Курсовая работа: Подвиг жен декабристов

I. ВВЕДЕНИЕ

Декабристы – первые русские революционеры, выступившие в декабре 1825 года с оружием в руках против самодержавия и крепостничества.

В 1825 году,— писал Ленин,— Россия впервые видела революционное движение против царизма, и это движение было представлено почти исключительно дворянами» [1] .

В трудах В. И. Ленина дана развернутая оценка движения декабристов, положивших начало сознательной, организованной борьбе с крепостничеством и царизмом. Создав научную концепцию истории и, в частности, истории освободительного движения в России, Ленин указывал, что декабристы являются представителями первого, дворянского этапа революционного движения в нашей стране, что с их деятельностью связано начало организованной борьбы против крепостничества и самодержавия, возникновение республиканской традиции в российском освободительном движении.

На основе ленинских оценок советские исследователи создали целую серию работ как о движении декабристов в целом, так и о виднейших его участниках. Были разысканы и введены в научный оборот уникальные документы и материалы, изданы следственно-судебные дела (тринадцать томов), тщательно изучена иконография декабристов. Достоянием общественности стала портретная галерея деятелей движения, выполненная рукою одного из них. Но в декабристоведении, разумеется, есть еще и «белые пятна», неисследованные или недостаточно изученные проблемы. Так, отсутствует специальная работа, посвященная декабристкам: женам, матерям, сестрам деятелей декабристского движения. Это вопрос важный. Без его решения трудно во всем объеме воссоздать картину общественной жизни тех лет, осветить роль декабристов, степень их влияния на современников до и после трагических событий 14 декабря 1825 г., равно как и их воздействие на последующие поколения соотечественников. Поэтому цель работы заключается в попытке анализа советской и современной литературы, посвященной русским женщинам XIX века, а конкретно женам декабристов и их подвигу. Ведь не случайно подвиг декабристок привлекал внимание революционных деятелей и крупнейших мастеров русской культуры: А. И. Герцена, Н. А. Некрасова, П. И. Чайковского и др.

Поэма Н.А. Некрасова была всецело посвящена народу. В своих стихах и поэмах великий русский поэт рисовал правдивые полные горя и страдания картины народной жизни. Особое внимание Некрасов уделял созданию образа величавой русской женщины. Он понимал их горькую участь и суровую долю. Описывая тип «величавой русской женщины», Некрасов находит таких женщин не только в крестьянской среде. Лучшие духовные качества: сила воли, умение любить, самоотверженность, верность – роднят декабристок-дворянок с крестьянскими женщинами.

Нужно отметить, что особое место в истории занимает мемуаристика, являющаяся ценным историческим источником и неотъемлемой частью духовной культуры общества. Женская мемуарная проза не раз становилась предметом исследования историков, литературоведов и культурологов . Те женские мемуары, в которых описывается Сибирь, использовались как исторический источник. В данной курсовой работе рассмотрены и проанализированы такие источники, как «Записки» М.Н. Волконской и «Письма из Сибири родным» А.Г. Муравьевой.

В определении места и роли подвига декабристок в русской общественной жизни, а также и в отражении их подвига в произведениях литературы и искусства, в памяти народной сложилось два подхода, две позиции. Один, узкий, если можно так выразиться, семейно-бытовой. Сторонники его видят истоки подвига декабристок в патриархальной верности мужу, семье, а черты самоотверженности, политической смелости в поведении целой когорты славных русских женщин склонны объяснить экзальтированностью, одержимостью, романтичностью и т. д. Они ссылаются на «природный инстинкт», «христианское мученичество», «любовь к ближнему» и т. п. Общественно-политическое значение подвига при этом или прямо отрицается или сводится на нет уже самим подходом к теме, группировкой фактов, объяснением мотивов деятельности.

В советское время окреп иной подход к теме, к объяснению общественно-политического значения подвига декабристок и побудительных его мотивов. Ярким выражением такого, несравненно более глубокого и верного понимания проблемы является раскрытие ее в монографии академика М. В. Нечкиной. Здесь подвиг русских женщин освещен в связи с выяснением центрального вопроса о роли и месте декабристов в русском освободительном движении. Автор в своей монографии проводит параллель между выступлением на Сенатской площади 14 декабря 1825 и Великой Октябрьской революцией, называя декабристов первыми русскими революционерами. Декабристы принадлежали к привилегированному дворянскому сословию, были опорой царизма, имели доходы от крестьянского труда, но тем не менее поднялись на борьбу с крепостным правом, считая его постыдным. Декабристы прошли свой нелегкий путь от Сенатской площади до Нерчинских рудников и от Нерчинских рудников до могилы. И на всем этом нелегком пути их поддерживали их жены. Эти хрупкие нежные создания, которые только вчера порхали на балах и сплетничали в светских гостиных, даже не предполагали, какой груз кладут на свои хрупкие плечи. М. В. Нечкина так писала о декабристках: «Они не воспользовались разрешением Николая I вторично выйти замуж и бросили ради мужей-декабристов свободную и обеспеченную дворянскую жизнь. Революционная традиция высоко чтит этих женщин. Памятником преклонения перед ними является поэма Некрасова «Русские женщины».[2]

Также по теме определения роли декабристок в истории необходимо отметить работу Э.А. Павлюченко «В добровольном изгнании: о женах и сестрах декабристов». В ней автор прослеживает связь между деятельностью жен декабристов, и таким явлением, характерным для России 70-х гг. XIX в., как «хождение в народ», и считает, что поступок декабристок стал примером для женщин следующего за ними поколения, В общем следует отметить несколько восторженный тон работы по отношению к декабристкам, что в определенной степени характерно для всей советской историографии. Вместе с тем, не следует забывать о существовании в России XVIII-XIX вв. традиции, по которой жены офицеров следовали повсюду за своими мужьями, в том числе и во время военных походов. Поэтому, ничуть не умаляя поступка декабристок, следует помнить, что их решение не нарушало традиций своего времени.

В поведении жен декабристов можно проследить многие новые явления, впоследствии прослеживаемые как составная часть процесса модернизации. Дело было не в идеях декабристов, которые их жены приняли - или не приняли, это вопрос спорный. Декабристки демонстрировали обществу новую модель поведения, нарушавшую привычные стереотипы.

Это было обусловлено необычными обстоятельствами: приговор Верховного уголовного суда и решение ехать в Сибирь за мужьями сделали этих женщин фактическими главами семей. Мужчины были лишены прав, официальный их статус - "государственный преступник" означал "политическую смерть" и потерю собственности, которую унаследовали их ближайшие родственники (но не жены). Сложилась уникальная для России ситуация - жены стояли по социально-сословному статусу неизмеримо выше своих мужей. Обычно дворянка, выходя замуж за человека более низкого положения, переходила в то сословие, к которому принадлежал ее муж. Декабристки же сохранили свою принадлежность к дворянству, собственность и право распоряжения ею, другие права. В результате они вели переговоры с представителями местной власти и тюремщиками, ходатайствовали о смягчении режима и улучшении положения мужей, распоряжались имуществом.

Подвиг Волконской, Муравьевой, Трубецкой, их подруг оценен как одно из проявлений сочувственного отношения к делу декабристов передовых кругов общества, который имел немаловажное значение и огромный общественный резонанс. Разумеется, при объяснении мотивов деятельности декабристок нельзя не учитывать яркой индивидуальности каждой, особенностей жизненного пути и прочих обстоятельств, накладывавших отпечаток на ход событий, выдвигавших в каждом отдельном случае на передний план те или иные побудительные мотивы.

Николаю I не удалось стереть с лица земли декабристов, уничтожить посеянные их рукой в русскую землю семена свободы. В неравном противоборстве с царем декабристы вышли победителями. Свою лепту в эту борьбу внесли женщины. Они полагали, что надлежит сохранить мужей для пользы Отечества. Более того, верили вместе с мужьями, что дело свободы восторжествует и принесет им избавление от оков. Эта вера была одним из источников их невиданной душевной стойкости.

Теперь этот важный аспект проблемы стал объектом моей курсовой работы. Данная тема особенно актуальна в наше время и вокруг нее ходит много споров. В последнее время в современной литературе встал вопрос о пересмотре образов жен декабристов. Сложилось мнение, что подвиг жен декабристов стал толчком к развитию женской независимости, эмансипации.

II. РОЛЬ ЖЕН ДЕКАБРИСТОВ В ИСТОРИИ ДЕКАБРИСТСКОГО ДВИЖЕНИЯ

декабристка подвиг волконская нарышкина

2 .1 Предпосылки восстания 14 декабря 1825 года

Прежде чем начать исследование проблемы подвига жен декабристов, необходимо разобраться с истоками и причинами восстания. Так, восстание декабристов – первое открытое выступление с оружием в руках против крепостничества и самодержавия, организованное передовыми представителями русского общества.

