превышает минимальный размер оплаты труда, если они совершены одним способом и при обстоятельствах свидетельствующих об умысле совершить хищение в крупных размерах.
При совершении грабежа группой лиц по предварительному сговору или организованной группой стоимость похищенного каждым ее участником в отдельности также может суммироваться, так как речь идет об одном преступлении. Если общий размер такого грабежа в денежном выражении достигает предела, установленного законом для «крупного размера», действие каждого из участвующих в преступлении лиц надлежит квалифицировать по п. «б» ч.3 ст.161 УК РФ. При этом полученная каждым соучастником группового хищения, при последующем дележе преступно приобретенных ценностей влияние на квалификацию их действий не оказывает, поскольку все они - соисполнители грабежа, совершенном в крупном размере. Такой же позиции придерживается автор учебного пособия Л.О. Кругликов: «если хищение носило групповой или многоэпизодовый характер, то крупный размер похищенного может вменяться лишь тем лицам, которые участвовали в качестве исполнителей или иных соучастников в эпизодах, которыми в общей сложности причинен ущерб свыше 1 миллиона рублей, независимо от того, сколько имущественных ценностей досталось каждому из них при дележке похищенного».[41.]
Следует обратить внимание на особый порядок определения размера материального ущерба, причиненного грабежом и подлежащего возмещению в судебном порядке. Для исчисления размера причиненного ущерба « необходимо учитывать стоимость имущества на день принятия решения о возмещении вреда с ее последующей индексацией на момент исполнения приговора».
Как видно из представленной информации, «размер» квалифицирующего признака грабежа до недавнего времени был взаимосвязан с минимальным размером оплаты труда. Следует сказать, что в настоящий момент несколько иное количественное значение применяется законодателем в судебной практике.
В течение времени, когда существовало определение крупного размера хищения, зависящего от минимального размера оплаты труда, порождалось достаточное количество толкования и, как следствие, разные суммы «крупного или особо крупного размера» грабежа.
В современных социально-экономических условиях принятие федеральным законодателем решения о повышении минимального размера оплаты труда не может рассматриваться как издание закона, устраняющего или смягчающего уголовную ответственность за хищение.
Размер похищенного определяется стоимостью такого имущества. По этому вопросу Пленум Верховного Суда РФ в упомянутом выше постановлении от 25.04.1995г. № 5 дал указание судам: «При определении стоимости имущества, ставшего предметом преступления, следует исходить, в зависимости от обстоятельств приобретения его собственником, из государственных розничных, рыночных или комиссионных цен на момент совершения преступления, при отсутствии цены стоимость определяется на основании заключения экспертов».
Размер хищения, установленный в уголовном законе как крупный, исчисляется из произведения постоянной величины кратности и изменяемой иным законодательством величины минимального размера о платы труда, а потому не только кратность, но, по замыслу законодателя, и минимальный размер оплаты труда в одинаковой степени определяют квалификацию преступления. Следовательно, минимальный размер оплаты труда в контексте данной бланкетной нормы является вовсе не некоей условной единицей расчета в сугубо социально-экономических целях, а реальным и конкретным критерием для правоприменителя, определяющим квалифицирующий признак преступления, его тяжесть и иные последствия. О том, что законодатель придал минимальному размеру оплаты труда именно такое значение, свидетельствует оговорка, что этот размер учитывается «на момент совершения преступления».
В противном случае такая оговорка не имела бы смысла.
В литературе отмечено, понятие крупного размера хищения может изменяться на протяжении действия нормы в зависимости от конкретных условий места и времени. При этом ни законодатель, ни правоприменитель не должны освобождаться от обязанности устанавливать объективное содержание такого меняющегося признака состава хищения, как его крупный размер. Как правило, повышающееся благосостояние общества будет приводить к увеличению стоимостного выражения крупного размера кражи, понижение же уровня благосостояния должно снижать порог представлений о нем. Уголовный закон учитывает это с помощью оценочных понятий и на основе бланкетных норм.
С юридико-технической точки зрения законодатель в примечании 2 к статье 158 УК Российской Федерации заменил фактически оценочное понятие «крупный размер кражи» формальным признаком, определив такой размер через 500-кратный минимальный размер оплаты труда, установленный законодательством Российской Федерации на момент совершения деяния (т.е. с помощью бланкетной нормы).
Однако при этом ни в законодательстве того периода о минимальном размере оплаты труда, ни тем более в отсылающем к нему УК РФ не сформулированы какие-либо определенные требования и гарантии, которые обеспечивали бы, что минимальный размер оплаты труда, сопоставляя который со стоимостью похищенного можно определить кражу как совершенную в крупном размере, должен изменяться в зависимости от объективных процессов, в частности не может отставать от роста общественного богатства или, напротив, от обесценивания денег, чем, во всяком случае (по существу или лишь внешне) будет обусловливаться рост заработной платы. Тогда можно было бы принимать изменение минимального размера оплаты труда как показатель, способный отражать (в том числе в совокупности с каким-либо установленным в законе коэффициентом его кратности) объективное содержание крупного размера хищения. При этом в зависимости от характера развития такие изменения минимального размера оплаты труда могли бы опосредовать - в целях определения крупного размера хищения - как сохранение одного и того же реального материального содержания этого признака, так и изменение воли законодателя, вводящего более строгие (отягчающие) либо менее строгие (смягчающие) условия уголовной ответственности.
Таким образом, использование в уголовном законе для определения такого квалифицирующего признака хищения, как его крупный размер, формальной условной единицы, а именно 500-кратного минимального размера оплаты труда, изменения которого не обнаруживают необходимой объективной обоснованности, позволяющей дать реальную характеристику тяжести совершенного преступления, противоречит общеправовым требованиям определенности норм об уголовной ответственности и не согласуется с конституционными принципами равенства, справедливости и соразмерности, исключающими произвольное содержание уголовного закона.
Подобная проблема в определении размера «крупного или особо крупного» размера хищения, была решена при указании законодателем четко регламентированной суммы, разграничивающей данную группу квалифицирующих признаков хищения.
Итак, крупным размером признается на современном этапе стоимость имущества, превышающая двести пятьдесят тысяч рублей, а особо крупным - один миллион рублей. Таким образом, установленный минимальный предел крупного размера одновременно служит верхней границей некрупного хищения (в том числе и грабежа).