Движение развернулось на фоне глубоких социально – экономических сдвигов, происшедших в жизни России первых десятилетий 19 века. Эти социально – экономические перемены и явились почвой, на которой сформировалась идеология будущих дворянских революционеров.

В начале 19 века Россия – одна из крупнейших европейских держав – была экономически наиболее отсталой. К 1830 – м годам около 45% всего населения страны составляли крепостные крестьяне, которых насчитывалось около 20 миллионов человек. Около 15 миллионов государственных, удельных и других групп крестьян относились к категории полусвободного населения. Лучшие люди России воспринимали крепостное право не только как тормоз дальнейшего развития страны, но и как нравственный ее позор. «Рабство крестьян всегда сильно на меня действовало» -, говорил на следствии П.И. Пестель[3] .

Особенно обострилось отрицательное отношение к крепостничеству после Отечественной войны 1812 года, которая дала будущим декабристам возможность по достоинству оценить свой народ, понять силу его героизма. Русские солдаты и ополченцы, освободившие Европу от нашествия Наполеона, после войны снова возвратились под гнет офицеров и помещиков. «Мы проливали кровь, а нас опять заставляют потеть на барщине. Мы избавили Родину от тирана, а нас вновь тиранят господа» -, роптали бывшие ополченцы [4] .

Помещики восстанавливали свои разоренные хозяйства за счет усиления эксплуатации крепостных: увеличивали барщину, повышали размер оброка. Между тем правительство не только не принимало меры к облегчению положения крестьян, но законодательно расширяло и укрепляло власть помещиков над крестьянами. В 1822 году возобновили отмененное в 1809 году право дворян ссылать крепостных без суда и следствия в Сибирь на неограниченный срок. Жестокий помещичий произвол, разорение крестьянства, разрушение его надежд на улучшение жизни вызывали массовые крестьянские восстания. Происходили в то время и волнения фабричных рабочих. Это была стихийная борьба тех же крепостных, временно отданных на фабрику, которая являлась для них формой каторжной барщины.

После Отечественной войны впервые в истории России возникли солдатские волнения и восстания военных поселян. Они были вызваны царившими в армии палочной муштрой, бесправием солдат, грубостью и самодурством невежественных офицеров. Палочный режим насаждал всесильный временщик Александра I Аракчеев, который фактически управлял страной.

Выступления крестьян против введенных императором по совету Аракчеева военных поселений (система, при которой крестьяне одновременно состояли на службе в армии и занимались хлебопашеством) происходили непрерывно. Крупнейшим из таких выступлений было восстание Чугуевского и Таганрогского уланских полков в июле 1819 года, беспощадно подавленное. Около 2 миллионов человек было арестовано и 275 приговорено к смертной казни.

Волнения стали возникать и в императорской гвардии, которая считалась оплотом самодержавия. События в Семеновском полку в Петербурге, происшедшие в 1820 году, поколебали уверенность самодержавия в незыблемости этой опоры.

Большое влияние на формирование идеологии декабристов оказали русская нелегальная литература и сочинения прогрессивных писателей и ученых – современников. Многим из декабристов было хорошо знакомо произведение Радищева «Из Петербурга в Москву», обличавшее крепостной строй, сочинения Пушкина, Грибоедова.

В поисках путей дальнейшего развития России прогрессивно мыслящие дворяне обращались к изучению исторических и философских произведений просветителей и материалистов Вольтера, Дидро, Гольбаха.

2.2 Ход восстания 14 декабря 1825 года

В ноябре 1825 г. неожиданно умер вдали от Петербурга, в Таганроге, император Александр I. Сына у него не было, и наследником престола являлся его брат Константин. Но женатый на простой дворянке, особе не царской крови, Константин по правилам престолонаследия не мог бы передать престол своим потомкам и поэтому отрёкся от престола. Наследником Александра I должен был стать следующий брат, Николай - грубый и жестокий, нелюбимый в армии. Отречение Константина держали в тайне - о нём знал лишь самый узкий круг членов царской семьи. Необнародованное при жизни императора отречение не получило силы закона, поэтому наследником престола продолжал считаться Константин; он воцарился после смерти Александра I, и 27 ноября население было приведено к присяге Константину. Между тем еще до смерти Александра правительство из доносов предателей узнало о существовании тайных обществ. Все эти обстоятельства разрушили прежние планы об объединении Северного и Южного обществ и об их совместном выступлении.

Формально в России появился новый император - Константин I. В магазинах уже выставили его портреты, успели даже отчеканить несколько новых монет с его изображением. Но Константин престола не принимал, одновременно не желал и формально отрекаться от него в качестве императора, которому уже принесена присяга.

Создалось двусмысленное и крайне напряжённое положение междуцарствия. Николай, боясь народного возмущения и ожидая выступления тайного общества, о котором уже был осведомлён шпионами-доносчиками, решился, наконец, объявить себя императором, так и не дождавшись от брата формального акта отречения. Была назначена вторая присяга, или, как говорили в войсках, “переприсяга”, - на этот раз уже Николаю I. Переприсяга в Петербурге была назначена на 14 декабря.

Декабристы ещё при создании своей организации приняли решение выступить в момент смены императоров на престоле. Этот момент теперь и наступил. В то же время декабристам стало известно, что они преданы, - доносы предателей Шервуда и Майбороды уже лежали на столе у императора; ещё немного - и начнётся волна арестов. Члены тайного общества приняли решение выступать.

До этого на квартире Рылеева был разработан следующий план действия. 14 декабря, в день переприсяги, на площадь выйдут революционные войска под командованием членов тайного общества. Диктатором восстания был выбран гвардии полковник князь Сергей Трубецкой. Войска, отказывающиеся присягать, должны выйти на Сенатскую площадь, потому что тут находится Сенат, тут сенаторы утром 14 декабря будут присягать новому императору. Силой оружия, если не захотят по - хорошему, надо не допустить сенаторов до присяги, заставить их объявить правительство низложенным и издать революционный Манифест к русскому народу. Это - один из важнейших документов декабризма, поясняющий цель восстания. Сенат, таким образом, волей революции включался в план действий восставших[5] .

Было решено, что как только восставшие войска блокируют Сенат, в котором сенаторы готовятся к присяге, в помещение Сената войдёт революционная делегация в составе Рылеева и Пущина и предъявит Сенату требование не присягать новому императору Николаю I, объявить царское правительство низложенным и издать революционный Манифест к русскому народу. Одновременно гвардейский морской экипаж, Измайловский полк и конно-пионерный эскадрон должны были с утра двинуться на Зимний дворец, захватить его и арестовать царскую семью.

Командование войсками при захвате Зимнего дворца было поручено декабристу Якубовичу, который еще на Кавказе проявил себя храбрым и отчаянным воином.

Было решено также захватить и Петропавловскую крепость - главный военный оплот царизма в Петербурге, превратить её в революционную цитадель декабристского восстания.

Кроме того, Рылеев просил декабриста Каховского рано утром 14 декабря проникнуть в Зимний дворец и, совершая как бы самостоятельный террористический акт, убить Николая. Тот сначала было согласился, но потом, обдумав положение, не захотел быть террористом-одиночкой, действующим якобы вне планов общества, и рано утром отказался от этого поручения.

Через час после отказа Каховского к Александру Бестужеву приехал Якубович и отказался вести матросов и измайловцев на Зимний дворец. Он боялся, что в схватке матросы убьют Николая и его родственников и вместо ареста царской семьи получится цареубийство. Этого Якубович не хотел брать на себя и предпочёл отказаться. Тем самым резко нарушался принятый план действий, и положение осложнялось. Задуманный план начал рушиться ещё до рассвета.

14 декабря офицеры - члены тайного общества ещё затемно были в казармах и вели агитацию среди солдат. Перед солдатами Московского полка выступил Александр Бестужев. От присяги новому царю, солдаты отказались и приняли решение идти на Сенатскую площадь. Полковой командир Московского полка барон Фредерикс хотел было помешать выходу из казарм восставших солдат - и упал с разрубленной головой под ударом сабли офицера Щепина-Ростовского. С развевающимся полковым знаменем, взяв боевые патроны и зарядив ружья, солдаты Московского полка (около 800 человек) первыми пришли на Сенатскую площадь. Во главе этих первых в истории России революционных войск шёл штабс-капитан лейб-гвардии драгунского полка Александр Бестужев. Вместе с ним во главе полка шли его брат, штабс-капитан лейб-гвардии Московского полка Михаил Бестужев и штабс-капитан того же полка Дмитрий Щепин-Ростовский.

Полк построился в боевом порядке в форме каре (боевого четырёхугольника) около памятника Петру I. Было 11 часов утра. К восставшим подскакал петербургский генерал-губернатор Милорадович, стал уговаривать солдат разойтись. Момент был очень опасен: полк пока был в одиночестве, другие полки ещё не подходили, а герой 1812 г. Милорадович был широко популярен и умел говорить с солдатами. Только что начавшемуся восстанию грозила большая опасность. Милорадович мог сильно поколебать солдат и добиться успеха. Нужно было, во что бы то ни стало прервать его агитацию, удалить его с площади. Но, несмотря на требования декабристов, Милорадович не отъезжал и продолжал уговоры. Тогда начальник штаба восставших декабрист Оболенский штыком повернул его лошадь, ранив графа в бедро, а пуля, в этот же момент пущенная Каховским, смертельно ранила генерала. Опасность, нависшая над восстанием, была отражена.

Избранная для обращения к Сенату делегация - Рылеев и Пущин - ещё рано утром отправилась к Трубецкому, который перед этим сам заходил к Рылееву. Выяснилось, что Сенат уже присягнул и сенаторы разъехались. Оказалось, что восставшие войска собрались перед пустым Сенатом. Таким образом, первая цель восстания не была достигнута. Это была тяжёлая неудача. От плана откалывалась ещё одно задуманное звено. Теперь предстоял захват Зимнего дворца и Петропавловской крепости.

Но диктатора всё не было. Трубецкой изменил восстанию. На площади складывалась обстановка, требовавшая решительных действий, а на них-то и не решался Трубецкой. Он сидел, терзаясь, в канцелярии Генерального штаба, выходил, выглядывал из-за угла, много ли собралось войск на площади, прятался вновь. Рылеев искал его повсюду, но не мог найти. Члены тайного общества, избравшие Трубецкого диктатором и доверявшие ему, не могли понять причины его отсутствия и думали, что его задерживают какие-то причины, важные для восстания. Хрупкая дворянская революционность Трубецкого легко надломилась, когда пришёл час решительных действий.

Неявка избранного диктатора на площадь к войскам в часы восстания - случай беспрецедентный в истории революционного движения. Диктатор предал этим и идею восстания, и товарищей по тайному обществу, и пошедшие за ними войска. Эта неявка сыграла значительную роль в поражении восстания. Общеизвестны слова Герцена - “декабристам на Сенатской площади не хватало народа”. Понимать эти слова надо не в том смысле, что народа вообще не было на площади, - народ был, а в том, что декабристы не сумели опереться на народ, сделать его активной силой восстания.

В этих условиях Николай и прибег к посылке для переговоров с восставшими митрополита Серафима и киевского митрополита Евгения. Мысль послать митрополитов для переговоров с восставшими пришла Николаю в голову как способ пояснить законность присяги ему, а не Константину через духовных лиц, авторитетных в делах присяги. Казалось, кому лучше знать о правильности присяги, как не митрополитам? Решение ухватиться за эту соломинку укрепилось у Николая тревожными вестями: ему сообщили, что из казарм выходят лейб-гренадеры и гвардейский морской экипаж для присоединения к “мятежникам”[6] .

Внезапно митрополиты ринулись бегом влево, скрылись в проломе загородки Исаакиевского собора, наняли простых извозчиков (в то время как справа, ближе к Неве, их ждала дворцовая карета) и объездом вернулись в Зимний дворец. К восставшим подходило два новых полка. Справа, по льду Невы, поднимался, пробиваясь с оружием в руках через войска царского окружения, полк лейб-гренадёр (около 1250 человек). С другой стороны вступали на площадь ряды моряков - почти в полном составе гвардейский морской экипаж - свыше 1100 человек, всего не менее 2350 человек, т.е. сил прибыло в общей сложности более чем втрое по сравнению с начальной массой восставших московцев (около 800 человек), а в целом число восставших увеличилось вчетверо. Все восставшие войска были с оружием и при боевых патронах. Все были пехотинцами. Артиллерии у них не было. Но момент был упущен. Сбор всех восставших войск произошёл спустя два с лишним часа после начала восстания. За час до конца восстания декабристы выбрали нового “диктатора” - князя Оболенского, начальника штаба восстания. Он трижды пытался созвать военный совет, но было уже поздно: Николай успел взять инициативу в свои руки. Окружение восставших правительственными войсками, более чем вчетверо превосходящими восставших по численности, было уже завершено.

Николай приказал стрелять картечью. Первый залп картечью был дан выше солдатских рядов - именно по “черни”, которая усеяла крышу Сената и соседних домов. На первый залп картечью восставшие отвечали ружейным огнём, но потом под градом картечи ряды дрогнули, заколебались - началось бегство, падали раненые и убитые. Царские пушки стреляли по толпе, бегущей вдоль Английской набережной и Галерной. Толпы восставших солдат бросились на невский лёд, чтобы перебраться на Васильевский остров. Михаил Бестужев попытался на льду Невы вновь построить солдат в боевой порядок и идти в наступление. Войска построились. Но ядра ударялись о лёд - лёд раскалывался, многие тонули. Попытка Бестужева не удалась.

В это время на квартире Рылеева собрались декабристы. Это было их последнее собрание. Они договорились лишь о том, как держать себя на допросах. Отчаянию участников не было границ: гибель восстания была очевидна.

2.3 «В добровольном изгнании»

Верховный уголовный суд был создан по манифесту от 1 июня 1826 г. и работал с 3 июня по 12 июля 1826 г. Всего в вынесении приговоров принимало участие 68 человек. В состав суда вошли находившиеся на тот момент в Петербурге члены Государственного совета (17 человек), сенаторы (35), члены Святейшего Синода (3) - эти категории носили название «сословий», - а также лица, специально назначенные императором (таковых было 13).

На момент деятельности Верховного уголовного суда систематизация действующего законодательства России еще не была завершена. Формально продолжало действовать Соборное Уложение 1649 г., согласно которому едва ли не все подсудимые подлежали смертной казни и вопрос стоял только о способе экзекуции. Действовавшие петровские законы (Воинский регламент, Морской устав и др.) отличались такой же суровостью. Кроме того, петровское законодательство ввело такое специфическое наказание, как политическая смерть - полное лишение человека правового статуса («ошельмованного» нельзя было только убить). Во второй половине XVIII в. была введена мера, промежуточная по отношению к политической смерти - лишение прав состояния, которое также предусматривало прекращение имущественных и семейных отношений, однако без «шельмования». Главным же отличием политической смерти от лишения прав состояния, также подразумевающего потерю сословного статуса, оставались элементы позорящего наказания (возведение на виселицу, положение головы на плаху). Обе эти меры (политическая смерть и лишение прав состояния) первоначально подразумевали ссылку на каторжные работы, а к началу XIX в. и ссылку на вечное поселение в Сибирь.

Многие декабристы находились в тюрьмах и казематах в кандалах, а некоторых подвергали более изощренным мучениям. О тяжести одиночного заключения писал декабрист В.П. Зубков: “Изобретатели виселицы и обезглавливания – благодетели человечества; придумавший одиночное заключение – подлый негодяй; это наказание не телесное, а духовное. Кто не сидел в одиночном заключении, не может представить себе, что это такое»[7] .

Вынесение приговоров по делу декабристов происходило в несколько этапов. Первоначально выделенная из состава суда Разрядная комиссия определяла количество разрядов, на которые соответственно тяжести вины распределялись подсудимые, и производила предварительное распределение подсудимых по разрядам в соответствии с составом преступления. После этого суд принимал предложенное количество разрядов и на основании материалов, полученных от Верховной следственной комиссии и проверенных Ревизионной комиссией, выносил приговоры сначала по каждому разряду в целом, а затем, в целях уточнения индивидуальных мер наказания, - по каждому подсудимому в отдельности. В завершение всего приговор поступал на утверждение Николаю I.

После суда были казнены через повешение: Сергей Муравьев-Апостол, Павел Пестель, Кондратий Рылеев, Михаил Бестужев-Рюмин, Павел Каховский. Остальные были сосланы в Сибирь, а солдаты были приговорены еще и к телесным наказаниям.

Как известно, до событий декабря 1825 г. женаты были 23 декабриста. В 1826 г. две декабристки стали вдовами: 13 июля был повешен К.Ф. Рылеев; 5 сентября умер И.Ю. Поливанов. Младший сын Рылеева - Александр - умер в младенчестве, старшей дочери - Насте – в 1825 г. было около пяти лет. Его вдова – Наталья Михайловна, давно похоронив родителей, осталась с маленькой дочкой без средств к существованию. Лишь казенная материальная субсидия в 2000 руб., выданная еще в период следствия над Рылеевым, поддержала семью.

Всего в Сибирь уехало 19 женщин, из них 11 жен (остальные матери и сестры). Зачастую их по-прежнему именуют героическими женщинами и «идеальными женами» (видимо, не считая такими тех, кто остался).

Первой выехала в Сибирь двадцатилетняя дочь графа Лаваля, Екатерина Ивановна Трубецкая. Она проложила дорогу остальным женам и невестам декабристов.