До недавнего времени считалось, что если лицо, совершившее разбойное нападение, причинило потерпевшему значительный ущерб, похитив имущество, стоимость которого в силу пункта 4 примечания к статье 158 УК РФ не составляет крупного размера, содеянное при отсутствии других отягчающих обстоятельств, указанных в частях второй и третьей статьи 161 УК РФ, надлежит квалифицировать по части первой данной статьи. Однако в случаях, когда лицо, совершившее грабеж, имело цель завладеть имуществом в крупном размере, но фактически не завладело им либо завладело имуществом, стоимость которого не превышает пятисот минимальных размеров оплаты труда, его действия надлежит квалифицировать по части второй статьи 161 УК РФ как грабеж, совершенный в целях завладения имуществом в крупном размере.
Определяя размер похищенного имущества, следует исходить из его фактической стоимости на момент совершения преступления. При отсутствии сведений о цене стоимость похищенного имущества может быть установлена на основании заключения экспертов.
К настоящему времени законодательно были определены не только количественные размеры «крупного и особо крупного размера». Также были внесены и поправки - особо квалифицирующим признаком грабежа является его совершение в крупном размере (п. «д» ч.2 ст. 161 УК РФ в новой редакции). В то же время, п. «б» ч. 3 ст. 161 УК РФ предусматривает ответственность за грабеж, совершенный в целях завладения имуществом в особо крупном размере.
Представить себе совершение нападения «в крупном размере» невозможно. Очевидно, этот признак относится к последствию грабежа - изъятию имущества. Поэтому, толкуя положения закона буквально, необходимо прийти к выводу о том, что для квалификации грабежа по п. «б» ч. 3 ст. 161 УК РФ необходимо наступившее общественно опасное последствие, выражающееся в завершившемся изъятии имущества на сумму свыше двухсот пятидесяти тысяч рублей. Наказание за данное преступление назначается в виде лишения свободы на срок от шести до двенадцати лет со штрафом в размере одного миллиона рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до пяти лет либо без токового.
В заключении необходимо отметить, что поскольку цель есть желаемый конечный результат преступной деятельности, для квалификации грабежа по п. «б» ч. 3 ст. 161 УК РФ, достаточно установить, что виновный, совершая преступление, желал завладеть имуществом на сумму более одного миллиона рублей, даже если осуществить до конца свой преступный умысел он не сумел по независящим от его воли причинам.
Вывод: В соответствии с Федеральным законом РФ от 19.06.2000 г. № 82-ФЗ «О минимальном размере оплаты труда» (в ред. от 29.12.2004г.) с 1 января 2005г. для различных исчислений применяются базовые суммы 100 и 720 руб. Таким образом, имеет место пробел в законодательстве, а именно: в связи с изменением МРОТ, как и прежде, остался, не урегулирован вопрос о роли МРОТ в возникновении административно-правовых и уголовно- правовых отношений. Итак, при квалификации деяния как хищения в качестве одного МРОТ следует принимать сумму, равную 720 руб., (800 руб. - с 01.09.2005г.; 1100 руб.- с 01.05.2006г).
Были рассмотрены автором квалифицирующие обстоятельства, которые свидетельствуют о повышенной общественной опасности преступного посягательства, а, следовательно, при их наличии суд вправе назначить более суровое наказание. Необходимым условием правильной квалификации преступления является точное разграничение преступлений по всем элементам состава преступления. Если грабеж совершен по предварительному сговору группой лиц, то каждый из участников несет ответственность за преступление в полном объеме похищенного, независимо от доставшейся ему роли.
ГЛАВА 3 РАЗГРАНИЧЕНИЕ ГРАБЕЖА СО СМЕЖНЫМИ СОСТАВАМИ ПРЕСТУПЛЕНИЙ
преступление грабеж мошенничество
3.1 Грабеж и кража
Закон традиционно определяет грабеж как открытое хищение чужого имущества. Следовательно, по способу действия грабеж представляет прямую противоположность краже. Поэтому для квалификации грабежа решающее значение имеет отграничение его от кражи.
Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 27.12.2002 №29 определил, что Открытым хищением чужого имущества, предусмотренным статьей 161 УК РФ (грабеж), является такое хищение, которое совершается в присутствии собственника или иного владельца имущества либо на виду у посторонних, когда лицо, совершающее это преступление, сознает, что присутствующие при этом лица понимают противоправный характер его действий независимо от того, принимали ли они меры к пресечению этих действий или нет.
Типичным грабежом является «рывок», то есть внезапный захват имущества путем срывания головного убора, выхватывания из рук портфеля, сумки и т.д. При этом преступник рассчитывает на неожиданность своих действий для потерпевшего и окружающих, на их запоздалую реакцию, растерянность, испуг. Он не скрывает своего намерения завладеть чужим имуществом, его действия носят более дерзкий, вызывающий характер, чем при краже. Грабитель не только игнорирует волю потерпевшего и мнение окружающих, но и демонстрирует готовность преодолеть возможное сопротивление. Оставаясь ненасильственным преступлением, простой грабеж (ч. 1 ст. 161 УК РФ) представляет собой как бы ступень к насилию, чем определяется его повышенная опасность.[28.]
Традиционно грабежом считается изъятие имущества в присутствии не только собственника, владельца или иного лица, владеющего имуществом, но и посторонних. К числу посторонних не относятся соучастники грабителя, присутствующие на месте преступления, а также его близкие (родственники приятели), со стороны которых виновный не ожидает какого-либо, противодействия.
Разумеется, если лица, присутствующие при изъятии имущества, не сознают его противоправного характера и виновный на это рассчитывает, содеянное является кражей, а не грабежом.
Открытым является хищение, то есть грабеж, которое преступник вначале намеревался совершить тайно, но, будучи застигнутым, продолжил на глазах у потерпевшего или других лиц. Такое «перерастание» кражи в грабеж возможно до полного завладения имуществом.
Необходимо отметить, что перерастание кражи в грабеж при изложенных обстоятельствах возможно только до полного завладения имущества и получения возможности им распорядиться, так как с этого момента кража считается оконченной. Грабеж также считается оконченным с момента завладения виновным чужим имуществом и получения возможности распоряжаться им как собственным.
Однако, если же лицо пыталось совершить хищение тайно, но было застигнуто на месте преступления и, спасаясь от преследования, бросило похищенное, его действия не могут квалифицироваться как грабеж.