Следом одна за другой, обгоняя друг друга в пути, отправились: Александра Григорьевна Муравьева, Наталья Дмитриевна Фонвизина, Анна Васильевна Розен, Мария Юшневская, Александра Ивановна Давыдова, Елизавета Петровна Нарышкина, Александра Васильевна Ентальцева, Полина Гейбель, она же Прасковья Егоровна Анненкова, Камилла Ле-Дантю, в замужестве Ивашева. Их было 11, этих героических женщин. Они поднимали дух своих мужей, не давали им сломится. Какой-то поэтический дымкой окутаны были они. Между ними царил особый культ высокой, благородной дружбы.

Декабристы в муках и страданиях прожили в Сибири на поселении около тридцати лет. Освобождение последовало в 1856 году, после смерти Николая 1, но пришло оно, к сожалению слишком поздно.

Большинство декабристов, пройдя через каторжные тюрьмы и ссылки, не выдержали и погибли. Шестьдесят шесть могил их разбросаны по необъятным просторам. В живых осталось пятьдесят пять человек. Из них тридцать четыре находились в Сибири, остальные - на жительстве под надзором полиции во внутренних губерниях России. Вернулись из Сибири с мужьями лишь Волконская, Нарышкина, Анненкова, Фонвизина и Розен. Потеряв мужей, на родину вернулись Давыдова, Ентальцева, Юшневская. Муравьева, Трубецкая и Ивашева погибли. А троим женам декабристов досталась участь горшая, чем смерть - пережить казнь своих мужей и горечь утраты.

ІІІ. ПОДВИГ ЖЕН ДЕКАБРИСТОВ: МИФ ИЛИ РЕАЛЬНОСТЬ

3.1 Биографии декабристок

1). Биография Екатерины Ивановны Трубецкой

Екатерина Ивановна Трубецкая была дочерью французского эмигранта И.С. Лаваля, приехавшего в Россию в начале французской революции, и А. Г. Козицкой, происходившей из богатого купеческого рода. Мать Екатерины Ивановны владела большим медеплавильным заводом, золотым прииском и несколькими имениями. Незадолго до возвращения во Францию короля Людовика XVIII Александра Григорьевна одолжила ему 300 тысяч франков. Признательный король наградил ее мужа графским титулом.

Александра Григорьевна обладала твердым характером и умом. Была образована, знакома со знаменитыми людьми, много путешествовала. Она собрала ценнейшую коллекцию картин, жемчужиной которой были полотна Рубенса, Рембрандта, Рейнсдаля. Дворец Лавалей на Английской набережной блистал изысканной красотой и роскошью убранства. Современников поражало великолепие баллов, которые давались в этом доме. На них бывала вся петербургская знать, император Александр I . На литературных и музыкальных вечерах присутствовали известные писатели, музыканты и художники. Юная Екатерина слушала, как свои сочинения читали здесь В.А. Жуковский, Н.И. Гнедич, Н.М. Карамзин. Детство и юность ее протекали счастливо и безоблачно.

Сергей Трубецкой и Каташа, как ласково называли ее родные, познакомились в Париже. Князь происходил из родовитой семьи. Во время войны 1812 года он прославил свое имя в боях при Бородине, Кульме, Лейпциге. Образованная, милая девушка с ясными синими глазами очаровала его.

12 мая 1821 года они обвенчались в Париже в маленькой церкви при русском посольстве и вскоре вернулись в Петербург. Начались четыре года счастья. Сергей Трубецкой отличался добрым, спокойным характером, "имел просвещенный ум", был всеми любим и уважаем, Екатерина Ивановна страстно его любила и была счастлива с ним.

Екатерина Ивановна была одной из немногих жен декабристов, которая догадывалась о противоправительственной деятельности своего мужа, отговаривала от этого рискованного шага его товарищей. В своих воспоминаниях ее сестра З.И. Лебцельтерн воспроизводит разговор между Екатериной Ивановной и Сергеем Муравьевым-Апостолом:

"Екатерина Ивановна не выдержала; пользуясь своей дружбой к Сергею Муравьеву, она подошла к нему, схватила за руку и, отведя в сторону, воскликнула, глядя прямо в глаза:

"Ради Бога, подумайте о том, что вы делаете, вы погубите нас всех и сложите свои головы на плахе". Он, улыбаясь, смотрел на нее: "Вы думаете, значит, что мы не принимаем все меры с тем, чтобы обеспечить успех наших идей?" Впрочем, С. Муравьев-Апостол тут же постарался представить, что речь шла об "эпохе совершенно неопределенной".

Ночь после восстания 14 декабря супружеская пара провела у сестры Екатерины Ивановны Зинаиды и ее мужа австрийского дипломата в здании посольства. Явившиеся жандармы объявили, что имеют предписание арестовать князя Трубецкого. Трубецкой последовал за ними, поручив шурину позаботиться о жене. Его доставили во дворец на допрос к царю Николаю I. "Ваша участь будет ужасна! Какая милая жена, вы погубили вашу жену!" - кричал император.

Ожидать пощады действительно не приходилось. Князь Трубецкой имел богатый "послужной список" участника тайных обществ.

По возвращении из заграничного похода в Россию в 1816 году Сергей Петрович становится одним из основателей первого декабристского общества "Союз Спасения", принимает участие в деятельности "Союза Благоденствия". В 1822 году вместе с Н.М. Муравьевым, К.Ф. Рылеевым, Е.П. Оболенским он становится руководителем Северного общества.

Трубецкой был убежденным сторонником умеренного крыла декабризма и постепенных реформ, поэтому выступал за введение конституционной монархии и освобождение крестьян с небольшим земельным наделом.

На последнем собрании тайного общества перед восстанием 13 декабря Трубецкой был избран диктатором (военным руководителем) мятежников. Однако, терзаемый сомнениями, страхом стать причиной кровопролития, на площадь не явился.

На следующий день после ареста Екатерине Ивановне принесли записку, написанную рукой мужа. Он писал: "Не сердись, Катя... Я потерял тебя и погубил, но без злого умысла. Государь велит передать тебе, что я жив и "живым" останусь". Прочитав письмо, Екатерина Ивановна решила просить императора о свидании с мужем и возможности переписываться с ним.

Трубецкой был осужден по первому разряду к смертной казни, замененной пожизненной каторгой. Только мысль о любимой жене удерживает его от отчаяния.

Екатерина Ивановна направляет Николаю I просьбу о разрешении разделить участь мужа. Разрешение получено. На следующий же день после отправки Трубецкого на каторгу семья Лавалей прощается с любимой дочерью.

2). Биография Анны Васильевны Розен

Анна Васильевна Розен (урожденная Малиновская) была дочерью Василия Федоровича Малиновского - дипломата и литератора.

В 1812 году скончалась жена Василия Федоровича; через два года умер и он. О детях стали заботиться тетка со стороны матери и дядя со стороны отца. Анна, выросшая в интеллигентной семье, была хорошо образована, много читала, имела разнообразные духовные интересы. Она говорила и читала по-английски и по-французски всю лучшую иностранную литературу, а из русских писателей восхищалась Карамзиным и Жуковским.

В начале 1825 года Андрей Евгеньевич сделал ей предложение. Обручение состоялось 19 февраля 1825 года. В молодой семье царили нежность, взаимопонимание, родство интересов и взглядов на жизнь.

Андрей Евгеньевич не был участником тайных обществ, но 11 и 12 декабря 1825 года он присутствовал на совещаниях у декабристов Н.П. Репина и E .П. Оболенского. В ночь на 14 декабря Розен рассказал жене о готовящемся восстании. "Я мог ей совершенно открыться, ее ум и сердце все понимали", - напишет он в воспоминаниях.

14 декабря Розен принял участие в восстании, а 15 декабря его арестовали. На протяжении всего полугодового заключения в Петропавловской крепости Анна Васильевна как могла поддерживала мужа: писала письма, вселяющие надежду и бодрость, прогуливалась рядом с крепостью, чтобы хотя бы издалека увидеть и приветствовать его. Следственная комиссия приговорила Андрея Евгеньевича к 10 годам каторги (позже срок был сокращен до 6 лет). Через несколько дней его должны были отправить в Сибирь.

Анна Васильевна пришла на последнее свидание к мужу с шестинедельным сыном. Она сообщила Андрею Евгеньевичу о своем намерении последовать за ним в Сибирь вместе с первенцем. Муж просил не торопиться и дождаться, когда сын немного подрастет, научится ходить и говорить. Анна Васильевна добивалась разрешения взять с собой сына, но получила отказ". Он тяжело подействовал на Анну Васильевну, она заболела и уехала из Петербурга. На выручку пришла родная сестра Мария. Она обещала взять на себя заботы о маленьком Евгении и заменить племяннику мать.

Анна Васильевна выехала в Сибирь в середине 1830 года. В Петровском Заводе жены декабристов встретили ее очень приветливо. Ее спокойствию и выдержке удивлялись даже они, сами стоически пережившие немало тягостного за тюремные годы.

В сентябре 1831 года у нее родился сын, которого в честь К.Ф. Рылеева назвали Кондратием. Анна Васильевна была счастлива, несмотря на тоску по родным и непривычные бытовые трудности. В Петровском Заводе Розены жили недолго. В июне 1832 срок каторжных работ Андрея Евгеньевича истек.

В Кургане уже жили декабристы, переведенные на поселение ранее. Они помогли Розенам найти квартиру. Позднее Розены купили дом с большим садом.

Когда декабристов наделили землей, Андрей Евгеньевич занялся хозяйством: сеял рожь, горох, завел небольшое стадо.

Главное в жизни Анны Васильевны - дети: три сына и дочь. "Она вся для них и в них живет и дышит", - пишет Андрей Евгеньевич друзьям. Кроме этого она успевает заниматься медициной и делает большие успехи. Оба живо интересуются всем, что происходит в мире. Родственники выписывают для них книги и журналы.

В 1837 году поступило распоряжение об отправке группы декабристов рядовыми в действующую армию на Кавказ. Среди них был и А.В. Розен. Незадолго перед этим Андрей Евгеньевич сломал ногу, но, тем не менее, он вместе с семьей покидает Курган и направляется на Кавказ.

Больная нога не позволяла Андрею Евгеньевичу принимать участие в боевых действиях, и в январе 1839 года он был уволен с военной службы рядовым. Ему было позволено поселиться в имении брата - Ментаке, близ Нарвы и жить там безвыездно под надзором полиции. После амнистии 1856 года ограничения были сняты.

Последние годы жизни Розены провели в селе Викнине. Андрей Евгеньевич пережил Анну Васильевну всего на четыре месяца.

Взволнованный, эмоциональный рассказ об Анне Васильевне Розен содержится в прекрасной книге Ирины Чижовой "Души волшебное светило,..", посвященной замечательным русским женщинам XIX века .

Анне Васильевне Розен посвящены также следующие работы: «Баронесса Анна Васильевна Розен» , «Анна Васильевна Розен» , «Первая колония декабристов в Кургане» .

3). Биография Елизаветы Петровны Нарышкиной

Елизавета Петровна Нарышкина (урожденная графиня Коновницына) происходила из прославленного дворянского рода.

Любовь к Отечеству и высокое понятие о чести передал Петр Петрович Коновницын своим детям. Два его сына стали декабристами. Дочь Елизавета вошла в плеяду русских женщин, украсивших историю отечества подвигом любви и бескорыстия. Она была единственной дочерью и любимицей в родительском доме, получила прекрасное образование, обладала остроумием, хорошо музицировала, пела, имела способности к рисованию. Ее приняли ко двору, она стала фрейлиной императрицы.

В 1824 году Елизавета Петровна вышла замуж за полковника Тарутинского пехотного полка Михаила Михайловича Нарышкина, человека светского, богатого и знатного. Он был членом Союза Благоденствия, затем Северного общества. В 1825 году участвовал в подготовке восстания в Москве. В начале 1826 года последовал приказ о его аресте.

Елизавета Петровна ничего не знала о противоправительственной деятельности мужа, и произошедшее было для нее жестоким ударом. Он был осужден по четвертому разряду к каторжным работам на 8 лет.

Избалованную, выросшую в роскоши женщину не смутили суровые условия, в которые ставились жены, пожелавшие разделить участь мужей: лишение дворянства, имущественных прав, права возвращения в европейскую Россию до смерти мужа и многое другое.

В письме к своей матери Елизавета Петровна пишет, что поездка на каторгу к мужу необходима для ее счастья.

В мае 1827 года Е.П. Нарышкина приезжает в Читу. Издали виден окруженный частоколом острог. Она заглядывает в щель и видит мужа в тюремной одежде, в цепях. Она громко зовет его. Он узнает голос жены и подбегает к частоколу. Тюремный вид мужа, звон кандалов так поражает Елизавету Петровну, что она теряет сознание. Ее приводят в чувство, разрешают свидание с мужем.

Приезжают все новые добровольные изгнанницы. Одновременно с Е.П. Нарышкиной прибывает А.В. Ентальцева. Спустя некоторое время приезжают Н.Д. Фонвизина, А.И. Давыдова.

Елизавета Петровна втягивается в жизнь колонии декабристок. Учится вести хозяйство, ходит на свидания с мужем 2 раза в неделю. Бывали и непредусмотренные законом встречи. Щели в частоколе острога позволяли разговаривать. Сначала охранники отгоняли посетительниц, потом стали смотреть на это нарушение сквозь пальцы. Елизавета Петровна приносила стул, садилась и разговаривала с мужем и его товарищами. По вечерам она писала десятки писем родственникам заключенных в Россию. Декабристы были лишены нрава переписки, и жены были единственным каналом, по которому вести о заключенных доходили до их семей. Трудно представить себе, скольких убитых горем матерей, отцов, сестер воскресили эти сибирские послания.

В 1830 году декабристов переводят в специально построенную тюрьму в Петровском Заводе. Здесь женщинам, не имеющим детей, было позволено селиться в камерах вместе с мужьями.

В конце 1832 года истекает срок каторги для Нарышкиных. Со слезами на глазах они прощаются с дорогими людьми, остающимися здесь, и отправляются на поселение. Местом поселения для Нарышкиных был назначен небольшой сибирский городок Курган. В Кургане Нарышкины покупают и ремонтируют дом. В 1834 году Михаил Михайлович получает 15 десятин земли и с жаром начинает заниматься сельским хозяйством. С родины ему присылают несколько лошадей, и он заводит небольшой конный завод.

Декабристы в Сибири были тем плодотворным зерном, которое, упав на самую суровую и запущенную почву, облагораживало ее и прорастало, давая добрые всходы. Дом Нарышкиных становится культурным центром, куда стекается все просвещенное население. Здесь читаются новые книги и журналы, только что присланные из России, проходят диспуты по вопросам истории и философии, звучит музыка, слышится пение хозяйки, аккомпанирующей себе на фортепьяно.

Будучи состоятельными людьми, Нарышкины оказывали всевозможную помощь населению города и его окрестностей. Семейство Нарышкиных было истинным благодетелем целого края. Оба они и муж, и жена, помогали бедным, лечили и давали больным лекарства за свои деньги...

В 1837 году, путешествуя но Сибири, Курган посетил наследник престола, будущий император Александр II . Его сопровождал воспитатель - знаменитый русский поэт В.А. Жуковский.

Жуковский посещает декабристов , среди которых много его бывших знакомых. Пользуясь присутствием наследника престола, декабристы через Жуковского возбуждают ходатайство о разрешении вернуться в Россию. Наследник пишет письмо отцу. Николай I отвечает: "Этим господам путь лежит через Кавказ". Через два месяца из Петербурга был получен список шести декабристов, которым было приказано отправиться рядовыми на Кавказ, где велась война с горцами. В этом списке был и М.М. Нарышкин. Елизавета Петровна ненадолго заезжает в Россию для встречи с матерью, которую не видела 10 лет. Затем отправляется за мужем на Кавказ.

Бывший полковник М.М.Нарышкин зачислен рядовым в армию. Он принимает участие в военных действиях почти семь лет. За отличие в 1843 году получает чин прапорщика. В 1844 году ему дозволено оставить службу и безвыездно жить с женой в небольшом поместье в селе Высоком Тульской губернии. Эти ограничения были сняты амнистией 1856 года.

4). Биография Марии Николаевны Волконской

Волконская, княгиня Мария Николаевна (1806 - 1863) - жена декабриста князя Сергея Григорьевича Волконского , добровольно разделившая с ним ссылку. Дочь известного героя 1812 года, Н.Н. Раевского , она в 18 лет, по воле отца, вышла замуж за генерала князя С.Г. Волконского, бывшего гораздо старше ее.

Как и жены других декабристов, она узнала о существовании тайного общества только тогда, когда большинство заговорщиков уже было в крепости. Больная, едва оправившаяся от тяжелых первых родов, Волконская сразу, без колебаний, не только стала на сторону мужа и его товарищей, но и поняла, чего требует от нее голос долга. Когда стал известен приговор, она решила, что последует за мужем в Сибирь, и осуществила это решение вопреки всем препятствиям, исходившим от семьи Раевских и от правительства. "Никто (кроме женщин) не смел показывать участия, произнести теплого слова о родных и друзьях... Одни женщины не участвовали в этом подлом отречении от близких". Так определяет общественное настроение после 14 декабря Герцен . Николай I , тотчас после казни пяти декабристов, писал: "Этих женщин я больше всего боюсь", а много лет спустя сказал: "Они проявили преданность, достойную уважения, тем более, что столь часто являлись примеры поведения противоположного". Но в разгар преследования декабристов император был крайне недоволен этой преданностью.