В специальной учебной литературе подчеркивается, что не может идти речь о «перерастании» кражи в грабеж, если потерпевший или присутствующие при этом посторонние только заподозрили кражу, но убедились в пропаже имущества после его завладения.[28.] В данном случае речь может идти только о краже.
Грабеж, как форма хищения, отвечает всем объективным и субъективным признакам хищения. В частности, для квалификации содеянного как грабежа необходимо установить наличие прямого умысла на обращение чужого имущества в свою пользу и корыстной цели. В содержание умысла виновного при грабеже должен входить и открытый способ изъятия имущества.
С субъективной стороны кража предполагает прямой умысел и корыстную цель. При этом умысел виновного охватывает собой и тайный способ совершаемого им посягательства. Если лицо полагает, что очевидцы учиняемого им преступления отсутствуют, но на самом деле хищение наблюдается посторонними гражданами, а субъект этого не сознает, то содеянное нельзя считать грабежом, а надлежит квалифицировать в соответствии с направленностью умысла как кражу1. При этом подтверждением умысла на совершение кражи служит выполнение им определенных действий, которые направлены на то, чтобы похитить имущество скрытно, незаметно от потерпевшего и посторонних.
Следует отметить, что квалифицирующие признаки грабежа в ч. 2 ст. 161 УК РФ в основном аналогичны квалифицирующим признакам кражи.
Специфическим квалифицирующим признаком является совершение грабежа, соединенного с насилием, не опасным для жизни или здоровья, либо
с угрозой применения такого насилия (п. «г» ч. 2 ст. 161 УК РФ). Применение насилия при завладении имуществом существенным образом меняет характер и степень общественной опасности грабежа. Объектом этого преступления являются не только отношения собственности, но и личность потерпевшего, подвергнувшегося насилию.
При этом важно указать, что насилие, применяемое виновным с целью избежать задержания после окончания кражи, не свидетельствует о перерастании ее в грабеж.[26.]
Таким образом, отличительными признаками грабежа от кражи является, прежде всего, «открытость» совершения хищения при грабеже и наоборот «тайность» хищения при краже, а также наличие умысла на совершения насилия, демонстрация готовности применить насилие не опасное для жизни и здоровья потерпевшего либо угроза применения такого насилия, которая представляет собой форму психического насилия. При этом насилие в грабеже используется преступником для лишения потерпевшего возможности сопротивляться либо принуждения его к передаче имущества виновному, то есть такой отличительный признак как «наличие насилия» непосредственно связан с открытостью хищения.
При наличии умысла у преступника на совершение кражи скрытно от потерпевшего и окружающих, даже если при этом его действия замечены потерпевшим или посторонними, но субъект этого не видит и не осознает, то преступление квалифицируется как кража. Применение им насилия после окончания хищения с целью избежать задержания не влечет перерастания кражи в грабеж.
3.2 Грабеж и мошенничество
Мошенничеству как одной форм хищения присущи все признаки хищения. Так, под хищением в статьях настоящего Кодекса понимаются совершенные с корыстной целью противоправные безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества.
Основной объект хищений по объему совпадает с родовым объектом посягательств против собственности и охватывает собой отношения собственности в сфере производства или потребления и в распределительной сфере.
Дальнейшая конкретизация объекта хищения позволяет выявить наличие у его отдельных форм и видов дополнительных объектов, в качестве которых, например, выступают: волевая сфера психики потерпевших, их телесная неприкосновенность или свобода — при грабеже (ст. 161), здоровье личности — при разбое (ст. 162), свобода волеизъявления граждан — при мошенничестве (ст. 159). Следует отметить, что дополнительные объекты преступления у грабежа и мошенничества различные.
По прямому предписанию приведенных статей УК РФ предметом хищения является чужое имущество, а при мошенничестве (ст. 159 УК РФ), кроме того, и право на имущество.
Способом завладения чужим имуществом является обман собственника или иного владельца имущества. В юридической литературе отмечается, что в теории уголовного права выработаны разные определения мошеннического обмана. В действующем уголовном законе такое определение отсутствует. Оно содержалось в примечании к ст. 187 УК РСФСР 1922 года. По нашему мнению, такое определение необходимо включить в действующий УК РФ 1996 г., изложив его в примечании к ст. 159 УК РФ, где предусмотреть, что под мошенническим обманом следует понимать искажение истины или умолчание о ней, приведшие к введению другого лица в заблуждение относительно нее.[22.]
Таким образом, виновный вводит потерпевшего в заблуждение искажением фактов или умолчанием об известных ему обстоятельствах. Так, в результате обмана потерпевший сам передает преступнику свое имущество (право на имущество). Добровольность передачи имущества при этом мнимая, так как обусловлена обманом. При этом способом завладения имущества может быть как обман, так и злоупотребление доверием в любых его формах.
Грабеж, напротив, является открытым хищением, когда лицо, совершаемое хищение, сознает, что присутствующие при этом лица понимают характер его противоправных действий, но игнорируют данное обстоятельство. При этом грабеж может осуществляться посредством такого способа завладения чужого имущества как применение насилия или угрозы применения насилия (психическое насилие).
В отличие от грабежа мошенничество осуществляется посредством обмана или злоупотребления доверием, которое сводится к тому, что виновный путем уверений или умолчаний создает с у потерпевшего уверенность в правомерности и выгодности для него передачи имущества или права на него.[26.] Так, грабеж и мошенничество отличаются между собой, прежде всего, по способу изъятия имущества у собственника или иного владельца.
С. Щепалов считает, что мошенничество не менее опасно, чем прямые грабежи и кражи. Во-первых, потерпевший так же безоружен перед мошенником, как связанная по рукам и ногам жертва. Мошенник в отличие от грабителя и разбойника обезоруживает потерпевшего не физически, а морально. Во-вторых, мошенничество имеет очень высокую степень латентности: зарегистрированные преступления - лишь малая верхушка айсберга. Мошенничество «изящно» и почти не оставляет следов: волеизъявления потерпевшего и преступника внешне совпадают, мошенническая сделка имеет вид обычного договора и маскируется под гражданское правоотношение. Общественную опасность деянию придает неправильное восприятие. Потерпевший неправильно понимает сущность сделки, умысел контрагента-мошенника. Понятно, что преступление, состав которого связан со столь неочевидными обстоятельствами, легко может остаться нераскрытым.[37.]