Вопреки закону, разрешавшему женам ссыльнокаторжных ехать вслед за мужьями, каждая из них должна была добиваться отдельного позволения, причем безусловно запрещалось брать с собой детей. Волконская обратилась с письмом прямо к государю и получила от него собственноручную записку, где сквозь вежливость сквозят угрозы. Оставив сына у сестры Волконского, она в декабре 1826 г. пустилась в путь. В Иркутске ее встретил губернатор Цейдлерт, имевший тайное предписание "употребить всевозможные внушения и убеждения к обратному отъезду в Россию жен преступников". Волконская не вняла этим внушениям и подписала бумагу, где было сказано: "Жена, следуя за своим мужем и продолжая с ним супружескую связь, сделается естественно причастной его судьбе и потеряет прежнее звание, то есть будет уже признаваема не иначе, как женой ссыльнокаторжного, и с тем вместе принимает на себя переносить все, что такое состояние может иметь тягостного, ибо даже и начальство не в состоянии будет защищать ее от ежечасных могущих быть оскорблений от людей самого развратного, презрительного класса, которые найдут в том как будто некоторое право считать жену государственного преступника, несущую равную с ними участь, себе подобной". Это было напрасное запугиванье, так как за все время своего двадцатидевятилетнего пребывания в Сибири Волконская если и подвергалась оскорблениям, то никак не со стороны уголовных каторжан, которые относились к декабристам и к их семьям с глубоким уважением. Гораздо страшнее отречения от прав был краткий второй пункт подписки: "Дети, которые приживутся в Сибири, поступят в казенные заводские крестьяне". Но у этих первых героинь русской истории XIX в. хватило мужества пренебречь и этой угрозой, которая, впрочем, никогда не была приведена в исполнение. В Нерчинске от Волконской была отобрана вторая подписка, отдававшая ее в распоряжение коменданта Нерчинских заводов. Он не только определял ее встречи с мужем, но наблюдал за ее личной жизнью, прочитывал всю ее переписку, имел реестр ее имущества и денег, которые выдавал ей по мере надобности, но не свыше сначала 10000 рублей ассигнациями в год; потом эту сумму сбавили до 2000. Никакие трудности и внешние унижения не могли сломить энергии, питавшейся глубокой религиозностью, героическим чувством долга и сознанием, что уже одно присутствие жен в оторванной от мира каторжной глуши не только придает нравственную силу их мужьям, но и отрезвляюще действует на облеченное безграничной властью начальство.

Волконская нашла мужа в Благодатском руднике и поселилась рядом с ним, вместе с своей подругой, княгиней Е. Трубецкой, в маленькой избушке. Бодро и стойко исполняли они свой долг, облегчая участь не только мужей, но и остальных узников. К концу 1827 г. декабристов перевели в Читу, где вместо работы в рудниках их заставляли чистить конюшни, молоть зерно на ручных жерновах. В 1837 г. Волконского перевели на поселение в село Урик, под Иркутском, а в 1845 г. ему позволили жить в самом Иркутске.

По восшествии на престол Александра II последовала амнистия; Волконский с семьей вернулся на родину. В 1863 г. Волконская умерла от нажитой в Сибири болезни сердца. После нее остались записки, замечательный по скромности, искренности и простоте человеческий документ. Когда сын Волконского читал их в рукописи Некрасову, поэт по несколько раз в вечер вскакивал и со словами: "Довольно, не могу", - бежал к камину, садился к нему, схватясь руками за голову, и плакал, как ребенок. Эти слезы сумел он вложить в свои знаменитые, посвященные княгине Трубецкой и Волконской поэмы, на которых воспиталось несколько поколений русских женщин.

3.2 Мемуары декабристок как исторический источник

Большинство мемуаров декабристок давно опубликованы, их жизни в Сибири посвящены многочисленные исследования. Подробно изучены условия жизни и быта, формы помощи, которую они оказывали мужьям и их соратникам. В ряде специальных трудов подчеркивается общественное значение их поступка. Считается, что впервые женщины оказались сознательно вовлечены в общественно-политическую жизнь страны, что способствовало формированию нового типа русской женщины. Именно декабристки протестом против общепринятых норм поведения сделали первый шаг на пути формирования женского самосознания и эмансипации, возможно, даже не подозревая об этом. В последующую эпоху, уже более активно и требовательно, женщины начали заявлять о своих правах на равное с мужчинами обучение, труд, участие в общественной борьбе (видимо, не случайно одной из основоположниц русского женского движения стала внучка декабриста Ивашева). Таким образом, делается вполне однозначный и, кажется, бесспорный вывод о том, что приезд декабристок к сосланным мужьям является примером супружеской верности и личным подвигом. «Нет такой жертвы, - писала кн. М.Н. Волконская родным из Нерчинска, - которой я не принесла бы, чтобы разделять участь моего мужа»[8] . Считается, что в основе этого нравственного выбора лежит ответственность за исполнение данного при венчании обета, верность супружеству.

В воспоминаниях Полины Анненковой описан период с начала XIX века до 30-х годов. Они обрываются описанием событий, связанных с переходом в Петровский Завод. Она начинает свои мемуары с детских лет, проведенных во Франции, в замке Шампаньи, рассказывает о своей юности, для того, чтобы «объяснить, - пишет она, - разные недоразумения на счет моего происхождения, и тем прекратить толки людей, не знавших правды, которую по отношению ко мне и моей жизни часто искажали, как, например, это сделал Александр Дюма»[9] .

Наибольший интерес представляют страницы воспоминаний, посвященных пребыванию в Сибири. Имея прекрасную память, она сохранила для истории все, что увидела в пути, и все, чему была свидетельницей во время изгнания. Ей импонируют нравы сибиряков, условия жизни местных крестьян, чистота крестьянских жилищ: «Проезжая через Сибирь, я была удивлена и поражена на каждом шагу тем радушием и гостеприимством, которые встречала везде. Была я поражена и тем богатством и обилием, с которыми живет народ и поныне (1861 год), но тогда еще более было приволья всем. Особенно гостеприимство было развито в Сибири. Везде нас принимали, как будто мы проезжали чрез родственные страны; везде кормили людей отлично и, когда я спрашивала -- сколько должна за них заплатить, ничего не хотели брать, говоря: «Только Богу на свечку пожалуйте»[10] .

Значительное место в «Воспоминаниях» отводится описанию представителей сибирской администрации, тюремному режиму. В «Воспоминаниях» встречаются интересные наблюдения нравов и быта бурят. Увиденные внимательным взглядом П. Анненковой картины жизни русского и коренного населения Сибири представляют собой богатый материал для этнографа.

Таким образом, анализируя мемуарные произведения современников декабристов об их жизни в период каторги и ссылки, можно заключить, что они свидетельствуют о глубоком уважении простых людей к декабристам и стремлении посильно облегчить их участь. В мемуарах жен декабристов большое внимание уделяется описанию быта декабристов в период каторги и ссылки, а также отношениям ссыльных с окружающими их людьми - другими ссыльными, местными жителями - и наблюдениям о нравах и образе жизни жителей сибирского края.

Воспоминания М.Н. Волконской сохранились в форме письма к старшему сыну Михаилу. Это, по сути, проникновенное наставление и завещание Марии Николаевны детям. Она объясняет им, почему их отец пошел против царя и стал государственным преступником, раскрывает благородство целей и идеалов своего мужа и его товарищей. Исполненные веры, звучат слова замечательной женщины: «Если даже смотреть на убеждения декабристов как на безумие или политический бред, все же справедливость требует сказать, что тот, кто жертвует жизнью за свои убеждения, не может не заслуживать уважения соотечественников. Кто кладет голову свою на плаху за свои убеждения, тот истинно любит Отечество»[11] .

В свих «Записках» М.Н. Волконская описывает не только тяготы своего пути на каторгу и в ссылку вслед за мужем, но и подробно - быт ссыльных, физическое и духовное их состояние. Кроме того, в частности, она пишет: «Здесь кстати упомянуть, как правительство ошибается относительно нашего доброго русского народа. В Иркутске меня предупреждали, что я рискую подвергнуться оскорблениям или даже быть убитой в рудниках и что власти не будут в состоянии меня защитить, так как эти несчастные не боятся больше наказаний. Теперь я жила среди этих людей, принадлежащих к последнему разряду человечества, а, между тем, мы видели с их стороны лишь знаки уважения; скажу больше: меня и Каташу они просто обожали и не иначе называли наших узников, как «наши князья», «наши господа», а когда работали вместе с ними в руднике, то предлагали исполнять за них урочную работу; они приносили им горячий картофель, испеченный в золе»[12] .

3.3 Жены декабристов: ответственность нравственного выбора

Нравственный выбор в каждом конкретном случае предполагает решение главного жизненного вопроса: между праведным (полезным для нравственного здоровья) и неправедным (вредным) поступком, между «добром» и «злом». В основе этого выбора лежат аксиологические (ценностные) мировоззренческие факторы. Господствующая, а подчас и однозначная оценка «событий 14 декабря», как «восстания» или иного протестного действия с положительными («прогрессивными») целями приводит к тому, что его участники становятся «передовыми дворянскими революционерами», а не государственными преступниками, посягнувшими не только на действующие в государстве правовые нормы, но и на жизнь других людей. В этой системе ценностей действия государственной власти по их наказанию рассматриваются как несправедливые и жестокие. Поэтому царский указ, приравнивающий положение отъезжавших в Сибирь женщин к положению жен государственных преступников и запрещение брать с собой детей, рожденных до вынесения приговора их отцам, рассматривается как «бесчеловечный». Взгляд на проблему с иной стороны позволяет увидеть за этим указом стремление власти не перекладывать на плечи детей ответственность за судьбу их родителей, сохранив за ними все права и достоинства сословия, в котором они родились[13] .

В этом аспекте выбор жен декабристов, уехавших к мужьям в Сибирь, не был единственным и вряд ли его можно считать бесспорным: в Европейской России остались дети, для которых потеря родителей, сознательно их покинувших, явилась подлинной личной трагедией. Таким образом, по существу, избирая супружество, они предавали забвению материнство. «Да ежели выбор решить я должна/Меж мужем и сыном – не боле/ Иду я туда, где я больше нужна/Иду я к тому, кто в неволе!» - писал Н.А. Некрасов о выборе М. Волконской[14] . Но кому действительно она была нужнее: взрослому, со сложившимися взглядами мужу, находящемуся в кругу единомышленников, хотя и в неволе или крохе-ребенку? Человеку, добровольно вышедшему на Сенатскую площадь и тем самым сделавшему сознательный выбор не в пользу семейных ценностей или существу безвинному, «несчастной жертве любви необдуманной»? Решение этого вопроса и есть нравственный выбор, а его сознательность предполагает ответственность.

До отъезда в Сибирь детей не было только у Е.И. Трубецкой, Е.П. Нарышкиной и К.П. Ивашовой.

3.4 «Пленительные образы России!»

Образ Полины Анненковой, очаровательной француженки, отраженный в фильме «Звезда пленительного счастья», опере Ю.А. Шапорина «Декабристы» и романе А. Дюма «Учитель фехтования», покоряет обаянием и свободолюбием, решимостью бороться за любовь и идти за ней до конца. Когда И.А. Анненкова отправляли в Сибирь, он успел передать невесте записку: «Встретиться или умереть», и, преодолевая всяческие запреты, Полина отправилась за возлюбленным: «Я всецело жертвую собой человеку, без которого я не могу долее жить. Это самое пламенное мое желание», - пишет она в послании на имя императора. Но в Европейской России со свекровью остается их внебрачная дочь, увидевшая родителей спустя лишь четверть века. Из 17 детей, родившихся в Сибири, только пятеро остались в живых (Ольга, Владимир, Иван, Николай, Наталья).

Вообще, как писал декабрист И. Якушкин, «образ жизни наших дам очень отозвался и на детях; находясь почти ежедневно в волнении, во время беременности подвергаясь часто неблагоприятным случайностям, многие роды были несчастливы, и из 25 родившихся в Чите и Петровском заводе было 7 выкидышей, зато из 18 живорожденных умерли только 4, остальные все выросли»[15] .

Княгиня М.Н. Волконская - дочь героя Отечественной войны генерала Н.Н. Раевского и Софии Алексеевны, урожденной Константиновой, внучки Ломоносова – в 18 лет стала женой прославленного генерала С.Г. Волконского, по возрасту годившегося ей в отцы. Князя до свадьбы она совершенно не знала, а, проведя с ним лишь три месяца до ареста, не успела полюбить, часто признаваясь сестрам, что «муж бывает ей несносен». Однако она поехала за ним в Сибирь одной из первых, едва оправившись после трудных родов. Ни заботы о маленьком Николеньке, ни просьбы и уговоры родных не могли остановить ее решимости. Генерал Раевский, не дождался возвращения дочери, а мать до самой смерти не смогла примириться с ее поступком. В 1828 г. Волконская получила известие о смерти первенца-сына, в 1829 г. умирает, едва прожив несколько часов, дочь. Из троих детей, родившихся в Сибири, остались в живых двое (Михаил и Елена).

До отъезда в Сибирь Давыдовы имели 6 детей, четверо из которых были рождены внебрачно (до венчания) их родителей 3 мая 1825 г. Перед поездкой к мужу Александра Ивановна всех детей передала на воспитание разным родственникам: двоюродным сестрам мужа, отправив в Одессу сына Михаила и в Москву дочь Марию. Остальные поехали к брату мужа в Каменку (Киевская губерния). В 1832 г. дочери Екатерина и Елизавета были взяты на воспитание гр. С.Г. Чернышевой-Кругликовой (старшей сестрой А.Г. Муравьевой). В Сибири у супругов Давыдовых родилось еще 7 детей – Василий, Александра, Иван, Лев, Софья, Вера, Алексей. По императорскому указу от 18 февраля 1842 г., несмотря на первоначальное решение определять детей, рожденных в Сибири, в казенные крестьяне, было разрешено их обучение в государственных учебных заведениях. Сыновья Давыдовых Василий, Иван и Лев были определены в Московский кадетский корпус. В 1852 г. дочери Екатерина и Елизавета приехали к родителям в Красноярск, раньше, в 1850, туда приехал сын Петр. Обладая удивительным педагогическим даром, родители сумели сделать своих российских и сибирских детей близкими и родными людьми.

Для А.В. Ентальцевой (Лисовской) брак с сосланным в Сибирь А.В. Ентальцевым был вторым: уйдя к нему, она оставила на попечение первого мужа - карточного игрока - единственную маленькую дочь. «Она была предана душой и сердцем своему угрюмому мужу» – писала о ней М.Н. Волконская. В 1828 г. Ентальцевых перевели из Читинского острога на поселение в Березов, в 1830 г. - в Ялуторовск (Тобольская губ.). Но психическое здоровье А.В. Ентальцева окончательно расстроилось, он умер в 1845 г. Его вдове не было позволено вернуться в Европейскую Россию. До манифеста об амнистии декабристов она жила в Сибири на пособие из государственного казначейства, которое по возвращению в Москву было сохранено за ней пожизненно. Своих детей у Ентальцевых не было, но после смерти мужа вдова помогала И.Д. Якушкину в работе созданных им школ для мальчиков и девочек.

А.Г. Муравьева - утонченная красавица, «хрупкий ангел» - первой из жен декабристов приехала в Читу. На каторгу был отправлен также ее родной брат Захар. Перед отъездом она написала царю письмо, в котором просила о снисхождении к брату, т.к. он - единственная опора для больного отца, умирающей матери и малолетних сестер. Сама же, оставив на их попечение сына Михаила и двух дочек (Екатерину и Елизавету), старшей из которых не было трех лет, уехала вслед за мужем. Чтобы как-то утолить тоску по оставленным детям, Александра Григорьевна заказала их портреты, получив которые, «в первый день не могла оторвать от них глаз». В 1829 г. родилась дочь Софья. Но «с родины» приходили горькие вести: скончалась мать, отец впал в меланхолию, оставленные дочки умерли (одна совсем юной, другая, сойдя с ума). И все же на шутливый вопрос декабриста И.Д. Якушкина: «Кого же вы любите больше: Бога или Никитушку?» (мужа), она ответила с улыбкой: «Господь не обидится, что Никитушку люблю более». А.Г. Муравьева умерла в 1832 г., оставив на попечение мужа 3-летнюю дочь.

Малолетний сын А.В. Розен - дочери первого директора Царскосельского лицея В.Ф. Малиновского и С.А. Самборской (дочери известного протоиерея А.А. Самборского) - Евгений был оставлен у тетки М.В. Малиновской (с 1834 жены декабриста В.Д. Вольховского). В Сибири у Розенов родились сыновья Кондратий (назван в честь Рылеева), Василий, Владимир, Андрей и дочери Анна и Софья (умерла в младенчестве). Сыновья были определены в Грузинский дворянский батальон Военных кантонистов под фамилией Розеновых.

Н.Д. Фонвизина - единственная дочь престарелых родителей (Апухтиных), отправляясь в Сибирь, оставила на их попечение двух внуков Митю и Мишу 2-х и 4-х лет. Они не имели привязанности к родителям, переписку с ними воспринимали как тяжелую повинность. Примкнув к кружку Петрашевского, были осуждены, но умерли, не встретившись с родителями. В Сибири у Фонвизиной родилось два мертвых ребенка, еще два сына (Богдан и Иван) умерли младенцами. После смерти супруга она вышла замуж за декабриста И.И. Пущина.

Мария Казимировна (урожденная Круликовская), будучи замужем за Анастасовым, встретила А.П. Юшневского. Разведясь, она в 1812 г. стала его супругой, а после вынесения приговора, следуя к мужу в Сибирь, оставила в Европейской России дочь от первого брака Софью. Детей у Юшневских не было, они брали в дом воспитанников.