При этом состав мошенничества давно привлекает внимание правоохранительных органов и ученых. В его понимании ученые и правоприменители практически единодушны: субъективная сторона мошенничества предполагает прямой умысел. Виновный осознает, что вводит в заблуждение потерпевшего либо заведомо использует его доверие для получения чужого имущества и завладения им, и желает этого. Должно быть установлено, что виновный заранее знал, что не будет выполнять взятые обязательства.
Той же позиции придерживается и высшая судебная инстанция, требуя установления заранее возникшего умысла.
«Однако, - отмечает М. Шагиахметов, - доказывание субъективной стороны мошенничества - главная трудность ст. 159 УК РФ. Завладение чужим имуществом осуществляется мошенниками под прикрытием разного рода притворных сделок, без видимых нарушений закона. Вскрыть обман и квалифицировать эти действия как мошенничество, понятно, очень нелегкая задача: преступники заметают следы, распоряжаются полученным имуществом через специально созданные подставные юридические лица. Следственные работники стараются не связываться с такими делами, возбуждая производство только по самым одиозным и наиболее простым для доказывания фактам».[38.]
Таким образом, несовершенство состава мошенничества, заключающееся в указании на способ причинения имущественного ущерба, помимо собственно обмана или злоупотребления доверием закономерно влечет и проблемы процессуального характера. Вопрос касается доказывания. Связывая наступление уголовной ответственности именно с хищением, законодатель оставляет тем самым широкую лазейку для преступников. Для инкриминирования мошенничества следствию необходимо доказать, что:
1) у подследственного был прямой умысел именно на хищение;
2) умысел возник до получения имущества или приобретения права на имущество.
Доказать же факт возникновения прямого умысла до хищения представляется крайне сложно. По этой причине следственные органы вынуждены зачастую идти по пути инкриминирования мошенничества лишь лицам, совершившим многоэпизодные мошенничества. «Понятно, что если подследственный несколько раз брал в долг деньги и ни разу не вернул, то «прикинуться дурачком» ему труднее. Первый раз - случайность, второй -совпадение, а третий такой же случай - уже закономерность. Однако мошенники ухитряются «выкручиваться» и здесь».[37.]
Также следует отметить, что в качестве одного из квалифицированных признаков мошенничества выступает совершение этого преступления лицом с использованием своего служебного положения (п. «в» ч. 2 ст. 159 УК РФ), в числе квалифицирующих признаков грабежа этот признак отсутствует. Квалифицирующие признаки мошенничества в основном совпадают с соответствующими квалифицирующими признаками кражи. Некоторую особенность представляет разграничение неоднократных и продолжаемых хищений путем мошенничества. Нередки случаи, когда на основании однажды представленного подложного документа лицо неоднократно получало денежные выплаты (пенсию, надбавку за классность, выслугу лет и т.д.). Такие действия не образуют неоднократности, но являются единым продолжаемым преступлением.
Так, форма хищения мошенничество обладает всеми его признаками. Но от других форм хищения мошенничество отличается, прежде всего, специфическим способом. Виновный завладевает имуществом (или приобретает право на имущество) путем обмана или злоупотребления доверием собственника или лица, в ведении которого либо под охраной которого находится имущество.
Среди конкретных видов обмана распространены случаи получения денег или иного имущества путем ложных обещаний: под предлогом оказания помощи в приобретении дефицитного товара, в прописке, получении жилой площади, поступлении в учебное заведение, изменении судебного приговора и т.д. Жертвами подобных преступлений легко становятся лица, ищущие окольные пути для достижения своих целей. [28.] Получение денег под условием выполнения обязательства, в последующем не выполненного, может квалифицироваться как мошенничество, если установлено, что обвиняемый не имел намерения выполнять взятое обязательство, и преследовал цель завладеть деньгами.
3.3 Грабеж и разбой
Разбой представляет собой наиболее опасную насильственную форму хищения. Это преступление посягает на два объекта: собственность и личность (жизнь и здоровье потерпевшего). При этом даже разбой без отягчающих обстоятельств (ч. 1 ст. 162 УК РФ) относится к тяжким преступлениям. Закон определяет разбой как нападение в целях хищения чужого имущества, совершенное с применением насилия, опасного для жизни или здоровья, либо угрозой применения такого насилия (ч. 1 ст. 162 УК РФ).
Нападение при разбое представляет собой активное и внезапное для потерпевшего агрессивное действие, создающее реальную опасность немедленного и непосредственного применения насилия над личностью подвергшегося нападению с целью завладения соответствующим имуществом. В отличие от грабежа, являющегося открытым похищением, разбойное нападение может быть открытым или же незаметным для потерпевших (прицеливание из засады, подкрадывание к потерпевшему сзади и нанесение удара, нападение на спящего и др.).
Насилие при разбойном нападении может быть применено к собственнику или к лицу, в обладании или под охраной которого находится имущество, а также к любому другому лицу, которое, по мнению преступника, может помешать его преступным действиям. Насилие при разбое представляет столь высокую опасность, что это преступление признается оконченным с момента применения насилия, когда оно предшествует (наиболее типичная ситуация) изъятию имущества. Это непосредственно вытекает из формулировки закона «нападение с целью хищения». Во всем остальном данное преступление соответствует общим признакам хищения. Признание разбоя оконченным преступлением с момента нападения («усеченный» состав хищения) отвечает задаче приоритетной защиты жизни и здоровья, однако применение насилия в процессе начавшегося изъятия имущества или даже непосредственно после него в целях удержания похищенного также образует состав разбоя.
Во многом разбой по характеру и степени общественной опасности смыкается с насильственным грабежом. Так, при сравнении санкции за простой грабеж (ч. 1 ст. 161 УК РФ), насильственный грабеж (ч. 2 ст. 161 УК РФ) и разбой (ч. 1 ст. 162 УК РФ), можно сделать вывод, что насильственный грабеж ближе к разбою, чем к грабежу без насилия.
Таким образом, следует подчеркнуть, что разбой отличается от насильственного грабежа тем, что применяемое при разбое насилие является опасным для жизни и здоровья. Опасность насилия определяется, прежде всего, по его последствиям, исходя из реального вреда, причиненного здоровью потерпевшего. В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2002 №29 говорится, что под насилием, опасным для жизни или здоровья потерпевшего, следует считать такое насилие, которое повлекло причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью потерпевшего, а также причинение легкого вреда здоровью, вызвавшего кратковременное расстройство здоровья или незначительную стойкую утрату общей трудоспособности.
Признаки перечисленных видов вреда здоровью указаны в ст. 111, 112, 115 УК РФ. При наличии последствии, указанных в данных статьях кодекса, возникших в результате совершения разбоя дополнительной квалификации по этим статьям не требуется. Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью является одним из квалифицирующих признаков разбоя (п. «в» ч. 3 ст. 162 УК РФ).
При этом как разбой квалифицируется также нападение в целях хищения имущества, соединенное с насилием, которое вообще не причинило вреда здоровью, однако создавало реальную опасность для жизни или здоровья потерпевшего. Верховный Суд РСФСР признал разбоем, а не грабежом нападение, в ходе которого нападавшие сбили потерпевшего с ног и нанесли ему удары ногами по голове и другим частям тела, в результате чего он потерял сознание. Суд пришел к выводу, что такие действия представляют собой насилие, опасное для жизни и здоровья.
Одним из способов насильственного грабежа и разбоя является приведение потерпевшего в беспомощное состояние путем применения одурманивающих веществ, и последующее изъятие имущества у этого лица. Однако, в тех случаях когда такие вещества не представляют опасности для жизни или здоровья потерпевшего, то имеет место насильственный грабеж. Если же при этом применялись сильно действующие или ядовитые вещества, представляющие угрозу для жизни или здоровья, деяние квалифицируется как разбой. В тех случаях, когда не удалось установить, создавало ли примененное вещество опасность для жизни или здоровья, содеянное квалифицируется как насильственный грабеж.
При разбое, как и при грабеже, насилие может быть не только физическим, но и психическим. Психическое насилие при разбое заключается в угрозе непосредственного применения насилия, опасного для жизни или здоровья потерпевшего. При этом если цель парализовать волюпотерпевшего достигнута, то не имеет значения, в том, что виновный не намеревался реально приводить угрозу в исполнение или не имел на то фактической возможности осуществления угрозы. Главное в том, чтобы потерпевший воспринял эту угрозу как реальную.
Однако угроза причинения насилия при грабеже должна свидетельствовать о намерении причинения насилия не опасного для жизни. Под насилием, не опасным для жизни и здоровья, принято понимать побои, причинение легкого телесного повреждения, не повлекшего за собой кратковременного расстройства здоровья или незначительной стойкой утраты трудоспособности, а также иные насильственные действия, связанные с причинением потерпевшему физической боли либо с ограничением его свободы. В связи с этим при разграничении разбоя и насильственного грабежа судебная практика испытывает трудности, особенно когда речь идет о таком способе совершения этих преступлений, как угроза применения насилия.
При этом в п. 5 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» упоминается о перерастании в разбой хищения, начатого в иной форме. При этом в специальной юридической литературе отмечается, что такое перерастание возможно, если:
а) если, хищение в иной форме находилось на стадии покушения, когда субъект еще не сумел изъять чужое имущество или уже произвел такое изъятие, но не приобрел реальной возможности пользоваться или распоряжаться им по своему усмотрению;
б) в разбой могут перерасти все иные формы хищения, в том числе не доведенные до конца мошенничество (ст. 159 УК РФ) и присвоение или растрата (ст. 160 УК РФ). Такая возможность обусловливается тем, что хищение в иных формах имеет протяженность во времени, необходимую для извлечения имущества у собственника (владельца) и его обращения в собственность отдельных неуправомоченных лиц. В случаях, когда этому препятствуют граждане, преодолейте их противодействия может достигаться насилием или угрозами, описанными в ст. 162 УК РФ;
в) если действия, начатые как разбой, характеризуются актом нападения. Если же хищение начато в иной форме, то его первым этапом выступает не нападение, а иные действия, предусмотренные в ст. 158—161 УК РФ, и лишь потом эти действия видоизменяются, становясь насильственными и опасными для жизни или здоровья;
г) при хищении, начатом как разбой, насилие или угроза используется с целью преступного завладения чужим имуществом, а в случая перерастания в разбой иных форм хищения указанные агрессивные действия направлены на то, чтобы завладеть похищаемыми имущественными ценностями или же удержать их сразу после завладения и получить возможность распорядиться ими по своему усмотрению.
Большинство квалифицирующих признаков разбоя по содержанию аналогичны соответствующим признакам кражи, но есть и специфические признаки: совершение разбоя с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия (п. «г» ч. 2 ст. 162 УК РФ); с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего (п. «в» ч. 3 ст. 162 УК РФ).
Хотя имеются некоторые особенности в квалификации группового разбоя по п. «а» ч. 2 ст. 162 УК РФ. Этот признак вменяется тем соисполнителям, которые в ходе предварительного сговора согласились на применение к потерпевшему насилия, опасного для жизни или здоровья. Если же сговором это не было предусмотрено, а один из участников преступления применил такое насилие, выйдя за пределы состоявшегося сговора, его действия квалифицируются по правилам об эксцессе исполнителя. При отсутствии предварительного сговора действия каждого из участников группового нападения квалифицируются самостоятельно. Не исключается ситуация, когда один из них совершает разбой, а другой - грабеж. И напротив, в тех случаях, когда умыслом виновных, совершивших разбойное нападение по предварительному сговору, охватывалось применение насилия, опасного для жизни и здоровья, все участники нападения отвечают как соисполнители разбоя, в том числе и те, которые сами такого насилия не применяли.
Разбой с применением оружия или других предметов, используемых в качестве оружия, - один из квалифицированных видов этого преступления и отсутствующий в числе квалифицированных признаков грабежа. Это значит, что его наличие свидетельствует о наличии разбоя, и не может быть и речи о грабеже, если хищение чужого имущества осуществляется с применением оружия. Поскольку опасность насилия для жизни и здоровья потерпевшего заметно возрастает, когда оно осуществляется с помощью оружия, то использование огнестрельного или холодного оружия приводит к наиболее тяжким преступным последствиям, позволяет преступнику довести преступление до конца, несмотря на сопротивление жертвы. Если же оружие используется для психического насилия, то опасность преступления повышается, так как преступник демонстрацией оружия демонстрирует свою решимость и возможность привести угрозу в исполнение.
Однако, суд не нашел признаков применения оружия в действиях виновного, который при нападении на потерпевшего высказывал словесную угрозу применить оружие, однако пистолета из кобуры не вынимал. Таким образом, во всех случаях, когда по содержанию словесной угрозы и обстановке преступления нельзя сделать определенный вывод о существующей опасности для жизни или здоровья, завладение имуществом под угрозой насилия следует квалифицировать как грабеж. Если же принеопределенности словесной угрозы характер действия виновного и обстановка дают основания полагать о реальной опасности для жизни или здоровья потерпевшего, содеянное следует квалифицировать как разбой (например, при угрозе огнестрельным или холодным оружием).
В учебной литературе отмечается, что иногда преступники используют в качестве средства психического насилия заведомо неисправное оружие или предметы, внешне напоминающие оружие. Введенный в заблуждение потерпевший воспринимает имитацию вооруженного нападения как реальную угрозу применения насилия, опасного для жизни и здоровья. Поскольку это входит в содержание умысла виновного, то завладение чужим имуществом таким способом также представляет собой разбой. Однако с учетом того обстоятельства, что подобным «оружием» нельзя, как правило, причинить серьезный вред (если не использовать, к примеру, макет пистолета, отлитый из металла, для нанесения ударов), то разбойное нападение с применением имитации оружия не рассматривается как вооруженный разбой. Так, Верховный Суд РСФСР расценил угрозу детским пистолетом как угрозу насилием, опасным для жизни и здоровья потерпевшего, но не признал этот разбой совершенным с применением оружия, «поскольку фактически в руках нападавшего оружия не было».[28.]
При этом применение газового пистолета или газового баллончика при нападении будет квалифицироваться по п. «г» ч. 2 ст. 162 УК РФ, если судом будет установлено, что газ в баллончике или патроне представлял опасность для жизни или здоровья человека. В противном случае преступление квалифицируется как грабеж.
Также отмечается некоторая специфика проявления в грабеже и разбое такого квалифицирующего признака, как незаконное проникновение в жилище, помещение либо иное хранилище. Если проникновение носилохарактер насильственного вторжения, то последующее изъятие имущества следует квалифицировать как насильственную форму хищения, то есть насильственный грабеж или разбой - в зависимости от характера насилия, опасного для жизни и здоровья или не опасного для жизни и здоровья.
Таким образом, представляется возможным сказать, что основным отличительным признаком разбоя от грабежа является применение либо угроза применения насилия опасного для жизни и здоровья потерпевшего. При этом, следует отметить, что насилие является опасным для жизни, если способ его применения создает реальную угрозу наступления смерти, даже если это не повлекло фактического причинения вреда здоровью (например, сдавливание шеи, длительное удержание головы потерпевшего под водой, сталкивание с большой высоты). Под насилием, опасным для здоровья, подразумеваются такие действия, которые причинили средней тяжести или легкий вред здоровью потерпевшего, а также насилие, которое хотя и не повлекло указанного вреда, но в момент применения создавало реальную опасность для здоровья.
Разбой отличается от насильственного грабежа и от всех иных форм хищения тем, что признается оконченным преступлением с момента нападения - ни факт изъятия имущества, ни факт причинения вреда здоровью лица, подвергшегося нападению, не являются обязательными признаками разбоя. По этой причине покушение на разбой, как правило, невозможно, ведь до начала нападения речь может идти только о приготовлении, а с первого же акта нападения разбой считается уже оконченным преступлением (усеченный состав преступления). Однако состав разбоя отсутствует, если виновный применяет опасное для жизни и здоровья насилие не для изъятия имущества, а с единственной целью избежать задержания.
Таким образом, кража, мошенничество, грабеж и разбой являются формами хищения и обладают всеми его признаками, но и имеют свои особенности характерные, отличительные признаки, которые были рассмотрены автором данной работы: отличительными признаками грабежа от кражи является, прежде всего, «открытость» совершения хищения при грабеже и наоборот «тайность» хищения при краже, а также наличие умысла на совершение насилия, при грабеже есть, а при краже нет; мошенничество осуществляется посредством обмана или злоупотребление доверием, отличительные признаки, от грабежа, прежде всего по способу изъятия имущества у собственника и специфический способ, основным отличительным признаком разбоя от грабежа является применение либо угроза применения насилия опасного для жизни и здоровья потерпевшего.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
На основе проведенного исследования автор пришел к выводу, что степень защиты собственности в значительной мере зависит от точного определения конкретных форм и способов посягательства на нее. [29.] Особую роль правильная классификация этого рода преступлений играет в тех случаях, когда правоохранительные органы имеют дело с такими сходными по конструкции своего юридического состава преступлениями, как насильственный грабеж, разбой и вымогательство. В то же время, далеко не все моменты, связанные с определением и четкой квалификацией грабежа, получили исчерпывающее законодательное оформление или соответствующую судебную трактовку.
Среди норм законодательства, имеющих отношение к квалификации грабежа, на наш взгляд нуждаются в уточнении такие, как:
1) более четкое разграничение понятий насилия, опасного и неопасного для жизни и здоровья граждан;
2) нормы учета преступлений по совокупности в случае совершения виновным деяний однородных, но предусмотренных различными статьями Уголовного кодекса; наконец, в целом нуждается в однозначном толковании весь понятийный аппарат главы УК РФ, посвященной преступлениям против собственности.
Повышение эффективности уголовно-правовой борьбы с грабежами во многом связано со своевременным совершенствованием уголовного законодательства и практики его применения.
Вопрос о путях совершенствования уголовного закона всегда рассматривается в русле существующей уголовной политики государства. Освещая современные приоритеты уголовной политики, специалисты обоснованно выделяют следующие основные направления совершенствования действующего уголовного законодательства:
1) приведение его в точное соответствие с Конституцией РФ;
2)обеспечение эффективной охраны общественных отношений, олицетворяющих новые социально-экономические условия, урегулированные нормами различных отраслей действующего отечественного законодательства;
3) исключение внутренней несогласованности и противоречивости системы и отдельных норм уголовного закона;
4) качественное повышение уровня применимости уголовно-правовых норм в следственной и судебной практике.
5) в связи с тем, что в следственной и судебной практике возникают ошибки квалификации и той сложности разграничения грабежа со смежными составами преступления.
В соответствии с вышеизложенным предлагается изменить диспозицию нормы об ответственности в следующей редакции «Грабеж - открытое хищение чужого имущества, при котором виновный осознает присутствие иного лица при изъятии имущества, а наблюдающий понимает противоправность действий виновного».
Соглашаясь с выделенными приоритетами, используя материалы проведенного изучения уголовного законодательства, комментария к нему, доктрину, а также судебную практику, представляется целесообразным осуществить ряд конкретных шагов на пути совершенствования практики применения уголовно-правовых норм об ответственности за грабеж.
Любое преступление против собственности - это проблема общества и решать эту проблему должно государство путем повышения правовой культуры и правосознания людей.
Чтобы уменьшить рост преступлений против собственности, предлагается:
1) обязательное проведение профилактических бесед, участковыми уполномоченными милиции с лицами отбывших наказание и условного осуждения, проживающими на их участках и этим предотвращать новые преступления.
2) помощь в трудоустройстве лиц отбывших наказание.
3) система образования должна добавить в школьную программу предмет, касающееся юридической дисциплины. Для того чтобы, несовершеннолетние знали, какой вред может быть причинен их ними деяниями, и последствий совершения преступления.
Необходимо отметить, что в случае совершения грабежа при отягчающих обстоятельствах, предусмотренных несколькими частями статьи 161 УК РФ, действия виновного при отсутствии реальной совокупности преступлений подлежат квалификации лишь по той части указанных статей Уголовного кодекса Российской Федерации, по которой предусмотрено более строгое наказание. При этом в описательной части приговора должны быть приведены все квалифицирующие признаки деяния.
Пунктом «г» ч. 2 ст. 161 УК РФ предусмотрена ответственность за грабеж с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья потерпевшего. Важно, чтобы указанные действия не повлекли причинения вреда здоровью потерпевшего и не создавали опасности для его жизни и здоровья. Если насилие, примененное к потерпевшему, не было соединено с опасностью для его жизни и здоровья, то содеянное следует рассматривать как грабеж, а не разбой. Одним из способов насильственного грабежа считается приведение потерпевшего в беспомощное состояние путем введения в его организм различных одурманивающих веществ, не представляющих опасности для его жизни и здоровья, с целью завладения его имуществом. Свойства и характер действия веществ, примененных при совершении указанных преступлений, могут быть установлены с помощью соответствующего специалиста или экспертным путем. Угроза применения насилия, не опасного для жизни и здоровья потерпевшего, также является способом совершения этого преступления. Угроза при грабеже - это психическое воздействие на потерпевшего с целью завладения его имуществом. Угроза должна быть реальной и заключать в себе опасность для потерпевшего подвергнуться физическому насилию в виде побоев, ограничения свободы. Угроза может быть выражена словами, жестами, мимикой, демонстрацией каких-либо предметов. Если же сама обстановка, реальность исполнения угрозы давали основание потерпевшему полагать, что к нему будет применено физическое насилие, опасное для жизни и здоровья, содеянное следует квалифицировать как разбой.
Вопрос о характере насилия, которое намеревался применить виновный к потерпевшему, должен решаться в зависимости от направленности умысла виновного и восприятия характера угрозы самим потерпевшим.
Грабеж, совершенный организованной группой (п. «а» ч. 3 ст. 161 УК РФ), подразумевает особо квалифицированный состав грабежа. Понятие организованной группы раскрывается в ч. 3 ст. 35 УК РФ.
Организованная группа применительно к хищениям характеризуется, как правило, высоким уровнем организованности, планированием и тщательной подготовкой преступления, распределением ролей между участниками и т.п.
Крупным размером признается на современном этапе стоимость имущества, превышающая двести пятьдесят тысяч рублей, а особо крупным - один миллион рублей.
Размер грабежа должен измеряться стоимостью похищенного, а при определении стоимости имущества, ставшего предметом преступления, следует исходить из существующих государственных, розничных, рыночных или комиссионных цен на момент совершения преступления. При отсутствии цены стоимость определяется на основании заключения экспертов.
Далее особо следует обратить внимание на объект грабежа. Если во время грабежа похищают предметы, имеющие особую ценность, свойства и качества которых определяются не стоимостным выражением, а индивидуальными качествами культурных ценностей, раритетностью, редкостью, а порой неповторимостью тогда квалифицировать данное деяние необходимо по ст. 164 УК РФ.
Если во время грабежа похищают радиоактивные материалы тогда деяние надлежит квалифицировать по ст. 221 УК РФ.
Если во время грабежа похищают оружие, боеприпасы, взрывчатые вещества и взрывные устройства, содеянное квалифицируется по ст. 226 УК РФ.
Если во время грабежа похищают наркотические средства или психотропные вещества, тогда квалифицировать данное деяние необходимо по ст. 229 УК РФ. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 апреля 1993 года, в редакции Постановления Пленума Верховного Суда от 21 декабря 1993 года, дает разъяснение вопросов ответственности за хищение указанных предметов.
На основании вышеизложенного, в случаях, если объектом грабежа выступают радиоактивные материалы, оружие, боеприпасы, взрывчатые вещества и взрывные устройства, наркотические средства или психотропные вещества, следует ужесточить санкцию нормы об ответственности за грабеж. В связи, с чем предлагается ч. 3 ст. 161 УК РФ дополнить «…грабеж, совершенный в отношении радиоактивных материалов, оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройства, наркотических средства или психотропных веществ радиоактивные материалы, оружие, боеприпасы, взрывчатые вещества и взрывные устройства, наркотические средства или психотропные вещества наказывается лишением свободы на срок от восьми до двенадцати лет со штрафом в размере до одного миллиона рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до пяти лет либо без такового».
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ
Нормативно-правовые акты
1. Конституция Российской Федерации принята всенародным голосованием 12 декабря 1993г. //Российская газета №237, 25.12.1993
2. Гражданский кодекс Российской Федерации от 30.11.1994. №54-ФЗ // СЗ РФ 05.12.1994, N 32, ст. 3301
3. Уголовный кодекс Российской Федерации 13.06.1996 № 63-ФЗ// СЗ РФ, 17.06.1996, № 25, ст. 2954
4. Федеральный закон от 08.12.2003 №162-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации» // Российская газета, №252, 16.12.2003
5. Федеральный закон от 26 мая 1996 г. №54-ФЗ «О музейном фонде Российской Федерации» // СЗ РФ, 27.05.1996, №22, ст.259
6. Федеральный закон от 21 ноября 1995 г. №170-ФЗ «Об использовании атомной энергии»// СЗ РФ, 27.11.1995, №48, ст. 4552
7. Закон РФ от 15 апреля 1993 г. №4804-1 «О вывозе и ввозе культурных ценностей»// Российская газета №92, 15.05.1993г
8. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2002 №29 «О судебной практике по делам о грабеже и разбое»// Бюллетень Верховного Суда РФ, 2003. №2
9. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 14.02.2000 «О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних»// Бюллетень ВС РФ, 2000. №4.
10. Постановлении Пленума Верховного Суда РФ № 6 от 10.02.2000 «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе»// Российская газета. 2000. 23 февраля
11. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27.05.1998 № 9 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими, психотропными, сильнодействующими ядовитыми веществами» //Бюллетень ВС РФ, 1998, №7.
12. Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 05.09.1986 «О судебной практике по делам о преступлениях против личной собственности граждан»// Справочно-правовая система «Гарант»
Литература
13. Быков В.М., Что такое организованная преступная группа? // Российская юстиция.- 1995. № 10. – с.41-42
14. Галиакбаров Р.Р. Квалификация преступлений по признаку их совершения организованной группой // Российская юстиция. - 2000. № 4. –с.48-49
15. Галиакбаров Р. Как квалифицировать убийства и изнасилования, совершенные групповым способом // Российская юстиция.- 2000. № 10. – с.40-41
16. Гаухман Л.Д. Максимов С.В. Ответственность за преступления против собственности. М.: ЮрИнфоР, 1997
17. Исаев И.А. История государства и права России. М.: Юристъ, 1996
18. Епифанова Е.В. Теоретические разработки соучастия в преступлении в России в 40-60-е гг. XX
века // Журнал российского права. - 2003. № 12. – с.51-53
19. Елисеев С.А. Преступления против собственности по уголовному законодательству России. Томск, 1999.
20. Завидов Б.Д., Гусев О.Б. Коротков А.П. Уголовно-правовой анализ грабежа, разбоя и вымогательства. //Адвокат.- 2002. №7.- с.39-40
21. Иванов Н.Г. Парадоксы уголовного закона // Государство и право.- 1998. № 3. – с.55-56
22. Лимонов В.Н. Уголовно-правовая оценка мошенничества //Журнал Российского права. - 2000. №12. – с.9-10
23. Наумов А.В. Российское уголовное право. Общая часть. М.: Проспект. 1999
24. Кашепов В.П. Об особенностях современного уголовно-правового законотворчества //Журнал российского права. - 2005. №4. – с.33-34
25. Кочои С.М. Ответственность за корыстные преступления против собственности. М., 2000
26. Комментарий к Уголовному кодексу РФ./ Отв. ред. В.М. Лебедев. - М.: Юрайт-Издат, 2002
27. Ковалев М.И. Соучастие в преступлении. Понятие соучастия. Свердловск, 1960
28. Курс уголовного права. Том.3 Особенная часть. / Под ред. доктора юридических наук, профессора Г.Н. Борзенкова, - М.: Зерцало, 2002
29. Минская В., Каледина Р. Преступления против собственности. Проблемы и перспективы законодательного регулирования. // Российская юстиция.- 1996. № 3. – с.12-13
30. Мондоходов А. Преступное сообщество (преступная организация): понятие, признаки и проблемы квалификации //Российская юстиция. – 2003. №11 - с.10-11
31. Рарог А., Есаков Г. Понимание Верховным Судом РФ «группы лиц» соответствует принципу справедливости //Российская юстиция. - 2002. №1. – с.18-19
32. Рарог В.А. История государства и права России IX – начала XX веков. М.: Зерцало ТЕИС, 1995
33. Российское уголовное право. Особенная часть. М.: Спарк,1998
34. Савельев Д. Легализовать ответственность за групповой способ совершения преступления //Российская юстиция. - 2001. № 12. – с.12-13
35. Таганцев Н.С. Русское уголовное право. Лекции. Часть Общая. Т.1. М.: Наука, 1994
36. Шаргородский М.Д. Вопросы Общей части уголовного права. Л.: Изд-во Ленинградского ун-та, 1955
37. Щепалов С.М. Мошенничество – это умышленное причинение имущественного ущерба //Российская юстиция.- 2003. №1. – с.8-10
38. Шагиахматов М.Н. Оценка доказательств по делам о крупных мошенничествах //Законность.- 2000. №5. – с.11-12
39. Фойницкий И.Я. Курс уголовного права. Часть Особенная. Посягательства личные и имущественные. – СПб.: Питер, 1997
40. Уголовное право России. Часть Особенная: Учебник для вузов. 2-е изд. пераб. И доп. / Под ред. Л.Л. Крутикова, М.: Волтер Клувер, 2004
41. Уголовное право России. Часть Особенная: Учебник для вузов./ Под ред. Л.Л. Кругликова, - М.: Проспект, 2002
42. Юридическая энциклопедия. / Отв. ред. Б.Н. Топорнин. - М.: Юристь, 2001
43. Яни П.С. Уголовная ответственность за кражу, грабеж и разбой. Лекция - М.: Ин-т повышения квалификации руководящих кадров Генпрокуратуры РФ, 2004
Материалы судебной практики
44. Обзор судебной практики Верховного Суда РФ за IV квартал 2000 года// Бюллетень ВС РФ, 2001. №8
Похожие рефераты:
Ответственность за разбой по российскому уголовному праву
Расследование краж с проникновением
Уголовно-правовая характеристика вымогательства
Конспект по Особенной части уголовного права РФ
Анализ уголовно-правовой нормы, регламентирующей ответственность за кражу чужого имущества
Несовершеннолетние как субъекты преступлений против здоровья
Уголовно-противоправная сущность хулиганства
Шпаргалки по уголовному праву (особенная часть)
Доказательства в суде первой инстанции по уголовным делам
Проблемы квалификации преступления, предусмотренного ст. 158
Действие уголовного закона во времени
Хулиганство (уголовно-правовая характеристика и проблемы квалификации)