Нравственная мотивация приезда декабристок в Сибирь различна: любовь к мужу, супружеский долг, ореол мученичества или свобода от любой ответственности, от семейных уз, предрассудков и пр. Несомненно, на выбор между «мужем и детьми» оказало влияние романтическое воспитание, героический идеал служения, традиционная оторванность дворянок от непосредственного ухода и воспитания детей. Но в любом случае дети оставались сиротами при живых родителях: насильно забрали отцов, добровольно уезжали матери.

Была ли у жен декабристов альтернатива? Да, некоторые из них остались, воспользовавшись царским указом, освобождавшим от брачных уз. Так, сестры Бороздины (двоюродные М. Волконской) Екатерина и Мария были замужем за В.Н. Лихаревым и И.В. Поджио. Они вторично вышли замуж. Осталась в Европейской России жена Артамона Муравьева Вера Алексеевна с сыновьями Львом (умер в 1831 г.), Никитой (умер в 1832 г.) и Александром, а также жена П.И. Фаленберга, вышедшая замуж повторно. И.Д. Якушкин запретил жене Анастасии Васильевне покидать детей и ехать с ним в Сибирь, полагая, что только мать, при всей ее молодости, может дать детям должное воспитание. Вышедшая замуж по страстной любви в 16 лет, она писала мужу в Сибирь: «…ты можешь быть счастлив без меня, зная, что я нахожусь с нашими детьми, а я, даже находясь с ними, не могу быть счастлива…». Супруги больше не встретились, но их сыновья Вячеслав и Евгений получили хорошее воспитание и образование. Их мать умерла на 11 лет раньше отца. Узнав о смерти жены, И.Д. Якушкин в память о ней открыл первую в Сибири школу для девочек.

Ф.М. Достоевский писал, что декабристки «всем пожертвовали для высочайшего нравственного долга», и, невиновные, «перенесли все, что перенесли их осужденные мужья»[16] . В чем же подвиг декабристок? Кто же были героини: те, кто уехал к государственным преступникам или «первенцам свободы», оставив детей в России, или те, кто остался, помогая мужьям материально, морально и воспитывая детей? Нет ли связи между безответственностью декабристов по отношению к семье и безответственностью их жен по отношению к детям? Ответ зависит от аксиологических (ценностных) мировоззренческих приоритетов. Это и есть нравственный выбор как ответственность.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Подводя итог вопросам, рассмотренным в данной курсовой работе, необходимо отметить следующее:

Подвиг русских женщин освещен в связи с выяснением центрального вопроса о роли и месте декабристов в русском освободительном движении.

Разумеется, при объяснении мотивов деятельности декабристок нельзя не учитывать яркой индивидуальности каждой, особенностей жизненного пути и прочих обстоятельств, накладывавших отпечаток на ход событий, выдвигавших в каждом отдельном случае на передний план те или иные побудительные мотивы. Было бы неправильным, например, считать, что все декабристки в полной мере понимали огромное значение подвига своих мужей, полностью разделяли их идеалы, были, так сказать, соучастницами борьбы. Но еще более ошибочным является прямо противоположное суждение, что декабристки выступали просто как жены и сестры, а не как самостоятельно мыслящие личности, что они не были осведомлены о делах мужей и не подозревали даже о существовании тайного общества. Но почему и зачем противопоставлять работу разума чувству долга перед братом или мужем?! Не логичнее ли предположить, что оба эти потока — и мыслей, и чувств слились и стали источником и основой душевной стойкости, так поразившей современников и по сей день волнующей сердце и разум всякого, кто соприкоснется с этой темой.

Декабристки были причастны к деятельности своих мужей и братьев, которую те развернули в Сибири. А она была весьма разнообразна, охватывая сферу производства, просвещения, здравоохранения и т. д. Они были активными участницами созданной декабристами своеобразной академии, где читались лекции и обсуждались самые разнообразные научные, литературные, политические проблемы. Более того, без помощи декабристок, организованной ими регулярной связи с родиной, получения книг, газет, журналов, приборов и т. д., эта умственная деятельность декабристов просто не могла бы развиться.

И, разумеется, без поддержки не только родных и близких, но и более широких кругов общества, оппозиционно настроенных к режиму Николая I, нельзя представить жизнь декабристов, их семейств в условиях изгнания.

Жены декабристов, как я уже говорила, сыграли важнейшую роль в истории России. Они продемонстрировали своим современникам и современницам пример достойный подражания. До них в ссылку к мужьям уезжали только крестьянки. Они первые из дворянок, причем из самых именитых дворянских семей, поехали за мужьями в ссылку, бросив свои семьи, детей, друзей, свои особняки и слуг. Они понимали, что уезжают туда, где им придется стать наравне с теми же крестьянками – самим стирать, готовить, шить. Их не смутили мольбы родных, непонимание общества, угрозы властей. Они отвергли свои титулы, чтобы исполнить свой долг. Их поступок вызвал огромный резонанс. Их пример стал примером для многих. Даже сам император впоследствии признал, что поражен и восхищен их поступком.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ И ИСТОЧНИКОВ

Источники:

1. Волконская М.Н., Записки. - Иркутск, Восточно-Сибирское книжное издательство, 1973 г.

2. Анненкова П.Е., Записки жены декабриста. - Иркутск, Восточно-Сибирское книжное издательство, 1973 г.

Литература:

1. Бараев, В.В.Древо: декабристы и семейство Кандинских /В.В. Бараев. – М.: Политиздат,1991.

2. Барановская, М.Ю. Декабрист Николай Бестужев / М. Ю. Барановская.- М.: Государственное издательство культурно-просветительной литературы, 1954.

3. Гессен, А. И. Во глубине сибирских руд. / А. И. Гессен.-М.: Изд. «Детская литература», 1969.

4. Декабристы за Байкалом: Учеб. пособие /Сост.: С. Т. Забадаев.- Улан-Удэ.: Изд. Бурятского госуниверситета.-2002.

5. Ленин В.И. Полн. Собр. Соч., т.30, М.:1956.

6. Некрасов Н.А. Русские женщины, - М.: Дет. литература, - 1973.

7. Нечкина М.В. Движение декабристов, т.1 - М., 1955.

8. Павлюченко, Э.А. В добровольном изгнании. - М.: Наука, 1984.

9. Повелихина А.В. Политические процессы николаевской эпохи. Декабристы. М., 1972.

10. Принцева Г.А., Бастарева Л.И. Декабристы в Петербурге. – Л., Лениздат, 1975.

11. Тиваненко, А.В. Декабристы в Забайкалье/Тиваненко А.В.- Новосибирск: ВО«Наука». Сибирская издательская фирма. 1992.

12. Шешин, А. Б. Декабрист К. П. Торсон /А.Б. Шешин.- Улан-Удэ.: Бурятское кн. Изд., 1980.

13. Чагин Г.В. Декабристы в Москве: Худож. – докум. Очерк. – М.: Дет. Лит., 1987.

[1] Ленин В.И. Полн. Собр. Соч., т.30, М.:1956.С.315.

[2] Нечкина М. В. Декабристы. — М.: Наука, 1982. С.135.

[3] Принцева Г.А., Бастарева Л.И. Декабристы в Петербурге. – Л., Лениздат, 1975. С.45.

[4] Принцева Г.А., Бастарева Л.И. Декабристы в Петербурге. – Л., Лениздат, 1975. С.45.

[5] Повелихина А.В. Политические процессы николаевской эпохи. Декабристы. М., 1972. С.60.

[6] Повелихина А.В. Политические процессы николаевской эпохи. Декабристы. М., 1972. С.79.

[7] Чагин Г.В. Декабристы в Москве: Худож. – докум. Очерк. – М.: Дет. Лит., 1987. С.48.

[8] Там же. С. 13.

[9] Декабристы за Байкалом: Учеб. пособие /Сост.: С. Т. Забадаев.- Улан-Удэ.: Изд. Бурятского госуниверситета.2002. С.67.

[10] Там же. С.69.

[11] Тиваненко, А.В. Декабристы в Забайкалье/Тиваненко А.В.-Новосибирск:ВО«Наука». Сибирская издательская фирма. 1992. С.53.

[12] Тиваненко, А.В. Декабристы в Забайкалье/Тиваненко А.В.-Новосибирск:ВО«Наука». Сибирская издательская фирма. 1992. С.53.

[13] Барановская, М.Ю. Декабрист Николай Бестужев / М. Ю. Барановская.- М.: Государственное издательство культурно-просветительной литературы, 1954. С.14.

[14] Павлюченко, Э.А. В добровольном изгнании.-М.: Наука, 1984. С.56.

[15] Бараев, В.В.Древо: декабристы и семейство Кандинских /В.В. Бараев. – М.: Политиздат,1991. С.50.

[16] Павлюченко, Э.А. В добровольном изгнании.-М.: Наука, 1984. С.71.

Курсовая работа: Подвиг жен декабристов

Похожие рефераты: